(1970 год; в/ч 56653, п. Косулино-1, Белоярский р-н, Свердловская обл., РСФСР)

Отмотал очередные 15 суток на гауптвахте. И вдруг оказалось, что комбат приготовил мне неприятный сюрприз. Не успел я появиться в расположении воинской части, как прозвучала общая команда строиться на плацу.

Спустя пару минут обе батареи уже там стояли. И вдруг еще один приказ:

- Сухомозский, десять шагов вперед, шагом марш! Кругом!

Я никак не мог взять в толк: что происходит? Отчего мне такая честь?!

И тут возле нас (рядом со мной — комбат и старшина) появляется замполит с заплечным вещевым мешком. И не абы каким, а моим, хранящимся, как и положено, в батарейной каптерке!

Еще больше удивился так как знал, то ничего «компрометирующего» меня там нет. Наоборот, в армейском рюкзаке хранились исключительно письма девушек, с которыми я переписывался.

Их накопилось сотни две, отчего и держал свое «богатство» не в прикроватной тумбочке, а в  вещевом мешке. Но зачем он понадобился офицерам, да еще перед строем?!!

Заговорил, как и положено, старший по званию — комбат. Речь его была чрезвычайно лаконичной:

– Вы знаете, что находится здесь? – поднял он перед строем рюкзак.

Поскольку все, естественно, молчали, тот продолжил в полной тишине:

– Здесь – огромное количество писем, присланных рядовому Сухомозскому!

«А что, в этом есть какой-то криминал?» – подумал я.

Недоумевали, похоже, и в шеренгах.

– Вы можете спросить: «А что здесь, мол, такого?», – комбат свою речь явно оттачивал перед зеркалом. – И я вам отвечу: на первый взгляд, ничего. Если бы не одно «но».

Шеренги качнулись в нервном напряжении.

– Эти письма написаны разными девушками из различных концов страны – от Бреста до Камчатки! – голос комбата едва не сорвался на фальцет.

Я все еще ровным счетом ничего не понимал. Зачем было строить батареи? Чтобы сообщить, со сколькими девушками я переписываюсь? Так ни в одном уставе это количество не оговаривается.

– Вы представляете, товарищи бойцы?! – между тем, продолжал нагнетать обстановку комбат.

Судя по реакции (я ведь тоже стоял лицом к строю) «бойцы», как и я, ни хрена не представляли. И тогда командир батареи выбросил главный козырь (ради этого и готовился весь спектакль):

– Он же, – кивок в мою сторону, – сообщив адрес ракетной воинской в несколько сот адресов… (многозначительная пауза)… рассекретил ее. Ему удалось то, что, возможно, не удалось десятку до зубов экипированных и прошедших специальную подготовку шпионов!

Так я стал врагом если не народа, то, по крайней мере, армии.

– От имени командира гарнизона, – донеслось до меня, – объявляю рядовому Сухомозскому пятнадцать суток ареста! Разойтись!

Так, даже не побывав в расположении взвода, я опять был оправлен на гауптвахту.