Посвящено памяти близких друзей, чья лейтенантская юность
осталась запорошённым фантомом среди снегов Кольских скал
и ледовитого безмолвия Арктики.
Лёха Колмаков, мы каждый день проживаем и за тебя тоже….

Ч А С Т Ь  П Е Р В А Я

Кольский нас проверяет на прочность,
но живые тела – не гранит…
Этой крайней земли непорочность
паутиною снежной пленит.

Прячут в саван полярные ночи
яркость солнца и жажду тепла.
Север делает жизни короче
тем, чью юность пурга замела.

Одинаковость стылых пейзажей
морем серым разбавлена в масть.
Напрочь белой замазана сажей
у страны приполярной корма.

Здесь пижоны ломаются часто -
в этом царстве из снега и льда,
но к полярному Флоту причастность
стержень твёрдый скуёт навсегда.

И на нравы особые спросы:
злой и жадный — на Крайний не лезь!
Как наждачкой пурга и морозы
сошлифуют с характера спесь.

Бесконечные чёрные зимы
весь бетон выгрызают из плит.
Неуютен безжалостный климат,
но в Гремихе никто не скулит.

Белоскальный кусочек державы,
там, где бег завершает Гольфстрим,
колет память, как льдинкой шершавой,
и Полярным сияньем искрит.

Ч А С Т Ь   В Т О Р А Я

Старый друг, оглянись… За спиной
в Лету канувших лет вереница,
юных спутников смутные лица,
тех, кто встретились вьюжной весной
средь безжизненных скал Баренцухи,
где извечные белые мухи
жёстким шквалом швырялись с Мурмана
в нас, как будто полярною манной,
и внутри вызывали озноб.
Там парил океан пеленой
и басил штормовою струной.
……………………..
……………………..
Печалила вечная стылость…
Казалось, попали в немилость
мы к Богу и в плен ледовитый,
согнавший всю спесь с неофитов,
принявших устав северян.
Друзья уходили в моря
в «азухах» и в «бэдээрэмах»,
и знали, что рыцарских шлемов
давно уж не носят на суше,
но статус старались не рушить,
смахнув все сомнения с душ.

Мы пили ликёры на кухнях
и «клеили» девочек пухлых
под ранние песни «Машины…».
Скрипели диванов пружины,
и чьи-то далёкие жёны
не видели тел напряжённых.
Под дерзкой гитарной струной
звучали шедевры шансона
с оттенками северной зоны.
Мы жили в ладу со страной,
и с долгой полярной зимой.

А жизнь не казалась наукой.
Всё было… Лишь не было скуки
в лихом ожиданье чудес -
за всеми приглядывал бес!
Нам, детям имперской страны,
тогда не хватало свободы
и солнечной пляжной погоды -
мы не были в службах вольны.
Теперь можно всё, как в насмешку,
но с будущим днём вперемешку
приснятся из прошлого сны.

Прим. автора.
Гремиха (Островной) — бывшая база 11-й флотилии подплава КСФ ВМФ на границе Баренцева и Белого морей.
Полностью уничтожена в ходе ельцинско-путинских «реформ».
«азуха» и «бэдэрээмка» — сленговое название ракетных подводных крейсеров стратегического назначения
проекта 667А м 667 БДРМ