Часть 5. Ушуайя (Огненная Земля, Аргентина) – Кейптаун (ЮАР)
Стоянка «Паллады» у причала в Ушуайе.
|
Содержание
5.1. Ушуайя (Огненная Земля)
5.2. Новая группа практикантов – путешественники из Клуба М. Кожухова
5.3. Проливом Бигль из Патагонии в Атлантический океан
5.4. Знакомство с космонавтом Сергеем Николаевичем Рязанским
5.5. Встреча в Атлантическом океане
5.6. Штормовая гонка
5.7. После шторма
5.8. В середине Атлантического океана
5.9. Пересекли нулевой меридиан
5.10. Последние дни трансатлантического перехода с Сергеем Рязанским
5.1. Ушуайя (Огненная Земля)
Стоянка «Паллады» у причала в Ушуайе. Снимок с одной из центральных улиц города, в редкий момент, когда нет круизных лайнеров. По другую сторону причала и по носу «Паллады» стоят два судна с зелёными корпусами – те самые «Гринпис», не дающие покоя китобоям и прочим охотникам за морскими обитателями. По корме слегка виден нос большого контейнеровоза – во многом, обеспечение жизни города зависит от доставки сюда всего: продуктов, материалов и т.п.
Городок, чисто северного исполнения: нет высоких зданий, каких-то выделяющихся балконов, лоджий и т.п. Сейчас, ещё местное лето (заканчивается). Скоро наступит антарктическая зима, и здесь всё будет выглядеть совсем не так гостеприимно. В один из годов снег шёл боле 240 суток подряд. Лавины с невысоких окружающих гор смели массу леса. Так что, здесь живут мужественные люди, но, очень приятные в общении, в чём мы много раз убедились во время нашего короткого пребывания.
Карта Огненной Земли (Патагонии).
|
Историческая карта Патагонии.
|
15.02 2020. Вышли из Ушуайи под знаменитый марш, прошли мимо «Крузенштерна», стоящего недалеко на якоре и проливом Бигль направились на выход. Курсанты известного на весь мир барка, красиво так, стояли на своём правом борту и приветствовали своих коллег. Мне особо наблюдать за нашими, как они отвечают – было некогда. Открыта якорная вахта на всё время движения по проливу, но думаю, Владимир Иванович (старший учебный помощник – ветеран «Паллады», капитан дальнего плавания) постарался. Должность в любом рейсе, где более сотни деток, очень хлопотная и ответственная. А уж в таком дальнем и тем более.
Наш путь из пролива Бигль лежит, как раз в этих замечательных местах |
5.2. Новая группа практикантов – путешественники из Клуба М. Кожухова
На борту очередная группа практикантов. Так их называют по трансляции, хотя на самом деле, они не имеют сильного отношения к морской деятельности. Как я понимаю, это путешественники из Клуба известного телеведущего М. Кожухова. Среди них космонавт, Герой России – Сергей Рязанский.
Сергей Рязанский на мостике «Паллады»
|
Сергей Николаевич Рязанский – инструктор-космонавт-испытатель 1-го класса. Два полёта на МКС. Первый в 2013-2014 гг. продолжительностью 166 суток. Второй, в котором он был командиром международного экипажа, состоялся в 2017-м году продолжительностью 139 суток. Четыре выхода в открытый космос. Звания Героя России он удостоен, в том числе, за работу в скафандре вне МКС, превысив все нормы пребывания в открытом космосе более чем на два часа. Сергей Рязанский с Олегом Котовым установили тогда рекорд страны по продолжительности работы в открытом космосе вне станции – 8 часов 7 минут 6 секунд. Хотя дело было, конечно, не в рекорде, того требовала рабочая ситуация за бортом МКС.
История рекордов по продолжительности выхода весьма интересна. В 2001 году американцы Джеймс Восс и Сьюзен Хелмс покинули шаттл «Дискавери», не собираясь устанавливать какие-либо рекорды. Работа была со стыковочным модулем. Появились некоторые проблемы, выход затянулся, но астронавтам было приказано ждать, пока не закончит работать рука-манипулятор шаттла. Уже в шлюзовой камере с удивлением обнаружили, что пробыли в вакууме 8 часов 56 минут!
Сергей Рязанский и его командир в первом полёте, Олег Котов, во время второго выхода в открытый космос, находились в вакууме 8 часов 7 минут. Но их, вскоре, превзошли Александр Мисуркин и Антон Шкаплеров – 8 часов 12 минут. И во всех этих выходах были экстраординарные ситуации по работе: у одних – с канадскими телескопическими камерами, у других – замена блока на модуле, который никогда не предполагалось менять. Ни о каких рекордах и речи быть не могло – всё только по рабочей ситуации.
 
На фото слева Сергей Рязанский в открытом космосе.
|
Конечно, Клуб путешествий известного телеведущего Михаила Кожухова особо подчеркнул участие знаменитого космонавта в своих рядах, на униформе:
Эмблема на куртке путешественницы Кристины Свайкиной
|
5.3. Проливом Бигль из Патагонии в Атлантический океан
Следы лавин на горах вдоль пролива Бигль |
Погода на день отплытия, наконец-то, проявила себя по-горновски. Мелкий дождь не в счёт. Но, то и дело, шквалистый ветер – пришлось курсантов во время приборки отправить на подветренный борт. Но, чередовалась с некоторыми минутами затишья. Берега пролива на фоне грозовых с молниями туч выглядели очень живописно. Наконец, мне стало понятно, что залысины на сопках вдоль пролива – это не овраги. Лавины, сметающие всё на своём пути, снесли деревья вместе с корнями. Эти уже высушенные стволы мы видели с самолёта, пролетая буквально в нескольких метрах от следов деятельности зимнего монстра. Кто-то, из нас ещё завёл тему – не от бобров ли, эти завалы. Конечно, нет – тем нужна вода рядом, а это всё на склонах гор. Т.е. зимы здесь – на редкость крутые. Все вершины небольших гор и сопок лишены всякой растительности. А от них – идут вниз среди леса, этакие прочёсы – следы от лавин. И всё заканчиваются лесоповалом.
На баке набилось довольно много народу, рассматривающего берега, несмотря на ветер и дождь. В какой-то момент, когда все ушли на обед, нас нагнала стая дельфинов. Некоторые плыли прямо перед форштевнем, то обгоняя, то уклоняясь в стороны. Я подозвал вышедшего на палубу человека, с фотоаппаратом явно профессионального исполнения. Он, с боканца нащёлкал множество снимков и, чуть позже, мы с ним разговорились. Это корреспондент от известных медиа средств и, оказывается, мы с ним пересекались на «Мире» (он меня узнал).
Чуть ранее, информация по громкой связи о предстоящем переходе была очень краткой: выходим с «Крузенштерном» и идём навстречу «Седову», который запаздывает.
Самый известный и знаменитый барк в мире – «Крузенштерн».
|
После рандеву – гонка на 200 миль и продолжение совместного плавания. Но, ещё ранее, были слухи (откуда уж, ноги растут – не ведаю), что все мы пойдем к острову Южная Георгия – в сторону Антарктиды. Но, теперь – Антарктике отбой и движение только к Африке. Я думаю, что причина, из-за задержки «Седова». Мой знакомый был этим весьма раздосадован, т.к. его командировка имела главной целью антарктический репортаж. Я давно никаких иллюзий не строю, хотя тоже как-то надеялся облиться антарктической водичкой.
Наш путь мимо Фолклендских островов
|
Так что, пришлось довольствоваться тем, что даёт Южный океан в районе мыса Горн, но теперь уж, со стороны Атлантики. Поздним вечером объявили аврал – брасопить реи вкрутую на другой галс. Попробуй после этого сразу уснуть. У меня уже выработалась давняя привычка – если удается заснуть, хотя бы на 10-15 минут, но полноценно, наотмашь – вполне достаточно, чтобы чувствовать себя в рабочем состоянии. А тут уже часа два без задних ног, и аврал. Конечно, ворочался и так, и этак – сна нет. Пока не досмотрел какой-то накрученный детектив из старых, но уснул на самой развязке. Придётся досматривать, чем же закончилось. Из-за этого, еле заставил себя подняться за своими вёдрами. Температура воды всё та же – около 8-ми градусов.
Линия пути «Паллады» на Кейптаун.
|
Курс на NNO (север-северо-восток), ход 7,8 узла, место в Атлантическом океане:
16.02.2020. Пришлось отказаться от обливания – крен на правый борт и, время от времени поддаёт волной слева. Начерпать воды можно, но удержаться ей в вёдрах – никак. Идём под нижними марселями и фор-стень-стакселем. Ход, при этом 7,5 узлов – ветер попутный, бакштаг левого галса. Вчера к вечеру, после вроде бы спокойной погоды ветер начал крепчать и отходить (становиться полнее, т.е. направление его – всё больше в корму). Конечно, по прогнозу знали и об отходе ветра и его усилении, но мостик купился на обманчивое попутное затишье. Готовились к сильному ветру, курсантов и матросов – на реи – проверить, крепление укатанных парусов. Некоторые переукатали для надёжности.
Но, вдруг, аврал – ставить нижние марселя, грот и фок. Ну, и зачем было, народ гонять на эти проверки? Прогноз весьма точный – убеждались неоднократно. Засвистит точно по расписанию. Так и получилось. Только в аудитории, почти закончилось, интереснейшее событие в жизни «Паллады» – встреча с настоящим космонавтом (об этом, чуть позже), как капитана попросили связаться с мостиком. Конечно, аврал – убирать косые, грот и фок. Ветер набрал силу точно по прогнозу – около 25 м/с. Это уже шторм.
Убрали косые. На бушприте их, естественно, вытянуло в струну на подветер. Навалились на шкоты всей массой – затащили стаксель на бушприт и палубу, а кливер – пока на сеть. Курсанты и матросы пристегнулись к страховочным леерам. Одни начали укатывать кливер, другие – увязывать стаксель. Кому не досталось места – схватились за горденя и гитовы фока и по команде начали его подтягивать к рею. В отличие от работающих на бушприте им не слабо повезло. На неожиданно большой волне, нос с бушпритом провалился, а следующая окатила всех с головы до пяток. Я, у носового ограждения подсказывал какие-то действия курсантам, замешкавшимся с креплением паруса. Волна, накрывшая всех, обняла и меня, причем, снизу вверх, до самых подмышек под курткой. И в этот момент меня вызвали на мостик.
Возникла небольшая проблема: как увалить судно на курс, с которого привелись, чтобы обезветрить фок и грот для укатки на рее. Для этой цели надо поднять фор-стень-стаксель, только что привязанный с такими трудом. Пребывая сам в совершенно мокрой шкуре на южном антарктическом ветерке за 20 м/с, попытался отговорить мостик от этого действа. Представил, как снова промокшему народу отдавать сезнёвки, готовить снасти и т.д. Предложил обрасопить бизань на полный бакштаг, чтобы обезветрить корму, а фок-мачту – наоборот – на крутой бейдевинд.
В принципе – получилось. Но мешал нижний марсель грота, обрасопленный на галфвинд и даже, полнее. На грота-рее ещё продолжали укатывать грот – брасопиться нельзя. И в результате, крутящего момента для уваливания – недостаточно. Картушка компаса, показывающая что поворот успешно осуществляется, вдруг замерла. Такова уж, природа управления большими парусниками. Если на носу не хватает парусов, судно начинает приводиться. И, хотя, марсель на бизани обезветрился – всё равно, парусность ходовой рубки и рангоута на корме действуют на приведение – т.е. стремятся поставить судно носом к ветру. Пришлось согласиться с Николаем Кузьмичом (капитан сразу, как только я появился на мостике, спросил про готовность поднять стаксель на бушприте, а я упирался…). Команда на фок – подняли стаксель и тут же, увалились на нужный курс. Прошло буквально несколько минут, и скорость выросла до 10-ти узлов. Это только на нижних марселях и одном стакселе! Через некоторое время скорость перевалила за 11 узлов.
До утра – повезло: обошлось без авралов. Но, ночью улетело с полок и прочего всё, что летать, казалось, никак не должно. Даже мой могучий моноблок опрокинулся на стол – хорошо, что верёвки удержали от дальнейшего планирования. Для сна особых условий не было, но утром поднялся всё также около пяти, и на палубе убедился, что лучше бы не вставать, а подарить себе пару часов. Качает с большой амплитудой – в вёдрах останется едва ли треть, если ещё удастся её начерпать.
17.02.2020. Шторм ушёл, волна небольшая, ветер попутный. Грот, фок и нижние марселя. Ход 4,4 – курс 51 к точке рандеву всех трёх парусников. Место: 49°06′S, 59°36′W. Пока обливался – рассвело. Слева показался «Крузенштерн» под всеми парусами. Безусловный красавец! А у нас, вчера вечером – аврал на убирание верхних марселей. Смысл, наверное, в том, чтобы дать «Крузеру» догнать нас, хотя пол-узла ничего не решают. Но я, как всегда – только отрубился, как тут же заавралили. Что-то мостик зачастил по вечерам с этим делом. На сон мало остается, всё по тем же причинам – после аврала сразу не уснуть.
Вчерашний день запомнился весьма напряженным графиком и бесконечной качкой до самого вечера. До обеда проводил занятия по парусному вооружению с новой группой практикантов. С некоторых пор, вывешиваю на доске схему рангоута и стоячего такелажа, подаренную мне Зигмундом Хоренем (главным конструктором «Паллады», «Надежды», «Мира» и других) с его дарственной надписью ещё в Калиниграде. Это, чтобы не рисовать на доске мачты, реи и т.д. Заодно рассказываю о нашей с ним работе по замене части такелажа на «Мире» и выпрямлению мачт на «Роял Клиппере» в Карибском море. Это сразу вызывает интерес у слушателей.
Самый большой круизный пятимачтовый парусник в мире «Royal Klipper»
|
5.4. Знакомство с космонавтом Сергеем Николаевичем Рязанским
Перед началом поблагодарил от себя и палубной команды космонавта Сергея Рязанского за интереснейшее выступление для экипажа. Ещё днём ранее, в парусную пришли несколько человек, расписанных на фоке – помочь переложить парус на стеллаже. Один из них чуть задержался и спросил, как у меня получилось после атомохода быть парусным мастером на таком судне. Это не первый вопрос в таком духе, и я всегда, кто бы не интересовался, стараюсь ответить о своих увлечениях морем и парусом. После небольшого разговора, собеседник представился: «Сергей!» Я, конечно, тоже. Пожали руки. Я уже слышал, что среди вновь прибывших находится космонавт, дважды бывший в космическом полёте, Герой и т.д. Но не знал ни в лицо, ни имени. И, когда мы познакомились в парусной, подумал, что надо бы узнать, кто же это. Совершенно не представляя, что этот скромный, улыбчивый человек – он и есть. Мелькнуло в уме что-то, но где же медальный профиль, чеканное лицо и т.п? Да нет, думаю – это человек из их компании, а сам космонавт, где-то в высоких эмпиреях. Проводил своего гостя на палубу, а через небольшое время, наконец-то узнал, с кем же я общался. Сергей расписан в команде фок-мачты, вышел на аврал, вместе с курсантами и матросами тянул верёвки и очень старался. Ни за что не скажешь, что этот человек выполнял такие задачи, которые мы себе и представить не можем.
