В те годы, когда мы играли в чха
                                                                                                               на панели у кинотеатра,
                                                                                                               кто мог подумать о расстояньи
                                                                                                               больше зябнущей пятерни,
                                                                                                               растопыренной между орлом и решкой.

Иосиф Бродский

Азартными считались игра с деньгами и игра в карты, причём не­важно — на деньги или без денег. Азартные игры в школе были катего­рически запрещены. Вместе с тем мы не совсем понимали, какие игры относятся к азартным. Позже я прочитал в трудах крупного русского юриста А.Ф. Кони, что «азартной считается всякая игра, основанная на случае, на счастии, на азарте». Во времена А.Ф. Кони азартной и, стало быть, запрещённой была, например, такая игра, как домино-лото.

Мы знали три игры с деньгами: «чха», «пристенок (пристеночек)» и «орлянку».

«Чха» расшифровывалась, как «что хочу». Играли во дворах, в под­воротнях, в садах и на бульварах. Прочерчивалась линия, на которой ус­танавливалась стопочка монет решкой вверх. Затем игроки отходили на 10-15 шагов и по очереди кидали в сторону монет свинцовую биту диа­метром 5-7 см и толщиной 1,5-2 см. Кидать надо было за пределы чер­ты, но как можно ближе к монетам. Кому удавалось кинуть биту за черту ближе всех, получал право первым ударить битой по кучке. Ударять мож­но только плашмя, ребром бить не разрешалось. Если монета после уда­ра переворачивалась, игрок забирал эту монету и ударял по следующей. Первому иногда удавалось за один удар перевернуть сразу две-три мо­неты. После неудачного удара биту брал следующий игрок. Бывали слу­чаи, когда бита попадала в стопку монет при броске. Тогда метатель орал «что хочу!», бежал к кучке и подбирал перевернувшиеся монеты.

В Москве и других городах эта игра называлась расшибаловкой.

В 1990-е годы в продаже появилась игра для детей под названием «чико». Она очень напоминает наше «чха», только вместо металличес­ких монет в этой игре используются кругляшки с разными рисунками…

В «пристенок» играли не только на улице, но и в школе, где-нибудь в укромном уголке. Игра заключалась в следующем. Один игрок ударял ребром монеты о стенку так, чтобы монета отскочила как можно даль­ше. Другой игрок ударял своей монетой о стенку таким же образом, но при этом старался направить полёт своей монеты в сторону монеты первого игрока. Если его монета приземлялась рядом с первой монетой, он прижимал свою монету большим пальцем, растопыривал пятерню и ста­рался любым другим пальцем достать до чужой монеты и прижать её к земле. Противник пытался выбить свою монету щелчком. На выбивание давалось три попытки. Если монета оставалась на месте, она переходила в собственность второго игрока. Если же её удавалось выбить, то пер­вый игрок снова ударял о стенку своей монетой, направляя её полёт к чужой монете, и всё повторялось сначала. В «пристенок» могли играть и три, и четыре человека. Большим числом играли редко. Иосиф Брод­ский соединил в своих стихах «чха» и «пристенок».

«Орлянка» — самая старинная и самая простая игра. Играть в неё можно было в любом месте. Один игрок подбрасывал монету, а дру­гой отгадывал, какой стороной кверху она упадёт — орлом или реш­кой. Кто отгадывал, тот и выигрывал.

В карты чаще всего играли без денег, как говорили — на интерес. В школе играли редко, но играли. В основном играли во дворе или за го­родом. Распространёнными играми были: «дурак», «козёл», «очко (21)», «бура», «пьяница», «шамайка», «акулина», «кинг». На деньги играли толь­ко в «очко», иногда в «буру». Мы слышали и о таких играх, как префе­ранс, покер. Но никто из одноклассников не умел играть в эти игры. Говорили, что в преферанс и покер с большим мастерством играет Виктор Корчной со своими приятелями.

