УГЛЕПРОМ (ДЕВЯНОСТЫЕ – ДВУХТЫСЯЧНЫЕ ГОДЫ)

Рассмотрим в самом общем виде, что происходило с угольной промышленностью в период 90-х – 2000-х годов. Я ни в коем случае не претендую на какие-то глобальные обобщения. Буду говорить в основном о том, что связано с углями Кузбасса, о том, что продавалось на экспорт, о том, что шло через морские порты Ленинграда, Высоцка, Выборга, Риги, Таллинна, Вентспилса. В основном эти угли шли на рынки Европы.

Думаю, что исходная позиция – абсолютная централизация всей угольной отрасли. Все государство топилось углём, и все государство финансировало работу угольщиков. Угольщики были героями в 30-ые годы, бойцами, которых не брали на фронт, чтобы сохранять снабжение страны углем во время Великой Отечественной войны. От угольщиков многое зависело во время восстановления промышленности после войны. Позднее, в 80-ые годы началось постепенное угасание угольной отрасли. Когда началась перестройка, все централизованные каналы получения и распределения денег мгновенно или почти мгновенно вообще перестали функционировать.

В этих условиях одно из мощнейших министерств страны Минуглепром испытывало большие сложности. Каким-то образом еще держались на плаву большие территориальные объединения, которые могли какое-то время существовать самостоятельно без центральной подпитки. У них были сложившиеся рынки сбыта внутри страны, правда, к сожалению, плательщиков становилось все меньше и меньше, но хотя бы иногда они имели возможность куда-то отвезти свой уголь. На местах его просто некуда было девать – склады на шахтах были переполнены. Эти большие объединения знали за границей, как самостоятельных игроков рынка. И там оставались люди, которые занимались экспортом, способные как-то легко перестроиться. В качестве такой организации из тех, что я знаю, я бы назвал Кузбасское объединение, которое называлось «Кузбассразрезуголь» или КРУ, по-моему, оно и сейчас существует. Но самая страшная судьба постигла маленькие шахты, которые считали свой уголь самым хорошим в мире, гордились им, побеждали друг друга в соцсоревнованиях, получали хорошие результаты. Они оказались на грани выживания. Всё это было характерно для угольной отрасли в большом общесоюзном и общероссийском масштабе.

Уголь везли привычным покупателям в те страны, куда, кроме России, и уголь-то никто не поставлял. Его привезти туда было не так просто, например, самым ярким потребителем русских углей всегда являлась Финляндия. Да, там, конечно, есть электростанции, для которых можно доставить уголь из Южной Африки, из Австралии, но это в очень ограниченном количестве. Во-первых, для этого нужно иметь глубоководные порты, во-вторых, электростанции настроены под конкретные марки угля, а финские энергетики всю жизнь получали уголь из России, им и в голову не приходило, что это может когда-то кончиться. Поэтому связи с Финляндией практически были готовенькими. Какую-то часть угля поставляли в Германию, хотя эта страна имела и свои угли, и туда поставляла уголь еще и Польша, что-то шло в Англию, что-то в Северо-Скандинавские страны. Во всяком случае, существовал какой-то рынок. Но когда все развалилось, когда развалился Углепромэкспорт или как-то иначе называлась эта организация, требовалось что-то создавать взамен.

Некоторые западные фирмы рванули в Кузбасс и, очевидно, в другие регионы тоже, привезли туда какие-то свои деньги, стали покупать уголь на месте, стали искать способы его доставки через порты России. Это один путь. Второй путь – это, когда на отдельных шахтах появлялись достаточно энергичные люди, которые находили партнера в России или партнер в России сам находил эти шахты, так как это было в истории шахты «Инская». Там таким человеком стал Олег Розенберг. Я думаю, что Олег – один из первых, кто это сделал. Об этом мы поговорим немного позже.

Здесь же я хочу упомянуть моего хорошего товарища Виктора Ивановича Архипова. Он работал в организации «Кузбассразрезуголь» в Кемерово. Архипов занимался, по-моему, транспортом. Он прекрасно знал общую экономику этого предприятия, знал существующие связи, и смог организовать компанию в Москве, которая стала заниматься продажей углей предприятия «Кузбассразрезуголь» на экспорт. Часть этих углей шла в Японию, причем довольно успешно, часть – через Петербург в Европу. Сам Виктор Иванович занимался, в основном, японскими углями. Я с ним познакомился и долго поддерживал товарищеские отношения, пока не уехал в Австралию. Мы с ним общались по работе на Европейском рынке.

Трудно сказать, как обстояли дела в огромных объединениях. Отмечу только, что сибирские угли изначально шли на рынки Японии и восточной Азии, и, конечно, эти каналы сохранились и продолжают работать до сих пор.

Далее
В начало