6. Школьные годы. 1975 год

                                                          1975 ГОД

Мама пригласила своих подруг, отпраздновать мой переход из детского садика в школу. Ближе к вечеру к нам пришли две ее подруги. Одна из них, торжественно вручила мне книгу, объяснив, что это Азбука, по которой учатся читать. К тому времени, я и мама жили в маленькой проходной комнате. Бабушка жила в большой комнате, а тетя Люда получила комнату в 8 – районе, и жила там. Мама уложила меня в постель, открыла Азбуку и показала букву «А»:

- Видишь арбуз? Он называется на букву «А».

Она показала несколько букв, сравнивая их с картинками, и объяснила, как они читаются. Затем она ушла на кухню, а я начала читать и не заметила, как увлеклась, сама угадывая буквы. Через какое-то время, наткнулась на «Ъ», попыталась ее понять, но пришлось, с Азбукой, идти на кухню к маме. Мама, с двумя подружками, сидела за столом и отмечала мой праздник, тихонько разговаривая с ними.

- Мама, а что это за буква?

У нее округлились глаза, и она спросила:

- Ты еще не спишь?

Она объяснила про «Ъ», и я ушла, обещав, сейчас же уснуть. Но, почти сразу, вернулась к ней  и показала букву «Э». Мама рассказала про эту букву, а следом и про «Ь». Довольная, я ушла в комнату, дочитала Азбуку и легла спать.

После этого, я начала читать книги. Сначала перечитала свои самые любимые, но они мне быстро надоели, и у меня начали появляться новые книги: сказки, рассказы, детские стихи…, которые покупала мама. Очень понравились рассказы Пришвина, особенно книга «Ярик». Книгу «Три друга» — про мальчика, собаку и зайца, я перечитывала несколько раз. Книга «Нахаленок» тоже была прочитана несколько раз. Так же были и маленькие книжки с рассказами и сказками. Одна такая книга называлась «Слепая лошадь». Мама выписала журнал «Мурзилку». «Мурзилка» быстро надоела. Книги мне нравились больше, чем журнал не о чем.

Пластинки я слушала часто. Я их сама устанавливала в проигрыватель. Со сказок, незаметно перешла на мамины пластинки. Слушая их, я рисовала, или играла в игрушки.

                                                                                ***

Про птичку пеночку, вспомнила, когда в июне слегка похолодало, и пошли дожди. Мама надела на меня куртку, в которой я ходила еще в садике, и мы — я, Маринка и Сашка пошли гулять. В процессе прогулки, я сунула руку в карман и, нащупав, там что-то, вытащила птичку, вдруг вспомнив, что ее так и не похоронила. Втроем мы устроили птичке роскошные похороны, упаковав ее, в мою жестяную сумочку «батон», а сумочку закинули на крышу сарая моей бабушки.

Как только я перестала ездить в детский сад, мир вокруг начал расширяться. Мама брала меня с собой в магазины, в гости, и просто погулять по городу. Она покупала билеты на детские сеансы в кинотеатры «Эра», или «Электрон». Она возила меня в театр, цирк и в «Уголок Дурова» в Москву. В «Уголок Дурова» ездили несколько раз ради мышей, которые запрыгивали в поезд и катались на нем. Мне они нравились больше всего. В зоопарк я ездила ради обезьян, которые в больших вольерах смешно прыгали.

В теплое время, я с удовольствием, пила сладкую газировку из автоматов. Они стояли, не только на станции Крюково, но и в  других местах города, особенно в Москве их было много. Несладкая газировка стоила одну копейку, а сладкая – три копейки. Я научилась кидать в щелочку монету, предварительно, подставив стакан на нужное место. Кто-то мне показал, как сделать газировку еще слаще. Достаточно убрать стакан, когда он не до конца налился. Недолго, поэкспериментировав с дозировкой, я определила оптимальное для себя количество воды, чтобы не очень сладко было, но вкуснее, чем, если налить полный стакан. Стаканы все были стеклянные, граненые. Выпив газировку, стакан нужно было помыть, опрокинув его кверху дном и нажать на рычаг. Мне нравилось это делать самой.