В конце дня капитан по трансляции объявил, что в аудитории состоится встреча с показом фотографий и небольших фильмов. Я сразу занял место поближе и чуть позже очень посожалел, что не взял диктофон (есть в телефоне). У меня есть дневники космонавтов Юрчихина, Лебедева, которые я взял из интернета, много книг о космонавтике, включая и редчайший дневник первого начальника отряда генерала Каманина – исключительно откровенный. Так что, мне всё что связано с этой самой трудной и сложной профессией – исключительно интересно.
Сергей Николаевич рассказывает в аудитории «Паллады» о своём втором полёте в космос.
|
Сергей начал свой рассказ с простых вещей: закончил биофак МГУ и начал работать в институте медико-биологических проблем, где, конечно, изучали влияние космоса на здоровье. Иллюзий по участию в космических полётах не строил и добросовестно занимался научной деятельностью. И вот, в какой-то момент Сергею рекомендовали (а может и приказали) писать заявление в отряд космонавтов, потому как возникла необходимость в специалистах, связанных с медициной. Но попасть в отряд – непросто. Надо сдать вступительные экзамены и пройти жесткую медкомиссию. В этом неслабом отборе он сумел выйти победителем. Во время подготовки дважды был командиром экипажей в специальных экспериментах, имитирующих полёт к Марсу – т.н. «Марс-500». Именно это привлекло внимание одного из руководителей отрасли, который поинтересовался, почему этот человек не в составе полётного экипажа. Вот так, через 10 лет подготовки 26 сентября 2013 г. и начался первый полёт на МКС продолжительностью 166 суток. Во второй полёт продолжительностью 139 суток он отправился уже командиром международного экипажа.
Экипаж космического корабля «Союз МС-05» в спускаемом аппарате:
|
Долгий срок подготовки к первому полёту Сергей Николаевич объяснил элементарным отсутствием мест. В корабле «Союз» два места – это командир и бортинженер, а третье – свободный груз. И эти свободные места – арендованы другими странами на длительное время. Шатлы выведены из эксплуатации и доставка на МКС – только проверенной российской техникой. Помог случай – кто-то из иноземцев не мог полететь, по какой-то причине и появилась вакансия.
Исключительно интересный рассказ сопровождался фотографиями на экране через проектор, подключённый к ноутбуку. Из первого полёта космонавт привёз 65 тысяч фотографий, сделанных, и внутри станции, и через иллюминаторы. Помогала семья разбираться с ними очень длительное время. А, когда, из второго полёта привёз уже 250 тысяч снимков, то был встречен с этим делом, не совсем с восторгом. Рассказывал обо всём с немалой долей юмора. Аудитория была под завязку, несмотря на приличную качку. И сам рассказчик иной раз хватался за подручные средства, когда палуба уезжала из-под ног.
Я не знаю, как другие, но мне общение с настоящим космонавтом – нашим современником, профессионалом высочайшего класса, который, вот здесь и сейчас, буквально в метре от тебя – как глоток живительного кислорода. У меня всегда культ людей, которые достигли совершенства в своём деле. Сам, по возможности, стремился успевать в каждой своей специальности: не мне судить – что-то, и получалось. Но из рассказа понял, каким сверхсложным трудом занимаются эти люди в Звёздном городке. Недаром отбор происходит на грани возможного. Например, при прыжке с парашютом во время падения до открытия купола, кандидат должен решить ряд тестов, одновременно наблюдая за жестами инструктора и не теряя самообладания. Время падения 20 секунд до высоты 600 метров, где надо открыть парашют. У одного претендента парашют не открылся. Он спокойно доложил: «Вместо купола вышла тряпка. – Затем, также спокойно – проблемы с запасным». И далее, о своих действиях. Ему удалось всё-таки открыть запасной. И этот кандидат был принят в отряд, несмотря на дефицит места. Всё поведение транслируется комиссии, которая оценивает качества претендента.
Тренировки, учёба, экзамены – всё подчинено будущему полёту. И ещё неизвестно, состоится ли он? А надо быть постоянно в высочайшем тонусе к немедленной готовности. Когда Сергею через 10 (!) лет объявили о его первом полёте, ему тут же пришлось сдать 103 экзамена – вот, что это означает. В настоящее время добавился экзамен и по английскому языку. По отдельным репликам я понял, что он им владеет в совершенстве.
Сами полёты на МКС всегда связаны с риском. Толщина стенки, отделяющая жизнь от вечности 1,5-2 миллиметра. Одним из сложнейших элементов является выход в открытый космос. У Сергея Рязанского их четыре. Температура корпуса станции на солнечной стороне выше ста градусов, на противоположной – такая же, но со знаком минус. Соответственно, скафандр рассчитан на эти перепады. А работа в перчатках чрезвычайно сложная. Был эпизод, когда один из его товарищей по выходу, допустил незначительную, почти незаметную ошибку, пристёгиваясь карабином к поручню. И какие-то мгновенья оказался с ним связан не очень надёжно. Но бдительный ЦУП заметил, и по приземлении лишили допуска на подобную операцию, не только виновника, но и весь экипаж. Отрабатывали эти элементы в бассейне, подтверждали умение и сдавали экзамен.
По словам Сергея, звание Героя России он получил за выход в открытый космос, когда пришлось работать в скафандре непрерывно 8 часов, вместо нормативных шести. Была важная техническая операция, которую обязательно надо было завершить, а времени из-за непредвиденного сбоя не хватало. В скафандре есть своя сигнализация, которая взывала, вопила и требовала немедленно уйти в укрытие. На вопрос землянам, что делать? ЦУП ответил: «По вашим кардиограммам мы видим, что вы ещё живы. Продолжайте…»
Вот так – без сантиментов. А то, нам преподносят всякую люлю-малину, как космонавты смотрят на Землю, что-то едят и всех радостно приветствуют. А они жертвуют собой и не только, как в этом случае, но и весь космический полёт. Рекордсмен мира по пребыванию в космосе, космонавт Геннадий Падалка, с которым Сергей очень дружен, имеющий 970 космических суток, уже не может полететь, несмотря на хорошую форму. Из-за накопления солнечной радиации. Дай Бог ему здоровья, может и разрешат ещё.
Сергей Рязанский работает в открытом космосе
|
После выступления посыпались вопросы – некоторые интересные. Но, об этом позже. В конце концов, сильно раскачало, капитана пригласили на мостик, и последовал аврал на уборку парусов. На этом и закончилась небольшая, интереснейшая лекция-беседа.
5.5. Встреча в Атлантическом океане
18.02.2020. День рождения моей мамы… Обязан ей – всем.
День вчера выдался на редкость летний. Солнце припекало так, что впору загорать. А то мы не вылезаем из свитеров и тёплых курток. Капитаны двух парусников – «Паллады» и «Крузенштерна» устроили фотосессию встречи под всеми парусами.
«…когда паруса «Крузенштерна» шумят над моей головой…»
|
У нас аврал – подняли все косые и поставили все прямые. Ветер совсем затих, но на бакштаге некоторые его дуновения делали своё дело – паруса смотрелись вполне работающими.
Паруса «Паллады» |
На обоих парусниках выстроились экипажи, размахивали фуражками, кепками и т.п. У нас вся группа путешественников взобралась на бушприт и в своих красных куртках выглядела очень живописно.
Путешественники на бушприте «Паллады» приветствуют «Крузенштерн».
|
Над судами летал квадрокоптер (недаром возим с собой специалиста). Наверное, будет зрелищный фильм. Всё это продолжалось довольно долго. С «Крузенштерна» прибыл катер с гостями – что-то обсуждали в наших верхах.
Сергей Рязанский (космонавт) наконец-то освободился от встреч, пришёл к нам на фок и тут же включился в работу по укатыванию кливер-топселя на бушприте. Всё-таки мне сдаётся, что в космонавты отбирают не только по каким-то суперкачествам, но и по-гагарински. Насколько всегда был обаятельным человеком Юрий Алексеевич – по многочисленным фото, фильмам, воспоминаниям его друзей и т.д. – настолько же этому соответствует и «наш» космонавт Сергей Рязанский. Трудно подобрать другое определение при общении с этим человеком. Настолько естественно, дружески, без малейшего пафоса – со всеми. Кстати, я думал, что его определили в каюту-люкс (есть такие), но ничего подобного – живёт со своей группой в кубрике.
Вот бы хотелось, чтобы внук Сёмочка, вырастая, брал пример во всём с таких настоящих людей.
Я не удержался и сфотографировался с космонавтом на фоне «Крузенштерна». Сергей Николаевич отнёсся к этому совершенно естественно и дружески (зато у меня лицо отупенелое… от счастья).
С заслуженным космонавтом, Героем России Сергеем Рязанским
|
По снимку видно, что сияет солнце, море без барашков и паруса обстенились. Повезло для встречи с «Крузенштерном».
А утром казалось, что снова надвигается шторм, месяц еле проглядывал, на море толчея и ветер под 20 м/с. Но к середине дня, и даже раньше – распогодилось. Уже просматривается некая закономерность: с утра ветер и тучи, к обеду – солнце. Но, на этом солнцепёке боцман фока побегал раздетый, поруководил мачтой, и прострелило радикулитом. Ходит теперь запеленованный, как мумия. А я ему: «Вот, только попробуй не выпрямиться… Не хватало, ещё за мачту отвечать…»
Мы идём навстречу «Седову», он уже где-то неподалёку. Наше место: 47°25′S, 56°41′W.
19.02.2020. Дрейф. Ветер несильный. Для меня это означает, что не придётся добывать воду и-за борта всякими ухищрениями. Как бы там ни было, а от Антарктиды мы удалились. Вода градусов 10-12. Место наше, почти, всё то же: 47°23′S, 56°10′W. Видны огни обоих будущих соперников по гонке: «Крузенштерна» и «Седова». Также, дрейфуют в ожидании старта. Ночь выдалась на удивление бессонная. Раскачало в дрейфе так, что диванчик с его положением поперёк качки не спасал. То ногами в борт, то головой в шкаф. Ещё и падает всяко-разное с полки, что вдоль дивана, на всякие места собственного тела. И, некоторое – пребольно…
Вчера была встреча с «Седовым». Наконец-то, вернувший себе белый цвет корпуса, он выглядит совсем по-другому – таким, как я привык его видеть у набережной лейтенанта Шмидта в Ленинграде. В те давние времена 60-х годов бегал по мостам и набережным каждое утро, и обязательно поворачивал обратно, добежав до «Седова». Насколько я знаю из истории корабля, в то время решалась его судьба: из-за отсутствия ремонта могли списать на слом. Но выдающиеся его капитаны, и в первую очередь Пётр Сергеевич Митрофанов, сумели отстоять самый большой в мире, на то время, парусник.
«Седов» и «Крузенштерн» на траверзе «Паллады»
|
На всех трёх парусниках подняли нижний ярус косых парусов. «Паллада» зашла со стороны солнца. Сблизились бортами с «Седовым» на допустимо возможное расстояние. За ним в этом строю шёл «Крузенштерн». Выстроили курсантов и экипаж. Взаимные приветствия, крики, узнавания знакомых лиц, вопросы – а, где, тот или этот, и т.п. Иногда – хором с той, или другой стороны.
 |
Капитаны по громкой связи передавали приветы друзьям и соратникам. Наш Николай Кузьмич несколько лет командовал «Седовым», в том числе и в крайнем его кругосветном плавании 2013-2014 гг. Несколько человек на «Палладе» были участниками того рейса, в т.ч. и боцман фока Володя Гонцалёв. У меня там двое друзей – парусный мастер Игорь Евдокимов и Костя Попов, которого я сменил в должности главного боцмана на «Мире». Надеюсь, встретимся в Кейптауне или, в крайнем случае, во Владивостоке.
В течение дня было несколько авралов. Наши тренизы работали в поте лица, причём едва ли не первым во всех делах был Сергей Рязанский. Но скромно ожидает пока не возьмутся за снасть курсанты и его товарищи.
 
Слева: Сергей Николаевич на бушприте «Паллады» после укатки косых парусов
|
Сразу видно, что он дружен со спортом: время от времени отжимается на руках от палубы, а если уж тянет шкоты или фалы – впечатление, что делает это один. Конечно, курсанты, зная кто рядом с ними, стараются изо всех сил. В своей лекции, на вопрос – сколько времени занимает восстановление после космического полёта, ответил, что это примерно соответствует длительности полёта. Но ему удавалось войти в земную норму раньше, благодаря физической подготовке. На МКС обязательными являются ежедневные занятия спортом в течение двух часов.
Сергей Рязанский на тренажере МКС
|
Впрочем, все путешественники из Клуба Михаила Кожухова, видимо смирились, что с айсбергом не встретятся и приняли самое активное участие в участившихся авралах. К нашей удаче на реи они не очень стремятся, хотя и укатали сами нижний марсель почти без матросов. Предпочитают бушприт, чему мы не препятствуем – главное, чтобы не забывали про страховку.
Путешественники на бушприте
|
В течение дня бесчисленные фотосъёмки всех трёх парусников в разных ракурсах с перестроениями и т.п. Погода благоприятствовала. С «Крузенштерна» спустили катер с фотографами. Глядя на них, и у нас сделали то же самое. Но, дежурная шлюпка – это не катер с жестким днищем и надувными бортами. Начерпали от волны полную лодку. Почему-то, посчитали, что если сам, старший механик будет управлять, то полная победа. Но, не на такой волне. Здесь нужен опыт, именно управления, а не знания мотора. Впрочем, никогда не лезу с советами. А меня, занятого своими делами, никто и не звал. Странно, конечно… Потому как, спуск с наветренного борта и в дальнейшем попытка там же, подъёма – само по себе, диковатое дело. Уронили фотографа. Не мне одному пробовать атлантическую водичку. Тут же, и поймали. Его техника особо не пострадала.
