Рейс 139. Владивосток — Кобе — Циндао — Пусан — Владивосток (июль-август 2017)

Автор: Абрамов Николай Александрович

«Паллада» в Циндао

Содержание

4. Подготовка к фестивалю в Кобе

7. Купание в бассейне из паруса в проливе Чеджу

15. Отход из Пусана. Киносъёмка на «Палладе»

Фрегат «Паллада»

1. Новые препоны портнадзора

5 июля 2017-го года вышли в рейс. Не обошлось без неких неожиданностей во время подготовки. Стандартная проверка портнадзором свелась только к документам экипажа. Оказалось, что с 1 июля действуют т.н. Манильские поправки, по которым действующие классификационные свидетельства должны быть заменены на новые. Нечто подобное мы уже проходили 15 лет назад, когда их получили в обмен на т.н. эйбл-симен. Как всегда, это связано с очередями в морской администрации порта, десятками копий разных документов и т.п. Еще к замене документа прибавилось и тестирование. Сложно понять, кому это надо. Можно сравнить со школьным аттестатом – получили, показали где-то раз в жизни и забыли о нем. Далее новые отсчеты в своём образовании. Но, вдруг, кто-то очень умный вспоминает про этот аттестат и требует заменить его на новый бланк, но перед этим сдать ЕГЭ за курс средней школы. Иначе вас попросят с работы.

Нечто подобное и с этой манильской заменой. То, что мы без передышки сдаём и подтверждаем бесчисленное множество сертификатов по живучести, выживанию, охране и много чего ещё – как бы, не в счёт. Нет, вы сдайте экзамены за свой первичный морской документ. А фантики тогда зачем? (Это так мы называем сертификаты из-за их расцветки). Вычитал на форуме, что в Манильских поправках всё на усмотрение администрации. Тогда, понятно: такой шанс выжать с моряков копейку (полторы тысячи) – стоимость убогой корки и тестирования.

Страху никакого по этому тестированию нет – все вопросы, в основном, известны и есть всё, чтобы к ним подготовиться. Только мысли лезут – на кой чёрт мне это надо – пора уже и завязывать с этим мореходным делом. Тем более что уже работаешь от одной медкомиссии до другой.

И конечно, интересный вопрос – а, кто же, должен знать об этой предстоящей замене, которая вообще-то, началась пять лет назад? Спрашивал в некоторых других морских организациях – там, оказывается, в курсе этой замены уже давно. Радует одно, что скоро конец всякому сотрудничеству с морской бюрократической системой.

2. Выход в море

Так или иначе – вышли после долгого оформления (много народу – пока власти каждого проверили-перепроверили – время и идёт). Прошли под мостом на остров Русский, позвонил Маше – они с Мишей где-то на пляже в районе нового Океанариума. Наверное, видели наши мачты, хотя и далеко. Погода шепчет: солнце палит вовсю, и не верится, что где-то заливает Москву и Волгу проливными дождями.

Конечно, начали скатку палубы при первой возможности. После нашей стоянки её надо отмывать и отмывать. Времени, на всё про всё, очень мало. Народ надо обучить теоретически – что такое парусное вооружение. Затем практически – провести рангоутное учение. Выявить наиболее способных, что очень непросто. Таких, кто в состоянии будет работать на верхних реях. В Кобе будем ставить все паруса у причала – такова традиция местных фестивалей.

Одновременно надо подкраситься и т.д. и т.п. Помимо всего, предстоит заменить флаги расцвечивания на новые. Что-то для этой цели получили (но, конечно, не того размера). Позднее нашли в штурманской рубке целый ящик с флагами нужного размера. Теперь их предстоит не просто связать друг с другом, но и закрепить к фалу, на котором они будут подниматься. Некая, ещё та, морока, требующая немало времени.

06.07.17. После обеда провёл занятия по парусному вооружению сразу со всеми группами (на борту порядка 120-ти курсантов разных учебных заведений и курсов). Надел офицерскую форму (белая рубашка с погонами). Народ сразу притих. Раньше они меня видели только в рабочей одежде и весьма часто, с критикой своих матросов (да и боцманов тоже) за всякие упущения. Несмотря на духоту, с тремя перерывами удалось довести основные понятия о рангоуте, стоячем и бегучем такелаже.

И сразу после перерыва подняли стакселя и контр-бизань. Получилось некое практическое закрепление. Одновременно мои коллеги (Максим и Женя) собирали набор флагов расцвечивания. Пытаемся успеть всё.

Путь наш идёт по северу Японского моря к Сангарскому проливу, далее в Тихий океан и через часть внутреннего Японского моря (есть такое) в Кобе, который является городом-спутником более известной Осаки. Всё достаточно близко. И почему же, адмирал Рожественский не повёл свои эскадры Тихим океаном? Наверное, история государства была бы другой. Но, как известно, сослагательного наклонения в истории не бывает.

3. Мои друзья-яхтсмены

Перед самым выходом побывали с Любашкой у своих друзей. Вначале навестил Юру Пивоварова, попавшего в больницу с запущенной пневмонией. Где-то он не уберёгся, пока готовил нашу яхту «Вегу» к навигации. Но, не успел даже на первую гонку в Миноноску (открытие сезона). Всё-таки 79 лет (вот это рывок времени со дня нашего знакомства и начала дружбы!) – надо быть весьма внимательным к своему здоровью. Юра написал и издал с помощью друзей несколько интереснейших книг по яхтенной теме, о своей работе конструктором и о Владивостоке. Безусловно, каждая является бестселлером! Ну, а я, помимо этого имею отдельный бонус в виде его, замечательных мне писем, которые я получал по интернету в самых разных частях мира. Все храню с особым почтением – в принципе, они являются отдельным сборником на самую разную тематику, написанные человеком умным, добрым и с громадным жизненным опытом. Спасибо тебе, дорогой Юрий Германович! Выздоравливай! Убеждён, что к нашему возвращению в сентябре, мы встретимся в добром твоём здравии.