Стричь меня, мама возила в город. В центре города находилась самая лучшая детская парикмахерская. Она была интересна тем, что имела большие стеклянные витрины, за которыми находились чучела зверей среди коряг. Я запомнила зайцев. В другую парикмахерскую, я ходить отказывалась.

У станции Крюково, на другой стороне железной дороги, я, случайно, увидела настоящую лошадь. Она была запряжена в телегу и стояла возле пешеходного перехода. Я попросила маму подойти поближе к лошадке. Мы подошли к ней, и я поняла, что лошадь, теперь самое любимое для меня животное. Когда мы ходили по магазинам на ту сторону, то я все чаще стала замечать лошадь возле перехода, но мама, держа меня за руку, шла мимо нее. Как-то я спросила маму: — «почему здесь стоит лошадь?». Она ответила, что лошадь привозит пирожки. И только тогда я обратила внимание, что за телегой стоит стол. За столом стояла тетка в фартуке. Она ждала окончание отгрузки пирожков, а между столом и телегой суетился мужик, перетаскивая большие канистры с пирожками. Перед столом образовалась очередь. Конечно же, я захотела скушать пирожок и сообщила об этом маме. Она, держа меня за руку, направилась к очереди, но я попросила у нее разрешение постоять рядом с лошадкой. С тех пор, как только я видела лошадку у перехода, то просила маму купить пирожок, а сама шла к ней и смотрела на нее с восхищенным трепетом, любуясь ее красотой и мощью, пока мама отстаивала очередь.

Однажды к лошади подошла женщина. На ней была шляпа с огромными полями. Одежда ее состояла из ярких вещей разного цвета. Лицо густо намазано косметикой, некрасиво выделяя глаза и губы. Женщина была очень маленького роста. Она вытащила из своей авоськи батон белого хлеба, и принялась кормить им лошадь. Я наблюдала, за ней, и немножко побаивалась. Но я поняла, что она очень добрая и несчастная. Когда я спросила маму про эту женщину, то мама рассказала, что женщина эта сумасшедшая. Она бывшая учительница, и фашисты на ее глазах, расстреляли ее класс. С тех пор, я видела часто, как эта женщина кормит батоном хлеба лошадь. Я наблюдала за ее руками и видела, что лошадь берет хлеб аккуратно, не причиняя вреда ее рукам. В какой-то день, она меня заметила, подозвала и объяснила, как кормить лошадь с ладошки. Она дала мне кусок хлеба, и я протянула его лошади. С этого дня, когда мама говорила, что мы идем в магазин на ту сторону Крюково, я, украдкой, клала в карман кусочек хлеба. Но лошадь мы не всегда там видели.

Кстати на счет пирожков. Когда я в школе научилась решать задачки, то кто-то из моих  одноклассников, загадал мне загадку: — «бежит крыса из Ленинграда до Москвы столько-то километров в час, а от Ленинграда до Москвы – столько-то километров. За сколько дней крыса прибежит в Москву?» Я считала, считала и выдала ответ, а мне говорят, что не правильно. Я удивилась, ведь я правильно решила задачку, но надо мной только посмеялись и сообщили, что  крыса вообще не добежала до Москвы, потому, что ее поймали в Крюково, и сделали из нее пирожок.

Как-то утром, находясь дома, я увидела, как мама, взглянув в окно, сорвалась с места, быстро вышла на улицу и подошла к какому-то дяде, который стоял у дороги и смотрел на наши окна. Они о чем-то недолго разговаривали. Потом мама вернулась, взяла меня за руку, и подвела к этому дяде. Он смотрел на меня…

- Ну, что, посмотрел? – спросила мама. Он кивнул. Мама развернулась, и отвела меня домой.

- Мама, кто это?

- Подрастешь – узнаешь. – Ответила она.

                                       Мой отец

                                                                  ***

Тетя Люда взяла меня с собой на работу на один день. Она работала на заводе возле железной дороги. Когда мы шли по территории завода, я озиралась по сторонам, так как все было очень необычно и интересно. В кабинете, в который мы пришли, была ее коллега по работе, а рядом с ней  маленькая девочка. Нам дали листы бумаги и карандаши. Я и девочка рисовали, пока работали взрослые. Вдруг зазвонил телефон. Тетя взяла трубку, поговорила, и со своей коллегой вышла из кабинета, оставив нас одних. Они пообещали, что скоро вернуться.

