(1974 год; г. Овруч, Житомирская обл., УССР)

Работая корреспондентом в районной газете «Заря», перешел с супругой практически на нелегальное положение.

Почему? А очень просто.

Ее далекий родственник – прапорщик – уехал служить в Германию на пять лет. И оставил свою квартиру в райцентре нам. Во-первых, какой никакой присмотр. Во-вторых, гарантия, что в нее КЭЧ не заселит какого-нибудь безквартирного офицера.

Это жилье представляло собой две комнаты в трехкомнатной квартире. Отопление – печное. Удобства – во дворе. Но мы были несказанно рады. Все-таки не тащиться обоим ежедневно на работу за20 километровиз села, где обретались родители жены.

К тому же, третья комната стояла на замке, так что чувствовали себя вольготно. Однако все закончилось, когда туда заселили семью майора, переведенного в Овруч откуда-то издалека. Он, узнав, кто мы такие, тут же нажаловался начальству: мол, в военном доме живут гражданские без каких-либо прав на это, а он ютится в одной комнатке.

Первый раз комиссия явилась, когда меня не было дома. Супруга – умница! – не растерялась от неожиданности. И заявила, что мать уехавшего в Германию дала нам ключ всего на несколько дней, и мы тут вовсе не живем. С тирадой о недопустимости подобного, она тут же согласилась и сказала, что завтра же нашей ноги здесь не будет. Может, вначале она так и сама думала. Однако, посовещавшись вечерком, решили держаться до конца (но таким образом, чтобы не повредить владельцу – чем черт не шутит, еще отберут).

Первым делом заклеили все окна старыми газетами. Забрали с кухни свои кастрюльки, ложки и ножи (готовить начали в комнате на электроплитке). Свет, когда стемнеет, не включаем. В подъезд заходим, лишь убедившись, что в округе представителей воинской части не наблюдается. И еще: я перестал после бритья душиться одеколоном и перешел на крем. Чтобы не распространять чужой устойчивый запах в общем коридоре.

Утром, перед тем, как выскользнуть тенью на работу, долго стоим под дверью и прислушиваемся, понимая, что именно в эти минуты нас легче всего поймать.

Уже трижды, когда мы находились на месте, в двери и окна стучались. Но взламывать их не стали. Ведь за вещи командированного в ГСВГ кому в таком случае пришлось бы отвечать.