Жди меня, и я вернусь,
Только очень жди…
К. Симонов

Ждали, очень ждали своих сыновей и мужей женщины, но то из одной избы, то из другой вдруг, после прихода почтальона, раздавался бабий вой. А вечером после работы тянулись бабы, накинув черные платки, в эти дома, многие из них уже несли в себе такое же горе. И тогда горе личное становилось горем всех.

Дядя Гиля - папин младший брат, погиб в начале войны

У Осиной хозяйки, бабы Арины, на фронте были трое сыновей. Три похоронки получила она. Но один из сыновей, весь израненный, вернулся выживший каким-то чудом уже после похоронки. Это возвращение вселило надежду, несмотря на похоронки, и ждали, ждали, ждали. Тетя Соня и Ося, мама тоже ждали и надеялись на чудо, что дядя Яша даст о себе знать, но чуда не случилось.

Горе и подвиги, честность и совсем даже неблаговидные поступки, все соседствовало и смешалось в жизни. Как-то Оська, я и, кажется, Левка Бабин, интернатовский парнишка, знаменитый тем, что мог дотянуться языком до кончика собственного носа, решили нажарить оладьи из сырой тертой картошки, наше любимое блюдо. Задумано – сделано. Место действия – Оськин дом. Он куда-то исчез и через минуты две вернулся с картошкой, которую он спер у хозяйки. Картошку чистили и терли все по-очереди. Оладьи и пир удались. Мы считали себя героями. Потом досталось и Оське, и мне, когда я сытый и самодовольный заявился домой. Мы оказались не героями вовсе, а мелкими воришками. Конечно, все продукты были бабе Арине возмещены, но уже без нашего участия, а нам доверили только извиниться перед бедной женщиной. Обиднее всего было, когда нас иногда называли «тимуровцами».

Похоронки приходили не только местным жителям. Многие ребята получали печальные известия из блокадного Ленинграда. Один раз я оказался свидетелем маминого разговора с Юрой Коровиным. Она сообщила Юре о смерти его мамы. Как могла она его утешала, он плакал, уткнувшись в мамино плечо, плакала и она и гладила его по голове. Некоторые ребята получили горестные вести прямо с фронта. В эти дни в интернате не звучали ни песни, ни смех.

Каждый год из села уходили в армию подраставшие ребята. Перед отъездом они пьяные разъезжали по селу с местным гармонистом и распевали частушки.

Далее

В начало