Вспоминают гроссмейстеры и мастера
Павел Евсеевич — дорогой мне человек
1972 год. Тяжелейшая борьба в чемпионате СССР позади, впереди — мой первый в жизни межзональный турнир. Haстроение прекрасное, в 18 лет любое море по колено. Правда, существует одна проблема, которую надо, как можно скорее решить — у меня нет тренера. Вызывает меня Председателе ленинградской шахматной федерации и говорит, что принято решение и моим тренером будет П.Е.Кондратьев. Я его немного знала, он часто бывал во Дворце пионеров, даже принимал участие в чемпионатах Ленинграда среди школьников (вне конкурса), тренировал моих друзей. Милый, тактичный человек с благородным лицом, веселый, знающий, остроумный. Естественно, я с удовольствием согласилась! Так началось наше шахматное сотрудничество, которое продолжалось вплоть до его смерти. Тогда я еще не понимала, насколько мне в жизни повезло.
Тридцать лет назад быстрые шахматы еще не были изобретены, все партии мы играли с контролем: два с половиной часа на 40 ходов с последующим откладыванием. Регламент (примерно) — 3 тура, доигрывание, 2 тура доигрывание, выходной и т.д. Все это приводило к тому, что такие турниры, как межзональный или чемпионаты СССР занимали 30 — 35дней. Перед всеми этими турнирами полагались 2-х- 3-х недельные «сборы» (подготовка к турниру), ни которых мы занимались шахматами несколько часов в день, гуляли, ходили в кино, играли в бильярд, карты, просто «жили»! Теперь можете представить, сколько времени в году я проводила с Павлом Евсеевичем. Насколько себя помню, у меня всегда были две очень неплохие жизни, — одна дома, в моей семье и вторая, на сборах и турнирах, где моей семьей на протяжении более 10 лет был Павел Евсеевич.
За эти 10 лет мы, как и всякая семья, прошли многое. Были крупные успехи и сокрушительные неудачи, турниры и матчи, где все складывалось замечательно или вдруг шло из рук вон плохо, хорошие дни, когда настроение приподнято и дни, когда не только разговаривать, но даже смотреть ни на кого не хочется. И всегда со мною рядом был Павел Евсеевич. Это удивительно, как у него всегда хватало такта, доброты, терпения, душевного тепла, чтобы любой ситуации, что бы ни случилось, оставаться преданным другом, с которым легко и весело в минуты торжества и на плечо которого можно опереться в минуты душевного кризиса.
В Америке очень популярна профессия психоаналитика. Это врач, который помогает людям справиться с собой в стрессовых ситуациях. Для того чтобы стать психоаналитиком, надо сначала учиться в институте, потом в медицинской школе, потом пройти годовую практику и т.д. Павел Евсеевич был психоаналитиком от бога. За несколько часов ему удавалось привести меня в состояние душевного равновесия, чтобы на следующий день я снова могла садиться за доску и начинать все сначала. Помню, что я всегда отказывалась от еды после партии, говорила, что не голодна и есть не хочу. Павел Евсеевич никогда не возражал, но впоследствии он признавался, как это происходило на самом деле. Мы садились анализировать партию и каким-то образом в моей руке оказывался бутерброд или стакан сока или печенье, и, будучи совершенна не голодной, я все это благополучно съедала.
Или еще такой случай. Надо идти гулять, я все никак не могу оторваться от доски. Входит Павел Евсеевич и говорит, что к моей комнате приближается Н. (которую я не слишком жаловала). Я, наверное, в тот момент, установила рекорд по скорости одевания, и только выскочив на улицу, сообразила, что это был очередной розыгрыш.
Павел Евсеевич был исключительно разносторонний человеком, его интересовало все. Наша первая совместная поездка на межзональный турнир на остров Мальорка (Испания) в 1973 году. В то время между СССР и Испанией не было дипломатических отношений, так что для получения визы вся наша делегация, человек 15, должна была на 3 дня заехать в Париж («такое несчастье»). Как выяснилось, Павел Евсеевич единственный из нас говорил по-французски. Куда бы мы ни пошли, постоянно; слышалось: «Павел Евсеевич, что здесь написано?», «Павел Евсеевич, спросите…», « Павел Евсеевич, что они говорят?». Помню, в последнюю ночь я хотела совершить малодушный поступок и лечь спать. Он меня отговорил: «Когда ты еще в следующий раз сможешь погулять по ночному Парижу?». Павел Евсеевич был прав, я снова увидела Париж только спустя 20 лет.
Чемпионаты СССР. Разные города, разные гостиницы с ежедневной подготовкой к партиям, анализом отложенных позиций и в то же время ежедневным общением с друзьями. Помню, как мы играли в различные игры, некоторые достаточно интеллектуальные, некоторые совсем нет, и Павел Евсеевич, несмотря на седину в волосах и наличие внука, был одним из самых активных участников. Он первым залезал под стол, чтобы избежать быть пойманным при игре в «жмурки», или при игре в «ассоциации» так изображал фразу, которую нам нужно было отгадать, что мы просто заходились от хохота. Он чувствовал себя среди нас, двадцатилетних, совершенно естественно. Это удивительное качество — оставаться самим собой в любой обстановке и любой компании. Мы воспринимали это как должное, и только когда Павла Евсеевича не стало, мы смогли осознать, как нам не хватает его чувства юмора, энергии, мягкости, доброты.
Мы участвовали в трех циклах борьбы за первенство мира, каждый из которых занимал около трех лет. Сначала я сыграла первые в своей жизни партии — против Валентины Козловской и Наны Александрии. Матч — это труднейшее испытание, которое не идет ни в какое сравнение с любым, даже более серьезным турниром. В то время компьютеров еще не было и в помине, чтобы сделать подбор партий Павел Евсеевич должен был просмотреть журналы, газеты, турнирные бюллетени, все издания, где только могла быть напечатана партия моей соперницы. Информация собиралась по крупицам. Это была кропотливая и скучная работа, но без нее было не обойтись. Дальше начинался анализ этих партий. Павел Евсеевич объяснял, какие он увидел слабые и сильные стороны в игре моей противницы, в каких дебютах я имею больше шансов получить те позиции, в которых она чувствует себя не столь уверенно, и после этого начинался детальный анализ этих позиций. Павел Евсеевич советовал мне; постоянно менять дебюты, особенно играя черными. Энциклопедические знания Павел Евсеевича были ключом для претворения в жизнь этой тактики. Практически в каждом дебюте он мог показать мне позиции, может быть, не так хорошо изученные, но которые соответствовали моему стилю игры. На протяжении всех трех циклов Павел Евсеевич выискивал новые и новые идеи, которые мне, позволяли <скакать» по дебютам, избегая, таким образом, самостоятельной подготовки к соперницам.
Первый цикл прошел достаточно успешно. Оба матча в. «основное» время закончились вничью. По существующему тогда регламенту игра продолжалась до первой победы. Впоследствии этот жестокий регламент был изменен для выявления победителя стали играть микроматчи из двух или четырех партий, что, конечно, более справедливо. Матч с Козловской я выиграла во второй дополнительной партии, матч с Александрией проиграла в пятой, дополнительной. В целом, это был большой успех, за завоевание права участия в финальном матче претенденток я получила бронзовую медаль чемпионата мира.
Казалось, что впереди — безоблачное будущее, но как это часто бывает в спорте, следующий этап принес нам горькое разочарование. Наш второй цикл состоял всего из одного матча с Аллой Кушнир, который я с треском проиграла. В жизни каждого шахматиста бывают взлеты и падения. Особенно тяжелы падения, когда полностью теряется вера в себя. В этой ситуации исключительно важно, чтобы рядом был человек, который помог бы разобраться в том, что происходит, помог бы преодолеть этот кризис, помог бы вернуться на прежний, и возможно, более высокий уровень игры. У меня был Павел Евсеевич. Рецепт мог быть только один — работа, работа и работа. Напел Евсеевич снова рылся по энциклопедиям и информаторам, выискивал новые позиции, причем упор делался на миттельшпиль, «понимание» ключевых позиций. Постепенно возвращалась уверенность и выигрыш трех подряд чемпионатов Советского Союза подтвердил, что МЫ на верном пути. Следующий цикл мы начали с межзонального турнира, потом играли матчи претенденток Против Ноны Гаприндашвили, Наны Александрии и Лилии Семеновой.
