Ох уж эта красная, красная папка!

Сколько восторгов и проклятий, сколько планов всё переделать заново, забыть про написанную, уже изданную и переизданную книгу. Можно подумать, что это наш злой гений спрятал её в диване, завалил ненужными и забытыми вещами… и сохранил! А было всё так. Надёжный и увлечённый Рудик Лаврентьев днями напролёт работает над диском, надо ведь сделать его к моменту выхода третьего издания нашего «Кита». Его творческое заточение прервал звонок в дверь. Пришёл его сосед и давний товарищ Витя Кукушкин – ещё один герой нашей книги. Он один из первых, кто поднял кампанию в прессе и на телевидении, чтобы вернуть людям память о Старосе и Берге – двух выдающихся инженерах, наших общих учителях и подлинных создателях Центра микроэлектроники, блестящих музыкантах и главное – о людях с необычайно яркой и трагической судьбой.
Вот корочки от этой Красной папки:

Витя смущенно улыбается, идёт как-то неуверенно, с осторожностью. Руку он Рудику не подаёт – у него руки заняты! В одной – початая бутылка водки, похоже, не палёная. В другой руке – такая забытая деталь нашей старой бюрократической жизни времён развитого социализма, пыльная и затёртая папка с завязочками-тесёмочками с небрежно приклеенной старинной этикеткой, а выше, короткая надпись, которая сразу настораживает: СТАРОС-1! Бутылку в сторону – не до неё. Трясущимися руками развязывают парни лохматые тесёмочки, достают пожелтевшие листы, аккуратно разглаживают складки.

В папке были обнаружены десятки документов: письма, справки, подлинники газетных и журнальных статей и много других уникальных материалов. Документов оказалось настолько много, что мы решили разделить их на две группы, разместив их в двух разделах диска.

– Первую часть – в этом разделе – «Красная Папка».
За годы диванного хранения эти листочки стали духовно неразделимы, и такими мы их и дарим нашим увлечённым читателям и будущим исследователям истории отечественной Микроэлектроники. А ещё мы бросаем эту красную и увесистую папку в лицо неудачливым фальсификаторам истории! Эти документы являются подтверждением нашей версии истории Микроэлектроники в период с 1955-го по 1973-й годы. Эта версия изложена в книге «Прыжок кита» и в статье, вошедшей в сборник, посвящённый 100-летию Александра Ивановича Шокина, памяти которого мы верны с той минуты, как встретились с ним на старосовском чердаке на Волковской. Эти документы не только позволяют, но и ЗАСТАВЛЯЮТ утверждать, что именно эти три человека – Шокин, Старос и Берг стояли у истоков советской Микроэлектроники.

– Вторую часть мы поместили в разделе «СМИ о Старосе и Берге» с многочисленными газетными и журнальными статьями. Единственно, что мы себе позволили – расположить их хоть в каком-то хронологическом порядке, и в таком виде мы, и преподносим папку нашим читателям. Комментирует все документы Марк Гальперин.

Документ первый – письмо Ф.Г. Староса и И.В. Берга ЛИЧНО Н.С. Хрущёву:

Датировано письмо 20 ФЕВРАЛЯ 1962 года. Напомним, что визит первого лица государства состоялся через два с половиной месяца после этого письма. Шла напряжённая работа по подготовке этого визита, и вели её эти три человека, а случайной могла быть лишь точная дата этого визита.

Ветераны электронной промышленности увидят в этом письме точность формулировок и собранность, свойственные А.И. Шокину. То, что под письмом не стоит его подпись, говорит только о том, какую роль он отводил в этой игре государственного уровня нашим героям – Старосу и Бергу, им и никому другому.

Документ второй – тоже ЛИЧНОЕ ПИСЬМО Староса и Берга Н.С Хрущёву.

Письмо ошибочно датировано 10 мая 1961-го года, и подписано только И. Бергом. На самом деле письмо подписано 10 мая 1962 года, писалось оно сразу после визита. Как участник этого процесса, утверждаю, что это было сделано буквально в течение нескольких дней. В письме содержится практически весь текст будущего Постановления о создании Центра Микроэлектроники. Как я уже писал, проект Постановления готовился в комнатке, практически соседствовавшей с кабинетом Шокина – всего-то в двадцати-тридцати шагах. И, конечно же, подписывали это письмо поистине государственной важности – и Старос, и Берг, по решению А.И. Шокина! Мы не можем утверждать, что именно в такой редакции письмо ушло в адрес Н.С. Хрущёва и, тем более, что оно полностью воспроизведено в подписанном вскоре Постановлении.

Обратите внимание на пункт письма, предлагающий оформить появление Центра микроэлектроники «как реорганизацию КБ-2 в Научно-Исследовательский Центр с временным размещением в интернате в Крюково, который будет сдан в 3 квартале 1962-го года».

Этот процесс так похож на вживление оплодотворённой яйцеклетки. А точнее – помещение её в инкубатор, который ещё только предстояло построить.
Но сейчас мы говорим не об этом – мы знаем, сколь сложно складывались первые, да и все последующие этапы судьбы Центра.

Мы ещё раз утверждаем, что именно на чердаке на Волковской А.И. Шокин сначала приглядывался, а потом и активно включился в этот творческий процесс – сначала просто как талантливый инженер, а потом и как Министр. Кстати именно эта формулировка объясняет, почему в кадровых документах Центра фамилия Староса никогда не фигурировала в качестве сначала директора вновь организованного Центра, а потом и в качестве его научного руководителя. Но руководство всеми работами было поручено именно им, Старосу и Бергу, и это становится ещё более ясным из третьего документа Красной папки.

А сейчас читаем Документ второй:

Документ третий.

Это ещё одно письмо Ф.Г. Староса и И.В. Берга ЛИЧНО Н.С. Хрущёву, датированное октябрём 1962-го года. Постановление о создании Центра уже подписано, идёт напряжённая работа, и именно этим людям министр поручил и доверил не только подготовить, но и отправить этот отчёт.

Содержание письма говорит о многом – это отчёт об успешном завершении испытаний машины УМ-1НХ, о выходе Постановления, о ходе работ по становлению Центра микроэлектроники, о роли в этой работе А.И. Шокина. Это отчёт людей, которым эта работа поручена. Есть в письме и осторожный намёк на трудности в реализации такого гигантского проекта, но ведь никого этим не удивишь.

Документ четвёртый.

Это воистину трагический документ не только в судьбах Староса и Берга, но и всего коллектива, который они сформировали в течение восьми лет. Оно было написано в тайне от самых близких им людей, а тот единственный человек, который знал о его подготовке и всячески уговаривал Староса не посылать его, тоже не был услышан. В октябре 1964-го года письмо ушло в адрес Н.С. Хрущёва, и я впервые увидел его спустя более сорока лет. Видя непривычную небрежность в подписи Староса, я физически ощущаю его сомнения в правильности своих действий. Впоследствии он скажет, что это была его вторая ошибка, которую он совершил под давлением своего верного друга Джо. Первой – было его включение в шпионскую деятельность в интересах СССР.

