Жуковский Оскар Соломонович и Ерошенко Василий Николаевич –
эти два адмирала сыграли особую роль в судьбе системы «Узел».

Жуковский Оскар Соломонович

Жуковский Оскар Соломонович

Родился 1 марта 1906 года в городе Витебске в Белоруссии в семье ремесленника. Окончил среднюю школу. На Военно-морском флоте с 1926 года. Умер в 2001 году.

Из словаря: «Жуковский Оскар Соломонович – деятель ВМФ, кандидат военно-морских наук, контр-адмирал. Награждён орденами Ленина, тремя орденами Красного Знамени, Ушакова 2 степени, двумя орденами Отечественной войны 1-й степени, орденом Красной Звезды, «За службу Родине в Вооруженных Силах» 3-й степени, медалями».

Более чем краткое изложение биографии моряка длиной в четверть века. Репрессий 30-хгодов, беспощадной войны, гонения на евреев на стыке 40-х и 50-х годов, а потом – годы бурного развития и строительства нового океанского флота. Пройти всё это было непросто.

Вот его послужной список:

С 1926 года – на службе в ВМФ.
В 1931 году окончил Высшее Военно-морское училище имени М.В. Фрунзе.
В 1931−1932 годах – начальник боевой части миноносца, Краснознамённый Балтийский флот.
В 1932−1934 годах – командир миноносца, Краснознамённый Балтийский флот.
В 1933 году окончил Курсы усовершенствования командного состава 4-го управления (разведка) штаба РККА.
В 1938 году окончил Военно-морскую академию.
С мая 1938 года по октябрь 1939 года – начальник Оперативного отдела штаба Северного флота.
В 1939−1942 годах – командир эсминца, Черноморский флот. В годы Великой Отечественной войны начальник оперативного отдела Черноморского флота, участник обороны Севастополя и Одессы. Битвы за Крым и Кавказ.
В 1942−1944 годах – командир бригады эсминцев, Черноморский флот.
С августа по октябрь 1943 года – старший помощник командира лидера «Харьков».
С ноября 1943 года по апрель 1944 года – старший помощник командира крейсера «Красный Крым».
С 1944−1946 год – заместитель начальника штаба, начальник оперативного отдела, Черноморского флота.
В 1948 году окончил Военную академию Генерального штаба.
С 1948−1957 год – заместитель начальника штаба Балтийского флота, начальник оперативного отдела, Краснознамённый Балтийский флота.
11 июля 1957 года получил звание контр-адмирала.
С 1958−1962 год – начальник кафедры общей тактики ВМФ Военно-Морской Академии.
С 1962−1968 год – заместитель начальника ЦНИИ ВМФ СССР.
27 февраля 1968 года ушёл из армии.

Следует отметить, что в том же 1931 году Училище Фрунзе закончил будущий Главком ВМФ, будущий адмирал Флота Советского Союза Сергей Георгиевич Горшков. Во время войны Горшков тоже воевал на Черноморском флоте. Перечень его должностей того времени говорит о том, что во время войны Жуковский никогда не был прямым начальником Горшкова, но по служебной лестнице занимал существенно более высокое положение. Это не только не помешало их дружбе, но и укрепило её. Жуковский никогда не обсуждал своих отношений с Главкомом, в этом не было нужды. Об этом при каждом удобном случае говорил сам Горшков, и это знали на всех флотах, во всех штабах и в центральном аппарате ВМФ. О заслугах О.С. Жуковского во время войны написано в ряде воспоминаний участников битвы за Крым, Севастополь и Одессу.

В своих мемуарах один из активных участников этих боёв, Маршал Артиллерии Крылов Н.И. подробно описывает самые тяжёлые дни обороны Севастополя. Тогда главной задачей было уже не продолжение обороны города, а скорейшая эвакуация раненых, мирных жителей. А потом и войск, которые уже не могли спасти город, но были нужны на других рубежах битвы за Крым. Нужно было добиться, чтобы эвакуация Севастополя прошла максимально скрытно. Это было организовано лично Жуковским О.С. Он использовал классический приём разведок и войн разных эпох. Немцам был подброшен труп офицера связи, в полевой сумке которого находился приказ о переброске дополнительных войск в Севастополь. Немцы проглотили эту информацию. Они бросили все силы на борьбу с кораблями и транспортами, которые шли в Севастополь, но практически перестали обстреливать и пытаться уничтожить корабли, которые шли из Севастополя в порты Кавказа. Маршал Крылов назвал в своих воспоминаниях Жуковского «мастером по дезинформации противника».

