Часть 3. Йосу — Шанхай — Пусан

 

Стоянка в Шанхае

3.1. День Победы

9 мая. День Великой Победы. С самого первого класса начальной школы в городе Курске мне запомнились слова первой учительницы Натальи Петровны, что нет в нашей стране семьи, где, не погиб бы кто-либо. И наш смоленско-саратовский клан внёс свой вклад. Меня и назвали в честь погибшего на войне одного из братьев отца.

Служил он на флоте. В памяти – его небольшая фотокарточка в белой форменке. Погиб в самые первые дни войны 41-го года и старший брат мамы дядя Миша. Но, хотя бы от него и его красавицы супруги Насти остались трое детей: Валентина Михайловна, Маша и сын Юра. С Юрой мы постоянно перезваниваемся. А ему уже 78 лет. Маша – по моей детской памяти – красавица, вся в маму Настю, к сожалению, не очень давно ушла из жизни. Только ей отметили 80 лет. Чисто случайно, я оказался дома и переговорил с ней в день юбилея по телефону (благодаря Юре). Старшая сестра Валентина Михайловна, всю жизнь проработавшая учительницей, ушла еще ранее. У всех остались дети, внуки и внучки – совершенно замечательные. В бытность мою на «Мире» во время стоянки в Петербурге, дочки Валентины Михайловны – Наташа и Марина, обитавшие в то время в Выборге, были у меня частыми гостями со своими детьми. Сейчас все живут и работают в Саратове.

Мои папа и мама – оба участники войны. Хотя маме и было всего 14 лет – это удостоверение она получила, потому что находилась в Москве, объявленной фронтовым городом. Папа прошел всю войну, начиная от Москвы, где он был ранен осколком шальной авиабомбы. Позднее выжил после сложной посадки подбитого самолёта, на котором обеспечивал фельдъегерскую связь. Участвовал в обеспечении конференции в Тегеране (рассказывал, как они развешивали простыни во дворе посольства – от снайперов). Он не очень был разговорчивым на все эти темы, но судя по количеству боевых наград, а также медалей за освобождение европейских городов – помотало его изрядно.

Есть в интернете Книга памяти участников войны – в ней он среди десятка своих однофамильцев. Успел ему всё это показать при жизни, благо появились компьютеры. Светлая всем память!

Меня очень впечатляет акция «Бессмертный полк». Люди, с портретов, вглядывающиеся в нас, производят впечатление действительно живых, на мгновение вернувшихся и оказавшихся свидетелями своей Победы. Я бы обязательно принял участие в подобном шествии с фотографией своего родственника (судя по надписи на обратной стороне – это племянник моей бабушки). Имя – Борис. Погиб в июне 1944-го года на штурмовике ИЛ-2. Лётчик. К сожалению, размашистая подпись никак не разбирается. Утверждать, что его фамилия Воронщиков – сложно. Могла быть и по другой линии. Сейчас уже не у кого спросить. Но – всё равно, рано или поздно – будет смотреть с большой фотографии на праздник вокруг. С фамилией или нет – неважно.

День на корабле закончился праздничным концертом, подготовленным курсантами. Пришлось снова надеть свою военно-морскую форму. Прикрепил гвардейскую ленточку. Курсанты должны видеть проявление уважения к этому Дню.

3.2. В море

10.05.16. Всякая погода хороша – так гласит одна песня. Но для нас – не очень. Туман, разбавленный дождем. К вечеру, вроде бы проясняется, а утром – всё то же самое. Как следствие – на мачтах работать невозможно. По авралу, конечно, делаем всё, что надо. Но, уход за оборудованием не получается.

Надо менять скобы на оковках прямых парусов (старые прикипели – невозможно отдать – только резать). Крепить их будем по мировской технологии: гитов и цепь шкота – на круглую скобу, а ту – через палец за угол оковки. Скобы получены, покрашены и ждут вместе с нами погоды. Этот метод очень хорош при замене паруса – цепь и гитов остаются на круглой скобе – её погиб не дает им слететь. Правда, на «Палладе» не так уж часто меняют паруса, как на «Мире». Но и для замены мантылей гитовов и шкотов это гораздо удобнее, чем выволакивать угол паруса с тяжелой оковкой на рей или, сидя на унтер-перте – отдавать оковку под реем. Особенно, когда всё закисло и прикипело. Боцмана поёрзали (никто не любит нововведений), но возражать не стали. Дело за погодой.

На «Палладе» великое множество нержавеющих скоб, которыми крепятся палубные отводные блоки, видимо, получены в добрые старые времена. Они для нас не совсем удачной конструкции – палец ввинчивается, а затем на него еще наворачивается гайка и всё это шплинтуется через отверстие, которое надо совместить. Отдать такую скобу – неслабая задача. Но, тем не менее – нержавейка – она и в Африке нержавейка. На «Надежде» и «Мире» о таких скобах можно только мечтать.

Но, конечно, из-за постоянных подкрашиваний обухов, ватервейсов и т.п. эти скобы уделаны краской до безобразного визга. Я долго не требовал ухода за ними (хватало боцманам прочих забот), пока не обратил внимания, что народ кадетский несколько распустился и временами на приборках валяет откровенного дурака.

Наезд на боцманов, и дело по зачистке скоб закипело. Заодно, чтобы отдать коренные скобы, надо применять задвижной штык, как стопор снасти с применением бурлацкой петли (образуется подобие тали). Очень наглядное и полезное для кадетов (да и матросов) упражнение по переносу нагрузки. И сразу, всем праздноболтающимся, нашлось дело.

В дождливую погоду провёл с матросами занятие по плетению огона на стальном тросе против свивки (грузового). Кое-что, они представляют и умеют, особенно, когда находишься рядом. В основном, некоторые, когда-то учили колоть ливерпульский огон. Но, моё требование – уметь плести против свивки, так как, подобный огон применяется только на грузовых шкентелях. А это для нас – гораздо чаще, чем трос для лееров или чего-то подобного.

С азартом и скрипом, матросы взялись за это дело. Но до самостоятельности им еще далеко. Поэтому будем продолжать по мере занятости.

11.05.16. Не пошел утром обливаться. Большей частью из-за непонятной лени (старею, что ли?), а меньшей – в голове мелькнуло: Шанхай близко со своей рекой, которая несёт ил грязь на сотни миль в море. В общем, не ошибся. Море при дневном свете мутно-грязного цвета.

Погода установилась. Можно работать на реях и мачтах. Но, как и положено, перед заходами в порт, объявили большую приборку. Это занятие на весь день с мытьём палуб, кубриков, коридоров, стен и т.п. с моющими средствами. Занятие, безусловно, необходимое, но за кадетами нужен постоянный присмотр. Они уже давно почуяли, что галерой здесь не пахнет, к ним отношение вполне человеческое и т.д. И конечно, определенная часть из них тут же находит тьму способов любое занятие превратить во что угодно, лишь бы ничего не делать.

Время от времени, я взрываюсь укушенным бегемотом, когда наблюдаю, ну явное, через губу – отношение кадетов к приборке. Соберутся в кучку и машут вениками по палубе, изображая деятельность. Как-то, насчитал на своем квартердеке 13(!) человек с вениками на участке в полтора метра шириной. Но за бухтами снастей на планках – никто не удосуживается, что-либо вымести, хотя там и сям видны ошметки окалины, всякая мелочь и т.п.

В первую очередь от меня достается боцманам и подвернувшимся под руку матросам. Ничего не поделаешь – драконья должность обязывает. Вот и приходится матросам и боцманам находиться на объектах приборки вместо занятий по нашим планам.

Тем не менее, поручаю боцманам, по мелочи, что-то делать на мачтах, с учетом редкой хорошей погоды. И сегодня, отправил Илью и Женю на бизани на нижний марса-рей. Они должны завести гитов, цепь шкота и оковку в одну круглую скобу. Новые скобы загрунтованы, покрашены, смазаны и из них удалены ржавеющие шплинты, которые зачастую, невозможно извлечь на высоте и приходится скобы резать.

Конечно, не всё пошло гладко. Чтобы отдать старые скобы, надо угол паруса со шкотовой цепью вытащить на рей и там от них освобождаться. Слабину на мантыля не дали и тщетно пытались победить неподъемный вес и силу трения. Я наблюдал с палубы в свой 20-ти кратный бинокль за их лицами, искаженными усилиями. Бинокль мне подарила мама, когда ходила Северным морским путём на теплоходе «Клавдия Еланская» из Мурманска в Норильск и обратно. Специально купила для того похода.

