ПОСЛЕДНИЙ ВЫСТРЕЛ

Виктору Николаевичу Карпову,
Борису Михайловичу Алехову и
Владимиру Ефимовичу Хавкину
посвящается

«Доктор! Нет, ты паасматри,
паасматри, какой красавец!»
Из «грузинского» анекдота.

Эти воспоминания навеяны книгой про цифровой «Агат» [1]. Она всколыхнула и воспоминания о наших «БИУСных» делах [2,3], и о последней, полностью завершённой работе «конторы Староса» для отечественного ВМФ, – пульте управления перспективной БИУС. Заказчиком этой работы был «Агат».

Конец 90-х и начало двухтысячных годов, несмотря на все трудности, был отмечен появлением на различных выставках и презентациях в «приборных кругах», ориентированных на ВМФ, действующих и не очень макетов пультов управления (ПУ) корабельными системами. Эти ПУ создавались на легко доступной импортной элементной и технической базе (интегральных микросхемах, процессорных и интерфейсных платах, мониторах и пр.), что мало соответствовало нормативным документам Министерства обороны. Эта тематика не прошла мимо и Конструкторско-технологического бюро «Светлана-микроэлектроника» (КТБ СМ).

Коллектив, который взялся за работу для Агата, был не только идеологическим наследником Ф.Г. Староса и И.В. Берга в части идей, технических и организационных методов работы и новаторского подхода к решению задач. Он являлся и юридическим наследником а.я.155, ЛКБ, ЛКТБ ЛОЭП «Светлана», названным наконец Конструкторско-технологическим бюро «Светлана-микроэлектроника» – КТБ СМ, как мы его называли вопреки принятому в ОАО «Светлана» блеющему сокращению «Светлана-МЭ».

Этот коллектив возглавляла группа «стариков-разбойников», работавших при Ф.Г. Старосе по кубам памяти, управляющим ЭВМ УМ1-НХ, УМ-2(К,Т,С), системе контроля для Белоярской атомной станции, большим интегральным схемам калькуляторов и самим калькуляторам, системе МВУ-110 и другим темам. После «увода» руководством объединения «Светлана» Ф.Г. Староса в 1973 из ЛКБ эти специалисты выжили под руководством М.П. Гальперина в этом замечательном объединении. После ухода М.П. Гальперина (на ЛЭМЗ в 1989 году) преодолели «ревущие» девяностые годы и вновь завоевали определённый авторитет в «БИУСных кругах» в конце упомянутых девяностых реальной работой по этой тематике, ориентированной на использование отечественной элементной и технической базы. Это главный инженер Е.И. Жуков, заместитель директора по научно-техническому развитию, ГК БИУС Ю.А. Маслеников, начальник отделения В.Я. Кузнецов, начальники отделов Б.М. Алехов, К.Б. Бодашков, Б.И. Голубев, О.Н. Меламед, Э.А. Никитин, В.В. Рыжков, В.Е. Хавкин, начальники лабораторий В.В. Афанасьева, Б.В. Барашенков, О.С. Вартанов, В.В. Городецкий, И.П. Кривцов, В.Е. Панкин, А.В. Росляков, ведущие инженеры В.В. Бессребренников, Е.Б. Гиляровская, И.Ф. Грачёв, И.С. Евзович, О.С. Жуковский, Т.А. Кирьянова, Т.И. Клубова, И.З. Коминаров, Э.А. Лабецкий, В.А. Образцова, Е.С. Потапов, В.А. Синицын, В.Б. Собакин, В.М. Ходов, механик высшей квалификации А.А. Паункснис. Большинство из них приняло участие и в описываемой работе.

С уходом М.П. Гальперина достаточно быстро сформировался круг ведущих специалистов, генерировавших новые идеи и формирующие привлекательные для заказчиков предложения по работам. Три из них – разработка аппаратуры обмена по сети Ethernet между персональными ЭВМ – рабочими местами операторов КП ПВО (1990-1994), разработка полного функционального аналога процессора Intel 386 с оригинальной структурой (1991-1995) и разработка БИУС МВУ-110М на современной элементной базе (1993-2001) стали решающими факторами, обеспечившими сохранение ядра коллектива. Стержневой работой стала разработка БИУС. А одним из следствий этой работы стал прибор 170-2. Пять образцов прибора для перспективной БИУС, разрабатываемой «Агатом», были переданы ему в 2005 году.

Может показаться странным, что в предлагаемой публикации о «пульте для «Агата» я столь большое внимание уделю МВУ-110. Решусь сказать следующее. История отечественных БИУС стоит на трёх китах – МВУ-100 («Туча»), МВУ-111 («Аккорд»), МВУ-110 «Узел»). Так получилось (почему – это отдельная история), что главным техническим оппонентом «Тучи» стала МВУ-110. Казалось, что эти системы находились в разных весовых категориях: где «Туча» – одна из важнейших составляющих ядерного щита Родины, и где МВУ-110 – БИУС для дизельных ПЛ. Но то заметное преимущество, которое имела МВУ-110 перед «Тучей» в весах, габаритах, потребляемой мощности, ряде инновационных, как нынче модно говорить, решений в сопоставимой по задачам реализации, сделало МВУ-110 постоянным раздражающим фактором для специалистов «Агата», в чём они сами признавались. А изящный по тем временам и функционально насыщенный пульт управления МВУ-110 – прибор 101 [2], оттиражированный вместе с достойной книги Гиннеса БИУС в количестве около 100 шт., оставался недостижимым результатом для последующих пультов БИУС «Агата».