Нам было непонятно, почему в школе и в пионерских лагерях на любые карточные игры был наложен запрет. Ведь в карты играли во многих семьях, на пляжах, в поездах. Какой вред, скажем, от игры в «дурака»?

Гонения на картёжников имеют давнюю историю. Первые упомина­ния о карточной игре в России относятся к началу семнадцатого века. За­несли их в Россию, как считают историки, поляки в смутное время. И по­чти сразу начались преследования картёжников. В «Уложении» царя Алек­сея Михайловича карты приравнивались резне и грабежам, и наказание за игру в карты было суровым — кнут, «урезание» ушей, пальцев и т.д.

При Петре I игра в карты запрещалась во время военных действий, на кораблях в походе во избежание «брани, здору и драки» — спутни­ков карточной игры, но наказания за игру смягчились. Писатели-моралисты петровской эпохи, такие как Платон Посошков, Василий Тати­щев, отзывались о картах очень резко.

Спустя десятилетия после возникновения Петербурга карточная игра проникла во многие дома столичного дворянства, а затем в каче­стве столичной моды распространилась по всей России. Наряду с ду­элями карты стали средством самоутверждения, но в отличие от дуэ­лей карты позволяли самоутверждаться постоянно.

С картами связано множество драматических историй. Проигры­вались целые состояния, проигравшие кончали жизнь самоубийством, игроки обвиняли друг друга в нечестной игре, дрались на дуэли, стано­вились врагами на всю жизнь.

Страстными картёжниками были Г.Р. Державин, А.С. Пушкин, П.А. Вяземский, Н.М. Карамзин, И.А. Крылов.

Азартные игры, в том числе и в карты, во все времена формально были под запретом, но этот запрет никого не пугал. Власти обращали внимание только на скандальные происшествия и откровенные безоб­разия, связанные с игрой. На саму игру смотрели сквозь пальцы.

Среди простого народа карты также имели распространение. Не­редко игра оканчивалась дракой, поножовщиной. Иногда случались убийства.

В советское время отношение к азартным играм, особенно к картам, было резко отрицательным. Игорные дома закрыли. К содержате­лям тайных игорных домов применялись строгие меры. Игра в карты была запрещена во всех государственных учреждениях.

Но и среди интеллигенции, и простых людей интерес к картам не угас. Большим любителем карточной игры был, по свидетельству из­вестного Виктора Ардова, Дмитрий Дмитриевич Шостакович. Однаж­ды, играя в «покер», он проиграл крупную сумму жене Виктора Ардо­ва. На выигранные у Шостаковича деньги Ардов приобрёл в Москве квартиру в писательском кооперативном доме. А у популярной певицы Клавдии Шульженко стоял рояль, выигранный в карты у Шостаковича.

В геологических экспедициях, в которых я бывал, в карты играли постоянно. Некоторые ретивые начальники запрещали карточную игру, пытались отобрать карты у игроков. Но всё это кончалось плохо для начальников. В геологических экспедициях люди собирались, как пра­вило, независимые, не желающие, чтобы кто-то покушался на их сво­боду, и по-своему реагировали на насильственные действия: посылали подальше, предлагали не лезть куда не следует, выталкивали из помещения. Иногда дело доходило до мордобития.

Конечно, есть все основания относиться к картам как к игре, за которой тянется шлейф неприятностей, а то и несчастий. Но в них су­ществует магия. Я сам увлекался картами. Играл и на деньги. Ссорился во время игры. Долгими заполярными вечерами играл в преферанс с товарищами по экспедиции. Однажды я так обиделся на своего партнё­ра, что швырнул ему карты в лицо. Я осознал, что это некрасиво, но одновременно понимал, что при моём вспыльчивом характере игра может привести и к более недостойным поступкам, и тогда дал себе зарок никогда больше не садиться играть в карты на деньги. Данное себе обещание я пока не нарушил.

Далее >>
В начало