Ближе к концу дня – снова аврал: все паруса поднимать и ставить. Всё те же фотосъёмки, но теперь под всеми парусами на ходу. Я тоже попал под влияние массового психоза – нащёлкал, наверное тысячу фот, благо не надо думать, сколько кадров осталось (и, куда ушли, благословенные времена, когда сто раз подумаешь, чтобы сделать снимок из 36-ти, имеемых кадров, в «Зените»).
|
Позже надо вычислить, какие же 3-4 снимка оставить из этого мракобесия. Фотографировали все: и экипаж, и курсанты и, конечно, официальные папарацци, но, на сей раз без шлюпки. Видимо, достаточно таких на катере с «Крузенштерна». Наконец-то образовалась некая пауза в бесконечных перестроениях и кораблей, и экипажей. Информации по громкой связи никакой. Я, уж, только подумал о компенсации бессонной ночи, как прозвучал очередной сигнал на аврал.
Оказывается, сегодня в 18 часов, старт гонки на 200 миль. Но что-то мостик никакой информации по предстартовому маневрированию не даёт, и вообще не ясно, старт ли это. Обрасопились на полный бейдевинл левого галса, куда-то пошли под машиной в сторону от «Крузенштерна». Находясь на палубе, непонятно что и зачем. Неожиданно ушедший вперёд «Крузер», проревел своим могучим тифоном и куда-то начал удаляться. У нас на «Палладе» очередь верхних марселей и брамселей. Только-только их вздёрнули, как тоже раздался писк нашего нового тифона. Ну, что за невезуха нашим механикам! Со старыми тифонами мучились – установили новые: у них как голос у певца, объевшегося мороженным – срывается то и дело. На палубе мы предположили, что это не иначе, как наш старт – и, не ошиблись. «Крузенштерн» уже прилично впереди, да к тому же и на ветре.
Положение парусников сразу после старта: в центре «Паллада»,
|
На картинке, что выше, под информацией о «Палладе» видны координаты места старта: 45°52′S, 55°27′W. Если посмотреть по карте, то мы прямо в середине района, который моряки всего мира называют «ревущими сороковыми». Так уж, устроено природой, что именно здесь, концентрация штормовых погодных явлений из-за характерных течений – холодных и тёплых, и ветра, который не сдерживается уже никакими горными массивами.
А, чуть ближе к экватору – где-то, с 35-го градуса ю.ш., т.н. «конские широты» – потому что там штилевые зоны, на которых парусные суда стояли без хода и от бескормицы, а, главное от «безводицы», гибли лошади конкистадоров и других покорителей Южной Америки, и их выбрасывали за борт. Так что, в южной Атлантике всё рядом: вода и пламень, лёд и камень. То ветра не дождаться, то девать его некуда… Мы уже почувствовали начинающий разгул стихии. Но, это были, даже не цветочки…
5.6. Штормовая гонка
Удар волны выломал планширь в районе лоцманского входа
|
Меня вызвали на мостик. Действительно, взяли старт с опозданием – нас наносило на стартовый створ раньше времени, поэтому пришлось уйти от него под машиной и развернуться на полный оборот. Вызвали, чтобы организовать на время гонки парусные вахты. По полной схеме, как это принято, решили не делать – завтра рабочий день. Но боцманам быть на мостике или рядом с ним, на время вахты своих командиров мачт (они же вахтенные помощники капитана). А курсантам – спать не раздеваясь. На том и порешили.
Я остался на мостике, вроде бы сам по себе, но подумывая, когда же удобнее оставить всё на боцмана фока, который уже здесь, и слинять на восстановление бессонной прошедшей ночи. Но, пообщавшись с капитаном, понял, что как бы не так. Вместе с Николаем Кузьмичом прошли по палубе. Ветер – бакштаг, поэтому бесцеремонно заставил боцманов сильно потравить все прямые. Действительно – прибавили ходу. Но, уйти – увы, уже как-то само по себе отменилось. Хотя и боцман фока уже на начавшейся парусной вахте, но капитан мне: «Николай Александрович! – Помогайте!» – Куда же, тут уйдёшь. Да, и Николай Кузьмич, здесь же.
Я не воспринимал эту гонку парусников всерьёз, поэтому и мысли мои, в отношении её и мечтаний о сне – были легки. Понятное дело – шоу для прессы. Наверное, и победитель уже обозначен. Для проформы, оценив наше положение относительно «Крузенштерна», поделился со старшим на этой вахте Сергеем Анатольевичем Толовиковым – капитаном «Паллады» (но в этом рейсе он выступает как опытный дублёр), что однозначно привёлся бы, и вышел «Крузеру» на ветер. Но у каждого своё мнение – настаивать не стал. (А, жаль…).
Ход у нас был неплохой, постепенно приближались к «Крузенштерну», хотя у него и под ветром, но рассчитывали, что он ветровой тенью нас не прикроет – у обоих ветер в корму. Далеко по левому борту просматривался «Седов». Идёт только под марселями, два грота и фок. У «Крузенштерна» – то же самое, но стоят ещё нижние брамсели и обе контр-бизани (нижняя и верхняя). И «Седов», на вид, так явно отстаёт. Но ветер, хотя и попутный – тем не менее, заходит, пока временами на галфвинд. А это означает, что «Седов» в самом выигрышном положении – у всех на ветру. Никто на мосту на эти мои приведенческие рассуждения никак не отозвался – все прикованы к приближающемуся «Крузенштерну»
И только, когда стали видны его реи, обрасопленные на чёткий фордевинд, стало понятно положение его прямых парусов. Выставлены на фордевинд, хотя ветер и заходит. То-то, мы гадали, что это у них наветренные шкаторины не осажены галсами, а выбраны шкотами, наравне с подветренными. Так или иначе, постепенно поравнялись и даже вышли вперёд. Я уже и забыл о своём намёке выйти ему на ветер – решили, что выйдем вперёд на достаточную дистанцию, а там видно будет.
Пока ходил на ужин, «Крузер» ушёл чуть вперёд. Расстояние между корпусами не более ста метров. Всё-таки, прикрыло ветровой тенью. Аврал, обрасопились на бакштаг, отвернули, набрали ход и пошли – нос в нос. Вдали видны огни «Седова». Он, то равняется с нами, то отстаёт. Стемнело полностью, но огни судов хорошо просматриваются. Ветер ровный 10 м/с. Но этого достаточно, чтобы поддерживать примерно одинаковую скорость у всех – 9,5-10 узлов. Постепенно стало понятным, что схвативший первым ветер или его порывы – вырывается в лидеры. При этом «Седов» ближе всех к западному ветру, и не просто догнал нашу с «Крузером» компанию, но и в какой-то момент, долго лидировал.
С усилением порывов ветра, капитан принял решение брамселя убрать, не дожидаясь глухой ночи. Это себя полностью оправдало через несколько часов. Скорость у всех на полном курсе выросла до 12-ти узлов. В какой-то момент «Паллада» показала выше 14-ти. Для парусных судов эти значения, да ещё в условиях усиливающейся качки, являются достаточно высокими. Максимальная скорость, достигнутая на фрегатах Зигмунда Хореня, составляет 17-18 узлов. Это, при всех поставленных прямых, ветре в полный бакштаг (почти в корму) и достаточно спокойной поверхности моря. 17 узлов я наблюдал на «Надежде» в проливе между Сицилией и Италией, и на ней же, когда после мыса Горн шли к Вальпараисо. Все остальные – что они отмечены Гиннесом за рекорд – мне сдаются чистыми понтами (sorry за сленг). Кроме, разумеется, пятимачтового «Роял Клиппера» с его 42-мя парусами и скоростью в 24 узла.
Так или иначе, ветер под 15 м/с с порывами до 20-ти – это для наших знаменитых барков. При всех равных условиях, «Крузенштерн» начал опережать «Палладу». Нижние брамсели они оставили. Курс у всех около 355 – 10 градусов. Волна – лагом (т.е. в борт). Крен на порывах ветра и подошедшей волны – всё выше. Давно на «Палладе» ватервейсы не омывались морем. А тут, каждый наклон – вода до кофель-нагельных планок и по палубе. Рёв ветра, гул парусов, грохот водяных валов, проносящиеся потоки по палубе – думаю, путешественники забыли про Антарктиду.
Вот так, зацепившись страховками на подветренном борту,
|
Протянули штормовые леера, перегородили выходы на бак и ют. Скорость не меняется – 10-13 узлов. Но и соперники не дремлют. Современные средства радиолокации позволяют знать об их маневрах и скорости в любой момент времени. После очередной нештатной вахты удалось незаметно раствориться с мостика. Несколько часов – мои.
Корреспондент Леонид Круглов на мостике «Паллады» за работой
|
20.02.2020. Утром вышел на палубу и понял, что обливание не состоится. Валяет так с борта на борт, что как бы чего не вышло… Вода несётся вдоль борта совершенно бешенным потоком, да ещё ватервейс постоянно в неё уходит. В остаток ночи в каюте поселился барабашка. Упало и улетело со своих мест всё, ранее незыблемое. Я не стал сопротивляться стихии, и то что продолжало падать на меня с полки (книжки, всякие мелочи), отправлял на пол, не глядя. Попытки уснуть – не получились. Пришлось на всякий случай закрыть броневую крышку на иллюминаторе. Если выдавит стекло, то, хотя бы потопа не будет.
«Паллада» на дистанции гонки
|
Крен преимущественно на правый борт. Ветер усилился метров до 20-ти. Поднялся на мостик – действительно находимся в оранжевой зоне прогноза. Т.е. все стрелки ветра с тремя чертами – 15 и более м/с. Цвет показывает область действия этого ветра. Далее будет только красный фон. И ни слева, ни справа не видно какого-либо смягчения погоды. «Крузенштерн» впереди на целую милю и «Седов» слева всё также на ветре, но теперь только у нас, И к тому же впереди по траверзу. Ход почти у всех одинаков – более 12-ти узлов. Но «Паллада» отстаёт.
 
Океанская волна
|
Аврал – брасопиться на курс к финишу. До него не более 50-ти миль. Выставили паруса на галфвинд, привелись на финишный путь. Ход с этим ветром хороший, но соперники идут в бакштаг (вот, когда я пожалел, что не настоял на этом приведении ещё много раньше). А мы идём красиво, но уступаем до целого узла обоим.
То и дело, особенно на баке – потоки воды через левый борт. Курсанты вытянулись в линию – я взял осаживание наветренного шкотового угла фока на себя. Они смотрят на меня (а я на правом борту, стою, опираясь на торец нагельной планки) и ждут команды. А я вижу, как за ними, над бортом, вырастает здоровенное облако брызг, пены и воды… Никому деваться некуда. Сам уткнул голову в согнутые руки – локти вперёд. Подлый капюшон, как назло сполз на шею – туда и пришелся весь этот душ Шарко. Вот вам и обливание. И дружный вопль курсантов, вцепившихся в галс.
С хорошим креном на правый борт – ватервейс в воде – побежали вдогонку за титанами. Было видно, что их, тоже, не слабо штивает, даже с их-то габаритами. Ну, а у нас, время от времени – свои рекорды. Очередной крен составил 47 градусов. Для несведущего народа – это достаточно много. До критического угла заката – меньше половины. Известный мне крен в 53 градуса, был на «Надежде», в бытность командования ею, покойным Владимиром Алексеевичем Антоновым (вечная ему память!) – моим замечательным старшим другом. В памяти его рассказ, как сложно было выйти из этой ситуации. Океанский брочинг опасен не только для яхт. Т.е., увалиться, как бы надо, но сберечь при этом рангоут (динамический удар приходится на бушприт и соответственно на все мачты). Проще идти с таким креном, пока шквал сам не пройдёт, но и идти вечно – нельзя.
Наши косые недолго терпели эту нагрузку. Первым погиб крюйс-стень стаксель. Лопнул ровно по центральному шву пополам. Едва убрали и срезали, как за ним последовал грот-стень-стаксель, примерно с таким же диагнозом. Дольше всех держались кливер и мидель-кливер. Но, разметало их на ленточки одновременно. Обрывки привязали к сетке.
Ну и, наконец, пополз шов прямо посередине верхнего грот-марселя. Общие переживания: что делать? Да, собственно – ничего. Парус на полном курсе работает, даже если порыв дойдет от верхней до нижней шкаторины. Стальной лик-трос не даст разорваться пополам, а до финиша возможно дотянем и с этим расползающимся швом. Осталось всего ничего.
Так и получилось. К финишу шов верхнего марселя всё-таки расползся и порыв перешёл на верхнюю шкаторину, отдирая её от лик-троса. На древнем фор-стень-стакселе, единственном, работающим из косых парусов, начал отрываться шкотовый угол. Если убирать, то под динамическими рывками, точно оторвётся. Но было уже рано! Финиш!
«Шов верхнего марселя всё-таки расползся, и порыв перешёл на верхнюю шкаторину
|
Убрали все паруса, кроме нижних марселей на фок и грот-мачтах. Также оставили фок. С какой-то целью продолжили идти прежним курсом на север. Скорость, несмотря на убранные паруса, так и осталась в пределах 11-12 узлов. Ветер и бортовая качка, также сохранились и несколько усилились. Капитан поздравил всех с окончанием гонки. Наше отставание от «Седова» составило всего пять минут. Все честно боролись, а «Крузенштерн» достойно, с хорошим отрывом, пересёк линию финиша первым.
Положение парусников перед финишем.
|
Финишный створ (между двумя точками вверху).
|
Для всех гонка на эти 200 миль, пройденных менее чем за сутки (чуть менее 20-ти часов) стала весьма ярким элементом плавания. Наши путешественники и в восторге, и в шоке – одновременно. Восторг от участия в подобном действе на большом парусном фрегате, да ещё в компании таких знаменитых барков. Ну, а шок – реакция на всю обстановку гонки, включая вторые сутки отсутствия горячей пищи. На камбузе невозможно готовить – переливается кипяток из котлов. Всех обеспечили сухим пайком (доширак, хлеб и промороженное сало).
Останки парусов после гонки на палубе (небольшая часть) |
21.02.2020. Ни о каком обливании и речи нет. За штормовые леера к ограждению подойти жутковато – почти с каждой волной заливает ватервейс. Оторвало несколько планширей – некоторые успели поймать, пока их носило по палубе. На корме волной выворотило стойку с кусками металл-леера и обломком планширя. К вечеру должен появиться какой-то просвет.
Фотокорреспонденты ловят крутые моменты… |
Вечером в аудитории выступил с небольшой лекцией, отрывками из своих фильмов и фотографиями Леонид Круглов. Помните, когда мы шли проливом Бигль, я у форштевня увидел дельфинов и подозвал вышедшего на палубу человека с фотоаппаратом. Это и был очень известный путешественник, кинодокументалист, автор и режиссер своих фильмов. Я в лицо его помню, помню, что пересекались, но имя, к сожалению, не знал. Но он меня узнал, мы с ним пересекались в бытность мою на «Мире». Оторвавшись от съёмок дельфинов, Леонид мне посетовал, что не идём в Антарктиду – у него задание от нескольких редакций на эту тему. Надеюсь, прошедшая гонка больших парусников – уникальная своими знаменитыми участниками – как-то компенсировала это огорчение.
