Как молоды мы были…

    1959 год. Как давно это было, целая жизнь прошла с тех пор. Но впечатления от того восхождения были настолько яркими и сильными, что и сейчас помнятся до отдельных деталей.

Я ехал в лагерь «Баксан» с большим желанием и надеждой выполнить второй спортивный разряд. У меня уже было несколько «троек», ехал я вдвоем с моим другом Эдгаром Рудзит – схоженная связка. Отделение подобралось ровное и сильное, успешно сходили на тренировочное восхождение. А дальше началось…

Следующий выход нам отменили уже на линейке, т.к. произошел несчастный случай. Назначенный через два дня выход на восхождение опять отменили из-за несчастного случая, а потом и вообще район закрыли. Конечно, было очень обидно терять сезон, но горы есть горы. И вдруг за четыре дня до окончания смены нам сказали, что если мы хотим, то можем самостоятельно, без инструктора идти на Эльбрус.


На подходе. Баксанское ущелье


Донгуз-Орун

Тогда такое вышло положение, что нужно делать руководство. Нас собралось десять человек – пять ребят и пять девушек – все ленинградцы: Эдгар Рудзит, Толя Носов, Толя Козлов, Олег, а девушки Неля Муравьева (Иванова), Наташа Ро, фамилии остальных, к сожалению, не помню. Были созданы две группы, руководить одной из которых предложили мне.


Река на леднике

Об Эльбрусе рассказывали очень много страшного, необычного, загадочного.

Прошедшей зимой в хижине на перемычке Эльбруса целую неделю тренировалась команда Абалакова. Рассказывали, что они там даже играли в волейбол. Мы решили не уступать мастерам и взяли с собой футбольный мяч с намерением сыграть на перемычке и еще взяли с собой бутылку вина, которую загадали распить на вершине.


ЭЛЬБРУС

Рано утром дежурный инструктор – неотразимый Валя Якушкин посадил нас в машину и довез до поляны Азау, никаких подъемников тогда и в помине не было. Якушкин подвел нас к началу серпантина и пожелал успешного восхождения, была редкой для гор погода – совершенно безоблачное синее небо, безветрие и очень тепло. Не успели мы пройти несколько минут, как нас догнала грузовая машина, на которой ехала веселая компания. Как оказалось, это был воскресный день, и компания решила устроить пикник на фоне Эльбруса. Мы попросили нас подвезти, но места в машине было мало, и они согласились подбросить только наши рюкзаки. Скинув верхнюю одежду, оставшись в шортах и  майках, мы погрузили все вещи в машину, отправив  с ними в качестве сопровождающего изящную Наташу Ро. Оставшись налегке, мы решили не идти по унылому серпантину, а срезать его, двигаясь  прямо «в лоб». Одному из ребят было велено идти по дороге и там, где машина остановится сгрузить рюкзаки, ждать нас. Наслаждаясь природой и погодой, мы бодро двинулись вверх. Так продолжалось часа три. Где-то около двенадцати часов дня, когда мы вышли в район «Старого кругозора» погода, как это часто бывает в горах, резко изменилась – сначала появились облака, потом они сгустились в темные тучи, задул сильный ветер, начал накрапывать мелкий дождь, перешедший в снег. Стало холодно и неуютно. Мы уже с нетерпением ждали встречи машины с нашими рюкзаками, но её не было. Мы добежали до «105 пикета», где находилась станция небольшой биологической экспедиции. На станции никого не оказалось, но дверь была открыта, и мы вошли. Мы несли дрова, собранные по дороге, т.к. обязательным условием пребывания на «Приюте 11» было самообеспечение топливом. С помощью этих дров мы затопили в хижине печку, сварили кашу из имевшихся на кухне продуктов и немного обогрелись.

Время шло, а машины всё не было. Но вдруг появилась другая машина, следовавшая на «Ледовую базу». На наши расспросы нам ответили, что машину с рюкзаками не встречали, а видели на дороге груду рюкзаков и плачущую девушку. «Где?». «Да внизу, почти в самом начале дороги». Как выяснилось позже, машина, которая везла наши рюкзаки, оказалась маломощной и, проехав немного после встречи с нами, забуксовала и остановилась. Компания уехала искать место для пикника, а наши рюкзаки остались на дороге. Наш же товарищ, которому было поручено идти по дороге, не подумав, что машина может «сдохнуть», тоже срезал несколько серпантинов.

Оставив девушек в хижине, мы впятером побежали вниз.

Рыдающую Наташу и рюкзаки нашли почти в самом начале дороги. Взяв на себя уже по два рюкзака, мы уныло двинулись вверх под пронизывающим ветром.

На «Приют 11» пришли где-то около 17 часов. Хозяин «Приюта» – грозный Кудинов встретил нас неприветливо и устроил разнос – во-первых, за поздний приход и, во-вторых, за малое количество дров.


