«История! Вряд ли это только воспоминания…»

Валентин Пикуль
«Кровь, слезы и лавры»

Сегодня гибель подводной лодки «С-178» Тихоокеанского флота не более чем отдаленное событие в полузабытой истории тридцатичетырехлетней давности. А в то время оно всколыхнуло весь флот, вызывая одновременно негодование своей нелепостью и восхищение мужеством его участников.

«Нет аварийности оправданной и неизбежной. Аварийность и условия ее возникновения создают люди своей неорганизованностью и безграмотностью». Эти слова Адмирала Флота Советского Союза С.Г. Горшкова, почти 30 лет руководившего Военно-морским флотом, невольно приходят на память, когда вспоминаешь все, связанное с этой катастрофой…

О том, что произошло тогда на самом деле, знали немногие, поскольку цензурные ограничения того времени не позволили своевременно сообщить общественности все подробности этой трагедии.

Сейчас в интернете и других средствах массовой информации эти события освещены достаточно квалифицированно и подробно, и я, поскольку не был непосредственным участником их, никогда не решился бы присоединиться к числу уже имеющихся авторов. А подтолкнули меня к компьютеру рассказы непосредственного участника разыгравшейся трагедии на море, одного из оставшихся в живых подводников – Виктора Васильевича Верхоляка, в то время старшины 1 статьи, химика-санинструктора подводной лодки. Мое воображение поразили проявленное мужество, единение, сила духа и профессионализм подводников. К сожалению, люди, которые в любой стране стали бы национальными героями, были десятилетиями окружены молчанием. Поэтому после долгих размышлений и сомнений я все-таки взял на себя смелость рассказать о случившемся на страницах сайта МемоКлуба, опираясь на воспоминания Виктора Васильевича и известные мне самому сведения.

Старшина 1 статьи Верхоляк Виктор Васильевич, 1981 год

Уроженец Одесщины, Виктор Васильевич Верхоляк после окончания срочной службы окончил техникум, поселился вместе с семьей в городе Бахмач Черниговской области. Сейчас работает в Киеве. В наши профессиональные праздники – День моряка-подводника и День Военно-Морского флота – мы встречаемся в Чернигове, вспоминаем годы службы на подводных лодках и своих товарищей.

Вечер 21 октября 1981 года. Дизель-электрическая подводная лодка проекта 613 «С-178», закончив выполнение задач боевой подготовки, возвращалась во Владивосток. Видимость была полная, ночная, весь горизонт освещался заревом огней города и судов, стоявших на якорях на внешнем рейде. Обнаружить огни движущегося судна на таком фоне было крайне затруднительно.

Подводные лодки этого проекта имели водоизмещение надводное 1080 т., подводное – 1350 т, длину 76 м, ширину – 6,6 м, рабочую глубину погружения 170 метров. Были вооружены 4-мя носовыми и 2-мя кормовыми торпедными аппаратами…

До входа в базу оставалось не более часа. Казалось, ничто не предвещало осложнений.

Известно, что в основе многих аварий лежит «человеческий фактор». Зачастую преуменьшение опасности, иллюзия того, что с кораблем ничего не может случиться, приводят к прямым нарушениям действующих правил и инструкций со стороны отдельных должностных лиц.

Так случилось и в этот раз. При проходе пролива Босфор Восточный в нарушение существующих требований, боевая готовность подводной лодки не повышалась, наблюдение не усиливалось, другие меры по обеспечению безопасности плавания не принимались. Ни командир корабля, ни старший на борту начальник штаба соединения об этом не позаботились, царила беспечность. Более того, на корабле был объявлен ужин, переборочные двери кормовых отсеков были не задраены.

Внезапно появившийся из темноты почти прямо по носу подводной лодки теплоход «Рефрижератор-13», по преступной халатности своего командования выходивший из пролива без включенных ходовых огней, не оставлял никаких надежд на безаварийное расхождение. Кованый форштевень ледокольного типа «Рефрижератора-13» буквально вспорол борт подводной лодки в районе 6-го отсека.

Командир подводной лодки капитан 3 ранга Валерий Маранго, вахтенный офицер и еще несколько человек, находившихся на мостике в момент столкновения, от удара были выброшены за борт, их через час подобрала шлюпка с теплохода. Два человека к тому времени погибли.

В образовавшуюся пробоину размером около 10 квадратных метров хлынула вода, затопив практически сразу 6, 5 и 4 отсеки. Создался большой дифферент на корму. Через открытый верхний рубочный люк вода начала затапливать и 3-й отсек. В результате затопления большей части отсеков, приняв около 130 тонн забортной воды, подводная лодка в считанные секунды затонула на 32-метровой глубине с креном 32 градуса на правый борт и дифферентом 5 градусов на корму. Она так быстро исчезла с поверхности моря, что команда «Рефрижератора-13» так и не поняла, кого же они утопили.

В затонувшей подводной лодке сразу погибло восемнадцать человек, а оставшиеся в живых в первые минуты не поняли, что же произошло.

