3. Колеса в воздух!

В сентябре 1982 года группа сотрудников ЦНИИ «Морфизприбор», в которую входил и я, принимала участие в инспекционной проверке гидроакустических комплексов «Скат» на подводных лодках проекта 671РТМ, базировавшихся на Камчатке. Инспекция проводилась по инициативе 5-го (радиотехнического) управления ВМФ СССР во главе с его начальником контр-адмиралом Г.П. Поповым, вместе с которым были ещё два капитана 1 ранга из отдела гидроакустики. В нашей группе, руководимой Первым заместителем главного конструктора ГАК «Скат» В.Б. Идиным, было около 10 человек – специалисты института по всем подсистемам комплекса. В связи с трудностями приобретения авиабилетов и срочностью проведения инспекции, было принято решение вылететь из Москвы во Владивосток с подмосковного военного аэродрома на самолете Командующего Тихоокеанским флотом, который летел по маршруту Николаев – Владивосток с посадкой в Москве.

Наш полёт проходил на самолете ТУ-134 со многими посадками на военных аэродромах. На одном из них, на авиабазе Белая под Иркутском, нашу большую команду отвезли в аэродромную столовую, где мы узнали, что обед летчиков-реактивщиков по объёму и, вероятно, калорийности не уступает обеду моряков-подводников, но такие подводные деликатесы, как красная икра или красная рыба, у летчиков отсутствуют, как и обязательные 50 грамм сухого вина. Прилетели мы во Владивосток поздно вечером. На аэродроме нас уже ждал автобус, который привез нас в центр города, где в бухте Золотой Рог кормой к набережной был пришвартован огромный десантный корабль, на котором для нас были приготовлены спальные места. Когда я поднимался по длинному трапу на палубу корабля, у меня было ощущение подъема на 10-й этаж дома. Утром следующего дня мы погрузились на транспортный самолет морской авиации Тихоокеанского флота АН-24 и прилетели на Камчатку.

Вся инспекция заняла три дня, мы побывали на нескольких лодках РТМ, выслушали мнение подводников о комплексе, которое было весьма положительным, и на одной из лодок совершили суточный контрольный выход в море, на котором военные члены инспекции могли наблюдать использование комплекса в реальных условиях. Несмотря на скоротечность инспекции, мы успели съездить на знаменитые термальные бассейны в долине реки Паратуньки. Правда, особое впечатление эти бассейны производят снежной камчатской зимой.

Улетали мы обратно во Владивосток опять на транспортном АН-24, полет на котором был очень тяжелым из-за сложных метеоусловий. Мы даже на несколько часов были вынуждены задержаться в Совгавани. Владивосток встретил нас прекрасной погодой, которая наступает примерно с середины августа – золотой владивостокский сезон. На аэродроме (в то время военный аэродром во Владивостоке был частично совмещен с гражданским, но имел отдельную аэродромную службу и въезд на территорию) нас уже ждал тот же самый ТУ-134, который вылетал в Москву. В его салоне уже находились незнакомые нам контр-адмирал и генерал морской авиации. Вместе с руководителем инспекции в салоне этого самолета образовалось два контр-адмирала и один генерал, каждого из которых сопровождали по два капитана 1 ранга и один полковник. Компания весьма солидная.

Самолет взлетел и стал набирать высоту. Глядя в иллюминаторы, был хорошо виден город и бухта Золотой рог. Почти одновременно многие из нас заметили, что с определенной периодичностью земные картины повторяются – город, бухта, нефтехранилища. Стало ясно, что самолёт летает по кругу. Через несколько минут по трансляции мы услышали сообщение командира корабля, капитана морской авиации, который доложил о неисправности на борту самолёта и необходимости выработки горючего для посадки снова во Владивостоке. Возможно, что высоким морским чинам, сидевшим в отдельном салоне, сообщили о характере неисправности, а нам оставалось только гадать и надеяться на мягкую посадку.

Выработав горючее в небе Владивостока, самолет благополучно приземлился, и мы снова оказались на аэродроме. Всех пассажиров попросили выйти и расположиться невдалеке от самолета. Гражданская часть инспекции расположилась на травяном газоне, а военная куда-то очень быстро уехала на подъехавшем автобусе. В этот день во Владивостоке погода была просто великолепной – безоблачное небо и яркое жаркое солнце. На абсолютно открытом пространстве летного поля постепенно становилось очень жарко, и мы начали постепенно раздеваться, используя аэродром в качестве пляжа.

Экипаж самолета пропадал в пилотской кабине, а иногда один из членов экипажа залезал на крышу фюзеляжа и совершал там какие-то манипуляции с радиоантенной. Прошло уже больше часа и нахождение на солнцепёке стало утомительным, а на наши вопросы полетим мы или нет, никто из экипажа не мог дать конкретный ответ. Вскоре находиться на палящем солнце стало просто опасным, и мы стали искать убежище в тени от самолета. Прошло уже около трёх часов, мы изнывали от жары, а самолёт всё ещё не был готов к полёту.

Через некоторое время приехал автобус, и нас пригласили в столовую на обед. Второй раз за время этой командировки нас накормили обедом из рациона летчиков – реактивщиков. После обеда мы еще примерно час провели в помещении аэродромной службы, а затем нас повезли к самолёту, который был уже готов к вылету. Одновременно с нами к самолёту приехали и адмиралы-генералы. На этот раз мы даже не успели взлететь, как опять услышали сообщение командира корабля о неисправности на борту. Разъяренные адмиралы-генералы опять уехали, а мы снова прятались в тени самолёта.

Прошло примерно ещё полчаса, и мы все увидели мчащуюся на большой скорости к самолёту черную «Волгу». Экипаж самолета выстроился около трапа, к которому с визгом тормозов подлетела «Волга». С правой стороны быстро опустилось дверное стекло и мы увидели злое лицо с адмиральскими погонами, которое, перебив рапорт командира корабля, громко рявкнуло: «Пятнадцать минут, б…ть, и колёса в воздух!». Через пятнадцать минут приехали адмиралы-генералы, все снова заняли свои места в самолёте и мы полетели в сторону Москвы. В процессе полёта выяснилось, что была неисправна резервная радиостанция, с которой самолёт, исполняя приказание одного из заместителей Командующего Тихоокеанским флотом, так и полетел. Рассказывали, что во флотских кругах этого адмирала за неcдержаный резкий и грубый характер и необузданную ярость называли «сумасшедший с бритвой».

Далее

В начало