Я любил и ждал с нетерпением выходных дней, когда мама и папа оставались дома и утром нежились в кровати, я почти всегда забирался к ним под одеяло. Однажды я заметил какие-то непонятные движения под одеялом, а мама лежала, закрыв глаза и закусив губу. «Папа» — закричал я – «маме плохо».  «Маме хорошо» — ответил отец, смеясь. Что-то мне подсказывало, что я стал свидетелем начала Юриной биографии.

Как-то раз, после приезда с дачи, за мной в очаг зашел отец и сказал, что меня дома ждет сюрприз. Это было 18 сентября 1938 года. Я с любопытством захожу в комнату и вижу на родительской кровати, практически на моем месте этот сюрприз. Он был маленький, смешной с неподвижными глазами и почти без волос. «Кто это?» — спросил я. «Это твой братик Юрочка» — ответила мама. Так я из младшего брата превратился в старшего. И тут же принес сюрпризу книжки. Он никак не отреагировал. «Мама, он глупый». «Это ты глупый» — рассмеялась мама.

«Мама, а когда я родился, это тоже был сюрприз?» Родители смеются, мама так просто хохочет.

Если меня в родильном доме назвали цыганенком, то Юру – богатырем. Он и рос таким крепким и сильным. Примерно до двух лет его любимым занятием было гнуть вилки и ложки, и когда это не получалось, раздавался рев. А еще он, так же, как и я, любил выковыривать из дивана декоративные гвозди, здесь мы с ним соревновались. Скоро гвозди кончились, диван был один, а нас – двое.

Помню, как я наблюдал, когда мама выдавливала через марлю Юре сок из мандаринов. Я собирал и ел то, что от них оставалось. Нет, я не был ни жадным, ни голодным, но мне нравилось участвовать в процессе. Я нисколько не ревновал, наоборот, я получил свободу действий и стал осознавать свою взрослость.

Далее

В начало