– Он должен был вернуться в субботу. А его все нет и нет. Что с ним стряслось, не знаю. Помогите! – говорила женщина, смахивая слезы.

– Куда уехал Ваш сын? – спросил я.

– В Кургазакскую пещеру, в прошлый вторник.

Мы переглянулись: значит прошла уже неделя!

Вечерним поездом спасательный отряд Башкирского совета по туризму выехал в Сулею, на поиски 19-летнего Станислава Панкевича, рабочего из Уфы.

На следующий день специальная машина горно-спасательной части при Южно-Уральских бокситовых рудниках мчалась к берегам реки Ай. И вот путь преградила река. К пещере можно было добраться только пешком. Вокруг горы, ущелья, тайга.

К нашему небольшому отряду примкнули Владислав Александрович Черепанов — председатель исполкома Сулеинского поселкового совета, Николай Дмитриевич Кузьминых — командир отделения горно-спасательного взвода и Михаил Михайлович Скороходов — респираторщик.

В час дня мы стояли у входа в пещеру Кургазак. В светлом гроте пещеры, у стены, обнаружили рюкзак. Проверили его содержимое: промерзшие насквозь продукты целы, котелок чист, в фотоаппарате пять рублей. Где же он? В пещере? Может, зверь напал?

Мы стали срочно готовиться к спуску в пещеру. Четко и слаженно действовали Рая Багаева — сотрудница башкирского Дома научно-технической пропаганды, Рафаэль Шагабутдинов — техник Башкирской государственной контрольной лаборатории по измерительной технике, Евгений Попов — инструктор уфимского бюро экскурсий и путешествий и все остальные участники поисков.

…По мере продвижения вперед пещера становилась уже, потолок ее постепенно понижался. Пришлось метров 10-15 ползти в узком туннеле. Затем начался крутой спуск в грот. Из-под ног Евгения Попова выскользнул камешек, застучал по стенкам глубокого каменного колодца. Бросили туда факел: он долго падал и, зашипев погас в воде.
Метров сорок будет, — определил Рафаэль.

Осмотревшись, продолжали нелегкий путь… Вот подобрали бельевую веревку, потом шапку… И в самой глубине грота мы нашли Станислава.

…Седьмой день лежал Станислав в безмолвной глубине пещеры – могилы. Молодой рабочий решил провести свой отпуск в походе. Избрал Кургазакскую, малоизвестную пещеру. Собрался на скорую руку и, никому толком ничего не сказав, сел в поезд. Забыв об элементарных туристских правилах, он вышел в тайгу один. Сбросил у входа в пещеру рюкзак.

Он пробирался подземельем, с огарком свечи, лавируя между колодцами. Оступился. Падая, ударился головой о камень и потерял сознание. Когда пришел в себя, кругом была кромешная тьма. Сразу даже не понял, где находится. А вспомнив, дрожащей рукой вынул из кармана вторую половину свечи и спички. Чиркнул о коробок. Огня не было – спички отсырели. Так он испортил все спички и остался без огня. В темноте потерял ориентировку, боялся сделать шаг, чтобы не свалиться в колодец.

Седьмой день лежал он без сна, без еды и надежды, коченея от сырости и пронизывающего холода. Он думал: друг Анвар, которому он сказал о пещере, мог забыть ее название. Его мучили галлюцинации: Уже несколько раз ему виделись друзья, они приходили за ним, он разговаривал с ними, а потом, очнувшись, снова чувствовал холод пещеры.

И вот спасение пришло. Когда мы вытащили его из пещеры, на него страшно было смотреть: лицо желтое, без кровинки, щеки ввалились, зрачки расширенные, пальцы рук избитые в кровь.

Незадачливого «робинзона» быстро переодели во все теплое, напоили сладким горячим чаем и, положив на самодельные носилки, понесли в обратный путь. Идти было трудно. На помощь вскоре подошли работники из горно-спасательного взвода — респираторщик Виктор Холин и шофер Евгений Шаднев, с носилками. Они пошли вперед, прокладывая нам путь.

Наконец, мы были в автобусе. Слава очнулся и у него сразу перехватило дыхание от боли в разбитых пальцах. А еще раз он очнулся уже в больнице. Он увидел возле себя на тумбочке яблоки, шоколад, банки с компотом, увидел товарищей, сидевших у его изголовья, в белых халатах. Конечно, можно было бы о многом ему напомнить. О том, как бросив дела, люди спешили ему на помощь, о слезах его матери, о том, наконец, что настоящий турист не позволил бы себе такую беспечность. Но в ту минуту ничего такого нельзя было сказать. А Станислав молча смотрел на нас. Все, все вдруг нахлынуло на него. Он протянул к нам обмотанные бинтами руки и, обняв всех разом, зарыдал.