1954 — 1959 г.  Иногда родители брали меня с собой, когда ходили на Мальцевский рынок. Рынок назывался «Некрасовский», но употреблялось исключительно старое название. Путь от нашего дома к рынку проходил через Греческую площадь. Поначалу такое название ассоциировалось ни с чем иным, как с гречневой кашей. Но потом (вероятно, когда я узнал о древних греках), оно стало казаться каким-то очень монументальным и немного мистическим. (Греческие мифы, воспринимавшиеся как сказки, вероятно, делали свое дело). Площадь соответствовало такому представлению. Она была мощеная булыжником, казалась большой и была круглой (там было трамвайное кольцо). Церковь стояла в дальнем левом углу (если смотреть со стороны Суворовского проспекта). Я не помню, как она выглядела, но выглядела необычно, и немного пугала — она казалась темной, и представлялось, что она пытается втянуть в себя прохожих. Возможно, это было общее мое отношение к церквам как таковым. Мое воспитание проходило в атеистическом окружении, о религии и церкви я ничего не знал — только то, что это приют для темных отсталых людей и то, что она как-то связана со смертью. Это пугало. Старуха-смерть с косой и церковь в моем детском советском сознании были где-то рядом.