Матч с Ноной требовал дополнительной психологической подготовки. На протяжении многих лет шахматисты Боролись за право сыграть матч с Ноной за первенство мира. Она находилась на такой большой высоте, что шахматисток моего времени охватывал трепет при одном упоминании ее имени. Времена меняются, и теперь мне предстоял матч с Ноной, но не за первенство мира, а «только» четвертьфинальный матч претенденток. Прежде всего предстояло избавиться от «трепета». При нашей подготовке Павел Евсеевич постоянно внушал мне, что я должна играть не против «легенды» а, против живого человека, у которого как и у всякого человека существуют недостатки. Эта выработанная психологическая устойчивость очень помогла мне во время матча.
Следующая соперница — Нана Александрия, моя «обидчица» в 1975 году. Матч сложился очень тяжело, я постоянно была позади. После того, как я сравнивала счет, сразу же проигрывала следующую партию. Основное время снова закончилось вничью; дальше нам предстоял новый матч, но уже из четырех партий. После 13-и партий опять ничья; 14-я на самом деле последняя. Если и она закончится вничью, то надо будет бросать жребий (до коротких партий в то время еще не додумались). Наверное, у меня оказались крепче нервы. Колоссальная работа, которую проделал Павел Евсеевич и я при подготовке к матчу сыграла свою роль. Матч с Лидией Семеновой был трудным лишь с психологической точки зрения, теперь я уже была; все время впереди, ей приходилось меня догонять.
Главная задача была выполнена, и завоевано право играть матч за первенство Мира с Майей Чибурданидзе.
Мы разработали тщательный план подготовки. После первых сборов было решено, что для поддержания спортивной формы я сыграю в двух-трех турнирах. В июне я поехала на международный турнир в Будапешт. После одной из партий ко мне подходит один из организаторов турнира и сообщает страшную новость, в Ленинграде от сердечного приступа скончался Павел Евсеевич Кондратьев. Павел Евсеевич, как же так, вы такой молодой, вам жить и жить. Но это жестокая правда, Павел Евсеевич ушел из жизни. Павел Евсеевич, мой лучший друг, учитель, дорогой мне человек. Светлая Вам память…
Ирина Левитина, гроссмейстер
Штрихи к портрету
С Павлом Кондратьевым нас связывали многие годы добрых приятельских отношений. Он был чуть старше меня по воз-| расту, я старше по шахматным титулам, но наши творческие судьбы пересекались довольно часто.
Я вспоминаю Павла как мягкого, дружелюбного, деятельного и интеллигентного человека. Он был юристом по образованию, но жизнь посвятил служению шахматам. Быть может свое шахматное дарование как практику ему и не удалось реализовать полностью (хотя он был бесспорно хорошим мастером и однажды выиграл чемпионат Ленинграда), зато как шахматный тренер и теоретик Павел пользовался огромным авторитетом. Достаточно сказать, что к его помощи прибегали такие именитые шахматистки как Людмила Руденко, Лариса Вольперт, Ирина Левитина, а перу Кондратьева принадлежат ставшие классическими монографии по голландской защите, дебюту Берда и другие.
Мне довелось работать с Павлом, когда я в качестве автора и редактора готовил к выпуску серию книг по дебютной теории для крупного немецкого издательства «Спортферлаг». Именно для этой серии я и обратился к Павлу с предложением сотрудничества. И никогда не пожалел об этом. Кондратьев работал над рукописями заказанных ему разделов не только очень тщательно, но и по-настоящему творчески. Он готов был выискивать самые редкие материалы, давно забытые партии, теоретические статьи, чтобы критически их анализируя, как можно шире и точнее раскрыть содержание исследуемых дебютов. Порой, признаюсь, эта скрупулезность приводила к завышению сроков, отпущенных нам издательством — немцы в этом отношении весьма придирчивы, но зато к качеству представленных Кондратьевым монографий критических замечаний не было никогда. Достаточно добавить, что эти книги на Протяжении десятилетий (!) выдержали множество переизданий и до сих пор пользуются спросом любителей шахматного искусства. Увы, они намного пережили автора.
Вспоминая обаятельный облик Павла, трудно даже поверить, что у него была поистине героическая молодость. Недавно, перелистывая старую шахматную периодику, в журнале «Шахматы в СССР» за май 1965 года наткнулся на подборку материалов, посвященных юбилейному Дню Победы, где под заголовком «Опасная профессия» прочел удивившие меня строки о Кондратьеве. Процитирую некоторые из них:
«…Ленинград, Таллинн, Клайпеда, Гданьск, Балтийск – в этих городах нес трудную флотскую службу старший матрос Павел Кондратьев. Несколько сот мин обезвредил он в годы войны…»
И дальше рассказывает сам Павел:
«Это было в Таллинне. Землечерпалка углубляла гвань. Работа близилась к концу. Еще несколько десятков; метров по фарватеру — и путь свободен. И вдруг один из ковшей вместе с глиной вынес наверх донную мину! Вскоре мы на катере прибыли на место событий. Осмотрели мину. Она лежала в ковше почти вертикально и была практически недосягаема. Изменять же положение; мины было нельзя — взрывоопасно. Мы начали разряжать ее. Мина оказалась акустической — чувствительной к звуку, гудку, шуму самолета, небольшому стуку. Однако это трудное задание нам все же удалось успешно выполнить…» Не правда ли неожиданная страница биографии шахматного интеллигента?
Марк Тайманов, международный гроссмейстер
Вечно спешащий Павел Евсеевич
За сорок лет странствий по шахматному Зазеркалью поневоле приходишь к невесёлым выводам. На этом пути довелось встретить не так уж много светлых и обаятельных личностей, о которых вспоминается с теплом, уважением или, хотя бы, с доброй улыбкой. Именно поэтому, я с удовольствием откликнулся на предложение написать несколько строк о Павле Евсеевиче Кондратьеве.
Мы были представителями разных поколений и познакомились лишь в 1971 году. Павел Евсеевич к тому времени уже много лет работал тренером в Доме пионеров Ленинского района, а я только начинал свою педагогическую деятельность в шахматном кружке Выборгского района. Конечно, я встречал этого всегда элегантного, подтянутого человека и раньше. Видел его на соревнованиях в Городском шахматном клубе и во Дворце пионеров имени А.А.Жданова. Знал о его оригинальных идеях в различных дебютах , читал его работы в многотомном немецком издании «Moderne Eroffnungstheorie», выходившем в тогдашней ГДР.
Уже при первом общении приятно поражала удивительная корректность и подчеркнутое внимание к начинающему коллеге. Команды наших подопечных участвовали в первенстве города, и мы после каждого тура обсуждали по телефону результаты игр, а во время матча сборных имели очную возможность поговорить и на другие темы. Я всегда восхищался многообразию увлечений Павла Евсеевича. Иностранные языки и достопримечательности городов мира, музыкальный фольклор Африки и фауна стран, в которых ему довелось побывать — вот далеко неполный перечень его интересов. Надо сказать, что вечно спешащий и буквально работавший на ходу, он не был человеком с душой нараспашку; раскрывался далеко не перед каждым, да и то как-то постепенно, словно внутренне сдерживая и контролируя себя. С каждой нашей, беседой я узнавал о нём что-то новое и новое.
Позднее мне довелось участвовать в подготовке сборных команд нашего города в гостинице «Репинская» а также и в индивидуальных тренировочных сборах самой, яркой из подопечных Кондратьева ученицей — талантливой, остроумной и, потому, своевольной Ирины Левитиной. Популярный в те годы Дом творчества кинематографистов «Репино» стал для них вторым домом.
Чаще всего вспоминаю Павла Евсеевича на фоне типично петербургских загородных пейзажей с неизменным пухлым портфелем в руке. Думаю, что основные его работы были созданы под стук колес малоприспособленной для творчества ленинградской электрички. Срезая путь к платформе, он почти бежал по заснеженному перелеску или по узкой аллее летнего парка. Издали увидев своего коллегу, он смущенно улыбался, словно извиняясь перед ним за свою вечную спешку. В последние годы его жизни нас сблизило то обстоятельство, что дочь Кондратьева — Людмила Павловна, оказалась моей соседкой по дому в Басковом переулке. Название этого старинного переулка в самом центре Петербурга-Ленинграда не часто появлялось на страницах печати. Могу припомнить лишь краеведческую публикацию в журнале с характерным для советских времен названием «Блокнот агитатора», заметку мастера спорта (ныне главного редактора газеты «Спортивная») Владимира Федорова «Дом на Басковом». Жизнь послевоенного Баскова переулка предстает перед читателем в автобиографическом вступлении моего бывшего vis-a-vis Гроссмейстера Геннадия Сосонко, | его блистательным мемуарам «Я знал Капабланку…». В Новейшей историографии наш переулок занимает особое Место — это малая родина Президента России В.В.Путина. Навещая свою дочь Павел Евсеевич заходил и к нам, причем скорее не ко мне, а к моим близким: с моей мамой Натальей Иосифовной - также как и он, выпускницей юридического факультета Университета, они вспоминали общих преподавателей, а с бабушкой Еленой Яковлевной разговаривали по-французски, что несомненно доставляло собеседникам искреннюю радость.