В заключение показал свой новый фильм о Семёне Дежнёве: как тот двигался к открытию мыса своего имени (о чём он до конца жизни понятия не имел) в Беринговом проливе, открывая новые земли к востоку Сибири. Фильм называется «Северный морской путь» и смотрится очень динамично – в нём интересно всё. И постоянно сохраняется некая фабула детектива: чем же закончится эта безумная экспедиция времён 1646-1651 гг. с неимоверными сложностями. Я, кстати, тоже не знал, как и 99% россиян – чем же? Ведь экспедиция принесла Дежнёву крупные долги, и маячила тень долговой ямы. Особенно, когда Семён Дежнёв вышел морем к своему мысу и совершенно не представляя, что он, как и Колумб, совершил величайшее географическое открытие – продиктовал своему писарю (сам был неграмотен) – «…за углом сей земли ухожу на юг…». Оставалось в его отряде после нападений чукчей всего с десяток человек (Семён Дежнёв был государственным служащим и назначал ясак – налог на добытого зверя, пушнину и прочее, что очень не нравилось чукчам, ненцам и другим представителям северного этноса).
22.02.2020. Наступивший день мало чем отличался от двух предыдущих. Всё те же волны от трёх до пяти-семи метров продолжали, время от времени, заливать палубу. Качка не прекращалась никаким образом, несмотря на то что по окончании гонки «Паллада» тут же увалилась и шла по волне на север. Утром обнаружилось отсутствие двух спасательных кругов: на правом борту напротив грот-мачты и на кормовом ограждении.
Просмотр постоянно действующей видеокамеры, направленной на корму показал, как при прочей почти спокойной обстановке, на корме вдруг выросла волна более 10-ти метров. Залила весь ют, кормовой шпиль, встала во весь рост, ударила в стенку кормовой надстройки и исчезла в ватервейсах кормы. Вместе с ней исчез и спасательный круг, вырванный из своего гнезда. На ограждении кормы согнуло пополам прочную стойку леерного ограждения и выломало часть планширя. Непонятным образом уцелел алюминиевый лоток для пищевых отходов, хотя он, только привязан к ограждению сезнёвками. Некая хронология событий в снимках с кормовой камеры транспортной безопасности:
Волна накатывает в корму.
|
Волна, превышающая высоту верхней палубы на корме и её леерного ограждения,
|
Удар волной, высота которой более 10-ти метров.
|
Последствия удара. Круга уже нет. Стойка ограждения сломана,
|
Такую же картину показала видеокамера правого борта. Здесь также большой волной слизнуло спасательный круг с бортового ограждения вместе с сигнальным огнём. Давно понятно, что крепление этих средств весьма наивно: вставляются в три таких гнезда – внешним контуром – два, и одно – за внутренний край круга. Уже мы и раньше теряли в штормовом море спасательный круг на баке, где наиболее поддаёт. Пытались привязывать, но правила регистра подобного не допускают – отказались от этой затеи. Зато теперь есть видео доказательства, что мы не подарили круги аборигенам – можно списать на форс-мажор. Совсем по любимому морским народом В. Конецкому: «…итого: волна, проникшая через иллюминатор каюткомпании вынесла ковёр персидской работы, столовый сервиз, хрусталь и все скатерти, а также аккордеон. Резюме: списать на непреодолимые силы природы…
Глядя на эту видеосъёмку, становится понятным, почему на большинстве старых больших парусников («Померн», «Пассат» – ставших музеями, наш «Крузенштерн» и ряд других) штурвалы находятся на самой корме, чему мы всегда удивлялись – неудобно же! Но, оказывается, рулевые вращали штурвал, стоя лицом к корме, чтобы видеть набегающие волны и своевременно уклоняться, насколько это возможно. Ещё повезло, что не вышибло большие квадратные иллюминаторы в кормовой кают-компании – возможно, броневые заслонки помогли. Николай Кузьмич, бывший на мостике в это время, и видевший всё своими глазами, оценил высоту волны – более 10-ти метров.
Но, так или иначе, с наступлением дня прогноз начал оправдываться. Ветер ослабел, волна, в принципе, тоже, хотя и окатывала некоторых зазевавшихся. Особенно, простодушных кожуховских путешественников, думающих, что всё уже позади. Наши ушлые кадеты, да и я, в том числе, умело повисали на планширях стенок надстроек, поджав ноги, пока ручьи не убегали в ватервейс.
5.7. После шторма
Война войной, а паруса заменять надо. Достали из нагромождения в парусной (почти всё попадало со стеллажей) пять запасных: три стакселя, кливер и мидель-кливер.
Куча-мала в парусной из укатанных запасных парусов |
Останки срезанных парусов, за оковки повесили в шахте парусной мастерской, чтобы те подсохли. Грот и бизань разобрали свои стакселя и начали укатывать для привязывания к ракс-бугелям, на которых паруса перемещаются по своим штагам. На фоке началась непонятная мне торговля, что, дескать, привяжем вначале фор-стень-стаксель, а после – следующий и т.д. Я, взращенный на «Надежде» и закалённый «Миром», где всегда рваные паруса тут же менялись на запасные независимо от времени суток, погоды и т.п. – подавил эти настроения жёстко – вяжем, сразу все!
Невольно вспомнился эпизод на «Мире», когда мы шли на финиш очередной гонки, почти как всегда первыми с отрывом, и тут порвался бом-брамсель. Час ночи, финишный створ, где-то в пяти милях соперников и близко не видно, плюс мелкий дождь. Виктор Николаевич Антонов, действующий капитан «Мира» в свои 75 лет, дал команду менять парус. Заменили и поставили, несмотря на темноту, высоту и прочее – за десять минут до финиша.
А, здесь, на бушприте, при лёгком покачивании – все удобства, только может унитаза не хватает. Эти взбрыкивания показывают, что народ устал, хотя всего прошло четыре месяца плавания. Плюс три бессонные ночи подряд – качка замордовала всех, благо никто не укачивается. Приготовили паруса, и процесс пошёл. Но, посмотрев на запасной кливер, решил вместо него на кливер-леере привязать старый кливер-топсель. Уж слишком непрезентабельно выглядел битый-перебитый кливер. Побоялся – привяжем, а он пойдет клочьями. Кливер-топсель редко используют на всех фрегатах. Это самый верхний из всех косых – длина его галсовой стропки 17 метров. Поэтому, они и сохраняются дольше и лучше прочих. Но в данном случае, главное: по длине передней шкаторины он чётко подходит к кливер-лееру. Конечно, разница в площади (95 против 74) не совсем подходящая, но зато он крепкий, без порывов и т.д.
Привязали все паруса, практически к концу рабочего времени. При этом фор-стень-стаксель по очереди привязывали к раксам путешественники. Безусловно, тон этой компании задавал космонавт Сергей Николаевич Рязанский. Я всё время удивляюсь, насколько он прост в общении и приветлив со всеми. Меня трудно расположить к новому человеку – всегда держусь на дистанции. Но здесь совершенное исключение.
Ближе к концу дня пролетел очередной дождевой заряд, небо развеялось, и по носу судна нарисовалась изумительной красоты радуга, едва ли не на весь горизонт. Как бы своим появлением природа выдала нам сигнал, что все погодные проблемы позади. Будем надеяться.
 |
Все, вновь привязанные паруса, тут же подняли. Ветер в галфвинд – заработали все устойчиво. Море почти успокоилось, волна не более метра, но вместе с зыбью, и время от времени нос судна проваливается, и паруса хлопают. При ослаблении ветра это неизбежно.
 |
23.02.2020. День защитника Отечества. В кутерьме всяких демократических исканий, каким-то образом, это праздник для мужчин сохранился. Хотя уж как его только не пытались называть…. Всех своих друзей, одноклассников по лучшему в стране Училищу, своих любимых дочечек – уже военных пенсионерок! – поздравляю! Мы, армия и флот – единственные настоящие союзники нашего государства. Не я, конечно, такой умный – это, известное высказывание Александра Второго! Но, я – целиком и полностью, присоединяюсь!
На грот-мачте весь день меняли верхний марсель. На фоке – устраняли зацепы на такелажных скобах, которые образовались из-за неправильно законтренной проволоки. Потеплело неожиданно сильно и резко. Вода 18 градусов, в воздухе утром 22. Из-за ночной дерготни проспал своё обливание и зарядку (мостик, со вторым помощником по практическому обучению – ну, и название! – иногда превращается в дирижабль). Днём возились с псевдокливером – там появились дыры от зацепов.
Утром обнаружился метровый порыв по шву на гроте. Нитки протёрлись при обстенивании об узлы, которыми привязаны к крайним вантам выбленки. На верхнем марселе бизань-мачты, такого же размера порыв, вдоль внутреннего чехла (банта). Это износ с учётом солнца. На обоих парусах принялись зашивать вручную (принцип простой: не хотите зашивать – срезайте парус!). Уже в некоем прошлом те времена, когда я бегал по реям без передышки, только и штопая что-то на парусах. На «Надежде» так к этому привыкли, что малейший чих – парусный сделает! На мои призывы в то время – разбираться по каждому случаю порыва паруса (зацеп, неотданная сезнёвка и т.п.) – как-то, никакой реакции. Тогда на очередном призыве что-то зашить, там наверху объявил: «Срезайте парус!» Вначале подумали, что шутка. Но – дошло. И до меня тоже: порвали – делайте сами. И больше я уже на себе ездить не давал никому и нигде. В парусной – пожалуйста, а на реях – шейте сами. Эффект сразу дал себя знать, и в плане бережного подъёма-спуска парусов (как бы не порвать ненароком!). А, по мелочам – зашивали только так. В статусе дракона, вообще, эти темы не обсуждал. Иголки, нитки в зубы и на рей, впереди собственного визга.
В обед капитан Николай Кузьмич произнёс речь с поздравлениями в адрес всех служивых и, кому ещё не пришлось. А позже, когда накопилось сообщений и почты у радиста – довёл по трансляции, кому они адресованы, и что больше всех поздравлений пришло на моё имя. Большое спасибо, вам, друзья, и моей замечательной дочке Маше! Уж не знаю, как удалось отправить эти душевные строчки, но все они получены, и именно сегодня! Доброго вам всем здоровья!
24.02.2020. Да, недолго выпало охлаждаться ледяной водой. Как-то быстро потеплело и уже заброшены свитера, меховые куртки, и как обычно – в нашей сушилке куча мала. Наверное, здесь в Атлантическом океане проходит какое-то тёплое течение. Устойчивый ветер с северо-запада (NO) не особо сильный. Пару раз было его некое изменение – пришлось брасопиться с полного бейдевинда левого галса на бакштаг правого. На этом всё и закончилось. Прямые паруса взяли на горденя и гитовы – подняты только нижние косые.
Курс на Кейптаун! |
Парусная шахта от её пола до крышки тамбучины набита разорванными парусами. В ней они лучше подсыхают и проветриваются при открытой крышке. На вид – порывы страшные: от шкаторины до шкаторины, некоторые полотнища в лохмотья. Но, всё можно отремонтировать, даже нашими смешными нитками. Поэтому, немного не повезло путешественникам, мечтающим на память получить частичку паруса, под которым довелось им ходить. Но, утешил: хватает прошлых обрывков – выбирайте на вкус и размер. А мы с командой фока начнём ремонт рванины на швейной машине – лишь бы выдержала. Бывает, что иглу тянет тяжёлый материал – она бьёт в челнок и полный трамбл. Приходится настраивать все зазоры.
Пирамида из рваных парусов в парусной шахте – подсушиваются… |
На кливере (который на самом деле, кливер-топсель со своим очень нежным весом) дыры от порезов проволокой (нельзя доверять курсантам даже таких простых вещей, как контрение такелажных скоб) заклеили т.н. липким дакроном. Это настоящий тонкий дакрон с липкой основой в виде рулона шириной 50 мм, которого осталось совсем ничего. Нечто типа самоклеющихся обоев. Заклеили порывы и подняли парус. Надо убедиться, что этот дакрон будет держать разрывы не хуже ниток. Все эти микроскопические запасы, каким-то чудом сохранились ещё от моего предшественника.
Не знаю, кто взял на себя смелость и отвагу проигнорировать заявку перед таким длительным рейсом, на минимум необходимого. Святые долбодоны! Хорошо, что хватает ниток, пусть и ненастоящих парусных, но, всё-таки, с большой натяжкой, годящихся для ремонта. Как их получили лет пять назад (с десяток бобин) – пока выручают. Главное – побольше швов. Хотя перфорация (проколы от иглы) на тонком материале (верхние паруса) – тоже способствует порывам. В общем, вертись, как сумеешь.
25.02.2020. Наконец-то, погода позволила зачерпнуть водички южной Атлантики (увы, просто мокрая и солёная, около 18-ти градусов). Но, и это хорошо. Море почти ровное. Скорость под гротом, фоком и всеми марселями с нижними косыми под 10 узлов (9.90). Ведро на верёвке скользит как лыжник с трамплина, но уже выработались некоторые приёмы – надо, лишь чуть, чтобы оно зачерпнуло, и резко его перевести на панер (т.е. вертикально). Из-за крена, конечно, часть воды выливается, но качка незначительная – жить можно. Наш путь: по прямой – в Южную Африку. Место: 38°40′S, 041°43′W.
Вчера с утра по просьбе старшего учебного помощника Владимира Ивановича провёл занятие с путешественниками по якорному устройству и якорям. На баке было довольно ветрено, но народ терпел и слушал со вниманием. Показывал на элементы устройства и объяснял, что – для чего. А когда дело дошло до якорей и истории их совершенствования – тут, уж, сел на любимого конька и рассказал много чего, начиная с 5-ти тысячного года до нашей эры. Как мне сдаётся, любознательный народ, видя мою эту увлеченность, проникся интересом, и слушали очень внимательно. Особенно всем понравилось описание якоря Тротмана, виденного мною в Гамбурге. Очень оригинальный якорь с интересной историей его создания. Прервал эту лекцию на пленэре (на палубе, разумеется) только сигнал на обед.