Много лет спустя, когда вышли эти мемуары, мы частенько говорили Оскару Соломоновичу, что на гражданской службе он является мастером по дезинформации… начальников. Это была товарищеская шутка. А шутки Оскар Соломонович ценил, но никогда не оставлял без достойного ответа. А матерщинник он был отменный!

Все послевоенные годы, включая учёбу в двух академиях, работу в ЦНИИ ВМФ (нашего основного заказчика), занимаясь теорией и практикой оперативного управления силами Флота в мирное и военное время. Жуковский обрёл широчайший круг деловых и товарищеских связей на всех этажах власти – военной и гражданской – принимающих важнейшие решения, в том числе и связанные с оснащением кораблей новыми вычислительными системами. Знали его и на всех флотах, знали и боялись. Всё это позволило Оскару Соломоновичу буквально с первых дней прихода в наш коллектив включиться в решение важнейших задач создания, испытания и серийного освоения БИУС «Узел» промышленностью и флотом. Все участники этих работ и по прошествии многих лет уверены, что именно Оскар Соломонович сыграл решающую роль в успешной судьбе «Узла». Не будет преувеличением сказать, что только Главный конструктор и ведущий инженер Жуковский, который до последнего дня своей жизни не снимал адмиральских погон и оставался верным интересам родного флота, были незаменимы в нашей команде. Любой другой самый важный участник работ мог быть заменён, а они нет!

Вторая часть биографии О.С. Жуковского касается его работы в нашем коллективе: «Двадцать пять лет работал в объединении электронного приборостроения «Светлана», где принимал участие в создании и внедрении на боевые корабли электронной вычислительной техники». Половину этого срока Жуковский отдал «Узлу, и это описано во всех частях Узловской эпопеи. Добавлю к этому, что и в моей личной судьбе, связанной с защитой докторской диссертации, Оскар Соломонович сыграл важнейшую роль. Он считал мою научную работу и особенно защиту неотъемлемой частью программы работ по «Узлу».

Но после «Узла» были ещё две работы, которые выполнило ЛКТБ по заказам ВМФ. Это были системы управления силами флота в оперативном и оперативно-тактическом звене. В непростой судьбе этих проектов Адмирал Жуковский принимал участие не только как опытный организатор и бескомпромиссный критик своих начальников, но и как опытнейший управленец силами флота.

Ерошенко, Василий Николаевич

Важную роль в успешной судьбе «Узла» сыграл ещё один участник войны на Чёрном море – Контр-адмирал Василий Николаевич Ерошенко. Ему в этой книге мы обязаны отдать дань нашего уважения, подлинной любви и благодарности за помощь. Не удивительно, что любой участник создания «Узла», которому я предлагал поделиться своими воспоминаниями об испытаниях в Лиепае, сразу задавал вопрос, а собираюсь ли я вспомнить и этого удивительного человека.

Ерошенко, Василий Николаевич

В.Н. Ерошенко родился 31 декабря 1907-го года в семье железнодорожного служащего на станции Екатеринодар (современный Краснодар). Окончил дорожно-строительный техникум. В октябре 1926-го года поступил в Военно-морское училище имени М. В. Фрунзе, после окончания которого 1 мая 1930 года был назначен для прохождения службы на Черноморский флот.

После прибытия к месту службы получил назначение на линейный корабль «Парижская коммуна», где исполнял первоначально обязанности помощника вахтенного начальника, а затем в течение полутора лет – дальномерного специалиста. Был штурманом, помощником командира и ВРИО командира на канонерской лодке «Красный Аджаристан». В марте 1937 года, в звании старшего лейтенанта был назначен командиром тральщика «Груз», которым командовал около года, до декабрь 1937 года. Позднее был командиром эсминца «Шаумян». В звании капитан-лейтенанта – командиром лидера «Москва». С июня 1941 года по июль 1942 года командовал лидером «Ташкент». Следующим кораблём, которым командовал В.Н. Ерошенко, стал крейсер «Красный Кавказ».