Вот как вспоминает об этом Виктор Верхоляк: «Во время столкновения с рефрижератором я находился в 1-м отсеке. Удара мы не почувствовали, но погас свет. По показаниям глубиномера поняли, что подводная лодка находится на грунте, на глубине 32 метра».

Последовал ряд коротких замыканий в электроэнергетической системе. Вышли из строя все электрические сети и часть общекорабельных систем из-за разорванных трубопроводов, аварийное освещение не включилось, во втором отсеке возник пожар. Подводники пожар потушили, однако в воздухе отсека создалась концентрация продуктов горения, значительно превышающая предельно допустимую норму. Поэтому личный состав второго отсека был переведен в первый. В холодном, темном и загазованном отсеке оказалось 26 подводников, в том числе начальник штаба соединения капитан 2 ранга В. Каравеков, который лежал с сердечным приступом, старший помощник командира капитан-лейтенант Сергей Кубынин и командир электромеханической боевой части капитан-лейтенант В. Зыбин. Подводники насчитали в отсеке только 16 дыхательных аппаратов ИДА-59.

На связь по внутрилодочному телефону откликнулся только седьмой отсек. Таким образом, только в концевых отсеках – первом и седьмом – оставались в живых люди, остальные отсеки были затоплены. Тем временем резко ухудшилось состояние здоровья начальника штаба, поэтому все руководство действиями подводников легло на плечи старшего помощника командира и инженер-механика корабля. По приказанию старпома были выпущены аварийно-сигнальные буи с 1-го и 7-го отсеков.

Первый отсек постоянно поддерживал телефонную связь с седьмым, в котором находились 4 человека. Однако потеря герметичности седьмого отсека от удара при столкновении и в связи с этим поступление забортной воды с интенсивностью 15 тонн в час, привели к необходимости его покидания. Подводники приготовились к выходу на поверхность методом затопления отсека, но открыть люк не смогли – его заклинило от удара при столкновении. Кислорода в дыхательных аппаратах хватило ненадолго – люди погибли.

Через 2 часа после столкновения к месту гибели подводной лодки подошло спасательное судно «Машук», которому удалось связаться по телефонной связи буя с первым отсеком. Кубынин доложил обстановку и запросил необходимое количество ИДА-59 и продукты.

Тем временем начал усиливаться ветер, прогноз погоды на ближайшие сутки был неутешительным. В этих условиях штаб спасательного отряда принял решение на использование спасательной подводной лодки проекта 940 «БС-486» («Ленок») – носителя глубоководных спасательных аппаратов. Подводники получили подробный инструктаж по организации выхода через торпедный аппарат по направляющему тросу к шлюзовой камере лодки-спасателя.

К утру разыгрался шторм, был оборван кабель буя, связь с подводной лодкой прекратилась. Что происходит на поверхности, люди не знали. Находиться в сыром, холодном отсеке становилось все тяжелее. Чтобы согреться, подводники накинули на себя все что могли: одеяла, шинели, ватники, матрасы…

Для разведки и доклада обстановки руководству спасательными работами старшим помощником командира было принято решение выпустить двух человек через торпедный аппарат. Успешно осуществив выход, подводников подобрали спасатели. Не зная обстановки на поверхности и что случилось с ранее выпущенными подводниками, С. Кубынин к вечеру отправил еще трех человек, которые, всплыв, спасателей не обнаружили. Долго продержаться в штормовом море подводники не смогли и вскоре погибли.

К тому времени к месту катастрофы подошла подводная лодка-спасатель «БС-486» («Ленок»). Впервые в мировой практике была начата операция по спасению людей из затонувшей подводной лодки подводной лодкой-спасателем. Водолазы с «Ленка» через открытую переднюю крышку торпедного аппарата «С-178» положили четыре комплекта гидрокомбинезонов и ИДА-59 и записку, в которой подводники извещались о том, что последует еще две кладки спасательного снаряжения, после чего нужно выходить через торпедные аппараты, предварительно затопив отсек…

Шли вторые сутки пребывания в затонувшей подводной лодке. Обстановка ухудшилась: повысилось давление, холод становился невыносимым, дышалось с трудом.

Тем временем водолазы положили в торпедный аппарат еще одну кладку спасательного снаряжения с запиской, в которой сообщалось, что у выхода из торпедных аппаратов будет закреплен трос, протянутый к шлюзовой камере «Ленка» и их будут встречать водолазы-проводники.

Истекали вторые сутки, а третьей кладки все еще не было. Изолированные от внешнего мира толщей воды, подводники мужественно переносили свое заточение в темноте (с целью экономии ресурса использование найденного аварийного фонаря было ограничено). Недоставало воды. От холода, высокого давления в отсеке, задымленного воздуха многие ощущали крайнее недомогание, но, поддерживаемые своими товарищами, силу духа не теряли. Каким хладнокровием и спокойствием, железной выдержкой и мужеством, жаждой жизни, профессионализмом, умением ориентироваться в сложной обстановке должен был обладать каждый подводник в отсеке, чтобы стойко переносить все свалившиеся на них лишения и успешно решать возникающие задачи!

