В одном из частных архивов сохранилось 14 неопубликованных писем Д. И. Писарева за время его учения в петербургской 3-ей гимназии. Одно из этих писем относится к первому году его обучения в гимназии, судя потому, что Писарев еще охотно играет в пятнашки и дает в письме к матери, повидимому, первый отзыв о своих гимназических педагогах.

Остальные 13 писем относятся к первой половине 1855 года (с января до июня), когда Писарев был в 6-м классе, т. е. предпоследнем. За 7-й класс в этом собрании нет ни одного письма, а есть уже за два более поздние годы (1859 и 1864 гг.).

Мы приводим ниже лишь отрывки из писем, касающиеся непосредственно гимназии; да это и было главным содержанием их. В остальных частях писем, нами не приводимых, говорится либо о семейных делах родственников, у которых жил Писарев, либо о том, как он проводил время в доме своих родственников в течение зимних или весенних кани¬кул; изредка сообщал сведения или факты внешнего мира, например, о смерти Николая I, о похоронах его и т. п. Упоминает также о некоторых товарищах, посещавших его (напр., Вонлярский, Уваров и др.).

Письма писаны большею частью на французском языке или смешанном русско-французском и только два на русском и то с французскими фразами. По-видимому, для Писарева легче было писать по-французски, чем по русски, так как некоторые русские фразы он строил на французский лад.

Содержание писем показывает, что Писарев больше всего был занят своими гимназическими делами, и, если еще что занимало его мысли, так это мечты о поездке в его любимый Грунец к родителям.

К гимназии он относился во всех письмах с неизменно теплым чувством. Нет ни одной жалобы ни на школьные порядки, ни на педагогов.

Отношение к последним у него выражено только в одном раннем письме (от 1852 года, когда он был в 3-м классе): для него все педагоги были хороши, «tous sont si bons, si justes», а особенно инспектор—немец. В последних письмах ему нравится также новый учитель военных наук— «добрый полковник».

Что касается наук, проходимых в школе, то из писем не видно, чтобы какая либо наука особенно его привлекала. Один раз только он упоминает о подаче какого-то сочинения Стоюнину и о том, что последний дал хоро-ший отзыв об этом сочинении и сказал, что оно вместе с другими лучшими сочинениями будет представлено попечителю округа. Вообще же Писа¬рева интересовали больше баллы, чем самые предметы; в каждом письме он обязательно перечисляет все предметы, по которым он получил пятерки за ответы на уроках и на экзаменах. Искренность тона всех писем гово¬рит за то, что Писарев в 14 лет еще не был захвачен анализом и кри¬тицизмом, что он был пока вполне доволен своими успехами в науках и теми похвалами, которые ему высказывали, как окружающие, так и школь¬ное и даже высшее начальство,

В этом отношении письма нисколько не противоречат позднейшему отзыву самого Писарева о своих гимназических годах: «Я принадлежал в гимназии к разряду овец, я не злился и не умничал, уроки зубрил твердо, на экзаменах отвечал красноречиво и почтительно и в награду за все эти несомненные достоинства был признан преуспевающим». (Сочинения, т. Ш, стр. 9).

Письмо 1852 года (предположительно).
«Dans les recreations, qui ont lieu entre deux classes, on joue aux пятнашки, e’est Ie jeu, que nons nommons обжоги. Ее g6n6ral je suis tout a fait content de tout le gymnase, les mattres, I’inspecteur, Ie directeur, tous sont si bons, si justes et surtou l’inspecteur, qui a beaucoup de bontg envers- moi. G’est un allemand et cela lui a fort plu que je connais cette langue».

[На переменах, которые бывают между двумя уроками, играют в пятнашки, это игра, которую мы называем—обжоги. Вообще я совершенно доволен гимназией, учителя, инспектор, директор, — все так добры, так справедливы, особенно инспектор, который очень добр ко мне. Он немец, и ему очень понравилось, что я знаю этот язык].

1855-й год.
10 января. Пишет о том, как весело провел праздники. Затем сооб¬щает, что написал какое-то сочинение (composition), которое и отнес к учителю литературы — Стоюнину. Последний сказал, что его сочинение заслужило особого внимания и что он представит его попечителю Мусину- Пушкину.