Василий Николаевич Ерошенко был награжден двумя орденами Ленина, тремя орденами Красного Знамени, орденом Ушакова II степени, орденом Красной Звезды, орденом «За выдающиеся заслуги», медалями.

Вот список кораблей, которыми командовал Василий Николаевич Ерошенко

• Канонерская лодка «Красная Абхазия» (октябрь 1936 — март 1937)
• Базовый тральщик «Груз» (март — декабрь 1937)
• Сторожевой корабль «Шторм» (декабрь 1937 — март 1938)
• Эскадренный миноносец «Шаумян» (март 1938 — январь 1939)
• Лидер эскадренных миноносцев «Москва» (январь 1939 — январь 1941)
• Лидер эскадренных миноносцев «Ташкент» (январь 1941 — 2 июля 1942)
• Крейсер «Красный Кавказ» (август 1942 — февраль 1946)
• Крейсер «Молотов» (февраль — октябрь 1946)
• Эскадренный миноносец «Страшный» (ноябрь 1946 — июнь 1947)
• Эскадренный миноносец «Образцовый» (июнь 1947 — июль 1948)
• Крейсер «Чкалов» (май 1949 — февраль 1951)
31 июля 1954 года получил звание контр-адмирала, в это время он был командиром ленинградской дивизии вновь строящихся кораблей. В этой должности он и завершил свою службу на Балтийском флоте.

Умер Василий Николаевич в мае 1972 года.

Я не собираюсь утомлять вас подробностями его детства, учёбы и службы. Лучше я перескажу историю самого яркого года в его жизни. Как и для любого боевого офицера, это, конечно, один из годов Великой войны. Его начало – ночь 22 июня 1941 года. Его конец 2 июля 1942 года. В этот день геройски погиб его любимец – корабль, которым он начал командовать в феврале 41-го, форсировал его подготовку к боевым действиям. Это был самый современный, самый красивый, самый быстроходный корабль, и не только на Чёрном море. Его максимальная скорость была 44 узла! Ерошенко пишет в своих мемуарах: «И по вооружению, и по водоизмещению (почти четыре тысячи тонн) лидер эскадренных миноносцев «Ташкент» – такого было официальное наименование голубого красавца –  представлял собой нечто среднее между обыкновенным эсминцем и лёгким крейсером». В предвоенные годы такой промежуточный класс кораблей назывался «лидером». Лидер «Ташкент», так называется и книга, написанная Василием Николаевичем Ерошенко в 1966 году. У меня на полке почти сорок лет стоит эта книга, подаренная мне автором на день рождения, который мы отмечали с моими коллегами и друзьями в самый разгар Государственных испытаний «Узла», в ноябре 1969 года. Для любых торжеств мы могли выбрать время только поздним вечером.

Происходило это обычно по-походному – в номере гостиницы. где люди сидели не только на подоконниках, но и на антресолях, где обычно хранятся чемоданы. И в этот вечер Ерошенко подарил мне свою книгу с удивительной надписью: «Дорогой Марк! Тридцать дет назад и мне было 32… Отличный возраст для мужчины. Желаю тебе искренне больших успехов в работе и личного счастья. Прими дружеский привет от моряков-черноморцев с лидера «Ташкент». А после даты и подписи – постскриптум: «Книга «украдена» автором в библиотеке Дома офицеров г. Лиепая».

Василий Николаевич был живой легендой флота. Во время испытаний командиры кораблей, базировавшихся в Лиепае, соперничали за честь пригласить на свой корабль Василия Николаевича, устроить ему встречу с экипажем корабля, послушать его интересные рассказы и просто пообщаться с настоящим героем. А все офицеры и матросы нашей лодки Б-103 считали Василия Николаевича отцом родным, да и он общался с ними с видимым удовольствием.

