С 1987 года я начал участвовать в испытаниях и сдаче-приемке ПЛ пр. 971 в поселке Большой Камень под Владивостоком. В части своей аппаратуры, естественно.

Совсем рядом (правда, по восточным меркам) в Южно-Сахалинске начальствовал Коля Петрик (начальник Сахалинского УГМС, не последняя должность, однако…) с которым мы учились в одной группе.

Сахалин был закрыт для посещения как погранзона и для его посещения нужен был вызов. И я как-то, когда мои желания достигли определенного уровня, позвонил Коле и он вызов мне прислал. Правда, в нем я именовался Игорем Александровичем вместо Михайловича, но к тому времени и материальные ресурсы у меня исчерпались и задумку пришлось отложить. Но мысль засела.

В 1993 памятном году сдавали очередную субмарину.. Время было такое, что на восток было не улететь. Орды челночников осаждали Китай. Билетов не было ни за две недели, ни за месяц.

И как раз пришёл вызов и не просто, а от зам. министра судостроительной промышленности. И не просто вызов, а на меня лично. Помню, директор сильно возмущался формулировкой. Не прошу командировать вашего представителя, а прошу командировать Завиловича. Авторитет уже у меня был у Паши Белого (директор судозавода в Комсомольске на Амуре, дающего, при условии сдачи лодки, весь бюджет Приморского края).

С зам. Министра не поспоришь, и я получил высочайшее указание, командировку и деньги на текущие расходы.

Неделю я ошивался в Пулково на допродаже билетов. Всё понял. Независимо от места в очереди, если не положить удвоенную стоимость билета в паспорт, то его не получить. О чём я и доложил директору. В то время ещё не было понятно, куда списывать дополнительную стоимость, и я получил следующее указание. Выехать в Москву, позвонить зам. Министра авиационной промышленности, и он меня посадит…

В Москву я прибыл в 6 утра и от делать нечего пошёл в авиакассу на Ленинградском вокзале. Билетов во Владивосток, естественно не было. Но можно было свободно улететь в Южно-Сахалинск. Одна посадка в Новосибирске, и я – «в дамках». По моим понятиям из Южно-Сахалинска до Владивостока я и вплавь догребу.

Сказано – сделано! Зам.министра я, конечно, позвонил. Он был несказанно рад, только посоветовал выйти в Новосибирске и «…идти пешком». Но потом согласился со мной, что плыть быстрее…

За время до посадки (а там было часов 6) я пытался дозвониться до Коли Петрика, но связь, как обычно, отсутствовала. В то время это была обычная ситуация, и я решил, что разберусь на месте.

Самолет ИЛ-86 был восхитителен, и я летел на нём в первый (и последний, кстати, раз). 2 этажа, широкие проходы, полный комфорт и времени не так уж много. Короче, часов через восемь я приземлился в Южно-Сахалинске. Очень скромный аэропорт. Ко мне сразу же привязалась какая-то вдребезг пьяная девица. Но у меня не было никаких весёлых намерений, и я сразу же позвонил Коле. Кажется, даже денег не надо было опускать в автомат, что меня приятно удивило. Коля, несмотря на то, что я свалился без предупреждения, отнёсся весьма спокойно. Сказал, на каком автобусе и до какой остановки ехать, а там он меня встретит.

(Да, всякие ограничения по погранзонам к тому времени уже были сняты. А директора судоремонтного завода Адаменю я ещё из Москвы предупредил, что залетаю на Сахалин и дал ему телефон, где буду, если что…).

Коля и Зойка встретили меня очень тепло. Ещё в самолете я с восторгом напевал «а я бросаю камешки с крутого бережка далекого пролива Лаперуза». Пролив Лаперуза и был моей целью. Но прежде нужно было решить вопрос с Владивостоком. Я, конечно, понимал, что могут быть проблемы. Но есть паром и вообще… «из-за острова на стрежень». Кроме того, я рассчитывал на Колю. Всё-таки не последняя должность на Сахалине. И наутро мы благополучно купили билет на самолет.

Дальше были экскурсии по Южно-Сахалинску. В общем, это вполне обычный советский провинциальный городок. Дом культуры, кинотеатр, магазины и чего там ещё… Ничего японского, одним словом. Дальше Коля показал мне своё место работы, участок, где он выращивает что-то съедобное. Будку, где он что-то хранит и не закрывает на замок, так как все равно сломают.

А камешки в пролив Лаперуза побросать мне так и не удалось. Не подъехать.

Зоя увлекалась китайской и японской фитотерапией и была сильно озабочена жизнью и проблемами детей.

Мы еще сходили на местную барахолку, где я, как обычно, впустую потратил деньги – купил жене китайский пуховик, который сразу же по приезду в Питер обвалился и был в 2 раза дороже, чем такой же на материке.

Самолет во Владивосток летел в хорошую погоду. И я с удовольствием опознавал места, где был – бухта Ольга, Партизанск, Лазо и, вообще, сверху Сихоте-Алинь – это нечто! Дело в том, что ходовые испытания лодок проводились в бухте Ольга и нас с завода везли туда на автобусе через тайгу часов шесть, а дальше – погружали на лодку, а тех, кто испытания закончил, увозили в Большой Камень.

Дальше все было, как обычно – Испытания аппаратуры, акты, в общем, обычная мутота.

Больше я на Восток не ездил.