Якорь Тротмана (в Гамбурге, на другом берегу реки от центра) |
А после обеда уже наш космонавт Сергей Николаевич провёл занятие по звёздной астрономии. Как определять созвездия, зная, хотя бы одно из известных. Чертил контуры на доске и объяснял принципы поиска. Я, кое-что знал из этой темы, благодаря книжке «В звёздных лабиринтах. Ориентирование по небу» авторов Б.А. Максимачева и В.Н. Комарова (1978 г.). Но, некоторые подходы к определению созвездий, которые показал Сергей Рязанский, были весьма оригинальными и для меня новыми. Я уже упоминал, что по утрам, всегда смотрю в звёздное небо и пытаюсь найти знакомые созвездия. Сейчас, наверное, это будет более эффективным. На этой лекции, помимо самих путешественников, присутствовали курсанты судоводительских факультетов. По некоторым, задаваемым космонавтом вопросам, было видно, как далеки эти ребятки и от звёзд, и от космоса…
На гроте, наконец-то, зашили расползающийся шов. К этому времени ветер зашёл на бейдевинд. Обрасопились, добавили к нижним марселям верхние – ход хороший. Кливер на бушприте убрали, пока он ещё живой. Надо менять на более прочный, но в запасе кливеров нет. Оба, что есть – разорваны капитально. Придётся менять на фор-стень-стаксель, как это уже было в практике.
День закончился лекцией предводителя наших путешественников Андрея Валерьевича Подколзина по экологии океанов.
Он имеет отношение к океанографическим делам и курирует какие-то направления в этой сфере. Всё конечно, довольно интересно, но и весьма печально. Полная аудитория курсантов, для которых, собственно, это и было предназначено. Но думаю, что они также далеки от экологии, как и от звёздного неба. Ничего им не стоит открыть иллюминатор и выбросить свой мусор, включая и пластик. Попробуй проследи.
Пока не будет сурового механизма воздействия на непонимающих – всякие призывы бесполезны. Разговоры о сепарации мусора ещё до сдачи его к пункту сбора – не для этого менталитета. А здесь, на лекции речь вообще о глобальных проблемах засорения океанов. Отношение курсантов к этой проблеме я бы назвал вежливым равнодушием. Имеем то, что имеем, и пожинаем то, что посеяли сто лет назад.
26.02.2020. Ветер около 12 м/с. Небольшая качка. Грот, фок, все стакселя. Курс 96. Ход 3 узла (надо брасопиться – слишком круто для этого ветра). Морось. Место: 38°22′S, 038°24′W.
Вчера днём ветер был в порывах 15-17 м/с, ощутимый крен – пришлось натянуть штормовой леер на подветренном борту. Утром укатывали верхние марселя – особо не спешим, да и для камбуза надо сделать условия полегче. Космонавт Сергей Николаевич пошёл на верхний марса-рей вместе с курсантами. Одет очень легко – полосатая майка-тельняшка, хотя на палубе ветрено. Надел только шапочку из их (путешественников) униформы (чёрная с красным широким отворотом). И весьма уверенно укатывал парус на рее. Очень спортивный человек. Оцарапал плечо обо что-то (всё законтрено и торчащей проволоки хватает), но от йода отказался. Конечно, пример во всём для кадетов – просто уникальный. Но, боюсь, что наших домбиков ничем не проймёшь. Пост-ельцинское поколение – репероиды.
В парусной переложили паруса на стеллажах. Шахта забита рваниной. Два паруса – мидель и кливер придётся пустить на тряпки – отремонтировать, в принципе можно, с затратой остатков клеющей ленты и т.п. Но прочность материала – никакая. Рвётся от небольших усилий. При привязывании парусов к штагам вкладывается достаточно много терпения и усилий. Привязывать на один подъём – просто жаль труда палубной команды. И так уже срезали, только что привязанный на место кливера, кливер-топсель – не оправдал надежд. Кливер должен выдерживать шторм и ветер, а топсель на это не рассчитан. Будем по старой памяти вместо кливера применять фор-стень-стаксель. Немного отличается по геометрии, но зато для штормовых условий. В заявке на перспективу заказал необходимые паруса, но уверен, что это всё – в никуда.
Вчера получили международное сообщение о катастрофе чилийского военного транспортного самолёта в Патагонии. Погибло 38 человек. Просьба ко всем судам в этом районе усилить наблюдение за морем. Никто не застрахован.
27.02.2020. Курс 63, ход 9 узлов, место 37°14′S, 034°33′W. Вчера вечером ветер резко зашёл на бейдевинд правого гался. Перебрасопили реи – на грот-мачте не добрали, в результате грот то и дело заполаскивал. Только пристроился на диванчике – выдернули на мост. Отчего грот не работает? Показал на разницу положения реёв с соседями. Изрядно, не добран до бейдевинда. На грот-мачте всегда процесс брасопки непростой: брасы вынесены на корму, почти напротив кормового шпиля. Регулировать реи, которые на мачте в середине судна, нужен навык помимо умения. Но тут у них коса на камень. Командир мачты, мнящий себя большим знатоком, потянул одеяло на себя. Опытный боцман, как бы, не у дел. Не вмешивается. (Молодец! Долго проживёт!). Моё резюме старшему на вахте: – чудес не бывает, надо брасопить грот и осаживать наветренный галс круто до упора. Или уваливайтесь на более полный курс – возможно, придётся брасопить другие мачты, подстраиваться под грот, но курс у вас будет, куда-то в сторону (вот такой я умный, аж в носу от умиления защекотало…).
Объявления по трансляции, что команде грот-мачты выйти на брасопку – так и не дождался. Хотел убедиться, что всё получается. Ну, нет, так нет. Утром увидел, что грота-рей, всё там же, но парус работает как надо. Мостик решил увалиться под ветер и не затевать возню с брасопкой и снастями. Дескать, после, на отходе ветра по прогнозу, выйдем на надлежащий курс… Позже, так или иначе, брасопили все реи вкрутую, приводились на свои 85-90.
Весь день в парусной с двумя помощниками. Починили два паруса, давно ожидавших своей очереди. Качка была не очень сильная, но пришлось пристегнуть своё кресло (очень громко назвал!) к верстаку – надоело отлетать от машины. Кресло – обыкновенный стул, но с боковыми ручками – позволяют удерживаться в нём. Слева от меня к столу прикреплена старинная швейная машинка Зингер, работающая от ножной педали. Она долгое время была в углу парусной завалена всяким нужным хламом, пока я не удосужился на неё посмотреть. Слегка поднастроил, и она отлично заработала. Надо только приспособиться качать ногой привод. Шьёт однострочным швом простой ниткой – ни порывов, ни пропусков шва. Хотя, конечно, пользоваться Зингером практически не придётся, но установил её сбоку от себя. Очень удачно она вписалась в интерьер парусной. Сама машинка убирается (опрокидывается) вовнутрь своего ящика и накрывается сверху крышкой, на которую удобно, при необходимости, укладывается лист фанеры до носового верстака. В результате материал паруса к главной машине идёт не с палубы, а в уровень с ней. Давно надо было так сделать. Век живи…
28.02.2020. Место 37°33′S, 030°34′W. Курс 90, ход 6,2 – под мотором. Ветер скис, паруса, только что – на гитовы и горденя. Вчера – было впечатление, что море снова разбушевалось и стало казаться, что это навсегда.
А сегодня после дождливого ветреного дня – почти чистое небо, утренние звёзды, полоса рассвета над горизонтом по носу. Сразу стал пытаться найти некоторые созвездия по лекции космонавта. Но, кроме Южного Креста по правому борту и Центавра рядом с ним, ничего больше не углядел. Паруса закрывают обзор, козырёк кепки почти на носу, и задирать голову – как бы шею не свернуть.
Сегодня на удивление сухо на палубе – уже привыкли к мороси и поливам от волн. Океан не даёт расслабиться, плюс наши рулевые – иногда (а, это довольно часто) так мотнёт, что хватаешься за что попало и, главное, если уж падаешь – упасть удачно. Как ни странно, самое падучее место – в собственной каюте. Ничего не ожидая, перемещаешься на метр-полтора – взять книгу или открыть холодильник. И в этот момент ноги начинают скользить по персидскому ковру. Какие-то иллюзии, что ты ещё удержишься… И, со всего маху – в занавеску, что прикрывает койку, которая теперь, после отъезда Лёвки – в режиме склада. Хорошо, если на траектории падения нет упавшего ранее стула с торчащими ножками. А так, занавеска, обрываясь, неплохо амортизирует.
Вчера на бушприте утром убирали мидель-кливер. Местное усиление ветра, крен, штормовой леер, мелкий дождь. Еле выбрали парус ниралом (снасть для его спуска) на сетку – он летает за ней – надо прихватить сезнёвками. Курсанты на бушприт – ловить и привязывать. Наш космонавт – за ними. Еле удержал – сами сделают. Вот такой – Сергей Рязанский. Ни разу не было, чтобы он остался в стороне при работах со снастями. Обязательно, сам тянет, укатывает, укладывает – никакого созерцания. Я вчера снова посмотрел его снимки в космосе, за бортом МКС, в скафандре – и в который раз, сейчас удивился: неужели это тот самый человек? Один из самых опытных по продолжительности пребывания в открытом космосе – и вот, так просто, рука об руку – со всеми нами…
И в этот момент, нас с ним, окатила брызгами здоровенная волна. И ни правее, и ни левее – а прямо, как прицелилась. И высокие мои мысли о космосе и человечестве несколько приземлились. Будет, что вспомнить Сергею в будущем полёте (очень ему желаю!). А пока мы с ним встряхнулись, как утки, рассмеялись и направились утираться.
День выдался на редкость солнечный, с небольшим ветром и несильной качкой. Надо воспользоваться – опыт показывает, что следующий будет совершенно другим.
29.02.2020. Високосный февраль. Придумал же, кто-то. Повезло тем, кто родился на эту дату. И в нашем клане есть такой человек. Это внук моей двоюродной сестры Татьяны, которая волею судьбы живёт со своей семьёй в Новосибирске. Так что, Саша, мои тебе поздравления с твоим, таким редким, днём рождения!
Вышел на палубу – нет ещё пяти по судовому времени. Сухо. Ну, надо же – не оправдался мой прогноз после хорошего дня. Пока обогнул фоковскую надстройку – заморосило. Через какие-то секунды – дождь. Не то, чтобы ливень, но весьма энергичный. И затяжной. Поскольку, не в первый раз такое дело, не обращая внимания, начерпал воды с подветра (качка незначительная – легко добывается). Погулял босиком вокруг грот-мачты, отмахал резиной, а тут и рассвет. Только что была темень, и вдруг, сразу – светло. Дождь сменился ветром (это рулевые, наконец-то, привелись, а то, паруса заполаскивают и никто на мосту не реагирует). Но по горизонту серая мгла – так что, с погодой на день – вопрос ещё тот.
Наш путь на 29 февраля |
Вчера, пользуясь хорошим днём, перетряхнули кучу парусов, висевших в шахте. Укатали отремонтированные. Создали некую очередность на ремонт из поврежденных. Сложили их гармошкой, чтобы легче подтаскивать к машине. Вверху этой горки уложили более простые на взгляд, для ремонта. Впрочем, всё относительно. Горка до потолка. Путешественники в хороший день – все на палубе. Вчера в парусной было не протолкнуться. Из-за дождя. Попросили сделать им небольшие вымпелы из обрывков старых парусов, на которых будет нарисован их маршрут, по типу транслируемой карты.
Нарезали заготовок совместными усилиями. Кожуховцы начали что-то рисовать на них, а мне пришлось обшить эти треугольники мягкой веревочкой, чтобы имели более-менее похожий на вымпел вид.
На палубе появилась очередная проблема с лебедкой для дежурной шлюпки правого борта. Стрела её перестала вращаться от электродвигателя. Что-то произошло в шестернях внутри механизма: либо срезало шпонку, либо шестерни накрылись. Так или иначе, электропривод стрелу не разворачивает. И ручное управление от рукояток не действует. К счастью, она не заклинена, вращается вокруг оси, и можно её разворачивать только оттяжками. В этом плане проблем нет – расставить народ по расписанию и вполне можно выносить дежурную шлюпку за борт для спуска. Хорошо, что грузовой шкентель работает – у него отдельный двигатель.
С этой лебёдкой проблемы были до ремонта и в ходе его. Буквально в последний день, в очередной раз рабочие собрали механизм – он заработал, и удачно предъявились регистру. В Кейптауне ожидаем регистр, и неизвестно, как он отнесётся к ручному управлению разворотом стрелы оттяжками. Но сейчас надо приварить пару обухов и укрепить отдельные палубные блоки. Почему в течение дня не сделал этого боцман, ответственный за лебёдку – мне непонятно. Я задёргался в конце рабочего дня: сварка не готова, обухов нет – единственно, обвязали стрелу веревкой, имитирующей оттяжку, и то, только чтобы закрепить стрелу к крайней грота-ванте. Монстр во мне просыпается, но терплю изо всех сил. Приходится соблюдать некий политес: как ни крути – всё-таки «Паллада» – чужой монастырь с её неприкасаемыми.
01.03.2020. Курс 84, место: 36°50′S, 023°54′W, ход 6,6 узла. Уже который день не убираем паруса. Стоят грот, фок, все марселя и контр-бизань. Расход топлива только на дизель-генератор. Погода все дни: с утра морось и тут же, развеивается. Днём достаточно солнечно. Тренизы-путешественники из клуба Кожухова в это время взбираются на площадки на мачтах и живут там. Но с ними в аудитории проводят разные занятия по морским наукам. Не знаю, насколько это им надо, но некоторые что-то даже конспектируют.
У меня свои задачи. Тьма сложенных для ремонта парусов. Непонятно, вдруг откуда-то появилась тема эвакуации больных вертолётом. Неназойливо так: «Николай Александрович! Надо изготовить носилки для этой цели: так, чтобы тело пристегнуть, не уронить и подцепить всё к подъёмному тросу».
Из чего их делать, на что должны быть похожи – придумай, что-нибудь… – Да, нет проблем! – Но, если, хоть один советчик влезет – на нём эти носилки и проверю. (Тема советов, у нас, как и всюду – безгранична). Мне только непонятно – если такая штуковина должна быть, то почему её нет? И кто об этом заранее должен думать? Такое приспособление, поскольку оно связано с грузовой операцией, должно соответствовать неким требованиям, поверкам и т.п. Медицинские носилки у доктора есть, и на корабельных учениях очень интересно наблюдать, как больную жертву несут по нашим трапам. Как правило, вверх ногами, безжалостно круша по пути все двери и углы. После доставки на палубу, конечно, вопрос: что дальше? (Наверное, подразумевается, что жертва сама встанет, спустится по шторм-трапу и т.д.). На этом тема оказания помощи обычно и заканчивается. Так что, мысль о логичном завершении жертвоприношения в общем-то верна.
Плотник вырезал из доски два бруска – это ручки. А я – сваял из старого дакрона под эти рукоятки некое логово для тела, с поперечными пристёжками, как в фильмах ужасов. Осталось приспособить грузовые стропа – цеплять всё это сооружение. Таких стропок достаточно – от старых шлюпок. Надо решить проблему прочности. А если эти палки-ручки сломаются во время лихого подъёма к вертолёту? Значит, надо их дублировать тросом.