Ушел из жизни Павел Евсеевич неожиданно и стремительно, — как всегда на ходу вскочил в пригородную электричку, на сей раз ушедшую в вечность.
Мне довелось продолжить дело П.Е. Кондратьева в качестве тренера сборной СССР по Ленинграду и я вскоре почувствовал как нелегко было занимать эту должность такому гордому и самобытному человеку, каким был и остался в нашей памяти Мастер и Тренер с большой буквы Павел Кондратьев.
Геннадий Несис
Павел Кондратьев — мастер, теоретик, педагог
С годами мы с удивлением замечаем, что время убыстряет свой бег. Долгими помнятся нам детство и школа. Нeкончаемо длилась война. А потом годы уже не шли, а летели. И, что характерно для нашей памяти, эпизоды юности, порой совсем незначительные, кажутся как бы вычерченными в другом масштабе.
…Мраморный зал Дома пионеров — старинною особняка на тихой улице Стопани. Чемпионат московских школьников предвоенного сорокового года Первый тур первого в жизни серьезного шахматного испытания. И для меня, и для моего партнера, тоже девятиклассника,
Паши Кондратьева. Почти полвека — целая жизнь — минуло с тех пор, но время и события куда более важные не заслонили вспоминания юности: рукопашная атака Земиша в староиндийской защите, после взаимных переживаний завершившаяся вечным шахом…
Потом было еще много соревнований. Кто знал, что от войны нас отделяют только полтора года.
Сорок первый разбросал ребят по фронтовым дорогам, треть участников того турнира не вернулась с войны. А те, кто вернулись, уже не расстались с шахматами.
Позже других пришел с Балтийского флота старший матрос минер Павел Кондратьев. Службу он нес в дивизионе торпедных катеров. Плавал на тральщике, обезвреживал мины в Гданьске и Пиллау, Таллине и Клайпеде. Он остался на Балтике в городе на Неве — вся дальнейшая жизнь и дело, которому он себя посвятил, связаны с Ленинградом…
В 1950 году в ленинградском полуфинале XVIII чемпионата СССР Павел Кондратьев стал мастером. Потом в полуфиналах первенства страны он сражался еще не раз. Небольшие отступление для шахматистов младшего поколения. В то время стать мастером и подтвердить это звание было намного труднее чем сейчас. Норма устанавливалась лишь в полуфиналах, где победители предыдущих этапов (в том числе с забытых ныне четвертьфиналов первенства) вели жесткий спор с гроссмейстерами, либо в финале чемпионата столицы. Исключения делались редко. «Квалификационная инфляция» нас тогда еще не захлестнула: мастеров было раз в десять меньше, чем сейчас, а кандидатов — в четыре-пять раз меньше, чем теперь мастеров… Уже сам факт многократного участия в полуфиналах определял место мастера в шахматной табели о рангах.
В следующие годы Кондратьев успешно выступал в первенствах Вооруженных Сил, потом — спартаковских турнирах. В 1956-м стал чемпионом Ленинграда, в 1959/60-м выиграл первенство ленинградского шахматного клуба, защищал спортивную честь города в командных встречах.
Стабильные мастерские результаты Кондратьев показывал на протяжении четверти века. В 1975-м на международном турнире в чехословацком городе Оломоуце он вошел в число призеров соревнования.
Все же, несмотря на многие успешные выступления, Павел Кондратьев относился к тем мастерам, чье понимание шахмат и эрудиция были выше их практических достижений. Наверное, он мог добиться большего. Слагаемых победы множество, но мне думается, ему всю турнирную жизнь мешал недостаток честолюбия. И еще — удивительная доброта характера. Когда Кондратьев выигрывал, можно было заметить, что он испытывает перед партнером чувство некоторой неловкости за причиненное огорчение. Есть, однако, область, в которой эти отрицательные в шахматном бою качества не мешают, а, напротив, способствуют успеху. Область, в которой практический опыт и «чувство позиции», теоретические знания и аналитический талант сочетаются с готовностью работать в шахматах не только для себя, способностью учить, умением доказывать, убеждать. Неслучайно свое призвание Павел Кондратьев нашел в тренерской и педагогической шахматной деятельности.
Опытный мастер был всесторонне образованным человеком. Он окончил юридический факультет Ленинградского университета, владел французским и английским; языками (во время поездок в Замбию и Зимбабве в рамках помощи развивающимся странам читал лекции по-английски). Павел Кондратьев был наделен природным чувством такта. Не будет преувеличением сказать, что его любили все, кто с ним соприкасался.
Самый же впечатляющий итог педагогической и тренерской работы Павла Евсеевича Кондратьева — победы его подопечной Ирины Левитиной в претендентских матчах и завоевание права оспаривать мировое первенство. С 1973 года, занимался с Левитиной Кондратьев, и учеба постепенно переросла в творческое содружество. По «времени доверия» и стабильности чисто человеческих взаимоотношений сравниться с дуэтом Левитина — Кондратьев могут немногие. А ведь вспомним, что: путь Левитиной к вершинам шахматного Олимпа был тернистым. Поистине, «и в радости, и в беде…»
Еще одна сторона многогранной деятельности Кондратьева раскрылась в последние годы. В соавторстве с гроссмейстером М. Таймановым он участвовал в создании многотомного дебютного руководства, изданного «Sport- verlag» (ГДР). В 1981 г. вместе с мастером Е. Столяром, написал для издательства «Физкультура и Спорт» монографию «Защита Бенони». В «Библиотечке шахматиста» вышла его книга «Позиционная жертва», — по общему мнению, одна из лучших в этой серии. Несколько разделов написал Кондратьев для ФиС «Малой энциклопедии шахматных дебютов», и выпустил новую монографию, посвященную славянской защите.
В одной статье нет возможности коснуться всех теоретических и учебных работ Павла Кондратьева, в разное время опубликованных в шахматной печати. Но даже если бы он не написал ни одной книги, ни одной статьи, его имя все равно осталось бы в теории шахмат.
Я уже было назвал Павла Евсеевича «заслуженным тренером», не сомневаясь, что это звание ему давно присвоено. Но, оказывается, один из лучших наших педагогов, тренер сборной СССР по Ленинграду, наставник участницы финального матча за мировое первенство такого звания не удостоен. Этот факт теперь уже не имеет значения, но служит дополнительным штрихом к портрету человека, мало думавшего о формальном признании своих заслуг.
Павел Евсеевич Кондратьев ушел из жизни накануне своего самого ответственного состязания: матча за мировое первенство между Майей Чибурданидзе и Ириной Левитиной.
Люди уходят, но дела ими содеянные, остаются. И оста! ется память. Эти заметки — дань памяти.
Яков Нейгитадт, гроссмейстер
Человек, опередивший время
Судьбе было угодно распорядиться так, что с выдающимся шахматным тренером и теоретиком Павлом Евсеевичем Кондратьевым мне посчастливилось познакомиться трижды. Первый раз это произошло, когда я, двенадцатилетний мальчик, пришел заниматься шахматами в Ленинградский Дворец пионеров. Мой наставник, опытнейший Гренер Сергей Владимирович Хавский приобщил меня и других своих учеников (некоторые из которых сейчас известные гроссмейстеры, например — Володя Епишин) к удивительному и неповторимому миру черно-белых фигур, обучил азам шахматной стратегии и тактики, познакомил с творчеством всемирно известных шахматистов. И вот тогда я впервые услышал фамилию Кондратьев.
