Чую, либерализация и в организме набирать силу начала, а в башке вообще оппозиция шумит. Короче верхи не могут, низы не хотят… Ну, не сходить ли к Гиппократам, лето как раз, оптимальный период: раздеваться проще. Осмотрели, ого — го! – говорят, но слабое-то место у Вас, сами понимаете, башка. И давай меня разными электронными  дуромерами испытывать. Обмотала меня сестричка как ёлочку разноцветными гирляндами, а вот пятиконечной на вершину не нашлось (ну, не в Росси ведь; я и на шестиконечную соглашался). И всё успокаивает меня-то, электронщика. – Не бойтесь мол, пытать не буду – Ну, а на какое напряжение испытывать–то будете? – Ой, этого я не знаю – Ладно, но ток-то у вас хоть не от атомной электростанции? – Не беспокойтесь, аппаратура новая, всё как лучше сделано.

Доктор мне тоже понравился, соображает быстрее компьютера: только пару клавиш нажал и моментально, глядя поверх экрана, подытоживает: — Сосуды-то у Вас в черепе есть, но вот кислорода оставшимся мозгам мало обеспечивают. Ладно, думаю, хотя и кислород-то у вас тоже подозрительный, не загазованный, обезжиренный какой-то. Возражать не стал, склероз болезнь приятная: каждый день кажется, что с новыми женщинами познакомился. Раз так, на законном основании выдал одностишие склеротика: — Я помню… Чудное мгновенье! – Ага, — говорит доктор, — правильно, диагноз подтверждается.

Так, с этим делом полбеды, а вот другой Гиппократ через ухо в голову посмотрел и приказал её в томограф вставить (ну, там ведь тоже из семейства Гиппократов). И ещё там девушка – красавица мелькнула, пока башка в томограф не взошла, и долго – долго приговаривала: — Дышите, не дышите!  5 раз не дышите, 1 раз дышите. Ну, не знала же она, что у меня кислород не в то место поступает. А я только с придыханием:  Ja…. Ja… Ja…

Будто эротический фильм озвучиваю. Лето пролетело незаметно. Томография – дело дорогое, надо её полноценно использовать. Вот доктор и говорит: — Давайте-ка, мы вам ухо на нос повернём, а сами дрелью в башке поработаем, узоров понаделаем. И вам не больно, и мы заработаем. Электроэнергии дрель много не возьмёт, не беспокойтесь. А ухо можно вообще обратно примерно на прежнее место пришить и заодно дырочек модных в нём наделать. Тут я забеспокоился, мозги у меня больше к молотку привычные, да ведь против высоких технологий не попрёшь. – А сверло-то у Вас для дуба есть? – Не, для бетона подойдёт. Обидно мне стало, совсем за идиота приняли. Хотя, с другой стороны неплохо, с моим немецким уже на идиота вытягиваю.

А мне уже и не остановиться, пошёл к нашему, русскоговорящему*. Приятный такой, и глаза умные. И приносит он мне радостную весть: — Пусто у вас там, сверлить нечего. И не просто говорит, а самостоятельный такой, встречный план выдвигает, мол, не послать ли (ну, это дело, конечно) на… ухо (другое). Что-то слышится родное… Короче, дай Бог всем нам немного здоровья. Прочистил он меня до уровня требований кранкенкассы**, а с встречным планом так я завсегда в ногу. В это время как раз и подсчитали перерасход в кранкенкассах. Ой, не из-за меня ли? Всё, теперь долго ни нос, ни ухо, ни что-то ещё не высуну.

* д-ру Храмцовскому, рано ушедшему от нас. Светлая ему память.

** больничная касса.