Родился я 27 ноября 1936 года в глухом селе Ново-Уральск на берегу могучей русской реки Урал, что в Оренбургской губернии. В городе Чкалове (теперь он Оренбург) окончил школу с модной в те далекие времена серебряной медалью. В этом же 1954 году был принят (после успешной сдачи “экзаменов” по разгрузке дров и угля) в лучшее из лучших учебных заведений всемирного масштаба – Военную Краснознаменную и, к тому же, Инженерную Академию Связи.

Пять лет проскочили, как один день (о них можно написать несколько прекрасных томов мемуаров…) и осенью 1959 года некоторым, особо одаренным, доверили создавать и крепить ракетно-ядерный щит Родины в Вятской губернии, где генерал Бойчук формировал ракетную бригаду (в/ч 14068). Из тех ”лучших” самым лучшим доверили делать эту работу в г. Слободском тогдашней Кировской области. Вместе с четырьмя другими героями попал в эту когорту и я. В Слободу из Ленинграда я привез с собой для усиления ракетных войск стратегического назначения жену, с которой мучаюсь (с одной и той же!!!…) по сей день вот уже 47 лет.

Характер у меня всегда был (да и остался таким сейчас) плохой. Прямолинейный. Препротивный! Дух противоречия (баба Яга всегда против…) всенепременно побеждал доводы хитренького (т.е. дипломатичного!) разума. Понятия о чести, порядочности и, так называемой, совести, достаточно старомодные, воспитанные у пионерского костра и на книжках Жюля Верна и ему подобных фантазеров, все время портили мне уют. Под воздействием этого характера в конце 1960 года я поссорился с командиром полка (в/ч 14089) Харченко (не сошелся с ним во взглядах на очередность распределения конурок, которые тогда назывались квартирами) и написал рапорт об увольнении из рядов Советской Армии. Все, конечно, перепугались до смерти! Но поскольку командир твердо знал, что он был абсолютно не прав, он перевалил на командование бригады тяжкий труд по уговорам упрямого лейтенанта, и в результате его уговорили (а уговаривал всё тот же Харченко, временно замещавший комбрига Бойчука) забрать рапорт и отправиться в Тюра-Там (теперь Байконур, он же Звездный, он же Ленинск Кзыл-Ординской области КазССР, он же в/ч 11284, он же НИИП 5 МО СССР). После гибели Неделина (24.10.60 г.) туда на усиление бросали опять же самых лучших из лучших. Конечно же, я оказался именно таким – иначе бы мне не доверили…

Но мне повезло и в этот раз. Первым человеком, которого я встретил 12.02.61 г. в пустыне на оживленном караванном пути у колодца (т.е. в столовой), был Г. Зибин, с которым мы учились в Академии на одном курсе. Он-то и привел меня к шейху – Ярополову аль Владимиру ибн Ильичу, который ел там песок с 1959 года. Ильич не дал мне безвременно погибнуть от обезвоживания, учил, как следует упражнять спинной хребет, дабы придать ему необходимую гибкость. Ругал за то, что я своим дурным характером сводил на нет его усилия по моему благо и трудоустройству.

Благодаря его стараниям, с 28 февраля 1961 года (с 12.02 по 28.02 в отделе кадров в/ч11284 сами товарищи Рыбаков и Павельев грозили мне тюрьмой за отказ идти туда…, не знаю куда…, т.е. на комплекс “Орион”) я пригрелся у костра Ильича, в знаменитом на весь мир испытательном 31 отделе в/ч 11284, который обеспечивал предполетную подготовку космических аппаратов. Так я оказался на переднем крае штурма Космоса!