Чего стоит фраза в письме о том что «нельзя доверять министрам». Хрущёв – то это письмо так и не получил, а пришедший ему на смену Л. Брежнев отправил его тому самому министру, А.И. Шокину.

Документ пятый.

Однако давайте вместе прочитаем ПЯТЫЙ Документ из нашей Красной папки
Первое, что я хочу сказать – это единственный сохранившийся автограф Филиппа Георгиевича, и это придаёт ему высочайшую цену для всех людей, знавших его, работавших с ним и считающих его своим учителем. К сожалению, наши ряды неумолимо редеют с каждым годом, и мы хотим завещать наши чувства нашим детям и преемникам.

Отмечу также, что заявление это написано человеком, являвшимся убеждённым коммунистом, таким же, как и его друг Иозеф Берг. Независимо от политических взглядов каждый из нас обязан если не соглашаться, то, по меньшей мере, уважать любые истинные приверженности личного, духовного и политического свойства.

Теперь об истории этого заявления. Оно написано всего через пару месяцев после посещения Н. Хрущёвым фирмы Староса, то есть буквально по горячим следам.

Мы точно знаем, что это событие незаурядное для тех времён, когда заявление пишется прямо Первому секретарю ЦК, как и всё, что за этим последовало. Приём Ф. Староса состоялся прямо в рабочем кабинете Хрущёва в здании ЦК без прохождения кандидатского стажа и без процедуры в партийной организации предприятия Ленинграда, и это бесспорно было пощёчиной многим партийным функционерам, и они это никогда не забывали и расплатились со Старосом полновесной монетой в дальнейшем.

Одна интересная подробность из жизни тех лет. Старос в тот день не был единственным участником этой необычной партийной процедуры. В партию принимали ещё одного необычного человека – старого российского лётчика, одного из основоположников российской военной авиации, полного георгиевского кавалера Росинского, и об этом, в отличие от случая со Старосом в то время писали газеты.

Наконец, было известно, что Старосу был вручён партийный билет с номером из первой десятки, и это по партийным правилам являлось высшим знаком уважения и признания заслуг новоиспечённого члена партии. К сожалению, в нарушение правил партийной демократии (и бюрократии при очередном обмене партийных билетов) эта «Привилегия» была аннулирована, и даже в личном деле члена партии Ф.Г. Староса удалены все сведения об этом.

И последнее. Сам факт является во многом свидетельством безграничного доверия, с которым относился к Старосу руководитель страны. Неизвестно, как бы дальше развивались события в далёком 1964-м году, если бы в стране не произошёл нормальный государственный переворот, заодно ещё и превративший «Катализатора» процесса рождения советской микроэлектроники в простого пенсионера. Впрочем, это уже домыслы и эмоции, которым не место в этом маленьком историческом экскурсе.

Документы шестой и седьмой.

Это два письма, написанные в период работы ЛКБ в составе объединения «Позитрон» с апреля 1970 до лета 1972 года, более точно определить срок их отправки я не берусь. Оба письма адресованы в ЦК КПСС, одно из них – секретарю по обороне Д.Ф. Устинову. По содержанию письма отлично дополняют друг друга, и по прошествии многих десятилетий особенно видно, насколько научный потенциал коллектива опережал по уровню другие предприятия отрасли, да и многие ведущие фирмы мира.

После тяжёлых крушений надежд в 1964-м году, коллектив устоял, закончил свои работы по системе «Узел» и готовил её к принятию на вооружение. То, что за эти же годы параллельно с системной тематикой блестяще развивались работы по БИС в самом широком смысле – это самоотверженность Староса и Берга, зрелость коллектива технологов и математиков, конструкторов и фотошаблонщиков. Конечно, Старос тяжело переживал лишение самостоятельности созданной им фирмы и не смирился с этим никогда, и это была ещё одна, самая губительная ошибка Староса.

За два года работы в «Позитроне» нам были предоставлены неограниченные возможности по реализации всех своих заделов – и по системе «Узел» и по кубам памяти, и по БИС. Кратко об этом написано в книге, многое станет яснее после прочтения раздела диска «Куб в памяти» и очерка «Ростислав», посвящённого светлой памяти Ростислава Николаевича Шараевского.

Мы сделали всё, чтобы уйти из «Позитрона», порой с досадным высокомерием и даже хамством. Не забуду, как при окончательном разборе в высших кабинетах Министерства Генеральный директор «Позитрона» сказал, что он просит забрать нас из его объединения, что он не может справиться с этой командой молодых зубастых волков. Пройдёт совсем немного лет, и я буду стоять в почётном карауле у гроба А.Н Голенищева и про себя шептать слова покаяния за то, как мы обошлись с ним. Не зря часть нашей команды во главе с Виталием Вальковым осталась работать в «Позитроне» после этих событий.

Именно в те дни включился секундомер в нашей работе под руководством Староса, и ровно через год он был вынужден уйти.

Документ шестой

Документ седьмой

Ещё несколько слов по содержанию этих двух документов. Практически они явились программой работ, которой наш коллектив следовал в течение следующих тридцати лет работы.

Это смелое заявление подтверждается краткой информацией о работе ЛКБ, а потом ЛКТБ в области полупроводниковой технологии, систем машинного проектирования, создания нескольких поколений больших интегральных схем, вычислительных машин и систем на их основе.

Документ восьмой.

И ещё один документ, который мы решили включить в этот раздел. Он не из Красной папки, но имеет непосредственное отношение к событиям тех лет.

Документ большой, наберитесь терпения. Это не письмо, не справка и даже не протокол.
Это воспоминания о важнейших моментах рождения Центра микроэлектроники в подмосковном Зеленограде.

Больше того, это совершенно неизвестные моменты рождения и самого Зеленограда, тогда ещё Крюково, где в середине пятидесятых годов, когда ещё только приехали Старос и Берг в СССР и основали свой Чердак на Волковской в Ленинграде. Автор этих воспоминаний в те годы был пятнадцатилетним парнем, которому судьба была стать летописцем тех событий. Это очень важное свидетельство, дающее абсолютную веру в правдоподобие этого повествования.

Но это ещё и записки Валентина Ефимова – сына генерала Ивана Ефимова. И.Е. Ефимов стал Главным инженером Научного Центра в Зеленограде после того, как с этого поста был снят Филипп Старос. Право же, трудно предполагать, что он восхвалял человека, чьё кресло ему пришлось занять. А ведь именно он имел моральное право, да и обязанность тоже честно и объективно рассказать всю эту драматическую историю без прикрас.

Он воспользовался этим правом, он достойно исполнил свой долг учёного и офицера. А пересказал всё это не просто его сын, а ещё и человек, отдавший свою творческую жизнь тому же самому Научному Центру и городу Зеленограду. Это даёт ему право давать оценку событиям, которым посвящена наша книга.

Ниже читайте пять очерков В.И. Ефимова из сборника «Корни и крона Зеленограда» (к 50-ти летию города).

