(2006 год; г. Киев, Украина)

Евченко Валентин, инженер-гидротехник:

- Перед войной мои будущие родители поженились: батя, Евченко Сергей Андреевич, жил тогда в Речном переулке, а мать, Нестратенко Александра  Афанасьевна, — на Заречье. Молодой муж работал парикмахером в заведении, расположенном в самом центре Пирятина. Подстригал, брил, одеколонил. Нередко случалось – под честное слово в кредит.

В это время в городе появляется мужчина — рубаха-парень. Живет на широкую ногу: гуляет — до последней копейки. Крутит любовь то с одной, то с другой местной дамой. Но неизменно держит себя в форме: подтянут, чист, выглажен, побрит. Закавыка лишь в том, что быть подтянутым, чистым и выглаженным можно за так, а на парикмахерскую — нужны деньги.

И когда тот появлялся после очередного загула с пустыми карманами, батя всегда оказывал нужные услуги, не считаясь с затратами: бог даст, появятся рублики — заплатит. Случалось по-всякому. Однако не портить же хорошему человеку настроение напоминаниями о долге…

Поздней весной 1941-го отца взяли на работу в райком ВКП(б) — заведующим сектором партучета. И вот грянуло 22 июня!

Батю забрили в армию и, согласно мобилизационному плану, с тысячами других отравили в северном направлении  на формирование. Однако немцы не стали ждать появления новых подразделений Советской Армии, прорвали фронт под Ельней и безоружными взяли в плен всех новобранцев. А поскольку в первые месяцы войны таких бедолаг оказалось – считать не пересчитать, то фашисты были к такому повороту не готовы. И приняли решение пленных …отпустить домой. Так где-то в августе-сентябре отец снова очутился в Пирятине.

По возвращению ему было предписано немедленно зарегистрироваться в немецкой военной комендатуре. Увы, оттуда он уже домой не вернулся — отправили в каталажку. Где в ожидании своей участи уже сидели многие члены ВКП(б).

Прошло несколько недель. В очередной раз гестаповцы совершали обход камер, фильтруя заключенных. Зашли и в ту, где коротал время батя. Зашли не впервой, да и что на них смотреть – мордоворотов в форме. Как вдруг – чистый русский язык:

- Серега, а ты что здесь делаешь?!

Отец с удивлением поднял голову – напротив стоял рубаха-парень, которого он столько раз стриг в кредит. И разницы-то: вместо гражданского костюма – гестаповская форма!

Через несколько часов вызвали на допрос. Завели к этому гестаповцу, и тот произнес:

- Я тебе помогу за то, что ты не был жлобом, и стриг-одеколонил даже бесплатно. Все остальные твои сокамерники будут расстреляны. Тебя же я отпущу, однако не вздумай убегать. Поймаем, а поймаем обязательно, — пуля в лоб гарантирована. Без всяких-яких. Но как быть, подскажу. Не сегодня-завтра заканчивается набор добровольцев в Германию. Дуй домой, собирай манатки и со скоростью звука – на работы в рейх!

Так батя очутился под Берлином. (Остальных членов партии вскоре — узнал позже — действительно, не затягивая дела, расстреляли).

На чужбине батя попал в лагерь «Штутгарт». После освобождения его проверял «Смерш» — никаких претензий. В послевоенные годы трудился в родном райцентре — техническим руководителем завода «Металлист».

Откуда немецкий агент в предвоенном Пирятине? Не знаю. И отец, естественно, ни о чем не догадывался.

Но когда уже взрослым я узнал, что существуют такие зоны, из которых можно практически без помех связаться с ЛЮБОЙ точкой земного шара, то подумал: не в этом ли, по крайней мере, одна из причин появления вражеского лазутчика? Дело в том, что Пирятин – в списке таких немногочисленных «зон». А связь в те времена осуществлялась при помощи обычной рации…