Так и не вытащили угол паруса. Спустились на перерыв, где я им объяснил промахи. После этого замена скоб и крепления оковки заняла считанные минуты. Хотя, как всегда, почти был элемент того самого объяснения, исключающего, казалось бы, всякое ложное толкование. Но в последний момент сообразили и сделали всё, как надо.

Сварщик приварил к носовому кнехту новый обух из кованой такелажной скобы. Старая лопнула во время сильного ветра при стоянке в Йосу вместе со стопором, держащим швартов. Хорошо, что по моему настоянию, матрос Дима держал стопор на должном расстоянии и всё обошлось лёгким испугом. Следом за этим лопнула и скоба на цепи стопора, который завели вокруг тумбы кнехта. Не часто, подобное, было в моей практике. Что-то, этот рейс богат на приключения: то якоря не держат, ползут, то со швартовов срывает. Но, в общем-то, без этого было бы скучно.

Вечером встали на левый якорь. Пять смычек.

3.3. Прибытие в Шанхай

Ночной Шанхай

12.05.16. Прибыли в Шанхай. Весь день до этого в палубных хлопотах и работах на мачтах. Утром выбрал якорь – никого в помощники не будил. Сам на отметках смычек оставлял первую скорость, выходил на галс-боканец – смотрел направление и натяжение каната, докладывал на мост. Наконец, якорь появился, чист – лапы покачнулись влево-вправо, но заняли нормальное положение и веретено втянулось в клюз. Ила и грязи на цепи много, пожарный насос еле справлялся.

Боцманам объяснил задачу по замене креплений оковок на новую схему. Смысл: рано или поздно, придётся срезать все паруса (перед ремонтом или по необходимости). Как правило, на этот период – палубного народа, только-только, на вахту у трапа. А скобы – не отдаются из-за прикипания, заржавелости и т.п. Кто будет этими делами заниматься – большой вопрос. Поэтому – до конца рейса все скобы д.б. заменены, причем, по-новому методу крепления оковок (как на «Мире»). Все понимают, что сделать эту работу необходимо.

Матросы по двое пошли на ноки реёв. Начало положено – на нижних заменили, а частью и на верхних. Теперь надо ловить погоду и продолжать до победы.

Долгое время шли по дельте реки Янцзы, которая несет весь этот ил. Вода серая, мутная на много миль. Знаменитая речка, которую, когда-то, переплывал Мао, тянется внутри Китая на тысячу км и на этом протяжении является глубоководной и судоходной.

Открыли якорную вахту. Мы её поделили с боцманом фока и подшкипером. По два часа. Приняли по очереди двух лоцманов: морского и речного. Совсем как в Гамбурге, когда-то. Там еще брали и портового. На реке, берегов которой не видно, непрерывное движение судов: встречных и попутных, обгоняющих. Интервал – буквально одно судно за другим. В небе каждую минуту по два авиалайнера. Очень интенсивная жизнь.

На брашпиле внедрил мелкое, но очень необходимое усовершенствование: дверки кожуха закреплены в прорезях съемной деревянной планки, похожей на небольшую скамейку. Перестали болтаться на качке (как они доставали ранее!) и закрывать собой вид на вход цепи в палубный клюз. Второе – небольшие крючки, на которые можно зацепить пульт управления. А то, вечно, не знаешь, куда его положить, чтобы не упал, да не попал под звенья цепи и т.п. Стало просто комфортно. Вот уж не знаю, почему предшественник Юра Сидоров не сделал подобного раньше.

В обед, на своей вахте, прилёг на нагретые доски палубы, а голову положил по-корейски на деревянную скамейку-держалку дверей. И не заметил, как уснул, просто наповал. Как правило, минут 10-15 мне хватает, чтобы реально почувствовать свежесть и прилив сил. Так что, запомним на будущее при долгом нудном движении с якорной вахтой.

Из реки Янцзы в какой-то момент повернули круто влево в речку Хуанхэ, на которой собственно и стоит Шанхай. На довольно узком фарватере, всё то же движение – иногда встречные настолько близко к нашему борту, что кажется – можно дотронуться. Но нашу безопасность обеспечивают мощный буксир и полицейский катер с мигалками, идущие впереди.

Около восьми вечера я отпустил своих помощников на якоре и остался до самой швартовки. Прошли под мостом, высота которого всего лишь чуть выше наших мачт. Поэтому проводка осуществляется только с учетом малой воды в реке.

Начали мы движение после якорной стоянки, где-то в 8 утра, и только в 22 часа появился этот мост. За ним открылся вид на знаменитую телебашню и набережную. Вид настолько фантастически яркий, что, прибежавший на бак Миша, только и произнёс: «Космос, какой-то!»

Макет ночного Шанхая

Действительно, с момента нашего здесь появления на «Надежде» в 2004 году – изменилось много чего. Вырос гигантский небоскрёб – второй по высоте в мире (уступает только дубайской «Башни Халифа»). На набережной – огни новых строений совершенно невообразимых подсветок и т.д. Швартовка на том же самом месте напротив телебашни. Здесь рядом, когда-то был пустырь, на котором только начиналась закладка нового небоскрёба. Об этом мы знали из информационного строительного плаката на эту тему. Теперь этот гигант не только вырос сам, но и окружен какими-то сложными строениями. Не знаю, откуда китайцы берут электричество на все подсветки. Сдаётся, что только на одну набережную со всеми её красотами, надо какую-нибудь Братскую ГЭС.

Ночной Шанхай

Ошвартовались практически в полночь без особых проблем. Стоянка три дня, в понедельник выход на Пусан с китайскими курсантами.

13.05.16. Пятница, 13-е. У суеверного народа, наверное, страх и паника. Я уже давно ни в какую мистику не верю – всё в этом мире от формулы Энштейна. Срок нашего здесь нахождения изменился – отход в воскресенье, да еще утром. Мы должны забрать китайских курсантов и доставить их в Пусан дней за восемь. Для этого и заход в Шанхай. А стоянка, в общем-то, не предусмотрена. Типа, если хотите, можете постоять, но портовый сбор за ваш счет. Какое-то решение должен, вроде бы, принять ректор университета, но ежу понятно, какое.

Так что времени на всё про всё – даже по одному дню не получается, с учетом обеспечивающих вахт. А наша мачта в субботу дежурная, поэтому надо пойти посмотреть на город сегодня. На планёрке объявил палубному народу, что за час утренней приборки надо заменить, хотя бы по одной скобе на реях. И не раскатывать губы, что, дескать – после, в море и т.д. Там погода, паруса в бою и прочее. На стоянке во Владивостоке – вообще, нет на это ни людей, ни времени. Видимо, мой спич получился достаточно жестким и народ без сопротивления полез по мачтам. Заменили, что успели (всего-то по одной оковке обработали) и отпустил всех в город.

С боцманом фока после обеда направились и сами. Сразу не смогли выйти к набережной – пришлось возвращаться вдоль своей стоянки и огибать два, просто немыслимой высоты новых небоскрёба. На них верхние этажи просто сливаются в такую гребёнку – сосчитать снизу невозможно. Сталь и стекло. И всё вокруг – подобного типа. Здания совершенно немыслимой конфигурации – недаром Шанхайские постройки считаются лучшими в мире по своему технократическому замыслу.

Вышли от небоскрёбов на обычную улицу, что в сторону набережной. Здесь уже изнанка города – довольно простенькая, без стали, стекла и каких-либо наворотов. Обшарпанные этажи, улочки мощеные каменными плитками – идти не очень комфортно – неровные.

«Открывашка», «Гигант» и часть телевышки

Перешли через свадебный мост (очередь из невест, то ли настоящих, то ли рекламных) и вышли к набережной. Она начинается на повороте реки. Напротив, на углу этого поворота и расположена телебашня в окружении двух шаров-ресторанов под глобус, поэтому и видно эту башню со всех окрестных сторон. Сейчас, в окружении новых зданий странной футуристической формы – эти два глобуса вообще теряются. Башня еще кое-как торчит, но и её затмевает небоскрёб изогнутой формы, что позади и рядом другой – с квадратным вырезом вверху (мы его называем пивной открывашкой).