Дальше П. рассказывает, что, когда после праздников (8 января) он вернулся в гимназию, то нашел там некоторые новости, например, «желаю¬щих будут выпускать из гимназии в прапорщики, а не в юнкера, как было прежде; вследствие того введут у нас (у 6 и 7-го кл.) военные науки, военный устав и фрунту будет учить не унтер-офицер, а полковник». Затем рассказывает о посещении гимназии (в субботу) попечителем и министром народного просвещения Норовым. «Так как этих гостей ждали с утра, то в большую перемену, после завтрака, нас 6-й и 7-й классы собрали в залу и директор говорил что то очень назидательное. Потом, после 4-х часов нас опять собрали в залу и вскоре явились министр и попечитель. Первый поздравил нас с монаршей милостью и увещевал нас стараться. Попечитель между тем подошел ко мне потрепал меня по плечу, как воспитанника, которого он уже знает. Поговорил со мною, похвалил меня; потом, когда министр проходил мимо меня, он представил меня ему, рекомендуя, как славного молодого человека. Тот остановился, тоже пого¬ворил со мною, т. е. спросил, который мне год, кто мой отец, родня ли мне бывший олонецкий губернатор, также похвалил меня и оба удали¬лись». Дальше описывается, как прошли первые уроки военного строя, как для этого учеников нарядили в старые куртки (вместо сюртуков) и закан¬чивается рассказ словами: «А это все право весело».

Письмо 20 января.
«Я на этой неделе получил 2 раза 5: один по немец, языку, другой из латинского»..,

«До сих пор у нас было 5 уроков в день, но теперь, в 6 и 7 кл. откинуты последние часы и пропадают—1 латинский, 1 греческий, 1 ма¬тематика, 1 словесный, 1 история, 1 франц. язык. Вместо этих погибших уроков появились военные науки, что, однако, для нас невыгодно, потому что теперь нас распускают часом позднее, т. е. в 31/2 часа. Полковник наш—человек очень добрый, фрунт вещь не трудная, одним словом в этом нововведении неприятного ничего нет!»,..

В другом месте П. сообщает, что военный строй у них был ежедневно: три раза военный устав и три раза фрунт.

Письмо 8 февраля.
В письме от 8 февраля П. снова пишет о военных упражнениях и о своем сочинении. «Митю Уварова произвели в ефрейторы и дали на¬шивки. Он щеголял в них на маслянице и очень рад этому. II paratt, та tr?s сИёге Maman, que та composition t’inquiette beaucoup, саг tu en paries au commencement de la lettre. Sois tranquille, сЬёге Maman; les fautes ont et? toutes corrig6es et тёте, s’il en etait restd quelques unes, cela ne fait rien, car Стоюнин la corrigera encore et en fera la revue».

[«Мое сочинение, дорогая мамаша, кажется очень беспокоит тебя, так как ты говоришь о нем в начале письма. Будь покойна, дорогая мамаша, ошибки все были исправлены, и ничего, если даже некоторые и остались, потому что Стоюнин будет его еще поправлять и просматривать»].

Дальше на целой странице описывает военные упражнения и говорит, что за стойку получил 3, а за шагистику 5, за это попал в 1-й разряд и «торжествует».

«Pour mes autres ?tudes, elles vont assez bien. Voil& les balles, qu’on a lu, ce sont les miennes: Grec., МаШёт., Hist., Phisique, Allemand, Framjais, Russe — 5. Pour les autres, on ne nous les a pas encore lu, cependent j’ose ёэрёгег, qu’elles seront bonnes. Je vous embrasse 27.672 fois».

[«ЧТО касается остальных моих занятий, они идут довольно хорошо. Вот мои баллы, которые читали: греческий, математика, история, физика, немецкий, французский, русский—5. По остальным предметам нам их еще не читали, однако,, смею надеяться, что они будут хороши. Целую Вас 27.672 раза].

Письмо 22 февраля.
После сообщения о неожиданной смерти Николая I, П. пишет о школьных делах

«Quant a mes affaires personelles, elles vont bien, on a Iu cteja toutes nos balles; j’ai 5 pour tous les objets у compris l’exercice, j’ai done ёgalё Ордин et ce n’est pas ma faute s’i! passe comme premier…»

[«Что касается моих личных дел, они идут хорошо. Нам читали уже все наши баллы. У меня 5 по всем предметам, включая и военный строй. Таким образом я сравнялся с Ординым, и не моя вина, если он считается первым»].

Письмо 28 марта.
«Pour mes occupations de gymnase, il n’y a rien par Id; elles vont bien, comme par le passe; les examens approchent trfcs rapidement; nous avont & peine un mois de classes аргёэ P&que; la plupars de nos maftres ont dej a соттепсё & nous dieter les programmes».