Там же, у Юры, мы пересеклись и с Лактюнкиным Виктором Ивановичем – нашим бессменным соратником по яхте и, вообще, по жизни. В.И., безусловно, ярчайшая личность: учёный со степенью, музыкант с абсолютным слухом, имеющий солидный опыт и в преподавании, и в организации бизнеса. Я всегда отдавал должное его умению починить или сделать всё заново: вытесать топором новую краспицу (сломанную, кстати, Семёном Ильичём!) – от заводской – не отличишь! Или восстановить убитую швейную машину. Или починить гармошку из своей коллекции (их у него вместе с баянами и старыми аккордеонами – на всех играет виртуозно – что-то, более десяти). Это, уже не говоря об их, с супругой Татьяной, доме, где собственно, почти всё сделано его руками. Когда-то, в далёкую бытность во время штормовой гонки на яхте «Вега», мы укрылись в бухте Миноносок в заливе Славянка. Здесь в любой ветер – всегда затишье. В вечернем сумраке, да ещё в густом тумане встали на якорь, и Виктор Иванович взял гитару. Когда исполнил свой репертуар, сплошь, из одних хитов того времени – неожиданно, раздался шквал аплодисментов невидимых слушателей. Оказалось, что не мы одни нашли здесь прибежище от урагана. Вот бы, мне таких способностей, хотя бы десятую часть!

Шквалы с ливнем потрясли не только столицу и прочую среднюю часть страны, но досталось и Владивостоку. Всю ночь перед выходными днями гремел гром, сверкали молнии, лил проливной дождь, и ветер временами зашкаливал за штормовые параметры. Обошлось, впрочем, легче, чем в Москве, но и здесь вырвало с корнями отдельные деревья и затопило всякие низменные участки. И у Лактюнкиных недалеко от дома повалило здоровенное дерево на провода, вылетели изоляторы со своих мест, замыкание – и все дома на этой линии остались без света. Как водится, если все живы, и не сгорели или не утонули – забота о восстановлении полностью падает на плечи утопающих. Цитаты по О. Бендеру для нашей действительности на редкость актуальны в любое время. Так и в этот раз – многочисленные переговоры по телефону, вежливые никакие ответы и т.п. – в общем, всё по-нашенски. Ничем этих ребят не проймёшь. Чисто по-горбачёвски – какие-то убаюкивающие слова и никакого дела. Мы с женой, как раз, приехали навестить своих друзей и были невольными свидетелями этих переговоров. Впоследствии, через несколько дней ситуацию с немалыми нервными (и финансовыми) затратами – победили.

На этой нашей встрече, на фоне заболевшего Пивоварова Юры и других не очень радостных событий последнего времени, обратили внимание, что как-то нежданно, подошёл лавинный уход разных людей – и близких, и друзей. Да и у самих наших друзей, в очень близком прошлом, неслабые были проблемы со здоровьем. И будто в подтверждение, перед самым отходом в рейс, старинный приятель Женя Муравьёв сообщил об уходе одного из старейшин водных видов спорта во Владивостоке Любарова Рудольфа Гариевича. В своё время, помимо своей ответственной работы, он для нас был председателем технической комиссии по подготовке яхт к дальним походам, и общаться доводилось достаточно тесно.

Проводить Рудольфа Гариевича как и мы, с Васей Ковалем и Женей Муравьёвым, пришли многие именитые яхтсмены. Как всегда, такой печальный повод даёт шанс встретиться и со старыми друзьями-соперниками, и с руководством федерации. А руководство здесь же, в яхт-клубе «Семь футов» в лице президента Федерации парусного спорта Приморья – Ермакова Михаила Ильича. Миша Ермаков – офицер в отставке и практически сослуживец, выдающийся яхтсмен – безусловный лидер парусного дела не только в своём регионе, но и в стране.

Обнялись, высказали слова соболезнования. Пообщались с Володей Смирновым, с Владимиром Фёдоровичем Гамановым – бессменным капитаном знаменитой яхты «Командор Беринг», с Павлом Александровичем Васильченко – капитаном яхты «Викинг», с главным мерителем яхт Евгением Борисовичем Хромченко. Поздоровались с не менее именитыми яхтсменами – Заковоротным Валерой, Николаем Смирновым, Чуевым Геннадием Ивановичем, Броженко, Юрой Николаевым, Валентином Тарасовым, а также, со старейшиной яхтсменов, которому я ещё лет сорок назад сдавал первые свои экзамены на яхтенного рулевого – Иннокентием Владимировичем Водопьяновым и другими знакомыми по кубковым гонкам.

Вольно-невольно, отмечаешь про себя, что нет уже здесь Генриха Высильевича Щеголева, Константина Андреевича Егорова, парусного мастера Евгения Ивановича Куича, Геннадия Ивановича Жуковых, Георгия Моисеевича Драгилева – ушли из жизни основатели яхтенного спорта в Приморье. Где-то там, с ними и Виктор Михайлович Прядко (Пряха) – наш бессменный капитан и Валерий Николаевич Попов – капитан цетуса «Пульсар». Примкнул к этой когорте и Женя Сафонов – бесстрашный рулевой и мой напарник по яхтенным вахтам.

Словно в подтверждение этой лавины, пришло известие из Санкт-Петербурга об уходе из жизни нашего бывшего члена экипажа яхты «Вега» Саши Хопёрского. Когда-то, мы вместе служили в одном управлении флота и по мере свободного времени занимались яхтой под руководством её капитана Юры Пивоварова. Конечно, пока Юра хворает, ему об этом я не сообщал. Юра относился к Саше с большим уважением (впрочем, как и ко всем членам своего экипажа – очень в этом они похожи с Николаем Кузьмичом Зорченко, выдающимся капитаном «Паллады», которой он командовал более 20-ти лет! Господи! Как нам, не достаёт нашего Кузьмича! На каждый, чей-нибудь, день рождения – всегда вспоминаем, что сейчас бы, Николай Кузьмич по громкой связи произнёс бы, свой незабываемый спич: «Дорогие друзья! Долгожданная радость пришла в наш дом! Сегодня нашему члену экипажа … и т.д.». Я ухитрился записать такое мне поздравление, и храню его – бережно!

Мы с Лактюнкиным позвонили во время нашей встречи, почти всем, кого удалось застать по телефону (это в паузах, в звонках в местные электросети). Николай Николаевич – наш бессменный рулевой (к слову, настоящий контр-адмирал), Толя Крестьянский – шкотовый, Сергей Алексеевич Худяков, наш лучший ныряльщик – успешно защитивший докторскую диссертацию в возрасте за 70 лет (никогда не забыть, как мы с Лактюнкиным провожали его во Владивостоке на поезд и опоздали, перепутав время отправления). Все они живут в европейской части страны. Не застали нашего любимого (совершенно с почтением!) профессора Гордеева Семёна Ильича. А также, из-за дёрганий звонками, обесточенного народа, забыли позвонить Валере Колеснику в его Сосновый Бор. Ну, да ещё не вечер!

