Сотрудники Управления подводных лодок Первого ЦНИИ ВМФ. Второй ряд слева направо: Кровяков Виктор Сергеевич, Левашов Владимир Иванович, Маккавеев Александр Петрович, Бескурников Аркадий Иванович, Китаев Владимир Николаевич, Иванов Всеволод Николаевич, Литошенко Виктор Иванович, Панов Орлеан Иванович, Пономаренко Юрий Антонович. Начало 80-х годов.

У меня было много начальников в Первом ЦНИИ ВМФ. Все они замечательные люди и хорошие учители.

В отделе: Кровяков Виктор Сергеевич, Литошенко Виктор Иванович, Гамов Эдуард Степанович.
В Управлении: Бескурников Аркадий Иванович, Иванов Всеволод Николаевич. Я о них уже коротко писал ранее. Все они уже ушли из жизни.

Слава Богу, жив мой первый начальник управления подводных лодок контр-адмирал Китаев Владимир Николаевич. Так получилось, что мы с ним одно время жили в одном доме и в одной парадной, я на четвертом этаже, а он на первом.
Он пришел в Институт еще капитаном 1 ранга из Главного управления кораблестроения, из Москвы. До этого служил в военной приемке в Северодвинске на Севмаше. Выпускник кораблестроительного факультета Высшего Военно-морского инженерного ордена Ленина училища имени Ф.Э. Дзержинского.

Начальник, как начальник, но я-то старший лейтенант, а чем меньше встречаешься с начальством, тем спокойнее служба. Поэтому, когда я шел на службу, то всегда отслеживал не пересекается ли с ним мой путь до метро «Кировский завод»? Если такое случалось и я, вдруг, оказывался впереди, то ускорялся, если — сзади, то замедлялся.

Первые три года службы в Институте я в кабинете начальника управления вообще не был. Что мне там было делать? Салабон! Мне еще надо было учиться и учиться! Это на корабле можно было за два-три месяца сдать зачеты на самостоятельное управление. В Институте была своя специфика. Только через три года я первый раз появился в кабинете начальника управления и то не по делу, а из-за того, что отказался идти в академию. Ну, получил втык и пошел учиться. Второй раз перед самой академией по случаю присвоения очередного воинского звания капитан-лейтенант.

Кстати, спасибо начальнику, время обучения не пропало даром. Через два года после окончания академии защитил кандидатскую диссертацию, получил свой кусок самостоятельной работы и пошел нормальный процесс службы в Институте: подготовка справок, докладов, ответы на запросы, экспертизы, заключения, участие в НИР. Ну, и конечно, вызовы к начальнику управления для докладов по тому или иному вопросу. Конечно, Владимир Николаевич, в первую очередь, работал с руководителями отделов, но часто вызывал и непосредственных исполнителей и не признавал «испорченный телефон».

В то время шла интенсивная работа по строительству подводных лодок третьего поколения и Владимир Николаевич не вылазил из командировок в Москву и на заводы, где решались повседневные вопросы их строительства. Много времени отнимало и начавшееся проектирование подводных лодок четвертого поколения: «Борей», «Меркурий», «Кедр», «Ясень». У него в кабинете постоянно присутствовали с докладами Левашов, Михайлов, Богаченко, Шалонов, Варварин, Мартюхин, Михайловский, Филатов, Сорокин и другие главные наблюдающие и научные руководители и ответственные исполнители НИР.

Наше управление тогда курировало работу Ленинградских КБ «Рубин» и «Малахит, а также «Лазурит» в Горьком.

Поэтому, когда Владимир Николаевич стал лауреатом Государственной премии за участие в создании атомной подводной лодки с титановым корпусом проекта 945А третьего поколения, проектантом которой было ЦКБ «Лазурит», мы это восприняли со всеобщим удовлетворением.

Тогда институт решал много задач, я об этом уже ранее коротко писал. Запомнилась одна интересная задачка, которую поставил Владимир Николаевич.
Надо было разделить водоизмещение ПЛ по массе на несколько частей: оружие по видам, радиоэлектронное вооружение по назначению, энергетическая установка, но с учетом корпусных конструкций, обслуживающего персонала, снабжения, запасов и прочего. Шла борьба за уменьшение водоизмещения и каждый поставщик комплектующего оборудования бился за свои «килограммы». Но никак не хотел понимать, что от этого зависит масса корпуса, в который все это помещалось и который мог составлять до половины величины водоизмещения. Но оппоненты стояли на своем и обвиняли в завышенном водоизмещении корабелов, апеллируя к тому, что их собственная масса, например, навигационного вооружения, составляет всего несколько процентов от водоизмещения ПЛ. Очевидно, Владимира Николаевича на совещаниях в Москве «кусали», обвиняя в несовершенстве корпуса ПЛ.

Короче, надо было справедливо «размазать» массу корпуса по всем составляющим комплектующего оборудования. Корпус не существовал сам по себе, а был как раз и предназначен для размещение всего этого у себя внутри и защищал это оборудование от гидростатического давления. Нет оборудования и не нужен корпус.
Вместе с ЦНИИ имени академика А.Н. Крылова мы такую задачу решили. Оппоненты были посрамлены и мы смогли доказать, что корпус здесь ни причем. Позже в Институте была поставлена специальная НИР, которая уже подробно разобрала эту проблему и ответила на все вопросы по всем классам ПЛ разных поколений. Кроме этого была определена тенденция изменения вкладов в водоизмещение отдельных видов оружия, вооружения и технических средств с учетом корпуса и обеспечивающих систем в зависимости от перехода от одного поколения к другому. Кроме того, эта работа позволила более точно обосновывать величину водоизмещения ПЛ при разработке тактико-технических заданий для их создания.

Значительно позже я вернулся к этому вопросу и на основании имеемого задела написал монографию «Метод исследования формирования водоизмещения подводной лодки». Думал защитить докторскую, но человеческая лень победила.
Затем Владимира Николаевича на этом посту сменил капитан 1 ранга Константинов Борис Георгиевич, который служил в Институте в энергетическом управлении.
Уже заканчивалось проектирование подводных лодок четвертого поколения и надо было думать о пятом поколении. Тогда была начата очень важная комплексная научно-исследовательская работа (КНИР) «Альтернатива» по разработке тактико-технических требований к подводным лодкам пятого поколения.

Все эти имена сегодня можно найти только в закрытых архивах и на стендах институтского музея. Это они были пионерами, начинали это дело, которое только сегодня приобретает реальные видимые результаты. Многие из них уже ушли из жизни. Но очень бы хотелось, чтобы их имена остались в истории военного кораблестроения на ряду с конструкторами и строителями, которые сегодня воплощают их идеи в жизнь!