А тут ещё лебёдка для шлюпки. Как вручную её развернуть, закрепить и т.д. Расписал всю палубную команду на каждую снасть. А их ещё надо закрепить. Сварщик приварил обух. Дальше долгая мышиная возня по подгонке оттяжек. Здесь на «Палладе» всё тот же принцип: тебе надо – сделай сам. Что по укатке парусов для хранения (пока сам не свернёшь весь парус – остальной народец взирает на это с любопытством, и как бы с участием), что в этом случае. Пока не рявкнул на всю компанию – вроде, как очнулись. Так или иначе – получилось. Лебёдку можно разворачивать оттяжками и надёжно крепить. Не знаю, устроит ли это регистр. Но использовать для шлюпки уже можно.
Второй день подряд (вернее, ночь) проводятся учения по брасопке и с парусами. Для киносъёмок с помощью квадрокоптера. Не очень мне это нравится, потому как второй раз подряд перевели время на час вперёд. Только улёгся – аврал для этой цели. Наверное, надо.
02.03.2020. Снова вечерний аврал – убрали косые и обрасопились на полный бакштаг. Грот, фок, все марселя. Курс 87, ход 9 узлов, качки почти нет. Место: 36°35′S, 020°29′W.
Отработали палубной командой разворот лебёдки с выносом дежурной шлюпки. Всё получается. Вертолётные носилки продолжают совершенствоваться. Их применение маловероятно, особенно для вертолёта. Оттуда, скорее всего, подадут что-то своё. Но для спуска пострадавшего с нашего борта на катер при помощи той же лебёдки – вполне годятся.
Тренизы-путешественники чувствуется как-то выдохлись – в основном принимают воздушные ванны и читают книжки. Но, некоторые из них постоянно ходят по палубе – не дают себе засиживаться. Всё правильно. Сам телеведущий Михаил Кожухов во всех своих фильмах старается что-то делать: то, он кузнец, то – пекарь, то рыбак и т.д. Поэтому и его одноклубники должны на «Палладе» опробовать всё на себе. Есть план занятий с ними – научить всяко-разному: поднимать и ставить паруса, настраивать шкоты, вязать узлы, укатывать парус, плести огоны и т.д. Личным примером для всех – наш космонавт Сергей Николаевич. Он – то на рее, то на бушприте, то верёвки тянет вместе с курсантами. Стараются не отставать и его коллеги. К тому же Сергей успевает что-то фотографировать. Судя по снимкам с МКС, обращение с фототехникой – это его увлечение (я уже где-то упоминал, что после второй экспедиции, когда он привёз 250 тысяч снимков, домашние отнеслись, по его словам, к этому как-то без энтузиазма по сравнению с первым полётом…).
5.8. В середине Атлантического океана
03.03.2020. Находимся в географической точке середины нашего пути по Атлантическогму океану. Одинаковое расстояние, что до Африки, что до Южной Америки. Ближе всех к нам, только космонавты на своей орбите – всего, каких-то 400 км. Ориентир места – остров Тристан де Кунья, названия которого в обеденной информации никак не могут правильно проговорить вахтенные помощники. Обзывают по-всякому.
В середине Атлантического океана |
Паруса в полный бакштаг правого галса. Это практически фордевинд. Поэтому судно отзывается на каждую волну. Волны идут на в корму, но чуть в правый борт. Высота до 4-х метров. Прикладывает от души. В силу интерференции, каждая четвёртая-пятая волна складывается с волновой зыбью – вырастает эдакий монстр. Крен – рывком до ватервейса и обратно. Пауза на некоторое время до очередного привета. Бедные буфетчицы только и ловят свои тарелки – похлеще цирка на Цветном бульваре.
Но, в общем-то, привыкли. В аудитории занятия своим чередом. Курсанты там меняются с тренизами. Поставил задачу перед матросами – научить путешественников делать огоны на трёхпрядном тросе и сплеснивать верёвки двумя способами. В кочевой жизни это умение может пригодиться.
Сам закончил вертолётные носилки и испытал их на матросе Максе. Пристегнул его к ним тремя ремнями, носилки зацепил грузовыми стропами: «Лежи, пока принесу фотоаппарат». И, конечно, специально, не спешил. Спелёнутый Максим пытался, как Гарри Гудини выпутаться из обхватов, но всё было надёжно. Вдвоём с плотником сдёрнули носилки с жертвой со стола, чтобы проверить, как длина грузовых стропок. В целом, неплохо. Вертолёта они, может и не выдержат, но за борт, тело смайнать можно.
Будни палубной команды: Макс изображает жертву,
|
Предстоят корабельные учения и с эвакуацией пострадавшего, и с фактической установкой пластыря на условную пробоину. Снова надо расписать всю палубную команду на индивидуальные действия по всем элементам. Иначе, обычный хаос – кто во что горазд.
04.03.2020. Реи обрасоплены на чистый фордевинд. Ветер несильный – не более 7 м/с, и ход ему соответствует: 6,7-7,0 узла. Машина на винт уже давно не работает, наверное, с самого старта прошедшей гонки. Качка стала не такой резкой – иногда, вообще, ровный киль. Но вода из вёдер, тем не менее, расплескалась. Погода ясная, море почти ровное, день ожидает быть хорошим. Несмотря на перевод времени днём ранее, утром очень светло. Успел заметить, что Скорпион прямо над головой – чуть по носу. Координаты: 36°14′S, 013°05′W.
За ремонт парусов никак не возьмусь. Каждый день какие-то вводные, и всё время уходит на них. Расписал команду на действия по установке пластыря. Теперь надо отработать элементы. Вчера днём поднимали все косые и ставили все прямые. Корреспонденты снимали всё для фильма об этом рейсе. Ещё ранее были съёмки при вечернем освещении. Команда фок-мачты заняла первое место по укатыванию парусов, как по их количеству, так и скорости (на фоке 10 парусов – у других, по восемь). Я, в силу давней привычки, постоянно быть на фок-мачте, тоже как бы причастен, потому что всегда выговариваю боцману за медленную работу. Вова Гонцалёв (боцман фок-мачты) делает вид, что воспринимает всерьёз. Курсанты переглядываются между собой – опять боцману попало…
05.03.2020. Неожиданно утром рано на палубе появились путешественники. Красивый восход и т.д. Увидели моё обливание и загорелись: «А, можно, нам?» – Без проблем! Только черпайте сами. Ход, между прочим 10 узлов. Бакштаг, все марселя, фок и грот. Море – ровное. Но, периодически зыбь кладёт на борт. Пока, ещё не знаю, но уверенности, что черпательное ведро (то, что на верёвке) вернётся – никакой нет. По крайней мере, в прошлом всё этим и заканчивалось. С учётом, что это первые, вставшие в пять утра, а к ним будут присоединяться другие кожуховцы – процесс до завтрака, как минимум. Вода уже под 20 градусов, толку от неё, только что она морская и само действо. Конечно, для народа какое ни есть, а развлечение. Переход через океан едва ли не целый месяц, да ещё в спартанской, в общем-то, обстановке (круизом, и не пахнет…) – не так просто вынести. Попробую решить замену своих вёдер на забортный душ.
По долготе переместились за сутки до 009°,29′W. Широта почти без изменения. Курс 84-86. До Кейптауна тысяча миль с небольшим (1300).
06.03.2020. Ход 11 узлов. Нижние марселя, фок и грот. Нас догнал своей правой четвертью ураган, перемещающийся с юга. Ветер до 20-ти метров в секунду. Крен на правый борт, пройти и устоять весьма сложно. Мысли об обливании отброшены. Зашёл на мост, пообщался с вахтой. Старший в этой смене старпом, вахтенный помощник Камагин Александр – давно ли был хорошим матросом в нашей палубной команде. Думаю, что и на мостике у него всё будет в порядке. Палубу между надстройками постоянно заливает через левый борт, и позволяет удерживаться лишь штормовой леер.
Ветер в галфвинд. Наконец-то заменил все ветроуказатели на конусы.
|
Закончил ремонт кливер-топселя, который хотели применить вместо кливера. Но себя это не оправдало – слишком нежный парус. Поэтому укатали и на стеллаж. Как всегда, приписанный к команде фок-мачты, космонавт Сергей Николаевич мимо не проходит и не участвовать не может. Обязательно присоединяется к любому виду работ с парусами. Но, наконец-то, коса нашла свой камень. Обжёг ладони скользнувшей верёвкой. Наши детишки иногда не могут удержать шкот, надеются, что кто-то вместо них. Сергей, конечно, не отпустит, но и удержать одному – невозможно. Вот и вжикнула верёвка по ладоням. Поэтому мы с боцманом фока взяли его в оборот с двух сторон, чтобы не подходил ни к каким концам (хватило на один день…).
Сергей с товарищами по путешествию тянет шкот косого паруса.
|
И пока была некоторая пауза (укатывали верхние марселя на мачтах) спросил космонавта об однофамильце – Главном конструкторе космической радиотехники Михаиле Сергеевиче Рязанском, упоминаний о котором много в четырёхтомнике «Ракеты и люди» Бориса Евсеевича Чертока, одного из ближайших сподвижников С.П. Королёва.
Как известно сейчас, первоначально в Совет главных конструкторов входило шесть человек: Сергей Павлович Королёв – Главный конструктор ракетной системы в целом, Валентин Петрович Глушко – главный конструктор жидкостных ракетных двигателей, Николай Алексеевич Пилюгин – главный конструктор автономной системы управления, Михаил Сергеевич Рязанский – главный конструктор систем радионавигации и радиоуправления, Владимир Павлович Бармин – главный конструктор наземного заправочного, транспортного и стартового оборудования, Виктор Иванович Кузнецов – главный конструктор гироскопических командных приборов. Отдельной строкой отмечен Мстислав Всеволодович Келдыш – главный теоретик космонавтики.
Сергей Николаевич подтвердил, что это его дед, очень засекреченный в прошлом человек, крупнейший специалист по созданию радаров, радиоуправляемой техники, автоматики и телеметрии. К сожалению, рано ушедший из жизни, в том числе и из-за трагических обстоятельств в семье (погиб старший сын и ещё, ряд нюансов).
Дедушка, так и не узнал, что его внук, на то время совсем маленький, будет продолжателем той фантастической эпопеи – освоения космоса. Фамилия знаменитого деда никак не помогала по жизни будущему космонавту, хотя бы потому, что никто в стране не знал подлинных создателей комической техники – настолько их деятельность была в тайне. И даже после ухода из жизни только непосредственные соратники по работе знали величину этих людей. И никому ни о чём не говорили фамилии в скромных некрологах, подписанных «группой товарищей». Сергей говорит, что всего лишь один раз, на его фамилию обратил внимание один из группы обеспечения старта ракеты на одном из полигонов: «А Вы имеете отношение к Михаилу Сергеевичу Рязанскому?» – Товарищ проникся и тут же помог с каким-то благоустройством на том полигоне.
А так, по жизни – только своими силами, старанием и упорством. Не просто так становятся рекордсменами по пребыванию в открытом космосе (8 часов 7 минут 6 сек).
07.03.2020. Ураган ушёл на юг, ветер стих, волна осталась – всё, как всегда. Вчера от обливания пришлось отказаться: на качке и скорости в 11 узлов не очень комфортное ощущение на ватервейсе. А, главное – ведро летает как воздушный змей, и донести эти капли на донышке весьма проблематично. Сегодня тишина, ветер в корму, но прямые почти не работают. По дрожанию палубы понятно – запустили машину.
Вышел на палубу без обычной раскачки – может путешественники спят, а я пока быстро сделаю свои водные процедуры и сбегу. Потому как они не знают, как оставлять вёдра. Если, одно в другое, то прилипают – не вытащить. Надо кончиком привязной веревки оставлять зазор. Утром еле-еле разлепил. Но не тут-то было. Первые ласточки объявились тотчас за мной – деваться некуда. Показал, что и как. А тут и ещё компания. Ну, прямо-таки все – жаворонки.
Понять их можно – месяц с лишним в море, да ещё таком не простом и в совершенно не круизных условиях – требуется характер и терпение. Погода не даёт привязать волейбольную сетку. Развлечений, кроме книг и старых фильмов в аудитории в общем-то нет. И обитание в курсантских кубриках – на 12 человек тоже требует определённого терпения – никуда от соседа не денешься. Ничего не поделаешь – на то они и кожуховцы (понятно, что из Клуба путешествий Михаила Кожухова). Моё мнение, что им очень повезло: почти постоянно штормовой океан, участие в непростой суровой парусной гонке, весьма аскетичный образ местной жизни (по три дня – на хлебе и дошираке из-за качки!) – о, чём ещё может мечтать путешественник?!
Наши координаты: 35°14′S, 001°35′W. Скоро гринвичевский меридиан – надо не прозевать. Карта, вроде устойчиво работает. Но это будет к концу дня. Практически до него 90 миль. С нашим ходом в 7 узлов, как раз, к вечеру. Лишь бы не затеяли кино показывать на этом канале. Как-никак, а это один из географических символов.
Космонавт Сергей Николаевич всего день ходил в перчатках. Уже снова за верёвки, но я его не пустил. Досталось его пальцам, когда курсанты не удержали шкот. Наши ученики не отдают себе отчёта, что рядом с ними, вообще-то, человек-легенда. В моей жизни, это первый «живой» космонавт, с которым я общаюсь. Два полёта в космос, по продолжительности с которыми, наши автономки – просто небольшая прогулка. Четыре выхода в открытый космос. Когда на телеканале «Галактика» показывают кадры, как они работают за бортом МКС – не могу оторваться. Фантастика вживую!
Инструктор-космонавт-испытатель 1-го класса, Сергей Рязанский,
|
5.9. Пересекли нулевой меридиан
В 16 часов 10 минут судового времени пересекли меридиан Гринвича:
Положение «Паллады» в Атлантическом океане на нулевом меридиане |
15 лет назад я стоял в гринвичской обсерватории на этом нулевом меридиане – одна нога в Западном, другая – в Восточном полушарии.