Несмотря на погоду, из-за тумана и смога верха всех зданий и самой башни не видно, народу на набережной очень много. Вид на противоположный берег отсюда и в самом деле, очень интересен. Мы свернули на торговую улицу (в первый раз она поразила обилием световой рекламы, что после Владивостока двухтысячных годов с его веерными отключениями было невероятным зрелищем). Сейчас она какая-то тусклая, однообразная и довольно узкая. Как обычно пристают дельцы с поддельными часами от известных фирм, цена которым не более 2-5 баксов. Но заламывают как за настоящие. Раз есть предложение, значит, кто-то и покупается на это.

Посмотрели на оригинальное здание Большого театра Шанхая. Театр был открыт в 1998-м гду. Здание театра имеет 10 этажей, шесть из которых принадлежит непосредственно театру. Общая его площадь составляет 11528 кв.м. На сцене театра ставят оперные спектакли, в том числе и классической китайской оперы, а также мюзиклы, балеты, концерты симфонической и камерной музыки, драматические спектакли.

Шанхайский Большой театр

Очередь в Шанхайский музей

Кое-как нашли подземный переход через нескончаемую улицу, на другой стороне которой расположен большой парк со множеством цветочных клумб. И попали к Шанхайскому музею, причем с обратной стороны. Вход бесплатный. Прошли через строгий контроль (как в аэропорту) с досмотром всего и вся и очутились внутри большого куба с эскалаторами. На каждом этаже залы со всевозможными экспонатами. Возраст их от 3-х до 5-ти тысяч лет до нашей эры. Всё с большим тщанием и искусством. И не подумаешь, что пять тысячелетий назад это делалось. Европейцы еще на четвереньках ходили. Вот так.

Шанхайский музей . Статуэтка собаки, 5 тыс. лет

Шанхайский музей, скульптура - 5 тыс. лет

Шанхайский музей, выставка каллиграфии

Среди прочего есть зал каллиграфии, где висят бумажные листы (бумагу тоже китайцы изобрели, наряду с порохом) с разными пейзажами и т.п. Всё вырисовано очень тщательно – буквально, каждая мелочь. И сделано это обычными кистями для рисования, но остро закругленными. Тушь боится света, поэтому он включается только при подходе к стенду – понятно – фотоэлементом.

Конечно, мы посмотрели всё мельком – здоровья в ногах не хватит и времени. Вышли через главный вход. А на улице – очередь, что демонстрация. Вот так так! Т.е. нам просто повезло оказаться у второстепенного входа.

14.05.16. Информация, что отход, всё-таки в понедельник в обед. Утром примем местных курсантов. Бизань – дежурная мачта. На планёрке снова объявил, чтобы на приборке занимались сменой креплений оковок. А у себя – закончить все реи. Матросы во главе с Мишей полезли наверх. Завершили всю работу на последних двух реях.

Погода наладилась. Туман и смог сильно поуменьшились. Можно рассмотреть верхушки небоскрёбов. Солнце временами, но имеет место. Я отпустил всю вахту, не задействованную в постоянных нарядах. Народу остается достаточно много – первый пыл знакомства с городом уже угас.

Вечером вышел посмотреть на подсветку вокруг. Яркое зрелище. Башня переливается всеми огнями. Ей не уступают небоскрёбы. По реке непрерывно, одно за другим идут туристические кораблики, расцвеченные и разукрашенные буйной фантазией. Всё вокруг мигает, сверкает, переливается. Но большой небоскрёб на нашей стороне, почему-то темный, кроме пары освещенных этажей. А вчера в тумане переливался по всей высоте яркими подсветками.

Вечерний Шанхай

Где-то рядом с нашей стоянкой бесплатный вай-фай. Кадеты постоянно сидят на палубе в интернете. Да и когда интернета нет – только и держат в руках свои продвинутые модели. Отыгрываюсь на боцманах. Специально, при кадетах распекаю за эти дела. Или, если проходят мимо и не делают замечаний, когда пионеры сидят там, где не положено (кнехты, тамбучины, кофель-нагельные планки и т.п.). Все эти запреты рождены вековыми требованиями по безопасности.

К примеру, сидит боец на крышке тамбучины (это, около метровой высоты, стальной коробчатый выступ над палубой) и на замечание спрашивает: «А что ей, этой тамбучине сделается?» – Отвечаю, что это аварийный выход и мало ли что может быть под ним в данную секунду. И вот так – надо каждому доводить. А их 150. И большей части – до фонаря совершенно, все эти требования и правила морской культуры. И не засветить в глаз боцману, не реагирующему по таким поводам – просто халатно с моей стороны (конечно, не в буквальном смысле).

3.4. «Ну, тупые!»

15.05.16. Утро китайского тупизма. Вроде бы, народ, придумавший бумагу, порох, астролябию и еще тьму полезных вещей, должен бы и на рядовом уровне быть, как-то посообразительнее. Однако – не так. По пути к парому (это в ста метрах от нас) пошел по физкультурной тропинке среди узкой парковой зоны, прилегающей к реке. Думал, что выйду прямо к паромному причальчику, отлично видному с нашей кормы.

Однако нет. Вдоль самого берега бесконечная решетка забора из прутьев и никак не видно подступа к тому причалу, хотя он – вот он, буквально в двух шагах. Через забор перемахивать, как-то неловко – в гостях, всё-таки. На этой тропинке пожилые китайцы крутят на длинной веревке какую-то круглую жужжащую штуковину. Подбрасывают её, ловят веревкой – нечто цирковое. Дождался, пока один не уронил её. Показал жестами, что мне надо на ту сторону. Он изобразил рукой, что надо подняться выше, повернуть и, что-то, типа вскапывания огорода. ???

Ладно. От физкультурников поднялся выше к дорожке по-над парком. Еще один одинокий китаец. Тот же вопрос руками. Этот показал направление и опять, руками, как что-то копает, а ногами так мелко засеменил на месте. Не понял (это, что же, мне в метро бежать, что ли, чтобы победить эти 20 метров до причала?). Но пошел по направлению его руки. Между тем, вижу, что паром от противоположного берега уже отчалил и вот-вот, будет здесь. Ускорился. Обернулся. Китаец следит за мной и машет рукой, чтобы я свернул вправо.

Взмахнул ему в ответ, что понял и действительно по бетонной лестнице попал на улицу, параллельную берегу. Через некоторое время оказался у широкого проезда рядом с очередным небоскрёбом. От проезда широкий туннель к реке. Понятное дело, что к парому. Да и круглая касса с билетами – вот она. Подошел – окошки закрыты и никого в ней нет. Понятно, значит – это не паром, а нечто другое. Смотрю, китаец с метлой. Вопрос руками. Тот показал на широкую лестницу, огибающую небоскрёб – туда, дескать. И там направо. Ну, спасибо, хороший, ты мой!

Бегом вокруг высокого дома, далее по ухоженным тропкам и действительно, попал на красивый причал. Народу с десяток. Значит сюда. А паром уже прошел середину реки и заворачивает. Но как-то, не к нам. И вижу с этого причала, что через канаву напротив, стоят несколько людей за решетчатыми воротами. И это, действительно, похоже на паромный причал. Вот те раз!

Спрашиваю молодого китайца с кучей фотоаппаратов. Показываю на паром – где его остановка? На английском, хинди и суахили. И руками, конечно. Этот идиот – отвечает: «Не знаю». Но, мне уже понятно по траектории парома, что целит он к тому – соседнему. Прыжками назад, вокруг небоскрёба и к той самой кассе. Открыто. Билет два юаня (20 р) – жетон. Бросаю как в метро – победа! Через некоторое время на пароме вижу того фотолюбителя. Наверное, потому они и изобрели все те замечательные вещи, что их логика полностью вразрез с нашей. А вот, что же означало вскапывание огорода – не въехать никогда! И почему китаец возле кассы просто не показал на неё рукой, а именно на лестницу вокруг небоскрёба, и жестом – пройти по ней дальше? Необъяснимо.

3.5.  Великолепный Шанхай

Вечерний Шанхай

Вышел на набережную, ведущую к телебашне. Набережная огибает выступ полуострова, на котором стоит башня и приводит к центральной авеню. Здесь подъем на широкий кольцевой виадук, ответвление от которого ведёт уже по прямому виадуку над проезжей частью в бесконечность.