4. Подготовка к фестивалю в Кобе

09.07.17. Прошли Японским морем, форсировали Сангарский пролив, вышли к восточному побережью острова Хонсю. Погода тихая, без дождя, с периодическими туманами по утрам и пеклом в середине дня. Отмывали палубу после стоянки, проводили рангоутные учения с молодёжью и пытались подготовить всё к предстоящему парусному фестивалю в Кобе.

Снова о флагах расцвечивания. Новый комплект прислали, но размер меньше, чем надо и количество смешное. Нечаянно, как я уже писал, нашли в учебной штурманской рубке коробку с более-менее приличными флагами и нужного размера (что делать – сменились третьи помощники без передачи этих дел – никто и не знает, где у них что лежит). Задача – привязать их к новому фалу. Пришлось самому заняться, с привлечением Жени Осипенко, опытного матроса с бизани, который в мою бытность там боцманом, постоянно меня замещал, поскольку обязанности старшего боцмана никто с этим совмещением не отменял. Всё это действо требует надёжности во всех привязках и достаточно занудно.

Некогда заниматься обслуживанием такелажа. А надо менять тьму верёвок, отдельные блоки и талрепы на реях. Все матросы и молодые и старые привлечены к обеспечению курсантов на всяких работах. И лозунг: «Сделайте нам красиво!» – превалирует над здравым смыслом. Вот к примеру, план на текущий день:

– демонтировать доски с названием на ограждениях палубы бизани, отчистить их от старого лака, не трогая латунных букв (чего доброго, не удастся привернуть обратно из-за ветхости этого сооружения).

– зачистить и отшлифовать планширя у стенок кормовой надстройки.

– цепь шкота нижнего крюйс-марселя обработать и покрасить чернью (сильно заржавела) и для этого её надо отстегнуть от оковки паруса и спустить вниз на мантыле или любым другим способом.

– отмыть корпус брашпиля, часть якорной цепи над палубой, покрасить.

– при покладке судна в дрейф (планируется) – подвески за борт, борт мыть пресной водой и приготовить к покраске.

– всех свободных курсантов привлечь к мелкой покраске отдельных заржавелых мест – проверить стойки тента, их состояние и количество.

– ремонтировать резиновые шланги для помывки палубы от пожарной системы (заказанные не привезли, а старые все в дырках).

– нарастить гитов крюй-брам-стакселя (вдруг не хватит длины при подъеме). По моему настоянию ввели блок под марсовой площадкой для подъема шкотового угла гитовым – эффективно для укатки паруса.

– на крыше носовой надстройки развернуть будку-укрытие чехлом к корме.

– проверить подъёмом новые флаги расцвечивания на баке с бушприта для уточнения длины флаг-фала.

И к этому плану прибавится на послеобеденной планёрке ещё что-либо, выплывшее, из ниоткуда. И в этот перечень совершенно не вошли мероприятия по рангоуту и такелажу, предусмотренные годовым план-графиком. А ещё – упование на погоду. Уже столько раз было, что день на покраску и финиш – погода испортилась. И нечто подобное – каждый день, проведённый в море.

09.07.17. Так или иначе, работа закипела. Легли в дрейф, подвески за борт. Борт мыть и по мере просушки подкрашивать. На новом флаг-фале подняли на баке флаги расцвечивания, чтобы определить точную длину. Почти угадал (количество флагов и их размер – другие, по сравнению со старыми). Занялся флагами для кормы. Всё – то же самое. Занятие, требующие терпения. Время от времени выходил на палубу оценить обстановку, с лёгкими стычками с боцманами. На мой взгляд многие курсанты не занимаются срочными делами, а именно – подкраской мелких подржавленных мест. Сядут в тени от солнца в кружок и изображают некую деятельность по зачистке палубы.

А на палубе горячо и жарко. И, конечно, капли краски от кисточек в неопытных руках, на неё попадают, боцмана злятся, но я стою на своём. Палубу зачистим в любую погоду, а сейчас – всеми силами на всю недокрашенную мелочь.

Неожиданно (ну да, прям! – очень даже, ожиданно) поступила информация, что обещанного тента для палубы бизани не будет. Но, гостей под что-то, надо прятать от солнца или непогоды, поэтому изворачиваться своими силами. Где-то лежит старый тент, придётся напрячься с изобретательностью, как его приспособить. Он неимоверной тяжести и времени на раздумья почти нет.

Все прошедшие дни пытались приобщить курсантов к высоте и к работе с парусами. Рангоутные учения, постановка парусов, укатка и т.п. Я, как вольный художник, прибился к фок-мачте, чтобы поддержать нового боцмана Николая Ивановича, человека несколько мягкого и доброжелательного. И на пару с ним, кто в рупор, кто в ладошки – орали изо всех сил снизу вверх – что делать на реях с парусами. Кое-чего, добились. В том числе пришлось наставлять и новых матросов (все они из курсантов, в принципе неплохие ребята, но практики, конечно, маловато).

В один из моментов, когда убирали фор-стень-стаксель, вдруг – заминка. Добежали с ниралом (снасть, которой парус тянут вниз по штагу) до середины штага и остановились. Оказывается, стоящий на потравке Антон, очень надёжный матрос на фоке, заложил фал на нагель и начал переукладывать сам фал на палубе. А до этого я его сам уложил т.н. колодцем – очень эффективным методом, когда веревка в 70 метров длиной компактно размещается в укромном месте и никто не может на неё наступить или нечаянно запутать.

Но человек привык, как его когда-то научили – парадной раскладке на полпалубы. Испугался, что моя может запутаться. В сердцах, я ему высказал по поводу остановки курсантов, а в этот момент некий фотограф из руководителей юнг в упор, оказывается, снимал эту мораль на камеру. Досталось и фотографу, так как не всегда контролируешь свой жаргон в подобные моменты, требующие мгновенного решения.

Посмотрел, как мучаются на пертах между вантами (т.н. шпрингель-вант-перты) курсанты, укатывающие брам-стакселя. Вспомнил себя в прошлом рейсе, как непросто было добиться правильной и быстрой укатки брам-стакселя. Дал совет боцману бизани завести блок под марсовую площадку для нового положения гитова этого паруса. Так и сделали. В результате парус складывается за счёт подъема шкотового угла к марсовой площадке. Используются при укатке только три верхних перта, на которых удобнее стоять. Парус крепится к пертам тремя сезнёвками (в общем-то, так, как делается на «Мире»).