Поэтому, когда осенью 1992 года инициативная группа КТБ СМ (Ю.А. Маслеников, Э.А. Никитин – начальник комплексного отдела и О.С. Жуковский – контр-адмирал в отставке, ведущий сотрудник) пришли в ЦКБ МТ «Рубин» к Генеральному конструктору НАПЛ Ю.Н. Кормилицину с предложением сделать новую МВУ-110, то получили:

- поток непарламентских выражений, осудивших М.П. Гальперина за отказ участвовать в 1988 году с реальными шансами на победу в конкурсе на КАС перспективной ПЛ, ставшей в будущем ПЛ «Санкт-Петербург»;
- благодарность за то, что мы готовы вернуться в БИУС – наш авторитет отказ М.П. Гальперина не пошатнул, а потребность обновить БИУС на экспортных ПЛ проекта 877ЭКМ была уже очень заметной;
- поручение присутствовавшему при встрече В.А. Суровенко, заместителю Ю.Н. Кормилицина, организовать обсуждение наших предложений и по результатам принять решение.

Опуская подробности, с 1993 года эта работа началась. Она велась под пристальным присмотром начальника отдела ЦКБ МТ «Рубин» А.А. Андреева, начальника сектора А.М. Рыбина. Одобрительное отношение к этой работе было и со стороны начальника отделения В.С. Соколова. Непосредственная работа шла с И.П. Арайсом (куратором МВУ-110, начиная с её опытного образца – системы Узел» [2,3]), В.А. Гладких и (с 1999 года) С.А. Павловым. Куратором этой работы от ГГК стал В.А. Суровенко. В 2000 году главная часть этой работы была завершена, и в 2001 году новый прибор 101 был отгружен на заказ.
Главными достоинствами этого прибора были:

- габариты, не превышавшие габариты прибора 101 БИУС МВУ-110 – требование ЦКБ;
- использование только отечественной элементной базы – требование ЦКБ;
- использование операционной системы только отечественной разработки – требование ЦКБ;
- использование ЖК-мониторов производства КБ «Дисплей», г. Витебск (наш выбор – ни разу не пожалели технически, а работать с директором КБ А.С. Войтенковым и его командой было очень здорово);
- применение плёночной клавиатуры ООО «НПФ «Николь» (наш выбор – ни разу не пожалели);
- функциональная насыщенность прибора – размещение в нём ЦВК, четырёх ЖК-мониторов, клавиатуры, блоков питания ЦВК и мониторов, блоков управления электромеханическими приборами, блоков управления питанием системы в целом и питанием электромеханических приборов БИУС (разработчики «плакали» но сделали);
- прохождение полного цикла климатико-механических испытаний.
Опытный экземпляр прибора 101, «вытерпевший» успешно все виды испытаний, стал предметом «разнузданной пропаганды» наших достижений. А пропагандировать было что.

Посетивший нас академик В.Б. Бетелин сказал, что наша разработка и СУ РК «Искандер» – первые системы, сделанные в соответствии с требованиями по использованию только отечественных элементной базы и системного ПО, опытные образцы которых прошли испытания и начали отгружаться на объекты.

Реализация пультовых процедур с минимальной клавиатурой и развитым экранным интерфейсом были в тот момент также новаторским решением, имевшим многих противников.

Успешное использование исключительно отечественных технических и программных средств даже сейчас неочевидно для многих разработчиков.

Стендовый образец прибора 101 для МВУ 110М

Полностью кондуктивный отвод тепла из прибора только начал реализовываться в новых разработках. Успешное конструктивное решение этой задачи в приборе 101 сделало его первым в классе подобных приборов и также стало его рекламой.

Все эти характеристики заинтересовали многих руководителей системных подразделений и предприятий, в том числе, В.Г. Пешехонова и В.В. Войтецкого, которые вместе с ведущими специалистами ОАО «ЦНИИ «Электроприбор» и ОАО «НПО «Аврора» были гостями КТБ СМ в связи с этой разработкой. Одобрил результаты этой работы и Генеральный конструктор НАПЛ Ю.Н. Кормилицин.

Недостатком этого прибора был дизайн. Соответствуя требованиям эргономики, прибор 101 выглядел, как сказал В.Г. Пешехонов, признав выше упомянутые достоинства прибора, по-советски. Это, действительно, был достаточно заметный недостаток, который признавался и нами, и был предметом обсуждения с А.А. Андреевым, активным сторонником современного дизайна пультов БИУС и применения отечественных технических и программных средств. И бесспорно, что без его участия новый прибор 170-2 в нашем исполнении не состоялся бы.

Макет УПМ 2003

Макет пульта штурмана

В период октябрь 2002 – январь 2003 года в инициативном порядке при активном участии А.А. Андреева в постановке задачи был разработан и изготовлен действующий макет односекционного пультового прибора, который можно считать неким переходным этапом между 101 и 170-2 приборами. В нем уже были отражены основные тенденции – односекционный прибор 500 мм шириной с двумя 20″ мониторами КБ «Дисплей», универсальной клавиатурой НПФ «Николь» и резервированным вычислительным блоком на основе отечественной ВТ. ПО – ряд задач прибора 101. В основе прибора были заложены технические решения, хорошо зарекомендовавшие себя при создании прибора 101.

Особое внимание уделялось вопросам дизайна, так что даже сейчас, спустя почти полтора десятка лет, прибор выглядит вполне современно. Этот прибор был реализован в железе и вместе с макетом пульта штурмана продемонстрирован как на территории КТБ СМ, так и в «Рубине» И.Д. Спасскому на очередной сессии координационного совета по применению отечественной ВТ.

