Толстовский дом. Фотография 1912 г.

Толстовский дом — неофициальное, но широко распространённое название знаменитого дома в Санкт-Петер­бурге, имеющего адрес: улица Рубинштейна (бывшая Троицкая), дом № 15-17, или на­бережная реки Фон­танки, дом 54.

Вид Толстовского дома со стороны Фонтанки. Рисунок А. Е. Гаричева. Из коллекции М. Н. Колотило

Архитектор до­ма — Ф. И. Лидваль. Дом строился при участии техника Д. Д. Смирнова — уче­ника Ф. И. Лидваля.

Дом построен в 1910-1912 годах по заказу генерал- майора графа Миха­ила Павловича Тол­стого, по фамилии ко­торого он и получил своё неофициальное название.

После смерти графа Михаила Павловича владелицей дома с 1913 года стала его вдова графиня Ольга Александровна Толстая, уроженная княжна Васильчикова. Графиня была вторым и последним частным владельцем дома. В 1918 (?) дом был национализирован. Архитектурный стиль — «север­ный модерн».

Охранная доска на Толстовском доме. Фото Ю. И. Стальбаума

Статус дома — памятник ар­хитектуры регионального значения.

Объект Культурного наследия Российской Федерации (памятник ар­хитектуры Регионального значения) № 7800770000.

С 1988 года дополнительный ох­ранный статус дому обеспечивала его принадлежность Объединенной охранной зоне Санкт-Петербурга, соответствовавшей границам исто­рического центра, признанного объектом Всемирного наследия ЮНЕСКО (№ 540). Однако, с 2008-го года, после сокращения Охранной зоны, статус этой территории был понижен до уровня «Зоны регулируемой застройки».

Театр имени А. С. Пушкина (Александровский). Рисунок А. Е. Гаричева. Из коллекции М. Н. Колотило

В 2008 году в доме создано ТСЖ «Толстовский дом», которое предпринимает усилия по ремонту, реставрации и сохранению Тол­стовского дома. В настоящее время Толстовский дом имеет иска­жения в архитектурном облике, внесенные «ремонтами» некоторых жителей (например: надстройка-«курятник» над мансардой во дво­ре со стороны Фонтанки) и работами городских Жилищно-коммунальных служб.

При ТСЖ на общественных началах создается музей «Толсто­вский дом» и готовится программа празднования 100-летия Толсто­вского дома. Первым мероприятием по этой программе является из­дание этой книги.

Большой драматический театр (БДТ). Рисунок А. Е. Гаричева. Из коллекции М. Н. Колотило

Толстовский дом находится в историческом центре Санкт-Петербурга, буквально на перекрёстке «куль­турных дорог». Многие артисты и режиссёры спеши­ли в свои театры через дворы Толстовского дома, ведь он буквально окружен театрами. Поблизости от него находятся: Большой Драматический Театр им. Г.А.Товстоногова,
Чуть поодаль: Театр коме­дии им. Н.П.Акимова, Театр ма­рионеток им. Е.А.Деммени, Боль­шой и Малый залы Филармонии, Михайловский театр, Театр юного зрителя им. А.А.Брянцева, Театр музыкальной комедии, Драмати­ческий театр им. В.Ф.Комиссаржевской, театр «Маска», театр «Приют комедианта» …

Аничков мост. Рисунок А. Е. Гаричева. Из коллекции М. Н. Колотило

Невдалеке от Толстовского дома — дворцы, памятники, особ­няки: императорский Аничков дворец (архитекторы Михаил Земцов и Иван Старов), Импера­торский Кабинет (архитектор Джакомо Кваренги), дом Импера­торского Кабинета (архитектор Луиджи Руска), дворец Белосельских-Белозерских (архитек­тор Андрей Штакеншнейдер), Михайловский дворец (ныне Русский му­зей), Михайловский (Инженерный) за­мок, Казанский собор, дом графини Карловой (архитектор Вильгельм Лангваген), дом купца Елисеева (архитектор Гавриил Барановский), площадь Ломо­носова, обрамлённая постройками вели­кого Карла Росси, чудесный мост Ломо­носова (бывший Чернышёв) и прекрас­ный Аничков мост с конными монумен­тами барона Петра Клодта фон Юргенсбурга.