Вид вокруг ну просто обалденно-фантастический. Гонконг и Сингапур – скромно стоят в сторонке. Их весна – в прошлом. Не знаю, как там Нью-Йорк (не был). Может быть, Москва-сити в конкуренции. С Воробьёвых гор вид тоже неслабый. Небоскрёбы – гиганты, и ни один не похож на другой. Телебашня – безусловно, когда-то, была украшением этого архитектурного сюрреализма. Но сейчас смотрится простым цветком в этом натюрморте.

Три великана:
«Открывашка» («Шанхайский всемирный финансовый центр») — 492 м,
башня Цзинь Мао — 420,5 м и «Шанхайская башня» — 632 м

Более всего привлекают внимание два небоскрёба (хотя, рядом с ними, не менее достойные восхищения, более старые творения) – тот, который мы называем «открывашкой» и рядом с ним, уходящий в облачный туман, явно за 600 метров высоты, совершенно фантастической конструкции – гигант.

«Открывашка» – похожа на прямоугольник 500-метровой высоты. Но, в плане сверху – основание – это растянутый шестигранник, сужающийся к вершине своими боками. Фронтальная часть – одинаковой ширины снизу доверху и тоже – не плоская, а имеет два характерных выступа по всей длине, идущих от основания. Но это можно увидеть только издали и в хорошую погоду. Вблизи всё сливается в монолит. В верхней части прямоугольный вырез от 94-го до 100-го этажа. Отсюда ему и наше название, как у ключа для открывания пивных пробок.

А сосед, что метров на сто выше, похож свёрнутый лист бумаги, стоящий вертикально. Причем, если простую бутылку, вдруг завернуть спиралью, всё это приплюснуть, наклонить в одну сторону, выше в другую и вытянуть верхнюю часть – то это и будет его формой. Я не уверен, что до конца, эту конструкцию понял. Со всех сторон, если рядом – она разная. То, как Пизанская башня с одной стороны, то с другого ракурса – с плавным изгибом выше – с тем же отрицательным наклоном. А издали – вылитый смерчь из моря, что видел я не единожды. Тем более, верха не видно – уходит в туман.

Но, говорят, что этот монстр еще не достроен, хотя светится всеми огнями и снаружи и внутри. Поэтому доступа туда нет. Моя цель – «открывашка». По билетам можно подняться наверх и посмотреть панораму. Погода с утра была замечательная – солнце и отличная видимость. Но, пока я следил за работами на реях, да искал паромную переправу – постепенно начала наползать какая-то хмарь с туманом и смогом. Но вершина открывашки хорошо просматривалась. Хотя сосед на треть был скрыт в верхней части.

Основание «Шанхайской башни»

Подавив жабу – билет в 140 юаней, занял очередь человек в двадцать. Кассирша, посмотрев на меня, спросила документ. Удивился, но показал ей местный аусвайс. Она, что-то там высмотрела и сказала, что мой билет на 100-й этаж будет стоить 120 юаней. (Понял, что сопоставила мою внешность с датой рождения – скидка). Билет с указанием этажей для посещения (всего три: 94, 97 и 100), к нему куча рекламных бумажек.

Прошел в какой-то затемнённый зал. Здесь переливается всеми вечерними огнями макет всей, вот этой, прибрежной застройки. Впечатляет. Что успел – сфотографировал, освещение вдруг погасло, затем осветилось каким-то тусклым желтоватым светом. Откуда управление – непонятно. Не догадался, заснять это дело на видео – было бы сильно! Но тут не поймёшь, то ли дальше бежать, то ли команда какая-то будет. Да и настырные китайцы всё время перекрывают самый лучший доступ.

Очередь к лифту. Их с этой стороны два. За поворотом еще их не меряно. На потолке гигантские цифры показывают, где сейчас лифт. Подошел к нашему этажу – стрелка на потолке: вперёд! Дама в униформе открывает ленту и 20 человек заходят. Пришлось ожидать в нашем ленточном загончике своей очереди.

«Открывашка», отметка высоты в 425 метров, 90-й этаж

В лифте ничего особенного. Указатель этажей и рядом – в метрах. Остановились на 94-м этаже. Большой холл с сувенирными лавками. Только вышли из лифта, как сразу стало понятно: пиво без водки – выброшенные деньги (некая аналогия). За окнами – сплошное молоко. Очередь медленно движется к двум очередным лифтам – на 97-й этаж. Мимо сувениров и каких-то угощений.

Поднялись на лифте. Снова холл, чуть поменьше, но с теми же сувенирами.Через стёкла в потолке, с трудом в тумане, различается верхняя часть прямоугольного проёма. Там сотый этаж. Из холла эскалатор поднимает наверх. Сразу бросается в глаза отметка на стене – 474 метра (полная высота этого здания 492 м). Самый большой небоскрёб в Гонконге, когда мы там были – 425 метров. До этого я был только в Йокогаме на 41 этаже, куда мы с боцманом Андросовым проникли нелегально. Но, оказывается, можно было за плату попасть на 71-й этаж. Но лифт там был, конечно, круче и шел со скоростью 10 этажей в секунду – уши закладывало реально. Здесь – помедленнее и попроще.

Внутри «Открывашки», 95 этаж

Вид из «Открывашки»

Ширина помещения, где-то, метров восемь. Длина – наверное, около сорока. Большие стёкла в белом молоке – не видно, вообще ничего. Под ногами вдоль середины помещения прозрачная дорожка из стеклянных блоков. Но видно через неё только нижнюю часть проёма и то, с трудом. По бокам – такие же прозрачные наклонные дорожки. Не видно ничего. Присмотревшись, увидел смутные очертания верха ближайшего небоскрёба, похожего на бесконечную буддистскую пагоду с башенкой в самом верху. Только эта башенка смутно и видна. Небоскрёба–гиганта – вообще, никаких следов, хотя он рядом. Пофотографировал что-то внутри, себя на фоне отметки с метрами. И картинки рядом с окнами, на которых обозначено, что ты, увидел бы. Китайцы что-то там галдят своими голосами ненастроенного пианино. Дети, ничего не понимающие, зачем их сюда затащили, вопят еще громче. В общем, война и немцы. Делать здесь совершенно нечего.

Этажами ниже купил на память сувенир об этом доме (называется, кстати, «Шанхайский финансовый центр») и поехал вниз. Кое-как, выпутался из бесконечных ресторанов на улицу, где не сразу нашел, в какую сторону идти.

Погода пасмурная, ветер, но дождя нет. У меня была карточка на экскурсионный автобус – Миша вчера купил и она действует два дня. В двух автобусах от меня отмахнулись, но в третий взяли. В Европе подобный извоз всюду. Стоимость 12-27 евро. Двухэтажный автобус с переводчиком в наушнике. Мы со стармехом освоили в свое время. Здесь – надпись, что это эксперимент (т.е. – не обижайтесь, дескать). Да и карточка стоит 50 юаней, хотя – где как. В лавках стараются слупить в два раза выше. Миша каким-то образом сумел купить её в офисе. Автобус попался одноэтажный, обычный. Длинным тоннелем под рекой проехали на другую сторону и остановились возле музея, где мы были. Ну, хотя бы ориентиры знакомые. Если, что, то пешком.

Минут 20 он стоял, набрались какие-то туристы. Поехали. Я смотрел на план-схему, пытаясь угадать – куда же мы движемся. Когда замелькали огни туннеля, стало понятно, что обратно. Далее не стал испытывать судьбу с этими катаниями – всё равно, никакого перевода в наушниках нет, хотя реклама в виде флагов и нарисована. Вышел, обогнул башню и по набережной вернулся к парому. И в этот момент – проливной дождь. После парома, пока пять минут добирался – хоть выжимай. Думаю, что Шанхая для меня хватит. Хотя, если вдумчиво – здесь есть, на что посмотреть.

Но, как не согласиться с Аллой Демидовой, известной актрисой театра на Таганке. В одном интервью по ТВ сказала, что когда было желание увидеть много – не было возможностей. Сейчас – они есть, но многое видано и нет того былого стремления. Увы…

3.6. Снялись с якоря. Река Янцзы

«Открывашка» и «Гигант»

16.05.16. В час дня снялись на Пусан. Погода – ни облачка, ни смога. Видимость – о такой вчера даже мечтать не приходилось. Ну, что бы ей – погоде – на день раньше установиться.