Сначала мы развлекались, как могли, потом заскучали. Тетя не приходила. Мы стали беспокоиться.  Девочка начала капризничать. Я, немного испугалась, что тетя может вообще не прийти по какой-то причине, и вспомнила про телефон на столе. Я взяла трубку и прислонила ее к уху, но там была тишина. Я помнила, как тетя, когда звонила по телефону, то при этом крутила пальцем диск с дырочками. Я начала его крутить, по очереди меняя дырочки. Вдруг я услышала женский голос:

- Да, слушаю.

Я растерялась, но спросила:

- Вы не знаете, где моя тетя?

- А как звать твою тетю?

- Тетя Люда.

- И моя мама-а-а! – Подключилась к разговору девочка.

И почти сразу, тетя с мамой девочки вернулись.

Как-то перед сном, я попросила маму пощекотать мне пятки. Она предложила, что лучше пощекочет мне спинку. О, это было прелестно…. Она гладила мне спину, а я, расслабилась и не заметила, как уснула. С тех пор, я просила маму почесать мне спинку пред сном, а иногда и днем. Однажды к нам пришла в гости тетя Люда. Я, и ее попросила почесать спинку. Я думала, что она откажет, но к моей радости тетя согласилась. Я подняла кофточку и легла на живот, предвкушая приятного времяпровождения, и вдруг почувствовала, как в спину вцепились ее когти. Она царапала меня когтями, но я терпела, а для себя решила, что больше просить ее об этом не буду. Дело в том, что тетя любила отращивать ногти и красить их лаком. Ногти ее были длинные и узкие. Конечно, она не расцарапала мне спину до крови, но ощущение было весьма неприятное.

                                                                                ***

Маринка с Сашкой уехали со своими родителями на дачу, и мне не с кем было гулять. В один из дней, со мной на улицу вышла бабушка (мама была на работе). Во дворе нашего дома, возле проезжей дороги, находилась песочница.  Рядом с песочницей стояла удобная скамейка со спинкой. На скамейке сидели бабушкины подруги, а в песочнице копались два мальчика. Один, примерно, моего возраста, а второй – чуть помладше. Я хотела уйти гулять за дом, но бабушка повела меня к песочнице. Она предложила мне познакомиться с мальчиками. Она стояла сзади меня и ждала. Мальчики, увлеченно, катали машинки по лабиринту, который сделали из песка. Я смотрела на машинки и молчала. Тогда бабушка меня подтолкнула и громко сказала:

- Ну, что стоишь – познакомься.

Я готова была провалиться от стыда, но спросила мальчишек, как их зовут. Тот, что постарше – белобрысый мальчик, буркнул, что его зовут Игорь, а младший, буркнул, что его зовут Андрей. Я спросила:

- Можно посмотреть, как вы играете?

- Можно, только ничего не ломай – ответил один из них.

Бабушка села на лавку к подружкам, а я стояла и смотрела, как играют мальчишки. Лабиринт из песка понравился, но хотелось уйти. Я чувствовала себя лишней, поэтому, немного постояв, для приличия, ушла гулять за дом.

А за нашим домом находились огороды моих соседей по дому и их цветники под окнами. Там же было место, где жильцы дома развешивали постиранное белье. А еще там стояли сараи. Сарай был у каждой семьи. Мне больше всего нравилось бродить там. У бабушки тоже был сарай и огород. Она ни маму, ни меня туда не пускала. Один раз, я увязалась за бабушкой в огород. Она меня прогоняла и говорила, чтобы я не ходила за ней, но я пошла. На огороде были грядки и росли кусты. Я стояла и смотрела, что делает бабушка. Вдруг меня кто-то укусил за ногу. Я подскочила и увидела рыжих муравьев. Бабушка, не отвлекаясь, спокойно произнесла, что она меня предупреждала, и не надо было за ней ходить. Я убежала и больше туда не ходила.