[«ЧТО касается моих занятий в гимназии, то тут ничего не случи¬лось, они идут хорошо, как и раньше. Экзамены очень быстро прибли¬жаются; после Пасхи нам остается едва месяц занятий, большинство учи¬телей уже начали диктовать нам программы»].

Дальше П. описывает новую военную форму и находит ее очень кра¬сивой. Затем пишет, что он хотел бы провести Пасху с своими и он «страстно любит катать яйца». «Вчера мы уже несколько раз катали. Целую 27.672 раза дядю».

Письмо 25 апреля.
«Chers Parents! Je crois avoir beaucoup d’intёressant a vous apprendre; le 12 avril, mardi, notre maitre de religion elu cinq d’entre nous, qui de- vaient subif leur examen ensemble avec la 7 classe le 19 avril. Nous ёйопз: Ордин, Цветков, Потапов, Исаев et moi les ё1иэ. Par OH^quent je me mis к l’ouvrage Ie jour тёте; j’apprenais un peu au gymnase le jour тёте du 12, a peine fus je rentre к la maison, que les ndtres partirent chez les Radovsky me prenant avec eux bien entendu. Je trouvais Коля fort affair?; il se prepare pour les examens direz vous chers parents…»

«Mais je reviens a mon examen; Les jours se pass?rent; enfin arriva le 19. Les classes furent assez en dёsordre. Nous n’eOmes pas la classe de religion puisque !e PrStre ёШ11 й. l’exament. Enfin I’inspecteur vint nous dire, que nous (неразобр.), nous sommes dans des transes affreuses lorsque tout a coup, on nous annonce, que I’archevfique vient de patrir, et que nons ne pour- rons pas le subir cette fois. Nous, qui avions tant travaille, nous qui espe- rions, nous qui la veille avons fait une ^petition, c’&ait fort triste, mais que faire il arrive pire quelquefois, nous avons maintenant le temps de nos examens. 11s commencent le 4 de mai par la religion et finissent le 8 de juin, par la physique. Et puis, n’est ce pas, je vole a Grounetz.,.»

[«Дорогие родители! Кажется, я могу сообщить вам много интересного. Во вторник, 12-го апреля наш законоучитель выбрал из нас пять человек, чтобы держать экзамен вместе с 7-м классом 19-го апреля. Избранными оказались: Ордин, Цветков, Потапов, Исаев и я. Я, следовательно, принялся за работу в тот же день и учился немного еще в гимназии тогда же, 12-го. Едва я вернулся домой, как наши отправились к Рагов- ским, взяв, конечно, с собой и меня. Я нашел Колю очень занятым. Он готовится к экзаменам, скажете вы…»

«Но возвращаюсь к моему экзамену. Дни шли, наконец, настало 19-ое„ Занятия шли довольно беспорядочно. У нас не было урока Закона Божия, потому что батюшка был на экзамене. Наконец, инспектор пришел нам ска¬зать, что мы [неразобр.], мы в ужасном страхе, как вдруг нам объявляют, что архиепископ уехал, и что мы не сможем экзаменоваться в этот раз, А мы столько работали, столько надеялись, делали репетицию накануне, очень было грустно, но что же делать, случается и хуже. У нас теперь, настает время экзаменов. Они начинаются 4-го мая с Закона Божия и кончатся 8-го июня физикой. А потом я лечу в Грунец, не правда ли»,..].

Затем продолжается письмо по русски:
«Маршировка у нас еще продолжается, cher Papa. Когда бывает батальонное учение, это низшие классы составляют наши взводы, а мы бываем командирами и унтер-офицерами. Обыкновенная моя должность есть фланговый и линейный унтер-офицер 8-го взвода. Вчера поставили в наш взвод маленьких первоклассников каких то и с ними было просто мученье, особенно на церемониальном марше…»

Письмо 11 мая.
«J’ai subi 3 examens parfaitement bien grace, a Dieu et & vos prteres, mes chers Parents. Ces examens sont celui—de la religion, de PAllemand et de math6m; j’ai re^u 5 pour tous Ie trois objets…»

[«Милостью Божьей и благодаря вашим молитвам, дорогие родители, я сдал три экзамена вполне хорошо—по Закону Божьему, по немецкому, по математике, по всем трем предметам получил 5»].

Письмо 6 июня.
«С тех пор, как я писал вам, у меня сошло целых 5 экзаменов довольно трудных: греческий, история, география, французский и словес¬ность. Из всех из них я получил 5. Теперь остается один только — физика, который будет через 2 дня. 8-го июня я буду совершенно свободен».

Сообщил П. А. Шафранов.

В начало