Павильон Росси Аничкова дворца. Рисунок А. Е. Гаричева. Из коллекции М. Н. Колотило

Рядом с Толстовским домом жили многие выда­ющиеся люди XX века. В доме № 50 по Фонтанке жили Евгений Чарушин и легендарный дирижёр Карл Ильич Элиасберг.

Памятник Екатерине II напротив Александровского театра.. Рисунок А. Е. Гаричева. Из коллекции М. Н. Колотило

В школе на Фонтан­ке (дом № 62) учился бу­дущий великий артист Аркадий Райкин. В доме- коммуне на углу улицы Рубинштейна  и  Графского   переулка жила поэтес­са Ольга Берггольц. В доме № 23 на улице Рубинштейна жил писатель Сергей Довлатов, в доме № 11 и сейчас живёт всеми любимая актриса Алиса Фрейндлих, а в скверике возле Толстовско­го дома можно увидеть гуляющего с внучкой знаменитого маги­стра Александра Друзя…

Мост Ломоносова (бывший Чернышов). Рисунок А. Е. Гаричева. Из коллекции М. Н. Колотило

Толстовский дом построен на длинном и узком участке не­правильной формы, протянувшемся от Троицкой улицы (ныне улица Рубинштейна) до набережной реки Фонтанки. Нынешнее пространство Толстовского дома к началу XX века занимала хаотическая застройка из многочисленных домов и хозяйственных построек. Никаких архитектурных памятников здесь не было, так же как не было никакого единого стиля застройки. Един­ственной связующей особенностью этого городского пространства было то, что большинство его владельцев были женщины.

Памятник Н. В. Гоголю на Малой Конюшенной. Рисунок А. Е. Гаричева. Из коллекции М. Н. Колотило

Например, в 1896 году, согласно справочнику «Весь Санкт-Пе­тербург» по Троицкой улице среди владельцев домов № 15 и 17 были баронесса Ливен Елизавета Густавовна, фон-дер-Брюген Лидия Гу­ставовна и фон Вилькен Мария Густавовна (родные сёстры, дочери Франка Густава Густавовича). По набережной Фонтанки в разное время на месте Толстовского дома находились участки и дома, принадлежавшие жене титулярного советника Марии Фёдоровне Руадзе и княгине Саломее Агафоновне Эристовой (рождённой Аки­мовой).

Дирижёр Карл Ильич Элиасберг. Жил в соседнем доме и часто бывал в гостях у своего друга М Я Крамера в квартире 333

Пространство прекрасно организованной анфилады внутренних дворов Толстовского дома выводит из тесноты улицы Рубинштейна (бывшей Троицкой) с прилегающими узкими переулками и дворами- колодцами к простору Фонтанки.
С улицы Рубинштейна дворы Толстовского дома «затягивают» пешехода заглублённой, относительно «красной линии», средней час­тью фасада. Эффект «воронки» ещё более усиливается трёхпролёт­ной аркой, которая повторяется ещё, ещё и ещё раз. Архитектурная ось самого дома изгибается, не давая взгляду охватить всю глубину «анфилады», затягивая зрителя в небольшое путешествие. В середи­не этого путешествия справа неожиданно открывается вид на свое­образный внутренний курдонёр (открытый к улице двор), кажущий­ся глубоким и торжественным за счёт театрального эффекта значи­тельно сужающихся боковых стен-кулис. Парадные дворы играют роль внутренней улицы, а средний двор (с курдонёром) — роль небольшой торжественной площади с римским фонтаном, к сожалению, не со­хранившимся.

Арка Толстовского дома.