Там он произвел крайне положительное впечатление на всех, присутствовавших на этом совещании. Эффект восприятия усиливался ещё и потому, что на этом пульте шли задачи КПДЦ в тренировочном режиме, а на состыкованном с ним пульте штурмана – задачи счисления пути на фоне карты. Кроме этого был продемонстрирован обмен по каналу Ethernet – передача обстановки на пульт штурмана и ведение прокладки на фоне карты с обстановкой.

Страница из буклета ЦКБ МТ «Рубин»,
на которой приведены основные направления деятельности ЦКБ за 2003 год.
На фото – демонстрация макета УПМ 2003.
Стоят: зам. гл. конструктора ГГК-Д А. Черенков,
начальник отдела ПМО КТБ «СМ» О. Меламед,
начальник отдела ЦКБ МТ «Рубин» А. Андреев,
гл. конструктор универсального пульта Ю. Масленников,
за пультом – ведущий специалист КТБ «СМ» Э. Лабецкий

Знаком был с прибором 101 и начальник отделения «Агата» В.И. Романчиков, чья система работала на заказе совместно с прибором 101. Стыковку своей системы с прибором 101 он провёл прямо на нашем стенде в КТБ СМ и после функциональных испытаний от нас отгружал её Заказчику.

Побывали на нашем стенде ведущие специалисты головного института ВМФ, заказывающего управления ВМФ, а также 6 ВСОК ВМФ и ВВМУРЭ – О.П. Ваколюк, В.Э. Яжбин, С.А. Борисов, В.И. Гучек, О.Е. Чудаков, Г.В. Лямов. Все они высоко оценивали разработку и были уверены в её большом потенциале. Можно сказать, что и информационная среда была подготовлена к новой работе. И эта работа случилась, причём вопреки тому, что до сих пор линии развития «конторы Староса» и «Агата» в БИУСной части были параллельны и конкурентны.

Началось с того, что в начале 2003 года я и В.Е. Хавкин были в Москве. Он должен был быть у С.А. Шалина, директора «КБ «Корунд» по делам, связанным с применением процессорных модулей этого предприятия, а я прибыл в сектор БИУС заказывающего управления ВМФ к А.С. Кадочникову по вопросам возможности дальнейшего использования разработки в ВМФ РФ. Одновременно там оказался один из ведущих специалистов «Агата», разговор стал общим, свернул на пульт и я по просьбе этого специалиста расхвалил, что мы сделали. Эту оценку поддержал и А.С. Кадочников. Представитель «Агата» спросил, не смогу ли я сделать краткий доклад в «Агате». Я, конечно, согласился, тем более что у меня был «рояль в кустах» в лице В.Е. Хавкина, руководителя разработки вычислительных средств прибора 101. Мы обменялись телефонами, и в конце дня он позвонил и пригласил нас быть в «Агате». На следующий день первый сбор состоялся.

В.Н. Карпов

Возглавлял совещание заместитель генерального директора по внешнеэкономической деятельности В.Н. Карпов. На совещании также присутствовали начальник отделения, ГК БИУС В.Г. Мартиросов, начальники отделов А.И. Троян, И.Н. Колесников, С.Н. Парфёнов, В.А. Рыков. Мы с В.Е. Хавкиным «разливались соловьями». Присутствие последнего придавало большой вес нашим речам, так как его выступление, ответы на вопросы, знание изнутри проблем проектирования, большой опыт взаимодействия с КБ «Корунд» давали объёмную и с требуемой глубиной картину разработки. После этого совещания В.Н. Карпов с нами прошёл к Генеральному директору «Агата» Е.С. Новикову, где вкратце осветил ход совещания и сказал, что развитие наших отношений в этой области имеет перспективу, но надо подробнее познакомиться со сделанной работой. Е.С. Новиков одобрил это решение. Вечером в гостинице мы с В.Е. Хавкиным, слегка обмывая коньяком содеянное, пришли к выводу, что есть ощущение успеха.

С этого совещания, благодаря (как потом мы поняли) усилиям В.Н. Карпова, началась активная работа. Для начала он вместе В.Г. Мартиросовым приехал к нам на предприятие, где мы познакомили его с начальником конструкторского отдела Б.М. Алеховым. Мы показали ему систему, в подробностях прибор 101, рассказали, как мы предполагаем сделать новый пульт. Вместе с В.Н. Карповым мы приняли участие в совещании в ЦКБ МТ «Рубин», где А.А. Андреевым было сформулировано видение ЦКБ по этой задаче. Дополнительную (и, как я понимаю, положительную) информацию В.Н. Карпов получил и от В.Г. Пешехонова, со специалистами которого мы прорабатывали задачу построения нового пульта для навигационных комплексов.

Довольно быстро по советским меркам этот «хоровод», подстегиваемый В.Н. Карповым, завершился подписанием ТЗ, включением нас в состав исполнителей и началом работы. Мы с В.Е. Хавкиным и Б.М. Алеховым зачастили в «Агат». Надо отметить, что нас в приборных кругах «Агата» многие уже до этой работы знали лично (Е.С. Новиков, Н.С. Парфёнов, Ю.П. Куракин, В.И. Романчиков) по другим совместным делам, в первую очередь, по вопросам разработки и применения отечественной элементной и технической базы в ВМФ. И авторитет МВУ-110 на флоте и в Судпроме никуда не делся, а бывших подводников в «Агате» работало немало. Поэтому работать со специалистами «Агата» было легко, хотя технические споры на этапе согласования ТЗ бывали довольно напряжённые.

Подтверждает А.А. Симаков: «В мае 2003 года в Москву поехали Ю.А. Маслеников, В.Е. Хавкин и А.А. Симаков. В ходе поездки планировалось уточнить постановку задачи, выяснить исходные данные и вообще навести мосты с представителями «Агата». Встреча в «Агате» была весьма своеобразной – представители «Агата», особенно на среднем звене были нам, мягко говоря, не особо рады, и само совещание проходило в весьма эмоциональной обстановке, с криками, демонстративными вскакиваниями и движением по направлению к дверям.