Как сейчас помню, когда мы стали изучать и анализировать различные дебютные варианты, в частности, французскую защиту, то в «Курсе дебютов» Панова и Эстрина (в то время это была настольная книга каждого юного шахматиста) наткнулись на такую фразу: «После ходов 1.е4 е6 2.d4 d5 З.КсЗ Сb4 недостаточен для получения преимущества ход П.Кондратьева 4.Cd3». Меня тогда очень заинтересовало, кто такой П.Кондратьев и почему же этот ход недостаточен для получения преимущества. На мой вопрос тренер ответил, что Павел Кондратьев — это известный ленинградский мастер, крупный теоретик и прекрасный аналитик. И что не нужно принимать на веру все, что пишут в книге, а попробовать докопаться до истины самому. Потому что — раз эту идею предложил Кондратьев, она уже отмечена знаком качества. И действительно, когда мы с ребятами стали разбираться и этом варианте, то увидели, что после ходов 4…с5 5.ed5 Фd5, найденная Кондратьевым идея 6.Cd2! позволяет белым развить сильную инициативу. Этот вариант нам всем очень понравился, был взят на вооружение и принес немало очков в соревнованиях. И спустя много лет, когда и стал мастером, а потом гроссмейстером, играя черными французскую защиту, всегда опасался хода 4.Cd3 — вариант Кондратьева был для черных очень неприятен, приходилось избирать какие-то боковые пути. Так что первое знакомство с Павлом Кондратьевым стало для меня заочным, как сейчас бы сказали — виртуальным, но зато оно оказалось на всю жизнь.
А через несколько лет я уже познакомился с Павлом Евсеевичем лично. В те годы была развита система соревнований в спортивных обществах, и мастер Хавский, многолетний армеец, привел меня, естественно, в общество СКА. Я стал играть на юношеской доске в команде Ленинградского военного округа, и в сентябре 1977 года впервые принял участие в командном первенстве ВС СССР, проходившем в Москве в Центральном Доме Советской Армии. Для меня, тогда 16-и летнего кандидата в мастера, это было величайшим событием. Играть в одной команде с такими «зубрами», как Фурман, Цейтлин, Карасев, Бухман, Левитина было не только почетно, но и очень ответственно. Конечно, я сильно переживал и волновался. Павел Евсеевич был тренером команды, он уделял мне очень много времени, помогал при подготовке, настраивал на борьбу. Я старался общаться с ним как можно больше, чувствуя моральную поддержку. Тогда я понял — какой это интересный и удивительный человек, что он прошел всю войну, участвовал в чемпионате блокадного Ленинграда в 1943 году. И я увидел, с каким увлечением и глубиной он занимается анализом шахматных позиций. Это был отличный пример для молодежи! Хоть я в итоге сыграл и не очень удачно, но в грязь лицом не ударил, а наша команда заняла почетное третье место. Во многом это была заслуга Павла Евсеевича Кондратьева.
И с новой стороны я узнал Павла Евсеевича, когда стал читать его книги. Огромное впечатление произвела на меня в свое время его брошюра «Позиционная жертва». В небольшой по объему работе была сконцентрирована масса оригинальных идей и предложений, раскрывающих это интереснейшее и доселе малоисследованное явление шахматной партии. Но наиболее полно талант Кондратьева раскрылся, на мой взгляд, в его непревзойденных трудах по теории дебютов — «Защита Бенони» (совместно с Е. Столяром) и «Славянская защита». Книга о славянской защите, по-моему, одна из лучших книг (если не лучшая) в знаменитой на весь мир дебютной серии, выпущенной в 80-е годы издательством «Физкультура и Спорт». Сейчас я много езжу по разным странам, играю в турнирах, и часто вижу в руках шахматистов книги этой серии, в том числе и книги Кондратьева. Причем некоторые иностранцы специально учат русский язык, чтобы читать нашу литературу в оригинале!
Что отличало Павла Евсеевича в его литературном творчестве от некоторых других авторов — это глубоко научный, исследовательский подход к проблеме. В своих трудах он занимался не только обобщением уже имеющегося материала, а смело раскрывал секреты своей лаборатории, выдавая результаты многолетних исследований И анализов. Даже сейчас, по прошествии двух десятков лет, в эпоху засилья компьютеров и Интернета, его книги отнюдь не устарели. По многим направлениям он предвосхитил развитие дебютной теории. Думаю, не ошибусь, если скажу:
Павел Евсеевич Кондратьев был человеком, опередившим свое время.
Сергей Иванов, международный гроссмейстер
Прирожденный педагог
С Павлом Евсеевичем Кондратьевым я познакомился на всесоюзном турнире кандидатов в мастера, который проходил в Ленинграде в 1947 году. Помню, что мне удалось выиграть нашу первую партию. В последующие годы мы не раз с ним встречались за шахматной доской в различных соревнованиях. Будущие участники Великой Отечественной войны (Павел служил на флоте, а я в пехоте), мы с Павлом «сражались» на 64-х клетках» как принципиальные противники, никогда между нами не было так называемых «договорных» ничьих, хотя ничьи, конечно, случались, — но только в результате бескомпромиссной борьбы. Независимо от результата партии, мы всегда были доброжелательны, корректны и расположены друг к другу. Хочу отметить, что Пашу (так я к нему обычно , обращался) вообще отличала какая-то особая интеллигентность, присущая разве что старой российской интеллигенции, с их понятиями о долге и чести. Он никогда не употреблял в разговоре бранных слов. Его нормой поведения в обществе всегда были: безусловная вежливость, такт, корректность, доброжелательность и умение вести разговор с совершенно разными людьми. Даже в споре или дискуссии (неважно на какую тему) слова его всегда были мягки, а аргументы тверды.
Павел Евсеевич много лет проработал тренером по; шахматам в Доме Пионеров Ленинского района г. Ленинграда, а поскольку я работал шахматным тренером в Ленинградском Дворце Пионеров им. А.А.Жданова, то и тут наши жизненные пути «пересекались». Я вспоминаю о его деятельном участии в работе методического объединения шахматных тренеров ЛенГороно, — помню с какой любовью относились к нему его ученики, выступавшие за команду Ленинского ДПШ в районных соревнованиях на первенство города, и как внимателен и чуток он был к своим ребятам. Видно было, что свою тренерско-преподавательскую работу Павел делает с удовольствием. Понимаю, что в работе с детьми ему помогало его юридическое образование, но главное все-таки было в нем самом, он был прирожденный педагог, он был личностью, а это для ребят означало все. Его, пожалуй, лучший ученик Вячеслав Оснос стал международным мастером и чемпионом Ленинграда. Павел Евсеевич был тренером вице-чемпиона мира по шахматам среди женщин — международного гроссмейстера Ирины Левитиной. Успешно работал Гостренером Спорткомитета СССР по Ленинграду, и вместе с тем успел и сам стать чемпионом Ленинграда в 1956 году,
Но мне хочется привести один эпизод из наших встреч с Павлом,, о котором я всегда рассказываю с особым восхищением. Дело было в российской «глубинке», в одном из российских городов (к сожалению, уже запамятовал – то ли в Саратове, то ли в Ярославле), где мы с Павлом были н роли тренеров на каких-то всесоюзных соревнованиях. После окончания очередного тура, мы с ним зашли поужинать в небольшой ресторанчик, и вот когда, уже отужинав и расплатившись, собрались уходить, в ресторан зашла группа иностранцев, человек 12, и, усевшись за длинный стол, они стали оживленно разговаривать, отчаянно, жестикулируя и смеясь. Павел начинал прислушиваться. Далее на наших глазах происходила комическая сцена «разговора» иностранцев с подошедшим к ним официантом. Отчаянные всплески руками и мимика иностранцев, а также беспомощное выражение глаз и лица официанта, — говорили о том, что иностранцы никак не могут объяснить официанту свой заказ.
Тут Павел поднимается и говорит мне, — «Это французы, подожди, я им помогу».
Павел подошел к ним, поздоровался и начал все переводить с французского «несчастному» официанту. Эта картина всегда стоит перед моими глазами. Невозможно описать благодарное восхищение французских туристов, их эмоциональность. Они только что не плясали от радости. Я был потрясен, я был горд за своего товарища. Я знал, что Павел оканчивал курсы английского языка, но его французский — меня просто ошеломил. Французы долго не отпускали Павла, а заодно и меня, «потребовали» к себе за стол, и, честное слово, в их глазах светилась радость и даже восторг, они были счастливы, что (как они сами сказали Павлу) впервые встретили в России человека разговаривающего по-французски.
Именно таким, достойно представляющим свою Рои дину человеком, как в военное, так и в мирное время, — я Пашу буду помнить.
Александр Черепков, международный мастер, заслуженный тренер России
О своем Учителе
Годы бегут, я уже старше Павла Евсеевича, но благодарная память об этом удивительном человеке всегда со мной.
Наше знакомство состоялось в Доме Пионеров Ленинского района г. Ленинграда, куда он в 1950 году пришел на работу в качестве преподавателя по шахматам. Судьба сложилась так, что свыше тридцати лет мы шли по жизни рядом.
Я был в числе первых учеников, которых мастер Кондратьев учил постигать тайны шахматного искусства.