10.07.17. Ночью пробежали на юг. Вода за бортом всё теплее. Обливаюсь по утрам скорее по привычке и для тонуса. Днём пекло. Кадеты уже обгорели. Мне несколько проще – работа в парусной с флагами. Помимо привязки к фалу, пришлось срезать карабины со старой связки. Моя идея использовать раксы, чтобы фал не мотало на ветру и они держали бы его на фордуне или штаге – не получилась. Техническая сторона была продумана правильно. Но матрос покрасил их густой чернью, не разбавив растворителем. Три дня они высыхали на солнце и на ветру, и, тем не менее, мы с моим помощником Женькой перемазали все руки, когда стали их привязывать. Пришлось отказаться и срезать старые карабины, хотя я хотел старые связки флагов держать в запасе.

Для несущего троса под тент на палубу бизани пришлось приварить обух под оттяжку к фундаменту кормового шпиля, чтобы не сломать штырь одной из многочисленных антенн нашего радиста. Сам трос во всю длину квартердека и пришлось его крепить к стойке ограждения на крыше ходовой рубки. Написал вот это и подумал – что это, я стал такой сентиментальный: да обрезать его и заплести огон. Всех-то дел. Видимо, раньше его крепили за перемычку между крюйс-брам-фордунами – тогда он точно по этой длине. Но с учётом нагрузки на эти снасти – как бы чего не вышло.

Начал плести огон на оттяжке из нержавеющего троса – не нашёл подходящего коуша под рукой. Решил в огон вплести нержавеющее кольцо от беготки. Понимающий человек в этом деле только ухмыльнётся: «Ну-ну!» Потому, как сплеснить ходовые и коренные пряди, чтобы зажать тросом кипу кольца намертво – надо ухитриться. Что и получил. Но не сдался и замок в принципе получился. Начал пробивки и удивился, как туго они идут – попался на редкость жёсткий трос. Когда футболка от пота встала колом, оставил вторую пробивку на следующий день.

На палубе продолжается работа – за бортом на подвесках народ подкрашивает шахматную доску на бортах (из-за черных квадратов на белом фоне, обозначающих пушечные порты, и мороки с этой покраской – не меряно). Как ни странно, не так много ржавых подтёков, как ожидалось. Отмыли стенки надстроек, ограждения бортов – всё достаточно чисто. Не зря упирались в прошлых рейсах. Но дел хватает. И когда мы только займёмся плановым осмотром такелажа? Пока под вопросом.

12.07.17. Подняли на квартердек (это палуба бизани) тент, изготовленный из какой-то грубой клеёнки белого цвета. На моей практике мы вывешивали его всего лишь один раз и очень давно. Чтобы была опора для тента, протянули стальной трос через всю палубу. И кое-как перекинули через него этот неподъёмный и непонятной формы гигантский лоскут. В центре него есть обух, за который зацепили фал контр-бизани. Приподняли фалом, привязали. Кое-как разобрались, что всё-таки у этого укрытия есть что-то, типа носовой и кормовой части. Развернули, приподняли еще выше, растянули оттяжками и в принципе получилась конструкция, похожая на шатёр. И трос наш оказался ненужным. Но, верёвки по периметру ограждения, пропущенные через стойки, оказались к месту, и стальная оттяжка, на которую мы с матросом Женей потратили столько усилий, подошла очень кстати. Так что обойдёмся без обещанного нового тента – только была лишняя морока с составлением чертежа.

Погода держится, несмотря на Тихий Океан. Вода за бортом градусов под 25. Вроде бы обозначилось завершение покрасочных работ. Теперь надо заниматься палубой – отчищать пятна краски и отмывать её толком. Но, тоже проблема: с моющими средствами мыть палубу – при стекании с борта такая вода оставляет след и пятна. Надо у механиков разжиться пенным преобразователем для огнетушителей. Следов не оставляет.

Приготовил флаги расцвечивания на бак и корму. Для бушприта – отдельная нитка из вымпелов. Удачно боцман грота нашёл капроновое заплетённое колечко типа кренгельса – как раз годится надеть на нок бушприта, а к нему через вертлюг подвешен этот набор флагов. Написал эту фразу и подумал, что всё-таки, надо переделать этот набор на новый фал. Я флаги связал между собой их штатными кончиками, достаточно крепкими. Но тут вспомнил, как у меня на «Мире», ушла в воду подобная нитка вымпелов с бушприта, да ещё с красивым грузом-лёгостью для отвеса – перетёрлась или не выдержала раскачиваний. Время есть – надо успеть переделать.

13.07.17. Переделывать не стал. Взял отрезок фала, который удачно подошёл по длине для нескольких вымпелов, более широких в основании. Продёрнул фал внутрь этих флагов, прошил и всё получилось. К концам привязал по тяжёлому нержавеющему вертлюгу для отвеса, которые, возможно, не дадут закручиваться этой нитке.

Дел в парусной много, причём срочных. Но заняться ими никак не удается. Провели рангоутное учение с подъёмом на бом-брам-рей и брам-рей. Построили курсантов на реях для некоего приветствия жителей Кобе. Заодно отдали верхние паруса, чтобы посмотреть их состояние и проводку снастей. На брамселе дыра под бантом верхней шкаторины во всю ширину полотнища. По её порыву понятно, что это износ паруса. Укатали с некоторым трудом.

Придётся пока тупо зашить по моей технологии (порыв стянуть, поверх – накладку на клеящей широкой ленте и прошить по её периметру). Но, в каком-то интервале между Кобе, или Циндао и Пусаном, парус надо менять. С курсантской ордой это – никак, поэтому силами палубной команды.

Поставили нижние марселя, грот и фок, подняли стакселя и кливер. Ход судна, несмотря на работу машины, чуть более 3-х узлов из-за сильного встречного течения. Вода под форштевнем кипит – вроде как летим, но на самом деле еле ползём. Через некоторое время ветер зашёл (стал круче) – убираем всё. Конечно, мы в море ровно неделю и за это время чему-то курсантов научили. Но, укатывали оба прямых паруса долго, тупо и нудно. Да ещё сезнёвка на ноке фока-рея попала в блок гитова (о чём большевики твердили – укорачивайте концевые сезни специальным узлом – но, проще динозавра замочить каменным топором, чем кадетов этому сверхпримитивному узлу). Эта сборная солянка из разного возраста, специальностей и учебных заведений даёт себя знать: у одних – пальцы веером, у других – не иначе, как синдром Дауна. Дружно кивают головами на всякие разъяснения, но как до дела, то полный ступор.

Я, как, не расписанный ни на одной мачте – взял на себя сотрудничество с фок-мачтой. Здесь более всего парусов (только на бушприте – пять). С Николаем Ивановичем – боцманом фока – у нас вполне дружеские отношения. Но, я его постоянно упрекаю в излишней демократичности и медлительности. Никак не соглашается ставить или поднимать по два паруса одновременно. И штатные матросы здесь из курсантов, которые пока тоже набираются опыта – впрочем, вполне успешно.