Все вчерашние небоскрёбы видны с изумительной четкостью. На «открывашке» все окна в проёме, через которые мы пытались увидеть, хоть что-то, теперь видны своим характерным отблеском. Гигант рядом – просто в деталях. Верхушка его действительно похожа на свёрнутый вертикально лист бумаги – выступает такой характерный уголок, от которого вниз по пологой спирали идёт край этого листа. И видно через его стеклянную обвязку, что внутри проходит прямая труба до самого верха без всяких закручиваний и т.п. А вид той самой Пизанской башни с разных точек ему придает вот эта самая обвязка из стекла и стали. Именно она идёт с разными наклонами и изгибами. Безусловно, шедевр современной архитектуры и технической мысли.

И пока мы шли по реке Хуанхэ, затем по Янцзы все три небоскрёба – гигант, открывашка и, та самая пагода – так и сопровождали своим строем по росту, плюс телебашня. Так и стояли.

С вечера прошедшего дня приняли 26 китайских курсантов. Все они в своей униформе, мало похожей на морскую. С ними один преподаватель. Поселили их в кубриках вперемешку с нашими. Наверное интересно всё и тем и другим.

Мы с подшкипером и боцманом фока поделили якорную вахту у брашпиля по два часа каждому. Пока шли по рекам, постоянно видели то с одного, то с другого ракурса те самые небоскрёбы. На реке Янцзы, ближе к вечеру обратил внимание на бесконечный караван встречных судов, идущих в сторону Шанхая. Но, наверное, и дальше. Янцзы на протяжении 1000 км является судоходной для большегрузов. Мимо нас непрерывным потоком с интервалом в 3-4 кбт прошли более сотни груженых судов, каждый не менее 7-10 тысяч тонн водоизмещением. Вот это грузооборот! И потоку этому не видно было ни конца, ни краю. А по горизонту еще многие десятки судов на якорях ждали лоцманской проводки. Вот это – Китай!

Около 10-ти вечера сдали своего лоцмана (гигантская лоцманская станция, похожая на круизный теплоход – только отличительный знак: белый с красным внизу, огнями – выдают предназначение). Мне на якоре уже надоело ждать – напомнил о себе. Но, оказывается, что пересекаем линии разделения движения. Тем не менее – возымело. Через некоторое время: якоря – по-походному! Поднялся на мостик. А здесь непрерывное уклонение от пересекающих наш курс судов.

По всему горизонту огни, стоящих на якоре и идущих по линии разделения движения. Капитан с биноклем то на одном крыле мостика, то на другом. Ему постоянно докладывается обстановка от впередсмотрящих у пеленгаторов и от вахтенного помощника. В общем – не скучно.

Через час аврал – брасопиться на другой галс. Поднялся на крыло мостика – пусть Миша командует бизанью сам. Обратил внимание, что брас грота-рея залетает под выносную площадку крыла мостика и выбить его из-под неё совсем не просто. А если протянуть наклонный шпрюйт от угла площадки, то он не даст этой бесконечной веревке такой возможности. Будет отбивать её наверх.

3.7. Повседневные заботы

17.05.16. Погода хорошая – надо пользоваться. На всех мачтах – обивать и красить стеньги и, пока, самые нижние реи. Сам в парусной занялся изготовлением тех самых шпрюйтов (на оба борта). Заплёл огоны (показалось, что забыл ливерпульский огон – редко его применяю. Но, как в том фильме с участием Никулина – руки помнят…). Вместо такелажных скоб применил нержавеющие полукольца от старых оковок. Выбил стальной трос талрепами к палубным обухам – получилось хорошо (сам себя не похвалишь…).

Миша притащил в парусную тяжелый стальной трос – менять шпрингель-вант-перт. (Памяти капитана «Надежды» Владимира Алексеевича Антонова – только так и называю этот межвантовый переход). Трос явно тяжеловат – он для топенантов реёв. Но, можно бы и применить. Да запас на плетение огона матросы оставили стандартный – 70 см, а для такого троса надо не меньше метра. Тем более, что очень жесткий (когда-то плели из такого топенанты на «Надежде» – пряди приходилось вытягивать цепной талью). Отправил всех за другим тросом – полегче. А этот пригодится на тяжелую стропку.

Впереди множество проблем. Уходят по тем или иным причинам пять палубных матросов (кто в отпуск, кто учится и т.п.). Значит надо вместо них заказывать какой-то народ. А народ этот – как правило, из кадетов старших курсов, т.е. нулевые по всем параметрам. Но, на местную зарплату никто другой и не пойдёт – только временщики. Дома – тоже некая напряженка в ожидании всех дел у Маши. Как нарочно, рейс на три месяца в самый ответственный момент.

Про встречу в СПб на 45 лет выпуска я уже и не думаю – знать бы заранее, может и удалось бы согласовать встречу пораньше. Может быть, только и удастся встретиться с москвичами в свой единственный день в Москве, куда я собираюсь во время короткой стоянки во Владивостоке. Еще сдать в МАП документы на замену УЛМ. По этому вопросу я вроде бы подсуетился, озадачил через Машу по телефону Дерябина, чтобы тот в кадрах попросил к нашему приходу иметь на меня готовые бумажки. Его там все знают. Озадачил и старпома – позвонить по служебной связи в кадры на этот же счет. Проблем быть не должно, но в нашей системе бюрократов возможно всё. И если не буду успевать с заменой этого странного документа в рейс, то тогда и ставим точку.

Не только из-за документа. Кое-что меня достаёт на «Палладе», примерно, как и на «Мире». Т.е. такое некое сопротивление в простых, казалось бы вопросах. Добавляется к драконовскому состоянию старшего боцмана чувство озверина, когда тебя не хотят понимать. Или понимают, но не делают. До сих пор не знаю, как с этим быть. Иногда – желание плюнуть на всё и каким-то боком вернуться на свою должность парусного мастера. Чувствую, что старею – иду на какие-то компромиссы (или не настаиваю на своём). Так что, не всё так здесь гладко, как на этой бумаге.

18.05.16. Покраска стеньг до контр-краспиц, фока-, грота-реёв и бегин-рея. На большее краски не хватит. Но, хотя бы так. Погода хорошая. Китайчата – дисциплинированные ребята. Наша банда тут же этим воспользовалась. На приборке уже только китайцы с вёдрами, тряпками, швабрами и т.п. Каждому из гостей кадеты придумали своё короткое имя – типа Ваня, Саня и общение идёт вовсю. Я все эти моменты наблюдаю мельком – хватает на всё своих руководителей.

На каждую мачту отправил по два курсанта с нитками, иголками, ножницами, материалом и т.п. Надо ремонтировать чехлы, закрывающие прямые паруса. Они берут на себя излучение солнца, весьма губительное для супер синтетики, которой является дакрон – материал, из которого шьются паруса.

Вообще-то – дакрон – это торговая марка, которое дала фирма Дюпон для полиэфирной парусной ткани. А так, основные типы производителями подразделяется на: дименшн полиэнт (Dimension Polyant), бейнбридж (Bainbridge) и контандер (Contender). А они – в свою очередь – на универсальную, сбалансированную и еще ряд показателей – ткань. На больших парусниках применяются, как правило Dimension Polyant и Contender. Bainbridge – в основном для спортивных яхт. Все они отличаются способностью сопротивляться нагрузкам не только в основных направлениях: основа и уток, но и в диагональном, что, едва ли, не главное в парусном деле. Потянутый парус, не возвращающийся к прежней форме, работает неэффективно. Так что, материал, из которого пошиты паруса, весьма сложен по своей конструкции. Отсюда и цена парусов: от 5-ти до 12-ти тысяч евро за штуку, в зависимости от размера (у нас от 74 до 214 кв.м. Всего 2771 кв.м.). Конечно, с учетом работы по изготовлению, ликовки стальным тросом и т.п. Такой вот, неожиданный экскурс в технологию парусных материалов.