В ходе поездки были определены основные технические решения, которые исходили из того, что пульт должен был применяться в уже разработанной системе. Так, в виде средств отображения информации должны были в обязательном порядке применяться мониторы производства фирмы «Авиационная и морская электроника», хотя по своим характеристикам они ничем особенным не выделялись и, мягко говоря, не превосходили витебские, которые мы использовали в приборе 101. Так же был определен и модульный состав системного блока, сформулированы остальные требования к прибору. В общем, несмотря на более чем шумное начало, в целом поездка удалась и была заложена основа для дальнейшего проектирования».

Начальник отдела И.Н. Колесников, назначенный вести эту работу с нами, к концу напряженного дня «накрыв поляну» в своём кабинете, в разговоре честно сказал, что этот прибор им конечно хотелось сделать самим, но за те сроки, на которые мы согласились (и надо сказать, которые мы не сорвали), им эту работу от нуля не сделать. Надо отметить, что эти естественные шероховатости в общении пропали довольно быстро и, учитывая твёрдую позицию руководства Агата в этом вопросе, работе не помешали.

Побывал у нас и А.И. Троян. Он очень внимательно и в лучшем смысле этого слова въедливо ознакомился с прибором 101 и состоянием дела по новому прибору. Его вопросы и скупые комментарии наших ответов говорили об огромном опыте и глубоких знаниях всех аспектов и проблем разработки приборов и систем.

Работа закрутилась. Она шла на фоне второй и третьей фазы развития нашей БИУС, но шла достаточно оперативно. В.Е. Хавкин, ставший первым заместителем главного конструктора разработки, вместе с Л.В. Еремеевой и А.А. Симаковым определялись с комплектацией и электрической схемой системного блока и комплектующими изделиями прибора в целом.

А.А. Симаков вспоминает: «Особую трудность представляла реализация системного блока. Дело в том, что, в соответствии с принятыми Агатом схемотехническими решениями, состав системного блока был довольно сложен. В него входил:

- модуль центрального вычислителя, реализованный на основе процессорного модуля производства «Компонент-АСУ», на который возлагалось решение вычислительных задач;
- два модуля производства КБ «Корунд», один из которых выполнял функции модуля связи, другой – графического процессора;
- модуль – винчестер для хранения информации;
- источник вторичного электропитания.

Вообще такое насыщение системного блока, скорее всего, оправдывалось только желанием представителей Агата удовлетворить свои потребности в вычислениях. Но для нас, как разработчиков, и особенно для Б.М. Алехова, как конструктора, такое насыщение представляло собой дополнительные трудности. Тепловыделение модулей, а особенно винчестера, было очень большим, причем распределение тепла в целом по самому системному блоку далеко не идеальным. Один только винчестер с его системой термостабилизации чего стоил, выдавая чуть ли не 60 Вт в точке. А их еще надо было отвести, причем только кондуктивными способами, без применения принудительного охлаждения и вентиляторов. Б.М. Алехов, пусть и не сразу, но справился с этой чрезвычайно трудной для конструктора задачей, все климатические испытания прибор прошел с первой попытки, не оставив никаких сомнений в правильности заложенных решений. Еще одним тяжелым с точки конструирования моментом являлось обеспечение требуемого уровня влагозащиты, особенно с учетом жесткого требования «Агата» на применение ими же разработанного шарового манипулятора, который, сам по себе, не отвечал предъявляемым к прибору требованиям.

Не менее трудной задачей, только на этот раз для электронщиков, явилось и решение задачи коммутации питания на входе в прибор. Использование постоянного тока с напряжением 175-320 В (бортовая сеть), предопределило разработку специализированных коммутаторов входного напряжения, реализацией которых занялась Л.В. Еремеева. С ходу втянувшись в новую для себя тематику (последние годы она занималась проектированием системных блоков для прибора 101), она предложила и успешно реализовала схему с использованием силовых оптронов, которые позволяли уйти от всех прелестей коммутации силового напряжения постоянного тока (дуга, дребезг в контактах и так далее). Можно отметить, что после её перехода на «Аврору», модуль коммутации вызвал искренний интерес у питальщиков «Авроры».

Я же, в свою очередь, занимался общими компоновочными вопросами по электронике. До конца 2003 года, когда я перешёл в «Аврору», были разработаны, под руководством и при личном участии В.Е. Хавкина, электрические схемы прибора в целом и системного блока, сформированы и выданы в «Николь» технические задания на разработку универсальных и специализированных клавиатур».

Почти параллельно заместитель главного конструктора разработки по конструированию Б.М. Алехов с В.А. Синициным и Г.П. Кудриной разрабатывали концепцию новой конструкции, просчитывали и прорисовывали важнейшие её детали – элементы отвода тепла, компоновку наиболее тепловыделяющих элементов, конструктивные решения, которые должны были обеспечить устойчивость к механическим и климатическим воздействиям. Прорабатывались различные варианты дизайнерского исполнения как прибора в целом, так и его фрагментов, рассматривались различные варианты цветового оформления. Разработка шла, хотя и начало намечаться некоторое отставание.