Двое опытных моряков – плотник и подшкипер – в отпуске. Первое, что почти добился – чтобы курсанты перемещались к снастям бегом. А то – как жирные утята. И брасопку взял полностью на себя. Была неуправляемая анархия. Теперь, что-то начало в их действиях вырисовываться.

14.07.17. Утром с дежурной шлюпки осмотрели со старпомом оба борта. Судно в дрейфе. Море спокойное. Всякие пятна на бортах вполне поправимые, но ватерлиния выглядит ужасно. Ватерлиния – это белая полоса шириной 12 см на стыке надводного борта и подводной части, выкрашенной необрастающей краской. Когда-то в сингапурском ремонте её создали, выкрасили белой краской и конечно, после дока она смотрелась – просто впечатляюще.

Но, со временем сквозь краску проступила ржавчина. Подтёки от покраски части борта чёрной краской, тоже красоты не добавили. Одно время, прижав двигателем нос шлюпки к борту, пытались эту полосу подкрасить. Почти удавалось, несмотря на накат, волну и т.п. Но сейчас, подобное действо невозможно. Совершенно спокойное море, но волна прокатывает вдоль борта и исключает такую работу. Только вымажем всю шлюпку и, ту же, ровную ржавую линию, превратим в нечто пилообразное. Остаётся надеяться, что причал прикроет большую часть этого кошмара.

Нескончаемая большая приборка, к которой я отношусь весьма прохладно. Ну, что можно весь день прибирать в кубрике или аудитории и т.п. Понятное дело, что курсанты мгновенно это просекают. И вроде бы народу много, но эффективности никакой.

Сам я непрерывно что-то делаю в парусной – продолжается флажная компания. Теперь надо сделать из остатков нечто типа занавески на леерное ограждение квартердека. А еще несколько вымпелов для ответного подарка всяким японским организаторам. Как-то странно, что этим не озаботились заранее организаторы с нашей стороны. Конечно, сваял нечто из чистого дакрона (спасибо «Надежде» что поделилась запасами) с плетёнками и всякими прибамбасами.

5. Фестиваль в Кобе

«Паллада» в Кобе

15.07.17. Встали на якорь на рейде Кобе. Неподалёку, на якоре стоит японский барк «Кайво-Мару». Его четырёхмачтового близнеца «Ниппон-Мару» пока не видно. Когда-то, с боцманом Андросовым (с «Надежды») мы были на «Кайво-Мару» в Нагасаки. Сумели найти общий язык с его обитателями в их парусной кладовой. Удивились парусам из хлопка, позавидовали верёвкам – всё, как правило – хорошие лини с мягкой оплёткой. Увидел их такелажные тиски для плетения огонов на стальном тросе и много позже, уже на «Палладе», сделал нечто подобное.

Барк «Кайво-Мару», где-то в конце 90-х годов, был ураганом выброшен на причальную стенку и получил сильнейшие повреждения. Два года ремонта и восстановления – стал ещё лучше.

Барк «Кайво-Мару» в Кобе

У той же стенки, тем же ураганом была опрокинута «Антонина Нежданова» – теплоход из Владивостока. Легла на борт – посыпались автомобили с палубы на причал и в воду. Извоз авто из Японии в то время был мощным заработком для моряков и прочего народа. Фото этого крушения есть в интернете. «Нежданову» не восстановили…

Пока шли с лоцманом к месту якорной стоянки, подняли флаги расцвечивания, в том числе и между мачтами. Позже спохватились: а гирлянды, для вечерней иллюминации? Пришлось снова посылать палубную команду на мачты, курсантов расставлять по площадкам – поднимать гирлянды. От топа грот-мачты в обе стороны двух других мачт проведены бесконечные кольца из верёвок. От фок- и бизань-мачт, к ним крепятся кончики проводов и гирлянды перепускаются к грот-мачте. Там встречаются вилка и розетка – готово! Всё, как бы просто – вот только объяснять новому народу, что там и как – не так легко. Опора на старые кадры, а их – раз и обчёлся. Самому подниматься к топу грот-мачты уже, как-то, не комильфо по сравнению с годами пяти-, десяти летней давности. Но, страховка всегда со мной – проблем нет, хотя уже, где-нибудь на салинге, начинаешь дышать, как собака в жару.

Подняли для опробывания бом- и брам-стакселя. Без замечаний. При укатывании крюйс-брам-стакселя неожиданно возникли проблемы на ровном месте. Для простоты этого действа я настоял на заводке гитова от шкотового угла к блоку под марсовой площадкой. Парус складывается пополам, легко обезветривается и остаётся его передней частью обернуть или прикрыть всё, что ближе к мачте. Сезнями прижали к пертам и готово. Но, вот с этой обёрткой никак не могли справиться. Всё из-за того, что вначале надо было взять на гитов шкотовый угол, а после ниралом травить парус по штагу. Но меня не было на момент убирания паруса, и команда бизани сделала всё как обычно. И копались с этим парусом бесконечно.

«Паллада» в Кобе

16.07.17. Снялись с якоря и направились к точке старта для участия в параде парусов. Конечно, по сравнению с Европой, где в подобных мероприятиях принимают участие до 70-ти вымпелов, не считая яхт и прочей мелочевки. Здесь – только «Кайво-Мару», и, почему-то без парусов.

Кобе. Барк «Кайво-Мару»

Наша приятельница из Южной Кореи четырёхмачтовая шхуна «Кореяна». Безусловно, там друзья – я им постоянно при встречах, что-то ремонтирую, и они всячески пытаются отблагодарить. Попытки отказаться – не проходят. Так что, теперь я втянут в эту орбиту, хотя не удаётся объяснить, что некоторые виды ремонта требуют материалов, которых у нас нет. Наше место стоянки по корме у «Кореяны».

На горизонте мелькнул под парусами «Ниппон-Мару», ещё два каких-то парусных судна небольших размеров, немного яхт – вот и весь парад. Убедил администрацию, что надо поднимать и ставить по два паруса одновременно. Это будет тренировкой перед показным подъемом парусов у причала. Когда парусник на глазах у публики расцветает шапкой парусов, всегда это вызывает неизменный восторг. И раз уж нас припахали к этому делу, то сделать его надо круче всех. Пусть у нас борт с его ватерлинией выглядит не как после докового ремонта, и верёвки старые, но главным является умение.