Его популярность на флоте определялась ещё и тем, что в послевоенные годы, до выхода в отставку, контр-адмирал Ерошенко командовал Ленинградской бригадой вновь строящихся кораблей, которая осуществляла Госприёмку всех кораблей, которые строились на Балтике, комплектовал команды кораблей и отрабатывал их вплоть до подъёма флага и передачи флоту. Так что почти все выпускники Ленинградских военных училищ начинали офицерскую службу под командованием Василия Николаевича. А какой же лейтенант не помнит своего первого командира, особенно если это столь популярный и обаятельный человек.

А теперь несколько слов о судьбе корабля. Его вывели из заводского дока, где завершалась его подготовка к передаче флоту, ночью 22 июня. Свой первый бой корабль принял через месяц, а погиб ровно через год. За этот год «Ташкент» не участвовал в морских сражениях – у немцев не было серьёзного надводного флота на Чёрном море. Корабль выполнял свой боевой долг напряжённо и непрерывно. Он участвовал в артиллерийской войне с немецкой артиллерией, когда приходил в Одессу и Севастополь во главе каравана транспортов, которые везли в осаждённый Крым боеприпасы, технику и войска. Он отбивался от непрерывных воздушных атак немецких бомбардировщиков, торпедоносцев и торпедных катеров. Он вывозил раненых, мирное население, женщин и детей.

В последние дни перед сдачей Севастополя врагу он оставался последней надеждой на спасение тысяч людей, на доставку свежих подкреплений и боеприпасов. Это был последний корабль, который покинул Севастополь. В свой последний переход в Новороссийск он принял тяжелейший бой с немецкой авиацией. Бой, в котором он не мог рассчитывать ни на какую поддержку. На корабль за двести минут последнего боя было сброшено 336 тяжёлых бомб! Прямым попаданием одной из бомб корабль был лишён своих главных преимуществ перед нападавшими – скорости и необычайной маневренности, которой умело пользовался лихой командир. Заклинило руль. Скорость резко снизилась. Через пробоины корабль принимал воду. Да ещё и боезапас был на исходе. Уже в первые минуты боя, следуя примеру командира, личный состав переоделся «По первому сроку» – такова традиция военных моряков. Они вместе с кораблём шли на смерть, но продолжали бой, и они дошли до Новороссийска.

Писатель Евгений Петров и командир лидера «Ташкент» В.Н. Ерошенко

В этом походе командир сумел спасти не только команду, но и более тысячи женщин и детей. На борту была вывезена реликвия Севастополя – панорама «ОБОРОНА СЕВАСТОПОЛЯ 1854–1855 гг..». Весь поход в Севастополь и обратно рядом с командиром на мостике был известный писатель Евгений Петров, автор нестареющей книги «12 стульев и Золотой телёнок». Он первым описал этот легендарный поход и бой. Его очерк был обнаружен в полевой сумке, когда на другой день он погиб во время перелёта из Новороссийска в Москву.

А корабль пришёл в Новороссийск, это был подвиг, за который вся команда была представлена к правительственным наградам – впервые в морской истории Отечественной войны. А через несколько дней немецкая авиация добила беззащитный корабль прямо у стенки, обойдя рубежи противовоздушной обороны со стороны суши.

За последние годы в России издано немало книг, посвящённых технике и кораблям, а также морским битвам второй Мировой войны. К сожалению, чаще всего эти книги посвящены истории английских, французских, а ещё чаще – немецких кораблей. Книга мемуаров Ерошенко – героическая страница истории русского флота, корабля и его командира. Свой командирский путь Василий Николаевич прошёл до конца войны, командуя крейсерами, в частности крейсером «Красный Кавказ». Командиром бригады крейсеров был будущий Главком С.Г. Горшков. Он нередко держал флаг на кораблях, которыми командовал Ерошенко. Отношения у них были непростыми. А характер у обоих был тоже непростой и неслабый.

Отношения с будущим Главкомом оставались не тёплыми, но взаимоуважительными. Василий Николаевич никогда ни о чём не просил. Не кланялся. Но и на мозоли себе наступать не давал!

Расскажу об одной их встрече в Лиепае, куда Главком приехал выступать перед населением города, от которого он баллотировался в Верховный совет СССР.