У нас появились успехи: в 1950 году я стал шахматистом 2-о разряда, в следующем — перворазрядником, а в 1952 и 1953 гг. попал в юношескую сборную города Ленинграда, и стал кандидатом в мастера.
Другими, кроме шахмат, общими интересами у нас были футбол и хоккей, болельщиками которых мы были, а также классическая музыка, большим знатоком которой был Кондратьев.
Сильный практик и талантливый тренер Павел Евсеевич приучил меня к самостоятельной работе, что позволило во время военной службы, которую я начал осенью! 1954 г., с успехом выступать в сильных шахматных турнирах,
В полуфинале первенства СССР (Ленинград, 1956 г.) мы с Кондратьевым были в числе участников и в результате! разделили 9-11 места. В том, что по итогам турнира я выполнил норму мастера спорта СССР — громадная заслуга моего тренера.
После демобилизации из армии в 1957 г. мы возобновили занятия с Павлом Евсеевичем в Доме Пионеров; изредка занимались мы и у меня дома. Кондратьев хорошо знал моих родных, когда в мае 1958 г. скоропостижно скончался мой отец, он разделил с нами это горе.
С 1963 по 1969 г. я играл в финалах первенств СССР и Павел Евсеевич приезжал на некоторые из этих турниров в качестве моего тренера.
Особенно приятным для него было посещение г.Таллинна (1965 г.), где Кондратьев служил на Флоте во время войны, играл в шахматы и имел много друзей.
В 1966 г. мы были участниками полуфинала первенства СССР в г. Орле, жили в одном номере гостиницы, много анализировали и общались.
С 1968 г. я стал заниматься тренерской работой, но наши дружеские отношения с Павлом Евсеевичем сохранились, а его опыт пригодился. И в дальнейшем судьба не раз сводила нас. Запомнилась встреча в г. Тбилиси во время женского1 межзонального турнира 1982 г., где он был тренером И.Левитиной, а я — Н.Гуриели. Как-то в разговоре со мной он пожалел, что не смог настоять на совместном анализе отложенной партии с А.Суэтиным (г.Таллинн 1965 г.), где я не сумел реализовать большой материальный перевес и это, по мнению Павла Евсеевича, повлияло на мою шахматную судьбу.
Вспоминаются совместные сборы перед соревнованиями, которых было немало. Последний из них бил в Репино, перед Спартакиадой народов СССР, 1983 г.
В Москве сборная г.Ленинграда выступила удачно, но тренера команды Кондратьева постигло тяжелое горе умерла его мама, которую Павел Евсеевич очень любил. Кто бы мог предположить, что и ему жить осталось недолго…
После посещения родных на Преображенском кладбище, я всегда навещаю, заботливо ухоженную могилу Павла Евсеевича Кондратьева, вспоминаю все хорошее, что было связано с ним, и преклоняю колени перед памятью Итого светлого человека.
Вячеслав Оснос, международный мастер, заслуженный тренер России
О человеке, у которого не было врагов
Будучи тринадцатилетним школьником, только начав изучение шахматной литературы и просматривая одну из книг о французской защите, я нашел вариант, о котором было написано, что он предложен московским школьником Кондратьевым. Меня несколько удивила такая квалификация шахматиста. Категория не была указана, вероятно, авторы хотели подчеркнуть юный возраст автора. А вскоре кандидата в мастера Павла Кондратьева я увидел, и городском шахматном клубе в форме военного моряка, играющего в турнире . Когда соревнование окончилось, и через несколько дней неожиданно увидел его на улице Зодчего России в сопровождении молодой девушки. У НИХ были веселые счастливые лица. Тогда по молодости лет еще подумал — а чего он домой не едет! Я не догадывался, что судьба уже связала Павла Евсеевича Кондратьева не только с его будущей женой, но и с городом на Неве, который с тех пор стал для него родным. Когда я был студентом третьего курса, Кондратьев поступил в наш институт и через четыре года закончил его, получив квалификацию юриста.
Павел Евсеевич был исключительно доброжелательный человек и я не могу припомнить были ли у него враги? А ведь жизнь шахматного профессионала штука довольно сложная и у многих шахматистов, посвятивших себя делу воспитания подрастающего поколения, отношения с коллегами не всегда складывались благополучно. К счастью, в этом отношении Павел Евсеевич всегда пользовался среди окружающий его друзей и товарищей уважением и любовью. Скромное помещение шахматной секции Дома пионеров Ленинского района, в котором он долгие годы работал педагогом, всегда было на хорошем счету в городе. Самым талантливым учеником Павла Евсеевича был Вячеслав Оснос, который уже в 21 год выполнил в полуфинале первенства страны норму мастера. Такой успех для любого шахматиста был очень почетен и считался знаком самого высокого качества. Педагогическая деятельность не мешала Павлу Евсеевичу участвовать и в практических соревнованиях. Мы неоднократно с ним встречались в финалах чемпионата города, причем с переменным успехом; пару партий выиграл я, и пару — мой соперник. В 1956 году он победил в первенстве города и стал| чемпионом Ленинграда. Он был тренером от бога. Стоило ему поехать экспромтом на первенство мира по шахматам среди юношей с 17-и летним Валерием Саловым, как они вернулись из Франции с победой. Последние году своей жизни он успешно работал тренером и секундантом одной из сильнейших шахматисток планеты Ириной Левитиной. К сожалению, накануне главного матча его и ее жизни — поединка за шахматную корону, Павел Евсеевич скоропостижно ушел из жизни, и рядом с Ириной не стало любимого тренера.
P.S. Когда эти воспоминания о Павле Евсеевиче уже были написаны, я рассказал об этом своему другу, одному из сильнейших кандидатов в мастера 50-х годов, известному ученому-геофизику В.П. Захарову «Это был, пожалуй, один из самых достойнейших людей в шахматном мире, которых я когда-либо встречал» — сказал Вадим Павлович.
Александр Геллер| мастер спорта, международный арбитр
Турнир, ставший легендой
…Шел 1943 год. Великая Отечественная война с фашистской Германией была в полном разгаре. Ленинград в кольце вражеской блокады, окружен вражескими войсками. На улицах рвутся снаряды, разрываются бомбы… Блистательный город — фронт. Но жизнь не замирает: город сражается, город стоит непоколебимо; в концертных залах звучит музыка Чайковского, Римского-Корсакова и других композиторов, работает театр Музыкальной комедии, где великолепно выступают известные артисты Лидия Колесникова, Иван Кедров, Григорий Янет, Евгений Михайлов, Лидия Пельтцер… Гениальный Д. Шостакович написал седьмую симфонию, олицетворяющую мужество и стойкость города… И вот в июне 1943 года состоялся очередной, 17-й шахматный чемпионат Ленинграда. Начальник пожарной охраны Ленфронта, капитан В. Домбровский решил подготовить и организовать этот турнир. Взяв инициативу в свои руки, Вячеслав Александрович отправился в Политуправление ленинградского фронта, там его поддержали, затем в городском комитете по делам физкультуры и спорта намерили состав участников, отправили повестки с вызовом на соревнование. Главным судьей был назначен М. Волковысский, известный шахматный деятель. Об этом чемпионате, а также о футбольном матче в блокадном городе сразу же узнали фашисты и это вряд ли придало им уверенности в благополучном ведении войны…
Чемпионом города стал Ф.И. Скляров, в то время главный врач 34-й поликлиники. Среди участников мне больше всего запомнился 19-и летний старший матрос Павел Кондратьев, который служил на тральщике, находился в действующей армии. Хорошо помню с ним шахматную встречу. Я избрал французскую защиту, а Павел принял разработанный им теоретический вариант, и выиграл у меня на 21-м ходу. Шахматная новинка вошла в теорию французской защиты, как вариант Кондратьева. Этот исключительно доброжелательный, подтянутый молодой человек обезвреживал вражеские мины.
Павел Евсеевич после войны стал известным шахматным мастером, литератором, теоретиком шахмат — государственным тренером по Ленинграду, наставником неоднократной чемпионки СССР Ирины Левитиной. На всю жизнь Павел Евсеевич остался в моей памяти таким же обаятельным, каким впервые я увидел его на блокадном чемпионате Ленинграда, летом 1943 года.
Аркадий Левин* кандидат в мастера участник блокадного чемпионата города.
Через шахматы к познанию жизни
Павел Евсеевич Кондратьев — сильный мастер спорта, чемпион города Ленинграда 1956 г., выдающийся тренер по шахматам, подготовил известную шахматистку, международного гроссмейстера, неоднократную чемпионку Советского Союза Ирину Левитину. В финальном матче претенденток за шахматную корону в г. Сочи, в 1984 году, Ирина, уступила первенство мира Майе Чибурданидзе.