Фонтанка возле Летнего дворца Петра I. Рисунок М. В. Добужинского

Чернышов мост. Рисунок М. В. Добужинского

Римский фонтан, спроектированный и построенный Ф. И. Лидвалем, был до неузнаваемости переделан, действовал до 1950-х го­дов и полностью утрачен в 1990-е. Первоначально проезды находи­лись по центру дворов, а небольшими газончиками были заняты толь­ко очень узкие полоски вдоль своеобразной улицы. В советское вре­мя облик дворов был значительно изменён: посередине дворов, в проездах, были разбиты газоны, на которых были высажены тополя, а в фонтане установлена бетонная отливка. Таким образом, исчезла за­думанная Ф. И. Лидвалем внутренняя улица с небольшой площадью (иногда поэтически называемая улицей зодчего Лидваля)…

Фонтанка возле Летнего сада. Рисунок А. П. Остроумовой-Лебедевой

В конце путешествия по улице Лидваля неожиданно рас­пахивается вид на Фонтанку: »Сочетание воды и камня порождает здесь особую, величественную атмосферу» (С.А.Довлатов).

Аничков мост в дождь. Рисунок А. Е. Гаричева. Из коллекции М. Н. Колотило

Это поэтическое сочетание притягивало к Фонтанке многих художников и писателей. Много­численные изображения бере­гов Фонтанки — в произведениях художников серебряного века и наших современников. Река заставляет взглянуть в одну сторону — и слева перспек­тива с мостом Ломоносова и ку­полами Троицкого собора, взгля­нуть в другую сторону — и справа перспектива реки с Аничковым мостом и шпилем старинной церкви Симеония Богоприимца и пророчицы Анны.

Трёхпролётные арки Толсто­вского дома опираются на квад­ратные в плане колонны и пиляс­тры из пудожского камня. Со стороны фасадов (и уличных, и дворовых) над капителями ко­лонн и пилястр возвышаются в виде барельефов египетские обелиски (тоЖе из пудожского кам­ня). Для прохожего — это просто архитектурные украшения. Для че­ловека посвященного — закодированные послания поколениям. Исто­рик Галина Зеленская в одном из интервью предложила некоторые их расшифровки: «Я очень хорошо знаю закодированный язык, в кото­ром высказываются архитектурные заповеди в камне. Масонские за­поведи. Это великое право, долг, возможность, обязанность быть че­ловеком, который, как масоны, ищет правды через понимание сутей. И то, что архитекторы 18-го, 19-го и начала 20-го века были масонами, это никак не говорит о них как о заговорщиках или носителях темных оккультных сил. Нет-нет. Это были люди ищущие, и этот поиск их объе­динял. Египетские обелиски — это символ очищения души через уст­ремленность от земного, низменного, к горнему, высокому. Символ очищения души. Между обелиском и овальным окном ликторские пучки. Это тоже распространенный масонский символ. Это розги, плети для наказания. Их носили ликторы — стражи, которые в древне­римской республике сопровождали должностных лиц. Это означало наказание того, кто не тешет камень сердца своего, не стремясь к высотам. Значит перед нами не просто дом, а дом-заповедь в камне»* Подробное рассмотрение символов и символики Толстовского дома выходит за рамки данной работы. Отмечу лишь то, что в одном из интервью Эдуард Хиль (житель Толстовского дома) утверждал: «До революции в Толстовском доме находилась масонская ложа». Так ли это — ещё предстоит проверить.

Толстовский дом. Средний двор, фото 1912 г.

Средний двор, фото 1912 г.