ЕФИМОВ Валентин Иванович.
Доктор технических наук

1. ПОДСЛУШАННЫЙ РАЗГОВОР

В день рождения, тем более в юбилейный – 50-й для нашего города, по старой русской традиции обратимся к истокам. Вернёмся в год 1957.

Раннее утро. Москва. По Ленинградскому проспекту в сторону области мчится кортеж машин, состоящий из нескольких чёрных автомобилей ЗИС-110, одного ЗИС-101, ЗИМа и нескольких серых автомобилей «Победа». Сопровождают эту кавалькаду две милицейские «раковые шейки». В районе развилки Ленинградского проспекта, у метро «Сокол», от здания КБ-1 к кортежу присоединяется ещё один новенький ЗИМ.

Переехав через канал им. Москвы по ажурному металлическому мосту, кавалькада чуть притормаживает перед развязкой с только что построенной Московской кольцевой автодорогой и устремляется дальше ко 2-й и 3-й бетонкам.

А теперь настало время заглянуть в салоны чёрных лимузинов и познакомиться с теми, кто там находится. В первом автомобиле, возглавляющем кавалькаду, находятся начальник Главного ракетно-артиллерийского управления Министерства Обороны СССР маршал артиллерии Павел Николаевич Кулешов, его ординарец и офицер связи. В следующем автомобиле, огромном ЗИС-101, Первый секретарь ЦК КПСС, Председатель Совета Министров СССР Никита Сергеевич Хрущёв и секретарь ЦК по оборонным вопросам Дмитрий Фёдорович Устинов. В третьем автомобиле, ЗИС-110, находятся зам. министра обороны, член-корреспондент АН СССР Аксель Иванович Берг и Валерий Дмитриевич Калмыков, который в то время возглавлял Министерство радиотехнической промышленности СССР. Четвёртый автомобиль, по-моему, был самым интересным. В огромном салоне ЗИС-110 располагались: 1-й зам. председателя Госплана СССР Алексей Николаевич Косыгин, Председатель Госплана РСФСР Николай Константинович Байбаков и автор этих строк, молодой 15-летний подросток. В последнем лимузине, примкнувшем по дороге, новеньком ЗИМе, ехали: главный конструктор Московской системы ПВО Александр Андреевич Расплетин и главный инженер КБ-1 Фёдор Викторович Лукин.

Меня взяли исключительно «по блату». Разрешение дал сам Н.С. Хрущёв, а ходатайствовали Н.К. Байбаков (наш родственник по отцовской линии) и П.Н. Кулешов, с которым у отца, начиная с августа 1953 г., была совместная работа: «приёмка систем связи на полигоне по испытаниям зенитных ракет».

А теперь несколько слов об отце, и почему мне удалось попасть в такую представительную поездку. В 1931 году Ефимов Иван Ефимович, мой отец, 15-летним подростком пришёл в Москву на заработки, после окончания средней школы. Жил у тёти Наташи, где проживал и Н.К. – муж одной из её дочерей, он уже заканчивал нефтяной институт. Он принял непосредственное участие в судьбе отца. Помог ему выбрать техникум для продолжения учёбы, научил куда обращаться и как заполнить документы в приемную комиссию. В дальнейшем их хорошие отношения сохранялись до последних дней жизни отца. С Кулешовым П.Н. отца связывали не только деловые, но и дружеские отношения, он часто бывал у нас дома, в военном городке в Мытищах. Вот и в том мае месяце 1957 г., когда ВАК утвердил отца в учёной степени доктора технических наук, поздравить его приехали наши друзья. Николай Константинович был со своей женой, Клавдией Андреевной, застолье было по-семейному. И там за круглым столом было принято решение, что пора молодёжи, заканчивающей школу (имели ввиду меня) приобщаться к передовой технике. По многим параметрам я соответствовал требованиям: отличник, комсомолец, спортсмен, отец имеет «допуск». Поскольку шла подготовка к XII съезду комсомола, то уговорить Н.С. Хрущёва пообщаться с молодёжью было вполне реально. Так я оказался среди участников кортежа.

О целях и задачах этой поездки я узнал значительно позже, когда уже после окончания Московского электротехнического института связи и работы в КБ-1 ездил испытывать и внедрять разработанные с моим участием блоки радиоэлектронной аппаратуры в системах С-25, С-75 (модернизированный вариант) и С-200. В книге К.С. Альперовича «Так рождалось новое оружие» очень подробно изложены все шаги и сложности создания непроницаемой московской системы ПВО. Здесь же приведу только один абзац из этой книги (стр. 60):

Объём строительных работ, которые должны были быть выполнены для ввода в строй Московской системы ПВО, был огромен. Необходимо было построить на 50-ти и 90-километровых рубежах кольцевые дороги с путепроводами и мостами в местах пересечения колец с транспортными магистралями и водными преградами – для подвоза к зенитным комплексам ракет с баз их хранения; мощные линии электропередач; базы хранения и подготовки ракет к боевому использованию; командные пункты; на каждой из 56 позиций зенитных ракетных комплексов – бетонные помещения для аппаратуры ЦРК (центрального радиолокатора наведения); стартовые позиции с 60-ю пусковыми столами и сетью подъездных дорог к ним, а также жилые городки для офицерского состава и казармы для солдат».

Из окна шикарного лимузина по обе стороны Ленинградского шоссе, в основном 2-рядного и только в отдельных местах 3-рядного, были видны деревни и посёлки, с трудом восстанавливающиеся после войны. Очень много домов стояло с заколоченными окнами. После остановки в одной из воинских частей на 50-м километре Алексей Николаевич Косыгин высказал Байбакову Н.К. свою озабоченность тем, что молодые солдаты, отслужив в армии в Подмосковье, уезжают к себе на родину и увозят с собой невест и молодых жён. Так скоро в Московской области и работников не останется. Для решения демографической проблемы Московской области надо обеспечить трудоустройство демобилизованных солдат, создать приемлемые жилищные условия молодым семьям. Необходимо изыскать финансовые средства и технические возможности для строительства гражданских городков с небольшими заводами и фабриками лёгкой промышленности, ткацкими, швейными, производством металлической посуды для населения. В то время для нормальной жизни в семьях не хватало кастрюль, сковородок, чайников, кружек, вёдер. Вместо дровяных печек во многих домах для приготовления пищи использовали керосинки и керогазы. Нужны были бидончики и бачки для керосина. Даже иголки для патефона были дефицитом. И вот на моих глазах эти два деятельных и талантливых человека прикидывают, где и какие города в Подмосковье нужно развивать и построить. Откуда брать трудовые ресурсы, стройматериалы, сырьё, электроэнергию и многое другое.

Такие события, показывающие масштабность и многогранность этих людей, остаются в памяти на всю жизнь. Там же я впервые услышал словосочетание «город-спутник». Вечером я был сдан водителем Байбакова родителям, а менее чем через год после этого «подслушивания» Совет Министров СССР принимает несколько Постановлений о развитии уже существующих и строительстве новых городов в Подмосковье. В том числе за № 248 от 3 марта 1958 г. – о строительстве в районе станции Крюково Октябрьской железной дороги нового города с подчинением Мосгорисполкому.