За дальними сараями находилось небольшое болото с камышами. По болоту можно пройти по доскам, которые лежали, прямо на трясине.  В одном из сараев, возле болота, я часто видела дядю Колю Синицына. Он был мастер «на все руки». Помню, что он всем делал красивые табуреты: наклеивал на них цветы из открыток, и покрывал лаком. Дядя Коля мне много чего показывал и рассказывал интересного, даже, как ножи точить.

Несколько лет назад, вспомнив дядю Колю добрым словом, я поточила ножи, как он мне показывал. Получилось сразу и хорошо. Теперь ножи точу сама и никому не доверяю.

Наш  двухэтажный дом имел два подъезда. С правой торцевой стороны дома, у нас была поляна. На ней стоял теннисный стол. Летом соседи играли в теннис. В него играли мужики и подростки. Территория нашего двора была окружена частными домами. Там тоже жили семьи, но некоторые семьи уже съехали в квартиры, в строящемся Зеленограде. Эти дома стояли пустыми, а в брошенных дворах разрастались яблони и малина.

Через дорогу, напротив дома, стоял такой же дом как наш, а чуть левее четырехэтажный дом 15А, в котором находились два магазина – один с левой стороны дома, а второй с правой. В одном из них продавались хлеб, конфеты, крупа…, а во втором – колбаса, молочные продукты, спиртные напитки…, что для жителей было весьма удобно. За дворами этих домов, проходит железная дорога. Было хорошо слышно, когда проезжали электрички и товарные поезда, но мы к этому привыкли.

                                                                                ***

Бабушка ко мне относилась нейтрально. Она меня не ругала, не ласкала, не покупала гостинцы. Когда мама работала, то я была предоставлена сама себе. Однако бабушка вязала мне вещи: шапки, варежки, носки, следки — из шерстяных ниток, которые покупала мама. Но бабушка часто пряла пряжу из шерсти, которую где-то приобретала сама. У нее была старая прялка. Мне нравилось наблюдать за ее работой. К тому времени она была на пенсии, и постоянно находилась дома. Бабушка умела вышивать крестиком и делать вышивки на швейной машинке. Она наделала себе красивые подушки с цветами и райскими птицами. Ее отношение ко мне меня не обижало, потому что тогда, я даже не думала об этом. Я понятия не имела про отношение других бабушек к своим внукам. Я любила свою бабушку.

В ее комнате стоял черно-белый телевизор. Она смотрела его постоянно, а я, иногда присоединялась к просмотру. Бабушка сидела на своей кровати, а я на диване. Мне нравились мультфильмы и передачи: «В мире животных», «Спокойной ночи малыши», «Очевидное и невероятное».

О, сколько нам открытий чудных

Готовят просвещенья дух,

И опыт — сын ошибок трудных,

И гений, парадоксов друг…

                            Александр Сергеевич Пушкин.

Это я запомнила, после нескольких просмотров передачи «Очевидное и невероятное».

Я даже помню одну рекламу. Кажется, это была реклама стирального порошка. Слева направо двигались фигурки, как из журнала моды. Бледные фигурки, продвинувшись через невидимую черту, становились яркими, а голос за кадром расхваливал, какое-то хорошее средство для вашей одежды.

Бабушка, до фанатизма обожала Брежнева. Она не пропускала ни одной новости про него. Ее строгое лицо, всегда менялось на живой интерес и неподдельную радость, когда в новостях показывали нашего Генсека.

Помню что, в одно и то же время, по телевизору шел фильм «Четыре танкиста и собака». Я не пропускала ни одной серии. Мне очень нравился фильм, особенно собака Шарик. Я понимала, что фашисты это немцы, и прислушивалась к их речи. Я переживала за героев фильма, а для себя решила, что буду изучать немецкий язык, потому, что, когда опять на нас нападут немцы, то я буду знать их язык и подслушивать, что они говорят, а потом передавать сведения Своим.

Раз в неделю, мама мыла меня в ванной. Я любила мыться. Туалет в коридоре находился справа, возле входной двери. Это было холодное и длинное помещение, где в ряд, вдоль стены, стояли большая ванна, раковина и унитаз, а на торцевой стене, под самым потолком – небольшое окно. На окне я видела банки с чьим-то вареньем.

