(1972 год; г. Киев, УССР)

Посреди учебного года мне дали место в студенческом общежитии. В комнате с тремя пятикурсниками.

Я им оказался, как пятое колесо в телеге. И всем своим видом они это дают понять: меня просто в упор игнорируют. Попытки завести разговор ни к чему не приводят. Мужики хранят упорное молчание, как Зоя Космодемьянская на допросе.

Долго выдержать «пытку полным игнорированием» не смог. И начал ночевать в комнатах однокурсников, где по той или иной причине пустовала кровать. Однако везло далеко не каждый вечер, поэтому я нашел выход из ситуации. Договорился с ребятами комнаты №33, что поселюсь к ним пятым. Раздобыл матрац, простынь и подушку у кастелянши. Вечером совал их под стол и там спокойно спал (чтобы не всегда трезвые официальные обитатели, выходя ночью в туалет, на меня не наступали).

Увы, моя «одиссея» стала известна в родном Пирятине — причем в извращенном виде. «Постаралась», как я впоследствии выяснил, землячка-однокурсница, переведенная на дневное отделение с заочного (за какие, интересно, заслуги?) Килька Кварец.

Ее убийственная интерпретация была следующей: Сухомозский ежедневно напивается так, что «роняет себя» под стол и та спит.