2. ДОКТОР ТЕХНИЧЕСКИХ НАУК УЧИТСЯ

В первом рассказе я уже упоминал, что мой отец, Ефимов Иван Ефимович, защитил диссертацию на соискание учёной степени доктора технических науки и в мае 1957 г. был утверждён ВАК СМ СССР. Казалось бы, что тут особенного? И почему с поздравлениями приехали друзья, родственники и соратники? Дело в том, что его диссертация по направлению «Радиочастотные кабели связи», защищённая в ноябре 1955 г., не попадала под чёткую специализацию ВАК: с одной стороны, это была проводная связь (кабели), а с другой – весь математический аппарат прохождения сигнала соответствовал радиочастотному представлению информации. Работу гоняли из одной комиссии в другую полтора года. За это время отец досконально ознакомился с бюрократическими методами работы Правительственных комиссий, что в дальнейшем часто ему помогало преодолевать подобные бюрократические рогатки.

Работая в ЦНИИИ-22 МО начальником лаборатории новой техники, он участвовал в приёмке и постановке на вооружение многих изделий электронной техники и видел возникающий конфликт между возрастающими тактико-техническими требованиями к радиоэлектронным системам, комплектующими изделиями и способами их монтажа в конкретных устройствах. Практически во всех радиоэлектронных системах основным элементом были электровакуумные лампы (пальчиковые или конструкции «жёлудь»). Для их работы требовались мощные источники питания с высоким анодным напряжением и значительным током накала. Высшие учебные заведения готовили специалистов по проектированию радиотехнических систем на основе использования электровакуумных приборов.

В 1961-м г. в ЦНИИИ-22, руководимым В.П. Балашовым, был создан крупный специальный отдел по исследованию проблем полупроводниковой техники и внедрению её в военную радиоэлектронику. Начальником отдела назначили отца. С группой специалистов в области физики полупроводников, технологии полупроводникового материаловедения и специального машиностроения он побывал на многих известных фирмах Японии. В своих дневниках он отмечает, что японские специалисты очень доброжелательно и подробно знакомили «русских» с производственным и технологическим оборудованием по изготовлению изделий электронной техники из полупроводниковых материалов. Особое внимание обращалось на аккуратность и высокую культуру сборщиц схем. Многие заводы были вынесены на острова, подальше от других промышленных предприятий Японии, с целью обеспечения чистоты производственных помещений и процессов.

В Государственном комитете по электронной технике (ГКЭТ), председателем которого был А.И. Шокин, за разработку и выпуск полупроводниковых приборов – дискретных транзисторов и диодов – в то время отвечал К.И. Мартюшов. При встречах с Иваном Ефимовичем он не скрывал, что для выпуска качественных полупроводниковых приборов требуются исходные полупроводниковые материалы высочайшей чистоты, специальное технологическое оборудование и технологические среды. Необходимы значительные капиталовложения в развитие полупроводниковой отрасли. Чтобы разговаривать со специалистами на равных, чтобы со стороны военных предъявлять к ним разумные требования, отец постоянно учился. До глубокой ночи он изучал учебники по физике полупроводников и физике твёрдого тела, специальные технические журналы по технологии очистки и обработки полупроводниковых материалов. Значительную помощь в изучении этих новых научных дисциплин ему оказали И.П. Степаненко, Я.А. Федотов и др. Кроме журналов на русском языке, по данной проблеме он изучает и массу журналов на английском и немецком, которые для военных доставали за рубежом.

Уже в то время, по просьбе моего отца, в некоторых ВУЗах страны (МЭИС, МИРЭА, КАИ) в учебную программу старших курсов были включены вопросы проектирования радиоэлектронной аппаратуры на полупроводниковых приборах.
При конструировании узлов и блоков радиоэлектронных устройств используются модульные и «этажерочные» конструкции, но различные способы миниатюризации элементной базы при существовавшей тогда технологии уже себя исчерпали. И в этот момент – надо отдать дань уважения А.И. Шокину, который, несмотря на чрезвычайную загруженность, не только успевал отслеживать все новинки электронной техники, но и весьма дипломатично привлёк к ним внимание Н.С. Хрущёва, организовав 4 мая 1962-го г. его посещение КБ-2 в Ленинграде. Там директор Ф.Г. Старос и Д.В. Берг продемонстрировали Хрущёву преимущества миниатюризации, принципы новой технологии создания изделий электронной техники, толстоплёночные схемы и миниатюризированный радиоприёмник на две станции. Практически во время этого посещения Ф.Г. Старосу было предложено подготовить соответствующую пояснительную записку в ЦК КПСС и СМ СССР по созданию промышленного производства таких схем и необходимой кооперации. В подготовке этой записки, особенно в части технико-экономического обоснования проводимых работ, непосредственное участие принимали П.И. Сугробов и Р.П. Покровский, которые в это время возглавляли соответственно 5-е ГУ МО и ГТУ Генерального штаба, которым непосредственно подчинялся ЦНИИИ-22 МО. Отцу же в это время пришлось изучать целый ряд экономических дисциплин. В нашем доме появилась масса книг по экономике, специальные журналы с обзорами о финансовых вложениях капиталистических держав в развитие электронной техники, в совершенствование технологии производства полупроводниковых приборов, в микроэлектронику (этот термин только-только появился). Огромную помощь в подготовке итогового документа оказали Н.К. Байбаков и многие сотрудники соответствующих отделов Госплана РСФСР, с которыми Ивану Ефимовичу часто приходилось сотрудничать.

При оформлении документов по готовящимся Постановлениям ЦК КПСС и СМ СССР и многочисленным приложениям к ним необходимо было провести предварительное согласование о включении работ по микроэлектронике в планы разработок межотраслевого характера (связанные с созданием новых материалов и оборудования, измерительной техники и приборов) через Госкомитет СМ СССР по науке и технике, Академию Наук СССР. Необходимо было взаимодействовать с Госстроем СССР и Министерством высшего и среднего специального образования СССР. Всему этому нужно было научиться.

Начальник управления кадров ГКЭТ Грибачёв А.П. и его зам. Бодиков А.Р. способствовали созданию юридически правильных формулировок в готовящихся постановлениях разделов по кадровым вопросам. Согласовывались объемы приема на работу по лимиту молодых специалистов и переводимого из Москвы инженерно-технического персонала. Ограничивался приём населения из Московской области с тем, чтобы не подорвать уже сложившиеся производственные отношения на других предприятиях Москвы и области.

Особую сложность представляли методы работы с готовящимися документами. В это время все передовые разработки в области электроники, их применения в военной технике, тем более в ракетной, проводились с грифом «секретно». Объёмы производства микроэлектронной продукции на проектируемых заводах будущего Зеленограда, да и само местоположение будущего города микроэлектроники составляли Государственную тайну. С этим тоже нужно было учиться работать.