На кухонной плите, мама кипятила воду в большом баке, заливала его в ванну, разбавляла холодной водой, и, пока я там плескалась, кипятила еще воду в баке. Потом она мыла меня из кувшина. В других квартирах нашего дома были газовые колонки, но у нас такой колонки, почему-то не было.

Однажды я услышала, как наша соседка тетя Клава высказала маме, когда же она помоет полы в коридоре, потому что настала ее очередь. Мама собиралась в магазин. Она пообещала, что помоет полы, когда вернется. Я знала, где находится наше ведро и швабра с тряпкой. Я налила в ведро воды, поставила его в коридор, намочила тряпку, надела на швабру, как делала мама, и занялась мыть полы, оставляя лужи от не отжатой тряпки. Затем, я намочила, тряпку снова и продолжила уборку. Когда в ведре не осталось воды, пришла мама. У нее вытянулось лицо, но она меня похвалила и отправила в комнату играть.

Мама, рассказывала,  вспомнив этот случай, как она после меня собирала эту воду на глазах у изумленной публики в лице тети Клавы.

***

В это лето, я и мама съездили в Электросталь к ее подруге, с которой она познакомилась, когда я лежала там в больнице. Именно в Электростали, я впервые прокатилась на колесе обозрения. Это было самое яркое впечатление той поездки. Еще помню, что мы — я, мама, ее подруга с мужем и их маленьким сыном, который находился в прогулочной коляске, гуляли по городу.

Затем я и мама уехали в гости к родственникам в город Пермь. Помню, как мы ехали на поезде дальнего следования. Мама думала, что я буду спать на нижней полке, а я залезла на верхнюю полку, и больше с нее не слезала. Случилось так, что мы проехали нашу станцию, потому что проспали. Помню, что на улице было темно, а мы слезаем с поезда не на платформу, а на землю, возле какого-то поселения. Потом мама попросилась переночевать к людям в деревенском доме. Когда я засыпала, то слышала разговор двух женщин. Они говорили о мальчике, который заболел. Одна женщина объясняла другой женщине, что дала ему таблетку, а утром он попросит кушать, и надо сделать ему яичницу. Утром я проснулась от запаха яичницы. Мне очень захотелось кушать. Мамы рядом не было. Я ждала, что она сейчас принесет яичницу, но когда она пришла, то, молча, начала меня одевать, сообщив, что мы уезжаем. Я шепнула ей, что хочу кушать. Она ответила, что потом покушаем.

Помню грузовую машину, в которой мы ехали. Потом приехали в Пермь. Меня поразила река Кама. Кама казалась мне широченной. Я ни разу не видела столько воды рядом с городом. Мы погостили у родственников, и от них я узнала, что у меня есть старшие братья. Один брат учился на летчика, а другой на моряка.

Мы побывали в гостях, еще у одних родственников. Меня удивило, что дома там, куда мы приехали из Перми, выглядели точно так же, как и наш дом – двухэтажные и с двумя подъездами, и такого же оранжевого цвета. Создавалось впечатление, что мы никуда не уезжали, и, что сейчас погостим и пойдем домой пешком.

Вернувшись, домой, мама сделала мне подарок к учебному году: мы поехали на птичий рынок и купили бело-серого котенка. Я назвала его Тимкой.

                                                                                ***

В первый раз в первый класс я шла в праздничном настроении. Понравилось всё. Мама нашла учительницу с табличкой в руке, с надписью «1-Б», и оставила меня с ребятишками, которые собрались возле нее. После торжественной линейки, наша учительница Зоя Александровна, привела нас в класс. Она познакомилась с нами, называя каждого по фамилии и имени, затем спросила, умеет ли кто из нас читать. Я, скромно огляделась, но никто не поднял руку. Я тоже не подняла руку. Почему-то мне не захотелось выделяться из класса и показывать всем, что я чем-то умнее других.

Позже, когда мы изучали букварь, я слышала, как трудно даются первые азы одноклассникам. Некоторые с большим трудом читали по слогам. Учительница меня часто просила читать, но я не выдала себя. Я так же, как и все читала по слогам. Только, когда некоторые начали читать слитно, то тоже подключилась к нормальному чтению. Тем не менее, мама записала меня в школьную библиотеку. Дома я с удовольствием читала книги о пионерах героях, новые сказки Пушкина, которые не были среди моих книг.