Так выглядит нулевой меридиан в Гринвиче на стене обсерватории.
|
Ну, а в море гуднули тифоном и объявили по трансляции для желающих посмотреть на меридиан. Я в каюте пытался сделать снимок с экрана в этот момент перехода на Est, но разве уловишь восемь нулей? Поэтому только 0050E (пять метров на восточной стороне). Вася Коваль по своей джипиэске схватил момент 0025. Юный народец, конечно, ломанулся на палубу посмотреть, в самом ли деле на воде видна эта линия. Доверчивы, как эскимосы…
08.03.2020. Всех своих друзей прекрасного пола – с их праздником! Всех помню и люблю! (Хотя бы в этом толк от немецких феминисток, придумавших этот день, как-то незаметно, ставший международным). Ну, а у мужского сословия – прекрасный повод его отметить, не нарываясь на объяснения…
Днём добавили парусов (все, кроме кливер-топселя и бом-брамселей). Привелись на крутой бейдевинд и пошли с ходом под 11 узлов. По прогнозу ожидается антициклон со слабым ветром и, к тому же, встречного направления. Незначительная качка при крене на левый борт. В принципе – не обращаешь внимания. Но боевые травмы от былых инерционных сил, всё ещё дают о себе знать. У меня по диагонали: указательным пальцем влетел в лапку швейной машины – чуть ноготь не отлетел и большим пальцем на ноге – в ножку стула в каюте. Тоже хорошего мало. Народ, что в гостях, пострадал сильнее – синяки и шишки. Но больших проблем, вроде бы нет.
Вечером, уже затемно, затеяли аврал с уборкой и укатыванием лишних на ночь парусов. Меня это всегда восторгает: ну, почему обязательно по темноте, да ещё за два часа до смены очередной вахты? Была бы гонка или угроза шквала – понятно. Назвать эти затеи укреплением характера – тогда уж, лучше ночью для остроты момента. А так, ни туда ни сюда. Одним не дали перед собачьей вахтой отдохнуть, другим тоже не подарок.
Так или иначе, народ на брам-рей – укатывать брамселя. У космонавта пальцы подзажили (остались этакие мозоли) – не успел я его перехватить, как он уже едва ли не впереди всех. Тут же вслед послал матроса Максима: не отходить ни на йоту, всё время рядом. Сергей Николаевич очень спортивный человек, но всё-таки новый в этом деле – следить за его страховкой и т.п. В темноте, прожектор бьёт в глаза. Из-за марселей с бака толком не видно, что там делается на реях – переживаний хватает. Уж лучше бы, сам. Но, конечно, всё закончилось благополучно.
09.03.2020. Ветер встречный, паруса убраны, ход под машиной 7 узлов. Всё по прогнозу, валяет с борта на борт, хотя зыбь небольшая, но волна ещё поперёк неё. Паруса не стабилизируют – качка преобладает. Место: 34°08′S, 004°55′E. До Африки миль 700.
Днём 8-го марта капитан Николай Кузьмич произнёс по трансляции яркую речь в честь женщин и, как всегда, экспромтом. Но уж очень у него это получается душевно!
Всегда в этот день всем дамам даётся выходной. Не исключение и в этот раз. Путешественники кожуховского клуба взяли на себя приготовление на камбузе. Человека четыре, что-то готовили, причём было видно, что делают это профессионально (кстати, уже не в первый раз). Все в поварской одежде, колпаках и т.п. И действительно, обед получился на славу, а на вечерний чай всем был выдан свежеиспеченный торт (куски неслабого размера), и очень вкусный. Молодцы путешественники. День солидарности с женщинами закончился самодеятельным концертом для них силами курсантов.
Путешественники на камбузе взяли власть в свои руки |
Я организовал для этого коллектива метание выброски: вначале, просто за борт – кто дальше, а после, как освоились – на меткость в центр спасательного круга. Получилось вполне азартно. Конечно, надо им помогать скрашивать быт в океане, да ещё, на такой, в принципе долгий срок. Не очень «Паллада» освоила извоз тренизов по сравнению с западными коллегами. Хотя делается многое – старший учебный помощник Владимир Иванович решает многие вопросы в этом плане.
По утрам образуется некая очередь к моим вёдрам для обливания. Конечно, надо бы решить этот вопрос путём пуска пожарного насоса на палубный душ (пока вёдра не утопили). Но что-то администрация не реагирует, хотя какие уж проблемы с пуском насоса на 10-15 минут перед общим подъёмом. Пресной воды для душевых хватает. Меж прочих дел начал ремонт ещё одного косого паруса. Успешно.
10.03.2020. Всё также как и вчера – встречный ветер. Идём под машиной с ходом в 8,5 узла. Море ровное, поэтому и скорость для наших дизелей вполне приличная. Ровное – это чисто условно, потому как качка не прекращается ни на минуту, но уже давно на неё не обращаешь внимания. До Африки – как от Владивостока до Японии, совсем рядом. Но задача – прийти 15-го числа. Там будет смена практикантов. На смену нашей космической группе придёт новая. Поэтому наше расписание жёстко привязано к определенным срокам. Сейчас 33°50′S, 008°,50′E, курс 85.
В очередной раз перевели ночью часы на один час вперёд. Осталось ещё десять таких переводов времени, пока не вернёмся. Особого дискомфорта от этого нет, но тем не менее, недосып в один час, всё-таки, заметен…
Вечером показали фильм, снятый и смонтированный местными профи. Называется «Три дня в Атлантике» и посвящен штормовой гонке трёх парусников. Всё довольно динамично, много шторма, волн, рваных парусов и т.п. Особо интересно, как народ пытается есть корейскую лапшу в сильную качку (камбуз не готовил ничего). Удержать коробку с кипятком, заклинившись хоть как-то, – цирковой номер. Некоторым родителям, думаю, будет не до смеха… Фильм после доработки будет где-то показан, а пока этот, ещё черновой вариант, можно будет скачать на память.
11.03.2020. На карте нашего пути уже просматривается Кейптаун. Выделяется мыс Доброй Надежды и виден самый южный мыс континента – Игольный.
До Африки чуть более 400 миль |
После обеда сыграли положенную учебно-аварийную тревогу со всеми элементами: пожаром, пробоиной, оставлением судна, эвакуацией пострадавшего и т.п. Несмотря на инструктаж и отработку действий по заведению пластыря, обязательно что-нибудь пойдёт не так. Кормовой подкильный конец вдруг решили проводить с кормы, хотя было отработано это действие с носа. Конечно, концы зацепились за некоторые детали под кормой из-за неизбежного течения. На всякие регулировки ушло достаточно времени. В остальном, палубная команда отработала как надо, несмотря на вмешательство всё того же инициативного помощника. Завели тали, шкоты, оттяжки и пластырь занял своё место.
Эвакуация больного не обошлась без его макания в воду вместе с носилками. Подвешенные к грузовому шкентелю лебёдки, управляемые фалинями с палубы (оттяжками), носилки с пристегнутым к ним Максимом, остановили в метре от воды, имитируя их передачу на шлюпку. Но, неизбежная нечаянная волна, к восторгу зрителей лизнула и их, и условно пострадавшего. Тут же подняли на палубу и наполовину мокрый Макс стал объектом местных папарацци.
По окончании рабочего времени организовал для путешественников волейбольную сетку и принёс мяч на нитке. Выдворил, тут же прилипших курсантов. Несмотря на качку, азарта в этом деле всегда с избытком. И путешествующему народу какое ни есть, а развлечение. Растянули сетку между грот-мачтой и носовой надстройкой – дело закипело. Утром на обливание никто из тренизов не вышел – видимо, напрыгались.
5.10. Последние дни трансатлантического перехода с Сергеем Рязанским
12.03.2020. Приближается мыс Доброй Надежды. Осталось около 300 миль. Идём под косыми: 3-2-2 (т.е. на бушприте три косых, на грот- и бизань-мачтах по два). Место: 33°42′S, 013°18′E. Время перевели ещё на час вперёд. И постоянно это делают ночью, в счёт нашего сна. Тель-Авив, какой-то…
Днём проводил занятия с путешественниками по изготовлению огона на стальном тросе и разборке скобы Кентера. Ассистировали подшкипер Сергей и самый активный из фоковской команды – Максим (которого днём ранее макнули на эвакуационных носилках). Они показывали как работать свайкой, колоть трос и т.д. Я на доске фломастером рисовал схему замков и пробивок, и очередность действий. Всем желающим дали попробовать – что значит колоть жёсткий трос свайкой и продёргивать пряди. Если бы мне в моей яхтенной молодости так показали – не уступал бы в мастерстве моему другу Юрию Германовичу Пивоварову, ушедшему уже от нас. А так мы только смотрели, как ловко у него получается с заменой вант, не особо понимая последовательность действий.
В завершение показали, как разбирается патентованная скоба Кентера. Это соединительное звено между смычками якорной цепи, состоящее из 4-х деталей, весьма оригинально скрепляемых между собой. Народ удивился, что такое соединение так надёжно держит нагрузку якорной цепи.
Скоба Кентера |
Несмотря на качку и ветер, после работы натянули волейбольную сетку к радости фотографов. Всегда, несмотря на компактность площадки, эти баталии проводятся с большим азартом. К сожалению, увлекающийся народ попадает под каток этого азарта и получает травмы, иногда и неслабые. Вечером увидел одного захромавшего путешественника. Не вовремя это. А им ещё возвращаться со всякими пересадками.
День закончился новой лекцией космонавта Сергея Рязанского. Показывали его фильмы из жизни МКС и видами на Землю. Оказывается, Сергей имеет два рабочих космических диплома: первый – космонавт-исследователь после сдачи экзаменов в начале обучения в отряде, а второй – космонавт-испытатель. Разница между ними в том, что исследователь – это «полезный груз», которого доставляют на станцию, где он выполняет свои задачи. А вот испытатель – это непосредственный пилот космического корабля: или командир экипажа, или борт-инженер.
В этом плане мне понравилось, как Сергей Николаевич взял ситуацию, будучи «полезным грузом», в свои руки. В 2003-м году он был принят в отряд (это очень сложно – пройти отбор, на тот момент он оказался единственным из научно-медицинской группы, кого не подвело здоровье). А впервые полетел только в 2013-м. Но чтобы достичь этого, поставил цель – быть первым среди равных (моя интерпретация), потому как было заявлено, что человек он хороший, но космоса ему не видать по разным причинам. Статуса исследователя – мало. Сергей освоил инженерные дисциплины, вплотную занялся наукой, защитил диссертацию, по результатам которой были внедрены в деятельность МКС и космонавтов всякие полезные новшества. Освоил ряд профессий на высоком уровне – не имея инженерного профиля, стал бортинженером, космонавтом-испытателем и первым из учёных – командиром международного экипажа. И сейчас является инструктором-космонавтом-испытателем 1-го класса. Действительно, только так и можно прийти к, казалось бы, недостижимой цели (вот, Сёмочка, с кого надо брать пример! – это внуку…).
Вопросов задавали много на самые разные темы. Я спросил об ощущениях во время приземления. Бывает по-разному. Иногда датчик включения тормозного импульса у земли срабатывает несколько раньше из-за нюансов в атмосфере, и контакт может быть весьма крепким (зубы ломаются). Всё это постоянно совершенствуется, но надо быть готовым ко всему. Обе посадки Сергея были реально мягкими, так что они внутри корабля и не поняли, что сели. При посадке командир экипажа находится чуть позади иллюминатора и не видит этого. Борт инженер должен дать ему команду на отсоединение парашюта – такое было в практике Сергея в первом полёте. Если задержаться с отстрелом парашюта, посадка начинается снова: парашют таскает посадочный модуль вверх-вниз, с соответствующим приложением о землю, да ещё не в той позе внутри.
Вася Коваль спросил о деталях медицинской операции на МКС, которую довелось выполнять Сергею. Действительно, случилась нестандартная ситуация, и пришлось оказывать помощь коллеге, которую должен бы оказывать профессиональный хирург. Справились, и полёт был продолжен. Так что Сергей Николаевич с каждым днём на «Палладе» открывается всё с новой интересной стороны. И ко всему прочему на него, как и на многих летавших космонавтов, возложены разные общественные обязанности. Он ведёт большую работу с детьми – возглавляет Российское движение школьников, которое является абсолютно новой организацией и набирает популярность. Очень его в этом поддерживает первая женщина космонавт Валентина Терешкова. Безусловно, личное участие реального космонавта, одного из самых выдающихся профессионалов по работе в открытом космосе – для деток является весьма значимым. Нам, на «Палладе» – общение с этим человеком, вроде как прикосновение к будущему и, неведомому нам, настоящему. Что уж говорить о детях (хотя наших бронтозавров ничем не проймёшь).
13.03.2020. Ветра нет, на вечернем аврале убрали косые паруса и под машиной пошли дальше. Но волну никто не отменял – она стала мелкой и резкой. И наша качка – в такт волне. Вроде и несильно качает, но надо не дать застать себя врасплох. Ни с того сего вдруг на ровном месте начинаешь терять равновесие. Хорошо, если это только суп выплеснулся из тарелки, под которой лежит вилка для выравнивания её крена. Но хуже, когда в попытке удержать себя, со всего маху бьёшься о что-нибудь твёрдое. А уж этого – хватает.
Космонавт рассказывал, что первые недели две все новички на МКС ходят с синяками. Отталкиваются, чтобы лететь в отсеке, и перед поворотом думают, что будет как на земле. Но не тут-то было – инерция увлекает по прямой, и бесполезно размахивать руками. Контакт с каким-либо блоком на стенке обеспечен. Одно время их выручили веера, которые японцы привезли на станцию с собой. Дело ещё в том, что если вдруг застрял без движения, то жди пока товарищи тебя не отловят или потоком от вентиляторов не снесёт. Веер худо-бедно создаёт какую-то тягу.
До Африки осталось чуть более ста миль – меньше суток ходу. Все привязаны к срокам, поэтому должны быть 15-го числа. У космонавта Сергея билет на это число, да ещё где-то днём. Координаты: 33°44′S, 015°31′E.
Весь прошедший день копались с фор-стень-стакселем. В нём лопнули стальные лик-тросы по задней и нижней шкаторинам. Причём не от ветра или чего-то штормового. Фирма-изготовитель применила обычный трос, который попросту проржавел. Мы обрывки выдернули и продели новый, нержавеющий. Пришлось вначале продеть в подшиву, которой обликована шкаторина, проводник из тонкого шнура (как резинку в штанишки, только длина её 15 метров). Далее, срастить проводник с тросом и вытянуть его к оковке. После – вставить трос в кипу коуша, надетого на промежуточное кольцо оковки угла паруса и заплести его в огон. Я, наконец-то, доволен тем что многие из палубной команды освоили это дело, и есть кому поручить. На острие атаки, конечно, подшкипер Сергей, которого мы с капитаном прочим в боцмана фока, когда уедет Гонцалёв, и вездесущий матрос Максим. Энергию Максима главное – направлять в нужное русло и постоянно придерживать от перевыполнения поставленных задач.
14.03.2020. Редкий случай – нет качки. Где-то рядом африканский берег. Паруса убраны, ход под машиной около 5-ти узлов. Небо звёздное, но луна не даёт толком рассмотреть. Хорошо просматриваются оба Южных Креста справа по борту: истинный и ложный. Разумеется, очень ярко высвечивается Центавр. В зените прямо по носу Скорпион.