На моей практике только на «Палладе» применяются защитные чехлы для прямых парусов. Оно и понятно. «Надежда» и «Мир» эксплуатировались только в летнюю навигацию и паруса всегда срезались на зимний отстой. «Паллада» редко стояла более трёх месяцев (разве, что, в ремонтах). И смысла на короткий срок срезать паруса – не было. На навигацию достаточно широкого защитного банта, нашитого на парус с лицевой стороны у верхней шкаторины. Они тоже берут на себя солнечый удар и нередко, кадеты вопят сверху, что парус порвался. Но, мы-то, внизу знаем, что это повреждения защиты паруса.

Внешние защитные чехлы, которые отдельно привязываются перед парусом к тому же лееру, были в наличии в парусной мастерской на обоих судах. В конце концов, я и на «Надежде» и на «Мире» пустил их в ход на всяко разное. А, здесь бы, они пригодились. Но, то, что есть на «Палладе» – находится только на реях и во многих местах ткань расползается. Заинструктированные кадеты, полезли на реи. Хотя бы частично удастся усилить эту защиту. Заодно отрезать бахрому с краёв у ноков. А то – уже чистая картина из фильмов про пиратов – лохмотья развеваются на ветру.

19.05.16. У Маши день рождения. По этим скромным датам начинаешь замечать стремительность жизни. Отправил ей телеграмму. Впереди июнь – первые его полмесяца – апофеоз неопределенности. По данным с хвоста сороки выход в очередной рейс планируется вместо 18-го на 13 июня. Тут же вопросы – успею ли заменить УЛМ (идиотическую бумажку, выдаваемую на 5 лет – лишь бы деньги с моряков слупить. Интересно, сколько тысяч она сейчас стоит, если пять лет назад была за 800 р. по моему). Оформление её – две недели. Если так – то «Паллада» уйдёт без меня и минус еще пять человек матросов (отпуска, учеба и т.п.). А если – сделают чуть быстрее (в чем сильно сомневаюсь) – придется сдавать билет в Москву. Вот такие размышлизмы.

С утра планировали со старпомом одно (покраска мачт, частично борта, осмотр со шлюпки и т.д.), но вместо этого аврал, поднимать и ставить паруса. Впрочем, это не помешало покраске мачт. От остального отказались. Ветер слабый и ходом в два узла направились в сторону Цусимы.

Заготовил с плотником рамки для изготовления шпигованных матов. Занятие весьма сосредоточенное, требующее терпения – как раз такое, чтобы занять палубный народ, включая и китайцев. Посмотрим, что получится.

В конце дня провёл занятие с курсантами по палубным устройствам. На мой взгляд, рассказывал им интересные детали об якорях, цепях и прочем. Человека 2-3 слушали с интересом, а остальные – из вежливости (или из страха). Удивляет, конечно, безразличие к морскому делу. Впрочем, это – детки, и почти все они, пока, случайные прохожие. Показал на обух на палубе – спросил, как это называется? Подводил к теме, чем отличается рым от обуха. Но, никто (!) не ответил. Называли, что-то несусветное: зацепушка и еще, как-то. Глаза на лоб – вопрос о рыме отпал. Каждый день спотыкаются о десятки этих обухов. Что уж, тут говорить об абгалдырях, карге, турачке и т.п. Боцманам, что ли, по лбу заехать?

20.05.16. Докрасили стеньги до краспиц, а на бизани до нижнего рея. На большее краски просто не хватит. И эту, что была, подшкипер, как-то хитро разбодяжил под более темный цвет. Может быть, когда-нибудь, удастся продолжить.

Паруса у нас были всю ночь на гитовых и горденях, косые укатаны. Аврал – укатывать прямые. У нас довольно быстро укатали нижний марсель и правую руку верхнего. А на левой полный коллапс. Кого уж, Миша отправил туда – не знаю. Но, копались они безнадежно долго. Не могли понять, откуда у них вырос возле нока пупырь из складок паруса и что с ним делать. Кое-как утоптали, очень долго вязали сезневки. Весь мой инструктаж, как всё делается – испарился начисто. Даже при небольшом навыке старый парус два человека могут укатать за 2-3 минуты. С новым – сложнее, когда тот еще жесткий. На разборе досталось всем. И тем, кто хорошо справился, но не помог этим тупичкам.

В подобных случаях я начинаю разбор действий с упоминания известной картины художника Решетникова «Опять двойка». На сей раз, сказал, что г-н Решетников молча плачет в сторонке. Кол! А Мише дал команду: «В каждый удобный момент – всех на рей. Отдавать и снова укатывать парус до посинения». В заключение, конечно, отметил, что тем не менее старались (вижу, что ждут – вздох облегчения).

Китайцев надо чем-то занимать. Миша усадил их плести медведки. Нашли кусок каната, из которого нарезали каболок. И эти раскосые ребята, с присущим им терпением и тщательностью, изготовили весьма немало. Я им на палубу бизани принес рамку с начатым шпигованным ковриком. Показал их двум дамам, что делать. И они, пока не закончились материалы, очень качественно набили часть основы. Еще много там работы с этой шпиговкой – жаль времени у них уже мало. Но, будет и нашим, чем заняться.

Со старпомом на дежурной лодке осмотрели оба борта, через «рыбий глаз» (бак со стеклом в днище) посмотрели на гребной винт, перо руля и местами корпус в подводной части. Лопасти чистые, без мелких ракушек, в т.ч. и на галтели. На корпусе тоже их меньше, чем обычно, да и эти с раскрытыми створками. Это следствие нахождения судна в пресной воде китайских рек.

Хотели с матросом Ваней подкрасить ватерлинию в корме (в прошлом рейсе из-за волнения моря – не удалось). Но и сейчас, волна, хотя и небольшая с подветренного борта, но набегает на эту полосу. С наветра – вообще, разговору нет.

После обеда провёл очередное занятие со второй группой курсантов. Приятное удивление – в отличие от первой, эти что-то знали, называли всякие вещи своими морскими именами и слушали заинтересованно. Полтора часа пролетело как мгновение. Обратил внимание, что половину слушателей составляли курсанты бизань-мачты. Это уже влияние Миши, который уделяет много времени устройству, деталям и т.п.

Позднее, вдруг, прозвучала команда» «Палубной команде прибыть к грот-мачте». Оказывается, во время дрейфа занесло в кормовой подзор связку бамбука и она там застряла, за что-то зацепившись. Пока готовили шлюпку, я пошел приготовить всякие подводные принадлежности, веревки, свой пятиметровый отпорник для этой цели. Через пару минут уже вернулся, но лодка за бортом. На ней старший механик, матросы Ваня и Миша. Порулили к корме. Вернулись. Понятно – ничего с собой не взяли. Передали им веревку, отпорник, который они тут же сломали – он не предназначен для упирания во что-то, а только для зацепа за лопасть, чтобы по нему добираться к месту работы.

Всё-таки, они эту связку бамбука вытолкнули. К счастью, не надо было нырять, что-то там резать под водой и т.д. А то, уже от них прозвучало: «Миша нырнёт». Разбор этого дела я отложил на завтра. Будет и Ване и Мише за то, что отправились без инструктажа и без приспособлений. К тому же, я их не назначал на эту работу. А работа – потенциально опасная. Волна разошлась не на шутку и управлять лодкой в районе подзора надо уметь. Стармех заторопился – ну и пусть бы брал с собой свою моторную команду.

Позже они подошли к этой связке, уплывшей в сторону (длина связанных стволов бамбука 5-6 метров) и не сумели отбуксировать её к борту. Пригодились бы для всяких целей. Стармех пытался тащить её задним ходом, на что лодка не рассчитана (только для коротких отрезков). Ничего у них не получилось, и затею бросили.

3.8. Стоянка в Пусане

Швартовка в Пусане

21.05.16. Готовим правый борт к швартовке в Пусане. По информации – поставят к новому пассажирскому терминалу. Борт в целом неплохо выглядит – его готовили еще к Йосу, но почему-то поставили левым. Утром провёл разбор всей вчерашней вакханалии со спуском шлюпки. Досталось всем участникам и косвенно, присутствовавшему старпому. Старший механик, который влез в это дело – безусловно, хороший профессионал в своих вопросах. Но, в данном случае, мог быть только наблюдателем на шлюпке. И передавать управлять ею матросам без опыта в этом деле – просто недопустимо.