Мне посчастливилось присутствовать на шахматном вечере, в июне 1970 года, в кинотеатре «Аврора» в Ленинграде, организованном Павлом Евсеевичем, а в финалах ДСО «Спартак» сыграть с ним две партии. На вечере выступали Павел Евсеевич, Ирина Левитина, Александр Геллер. В своем выступлении Павел Евсеевич говорил о значении шахмат в жизни человека, о том, что шахматы — своеобразное искусство, которое учит думать и закладывает основы философского мышления.
Последовательное мышление — логика, учит через шахматы научному подходу к общественным наукам. Развивая мысли великого А. Алехина, он говорил, что шахматы учат объективности. Поиск истины в шахматах переносится и на ее поиск в жизни. Это целиком касается современной молодежи: Павел Евсеевич как бы дал напутствие к успехам таким талантливым шахматистам, как гроссмейстеры Александр Халифман, 14-й чемпион Мира, Петр Свидлер, 3-х кратный чемпион России, Константин Асеев, чемпион России в командном первенстве и многие другие. Будем верны заветам великого Мастера!
Павел Евсеевич остался в моей памяти как исключительно корректный, доброжелательный, интеллигентный человек и у меня на всю жизнь о нем остались самые лучшие воспоминания.
Кришталь.
На первенстве ВУЗов Ленинграда
В октябре 1953 года в ЛГШК имени М.И. Чигорина, улица Желябова, дом 25 было проведено командное первенство высших учебных заведений по 1-й группе. В первенстве приняли участие восемь команд: ЛГУ имени А.А. Жданова, ЛЭТЩ имени В.И. Ульянова (Ленина), Политехнический институт, Горный институт имени Плеханова, Юридический института Ленинградский институт точной механики и оптики, Военно-Механический институт. Состав команд — 15 спортсменов: 12 мужчин и 3 женщины. Регламент — 1 час 30 минут на 40 ходов и по 30 минут до конца партии каждому участнику. Играли по круговой системе, в один круг. Необходимо отметить, что в1 шестидесятые-восьмидесятые годы прошлого века Добровольное Спортивное Общество «Буревестник» было сильнейшим шахматным коллективом города. Главным судьей соревнований был назначен судья всесоюзной категории Георгий Самойлович Федоров — неутомимый организатор, пропагандист шахмат и шашек, наставник молодежи. Под его руководством и непосредственным участием в клубе регулярно проводили» семинары по подготовки судей по спорту. Командное первенство ВУЗов проходило в острой спортивной борьбе, где лидерами были сильные команды Университета, Политехническое и Юридического институтов. В предпоследнем туре наша команда встречалась с юристами и мне на 1-й доске довелось сыграть с мастером П.Е.Кондратьевым. Разница в возрасте между нами в то время была всего 7 лет, но для меня Кондратьев был Павел Евсеевич. Я разыграл дебют четырех коней, и как видно из нотации, получилось далеко не все: в конечном счете побеждает тот, кто больше знает и умеет.
А Павел Евсеевич знал в шахматах многое и я — проиграл! на 41-м ходу. Отмечаю его исключительную интеллигентность и доброжелательность, а после игры детальный совместный разбор сыгранной партии. Матч мы проиграли, а команда Юридического института завоевала 1-е место и стала чемпионом города. В этом была громадная заслуга Мастера П.Е. Кондратьева.
Вячеслав Захаров, кандидат в мастера, кандидат геолого-минералогических наук
О Павле Евсеевиче
В моей памяти, живут многие шахматные мастера нашего города, авторитет которых всегда был очень высоким. Особое место среди них занимает Павел Евсеевич Кондратьев, человек исключительно скромный, порядочный и доброжелательный.
У меня всегда было ощущение, что он нес как бы эстафету того поколения, которое мы сегодня с гордостью и глубокой печалью называем «старыми петербуржцами», хотя Павел Евсеевич был родом из Москвы. Очень много сказано о нем и книге и повторять то, что есть, перед сегодняшней аудиторией я, конечно, не буду.
Что меня сближало с ним как с человеком? Большой круг интересов, который был у нас общим. Кроме шахмат, где он оказал лично на меня большое влияние своим вариантом, в, казалось бы, веками разработанной французской защите, о котором крупнейший теоретик и «вечно второй» шахматист мира после М.М. Ботвинника, человек высочайшей культуры Пауль Керес в своей монографии «Французская защита», изданной в 1958 г. пишет так: «Найденный Кондратьевым ход (стр.84) дает новую жизнь всему варианту; создается крайне интересная и острая позиция».
В моей памяти остались не только беседы по сложнейшим этюдам А.А. Троицкого и Анри Ринка, а Павел Евсеевич, «вечно спешащий», никогда не отказывал никому, если даже знал человека только мельком. При встречах МЫ всегда улыбались друг другу, хотя и не были связаны какой-либо общей деятельностью.
В памяти остались его лекции по тактике, которые он вел на телевидении в учебной программе «Шахматы». В первом издании книги об этом ничего не было сказано; но обо всем и трудно сказать.
Кроме шахмат нас связывала и общая любовь к иностранным языкам, хотя и здесь наши пути расходились.
Я преподавал технические дисциплины в английских и немецких учебных группах в колледже СПИШЭ, а он просто в нужную минуту был переводчиком для своих коллег, товарищей, друзей. В отличие от меня на многих других языках! При его жизни мне не пришлось увидеть его библиотеки с английской литературой. Ну, а позднее, когда я был в гостях у его дочери, Людмилы Павловны, я был просто удивлен, что он собрал большую часть того, что можно было купить в Доме Книги на Невском.
Это лишь маленький кусочек из того, что можно вспомнить, просто так, сходу, но я думаю, что этого достаточно, чтобы память у меня о нем осталась «till the days I die».
Хочется еще раз поблагодарить Евгения Михайловича Юровского за книги, которыми он увековечил прекрасного человека и талантливого Мастера.
Юрий Некрасов, кандидат в мастера, кандидат технических наук.
Победа в сеансе
Вспоминать Павла Евсеевича Кондратьева спустя почти 20 лет после нашей с ним единственной партии одновременно легко и сложно. Легко потому что партия оставила след в моих воспоминаниях, сложно ввиду того, что это был второй и последний контакт с Павлом Евсеевичем. Сеанс проводился во Дворце работников искусств, что в центре Невского проспекта. Ему предшествовала лекция. Рассказ о своей поездке во Францию с И.Левитиной дополняли пикантные подробности их выступления по парижскому телеканалу. В начале восьмидесятых годов прошлого века выезды за границу были ещё не обычным явлением. Как известно, П.Кондратьев в те годы был тренером Ирины, которая в упорнейшей борьбе стала претенденткой на шахматную корону. Предстоял её матч с тогдашней чемпионкой мира М.Чибурданидзе… Обо всём: этом спрашивали многочисленные любители шахмат, собравшиеся во Дворце. Рассказчиком Павел Евсеевич был интересным… Да, у него был немалый опыт выступлений. Я регулярно смотрел тележурнал «Шахматы» по ленинградскому телевидению, где Павел Евсеевич, будучи ведущим программы, делился шахматными новостями и премудростями в постижении теории шахмат. Проводился и конкурс, одним из победителей которого мне довелось стать. За это достижение я получил книжку «Шахматная композиция» с автографом гроссмейстера А.Кочиева. Но всё это было до этой партии, через две недели после которой Павла Евсеевича не стало… В те годы я был перворазрядником с баллами, уже не раз побеждавшим в подобных сеансах мастеров и гроссмейстеров. Тремя днями, кстати, ранее был повержен гроссмейстер А.Кочиев в этом же дебюте. Естественно, что я был не против развить успех.
Надо сказать, что вариант, на который пошёл Павел Евсеевич, уже устарел даже к тому времени. Белые перевес получали, зато у чёрных появлялись перспективы игры на перехват!…
Павел Евсеевич поздравил меня с победой. По окончании сеанса он поинтересовался, где и у кого я занимаюсь, и пожелал дальнейших успехов.
Сергей Быстров, международный мастер,
Помню Павла Евсеевича
Когда мне было 7 лет, мой старший брат занимался шахматами в Доме пионеров Ленинского района, а я там же начинала осваивать пианино и петь в хоре. Иногда заходила за братом. Павел Евсеевич сажал меня на колени, и я наблюдала за разбором партий. Однажды, увидев ход 1.КсЗ, сказала, что лучше сначала сыграть 1. с4. Тогда-то Павел Евсеевич и пригласил меня посещать шахматный кружок.