Макет прибора 170-2

Чтобы жизнь не казалась из-за этого Заказчику горькой, по инициативе Б.М. Алехова был сделан из полистирола макет 1:3 будущего пульта. Рисунки горизонтальных и вертикальных панелей прибора, нарисованные на компьютере под руководством О.Н. Меламеда, перенесённые на плотную бумагу и хорошо наклеенные на макет, сделали последний почти реальным прибором в миниатюре. У меня даже мелькала мысль, не сделать ли реально действующий миниатюрный пульт (техническая база позволяла), но мои коллеги В.Е. Хавкин, Б.М. Алехов и О.Н. Меламед не допустили этого «разврата» из-за ограниченности людского ресурса, нужного для решения конкретных задач разработки. Этот макет пульта и сейчас стоит передо мной на стеллаже и греет воспоминания. А в тот момент он был продемонстрирован В.Н. Карпову, А.А. Андрееву и всем заинтересованным специалистам в ЦКБ МТ «Рубин». В.Н. Карпов показал этот макет и руководству ЦКБ «Малахит», предлагая немедленно перейти на эту разработку. Но это решение созрело позже.

К работе, как и в приборе 101, для разработки клавиатуры была привлечена НПФ «Николь». Директор этой фирмы Ю.С.

Кольцов ментально оказался очень близок нам, как специалист, стремящийся к новому и добивающийся требуемого результата, несмотря на новизну предлагаемых решений. А умению поставить и развить дело ему могут позавидовать многие. Технические решения, предложенные тогда им, – плёночная клавиатура – позволили нам получить в приборе 101 качественный результат, к которому нет претензий в течение пятнадцати лет эксплуатации. А Б.М. Алехов вспомнил 70-е годы, когда он и В.В. Афанасьева решали похожие клавиатурные задачи в микрокалькуляторах, а Ю.С. Кольцов приезжал к ним по этим вопросам.

При согласовании ТЗ на пульт была практически полностью оговорена номенклатура входящих модулей и блоков. В большинстве эти компоненты удовлетворяли требованиям для встраиваемых элементов. Однако в ряде случаев всё же пришлось решить ряд задач приведения в соответствие некоторых характеристик этих элементов к нужным требованиям.

В.Е. Хавкин

К счастью это всё решилось на документационном уровне. Эту работу в основном проделал В.Е. Хавкин при участии Б.М. Алехова. Затем под руководством В.Е. Хавкина Л.В. Еремеева и А.А. Симаков разработали электрическую схему прибора и всю сопутствующую документацию. Уместно отметить, что к началу этой работы В.Е. Хавкин даже на общем фоне окружавших его довольно немолодых людей был аксакалом (остальные из вышеприведённого списка кроме В.В. Афанасьевой и В.Е. Панкина были на 5-10 лет моложе). Но своей энергией, неподдельным интересом к делу, мобильностью (а мне не раз пришлось в этот период побывать с ним вместе в командировках) и инициативностью не только не уступал никому из нас, но наоборот своей энергетикой подстёгивал коллег. Причём это проявлялось на всех этапах работы – постановке задачи, разработке, наладке и испытаниях, а также при взаимодействии с заказчиком и смежниками. А колоссальный опыт разработок и постановки на производство нескольких поколений систем памяти, микропроцессорных модулей и ЦВК, а также многогранный опыт взаимодействия с руководителями различных уровней вплоть до заместителей министров позволял ему уверенно чувствовать себя в самых трудных производственных и организационных ситуациях.

Б.М. Алехов

В результате совместных усилий Б.М. Алехов дозрел до принятия в целом согласованного ТЗ на конструирование прибора. Оставалось, как всегда, ещё достаточно тёмных мест (не вся номенклатура разъёмов была определена, не было полной конструктивной определённости по уже упомянутым блоку питания и жесткому диску), но это было привычно для прошедшего уникальную школу Б.М. Алехова. Многогранность его опыта и, уверен, таланта шлифовалась на разработках конструкций и постановке на производство нескольких серий микрокалькуляторов и микропроцессорных модулей, измерительных приборов гражданского назначения, шахматных компьютеров, систем ЧПУ станками и приборов для управляющих систем военного назначения. Всё это и позволило ему сначала сделать функционально насыщенный, но полностью с кондуктивным отводом тепла прибор 101 и вложить весь опыт и талант в разработку нового пульта. Б.М. Алехов, так же, как и В.Е. Хавкин, вёл эту работу с большим интересом, и, как мне кажется, вкладывал в неё всего себя.

Особое внимание было уделено прочностным характеристикам прибора, так как мы понимали, что устойчивость к механическим воздействиям будет проверена по полной программе. И здесь, благодаря активности и настойчивости начальника ОТК Б.И. Голубева, нас свела судьба с ещё одним замечательным человеком – В.П. Шишениным, ведущим специалистом головного института МО РФ, на базе которого и были успешно проведены соответствующие испытания прибора. До сих пор, натыкаясь в папке документов того периода на отчёт по испытаниям, поражаюсь основательности и чёткости изложения результатов непростых испытаний. Особенно приятно ощущать, что результаты были положительные. В.Н. Карпов как-то обронил, что такого рода испытания по полной программе были вероятно проведены впервые после «Тучи», так как конструкции пультов не претерпевали принципиальных изменений. Это позволяло не испытывать каждый раз в новой работе практически старую конструкцию.

Опытный образец прибора 170-2

Новый прибор обладал рядом заметных положительных качеств. К ним можно отнести:

- модульность общей конструкции (основание, служащее монтажным блоком, вычислительный блок, горизонтальная панель управления, мониторный блок); каждый модуль легко проходил через люк;
- простота (и быстрота) сборки-разборки (эффектно продемонстрированная А.А. Паункснисом со товарищи при сборке первого прибора, привезённого в «Агат»);
- модульность построения горизонтальной панели, позволившей уже в данной разработке сделать три модификации пульта;
- «скошенные» углы монтажного и вычислительного блоков, делавшие конструкцию прочнее и более лёгкой в восприятии (хотя и за счёт некоторого усложнения в производстве), а также удобной для размещения (на скосах) блоков предохранителей и технологических разъёмов и доступа к ним;
- простота межблочных связей, обеспеченная соответствующими структурными решениями и функциональной насыщенностью и законченностью блоков.