Приют 11

На «Приюте» нельзя было ходить в триконях и поэтому свои ботинки мы оставили внизу – на первом этаже. По плану на следующий день мы должны были сделать акклиматизационный выход до «Скал Пастухова» (4800 м), а следующей ночью уже выходить на штурм. Утром меня разбудил Рудзит со словами: «Начальник, спишь, а у вас ботинки увели». Как оказалось, действовал туристский маршрут – группа с поляны Азау поднялась на «Приют 11», переночевала, а с утра спустилась вниз. Вот они и прибрали наши ботинки, оставив свои рваные и непригодные для восхождения.


Горы кругом

Выйти на акклиматизацию мы не имели возможности, а без акклиматизации Кудинов отказался нас выпускать на восхождение. Тогда я сказал ему, что в случившемся виноват он!… и мы никуда не уйдем пока не придет за нами спасотряд.


Вид на подъеме

Постращав нас всякими неприятностями, но увидев, что мы твердо стоим на своём, Кудинов сказал нам следующее: «Ладно, днём придет очередная туристская группа, они также оставят ботинки внизу, и вы выберете свои и подниметесь для акклиматизации на сколько хватит времени». Так мы и сделали.


Рассвет

В первом часу ночи  вышли на восхождение. Было очень холодно, ветер. Через некоторое время идти стало трудно – не хватало дыхания. Как-то произвольно разделились на две группы. Девчата медленно, медленно, но не останавливаясь, двигались вверх. А мы, парни, в более быстром темпе делали шагов 20-30, останавливались, тяжело дыша, и, переведя дыхание, продолжали движение.


Вид с вершины Эльбруса

На «Приюте» вместе с нами находилась группа альпинистов Болгарии, в составе около 10 человек. Для них это было тренировочное восхождение перед какими-то высотными сборами. Выйдя после нас, они довольно легко нас обогнали, и мы с завистью смотрели как они, как нам казалось, свободно идут наверх.  Но спустя пару часов в нашем «рваном темпе» мы их почти догнали и с тревогой увидели, что они стали останавливаться, ложиться грудью на ледоруб. Многие из них изрыгали то, что ели накануне. Это, конечно, нас не вдохновляло, но мы продолжали упорно двигаться вверх – и часам к семи утра вышли на перемычку к остаткам тогда ещё довольно сохранившейся хижины.

Немного отдохнув, вспомнили о команде Абалакова… Достали мяч, хорошо что кто-то догадался взять его накачанным, и встав в кружок, вяло попинали его ногами, решив, что тем самым мы посрамили Абалакова.

Восхождение на Западную вершину от перемычки далось нам уже легче, и где-то в девять утра мы стояли на вершине.

У нас хватило ума не распечатывать прихваченную бутылочку вина, хотя я  такие пожелания высказывал. Конечно, мы были горды и довольны, но чувствовали себя неважно. Восхождение оказалось тяжелым. А на спуске мы «наелись» ещё больше…

Светило яркое солнце, снег раскис, и мы шли, проваливаясь по колено. На «Приют» спустились около трех часов дня. Немного передохнув, двинулись в лагерь. Добрались до него часам к одиннадцати ночи. Мы ждали, если не торжественной встречи, то хотя бы скромного ужина, но это был последний день смены,  столовая уже не работала, и мы завалились спать.

Утром был уже пересменок. Нам быстренько вручили документы и выперли из лагеря. Мы вышли за пределы лагеря, сели у обочины, достали свою заветную бутылку, которая совершила восхождение на Эльбрус, скудные припасы и торжественно её распили.

Это восхождение нас очень сблизило и сдружило, и часть из нас решили вместе двигаться к морю. Мы добрались до Нальчика, потом по Военно-грузинской дороге доехали до Тбилиси, а далее были – Батуми, Сухуми… Но это уже другая история.

В Ленинграде, как я помню, первый раз мы собрались у Нели Муравьевой и опять распили бутылочку, которую привезли с собой, а потом она была переходящим знаком для последующих встреч у кого-то.

Для многих из нас это восхождение послужило хорошим стимулом для дальнейших занятий альпинизмом. Стали инструкторами Толя Носов, Неля Муравьева, Толя Козлов и я. Толя Носов, который, к нашему огорчению, уже давно ушел из жизни, был одним из ведущих альпинистов нашего города и неоднократным Чемпионом СССР.

Много лет спустя – в 1978 году, работая инструктором в «МАЛ-Кавказ», я совершил восхождение на Эльбрус в группе с Б. Рукодельниковым, А. Кузнецовым и Э. Мацевичем. Группа была возрастная, кому за пятьдесят, а кому около того. Честно говоря, хорошо помня описанное выше восхождение, меня беспокоило – как я буду чувствовать себя на этот раз. Мы вышли из «Приюта 11» где-то после 4-х утра, легким прогулочным шагом, делясь впечатлениями от удивительных картин природы. И  незаметно в 7 часов вышли на вершину, а около 9 утра вернулись уже на «Приют». Я получил от этого восхождения огромное удовольствие. Но то, первое , всё равно осталось самым ярким и памятным…!

Впервые опубликовано: «Альпинисты северной столицы», СПб, 2002 г.

Автор: Пестов Владимир Николаевич | слов 1494


Добавить комментарий