В январе 1944 года была снята блокада Ленинграда. Для восстановления разрушенного города в Ленинград стали возвращаться из интернатов старшие школьники. Поехали и наши. Некоторых помню: Юру Коровина, Вову Туркина, Вилю Юркова. Их потом направили в ремесленные училища, обучали необходимым городу профессиям, предоставляли питание, общежития, форму. После снятия блокады за некоторыми ребятами приезжали родители.

Но война пока продолжалась. Раз в неделю регулярно проводились политинформации, которые после разгрома немцев под Сталинградом, были все более оптимистичными, не то, что в первые годы войны, когда Красная Армия оставляла город за городом. Иногда вместо политинформации нам читали вслух книги. Помню, как мы слушали затаив дыхание «Тайна профессора Бураго» Шпанова, плохой в общем-то детектив, но мы с нетерпением ждали продолжения. Этот писатель прославился потом тем, что соорудил два толстенных политических романа: «Поджигатели» и «Заговорщики».

В помещении столовой же нам показывали и фильмы. Мы смогли посмотреть «Фронтовые подруги», «Три танкиста», «Парень из нашего города», «Малахов курган», «Два бойца», «Подводная лодка Т-9», «Актриса» и много других, хороших и не очень. Но все эти фильмы были патриотическими, нацеленными на победу, а это было очень нужно.

Наконец, этот день настал. Утром девятого мая 1945 года нас разбудил стук в дверь, не помню, кто кричал: «Война кончилась». Радость и слезы по всему селу, вечеринки то в одном доме, то в другом. Мы стали готовиться к отъезду. Был прощальный концерт нашей самодеятельности, ребячий хор пел частушки, сочиненные Осей и мной:

«Сорок первый год пришел
И война нагрянула,
Наши братья и отцы
Стали бить поганого»

А что, «нагрянула – поганого» совсем неплохая рифма для школьника четвертого класса.

В середине июня мы тронулись в обратный путь. Все вещи погрузили на подводы с быками. Их сопровождали старшие ребята и Оська в их числе. Подводы уехали за двое суток до нас, а мы поехали на автобусах и за два часа мы их догнали перед самым Курганом.

Ночевали опять в той же школе, и опять был тот же санпропускник.

Но поезд нас вез уже пассажирский, дорога заняла, насколько я помню, три дня. На вокзале, на каком — не помню, нас встречал сильно выросший и изменившийся Горик, но я его узнал сразу и бросился к нему. Нас приютила тетя Лия. Тетя Фира с Идой и Аликом поехали к себе на проспект Майорова. Тетя Соня и Ося через некоторое время поселились в комнате дедушки Бори и бабушки Сары на улице Союза Печатников, в которой я так часто бывал и наблюдал дедушкины молитвы. Он, к несчастью, до этого дня не дожил, а бабушка Сара жила теперь с тетей Лией.

Вот так закончилась для нас эта тяжелая пора и началась другая, не менее тяжелая.

Далее

В начало