Ленин и Сталин.
1951 год, Сланцы. Целый день мы с отцом провели у кого-то в гостях. Что было днем – не помню. Наступил вечер, включили свет. И вдруг я увидел, что в черном ночном окне появился человек, которого раньше там не было. Он пристально, неподвижно смотрел оттуда, немного издалека, — на меня и на то, что происходит в комнате. И никто кроме меня этого не замечает. Помню, как все мое существо наполнилось ужасом. Я стал кричать и плакать. Взрослые всполошились, стали выяснять, что случилось. С большим трудом мне удалось объяснить, а им – понять, что вызвало такую мою реакцию. Мне стали объяснять, что в темном ночном окне отражается портрет, который висит вот здесь (показывают). Там, в окне, человек ненастоящий. И портрет, который я вижу в окне, тоже не настоящий. А настоящий человек, портрет которого висит на стене и отражается в окне – это очень хороший человек, но он не здесь, он далеко отсюда, он в другом городе. Все это было очень непросто понять, я успокоился с большим трудом. Как я потом понял (или мне сказали), это был портрет Сталина. Таким было мое первое знакомство с этим человеком.
«За Ленина, за Сталина, за Берия!» — я слышал этот тост, вероятно, на каком-нибудь празднике. Он привлек мое внимание и запомнился потому, что я никак не мог правильно произнести последнее имя, и все время его перевирал. В отличие от других, оно не было мне хорошо знакомым.
1953 год. Детский сад, средняя группа (4-5 лет). Один ребенок спрашивает другого:
- Ты за кирпич или за камень?
- За камень.
- Тебя любит товарищ Сталин.
В другом варианте было: «Тебя любит Владимир Ильич»
Когда эти персонажи были для детей также популярны, как ныне Бэтман и Спайдермен. Они сопровождали советского человека всю жизнь, от самого рождения. В детском саду нам постоянно читали книги с рассказами о них. Несмотря на то, что эти рассказы представляли вождей как людей обычных, сознание наделяло их сверхъестественными способностями. Любой контакт с Ними, даже совершенно опосредованный был счастливым чудом. Когда я узнал, что отец родился в 1922 году, а Ленин умер в 24-ом, я думал о том, что мой отец жил в одно время с этим великим человеком и мог бы его видеть. Когда мы ходили к Смольному, я думал о том, что по этим самым ступеням когда-то ступал сам Ленин, а вот теперь я на них стою. Вот оно, счастье! Это было чудесное совмещение сверхъестественного и реального. Я любил рисовать и все время пытался нарисовать портрет Ленина. Но получалось не слишком хорошо, мама такие рисунки выбрасывала и говорила, что за такое могут и посадить. Когда я стал уверенно читать, я хотел узнать о Ленине больше. Я уже понимал — то, что я знаю, адаптировано для детей. Мне этого мало. Однажды мы с родителями, проходя от Невского по Суворовскому проспекту, остановились около книжного лотка. Там я увидел книгу «Ленин во главе социалистического строительства» и стал просить родителей ее купить. После некоторых уговоров ее купили. Книга оказалась для меня неподъемной. Ленин почему-то был в стороне от появившихся через несколько лет критических по отношении к советскому строю настроениях. Но школа низвергает все кумиры, создавая свои собственные. Там это имя употреблялось исключительно в презрительном или издевательском смысле. В день памяти В.И.Ленина (21.01.1962) учительница русского/литературы рассказывала нам о его последних днях. После инсульта Ленин не мог писать и диктовал то, что хотел сказать, сиделке. Но наступил момент, когда он уже не мог и говорить. Вы представляете, какая трагедия – говорила воспринимавшая это близко к сердцу учительница — когда у человека, у гения, есть мысли, каждая из которых важна для человечества, но он физически не может их этому человечеству передать. В классе кто-то захихикал …
5 марта 1953 г. умер Сталин. Это было событие «вселенского» масштаба. Окна моего детского сада (мне было 4 года) выходили на Невский проспект. Я знал, что важные события происходят на этой улице, и все время подходил к окну, чтобы не пропустить тот момент, когда будут проносить умершего Сталина.
В 1956-ом культ Сталина был развенчан. Предполагаю, что это происходило для меня постепенно, поскольку не помню, чтобы событие было неожиданным, и что оно произвело сильное впечатление. Когда я окончательно и достоверно узнал, что Сталин оказался плохим человеком, замазал черным карандашом его портрет на листке отрывного календаря. Мама сказала, что это неправильно, но наказан я не был. Окончательное низвержение культа происходило осенью 1961 года, на 22-ом съезде. В то время я уже с интересом читал газеты. Все выступления участников соответствовали единой схеме — первая часть текста была антисталинская. Под продолжительные аплодисменты было принято решение о выносе тела Сталина из мавзолея «Ленин — Сталин» и о переименовании города Сталинград в Волгоград. В 1963-ем я прочитал Солженицина «Один день Ивана Денисовича». Книга произвела впечатление. Большее, чем выступления участников съезда. К Сталину, как источнику многих человеческих трагедий я стал относиться предвзято, как к фигуре абсолютно отрицательной.
Ленина достаточно подробно штудировал в институте. Отношение к его работам было вполне нормальное, без отторжения или почитания. С чем-то соглашался, что-то вызывало возражения. Запомнилась работа «Государство и революция». Она настолько не соответствовала сложившейся советской практике, что показалась совершенно антисоветской. Удивляло то, что она не запрещена для чтения.
Во времена Брежнева Сталина не существовало — ни хорошего, ни плохого. Имя его не упоминалось. При Горбачеве вновь прошла волна отрицания. Была попытка очистить Ленина от налета сталинизма. Попытка не удалась.
Только в последнее время я стал немного понимать действительную роль и значение Сталина. По Черчилю – «принявшего отсталую аграрную страну, а оставившего сильную индустриальную державу». К политике, как и к природе неприменимы нормы человеческой морали. Во имя достижения обозначенных целей и в политике и в природе легко практикуется полное уничтожение всего, что не способствует ее достижению. Сталин был «верный ленинец» и очень хорошо чувствовал то, что не соответствует ленинизму.
Для ребенка нужен образ всемогущего сверхъестественного. Без него целостная картина мира не складывается. И, вероятно, было бы лучше, если бы место противоречивых и фантастических Сталина, Ленина, Бетмана и прочих заняла христианская мифология и проверенный веками образ — Бог.
27.12.08
Продолжение
Назад
Добавить комментарий
Для отправки комментария вы должны авторизоваться.