Оказалось, что для полного становления студентом и получения студенческого и читательского билетов и зачетной книжки, нужно пройти еще одно испытание. Не знаю, кому первому пришла в голову эта бредовая мысль, но (это касалось только молодых людей) мы должны были прыгнуть  в воду с пяти метров. Этот прыжок заменял, вроде бы, норму ГТО-2 по прыжкам в высоту, а нормы ГТО-2 должны были сдать все на втором курсе. Считалось, что взять высоту 1 метр 25 см мало, кто сможет, а прыгнуть «солдатиком» с вышки сможет всякий, если, конечно, как следует припугнуть. Зачем было устанавливать такую норму по высоте, если ее почти никто не сможет преодолеть. непонятно. Так или иначе, а прыгать в воду надо.

Повел нас, обреченных на заклание погожим августовским утром в ЦПКиО некто Юрченко, бывший боксер с соответствующей физиономией. Его почти двухметровая фигура несла маленькую коротко постриженную головку с глубоко посаженными глазками – буравчиками и перебитым носом. Говорили, что он был чемпионом Ленинграда в тяжелом весе, во всяком случае, значок «Мастер спорта СССР» он носил. Была у нас в институте и другая спортивная знаменитость. Секцией тяжелой атлетики руководил рекордсмен мира Жижин, заслуженный мастер спорта, коренастый, небольшого роста спокойный человек. Между тем, начались прыжки в воду. Тех, кто на вышке долго раздумывал, Юрченко снизу поливал непечатными словами.  Настала моя очередь, и я бодро побежал к лестнице. Постепенно, с каждой ступенькой моя бодрость улетучивалась. И вот я – на открытой площадке, до воды пять метров, да еще мой какой-никакой рост. А снизу Юрченко орет: «Прыгай или пожалеешь», все как по Толстому, только Юрченко еще страшнее папы-капитана на палубе. Если бы не компания русских, узбеков и многих других, я бы точно подумал, что это еще одна акция антисемитизма. Как я сделал последний шаг, не помню, кажется, закрыл глаза, удар о воду, теперь бы только выплыть, есть! Я сделал это! Это был мой первый прыжок, но не последний.

Последним был второй прыжок года через три после первого. Помню это отлично, Было это в Разливе, на озере. Мы лежали с Гориком и Ирой – его женой, на пляже. Рядом была вышка для прыжков. С нее то и дело прыгала с визгом и криком ребятня. Горик вдруг заявил, что если бы он умел плавать, то тоже прыгнул бы. Доказать он бы все равно не смог. Но это был явный намек. «И ты, Брут» — подумал я и пошел. Залез я на трехметровый трамплин, доска которого выдавалась вперед, я пошел по ней, оказалось, что она еще и пружинит. Поворачивать обратно было стыдно. Я прыгнул на этот раз, чтобы не позориться перед малявками «головкой», в воде я по неопытности слишком быстро пошел обратно, и что-то случилось со спиной. Она у меня потом долго болела. А Горик похвалил, сказал, что было даже красиво, но что он бы не прыгнул ни за что. И открыл рот, что у него обычно означало смех. Ира рассмеялась тоже. Я его чуть не прибил. С этим видом спорта я «завязал» и с баскетболом, куда я сгоряча записался, и с «самбо».

С этим было интересно. Выяснилось, что самбо можно было заниматься только факультативно, т.е. после занятий, а по расписанию нужно было записаться в объединенную секцию бокса, борьбы и тяжелой атлетики. Здесь-то я и столкнулся вплотную и с Юрченко, и с Жижиным. Оказывается, в обычное по расписанию время я мог заниматься либо боксом, либо штангой. Пришлось выбирать из двух зол менее болезненное, и я выбрал штангу. В основном, конечно, сачковал, когда в отъезде бывал Юрченко, я говорил Жижину, что я боксер, а когда уезжал на соревнования Жижин, говорил Юрченко, что я – штангист. Кончилось это тем, что они вместе прижали меня и заставили срочно сдать все нормы ГТО-2. Без этого не ставили зачет, а без него не допускали к экзаменам. Главной проблемой для меня оказалась дистанция 3000 метров. Я был  последним, кто сдавал этот чертов бег. Бегал по стадиону, а два молодых бугая-преподавателя лежали на травке и равнодушно наблюдали за моими заплетающимися ногами. Кажется, они даже поспорили, добегу я или нет. Они оба проспорили, я дошел.

Второй трудностью было лазание по канату на одних руках и при этом держа «уголок». С «уголком» у меня было плохо, брюшной пресс был слабым. Но я все-таки сдал. Мне на этот раз повезло. В зале погас свет, а канаты висели около стенки. Юрченко подвел меня к ним и скомандовал «вверх». Я полез, а ногами перебирал по стенке. Юрченко ничего не заметил и даже похвалил. После второго курса обязательная физкультура закончилась. Я потом немного еще походил на самбо, а потом бросил и это. Причиной послужила моя нелюбовь к открытым соревнованиям в залах со зрителями, а нас заставляли, иначе не присваивали спортивные разряды.

Далее

В начало