Это было вскоре после окончания Госипытаний «Узла». Главком согласился посмотреть систему прямо на лодке, до этого он видел её только в условиях стенда. Этот визит описан в воспоминаниях командира лодки, который должен был докладывать Акт Госкомиссии. Эта история не попала в записки командира.

Маленький аэропорт Лиепаи. На посадку идёт личный самолёт Главкома, АН-24. Главкома встречают власти города, командование Балтийского флота и Лиепайской военно-морской базы. И уж конечно – Оскар Соломонович Жуковский в полной форме и Филипп Георгиевич. Старос не раз принимал у себя Главкома и пользовался у него большим уважением. Все выстроены по ранжиру.

А в стороне от выхода с поля полукругом стоит бригада разработчиков, а в центре – Василий Николаевич, в своей обычной гражданской одежде, с небрежно повязанным галстуком и вечной сигаретой в зубах, не привлекая ничьего внимания. У него была любимая фраза: «Самое вкусное – глотать пыль из-под колёс автомобиля отъезжающего начальства».

Главком здоровается со всеми встречающими. Он одет в повседневную форму, за ним стоит мичман и держит на вешалке форму для торжественной встречи с избирателями. Но и повседневная форма выглядит серьёзно.

И вдруг Главком в упор смотрит в нашу сторону, прерывает ритуал встречи и идёт к нашей группе.

Подходит к Ерошенко. Протягивает ему руку и говорит: «Здравствуй, Василий Николаевич, я тебя сразу узнал»!

Василий Николаевич отвечает на рукопожатие и говорит: «Здравствуй Сергей Георгиевич, я тебя тоже сразу узнал». На этом встреча боевых друзей и закончилась.

А на следующий день весь Балтийский флот пересказывал историю про радостную встречу адмиралов. И веселились все от души: «Ай да Ерошенко, как встретил Главкома!»

Интересно было наблюдать отношения между Ерошенко и Жуковским. Они вместе прошли всю войну. Никогда не откровенничали с нами о своих отношениях. Люди они были совершенно разные, прежде всего – по складу характера. Один был ассом штабной работы, другой считал всю жизнь, что самые тяжёлые и счастливые часы в своей жизни он провёл на мостике боевых кораблей. Но тем не менее их связывала настоящая мужская дружба.

Жуковский, необычайно взрывной человек, постоянно и жёстко прессовал всех нас, как он считал, неразумных, неопытных, неорганизованных людей, которыми он считал своим правом и обязанностью постоянно руководить, совершенно порой не беспокоясь, имеет ли он на это право. Он имел его, потому что он отвечал за наше общее дело своей честью, своим обещанием Главкому, а значит и флоту. Короче говоря, стружку он снимал с нас непрерывно и виртуозно. Мы, конечно, отшучивались, но всегда старались делать то, что он говорил.

В такой же острой форме Жуковский частенько налетал и на своего друга, правда, происходило это чаще всего, когда мы были втроём, а Ерошенко пытался защитить меня от праведного адмиральского гнева. Ерошенко обычно успокаивал Оскара, подшучивал над ним. А когда становилось невмоготу, говорил хриплым басом: «Оскар, тра-та та.., ну зачем же я тебя два раза из моря вытаскивал!» Жуковский тут же затихал и говорил: «Вася, ну что ты, я же по делу!» На этом схватка и заканчивалась.

А история про «вытаскивание» прояснялась постепенно. Сначала мы узнали у Оскара Соломоновича, что за время войны он три раза падал вместе с самолётом в Чёрное море. И все три раза оказывался единственным человеком, которому удалось остаться в живых и даже обойтись без госпиталя.

В рубашке родился человек. Хотя, его жена Софья Александровна, рассказывала, что в детстве он был настолько хил, что до двух лет родители его даже не регистрировали, думали, вот-вот помрёт. А он дожил до 92 лет. Почти до последних дней работал. Не снимал в деловых поездках адмиральскую форму и очень любил посещать корабли первого ранга – авианосцы, крейсера: по морским законам на таких кораблях адмирала встречает у трапа не просто командир корабля, а ещё и горнист, который играет специальную мелодию встречи. Признаюсь, что и мне довелось несколько раз сопровождать своего необычного сотрудника и наставника в таких поездках и чувствовать, как расправляются плечи и подтягивается живот, великое дело флотские традиции и обряды, хранить их надо вечно. Так же, как чёрную форму со специальными знаками отличия, понятными только военным морякам!