3. КАК ГОРОД-СПУТНИК СТАЛ ЗЕЛЕНОГРАДОМ

Уже через три месяца после выхода Постановления СМ СССР № 248 от 3 марта 1958 г. мечта А.Н. Косыгина о создании в Подмосковье города-спутника стала воплощаться в реальность. Мособлисполком закончил отвод земли под строительство города, мастерская № 3 Управления «Моспроект-2» закончила архитектурное проектирование города на 65 тыс. человек, выполненное под руководством Рожина И.Е. Впервые были разработаны необычные здания социальной среды типа ПТУ: «школа металлистов», «школа швейников», «школа-интернат». В том же стиле выдержано 3-этажное здание АТС, оригинальные столовые, магазины-универсамы и, наконец, производственные здания прядильных, ткацких и металлообрабатывающих цехов подвесной конструкции на пилонах, с отдельными техническими этажами.

В первую очередь в 1958-1959 гг. были построены электроподстанция, бетонный завод, котельная. Прокладываются дороги, инженерные сооружения водопровода и канализации. В 1960 г. началось строительство первых четырёхэтажек в 1-м микрорайоне, которые были сданы в конце 1961 г. Впервые в жилых домах установили электрические плиты. К лету 1962 г. закончилось строительство здания АТС на пустыре в 3-м микрорайоне. К зданию долго не подводили телефонный кабель от Тимирязевского телефонного узла, т.к. его ввод в город-спутник на 41-м км Ленинградского шоссе обеспечивал МГТС тарифы как за междугородние переговоры. Назначенный начальником АТС Пётр Арефьевич Лысенко много сделал, чтобы устранить это недоразумение. Летом 1962 г. вырыли котлован под строительство ткацкого цеха недалеко от Ленинградского шоссе (на месте будущего НИИТМ). Строительство вели в основном демобилизованные солдаты под руководством профессионалов-строителей, которых привозили из Москвы на автобусах. Мне в июне-июле 1959 г. и в июле 1960 г. пришлось бывать в этих местах, подрабатывая рабочим в гидрогеологической партии. Две бригады гидрогелогов под руководством Василия Николаевича Бабаева (заслуженный геолог СССР, участник проектирования фундамента для «Дома Советов» в 1936 г.) бурили артезианские скважины в различных районах будущего города и брали пробы грунтов под промышленное строительство. На правом берегу реки Сходни, в районе свинарников и силосной башни, были обнаружены обширные выходы скального грунта.

Позднее там была спроектирована «Южная промзона», но в то время там были поля, учебный аэродром на противоположном берегу и две небольшие деревеньки с общим числом домов около сотни…

Остановлюсь на одном малозначительном, но судьбоносном для города происшествии, о котором мне стало известно от отца.

После совещания, организованного в Ленинграде в КБ-2 А.И. Шокиным в мае 1962 года с участием Н.С. Хрущёва, на котором первый секретарь ЦК КПСС предложил Ф.Г. Старосу и Д.В. Бергу подготовить пояснительную записку о перспективах и возможностях миниатюризации и микроминиатюризации радиоэлектронной аппаратуры (термина «микроэлектроника» в то время ещё не существовало ни в иностранной, ни в отечественной литературе), начались работы по подготовке соответствующего Постановления ЦК КПСС.

Исходя из уже приобретённого опыта, Старос Ф.Г. и Берг Д.В. предложили определённую структуру научного и исследовательского комплекса, дали предложения по необходимому для начала работ штатному расписанию. Также на совещании они получили от Н.С. Хрущёва разрешение по всем возникающим вопросам обращаться «непосредственно к нему через референта». Более детальную разработку структуры комплекса и определение задач предприятий осуществляли ГКЭТ и ряд специалистов других ведомств. Местоположение производственной базы задуманного комплекса должно было удовлетворять специфическим условиям по экологии, по энергетике, по близости к существующим центрам передовой науки, по режиму и т.д. Рассматривались места под Серпуховом, в Конаково, под Можайском и ряд других, но везде находились те или иные недостатки. Н.С. Хрущев торопил А.И. Шокина с завершением подготовки Постановления и решил поинтересоваться причинами задержки у Староса, вызвав его в Москву. По дороге в Москву – а Филипп Георгиевич, как истинный американец, предпочитал перемещаться на автомобиле – он попал в автомобильную пробку на 40-м километре Ленинградского шоссе. По тем временам это было большой редкостью, но под дорогой тянули телефонный кабель, дорога была наполовину сужена, и стоять надо было не менее часа. Выйдя из машины, Ф.Г. Старос решил ознакомиться с городом, о котором тогда много писали центральные газеты, переговорил с рабочими у котлована, осмотрел часть построенных жилых домов и зданий инфраструктуры города. В тот же день он был у А.И. Шокина. На следующий день А.И. Шокин, В.П. Балашов, В.Ф. Промыслов и др. осмотрели строящийся город.

Через несколько дней проект Постановления был изложен В.П. Балашовым на ВПК СМ СССР, а в первых числах августа 1962 г. на Пленуме ЦК КПСС член ЦК Шокин А.И. доложил о подготовленном Постановлении. Пленум ЦК назначил Ф.Г. Староса директором строящихся предприятий, с оставлением в должности руководителя КБ-2, и одновременно принял его в члены КПСС.

Пришлось А.Н. Косыгину, под давлением Н.С. Хрущёва, отказаться от своей мечты создать в Подмосковье «Центр лёгкой промышленности». Но зато слово «Центр» сохранилось. Прилагательное «Научный» показывало не только высокий интеллектуальный уровень предполагаемых к проведению работ, но и обеспечивало надбавку к зарплате сотрудникам, имеющим учёную степень.
Восьмого августа 1962 г. вышло закрытое Постановление ЦК КПСС и СМ СССР о создании в городе-спутнике организации «почтовый ящик Г-4515 в составе ГКЭТ по разработке и производству специальных изделий электронной техники». Для переписки и публикаций в газетах и журналах действовало открытое наименование «Научный Центр».

В соответствии с Постановлением в состав организации входили: два предприятия, располагавшиеся на территории города-спутника (НИИ Микроприборов и НИИ точной технологии), и четыре предприятия, находящиеся в других городах:
Киевский НИИ Микроприборов;
Рижский НИИ Микроприборов;
Вильнюсское КБ;
КБ точного машиностроения в г. Минске.
Постановление точно определяло объёмы и порядок финансирования выделяемого на строительство и проведение научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ.

После своего назначения и получения необходимых полномочий Ф.Г. Старос начинает свою активную деятельность по формированию «Научного Центра» и наполнению его руководящими кадрами в соответствии с утверждённой структурой и штатным расписанием.

Привлечённый одним из первых в сентябре 1962 г. на должность директора НИИ Микроприборов Игорь Николаевич Букреев очень подробно рассказал о начальном периоде формирования «Научного Центра» в газете «Зеленоград сегодня» №№ 14-17 – апрель-май 1997 г.

Первый учёный секретарь совета директоров Валерий Иванович Владимиров об этом периоде, с осени 1962 г. до середины 1965 г., красочно рассказал в статье «Были чудесные времена» в газете «Сорок один» от 15 февраля 1994 г.