Всё получилось – одновременно подняли по два косых на всех мачтах, сразу за ними на бушприте кливер и бом-кливер, на бизани бом-брам-стаксель с контр-бизанью. И только грот поднял оставшийся из косых свой бом-брам-стаксель. И после этого поставили попарно все прямые. В завершение – фок и грот. Представляю, если с «Мира», кто-то из моих друзей с улыбкой прочитает это перечисление – там, такая постановка парусов – аксиома. Ну, что же, когда-нибудь, и «Палладе» надо подтянуться.

«Паллада» в Кобе

Перед подходом к причалу убрали косые, прямые взяли на гитовы и горденя. Курсантов направили на реи по схеме расстановки, откуда они, в общем-то, с энтузиазмом, размахивали руками и скандировали приветствие: «Кобе! Конетива!» Зрители на причалах счастливы.

Швартовые команды начали швартовку. Так уж получилось, что моя команда впервые занята этим делом. Пришлось показывать, как готовить выброску, как разносить швартовы на палубе, как заводить на шпиль и т.п. На всякий случай приготовил две запасные выброски, если не сумеют добросить до причала. Насмотрелся за свою практику на некие примеры. Чисто по образцу футбольной сборной – с двух метров мимо ворот. Так и бывало – руку протяни и просто урони эту выброску на причал – но, нет – отдельные умельцы умудрялись её вообще закинуть себе за спину. Но, не пригодились – наши новые матросы сработали хорошо. И конечно, удачно, ни в кого не попали лёгостью на выброске (это груз весом с четверть кг), потому как японский народ беспечно взирал, почти с края причала, на это действо.

Ещё перед заходом на швартовку я предложил на мостике курсантов не отправлять вниз на построение, а сразу начать этими силами укатку прямых парусов. Но, согласия не получил. И всё-таки, здравый смысл взял верх. Курсанты начали укатывать прямые паруса без этого лишнего спуска на палубу. Так как, они были на реях не по укаточному расписанию, то копались довольно долго. Пришлось с брам-рея отправить на подмогу на бом-брам. Что уж, там у них за проблемы – непонятно. Никак двое не могли управиться.

Когда всё закончилось – упал в каюте на свой диванчик – какая-то усталость напала. Надо отдать должное механическим силам. Кондиционеры работают на совесть и можно перевести дух от ужасающей духоты и влажности на палубе.

Стук в дверь – зашел Николай Кузьмич – наш вечный капитан, ныне ректор Дальрыбвтуза. Нашему визиту на фестиваль в Кобе, придано большое значение (не исключено, что в связи и с налаживанием политических отношений) и поэтому, присутствие судовладельца весьма важно, тем более что Зорченко знают и во всём мире, а уж в Японии и подавно. Поздоровались, обнялись. Наша дружба с этим выдающимся моряком длится более 20-ти лет, а знакомство и того дольше. Николай Кузьмич расспросил о разных нюансах при работе с парусами. Конечно, «Паллада» для него – любимое детище, которому он отдал только капитаном четверть века. Мне было очень приятно, что, несмотря на занятость (а на борту представители консульства РФ), он нашёл время для нашей встречи. Конечно, пообщались недолго, но возможность ещё будет.

Кобе.
Слева направо: организатор рейса Девятова Е.И.,
Зорченко Н.К. – капитан «Паллады», ныне ректор Дальрыбвтуза,
Абрамов Н.А.

Кобе с борта – в относительно низких (по сравнению с китайскими) небоскрёбах. Бросается в глаза трёхуровневая дорога (во всём экономия места!). Но более впечатлил местный аэропорт, вернее его ВПП (взлетно-посадочная полоса). Рядом с местом якорной стоянки. Около 200 метров от нас к берегу проходит некая эстакада. Я принял её за танкерный причал и не придал значения. Но, чуть позднее, в сторону берега пошёл на посадку боинг, и стало понятно, что эта конструкция относится к взлётной полосе. Точно, как запасная полоса для шатлов на острове Пасхи. Такое же сооружение, только более грандиозное. Так что, всё в Японии – в экономии места и для самолетов тоже.

17.07.17. Наступил день показательной постановки парусов у причала. Весьма некстати усилился ветер – четкий галфвинд левого галса. Реи обрасоплены на фордевинд. Так и оставили, чтобы паруса не работали после постановки. Были у администрации некие сомнения – поднимать контр-бизань или нет. Убедил, что при правильной постановке проблем не будет. Завал-талью правого борта перевели гик на подветренный борт до упора в фордуны. То же, проделали и с гафелем. Шкот бизани сильно не набивали (впрочем, как и всех других парусов).

Поднимали и ставили все паруса в отличие от тренировочного подъема – по одному. Пришлось учитывать и ветер и то, что сам процесс постановки организаторы растянули на три часа. Поэтому не спеша, по одному парусу на мачте, но одновременно, всё подняли и поставили. Были сомнения – ставить ли грот с фоком, но поставили. Кормовые продольные и носовые шпринги набились изрядно. Я вышел на причал, все их осмотрел – вроде бы предпосылок к обрыву нет.

Кобе. Паруса «Паллады»

Рядом с левым бортом дежурили, аж, три мощных буксира. В районе носа, кормы и один вился позади. Но, на мой взгляд – дежурство этих богатырей было довольно бестолковым. Смысл в том, что до шхуны «Кореяны», которая впереди нас вдоль причала, всего метров пять. И если нас сорвёт со швартовов, то ничего эти буксиры сделать не успеют. Раздавим мы её мгновенно, пока они будут подавать нам свои буксирные концы, мы их заводить и т.д. Паруса нас тянули вдоль причала, а буксировщики, видимо опасались, что нас от него оторвёт в их сторону. Не знаю, обсуждались ли эти вопросы на брифинге, но что-то не додумано.

Всё обошлось, через час после постановки начали паруса убирать и укатывать. Зрителей было не так уж много. Большая их часть переместилась к соседнему причалу, где стоит «Кайво-Мару». Нам видны только верхушки мачт с отдельными реями. Загораживает вид большой учебный корабль. Могли бы организаторы поставить оба больших парусника на виду друг у друга. (Наверное, их учебные корабли без хода – что-то, признаков жизни на ближайшем нет). Но, восток, как известно – дело тонкое, и ход их мыслей в этой расстановке понятен лишь им самим.