Ветер, дрейф, волна. Где-то справа Цусима. Находимся западнее неё. С утра учения по борьбе с пожаром, заводка учебного пластыря и тревога по оставлению судна. Всё, в общем-то отработано. Но при надевании гидрокостюмов курсантами обнаружилась интересная деталь: половина кадетов не могли в них влезть. Причина – внутри находится утепленный вкладыш. По логике, он должен быть после получения из проверки всеми своими частями вложен во внутрь рукавов и брюк. Но, не во всех это оказалось так. Естественно, при надевании эти детали смялись, застряли, ноги руки не втискиваются на свои места и т.п. Расправить – не так просто. Надо всё снимать, расправлять, размещать внутри и снова пытаться втиснуться. Причем, в обуви и одежде.

Очень неудачная модель. Меняют их довольно часто с учетом опыта, но вот эта – непонятно почему, принята к внедрению. Наверное, сами изобретатели только теоретически представляют надевание этого спасательного средства. В реальной ситуации, когда нет времени расправлять все эти внутренности – гибель гарантирована. А уж, надеть его, находясь внутри спасательного плота – нереально. Попробуйте, хотя бы на своей кухне, вдесятером одновременно переодеть футболки. А без костюма, даже в тропиках с температурой воды в 33 градуса (такая была в нашем филиппинском походе на яхте) – не протянешь и суток. На «Мире» подобных не попадалось. Частью были неопреновые гидротермокомбинезоны. Молнию затянул до подбородка и все дела. Остается надеяться, что пользоваться палладовскими, в реальности – не придётся. Весь остальной день – обычная рутинная бодяга.

22.05.16. Большая приборка. Китайцы расположились на палубе с телефонами и что-то там верещат по–своему. Посмотрел на это – нечего подавать пример нашим. Выдал рамки с начатыми шпигованными ковриками – продолжайте. Надо отдать должное их дисциплине. Безропотно устроились вокруг и начали работу.

Когда находимся в дрейфе, на грот-мачте поднимается флаг «майк» – на синем фоне белые перекрещенные полосы по диагонали. В запасе у третьего помощника всего один такой. На его просьбу – изготовил большого размера из пластикового щита. Подшкипер выкрасил синим цветом и откатал белые полосы. Через набитые люверсы протянул линь для флаг-фала. Подняли – пластик играет на ветру, но всё время держит плоскую форму, и видно издалека, что это «майк».

Но, конечно, при спуске его ветром ударило о краспицу. Протянуть быстро это место флаг-фалом – для кадетов непостижимый ребус. Наверное, думали, что искусственный флаг из броневого листа. Разлетелся пополам. Пришлось делать новый, но, на сей раз, из куска кожзаменителя синего цвета. Нашил диагональные полоски от какого-то плаката.

Мои помощники по ремонту защитных внешних чехлов на прямых парусах докладывают, что материал там совсем плохой. Дакрон расползается даже под иглой. Я и сам это периодически вижу на реях, но всё-таки попытки как-то закрепить – не оставил. Вот так действует солнце на полиэфирную ткань. Скорее всего, надо разделывать старый тяжелый парус на новые чехлы. Это – дело следующего 3-х месячного рейса. До него, в период стоянки, еще надо решить ряд проблем. Что-то необходимость всех этих решений уже достаёт. А, может быть, хватит?

23.05.16. Около 10-ти утра пришвартовались у международного морского пассажирского терминала почти в центре Пусана.

Пусан

Этот терминал построен на насыпном грунте. Площадь этой отсыпки просто гигантская. И сам терминал по своему изяществу, размерам и футуристической красоте, чем-то напоминает подобный в Йокогаме. Когда-то, в 2007 году мы на яхте «Отрада» промахнулись мимо олимпийского яхтклуба и зашли в этот залив Пусанхан и по периметру всю ночь его огибали в поисках яхтенной стоянки (она в заливе Суёнманхан). Не было никаких терминалов, ни моста с высотой пролёта в 60 метров, под которым мы сюда прошли. И на месте морского музея, где «Палладу» ставят большей частью, был большой пустырь. За 10 прошедших лет изменения в ландшафте просто гигантские.

«Паллада» перед Морским музеем в Пусане

Где-то в обед проводили китайских курсантов, за которыми пришел комфортабельный автобус. Обычно, оформление властями в Корее довольно быстрое (по сравнению с Китаем, да и с нашими собственными). Но в этот раз – безусловный рекорд по продолжительности. Привезли пропуска для выхода в город только в 7 вечера. Погода просто идеальная – отличная видимость, сухо и тепло. С учетом дежурных мачт повезло фоку, которому всё равно, когда будет сход на берег – их дежурство. Ну, а прочим – не очень-то.

Наконец, выход разрешен. До проходной по красивому причалу и вдоль него порядка трёх км. Вроде бы всё рядом, но гигантизм построек скрадывает реальное расстояние. После медленной очереди через пункт досмотра (как в аэропорту или шанхайских музеях) вышли в город. Но до ближайшей улицы, не связанной с портовыми строениями, еще не близко.

Национальный морской музей
в Пусане

Вышли прямо на знаменитый «Техас» (Тексако) – район челночного бума 90-х годов. Ничего не изменилось: всё также, вывески на русском, русские тётушки, заманивающие во множество кафе, тьма лавок с говорящими на русском корейцев, не мерянное количество всяких товаров и т.д. и т.п. Но, народу немного, по сравнению с теми годами. Здесь же, бесконечные ряды торговцев овощами, фруктами, моллюсками, рыбой, зеленью, вперемешку со столиками, за которыми корейцы по 3-4 человека что-то отмечают.

В Национальном морском музее

Миша у Морского музея

Всё это уже видано-перевидано – для меня ничего интересного нет. Основное – прогуляться в хорошую погоду после дня заточения на судне и перед дежурством своей мачты.

24.05.16. Нашей мачте повезло – проливной дождь, никакие зонтики не помогут. И дел особых нет. К вечеру утихло. Тучи облепили сопки, но видимость стала лучше.

25.05.16. Прогулялся по подземной торговой улице Лотто, которая идёт под главной магистралью. Ничуть она не изменилась с 96-го года, когда мы в Пусане оказались впервые. Бесконечные торговые лавки. Периодически – выходы наверх и здесь же вход в метро. В конце этой торговой артерии вход в мегамаркет Лотто Смарт. Сразу на входе удивительное цветомузыкальное аквашоу: фонтаны внизу и высоко под подволоком, направленные встречно. Под музыку из ирландских танцев всё производит неожиданное впечатление. И посетители и продавцы, задрав головы, смотрят на это переплетение воды, цвета, брызг и особенно впечатляет поток, льющийся по спирали сверху. Жулики всех мастей, наверное, плачут в такой момент от зависти. В окружающем фонтан холле торговля со всевозможных лотков всякими престижными марками и множество распродаж.

Этот центральный зал окружен по периметру площадками на всех этажах, к которым ведет множество эскалаторов. От каждой площадки выходят свои ответвления на разную торговую тематику – сами по себе, размером с футбольное поле. Этажей 5-6 я на что-то смотрел, дважды попадал куда-то, так, что пришлось выходить на улицу, чтобы определиться, где главный вход. В общем, на что, только не идёт технология торговли, чтобы завлечь покупателя.

Вообще-то, надо было с утра поехать на метро на пляж в Литлл-Таун, а не тратить время на эту барахолку. Благо погода, как и водится после дождя – установилась. Завтра – уходим домой.

Пусан

3.9. Домой!

26.05.16. В обед снялись. Своим бушпритом мы стояли прямо на выход. Прошли под мостом, очень быстро сдали лоцмана и не забыли меня на якорной вахте. Неожиданно с мостика принесли мне чехол от главного магнитного компаса, что установлен на крыше ходовой рубки. Оказывается у них течь по всяким, проходящим через крышу кабелям, трубам и прочего – как раз, в районе ГМК и просят увеличить в нижней части чехла его размер, чтобы накрыть эти входы.

Беда эта общая для всех моих фрегатов. Течёт прямо на экраны локаторов. Борются все одинаково, но победа за протечками. Здесь даже в отчаянии подвешивали ведро на ручки поворота зеркала компаса. Конечно, я дал дежурный совет залить всё, там, на крыше мастикой и не маяться мыслью, что сарафанный чехол, что-то там прикроет. Но был подвергнут обструкции, что уже всё там облеплено и спасения нет – и сдался. Увеличил конструкцию – как уж, на крыше её применят – дело заказчиков. А, на мой взгляд, надо кардинально разобраться в причинах течи и применить, что-либо эффективное. В крайнем случае – что-то, типа яхтенного брюканца, закреплённого на корпусе компаса.