В заключение привожу выписку из официального документа:

«Решением Исполкома Московского городского Совета от 15 января 1963 г. №3-25 строящийся населённый пункт в р-не станции Крюково Октябрьской железной дороги преобразован в город районного подчинения с наименованием Зеленоград».

Примечание.
Подробно ознакомиться с историческими местами города и его прошлым можно, обратившись к книгам: А.С. Арутюнова «Зеленоград – живой памятник нашей победы», изд. 1995 г., «Зеленоград в воспоминаниях (1958-1998)» коллектива авторов, НИЦ «Ладомир», 1998, и к целому ряду статей в газетах «Сорок один» и «Зеленоград сегодня».

4. В ЛЕСУ БЮРОКРАТИЧЕСКИХ РОГАТОК

Начинался 1963-й год, 5-й год семилетнего плана. В октябре 1961-го года прошел 22-й съезд партии, который принял 3-ю программу партии – программу строительства коммунизма, и поставил задачу – ускорение научно-технического прогресса. Партия жёстко контролировала решения съездов и Пленумов ЦК КПСС.

В Зеленограде, сразу после образования его как самостоятельной административной единицы Москвы, были организованы районный комитет КПСС и ВЛКСМ. Первым секретарём РК КПСС был избран Юрий Иванович Келарев, а секретарем РК ВЛКСМ – Владимир Бондаренко, аспирант МАИ. Букреев И.Н., Иванов И.Х. и Старос Ф.Г. почти еженедельно должны были докладывать на бюро райкома по различным вопросам: ход строительства предприятий, набор кадров, организация новых разработок и подготовка к их производству; давать предложения по лучшему выполнению поставленных в директивных документах задач.

Так, с целью усиления руководства новым перспективным направлением развития техники 29 января 1963 г. Постановлением СМ СССР № 124 заместителем председателя ГК СМ СССР по ЭТ был назначен Фёдор Викторович Лукин – известный учёный и организатор промышленности, Лауреат двух Государственных премий и Ленинской премии. Первого февраля он был избран членом коллегии ГКЭТ и с 8-го февраля, приказом А.И. Шокина, назначен директором строящихся предприятий «Научного Центра». Ф.Г. Старос был переведён на должность заместителя по научной работе, с сохранением зарплаты и оставлением в должности руководителя КБ-2.

Огромную помощь Ф.В. Лукину в объединении усилий руководителей предприятий, строителей и различных служб города, в налаживании производства и нормальной жизни в городе оказывал его зам. по общим вопросам – Сергей Михайлович Бутузов, до этого назначения бывший первым секретарём Пензенского обкома КПСС.

Его касались не только вопросы оснащения предприятий оборудованием, но и открытие столовых, магазинов, транспортное обеспечение. В частности, по его предложению мебельный магазин был очень быстро открыт в пакгаузе на подъездных железнодорожных путях к городу – ведь люди получали новые отдельные квартиры, и нужно было как-то обустраиваться. Были трудности с транспортом, от станции Крюково до нового города действовал только маршрут № 1, и перекрывался он всего шестью автобусами. С.М. Бутузову при поддержке Ю.И. Келарева удалось одолеть массу «разрешительных» и «согласующих» организаций, чтобы ввести автобазу 41 в состав Управления «Зеленоградстрой». И только после этого стало возможным приобретать дополнительные автобусы за счёт финансирования строительства. Сергей Михайлович участвовал в рассмотрении маршрутов городского транспорта и даже в разработке эскизов стационарных павильонов, защищающих от непогоды пассажиров на автобусных остановках. Два таких павильона построены на остановках «Дом быта» и «К/т Электрон». К сожалению, завершение их строительства, уже после кончины С М. Бутузова, привело к отклонению от проектного решения, а в проекте они были гораздо красивее и функциональнее.

Труднее складывались взаимоотношения Ф.В. Лукина с Иваном Хрисанфовичем Ивановым, возглавлявшим с 1962 года дирекцию строящегося предприятия НИИТМ и завода «ЭЛИОН» (завода электронно-ионной технологии). И.Х. Иванов имел громадный опыт строительства машиностроительных предприятий, опыт запуска на них производственных процессов, и был довольно резким в обращении с людьми. Участвуя в работе Совета директоров, отстаивал своё мнение, идущее иногда вразрез с мнением Ф. В. Лукина.

В своей кадровой политике Фёдор Викторович придерживался классики: на руководящие должности назначать проверенных людей, с которыми работал раньше, или выдвигать молодых способных учёных. В целом, как сказал мой отец – Ефимов И.Е., в 1963 году Лукин здорово обновил команду руководителей Научного центра. На должность директора НИИФП пришёл молодой доктор ф.-м. наук Стафеев В.И., на должность зам. по производству – Бечин Г.В., из КБ-1 на должность главного инженера НИИМП был переведён д.т.н. Высоцкий, а на должности руководителя НИИТТ и главного инженера НИИТТ, соответственно, Сергеев В.С. и Катман А.К. В конце года директором НИИТМ и завода «Элион» был назначен Савин Виктор Васильевич.

В процессе этой деятельности Лукин Ф.В. и Старос Ф.Г. почти не контактировали между собой. Фёдор Викторович был прописан и жил с семьёй в Москве. Ежедневно на служебной машине он приезжал в Зеленоград, с раннего утра и до глубокого вечера работал в своём кабинете на 2-м этаже правого крыла здания «Школа интернат». Этот кабинет был хорошо знаком не только руководителям «Научного Центра», но и многим ведущим специалистам и разработчикам, с которыми Лукин Ф.В. проводил длительные беседы и встречи, он учился у них технике, а они у него широте мышления.

Филипп Григорьевич Старос – зам. Лукина Ф.В. по науке, – оставаясь одновременно и руководителем КБ-2, значительную часть времени был вынужден проводить в Ленинграде, решать научные вопросы, связанные с разработками по своей прежней тематике, за которую с него и с Д.В. Берга в полном объёме спрашивали и военные, и в ЦК КПСС. Во время периодических приездов в Москву он останавливался в гостинице, Зеленоград посещал наездами – визировать необходимые документы, и всё больше отрывался от забот и нужд «Научного Центра».