«Паллада» в Кобе

Посетителей было немного (по сравнению с валом, что видел на «Мире» в Европе). Опять-таки – просчёт организаторов: попасть с одного причала, где стоит барк «Кайво-Мару», на наш причал – не просто далеко, а очень далеко. Надо обходить большое водное пространство между причалами по периметру, с выходом в город от порта. Духота, влажность и температура воздуха – запредельные. Так что выбор у жителей небольшой. Хотя на нашем причале были всяческие представления, гонки на телегах каких-то псевдо кораблей – телеги тянули и толкали мощные мужики, человек по сорок. А на этих ладьях прыгали, стучали в барабаны и размахивали флажками с фонарями ещё человек двадцать.

Кобе. Гонки на колесницах

Кобе. Выставка Феррари

Здесь же появились автомобили Феррари – штук пятьдесят (!) – спортивные, мощные – двери открываются вверх. И много всего. Все участники в национальной одежде.

Ширина нашего причала метров 150. Почему нельзя было ошвартовать нас или их парусник лагом к торцу – непонятно. Хоть бы посмотрели друг на друга. А так – всё очень тупо. Одновременно, в районе морского музея (ещё дальше намного, даже от «Кайво-Мару» (была какая-то ярмарка, тоже с плясками, сценой и т.п. В общем, японский народец растащили и растянули по неслабой площади.

По окончании действа с парусами мы с Николаем Ивановичем отправились в морской музей, про который много разговоров. Как раз в ту самую даль. Минут сорок быстрым шагом. Пришли, а уже: «Извините, мы закрыты». Но мы случайно просочились вовнутрь через выход. Самое главное в музее – кондиционер и можно перевести дух от раскалённой улицы, несмотря на почти вечернее время. В остальном – бесконечное множество хорошо выполненных моделей и макетов кораблей и судов всех классов и видов. Часть мачты в натуральную величину с носовой фигурой и лакированная итальянская гондола. Хватило 15-ти оставшихся до полного закрытия минут для осмотра всей экспозиции.

Кобе. Морской музей

Обратил внимание на худосочную молодую японку с явными признаками теплового удара. С трудом удерживалась на ногах, а когда уходили – то, уже сидела прямо на полу у выхода. Было непонятно, то ли это посетительница, то ли сотрудница музея. Убойная духота. Всюду раздают вееры (конечно рекламные) – слегка помогает.

Кобе. Магистраль

Прогулялись на торговую улицу. Это довольно далеко (город очень большой) и улица эта тянется на километры. Всё под прозрачной крышей. Хотели найти большой супермаркет, как в Корее, (чтобы расплачиваться картой), но так и не нашли. Мелких много, но платить надо кэшем. В какой-то кофейной лавке по карте удалось купить кофе. А так у них в ходу свои местные карточки для расчета. На обратном пути нашёл вай-фай с неплохой связью. Кроме Миши никто не отозвался. Ну, хотя бы так. Приволоклись на судно – никакие.

18.07.17. Сегодня отход на Циндао (Китай). Вчера день был, наконец-то, почти свободным от всяких приготовлений, обеспечений, встреч и т.п. Прогулялись в сторону местного развлекательного центра. Там вечное колесо обозрения, башня – некий символ Кобе с вращающейся наверху обзорной площадкой и куча магазинов, в которых вай-фай без подключения к интернету. Видимо надо как-то регистрироваться, но я так и не сумел.

Переход по удушливой духоте. Жарой назвать нельзя. Скорее – это турецкая баня в гигантском объеме. Выход-вход с причала – свободный. Всюду волонтёры в форме и весьма преклонного возраста. Дали возможность старичкам подработать. Но, много и молодёжи, которые с явным энтузиазмом выполняют свои назначенные обязанности. Одни выдают буклеты с описанием участников празднования 150-летия порта Кобе, другие что-то разъясняют и т.д. На входе прилавок, с которого всем желающим раздают охлажденные бутылочки (грамм по 150) витамина «С». Мы с Николаем Ивановичем, конечно, халявщики, ещё те, и уж, непременно, употребили по несколько штук.

Кобе. Ледяной куб в супермаркете

Прошли через празднично оформленные ряды всяких угощений и попали, наконец-то, в гигантский супермаркет, где можно расплачиваться картами. С учётом предстоящего тёплого плавания, набрал концентрированного сока, чтобы разбавлять нашу воду (воду нам поставляют в снабжении – обычную в пятилитровых бутылях и газированную – «Паллада», единственная, где это принято издавна). Не удержался от нескольких красивых крупных персиков (что ли?). Взял и кофе, м.б. и не японского производства, но, однозначно, качественного.

Увидел банкомат, и на страх и риск, вставил свою мастер-карту, включил инглиш, хотя и не очень вначале было понятно, на какой вопрос надо нажать «Ок». Но, методом исключения из двух вопросов, оставил только один непонятный – нажал и всё получилось. Уже после сообразил, что тратить эти купюры м.б. и не придётся. Но, совсем без местных денег для лавчонок, как-то скучно. В крайнем случае, их легко поменять в Китае или Корее.

Промокшие от пота, вернулись к своему причалу. На входе на свой причал, от души напились бесплатного витамина. До вечернего патти времени ещё достаточно – быстро пошёл к одному из отелей, где был хороший приём интернета. Но связь оказалась неустойчивой. Удалось переговорить с Машей – всё у них хорошо (главное – Семён в порядке!). И В. Лактюнкин успел сообщить, что наш Юра Пивоваров выписан домой на амбулаторное лечение. Хороший признак, надеемся, что поправится в ближайшее время.

Кобе. В компании гейш

Вечером с боцманами приготовились к патти. Форма – белый верх с погонами, черный низ. Я, конечно, к белой форменной рубашке прикрепил капразовские погоны, планки своих только боевых наград (на все места не хватит) и командирский знак подводной лодки (застал, ещё то время, когда он был мне вручен как командиру БЧ-5). Вышел в фуражке к трапу. Николай Кузьмич – оценил. Сам он, всегда подтянутый и форма на нём, как влитая. Все вместе, направились к месту патти.

Народу много, все в летней форме – преимущественно белой. Недолгая официальная часть, шведские столы со многими вкусностями, напитки – все безалкогольные. Мы с боцманами набрали всего понемногу: креветок, уже очищенных, кусочков мяса в разных видах готовки, овощей, весьма занятно приготовленных, мидий в раскрытых ракушках и ещё много разного. Наши курсанты накинулись на сладкий стол (меня на него уже не хватило).

Сфотографировались с симпатичными девушками в кимоно и сверх замысловатыми причёсками. Это – приглашенные для украшения застолья, местные мисс город, мисс Университет, порт, и ещё чего-то. Бедные дамы только и строились для фото индивидуальных и общих. Ничего не поделаешь – не родись красивой…

В завершение наши курсанты изобразили небольшой концерт с исполнением вальса на известную музыку, песней про Катюшу на японском языке, матросским танцем, в финале которого обнимаются моряки с флагами двух стран. Японцы – в восторге.