Культурологические воззрения Н.П.Анциферова позволяют рассматривать город как цельный историко-культурный организм, выделяя «анатомию, физиологию и психологию (душу) городского организма». Санкт-Петербургский жилой комплекс Толстовский дом имеет множество признаков некоего са­мостоятельного организма, и в этом смысле представляет из себя «го­род в городе», то есть опираясь на теорию Н.П.Анциферова можно выделить его «анатомию», «физиологию» и «психологию (душу)», рас­сматривая генезис Толстовского дома как рождение историко-культурного организма. Эволюция этого историко-культурного организма может рассматриваться в рамках таких научных направлений как ис­торическая культурология, разрабатываемого С.Н.Иконниковой, и те­ория интеграции культурологии и регионалистики, разрабатываемо­го Л.М.Мосоловой.

Толстовский дом со стороны Фонтанки. Современный вид. Фото Л. Л. Колпакчиева, 2010 год.

Жилой комплекс Толстовский дом как любой эволюционирую­щий организм является открытой динамической системой и находит­ся в сложном взаимодействии с другими урбанистическими систе­мами, входя на правах компонента в их иерархию. Толстовский дом занимает вполне определённый иерархический уровень в ряду пространственных и временных систем. У Толстовского дома существу­ют как вышестоящие в пространственной иерархии структуры: квар­тал, микрорайон, район, город, область и т.д., так и нижестоящие в пространственной иерархии структуры: двор (или корпус) жилого комплекса, подъезд (парадная), этаж, квартира.

Толстовский дом, фото 1912 г.

Следует заметить, что определённой заслугой Ф.И.Лидваля явля­ется перевод многоквартирного «доходного» дома на более высокий иерархический уровень и создание нового типа жилья — жилого ком­плекса. Биологи сказали бы, что он создал более высокий таксономи­ческий уровень Жилья. Следует отметить, что объективно существу­ющая иерархия урбанистических структур требует и соответствую­щей иерархии структур управления и обслуживания, что в настоящее время соблюдается далеко не всегда. Подстройка внутригородских структур управления и обслуживания к реалиям иерархии урбанис­тических структур идёт, как правило, «методом тыка», без учёта какого либо научного анализа. Например, созданному в 2008 году ТСЖ «Тол­стовский дом» городские власти передали коммуникации, прилегающие территории и строения без учёта их единой «анатомии» и «физиологии».

Кроме пространственной иерархии, Толстовский дом уже сто лет существует и во временной иерархии, состоящей из более-менее чётко выделенных периодов: долгосрочных, среднесрочных, краткос­рочных, годовых, сезонных и т.п.

Толстовский дом. Архитектурная деталь. Фото Ю. И. Стальбаума, 2010 год.

Церковь Симеония и Анны - одна из «хоровода» соборов и церквей вокруг Толстовского дома. Рисунок А. Е. Гаричева. Из коллекции М Н. Колотило

Таким образом, как мы видим, Толстовский дом представляет из себя некий организм, «город в городе», и может рассматриваться как урбанистическая структура , открытая саморазвивающаяся система. С другой стороны, Толстовский дом представляет собой некую утили­тарную вещь (правда вещь очень больших размеров), имеющую ис­торико-культурную, художественную и сакральную ценность, то есть может рассматриваться с точки зрения концепции С.Т.Махлиной о вещи как феномене культуры. В любом случае, Толстовский дом и как историко-культурный объект, и как феномен культуры имеет ог­ромное (в том числе и сакральное) значение, требует сохранения, кон­сервации и реставрации. Дальнейшие перспективы использования Толстовского дома как историко-культурного объекта определяются исходя не столько из его утилитарного назначения (как просто жило­го комплекса), а скорее с точки зрения концепции «центров обще­ства», созданной Ш.Айзенштадтом. Согласно этой концепции Толсто­вский дом является не только и не столько феноменом пространствен­ной или временной локализации, а в значительной мере «феноменом мира ценностей и верований».
__________________
Основные архитектурные оси Санкт-Петербурга образуют «Не­вский трезубец». От здания Адмиралтейства отходят три магистрали: Невский про­спект, Гороховая улица и Воз­несенский проспект. Там где «трезубец» пронзает реку Фонтанку, между Невским и Гороховой расположен Тол­стовский дом.