На карте появился Кейптаун с мысом Доброй Надежды |
Весь день подкрашивали правый борт с подвесных досок. Слишком низко их держать к воде опасно: акулы, как торпеды. Что у них на уме – непредсказуемо. Читал в разных источниках, что в этой акватории, вблизи южного берега Африки, много всяких видов акул. И сейчас мы на них насмотрелись достаточно. Интересно, что здесь же и морские котики небольшими группами по 3-4 особи. Штиль – лежат на спине, только выставлены передние руки-ласты. Пытался заснять, но не очень успешно. Услышал громкий резкий выдох – большая косатка, как в замедленной съёмке, грациозно появилась из воды и в неё же плавно ушла. Обогнула «Палладу» несколько раз. Котики на неё как-то, не обращали внимания, хотя в пищевой цепочке они для неё как бы не на последнем месте.
Команда путешественников решила проверить эксперимент Ф.Ф. Беллинсгаузена (первооткрывателя Антарктиды вместе с М.П. Лазаревым), о котором тот написал в своей книге «Открытие Антарктиды». Была попытка убедиться в том, что на глубине вода обладает способностью сжиматься, хотя известно, что вода – это несжимаемая жидкость. Для этой цели погружали пустую бутылку заткнутую пробкой на глубину около 40 метров. Верх пробки был залит сургучом для тяжести её верхнего среза. Груз, привязанный к бутылке, увлекал конструкцию вниз, где давлением воды пробка вдавливалась в бутылку. Под некоторым действием веса сургуча, пробка переворачивалась и заполнившая бутылку вода, выталкивала её в горлышко и вдавливала на место, но уже сургучом вниз.
К восторгу путешественников, всё получилось. Я им выделил бухту шнура, который разнесли по палубе метров на 80. Привязали тяжёлую такелажную скобу с бутылкой, погрузили в воду и подняли на палубу. Действительно, пробка оказалась перевернутой и заткнувшей горлышко изнутри, а бутылка полная воды. Вроде бы как действительно давление воды попавшей в бутылку на глубине превысило внешнее. Все довольны. Но, я думаю, что некий подвох имеет место. Растворенный в воде любой газ, в той или иной степени имеет место. Он и создал то давление на пробку, которым она была вдавлена изнутри. Тем более что небольшой пузырёк с ноготь размером, в бутылке был. Или это был тот воздух, что не успел полностью выйти. Он и явился тем самым рабочим телом, толкающим пробку. А сжатие воды, которого не может быть – совсем не причём. Уверен, что я прав.
В конце дня попросил Сергея Рязанского оставить автограф для палубной команды на большом новом полотнище для ремонта парусов. Не так часто (т.е., конечно, никогда) – нас не посещали космонавты. Память о совместной работе в палубной команде надо сохранить и на нашем уровне тоже (я думаю, что в масштабе экипажа Владимир Иванович позаботился на этот счёт в корабельном музее). Этот элемент паруса, обликованный горденем, будет размещён на стенде в парусной по правому борту – со всеми титулами и фотографиями космонавта на МКС, в открытом космосе и у нас – на реях и палубе.
Автограф космонавта |
Сергей Николаевич, отдыхавший после рабочего дня, на своей верхней койке в 12-ти местном кубрике (без комментария!), легко спрыгнул вниз, и мы направились в парусную. Там я развернул приготовленное полотнище, к которому вездесущий Максим заранее пришил по контуру гордень. Попросил космонавта разместить автограф, несмываемым фломастером красного цвета, во всю ширину дакронового листа, что он и сделал. Набрался духу и попросил ещё две подписи: на плакате с корабельными печатями многих парусников и отдельном вымпеле. Но что значит: «набрался духу…!». Сергей Рязанский исключительно прост в общении, никакого намёка на свою знаменитость, совершенно естественное поведение обычного человека со всеми окружающими. Наша матросня с боцманом фока держат его за абсолютно своего – прямо-таки стёрты какие-то грани. Пришлось как-то достаточно жёстко поставить их на место – уж чего-чего, а простоты нашему народу не занимать…
Конечно, подписанный космонавтом вымпел, я оформлю самым тщательным образом, и будет храниться уже дома, с нашей с ним фотографией. А пока, отдал Сергею Николаевичу несколько заготовленных небольших вымпелов из нового дакрона, чтобы было что показать дома и друзьям – из какого материала изготавливаются паруса.
Только я подумал, что оставил знаменитого космонавта в покое, как вечером, капитан Николай Кузьмич вызвал нас с Васей Ковалем к себе в каюту – по форме одетыми. Оказывается, он пригласил Сергея Николаевича, также сфотографироваться с ветеранами Военно-Морского флота, работающими на «Палладе» (меня и Василия Трофимовича). Поскольку любое указание капитана является не просьбой или пожеланием, а именно распоряжением – мы явились в своих погонах, регалиях и т.п. Через минуту подошёл и Сергей. Вот уж, известным людям приходится нести это бремя! И как только Гагарин Ю.А. в своё время выдерживал такие нагрузки! Раз уж такая возможность представилась, я покопался в своих запасах, нашёл новую ветровку с изображением «Паллады» на спине и надписью «Вокруг света на «Палладе» и подарил космонавту. На фото в своей книге – он на пробежке по аллеям Звёздного городка – может и мой подарок пригодится.
Капитан «Паллады» Николай Кузьмич Зорченко в звёздном окружении (буквально!)
|
15.03.2020. Телефон в каюте затрезвонил в половину третьего ночи: через 20 минут становимся на якорь в ожидании лоцмана. На палубе весьма сильный южный ветер. Вокруг огни большого города. Угадывается в темноте и зареве от освещения здоровенная гора (наверное, та самая Столовая). Приготовил брашпиль к работе и левый якорь к отдаче. Опробовал на первой передаче звёздочку, чтобы отдать накладной стопор. Проверил связь с мостиком. Всё работает.
По указанию капитана Николая Кузьмича поднялся на мостик, доложил о готовности. Ветер 16 м/с, в порывах до 20-ти. В порту объявлена штормовая готовность. Этого нам только не хватало, потому как у некоторых наших путешественников, билеты уже на сегодняшнее число. В том числе и у космонавта Сергея – на поздний вечер. Очень хотелось бы, чтобы не подвела вдруг погода. Ведь, ещё, ожидается перед швартовкой в центре города, заправка топливом, где-то в другом месте.
Вышли в точку якорной стоянки. Глубина 18 метров. По команде отдал левый якорь. Всё как бы без замечаний, но неожиданно (как будто бывает наоборот…), из-под накидной гайки крепления клапана манипулятора обильно потекла гидравлика. При этом все насосы выключены, и в системе только остаточное давление, которым можно притормозить отдачу якорной цепи. В какой-то момент канат пошёл со слабиной и остановился. Пришлось лягнуть его ногой – полетел в воду дальше. И тут якорь забрал, цепь натянулась и с грохотом и ускорением пошла из палубного клюза. Притормаживание рукояткой манипулятора никакого эффекта не дало. Стопорный пал на звёздочку не накинешь – будет удар непредсказуемой силы. Только пуском насосов гидравлики.
Нажал на пульте кнопку включения первой передачи – канат притормозился и даже на момент остановился. Тут же накинул пал стопора. Тотчас начались буквально бешеные рывки цепью за звёздочку. Якорь держит, а ветер нас тянет назад. По переговорам с мостиком слышно, что они подрабатывают машиной, но слабины на канате ещё нет. Эти рывки продолжались, наверное, с полминуты. Никогда ещё не видел, чтобы звенья якорной цепи так подпрыгивали на звёздочке, и так сотрясался весь брашпиль. Стал пытаться включать вторую передачу, чтобы гидравликой компенсировать эти дёргания. Но, не тут-то было…
Второй помощник с боканца доложил, что якорь пополз и не держит. В воде пять смычек. То, что с нашим «новым» после заводского ремонта брашпилем не соскучишься, я прекрасно знал и испытал в достаточной степени раньше. Но сейчас, заело вторую кнопку на пульте. Никакого шевеления – как камень, стоит мёртво. У неё и раньше бывали мгновения подобного, но сейчас – это что-то! Стал поочередно, выключая полностью насосы, нажимать сразу на вторую кнопку. И в какой-то момент она поддалась, гидравлика заурчала. Но работать она может только с включенной первой. Нажимаю на первую – теперь она, как камень. Выключаю всё. Первая нажимается – вторая блокируется. Такие вот, непонятные качели.
А тут команда с мостика – выбирать канат, снимаемся, уходим за акваторию порта для дрейфования. Подрабатывают машинами, канат идёт на первой передаче. Как ни странно, течь гидравлики из-под гайки почти прекратилась. Уж и второй механик прибежал со своей вахты, и электромеханик – смотреть, что с пультом. Но ничего пока они сделать не могут. В какой-то момент, от моих усилий на кнопке и ёрзанья по ней пальцем, она всё-таки включилась в помощь первой передаче, и дело пошло веселее. Выбрали якорь в клюз, довольно энергично. То что под самый конец потёк гидромотор левой звёздочки – это уже детали. Развернулись и пошли на выход в океан.
16.03.2020. Более суток ходили кругами под одной машиной далеко в стороне от берега. Волна небольшая, но какая-то крутая и резкая. Ветер 16 м/с с порывами до 20-ти. Конечно, некоторым нашим путешественникам не повезло – у кого билеты на 15-е число. В том числе и космонавту Сергею. Он должен был уже вечером быть в аэропорту. Но, объявлена штормовая готовность – никакой лоцманский катер к нам не подойдёт. И по поводу буксиров – та же проблема. Остаётся надеяться, что телефоны работают и можно, наверное, билеты поменять. Конечно, ничего хорошего в этих попытках нет – всё настроение от приключений и путешествия может испортиться. Но и вопрос возникает – кто же так организует обратный вылет – с билетами впритирку. Не курьерский ведь поезд!
Циклоны живут по своему расписанию. Днём ранее, когда стоял мёртвый штиль, и мы приближались к ЮАР, можно бы пришвартоваться. Но циклон со своим вращением ветра по часовой стрелке в южном полушарии догнал нас ночью – даже на якоре не смогли удержаться. Некоторые из путешествующих сделали правильно – вылет с запасом по времени на 2-3 дня. Конечно, правильно: посмотреть всякие примечательности и т.п. без суеты и спешки. С корабля никто не торопит – почему бы и не воспользоваться. Кто уж, распоряжается билетами, и чем они думают – загадка сия – велика есть. «Паллада» прибыла точно в срок, ещё и с запасом по времени, но с природой не поспоришь.
Весь день продолжали готовиться к проверке регистром. Механики разобрали механизм правой лебёдки, что-то там стронули в шестернях – заработала на спуск. А то было, как после ремонта – грузовой шкентель ни в какую не травился. Подтянули соединения на трубопроводах гидравлики брашпиля. Ещё ранее заменили манжету (последнюю из запаса) на гидромоторе шпиля. То что такая же не держит на левой звёздочке – как-то уже привыкли. Ждут обещанную доставку с оказией. Электромеханик разобрал пульт брашпиля, но толком ничего не обнаружил. Чисто механическое заедание кнопки – голимый Китай. Таких пультов (с ладонь размером) надо штук десять иметь в запасе, но этот – последний. Его поменяли ещё несколько лет назад, в штормовой стоянке на якоре в Нагасаки (буквально укрывали своими телами, ватниками и альпаками, пока электрик возился с нежными проводками под свист тайфуна и мокрого снега, да к тому же ночью).
В парусной, меж прочих дел, матросы Олег с Максимом прошили новые лик-тросы на фор-стень-стакселе и усилили кожаные накладки на углах. Так что запасной стаксель на бушприт почти готов, хотя некоторые скептики считали, что с заменой лик-тросов ничего не получится.
Утром ветер, чуть потише вчерашнего дня. Судя по его направлению, центр циклона переместился на север. Снова приблизились к бухте и огням Кейптауна. Зыбь ещё приличная, но вчерашней свирепости уже нет. Вода из-за борта, неожиданно, холодная – ливанул с маху на голову – и, аж заколдобился… (как дед Щукарь в известном анекдоте). Видимо, циклон перемешал все глубины.
После небольшой якорной стоянки (как бы не сглазить, брашпиль вёл себя почти хорошо) перешли к топливному причалу. Сейчас ожидаем власти и перешвартовку к пассажирскому терминалу. Но ходят всякие слухи, что могут и не разрешить сход на берег из-за возможного карантина по коронавирусу. Здесь его нет, но перестраховываются. Во всяком случае, «Седов» стоит, где-то на линии горизонта, и вроде бы его не хотят сюда пускать (ударился в слухи на хвосте у сороки). Так что будущее на ближайшие дни не определено. Спросил у космонавта о проблеме с билетами – говорит, что удалось поменять. Ну, дай Бог, ему и всем нашим путешественникам добраться отсюда благополучно до дому!
Большое спасибо, Сергей Николаевич, за участие в океанском переходе на «Палладе»!
Космонавт Сергей Рязанский, борт «Паллады»,
|
Крепкого Вам здоровья, успехов и новых достижений!
Космонавт уже был в нашем городе. Его отзыв: «Владивосток – жемчужина Приморского края. С борта МКС прекрасно видны даже знаменитые мосты города. Это два самых больших вантовых моста в России. Русский мост соединяет одноименный остров с материковым Владивостоком. Длина его пролёта составляет 1104 метра, а высота сооружения достигает 324 метров!»
А от себя остается добавить, что также чётко виден и Золотой мост через бухту Золотого Рога, дом Маши и Миши (конечно, Сёмочки тоже!) – на развилке Светланской и Ивановской, и китайский рынок на месте флотского стадиона (в верхней части снимка), пролив Босфор Восточный, бухты Диомид и Уллис, Эгершельд с Токаревской кошкой, часть бухты Новик с каналом, отделяющим на Русском остров Елену, и гигантский амфитеатр Университета (ДВФУ).
Фото Владивостока с борта МКС
|
М-да… город-то, нашенский!…
Наш следующий путь – на Маврикий, в Порт-Луи.
Далее
В начало
Автор: Абрамов Николай Александрович | слов 18055 | метки: Аффрика, барк "Седов", барк «Крузенштерн», гора Столовая, журналист Леонид Круглов, Кейптаун, кинодокументалист, Клуб М. Кожухова, Космонавт Сергей Рязанский, мыс Доброй Надежды, Огненная Земля, Олег Котов, Патагонии, пролива Бигль, Ревущие сороковые, Ушуайя, фрегат "Паллада"Добавить комментарий
Для отправки комментария вы должны авторизоваться.