(1974 год; г. Овруч, Житомирская обл., УССР)

Я уже несколько часов – корреспондент отела сельского хозяйства районной газеты «Зорі». И в тот же день редактор Антон Янышевский, дав свою машину, поручил написать материал о подготовке техники к осенне-полевым работам.

И вот колхозный инженер ведет меня вдоль ряда жаток, приговаривая:

– Эта готова. И эта – готова. И эта… Да они вообще – все готовы!

Нутром чувствую — обманывает. А что возразишь, если ни бельмеса не понимаю, хотя и вырос не на асфальте, и курсы трактористов-машинистов с горем пополам закончил.

К счастью, тут мне на выручку неожиданно пришел водитель редакционного УАЗика, который от скуки следовал  с нами. Улучив момент, когда инженер отвлекся, Григорий, тыкая пальцем в одну из жаток, прошептал:

– У нее же мотовило на честном слове держится! Его просто прислонили…

Выдержав паузу после возвращения инженера, я с умным видом показал ему на злополучное мотовило. А водитель еще и поддакнул:

– Да и в следующей жатке подшипника на транспортере нет…

Инженер, поняв, что люди пожаловали не хухры-мухры, тут же сменил тактику и, честно называя степень разукомплектованности того или иного механизма, жаловался на отсутствие необходимых запасных частей.

Как вы понимаете, мой материал, если и не был признан лучшим в номере, то добрых слов заслужил. Особенно в части критики руководства районного объединения «Сельхозтехника», не обеспечивающего колхозы запчастями, что грозило срывом уборочной кампании.

А каким стилистом был Антон Войцехович! Во-первых, он, независимо, кто дежурил по номеру, от корки до корки читал КАЖДЫЙ из них. Авторучка у него была чернильная. Писал и черкал всегда черным цветом. И на летучку приходил – с рабочими полосами. Слово брал всегда последним. Собственно, обзор и обсуждение, знали все, — только прелюдия главного события недели. Перед тем, как летучка обретет свой первоначальный смысл.

Четыре десятилетия прошло, а я, вопреки склерозам, помню, как сегодня критику моей 25-строчечной заметки под рубрикой «Происшествия». Я написал «Анатолий вместе со своей собакой решил прогуляться». На всю оставшуюся жизнь в моей памяти отчеканено: «Анатолий решил прогуляться вместе со своей собакой». И это – лишь один момент. Их же – не счесть. Положа руку на сердце, я даже не знаю: где большему научился – за годы в университете или за год у Антона Войцеховича.