Обстановка была творческая и очень доброжелательная. Павел Евсеевич любил дарить своим ученикам книги. Старшие опекали младших: играть в первенстве города меня возили старшеклассники. Приходили и взрослые воспитанники, давно закончившие школу. Там я впервые увидела в будущем международного мастера В. Осноса.
Благодаря занятиям с Павлом Евсеевичем уже в 10 лет меня включили кандидатом в юношескую сборную города. А был у меня лишь 4 разряд. До третьего не хватило пол-очка. Я обижалась, но Павел Евсеевич был непреклонен. Так с 4 разрядом я и играла впервые за сборную с Мариной Островской, второразрядницей из Москвы. В трёх партиях мне удалось набрать 1,5 очка. Такие вот разряды были в Ленинском районе!
В те годы членов юношеской сборной собирали под крышей Дворца пионеров, и в 1967 году Павел Евсеевич «передал» меня В. Г. Заку, но мы встречались и в дальнейшем. Павел Евсеевич играл во Дворце в финале города среди юношей, тренируя ребят, ездил с нами тренером на сборы, всесоюзные юношеские игры и спартакиады школьников. Великие тренеры, опекавшие юношескую сборную в те годы, оказывали влияние на всех ребят вне зависимости от того, чьими учениками они числились.
Окончив школу, я поступила на Мат-Мех ЛГУ, продолжала играть. Новый импульс в мою шахматную жизнь внесла Ира Левитина. Её тогда тренировал Павел Евсеевич, а она стала моим тренером. Именно под её руководством мне удалось во второй раз стать чемпионкой Ленинграда среди женщин. И мастерскую норму выполнила, когда Ира была со мной тренером на полуфинале СССР.
Порой мы встречались с Павлом Евсеевичем у Иры, и помню, с каким уважением и нежностью Ира отзывалась о нём.
Вот так и оказалось, что вся моя активная шахматная жизнь была связана с Павлом Евсеевичем. Всегда вспоминаю с благодарностью этого заботливого, улыбающегося, остроумного человека.
Теперь я тоже работаю с детьми. И мой первый тренер Павел Евсеевич Кондратьев остается для меня примером отношения к людям и профессии.
Наталья Зубова, мастер спорта, Экс-чемпионка Ленинграда
Вспоминая прошлое
Конец 70-х годов XX века. В городском шахматном клубе им. М.И. Чигорина (ул.Желябова, 25 — в настоящее время , Большая Конюшенная) идет очередное заседание Совета клуба. Все происходит в небольшой угловой комнате на: первом этаже здания, что вполне приемлемо для аудитории в 10-12 человек.
Увы, клуб отнесен к пятой категории производственных помещений и с площадями не густо. Достаточно сказать, что даже единицы библиотекаря в штатном расписании не предусмотрено, несмотря на то, что сама библиотека насчитывает более 5000 тыс. книг по шахматам (в основном) и шашкам. Немало раритетов А. Алехина, И. Бергера, М| Эйве, Г.Левинфиша, М. Ботвинника и других выдающихся шахматистов. И все сказанное относится к клубу, находящемуся в самом центре города и решающего задачи республиканского значения…
Ведет заседание председатель Совета Иванов Сергей Иванович, полковник в отставке, перворазрядник. В полной мере, со свойственной мне энергией, оказываю ему посильную помощь в его нелегком деле — будучи ответственным секретарем — старательно веду протокол. Передо мной члены совета, люди старше меня (и намного) по возрасту и еще больше превосходящие меня по своим заслугам в шахматах и шашках.
Вот отчитывается о проделанной работе председатели судейской коллегии Федерации шахмат Ленинграда Арцукевич Виктор Петрович, один из сильнейших шахматисток города, большой умница, опытнейший преферансист. Докладывает солидно, с большим знанием дела, — арбитр всесоюзной категории. По повестке дня сегодня за ним будет выступать председатель секции ветеранов Шапиро Леонид Осипович, полковник медицинской службы в отставке, арбитр международной категории, перворазрядник.
Далее от меня — профессор математики ЛГУ им. А.А.Жданова, Блехцин Игорь Яковлевич, мастер спорта по шахматам. Рядом с ним располагается Тихонов Сергей Иванович, директор ЛГШК им. М.И. Чигорина, полковник в отставке, человек далекий от шахмат, но, видимо, полезный Спорткомитету города (неплохой администратор). Тут же, рядом, Герцензон Борис Миронович, невероятно импульсивный человек, почетный мастер спорта по шашкам, крупный литератор, арбитр всесоюзной категории. Спокойно слушает выступающего многоопытная и в больших годах Рубинштейн Таибе Рихимовна, председатель женской комиссии.
Из молодежи я практически один, если не считать профессора Блехцина И.Я. Мне 36 лет от роду довольно плотного телосложения (немногим более 80 кг), перворазрядник по шахматам, судья первой категории, но полный радужных надежд на повышение всех показателей. Мне, безусловно, интересно и тем более полезно быть среди этих умных людей, прошедших суровую жизненную школу и внесших неоценимый вклад в развитие шахмат и шашек. Но ведь я назвал еще не всех. Вот могучий Волковысский Михаил Николаевич, воевавший в звании старшины морской пехоты на Невской Дубровке, арбитр международной категории. Здесь же Федоров Георгий Самойлович, крупный шахматный организатор, арбитр всесоюзной категории по шахматам и шашкам, мой наставник по судейству.
Так уж получилось, поверьте, не специально, последним в этом великолепном созвездии имен, называю имя моего главного героя, мастера Кондратьева Павла Евсеевича. А все потому, что, в отличие от большинства присутствующих, ведет он себя необыкновенно скромно, погружен в Каиссу. В этот раз ему, председателю комиссии по пропаганде, не выступать, поэтому можно углубиться в свои заботы…
Имея приличный опыт комсомольской, партийной И общественной работы, довольно легко выполняя функции ответственного секретаря Совета клуба, еще и еще раз вглядываюсь в лица этих замечательных людей; заседание проходят только один раз в месяц. Стараюсь прочесть в их глазах и познать то, чего у меня еще совсем мало. Кабы я знал, как мало времени отпущено этим людям (здравствуют и по ныне лишь Б.М.Герцензон и И.Я.Блехцин.).
…Снова останавливаю свой взгляд на Павле Евсеевиче — какое красивое, умное лицо. Как мало пришлось мне пообщаться с Мастером и великим тренером!
Характерной чертой его игры были фантазия и расчет, а позднее, одаренный исключительной силой воли, он сумел выработать в себе и холодную технику. Красота дерзкого искания сочеталась у него с умением найти трудный путь к истине. Разносторонняя творческая фантазия при совершенной технике поставили его в ряды сильнейшие мастеров и, не побоюсь этого слова, великих тренеров в истории шахматного искусства.
В то же время оригинальность теоретических разработок, неутомимые поиски новых путей сделали Павла Евсеевича популярнейшим Маэстро.
Но..
«Не говори с тоской — Их нет…
Но с благодарностию — были!»
Выдающиеся ученики Мастера
Многих ребят научил играть и любить шахматное искусство Павел Евсеевич Кондратьев. Всем своим ученикам он подавал пример гражданственности, запомнившийся на всю жизнь. Из учеников Кондратьева назовем прежде всего международных гроссмейстеров И. Левитину и В Салова, международного мастера В. Осноса, чемпиона Ленинграда 1971г.. Мастерами стали М. Пукшанский и Н. Зубова, чемпионка города 1973 г. В начале 50-х годов Кондратьев был тренером чемпионки мира Людмилы Владимировны Руденко. Среди тех, кому он принес большую пользу — международный гроссмейстер Лариса Ильинична Вольперт, 3-х кратная чемпионка Советского Союза, с успехом, выступавшая в турнирах на мировое первенство, всесоюзных командных соревнованиях, выходившая победительницей крупных международных турниров. Не без успеха занимался у Павла Евсеевича и Михаил Эйгер, впоследствии мастер спорта по шашкам, чемпион Ленинграда 1978 г. (русские шашки), 1981 и 1983 годов (стоклеточные шашки)
В этой книге хочу подробно остановиться на выдающихся учениках Павла Евсеевича — Ирине Левитиной и Валерии Салове, добившихся блестящих результатов на шахматной доске.