Несколько решений из-за краткости срока разработки, изготовления, испытаний и поставки не были приняты к исполнению. К ним, в первую очередь, относятся возможность при наладке вычислительного блока поднимать горизонтальную панель и в процессе работы изменять наклон верхнего монитора. Но и без этих возможностей пульт выглядел вполне прилично и в работающем виде был представлен на Морском Международном салоне в Санкт-Петербурге летом 2005 года.

Но до того как это случилось, был ещё длинный путь.

Когда стало намечаться завершение создания комплекта конструкторской документации, и начальник службы нормализации и стандартизации Е.Б. Гиляровская дала своё «добро», В.Н. Карпов направил нас на петербургский завод «Равентство». Этот завод был одним из постоянных соисполнителей «Агата» и, естественно, хорошо знаком В.Н. Карпову. Наша работа стала зоной персональной ответственности главного инженера завода В.Д. Димента, непосредственное управление решением всех задач, связанных с изготовлением приборов, была возложена на начальника сектора КБ В.Б. Белова. Надо сказать, что со своей задачей они успешно справились, несмотря на различные трудности, в том числе, типа выбытия из производственного процесса сварщика высшей квалификации на 2-3 недели из-за «снижения требовательности к себе», как интеллигентно называла советская спортивная пресса загулы наших футболистов. Наблюдающим от «Агата» за процессом разработки КД и заводскими процессами был назначен вернувшийся по приглашению В.Н. Карпова в «Агат» строгий Ю.Д. Кушак.

В период передачи конструкторской документации Б.М. Алехов и особенно В.А. Синицын много времени провели на заводе, налаживая совместимость с заводом восприятия того, что есть, и того, что должно быть в КД. Но, опять вспоминая огромный опыт Б.М. Алехова, этот процесс проходил практически безболезненно. И конечно постоянное внимание В.Н. Карпова к состоянию дела, двигало это дело в нужном направлении и с требуемой скоростью.

Заводу, правда, пришлось трудновато. Непривычная конструкция, алюминий вместо привычной стали, строгие требования к качеству сварки – всё это предъявляло повышенные требования к процессу изготовления. Но надо сказать, что в целом технических претензий к заводу не было.

Параллельно шёл процесс изготовления комплектующих изделий и прежде всего радиаторов для теплоотвода. Огромную положительную роль в организации этого процесса сыграл вернувшийся к нам в 2003 году на должность заместителя главного инженера В.А. Сазонов, прошедший школу «Узла» (опытного образца МВУ-110), поработавший в НИИ ЭТУ объединения «Красная Заря» и аппарате управления АО «Светлана». Благодаря его связям и знаниям, ответственному отношению к делу всё, что требовалось сделать, делалось качественно и вовремя. Процесс шёл стандартно – В.А. Сазонов выяснял возможности предприятия и ориентировочные стоимости сопоставимых изделий, затем он вместе с Б.М. Алеховым анализировали технический уровень потенциального соисполнителя и далее самостоятельно или с привлечением меня, как главного конструктора, принимали окончательное решение. Нередко вторая и третья фазы совмещались.

Проблемы изготовления печатных плат, поиска и согласования вида покрытий были под контролем В.В. Афанасьевой, которая знала весь город, и которую весь город знал и уважал, как технолога с глубокими и обширными знаниями технологии, материалов и всего того, что очень важно, но никогда не видно, когда смотрят на прибор. И возраст не мешал ей ездить столько, сколько требовалось по различным предприятиям, анализировать состояние технологических процессов изготовления печатных плат и выбирать лучшие из них. Наиболее тесно и успешно она работала с заводом «Северный пресс».

В комплектации очень полезно поучаствовал и И.П. Кривцов. Он, благодаря своим обширным знаниям, опыту в этом деле и настойчивости, смог выполнить всё, что связано с электрорадиокомпонентами, в том числе, такое экзотическое по меркам компьютерного XXI века требование – включения в состав панели управления электромеханической клавиатуры с механической блокировкой клавиш с приёмкой заказчика.

К концу лета 2004 года первый образец прибора 170-2 начал обретать свои черты. И они нам очень импонировали. Настолько, что однажды, возвращаясь по Промышленной улице СПб с завода «Равенство», я сказал Б.М. Алехову, что пульт будет иметь хорошее будущее в Судпроме, а не только в «Агате». Уверенность в этом придавал тот факт, что он сделан в полном соответствии с требованиями по элементной базе и конструкции, а также выглядел очень «не по-советски» в отличие от прибора 101, хотя проектная разница в возрасте этих приборов составляла не более пяти лет.

В КТБ СМ к этому времени собирались и настраивались крейты с вычислительными средствами и мониторами. Специалисты НПФ «Николь» (Ю.С.Добычин и др.) настраивали и стыковали панели управления и индикации. Аппаратчики Л.Н. Шишонкова и А.Н. Старовойтов обвязывали разработанными ими жгутами внутренности прибора. Программисты КТБ СМ А.В. Кокина, Л.А. Паункснис и А.В. Симонов под руководством И.З. Коминарова разрабатывали и отрабатывали тесты контроля прибора 170-2 и программы для имитатора внешних связей, которые должны были обеспечить приёмосдаточные испытания прибора на всех стадиях. А Э.А. Лабецкий разработал, согласовал с «Агатом» состав и расположение органов управления и индикации горизонтальной панели прибора 170-2.