Ближе к концу дня высказал неудовольствие боцманам по поводу организации малой приборки. На фоке через минут десять уже ни одного человека на палубе. Внизу, под контролем матроса что-то еще делается. Можно, конечно сделать скидку на день отхода и т.п., но это не дело. И крутится в голове мысль – зачем мне это нужно? Старший боцман – это координатор палубных и такелажных работ, но никак не надсмотрщик и борец за кадетскую дисциплину. Надо вернуться на свою должность парусного мастера и возвести китайскую стену в этом вопросе.

27.05.16. Закрыли чехлами косые паруса, кроме стакселей. Их пока оставили на всякий случай. В том числе, сняли топенанты гика, укутанные новыми медведками, и спрятали в парусной шахте. Иначе пропитаются пылью и вся она отпечатается на новой контр-бизани. Всё это на период стоянки под нашим мостом в Золотом Роге. С него летит пыль от проходящих машин, а иногда и камни. Вмятина от одного такого до сих пор на палубе бизани.

Стоянка уже сокращена. Выход 16-го июня. Не знаю, успею ли я получить новый УЛМ. Оформление после сдачи всех документов не менее двух недель. Но, моё дело – сдать их, как можно раньше. И положиться на правило – что не делается – всё к лучшему.

Провёл занятие с юнгами по плетению огонов на стальном тросе. Их пять человек из морского детского клуба «Каравелла». Вот уж, действительно, этот народец пришел на «Палладу» с желанием реально, чему-то научиться. Внимательно записали как это делается, и по ходу, всем дал возможность свайкой сделать несколько пробивок.

К вечеру восстановили вдоль ватервейсов отметки с номерами шпангоутов (требование портнадзора). Ранее их закрасили при подготовке борта. Я предлагал ввернуть саморезы в дерево палубы на отметках номеров, чтобы после не искать и не размечать номера по новой. Но, меня убедили, что отметки уже есть. Действительно, кое-где, что-то нацарапанное было. Но, когда коснулось восстановления номеров, кое-как нашли всего пару цифр. Пришлось брать чертежи, размечать реперные точки, отмерять от них и т.д. Благо, что погода жаркая. Под дождем всё это делать было бы весьма непросто.

Никогда бы раньше не подумал, что на «Палладе» есть странное соперничество и противопоставление палубной и машинной команды. Но, есть свои серые кардиналы (вернее, кардинальчики). Хотя ведь чувствовал, что чужой монастырь. Пока был Сидоров Юра, я – в стороне от всяких мелких дрязг, а он, как буфер. Теперь буфером приходится быть самому.

28.05.16. Занятия с юнгами. Думал, что они успокоятся на познании ливерпульского огона. Но вдруг, появились в парусной, пока я подсчитывал, сколько же троса и веревок заказать. Пришлось им показывать огон против свивки для грузовых шкентелей. Аудитория благодарная – со вниманием и желанием, каждому, проколоть пряди в соответствующем порядке. Сразу видно, что в отличие от большинства кадетов, эти детки заинтересованы. Помимо моих пояснений, что-то сами записывают и подрисовывают. Не важно, изберут ли они морскую профессию – на любом месте, с подобным интересом и отношением они себя найдут.

Просчитал, сколько троса и верёвок надо на частичную (хотя бы в половину) замену старых. Все веревки, что получает «Паллада» – из полипропилена. (Конечно, дешевле всего прочего). На верхних этажах всё это в два года превращается в стеклянную труху. Хочешь-не хочешь – надо менять. Остается только вспоминать веревки на «Надежде», в своё время закупленные в Хобарте капитаном Владимиром Алексеевичем Антоновым. Их хватило еще и на мою долю. На «Мире» всегда в избытке было бухт из хампекса и сайлекса – современных материалов, высокой прочности и не тянущихся. Но на них «Мир» зарабатывал сам на дейлитрипах и прочем извозе. Пока не попал под топор университета – нового владельца. Всё, как в детской сказке – несёт курица золотые яйца – давайте её сварим и съедим. И съели. Не знаю, изменится ли что, и с последующим новым владельцем.

Так что, заявил с десяток бухт веревки разного диаметра, стальной трос разного диаметра в 400 и 800 метров. Сильно сомневаюсь, что закупят, хотя бы часть, которой всё равно будет недостаточно. Всё заявленное – только на половину такелажа. Считал буквально по метрам для каждого рея и паруса. Содержание парусного судна – дорогое удовольствие.

Зачехлили все косые. Особенно «головы». Т.е. переднюю шкаторину, сгруппированную на раксах в нижней части штагов. Иначе всё пропитается пылью даже за короткую стоянку. Хорошее место стоянки для «Паллады». И лагом и кормой в углу причала. Но под мостом. А у нас, конечно, не Япония, где улицы моют шампунем.

29-30.05.16. Большая приборка, отмывка палубы, помещений и прочего перед возвращением – традиция. Отрегулировал в швейной машине намоточный механизм. Пришлось повозиться – износ, что ли? Наши девушки – курсантки принесли в парусную рамку с законченным шпигованным ковриком. Снял с рамки и обликовал его снизу кончиком – появилась прочность всей конструкции. Цвет его по бокам синий, внутри чёрные полосы с желтыми (…я тебя слепила из того, что было… Прямо по-песенному).

После замены снастей всегда остаются остатки веревок, которые ни туда, ни сюда. Теперь будем их пускать на подобные вещи и в первую очередь надо будет сделать мощные маты для швартовных клюзов, чтобы те не горели, когда судно штивает, как это было в Пусане в прошлом рейсе, да в Йосу – в этом. Пока сделали, что-то из ковролана, да плетеных матов, но они мало помогают в таких случаях.

Мысли крутятся по замене УЛМ – надо быстро успеть в ряд мест. Хотя, подсуетился в рейсе – озадачил старпома, тот позвонил в кадры и там обещали, что комплект документов будет готов. И Маша, оказывается, туда съездила, хотя я просил её озадачить Дерябина. Но, еще есть мелочи помимо того. Моя задача – сдать эту бодягу первого июня. Как раз останется две недели до выхода в рейс и такое же время МАП оформляет. Ничего не меняется в бюрократическом государстве – совершенно никчемная бумажка, дублирующая загранпаспорт. Но тот, хотя бы на 10 лет, а эту каждые пять надо менять. Как вспомню такую же возню в Питере – зимой в 4 утра занимал очередь (принимали в день всего по 20 человек – это в городе, где, наверное, каждый третий – моряк). И то, оказался лишь четвертым. Говорят, что сейчас всё это уже не так, пик прошел. Узнаем на собственной шкуре.

И, что сложного было, сделать в ней несколько строчек о продлении. Ничего ведь не изменилось – ни отпечатки пальцев, ни цвет глаз. Только физиономия стала более гофрированной и дублёной. По-моему, зарабатывает флот не своей работой, а этими поборами, начиная с платных медкомиссий (последняя – 4 тыс., год назад всего лишь по одной. То ли еще будет). Не считая платных сертификатов, помимо действительно, нужных, ещё на всякий чих. У рядового состава сейчас их всего-то девять (а, давно ли, было только два – по живучести и спасению). А комсостав трёт свои затылки и шевелит губами, подсчитывая, во что же обойдется допуск к работе семейному бюджету. Особенно на наших учебных судах, со смешной зарплатой. Наверное, для грузовиков, да танкеров с контейнеровозами эти траты комариный писк. Не знаю. А мы ничем от учителей средней школы не отличаемся.

Здравствуй страна! Привет родные власти! Интересно, превзойдут ли китайско-корейский рекорд по продолжительности оформления?

P.S. 31 мая сдал на новое УЛМ все документы. 15-го забирать, а 16-го выход в рейс. Камчатка, Циндао и ещё, куда-то в тех краях до середины сентября. Скучным время стоянки не будет – полёт на запад на неделю – всё рассчитано по часам. Обратно должен быть 14-го утром. Все билеты на руках.

Далее

В начало

Автор: Абрамов Николай Александрович | слов 9895


Добавить комментарий