Ирина Левитина
Многие годы Павел Евсеевич Кондратьев тренировал Ирину Левитину — претендентку на титул чемпионки мира. (ней прошел тернистую дорогу до финального матча на первенство мира. И. Левитина четырежды выигрывала звание чемпионки Советского Союза 1971, 1978, 1979, 1980 Гг. – первый раз в семнадцать лет! Особенно впечатляющим был ее успех на первенстве СССР в 1979 году, когда она на очко опередила грузинских шахматисток М. Чибурданидзе и Н.Гаприндашвили. Ленинградка трижды входила в сборную команду СССР, выигравшую золотые медали на Всемирных шахматных Олимпиадах — 1972,1974,1984 гг.
Длительное и исключительно плодотворное сотрудничество с Павлом Евсеевичем Кондратьевым позволило международному гроссмейстеру Ирине Левитиной находиться более 10-и лет в ряду сильнейших шахматисток мира.
Новая попытка удалась
Восемь лет назад я играла уже в финальном матче претенденток. Так что теперь была вторая моя попытка. И я счастлива, что она оказалась удачной.
Матч, как и ожидалось, получился упорным и напряженным. Не случайно девять из двенадцати сыгранных партий откладывались.
Старт сложился в мою пользу: удалось победить во второй и третьей партиях. Правда, результат второго поединка не был закономерным: Л. Семенова в выигранной позиции допустила грубую ошибку. Потом последовали две ничьи, но напряжение борьбы возрастало. Я почувствовала, что Лида воспрянула духом и игровая инициатива переходит к ней.
В последующих трех встречах мне пришлось особенно тяжело, все они были отложены в критическом для меня положении. Накал борьбы сказывался и на моей сопернице — она допускала технические ошибки при реализации преимущества. Так, мне удалось добиться ничьей в седьмой партии.
За четыре раунда до финиша счет сравнялся. Наступил решающий момент. Девятая партия показала, что мне удалось оправиться от шока, а удачное доигрывание десятой партии вновь вывело меня вперед.
В одиннадцатой партии Л.Семенова, несмотря на неблагоприятно сложившийся дебют, проявила незаурядные спортивные качества и лишь сработавшая при доигрывании замаскированная ловушка позволила мне спасти важнейшие пол-очка.
Думаю, эта неудача сказалась на настроении Лиды и последней встрече, которую она провела ниже своих возможностей…
Творческой стороной матча я не вполне удовлетворена, В этом плане мне удался матч с Ноной Гаприндашвили. В полуфинальном и финальном матчах я сыграла несколько хороших партий, но в целом игра была неровной. Правда, радует то обстоятельство, что в решающие моменты появлялась уверенность, что и позволило мне одержать победы в заключительных партиях всех трех матчей.
Участие в соревнованиях столь высокого ранга вскрыло и недостатки в моей игре. Необходимо обратить серьезное внимание на критические моменты при переходе из дебюта в миттельшпиль, где возникают наибольшие проблемы. Это неудивительно, так как за последние два года и почти полностью поменяла свой дебютный репертуар.
И еще: никак не удается избавиться от цейтнотной болезни. Правда, в последнем матче дела обстояли получше, но и здесь поражением в шестом поединке я во многом обязана ее рецидиву.
Принесло свои плоды углубленное изучение окончаний, я стала чувствовать себя намного увереннее в разыгрывании простых позиций. В этом цикле потери при доигрываниях были минимальными.
Не могу не отметить роль моих тренеров Павла Евсееича Кондратьева и Алексея Ермолинского. На мой взгляд, несправедливо, что тренеры остаются в тени успехов своих подопечных. Хочу от всей души поблагодарить их.
С П.Е. Кондратьевым мы работаем с 1973 года. Знали мы и дни тяжких поражений, и дни радостных побед. Два года назад к нам присоединился А. Ермолинский, сильный практик, он в курсе современной трактовки дебютных систем, отличается тонкой оценкой позиции. Втроем мы составили коллектив единомышленников, где царит хорошая творческая атмосфера. За последний год мы провели на сборах и соревнованиях много времени. Однако это не привело к трениям в отношениях, скорее наоборот…
В сентябре предстоит самое трудное испытание в моей шахматной карьере матч на первенство мира. До сих пор на встречах с Майей Чибурданидзе мне не удавалось одержать ни одной победы. Две партии проиграла, остальные кончились вничью, в том числе последняя на Спартакиаде народов СССР в прошлом году.
До матча предполагаю сыграть в двух турнирах, пока трудно сказать, где именно. Много предстоит сделать при подготовке к единоборству: детально изучить партии чемпионки, составить дебютную программу, поработать над устранением собственных недостатков…
В штаб-квартире Международной шахматной федерации было объявлено, что матч на первенство мира между Майей Чибурданидзе и Ириной Левитиной начнется 10 сентября 1984 г.
Также предполагалось, что матч завершится до старта Всемирной шахматной Олимпиады и шахматистки смогут принять участие в этом соревновании, которое пройдет в Солониках (Греция) во второй половине ноября
Ирина Левитина, международный гроссмейстер
Валерий Салов
Будучи студентом ленинградского Университета, Валерий в голландском городе Гронингене в феврале 1984 года завоевал первенство Европы среди шахматистов до 20-и лет. Результат победителя — 101/2 очков из 13-и. Чемпион Мира среди кадетов 1980 года, успешно перешедший в старшую возрастную группу, по итогам первенства Европы завоевал звание международного мастера.
Как не отметить победу 20-и летнего ленинградца- в том же 1984 году в Боржоми в полуфинале 52-о мужского чемпионата СССР. Победитель показал отличный спортивный результат, причем только ему удалось избежать поражений. В. Салов играл активно, практически не имел худших позиций, четко использовал неточности соперников.
А первое-второе места в 54-м чемпионате СССР с Александром Белявским в 1987 году и выход впервые в межзональный турнир совместно с Яном Эльвестом и Вячеславом Эйнгорном. Наконец, третий результат после Г. Каспарова и А. Карпова — в розыгрыше Кубка Мира 1988-1989 г.г. (по трем лучшим показателям в Брюсселе, Барселоне, Шеллефтео).
Светлой памяти Павла Кондратьева
Считаю необходимым поместить полностью статью, посвященную памяти П.Е. Кондратьева, в Шахматном бюллетене №2 за 1985 год:
«Ушел из жизни прекрасный человек, посвятивший себя беззаветному служению шахматному искусству. П.Кондратьев был замечательным педагогом, опытным тренером, автором нескольких шахматных книг.
В 1942 году восемнадцатилетним юношей Павел Кондратьев ушел на фронт. Служил на Балтике в дивизионе тральщиков, а когда закончилась война, обезвреживал мины. После демобилизации Кондратьев остался жить в Ленинграде, там же, в 1950 году, стал мастером по шахматам. Успешно выступал П.Кондратьев в различных соревнованиях. В 1956 году завоевал звание чемпиона Ленинграда и многократно защищал честь города на Неве в командных встречах.
Более тридцати лет П. Кондратьев руководил шахматным кружком Дома пионеров Ленинского района города. В 1981 году был назначен Гостренером СССР по Ленинграду. Свыше десяти лет Кондратьев тренировал Ирину Левитину. Под его руководством она выросла в выдающуюся шахматистку, стала 4-х кратной чемпионкой Советского Союза. В 1984 году И. Левитина добилась права играть матч на первенство мира. Павел Евсеевич начал подготовку с ней к этому ответственному поединку, заканчивать которую пришлось уже с другим тренером….»
Вместо эпилога
О Счастье
Как часто мы проходим мимо счастья,
Притихшего беспечно в стороне
И ждем его то в вихре сладострастья,
То на пути, то в сладком полусне!
На нем подчас не остановишь взгляда,
И нас в толпе оно не поразит
Ни роскошью красивого наряда,
Ни белизной чарующих ланит.
Оно само с улыбкою привета
К нам подойдет как нежное дитя,
И, приласкав, подарит лучик света,
Потом уйдет, как и пришло шутя.
Тогда среди раздумья и печали
Мы вдруг поймем, как дорого оно
И все, что мы за счастье принимали,
Покажется так жалко и смешно!
***
Ежедневно по жизни кружим
Посреди суеты злополучной,
Пинимая лишь то, что созвучно
В этот день камертону души…
Но стоят неподвижно дома,
Гордо крыши железные высят
И как будто совсем не зависят
От желаний живого ума.
Вот к граниту вплотную приник,
Будто что-то неясное слышит
И задумчиво стены колышет
На воде неспокойный двойник…
Так, в плену настроений воды,
Изменяются, словно живые,
Даже камня черты вековые
И смываются наши следы…
Людмила Кондратьева
Добавить комментарий
Для отправки комментария вы должны авторизоваться.