Про период сборки и настройки пульта В.А. Сазонов говорит: «Механическая сборка пульта – это уже хобби незабываемого, незаменимого, вредного и любимого А.А. Паунксниса. Уж тут он проявил себя в полной красе. Под руководством Б.М. Алехова и неповторимой Н.М. Снеговской (начальника производственного участка) проходила сборка, монтаж, доработка прибора. Б.М. Алехов очень сильно переживал за конструкцию, поэтому не давал спуску ни в чем и безжалостно отстаивал идеи: обеспечить кондуктивный отвод тепла, грамотное распределить модули, жгуты; обеспечить наличие нужных болтов, гаек, планок, уголков жесткости и прочее. И если вспоминать присутствие нас на заводе «Равенство», то Б.М. Алехов очень часто жаловался мне, а выдержит ли прибор удар (на ударном стенде). Я думал, ему станет плохо от этих переживаний. А почему он переживал: он знал, что недавно после удара чужого пульта на копре монитор, как пробка из шампанского, улетел с пульта. Так что поводов для переживаний было достаточно».

В октябре 2004 года завершилась сборка и настройка первого прибора 170-2 и начались предварительные испытания, венцом которых стали успешные испытания на устойчивость к механическим воздействиям, включая удары. Параллельно начался запуск на заводе «Равенство» элементов конструкции остальных четырех пультов.

С прибором 170-2 было ещё одно примечательное событие – его первое явление «Агату». Всем причастным к этому делу этот пульт был уже не в новинку. Но остальные только слышали и много слышали о нём. И пульт как в хорошем спектакле появился в непростых условиях.

В.А. Сазонов вспоминает: «Главным конструктором мне было поручено сопроводить и передать прибор заказчику в «Агате», в Москве. По дороге в Москву и в Москве мороз, -25 градусов. То, что машина придет, не сомневался, но задержка все же произошла, психовал ужасно. К въезду машины на территории «Агата» внизу стояла команда грузчиков – ребят. Прибор быстро переместили на стенд. Виртуоз А.А. Паункснис, собиравший ещё приборы «Узла» и головные образцы МВУ-110, как тигр, накинулся на прибор. Я успевал только подтаскивать и распаковывать упаковки. Все окружающие – агатовцы, включая кураторов нашей работы, были в шоке: насколько быстро, четко и «без шума и пыли» был собран весь прибор.

Он не успел даже нагреться и высохнуть. Молодые, горячие, способные, подготовленные агатовцы нахально сказали: «Давай включим, чего тянуть резину». Я, не меньший нахал и авантюрист, сказал «давай включим». Прибор перед включением при этом плакал горючими слезами. Но время было ограничено, нас уже заждались с прибором. И прибор – включили. Дыма не было, все работало штатно, все тесты прошли без сбоя, о чем я тут же доложил в Питер и пошел на «ковер» к заместителю генерального директора «Агата». В.Н. Карпов встретил очень душевно, спокойно, хорошо поговорили, получил на память нагрудный значок – подлодку. Храню».

После этого пункт предварительных испытаний, связанный с транспортной тряской, был зачтён без вопросов.

Потом по накатанной прибором 101 дороге Б.И. Голубев и Б.М. Алехов провели на испытательной базе ЦНИИ «Электроприбор» испытания по климатике и частично механике. А затем на другом стенде у В.П. Шишенина испытали на удар. Помню рассказ Б.М. Алехова о том, что он испытал в тот момент. Рассказ был весьма эмоционален. Но конструкция успешно всё выдержала, прибор собранный незаменимым А.А. Паункснисом, успешно работая, ничего не потерял в процессе испытаний.

А.А. Симаков напоминает: «Тут следует отметить еще один момент. По ряду причин, не имеющих отношения непосредственно к самому прибору, испытания на удар с первого раза не были засчитаны, пришлось этот же пульт подвергать испытаниям второй раз (что, вообще-то, не допускается, так как прибор после испытания на удар подлежит списанию из-за опасности появления микротрещин, ухудшающих механические характеристики прибора). Несмотря на все аргументы, приведенные Б.М. Алеховым, «Рубин» настоял на повторных испытаниях и прибор с блеском выдержал их, таков был заложенный в него запас прочности».

Летом 2004 года прибор вновь оказался в Агате, где И.З. Коминаров с А.А. Кокиной провели все необходимые испытания на работоспособность прибора в тестовом режиме. Теперь осталось сделать и сдать Агату остальные четыре прибора. Эта работа завершилась в 2005 году.

Рассказывает В.В. Миронов (с апреля 2005 года заместитель главного инженера КТБ СМ): «Находясь в командировке в Москве в «Агате», посещал стенд одной из БИУС. Агатовцы гордились «своим» новым пультом. Он очень органично вписывался в систему и предполагаемый ГКП ПЛ. Тем более можно было сравнить с тем, что ранее создавалось. Позже на основе пульта КТБ СМ был сделан свой пульт».

В течение 2005 года под бдительным оком Ю.Д. Кушака мы по результатам работы с «Равенством» подчистили конструкторскую документацию и передали её в «Агат». Летом, как я сказал выше, мы представили от имени «Агата» пульт на Международном Морском Салоне в СПб. Хотя пульт стоял и не очень выигрышно – в углу зала на периферии экспозиции «Моринформсистемы-Агат», но В.Н. Карпов вместе с нами показал его всем тем, кто обязательно должен был его увидеть и узнать, чем данный прибор отличается от всех других пультов такого уровня, представленных на данном Салоне. А отличия были принципиальные:

■ опытный образец пульта успешно прошёл весь цикл испытаний;
■ изготовлена и встала в состав БИУС первая серия пультов, изготовленная заводом судостроительной промышленности;
■ пульт сделан полностью на отечественной элементной и технической базе;
■ операционные системы, поставленные на микропроцессорные модули, – отечественного производства;
■ пульт удовлетворял современным требованиям технической эстетики и эргономики.