Про падения в море и сказочные спасения мы тоже узнали не сразу. Сначала кто-то из наших ребят, летевших вместе с Оскаром в командировку, рассказал нам, как адмирал заставил стюардессу, а потом и командира экипажа пересадить его в кресло рядом с выходом из самолёта. Потом ещё кто-то вспомнил, что обычно у Оскара билет всегда оформляется на это место. И в тот раз в самолёте пришлось просто исправлять ошибку тех, кому было доверено купить билет. Ведь не самое уютное место, бывает, что из щелей поддувает.

Стали мы на досуге с ребятами обсуждать возможные причины таких странностей, и поняли, что не всё мы ещё знаем про своего адмирала. Мне было поручено коллективом выведать, в чём дело. Но ведь Оскар был человеком, прошедшим огонь, воду и медные трубы. И эти трубы не всегда приветствовали его при входе на корабельный трап!

Как-то раз мы летели с ним вдвоём, моё место тоже оказалось рядом с Оскаром, а значит и рядом с выходом на трап. Я включил все свои слабые дипломатические таланты, и в минуту расслабления после того, как колёса самолёта коснулись посадочной полосы, я вынудил Оскара признаться, почему его жизненный опыт даёт ему право на такие странности. Он рассказал, правда, очень скупо, как был подбит самолёт, на котором он летел, и что уцелел он только потому, что сидел рядом с дверью, которая при ударе самолёта об воду сама открылась. Ему оставалось только вынырнуть и плыть, иногда ныряя, когда над ним проносились немецкие самолёты, как эти самолёты отогнал зенитным огнём находившийся невдалеке корабль. И Оскару удалось спастись.

Явно не всё в этом рассказе было раскрыто. И прежде, чем отчитаться в коллективе о проделанной работе, я решил проверить информацию у Василия Николаевича – ведь друзья, да и воевали вместе. А Ерошенко человек прямой, он-то мне и рассказал, что всё так и было. Только не всё Оскар рассказал. И взяв с меня слово его не выдавать, рассказал. Что и самолёт наш был сбит, и человек, который уцелел, был замечен. И немецкого истребителя отогнали, и шлюпку спустили, офицера спасли, и на корабль доставили, и стакан спирта поставили – всё так и было.

И человек этот был Начальник оперативного отдела Черноморского флота капитан второго ранга Жуковский, всё правда. Да не вся правда.

На мостике корабля стоял его командир, которому там и положено быть во время боя, по боевой тревоге. А командиром был Василий Николаевич Ерошенко. Но что всего Оскар падал с самолёта в море три раза. Из них два раза это происходило практически одинаково, как будто это были съёмки двух дублей приключенческого фильма, и что ещё был и третий дубль. Да видно, Режиссёр, который на небесах ставит все наши жизненные трагедии и комедии, что-то напутал. И корабль в нужном месте, конечно, был, но какой-то другой, поэтому и история получилась немного другая, и Ерошенко в ней не участвовалю.

Поэтому из трёх крушений в двух его спасал его друг, в третий раз кто-то другой, но все три раза Оскар спасся только потому, что сидел рядом с дверью. Вот что выяснилось после очередной словесной стычки двух друзей. С тех пор я безропотно соглашался летать рядом с Оскаром на неудобном месте, и иногда, правда, скулил и пытался в очередной раз объяснить, что самолёты другие и дверь не откроется. Но Оскар всегда отмахивался и говорил, что когда поживу ещё лет… — цать, да попадаю в море, да вынырну, да выплыву – вот тогда и поговорим!

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…

Боюсь, что это будут главы уже другой книги, посвящённой совсем другой жизни. Ведь куда уйдёшь от воспоминаний о самых лучших годах, самых лучших друзьях и товарищах.

Декабрь 2010
Мельбурн.