28 декабря 1963 года председатель ГКЭТ Шокин А.И. подписал приказ об организации дирекции «Научного Центра» (ДНЦ) и утвердил её структуру, предложенную Ф.В. Лукиным. В этой структуре места для Ф.Г. Староса уже не было, основу составляли тематические отделы, курирующие развитие различных составляющих микроэлектроники. В 1964 г. организация «Научный Центр» увеличилась ещё на несколько НИИ и заводов. Об этом подробно рассказывают сами участники тех событий. Я же, с одной стороны, вроде сторонний наблюдатель, а с другой – не только сын, но друг и помощник своего отца, – хочу остановиться на некоторых скрытых механизмах, которые могли, как ускорить, так и затормозить прогрессивное развитие Зеленограда и «Научного Центра». Эти механизмы приводились в действие как партийными, так и военными организациями. Первые были «руководящей и направляющей силой», а в распоряжении военных организаций (5ГУ МО, ВПК СМ СССР) находились большие финансовые и, соответственно, экономические рычаги. Каждый раз, когда, по мнению активных и инициативных учёных и строителей города, необходимо было ввести изменения в структуру «Научного Центра»: создать новый тематический НИИ или завод, или изменить планировку промышленных зон города, – требовалось написать, завизировать и согласовать у массы чиновников целую кучу документов, подготовить обоснование техническое и технико-экономическое и, наконец, утвердить и выпустить распорядительную документацию (постановление, приказ, указание). На оформление внешнего вида и содержания каждого типа документов существовали свои ведомственные или отраслевые стандарты, регламентирующие сроки и порядок прохождения по столоначальникам. Бюрократическая машина была настолько сильна, что малейшая ошибка в оформлении документов или нарушение в порядке визирования «ставили крест» на прогрессивных предложениях и намерениях учёных.

А.И. Шокин, являясь главным административным лицом в ГКЭТ, членом ЦК КПСС и очень решительным человеком, иногда нарушал существующий бюрократический порядок и выпускал приказы по ГКЭТ за своей подписью. Но если требовались серьёзные финансовые вложения или межведомственная кооперация в выполнении работ, тем более необходимо было оформлять все распорядительные документы в надлежащем порядке. За этим внимательно следили и оборонный отдел ЦК КПСС, и ВПК СМ СССР, и соответствующие отделы Госплана СССР, и Моссовет, и масса других организаций. В определённой степени за подготовку и оформление таких документов от Министерства Обороны СССР ответственность нёс ЦНИИИ-22 МО (командир Балашов В.П.), и, в частности, отдел полупроводниковой электроники, начальником которого был Ефимов И.Е.

Технические знания, полученные и постоянно повышаемые им в период работ с этим новым направлением науки, нашедшим широкое применение в изделиях военной техники, и опыт преодоления бюрократических рогаток, приобретённый по жизни, позволяли ему успешно продвигать прогрессивное развитие Зеленограда и Научного центра.

Октябрьский пленум ЦК КПСС (1964 г.) освободил Н.С. Хрущева от обязанностей Первого секретаря ЦК и Председателя Совета Министров СССР, а Президиум Верховного Совета СССР назначил Председателем Совета Министров СССР – А.Н. Косыгина.

Отношение Алексея Николаевича к Зеленограду не было однозначным. С одной стороны, он помнил о своей задумке по созданию в Подмосковье центра лёгкой промышленности, а с другой, понимал необходимость оснащения военной техники современной электроникой. Сразу же после его назначения Председателем Совмина СССР, Военно-промышленная комиссия (ВПК) СМ СССР начинает детальную проверку всей научно-технической деятельности «Научного Центра», выездные комиссии проверяют целесообразность сделанных капиталовложений. В этот момент с большой положительной отдачей сработала, созданная по предвидению А.И. Шокина и Ф.В. Лукина, дирекция «Научного Центра». Ограниченный по численности коллектив специалистов, обладающих уникальными знаниями и оперативной информацией, в лице Астафуровой Н.И., Арапенкова А.П. , Соловьёва М.М., Гигиной Н.Д. , Кузнецовой Р.С. и гл. бухгалтера Тонаяна Г.С., в короткие сроки подготовил все необходимые справки и отчётные документы.

После доклада Ф.В. Лукина – от организации «Научный Центр», и И.Е. Ефимова – от генерального заказчика (в/ч 25580), деятельность организации «Научный Центр» была одобрена и признана положительной на самом высоком уровне. Правда, в решении комиссии была прописана строка, против которой очень возражал А.И. Шокин – о выпуске предприятиями НЦ товаров культурно-бытового назначения, внесённая А.Н. Косыгиным.

Капитальные вложения в строительство города Зеленограда значительно увеличились. Госстрой СССР и Госплан «дали добро» на строительство жилых домов улучшенных серий, строительство кинотеатра и плодоовощного комбината (ПОК), открылось валютное финансирование для приобретения технологического оборудования и уникальной измерительной техники, расширился перечень лимитных специальностей для приёма в организации «Научного Центра».
В это время готовятся предложения в план следующей пятилетки, выбираются приоритетные направления, определяется необходимое обеспечение.
Иван Ефимович много ездит в Зеленоград из г. Мытищи, где мы жили в отдельной квартире в кирпичном доме. Там у нас было много друзей, был устоявшийся образ жизни. Моя мать много лет работала старшим инженером в КБ кабельной промышленности недалеко от дома. Я в это время работал в КБ-1 и на дорогу тратил 50 минут. Неожиданное предложение от А. И. Шокина моему отцу о переходе на постоянную работу в «Научный Центр» поставило нашу семью перед трудным выбором. Были и другие обстоятельства личного характера.

Немного подумав всей семьёй, мы согласились, и с 1965 г. И.Е. Ефимов приказом Министра обороны был прикомандирован к «Научному Центру» с оставлением в кадрах Советской Армии и назначен зам. директора по научной работе – главным инженером «Научного Центра». Через некоторое время мы получили квартиру в кор. 307, в котором уже жили И.Н. Букреев, С.А. Алескеров, Ю.И. Келарев, Е.Н. Егоров и многие другие руководители предприятий Научного центра и ведущие специалисты.

5. ЗАБОТА О НАУЧНЫХ ПЕРСПЕКТИВАХ

В целом к началу 1965 г. усилиями научных и инженерно-технических работников организации «Научный Центр», строителями города, органами партийной и местной Советской власти сложился сбалансированный комплекс, в котором замыкался весь цикл разработки и массового производства микроэлектронных интегральных изделий. На предприятиях электронной промышленности города работало уже несколько тысяч человек. В основном это был город молодых людей, некоторые из них, перейдя на работу в Зеленоград, продолжали учёбу в московских вузах (вечерних и заочных). Учиться было трудно, дорога к месту учёбы отнимала много времени, специальности обучения не всегда соответствовали тем, по которым они работали. Планируя развитие города и составляя проект перспективных направлений на следующую пятилетку (1966-1970 г.г.), руководство ГКЭТ и организации «Научный Центр», администрация города предвидели предстоящие трудности с набором квалифицированных научных и инженерно-технических кадров. Выход был только один – готовить кадры нужных специалистов непосредственно в Зеленограде.

Именно квартет в лице А.И. Шокина, К.И. Мартюшова, А.П. Грибачева и И.Е. Ефимова по согласованию с Министром высшего и среднего специального образования СССР Елютиным В.П. начал активную подготовку и «продвижение» Постановления СМ СССР о создании в г. Зеленограде Московского института электронной техники.

Труднее всего было перебороть мнение многих руководителей Москвы и государственных чиновников о том, что создавать самостоятельный ВУЗ в очень маленьком районе Москвы неперспективно. Большинство управленцев-чиновников от образования считало, что необходимость в специализированном вузе по электронной технике через несколько лет отпадёт и все затраченные на его строительство и оснащение средства пропадут впустую.

