ЛНПО «Гранит». Послесловие.

1984 год. Я увольняюсь из Гранита, бегаю с обходным листом по основной площадке. Захожу в лабораторию Шарова С.Н. Несколько предыдущих лет, с подачи Абрамсона И.Т., я работал с заказом для системы лазерного наведения. Лаборатория Шарова занималась лазером и приемником, а я делал вычислитель. В этой лаборатории провел много времени, и теперь зашел попрощаться.

Несколько слов о лаборатории, и о ее сотрудниках. Это было элитное подразделение, сюда попадали дети руководства Гранита. Например, Володя Лапин (сын Главного инженера), Зельченко (сын Генерального директора) и многие другие, происхождение которых теперь уже не вспомню. Несмотря на (или потому, что) это были весьма интересные люди — умные, активные, образованные, начитанные. Возраст 25 — 30 лет. Впереди — жизнь, и при таких благоприятных начальных условиях, она должна была сложиться хорошо. Я ездил с ними в командировки, где месяцами мы проводили вместе дни и вечера. Атмосфера в этой лаборатории была прекрасная, начальник (Шаров С.Н.) отличный. Шаров уже тогда защитил докторскую диссертацию, кроме работы в Граните, преподавал в ЛИАПе. Человек был мягкий и, вероятно, в порядке компенсации этого недостатка, имел своим замом «цербера» по фамилии Васькин. Вспоминается эпизод. Однажды в командировке один из работников очень осторожно стал просить у него отгул, хотя бы до обеда — приезжает жена… Не дослушав до конца, Васькин резко прерывает его и говорит, что в командировке главным должна быть работа, и потому — категорический отказ. Однако со мной была другая история. Случилось так, что однажды вечером я вместе с хозяином дома, где снимал комнату, до глубокой ночи пил водку. Утром встал с большим трудом, с больной головой, но ввиду жесткой дисциплины, пришел на работу. Увидев мое состояние, Васькин спросил утвердительно — перебрал вчера? — Да, говорю, было. – Иди, отдыхай сегодня, свободен .

Несмотря на тотальную дисциплину, установленную замом, если бы мне предложили тогда перейти в эту лабораторию, я бы ушел, отбросив все другие мотивы. Но этого не случилось, и когда меня позвал ушедший из Гранита Абрамсон, я откликнулся на его призыв.

Итак, захожу к Шарову. Узнав, что я увольняюсь, он выхватывает у меня обходной, и говорит, что никуда я не уйду. Я возражаю, процесс, говорю, зашел слишком далеко. Но слышу в ответ — не уйдешь! Повел меня к секретарю парткома Филатову (по тем временам — это второй по значению человек в объединении, после директора). Секретарь был когда-то начальником отдела, в котором я работал. Говорит мне -  что ты хочешь, мы можем многое. Иди в отпуск, отдохни. Хочешь, сделаем тебе бесплатную путевку на какой-нибудь курорт… Я отказываюсь — не могу, уже договорился, процесс необратимый. После некоторых уговоров, из парткома ушли. Шаров говорит — «Мне надо ехать в ЛИАП, поедешь со мной». Я поехал. Когда дела закончились, Сергей Николаевич пригласил меня в гости, к себе домой. «У меня хорошая коллекция вин, посидим, поговорим, но обещай, что остаешься». Я отказываюсь. Резко, можно сказать, бросает мне обходной — иди! Не хочу тебя больше знать, ты совершаешь ошибку.

Прошло 25 лет. В 2009 году я оформляю пенсию. Для нее нужна справка о зарплате за любые 5 лет работы. Выбираю Гранит, приезжаю туда, звоню куда надо. Через три дня мне выписывают пропуск, прохожу в расчетный отдел. Работница, готовившая мне справки, все сделала заранее, вопрос был решен быстро. Уходя, спросил ее наугад — работает ли здесь сейчас, знает ли она Шарова Сергея Николаевича. — Да, конечно, знаю, работает, на этом же этаже и объяснила, как его найти. «Он наверно сейчас очень большой начальник» — спросил я. – Нормальный человек — ответила она.

Комната оказалась совсем рядом. Зашел, назвал, мне показали — там. Это был стол, отделенный от остального пространства большой комнаты тремя шкафами. Внешне Шаров мало изменился. Подхожу, представляюсь — «Здравствуйте, я — Ханов Олег Алексеевич, мы с Вами когда-то работали». Он внимательно смотрит на меня — «Нет, не помню». Я говорю про Феодосию, где три месяца мы жили в плавучей гостинице «Шкотов», вместе занимались одним делом, вместе проводили выходные. Вспомнил про Абрамсона, про лазер, вычислитель… Нет, говорит, не могу вспомнить. Абрамсона — помню.

- Ну хорошо, я все-таки хотел бы узнать что-нибудь о тех, с кем когда-то работал. Пчелко, называю первую фамилию.- Спился и закончил жизнь самоубийством. Говорил ему — плохо кончишь, надо умерить свои амбиции…. Я вспоминаю Феодосию, 1976 год. В нашей компании была женщина из их отдела. Каждый вечер мы собирались в одном из номеров гостиницы, и очень часто разыгрывался спектакль. Пчелко и Губанов (всем лет по 26) изображают страстных поклонников этой женщины и непримиримых соперников. Получалось очень весело. Импровизированные столкновения выливались в остроумные интеллектуальные диалоги с апелляцией к авторам, о которых я тогда только слышал, но не читал…- Володя Лапин — продолжил я, — он подавал когда-то большие надежды.- Уволился, работает (назвал организацию), неплохой инженер, но не более того.

Лучше всех получилось у Бори Губанова, у него антикварный салон на Невском проспекте. Он назвал еще несколько фамилий. Обычная судьба. До звездных сфер не добрался никто. Я поблагодарил Сергея Николаевича за информацию и хотел удалиться, но, кажется, эти далекие воспоминания ему были приятны. Мы поговорили еще, может быть полчаса. Сам он занимается «канцелярией». Я не стал уточнять, что это означает — какая-то работа с документами. Вспомнил о том, как он пытался воспрепятствовать моему увольнению. По результату — сказал я — мне кажется, не надо  было уходить. Мои лучшие воспоминания о работе связаны с Гранитом. — Не уверен, заметил он. Долгое время здесь было все очень плохо. Сейчас более-менее, но нынешний директор сумел разругаться с министром, и как результат — нам не дают заказы …

Я ушел, на этот раз уже навсегда. Не знаю, вспомнил ли Сергей Николаевич что-нибудь о работнике, промелькнувшем когда-то мимо него, совсем близко. Я был простым инженером, а он занимал тогда достаточно высокое положение. Но не все ли равно! Эти люди и эти эпизоды стали частью моей жизни, и значит, имеют смысл и значение. Для меня, поскольку я о них помню.
18.07.09

Автор: Ханов Олег Алексеевич | слов 946

1 комментарий

  1. Ицкович Юрий Соломонович
    19/08/2012 16:43:03

    И всё-таки Гранит существует до настоящего времени.
    А С.Н. Шаров — профессионал высшей пробы, хотя и не всех помнит, с кем пересекался раньше.


Добавить комментарий