«Малтитон-Далс» — гибрид из названия английской фирмы Multitone, выпускающей пейджеры и названия нашего известного предприятия «Дальсвязь» — препарированного на английский манер — Dals, как это тогда было принято у нас. Михаил Романович (технический директор) был одним из учредителей. Он морщился, произнося название своей фирмы — его мнение когда-то не было учтено. Еще будучи «торговым агентом», я довольно регулярно встречался с техническим директором. Мне надо было узнать как можно больше об организации системы, и я задавал ему вопросы, на которые он охотно отвечал — такие темы ему были ближе, нежели коммерческие или организационные. Однажды он дал мне очень важную информацию — существует протокол пейджинговой связи, рекомендуемый международным комитетом по радиотехнике. Обычно изготовители пейджеров следуют этим рекомендациям. Он назвал также частоту, на которой идут передачи Малтитон — Далс.

Этого было достаточно, чтобы двигаться дальше. Через некоторое время я покопался в в картотеке публичной библиотеки, и нашел тот самый протокол. Сделал копию, внимательно просмотрел. Ничего сложного там не было, я занимался подобными системами кодирования/декодирования. Итак, остался только один элемент системы, которого у меня не было, и который самостоятельно не готов был сделать — приемник. Я когда-то закончил радиотехнический факультет ЛИАПа, но практического опыта в этой области не было. Приемник, однако, — вещь несложная, есть много мест, где его можно изготовить. Пришел я в ЛЭТИ, нашел кафедру радиотехники, нашел лабораторию, где люди что-то делали своими руками, и спросил — могут ли они мне сделать приемник, назвал его характеристики. — Да нет проблем, — откликнулся Михаил Шевяков. Мы обговорили сроки и стоимость работы. Я был удовлетворен — цена оказалась вполне приемлемая.

Со своей стороны, я стал делать декодер пейджинговых сообщений. Вообще-то вся эта затея была весьма сомнительная, авантюрная. У меня был только стандартный протокол передачи пейджинговых сообщений, но не было никаких гарантий, что фирма Multitone строго следует этим рекомендациям. Кроме того, возможно дополнительное кодирование, и вообще — все, что угодно. Ничего об этой конкретной системе не известно.

Через неделю приемник был готов. Надо было убедиться в том, что он способен принимать пейджинговые сообщения. Мы подключаем к его выходу осциллограф, видим «белый шум». Саша Новиков, который конкретно занимался этим делом, принес генератор, выставил точно частоту — 37.6 мегагерц. Отключили генератор, ждем и видим вдруг именно то, что хотели увидеть. Шум сменяется прямоугольными импульсами, потом идет какой-то код, потом все заканчивается — и снова шум. Сообщения передавались нечасто — одно за несколько минут.

Приемник работал. Я оплатил первый этап, договорился о продолжении — надо было изготовить печатную плату. Но все это — не ранее, чем я смогу расшифровать сигнал. После «деловой части» беседы Шевяков спросил меня, не работал ли я с Шаровым Сергеем Николаевичем, что-то лицо мое ему кажется знакомым.

Мир тесен! Действительно, семнадцать лет назад мы были вместе в командировке. Это был Крым, Феодосия. На берегу, на горе, располагалась лаборатория военно-морского ведомства, где сборный коллектив разных предприятий проводил испытания системы лазерного наведения. Я от ЛНПО «Гранит» занимался цифровой обработкой принятого сигнала, а Миша Шевяков, от ЛЭТИ — приемником. Главным во всем этом был Шаров Сергей Николаевич. В море на якоре стояли корабли. Мы по ним «стреляли» лазерным лучом, и по отраженному сигналу пытались определить тип корабля, его самое уязвимое место. Чтобы потом можно было выпустить ракету, направить ее именно в это место и небольшим залпом уничтожить корабль. Наверняка! «Лучшие умы» — ученые и инженеры из НИИ и учебных ВУЗов занимались этой большой и важной задачей. Будни проводили на горе, а в выходные отправлялись на выделенном нам автобусе в другие места Южного берега Крыма — Планерное, Судак, Солнечную долину (это то, что помню). Память на лица у меня плохая, но помню, был среди нас человек с машиной — это и был Шевяков.

Мы вспомнили тот далекий яркий эпизод, вспомнили Сергея Николаевича. Наше давнее «пересечение» изменило ситуацию. Я предложил своему (как оказалось) старому знакомому заниматься темой совместно. Он не отказался, но следующий шаг должен быть с моей стороны — надо сделать декодер принятого сигнала.

Все необходимое было. Взял я процессор MCS-51, освоил его ассемблер и за два месяца написал программу, способную распознавать сигнал, закодированный по протоколу, на который меня вывел Михаил Романович. Отладив все, пришел в ЛЭТИ, подключил к процессору приемник и компьютер и — случилось чудо! — Заработало! Я ушел с приемником, чтобы довести программу до нужного уровня.

С технической частью проекта все складывалось очень хорошо — даже лучше, чем я  предполагал.

19.07.2011

Далее
В начало