Председатель Госплана СССР Н.К. Байбаков предложил вариант по организации ВУЗа двойного подчинения (МВССО СССР и ГКЭТ) с разграничением ответственности: по общему образованию — Минвуз, а по финансированию строительства, оснащению и специальному образованию — ГКЭТ. Опыт существования факультетов и кафедр двойного подчинения в Москве уже был:
– факультет электронно-счётной техники в Московском лесотехническом институте готовил специалистов и финансировался за счёт фирмы С.П. Королёва;
– кафедра «радиотехнические устройства» в МАИ выпускала специалистов по заказу и за счёт финансирования фирмы А. А. Расплетина;
– МИФИ на отдельных кафедрах готовил специалистов для Курчатовского института.

А вот ВУЗа двойного подчинения ещё не было.  А.И. Шокин согласился с предложением Н.К. Байбакова. Работа закипела, руководители и главные инженеры предприятий «Научного Центра» давали предложения по требуемым специальностям и желательным программам обучения. Сентябрьский (1965 г.) пленум ЦК КПСС провёл реорганизацию управления промышленностью, были созданы отраслевые министерства (Министерство электронной промышленности, в частности), им были даны бóльшие права, чем комитетам, и бóльшая самостоятельность. Процедура согласования по созданию МИЭТа значительно упростилась, и 26 ноября 1965 г. вышло Постановление СМ СССР № 1006, а затем, в обеспечение его исполнения, 9 декабря 1965 г. приказы Минвуза СССР № 363 и Минвуза РСФСР № 633 «Об организации Московского института электронной техники».

Все документы Постановления подготавливались в дирекции «Научного Центра». Они многократно переоформлялись, каждое согласование требовало внесения изменений в текст сопроводительных документов или в приложениях. По прошествии стольких лет, от имени И.Е. Ефимова, отдаю дань уважения секретарю дирекции — Тамаре Алексеевне Рекуха, которая беспрекословно перепечатывала документы, часто задерживалась на работе после ухода руководства.

В выходящих по юбилейным датам красочных изданиях «Биография ВУЗа. МИЭТ» достаточно подробно рассказывается о становлении института и его людях. К сожалению, практически исчезли строки о деятельности комсомольской организации МИЭТа, о работе первых студенческих отрядов на строительстве учебных корпусов собственного ВУЗа и на строительстве промышленных объектов города Зеленограда.

Вернёмся к научной жизни города и к подготовке в «Научном Центре» кадров высочайшей квалификации. Для начала А.И. Шокину и И.Е. Ефимову удалось убедить председателя Высшей Аттестационной Комиссии (ВАК) СМ СССР В.П. Елютина о создании нескольких специализированных комиссий и ввести в ВАКовский перечень новые квалификационные специальности по микроэлектронике. Затем подобрать состав этих комиссий из известных учёных. И, третье, выпустить соответствующие приказы о создании при НИИ Микроприборов Учёного Совета с правом принимать к защите диссертации на соискание учёной степени кандидатов и докторов наук по утверждённому перечню специальностей. С самого первого дня Учёным секретарём Учёного Совета была назначена Ирина Алексеевна Шершановская, человек огромной энергии, настойчивый и с исключительными организаторскими способностям. Она буквально заставляла многих руководителей и ведущих разработчиков оформлять диссертации и представлять их на защиту. Председателем Учёного Совета, по положению, был доктор технических наук Лукин Ф.В. В 1966-м г. на базе предприятий «Научного Центра» создаётся Научно-производственное объединение (НПО «Научный Центр»), и значение Учёного Совета возрастает, т.к. к защите принимаются закрытые работы по микроэлектронике, выполненные в других городах Союза.

Доктор технических наук, профессор И.Е. Ефимов до 1971-го г. был заместителем председателя Учёного Совета, членом двух квалификационных комиссий ВАК, вёл большую организаторскую работу по созданию кафедры микроэлектроники в МИЭТе и осуществлял научное руководство аспирантами и соискателями. В своё время у него были очень хорошие учителя — научные руководители: П.К. Акульшин и И.А. Кощеев. От них он перенял методические подходы к исследованиям, умение обобщать результаты и делать выводы, добиваться практической реализации результатов исследований. Настало время и ему передавать свои знания и опыт.

За время работы в дирекции «Научного Центра» под его непосредственным руководством было подготовлено 12 кандидатов наук и 2 доктора наук. Для студентов МИЭТа в соавторстве с Козырем И.Я. и Горбуновым Ю.И. был написан первый учебник по микроэлектронике. Выходит из печати несколько книг по расчёту надёжности интегральных схем.

В тот же период Министерство электронной промышленности начинает выпускать периодический сборник статей «Электронная техника». Серия «Микроэлектроника» полностью комплектуется статьями научных работников и инженеров Научного центра. Огромная заслуга в подготовке статей принадлежит редакционно-издательскому отделу НЦ и его начальнику Б.С. Данилину.

Обстановка, в которой проходило общение и обмен мнениями руководителей предприятий, главных инженеров и ведущих разработчиков, часто носила неформальный характер. Неоднократно собирались у нас дома, заходил «на огонёк» и Юрий Иванович Келарев. Жёны руководителей хорошо знали друг друга, семьи часто собирались вместе, вместе радовались удачам «Научного Центра» и огорчались, если что-то не получалось так, как задумано.

Подводя итог моим рассказам о Зеленограде и об участии в его становлении Ефимова И.Е., хочу подчеркнуть его скромность, умение выслушать людей. Он никогда не козырял своими научными и воинскими званиями, не выпячивал своих заслуг. Он просто делал своё дело. Круг государственных лиц, с которыми он общался, был чрезвычайно широк. Так, в 1971-м году, когда он должен был принять решение об уходе из организации «Научный Центр», его неожиданно пригласил на 15-минутную аудиенцию 14-й патриарх России, святейший Патриарх Московский и всея Руси — Пимен. Я, как сын, также был приглашён и присутствовал на этом мероприятии. Беседа проходила более часа. В результате он получил благословление патриарха Пимена на новый характер своей научной деятельности. Распоряжением Совета Министров он был прикомандирован к Министерству связи СССР, с оставлением на действительной военной службе, назначен ректором Московского электротехнического института связи и проработал в этой должности 18 лет.

Период с 1965-го по 1971-й гг. для развития микроэлектроники, как и для всей науки и техники в СССР, мой отец в своих книгах называет периодом организации производства и выпуска интегральных схем малой степени интеграции. Дальнейшее развитие микроэлектроники проходило без его непосредственного участия, но с участием его учеников.

В 1996-м г. Президиум Международной Академии Информатизации вынес постановление о присуждении И.Е. Ефимову почётного звания «Старейшина России в области микроэлектронной технологии и в технике связи».

Примечание:
1. Фотографии в тексте можно увеличить, для этого надо навести на фотографию курсор и щёлкнуть левой кнопкой мыши.

В начало