Через Толстовский дом проходят некоторые архитек­турно-планировочные оси, не столь известные и явные как «Невский трезубец», но несу­щие определённую городскую архитектурную нагрузку и имеющие в некотором смыс­ле сакральное содержание.

Казанский собор - один из «хоровода» соборов и церквей вокруг Толстовского дома. Рисунок А. Е. Гаричева. Из коллекции М. Н. Колотило

Основная ось: Адмиралтейский собор (находился в левом кры­ле здания Адмиралтейства) — Казанский собор — башенка со шпилем управления Октябрьской Железной дороги — Толстовский дом — Вла­димирский собор — Единоверческая церковь (ныне не действующая, в ней расположен Музей Арктики и Антарктики) — Троицкий собор Александро-Невской лавры.Поперечная ось: Преображенский собор — разрушенная цер­ковь подворья Троице-Сергиевского монастыря — Толстовский дом — церковь в Подъездном переулке (ныне не действующая, без креста и сильно перестроенная). Эта ось также проходит через башенку на угловом доме Загородного проспекта и Звенигородской улицы.

Диагональные оси

Схема расположения Толстовского дома в Санкт-Петербурге черный крест - действующие соборы или церкви белый крест - разрушенные или не действующие соборы и церкви (существовавшие во время постройки Толстовского дома) большой черный кружок - Толстовский дом черная точка - архитектурная доминанта

Первая диагональ­ная ось: к сожалению, полностью разрушена, так как «опиралась» на два кра­сивейших и важнейших со­бора: Спас-на-Сенной и Знаменский, которые были взорваны коммунистичес­кими властями. Продол­жение этой оси опира­лось на Вознесенский со­бор, также взорванный и разрушенный до основа­ния.

Вторая диагональ­ная ось: шпиль церкви в Михайловском замке — Тол­стовский дом — шпиль коло­кольни Крестовоздвиженского собора на Лиговке.

Относительно главной планировочной оси, проходящей через Толстовский дом, можно сказать, что она, опираясь на серьёзные ар­хитектурные доминанты, «уравновешивает» и «смягчает» излом Не­вского проспекта в районе площади Восстания, «удерживая» концы Невского, как тетива удерживает в напряжении лук. Хотя это абсо­лютно субъективное и даже иррациональное впечатление.

Определённую сакральную ауру Толстовского дома создают и культовые сооружения не попадающие на архитектурно-планиро­вочные оси, но буквально «хороводом» стоящие на некотором рассто­янии от Толстовского дома. Вместе с разрушенными и перестроен­ными в советское время церквями их несколько десятков.

Спас-на-Крови - один из «хоровода» соборов

Наверное, немаловаж­ную роль в начальном перио­де жизни дома играл тот факт, что дом официальный расположен был на Троицкой улице. Наверное, всеми уважаемый музыкант и педагог Антон Григорьевич Рубинш­тейн, живший на Троицкой улице, отнюдь не обрадовал­ся бы, узнав, как современные экскурсоводы рассказывают, что он жил на улице Рубинш­тейна. (Впрочем, совсем не лучше: в городе Пушкине учился Пушкин или в городе Ломоносове неоднократно бывал Ломоносов).

Топонимика — это эле­мент сакральной географии и истории культуры. Она не должна быть служанкой по­литической конъюнктуры. Представляется целесообразным возвра­щение исторического названия Троицкой улицы. Тогда будут соответ­ствовать действительности фразы: А.Г.Рубинштейн жил на Троиц­кой; М.П.Толстой купил участок на Троицкой и по его заказу Ф.И.Лидваль построил жилой комплекс на Троицкой.

При этом из обихода жителей исчезнут фразы, более уместные на концертах юмористов: въехал на Рубинштейна; встал на Рубинш­тейна; прорвало канализацию на Рубинштейна или дом в конце Рубин­штейна.

---

Далее >>
В начало