В полном объёме такого набора качеств в пультах, представленных и на Морском Салоне 2013 года, ещё не было.

На такой ноте полностью завершилась последняя работа «конторы Староса» на отечественный ВМФ в прекрасном альянсе (кто бы мог подумать в 70-х – 80-х годах) с «Агатом» [4]. Судьбу этой разработки можно считать счастливой. Первый комплект приборов встал на заказ и, как говорят специалисты, участвовавшие в испытаниях заказа, работал без замечаний и украшал ГКП заказа. НПО «Агат», частично модифицировав элементы конструкции в соответствии с дополнительными требованиями, использовал его и для других заказов. НПО «Агат» предложил такой ПУ в качестве унифицированной конструкции для приборных предприятий.

Необходимое послесловие. В 2006 году ЦКБ МТ «Рубин» передал тематику БИУС КТБ СМ в НПО «Аврора». Вместе с тематикой В.В. Войтецкий принял в НПО практически всех, кто вёл эту работу в КТБ СМ. В числе тех, кто пришёл в НПО «Аврора» были и Б.М  Алехов, и В.А. Синицин. Они стали работать в КБ, возглавляемом Т.Ю. Ивановой. Она вместе с начальником приборного отделения М.А. Ивановым стала инициатором разработки нового пульта для НПО «Аврора». Инициатива была результативной. В 2009 году на Международном Морском Салоне был представлен унифицированный пультовый модуль с полностью кондуктивным теплоотводом и с возможностью поднятия при наладке горизонтальной (или наклонной) плоскости пульта. Ведущие разработчики конструкции – Б.М. Алехов и А.М. Ященко (с 2009 года – начальник сектора). Этот пульт стал дальнейшим развитием идей, заложенных в прибор 170-2, и был украшением экспозиции «НПО «Аврора».

Начальник технического отдела НПО «Аврора» А.А. Симаков отмечает: «В «Агате» путь этого пульта тоже не закончился изготовлением образцов для комплектации БИУС лодок конкретного проекта. При активном содействии ЦКБ-проектантов заказов «Агат», творчески используя наиболее удачные технические решения, разработал и более-менее успешно внедрил универсальные пультовые модули, построенные на основе прибора 170-2, которые настойчиво рекомендовались к применению как унифицированные пультовые стойки для всех поставщиков систем управления, размещаемых на заказах. Анализ полученной нами документации показал, что по своим техническим и компоновочным решениям эти пульты практически один в один повторяют разработанные коллективом КТБ СМ по заказу «Агата».

«Агат», к сожалению, свою модификацию пульта 170-2 на Морском Салоне ни разу не показал.

ОАО «Светлана» также в 2006 году перевело специалистов, разрабатывающих БИС, в своё полупроводниковое подразделение. Сотрудники производственного участка во главе с Н.М. Снеговской и А.А. Паункснисом с тематикой производственного сопровождения и воспроизводства микропроцессорных модулей серии «Электроника С5-22ХХ» перешли к М.З. Левину в ОАО «Аквамарин». На этом закончилась фактическая сорокасемилетняя работа «конторы Староса». В год своего пятидесятилетия (2009) предприятие было закрыто юридически.

Я выражаю искреннюю благодарность В.В. Миронову за настойчивое подталкивание к написанию этой статьи. Без его давления мое желание это сделать не дало бы столь быстрого результата.

Я поздравляю всех сотрудников а.я.155, ЛКБ, ЛКТБ «Светлана», КТБ СМ с шестидесятилетием со времени основания предприятия! И хотя оно уже не существует, мы имеем право гордиться тем, что почти все наши работы были первые в стране, а некоторые из них – в числе первых в мире.

Сентябрь 2014 — август 2019 г.

Литература

1. СТРАНИЦЫ ИСТОРИИ СОЗДАНИЯ ИНФОРМАЦИОННО-УПРАВЛЯЮЩИХ СИСТЕМ АПЛ (в воспоминаниях ветеранов НПО «Агат» и ВМФ). – СПб. Политехника-сервис, 2014. – 444 с., 157 илл.
2. Ю.А. Маслеников – Белая ворона (МВУ-110 – нестандартная история). – Изд. «Судостроение», «Морская радиоэлектроника», вып. 3(25), сентябрь 2008, стр. 38-46.
3. М.П. Гальперин – Прыжок кита. – СПб. Политехника – сервис, 2010. – 352 с.
4. Б.М. Алехов, А.А. Андреев, В.Н. Карпов, Ю.А. Маслеников, В.В.Миронов, В.Е. Хавкин — Вариант построения унифицированного пультового оборудования корабельных и береговых систем управления. – Изд. «Судостроение», «Морская радиоэлектроника», вып. 3(17), сентябрь 2006, стр. 16-19.

 

МАСЛЕНИКОВ Юрий Александрович
Родился в 1937 году. В 1961 году окончил ЛЭТИ по специальности инженер-электрик и по распределению стал работать в ЦНИИ им. акад. А.Н. Крылова. В 1965 году перешел работать в а.я. 155 (ЛКБ, ЛКТБ «Светлана», КТБ СМ). С 1970 года – начальник отдела программного обеспечения управляющих систем, с 1994 – заместитель директора по научно-техническому развитию. С 2006 года – работа в НПО «Аврора» начальником отдела, с 2011 года по 2015 год – главным конструктором систем управления.

В начало

Автор: Маслеников Юрий Александрович | слов 5940 | метки: , , , , , , , , , , ,


Добавить комментарий