Под чутким руководством Ильича я участвовал в подготовке и пуске ”Востока-1” с первым космонавтом Ю. Гагариным на борту. Потом, опять же под чутким руководством Ильича, а так же и вопреки оному (ох, ну и характер у этого Стаднюка!…) принимал деятельное участие в штурме космоса по программам Восток, Восход, Выход, Марс (“одын“ штука), Зенит (12 или 13 штук), Молния-1 (аж 8 штук), немножко Л-1Э (вместе с Рюминым, тогда ещё был простым инженером, а не героем…), запускал первые два беспилотных “Союза” (до марта 1967-го года), работал по полной программе Н1-Л3 (ЛОК и ЛК) до её “успешного” закрытия, а после неё ударился, или точнее, меня “ударили“ опять в “Союзы”…

Под чутким и суровым, но справедливым руководством А.А. Шумилина, у которого я стал заместителем, принимал самое непосредственное участие в организации и проведении испытаний космических кораблей по программам “Интеркосмос”, “Союз-Аполлон” (ЭПАС), Радуга (МКФ), Экран…

Ну, а такую «мелочь», как испытания системы аварийного спасения (САС) для “Союза” на площадке, с которой пускали 75-ю ракету (2 или 3 пуска, точно не помню) и вспоминать после такого перечня стыдно… Ну, а закончил я свой “звёздный” путь при подготовке первого корабля ”Прогресс-1” с медалькой аж ”За трудовое отличие”.

В 1976 году, пройдя путь от рядовой лягушки-испытательницы до начальника испытательного отдела, получил на погоны третью “шайбу“ и призадумался! Хоть мне и очень нравилась работа, а перспектива передо мной развернулась не из худших (в последующем начальник Космодрома Байконур генерал Шумилин А.А. в те благословенные времена был моим лучшим другом и непосредственным начальником) пришло время подумать о быстро подраставших ребятишках, которых у меня было двое…

Удрать с полигона честным путем практически было невозможно.

Подвернулся случай… И вот летом 1977 года я стал “коренным москвичом”, “продавшись“ в КГБ СССР, где в это время формировалась новая, сугубо техническая служба (сейчас это Служба Специальных объектов при Президенте – ССО… прямо как студенческий строительный отряд).

В этой Службе я “пропахал“ почти 14 лет.

В 1986-м году нелегкая (и опять же ”героический” характер…) занесла меня в Чернобыль, где я месяц (август-сентябрь…прямо бархатный сезон!…) в составе спецотряда от ССО “отдыхал” около 4-го энергоблока ЧАЭС, за что был торжественно “омедален“.

В 1991 году КГБ СССР начали уничтожать, и в 55 лет я стал чиновником в Верховном Совете СССР (по профилю все той же ССО), а после его безвременной кончины в Верховном Совете России (все в том же качестве). После абсолютно демократичного расстрела (в 1993 г.) ВС РФ перешел в Думу уже без всякого качества. С 1994 по 1996 год я создавал и организовывал службу режима и охраны Государственной Думы. Но (как и всегда!…) не сошелся характером с демократическими “ментами“, которые приватизировали всю власть в аппарате Госдумы и, как только мне исполнилось 60 лет, они меня немедленно “ушли“ без особого шума, скандала и прочих почестей.

Впоследствии я изредка (когда усиленно звали) работал, неся вооруженную до зубов охранную службу в одной из многочисленных, более или менее “честных”, коммерческих шаек.

За все более чем 37 лет военной службы по полученной в Академии специальности (военный инженер радиосвязи) не работал ни одной минуты, однако полученного в ее благословенных стенах рюкзачка со знаниями и навыками вполне хватило на то, чтобы успешно осваивать даже передовейшую космическую технику, да и не только её… Но всегда, во все времена и до конца моих быстроуходящих дней я помнил, помню и буду с благодарностью помнить благословенные годы, проведённые на Байконуре!!! Я всю оставшуюся жизнь с неослабевающим интересом слежу за успехами Байконура, переживаю за тех, которым досталась лихая доля за их подвиги, героизм и тяжкий труд во славу… и т.д… и т.п!!!… за все подножки и гадости, которые подсунул им под ноги шайтан, в виде… своего облезлого хвоста с кисточкой, но под разными экзотическими названиями и подкрашенными в благородные устремления…

Байконур – это моя жизнь (…и жизнь множества таких как я…), это интереснейшая, ни с чем не сравнимая напряжённейшая работа, результат которой ты видишь сразу (…или слышишь по радио от Левитана, или по неясным слухам, доходящих до испытателей полигона на мягких лапках из высоких сфер разработчиков…), это преданные своему делу люди (вроде Шумилина А.А.) … Всё остальное, что было после – это, в сущности, прозябание…

2007 г.

Далее

В начало