Математика для меня стала открытием. Как же мне понравился этот предмет! Дома я игралась с числами, считала, складывала их вечерами подолгу.

Позже, когда пришло время изучать таблицу умножения, мама мне объяснила, как быстро научиться умножать. Таблица умножения была на обложке в конце тетради по математике. Я не учила эту таблицу, а научилась с помощью простого сложения ее понимать, и очень быстро все запомнила.

А вот письмо мне доставалось очень трудно. Несколько раз учительница перекладывала, шариковую ручку, из моей левой руки в правую руку, затем просто строго сказала, чтобы я писала правой рукой. Правой рукой ничего не получалось. Крючочки получались большими и безнадежно кривыми. Рука тряслась и вела мои закорючки куда-то в сторону. Письмо для меня было пыткой, но я старалась.

Физкультура совсем не понравилась. В первую очередь потому, что мне купили специальные черные трусики для уроков физкультуры. Мне казалось, что мы – девочки выглядим в них как пажи с большими задницами. Учитель физкультуры Вадим Бучкин был строгим и конкретным. На самой физкультуре, больше всего, мне понравилось лазить по канату. Но мы, в основном, бегали и занимались гимнастикой.

На одном из уроков, когда мы занимались в физкультурном зале, потому, что была поздняя осень, Бучкин меня наказал. Я не помню за что, скорее всего я отвлекалась разговорами и не слушала его. Он подошел ко мне и…  шлепнул, при всех одноклассниках, по филейному месту. Такого позора я простить ему не смогла. Меня, в этих позорных трусах, и по заднице! Да, как он посмел! Я заточила на него обидку, и с этого момента решила, что на его уроки больше ходить не буду.

Удивительно, но на следующий урок я не пошла. У меня под мышкой, как-то неожиданно, назрел фурункул, который называется «сучье вымя». Мама мазала его мазью Вишневского, а во время перевязки, промывала теплым раствором марганцовки. Это очень болезненная дрянь. В школу я ходила, но не на уроки физкультуры. Помню, что долго ходила с бинтом на груди и шее, но во время очередной перевязки, он прорвался. После этого сразу стало легче, и скоро он совсем исчез. Но я еще на месяц была освобождена от физкультуры. Затем я простудилась и заболела, и еще на месяц была освобождена от этого урока.

                                                                              ***

Однажды, гуляя среди развалин частных домов, я увидела свору собак. Я подошла к ним и принялась разглядывать. Собаки вели себя мирно. Некоторые подходили и нюхали меня. Этих собак, бывшие хозяева домов, не забрали с собой в новые квартиры. Я это понимала, но мне было не понятно, почему так поступили с ними люди. Каждый раз, выходя гулять, если не было рядом Маринки, я уходила к собакам. Я знала, где они ночуют. Во дворе была уже поздняя осень. Собаки бегали везде, где хотели, а я ходила за ними.

Как-то раз, я и собаки оказались возле одного из наших магазинов. Получилось так, что я, именно в тот момент, озадачилась, кто из них мальчики, а кто девочки. Я присела на корточки, внимательно разглядывая их половую принадлежность, сравнивая с мордами, правильно ли я думала, что вот это девочка, а это мальчик. Кто-то из соседей увидел это безобразие, и пожаловался моей маме. Мама высказала мне, что соседи видели, как я заглядывала собакам между ног, но я промолчала. Через несколько дней, мама сообщила, что собак поймали собаколовы. Я побежала к  сараю, брошенного участка, где жили они, но ко мне выбежали только подросшие рыжие щенки. Собак не было. Я вернулась домой и нарезала немного колбасы. Колбасой я покормила щенят. Это все, что я могла сделать для них. Я знала, что щенки могут замерзнуть, потому, что на улице выпал первый снег и было холодно. На следующий день щенят там не было.

Далее

В начало

Автор: Нельзина Тамара Николаевна | слов 3693 | метки: , , , , , ,


Добавить комментарий