Но дальше оставаться в отсеке было нельзя. На лодке решили больше не ждать и выходить на поверхность самостоятельно.

Вспоминает Виктор Верхоляк: «Все надели гидрокомбинезоны, начали затапливать отсек. Было очень холодно. Старший помощник командира поставил матросов на выход, чередуя молодых и старослужащих».

Из-за боязни, что в связи с увеличением дифферента на нос и крена могут сорваться со стеллажей торпеды, отсек заполняли водой очень медленно. Это были тягостные часы ожидания. Дышать становилось все тяжелее, голова раскалывалась от боли. Но предстояло еще через торпедный аппарат и леденящую воду моря выйти на поверхность…

Когда подводники, погрузившись в воду в отсеке, направились к торпедному аппарату, выяснилось, что в аппарате находится снаряжение, оставленное водолазами при третьей кладке, о чем подводники не знали. Это крайне негативно отразилось на психологическом состоянии людей. Один матрос, потеряв самообладание, умер.

Освободить торпедный аппарат отправился инженер-механик капитан-лейтенант В. Зыбин. Превозмогая усталость, он сумел освободить торпедный аппарат и дал знать в отсек, что путь свободный. Так как воздуха в баллончиках ИДА-59 оставалось мало, Зыбин покинул торпедный аппарат, но на выходе не обнаружил ни троса, ни водолазов-проводников. Очнулся он через двое суток уже в барокамере – его все-таки спасли водолазы…

Один за другим покидали подводники отсек. Сбой произошел, когда выходил начальник штаба В. Каравеков. Очередной сердечный приступ застал его в аппарате, где он и умер.

«Я покидал лодку в числе последних, – вспоминает Виктор Верхоляк. После всплытия, вечером 23 октября, был подобран спасательным катером и переправлен на спасательное судно «Машук». Спустя некоторое время мы почувствовали себя плохо, началась «ломка», вызванная кессонной болезнью. Всех нас отправили в барокамеру, где мы пробыли более пяти суток. Потом я был переведен в военный госпиталь во Владивостоке. После демобилизации в декабре 1981 года вернулся домой»…

Последним вышел С. Кубынин. Лишившись сознания, он был выброшен на поверхность. Сознание вернулось к нему уже в барокамере…

В результате столкновения из 60 членов экипажа подводной лодки погибло 32. Из 26 подводников, оставшихся в 1-м отсеке, двое погибли, четверо пропали без вести, двадцать были возвращены бездной, из них четырнадцать вышли на поверхность самостоятельно, а шестерых встретили водолазы и перевели на спасательную подводную лодку «БС-486»…

Вскоре после этого события состоялся суд, решением которого командир подводной лодки и старший помощник капитана теплохода «Рефрижератор-13», управляющий судном в момент катастрофы, были осуждены на длительные сроки тюремного заключения.

К сожалению, как это часто бывает, «забыли» отметить тех, кто проявил мужество в этих тяжелейших условиях, а ведь ими были совершены подвиги – общечеловеческий и профессиональный – потомству в пример! В полной темноте, благодаря отличному знанию устройства подводной лодки, мужественным и грамотным действиям, они сумели обеспечить себя в течение длительного времени воздухом, водой, продовольствием и остаться в живых. Думаю, что на таких примерах следует воспитывать и обучать молодое поколение моряков-подводников…

Риск – составная часть профессии моряка. И в первую очередь это относится к подводникам. На подводных лодках нет различий в положении членов экипажа, здесь все равны перед величием морской стихии и величием своего корабля. Здесь все зависят один от другого. Погружаясь в пучину океанов и морей, или находясь под вековыми льдами, подводник всегда должен быть готов к действиям в экстремальных ситуациях, хотя нахождение под толщей воды или льда уже само по себе является экстремальной ситуацией. А где есть риск, там должен быть профессионализм.

В целях лучшего восприятия читателями описываемых событий, я осознанно опускал многие моменты технического и организационного характера действий подводников затонувшей подводной лодки и лодки-спасателя, так как главной целью ставил показать мужество, стойкость и героизм подводников «С-178».

Любознательный читатель более подробную картину происходящего в то время может почерпнуть из Интернета. К слову, хочу обратить внимание на удивительные, прямо-таки мистические, цифры, преследующие эту трагедию: подводная лодка затонула на глубине 32 метра с креном 32 градуса, погибли 32 человека.

После подъема подводной лодки в ноябре 1981 года останки погибших были извлечены из отсеков и захоронены на Морском кладбище во Владивостоке. В братской могиле захоронено 16 подводников, десять – по месту жительства, тела шестерых найдены не были.

В 1982 году по инициативе подводников на месте братской могилы установлен памятник.

В сентябре 2012 года, в ходе проведения 49-го Международного конгресса ветеранов-подводников в Киеве, мы организовали встречу Виктора Васильевича Верхоляка и капитана 1 ранга в запасе Сергея Михайловича Кубынина. Им было что вспомнить и о чем поговорить…