Кобе. Паруса «Паллады»

6. Переход Кобе – Циндао

19.07.17. Наступил день отхода на Циндао. Все корабли вокруг – участники торжества по случаю 150-летия порта Кобе – уже убрали свои украшения и только «Паллада» – по-прежнему расцвеченная и разукрашенная. Решили заняться демонтажем гирлянд и спуском флагов после выхода в море. А так, сход на берег до обеда, чем я и воспользовался для связи по интернету. Особо ничего нового не прозвучало, но главное, о чём с восторгом доложила Маша, что Сёма пошёл ножками, да ещё как! Ну, дай-то Бог – в добрый путь!

Проводы с местным оркестром. Но, народу мало, тем более, налетел неожиданный дождь. Пришлось надеть штормовой непромоканец – неизвестно, сколько стоять на отдаче якоря. Дождь пролился не так, чтобы очень уж долго, но мощным потоком. Для меня это – намокшие флаги. Проблема с сушкой. Пришлось ждать, чтобы реи обветрились и доверенные курсанты пошли наверх.

Спуск гирлянд и флагов – в обратном порядке. На грот-мачте разъединяются вилка и штепсель двух частей: носовой и кормовой. Затем закольцованным фалом гирлянды подаются к фок и бизань мачтам, откуда спускаются вниз. Чтобы не побились лампочки, на реях стоят курсанты и отводят их руками.

Как только кончик гирлянды подъехал к мачте, на его место подвязывают флажной фал (что между мачтами). На гроте начинают выбирать кольцо обратно и освободившиеся флаги укатывают в кису. Поэтому на каждой мачте на топе по несколько человек. Никаких условий для комфорта там нет – только узкая полоска вант от бом-брам-рея до топа мачты. Мне подобное действо на высоте в 50 метров всегда не нравилось, начиная с «Надежды». Одно дело, когда сам выполняешь эту работу. И другое, когда курсанты. Ещё и электричество, которое при установке подключают, пока народ наверху, чтобы проверить горят ли лампочки. Мало ли, где этот двухсотметровый провод на стальном тросе-подвесе может коротнуть. К счастью, пока ничего такого не случалось.

«Надежда» и «Мир» давно уже обзавелись разноцветными прожекторами на палубе, подсвечивающими мачты по компьютерной программе. Эффектно и красиво. Может быть и «Палладу», когда-нибудь, осчастливят чем-то подобным. Но флаги расцвечивания всё равно придётся заводить старым методом. Я уж, и так и этак, прикидывал возможность подъема и растягивания флаг-фалов без подъема народа. Но паутину брасов, шкотов, фордунов и прочего – никак не обойти. Что-нибудь, да препятствует.

К обеду всё-таки победили – убрали всё. Флаги чуть подсохли, но предстоит где-то их разместить на просушку. Только в парусной в условиях такой влажности их сушка не так проста.

К вечернему чаю сдали лоцмана. Это прошли вторую узкость (пролив) из внутреннего Японского моря в сторону Тихого океана. Опять думаю, что если бы эскадры Рожественского в 1905-м году прошли океаном, вошли бы во внутреннее море, взяли бы в осаду всё, что там, на берегу шевелилось – история пошла бы другим путём. Не доработала царская разведка. Вообще-то, чушь, конечно, с моей стороны. Но, как говаривал в известном фильме знаменитый таможенник – за державу обидно…

Подняли косяки, но к вечеру убрали – ветер встречный и толку от них нет.

20.07.17. Начали замену фор-брамселя. Назначил на каждый нок брам-рея по два человека. И на центр одного. Всё, как мне казалось, растолковал и разжевал по их действиям при срезании паруса. Паруса действительно срезаются, так как реванты (кончики, которыми верхняя шкаторина привязана к лееру на рее) не отвязываются, а режутся обыкновенным ножом. Перед этим надо отдать такелажные скобы гитовов и шкотов от оковок шкотовых углов.

Но, как гласит один из бессмертных яхтенных афоризмов: «Каким бы не было ваше разъяснение, исключающее всякое ложное толкование, обязательно найдется матрос, который сделает всё наоборот». Что уж, не поняли наши старательные матросы с двумя приданными им курсантами, но копались они с этими делами неизмеримо долго. Края укатанного паруса надо по рею переместить к его центру, компактно связать и всю эту связку на фале кливер-топселя перемещают вниз силами палубной команды. Но, ничего этого не было сделано. Парус распустился, часть упала на топенант левой руки рея и конечно запуталась на нём. С немалым трудом перетащили парус к правой руке рея, кое-как подвязали, и удалось его спустить на палубу. Измочаленный непривычным трудом народ повалился на палубу. Конечно, духота, жара и влажность дают свой эффект.

Кстати по правому борту на дистанции около пяти миль перемещалась здоровенная туча с проливным под ней дождём. Периодически возникали смерчи, но существовали недолго – не более полминуты. Интересно было наблюдать, как к воде из тучки устремлялась большая воронка. Через некоторое время начинал раскачиваться змееподобный смерч.

Подняли косые паруса, но толку от них мало. Ветер практически встречный. Убрали поздним вечером. Через два часа – аврал! Брасопиться и поднимать косые. А у меня уже десятый сон – просыпаюсь в пять утра, поэтому и вырубаюсь также рано. Ну, чистые времена незабвенного капитана Василенко В.Н.! (с «Надежды»). Попробуй снова уснуть после такой раскачки. Конечно, мы все выскочили – мало ли, шквал или что-то. Обрасопились, подняли стакселя. Толку ни от того, ни от другого действа – ветер небольшой и всё также практически встречный. Наверное, тоже – знак команде – кто в море хозяин…

Моему зятю Мише сегодня исполнилось 30 лет. Наверное, самый лучший возраст. Всё уже получается, и жизненные ориентиры приобретают ясность. Миша ушёл с «Паллады» (с моего благословения) – наши зарплатки – не для молодого человека с семьёй. Здесь место только скрипучим пенсионерам типа нас с боцманом фок-мачты. На себя хватает, а пенсия для подкрепления семейного бытия. Не сомневаюсь, что у Миши всё получится. Руки у него совершенно умелые, а голова – также, хорошо соображающая. Главное, их с Машей достижение – Сёма – наш с Любашкой внучек. (Ну, надо же, уже пошёл ножками!). Привет тебе Миша от всех с «Паллады», нашего костяка! Все тебя помнят и вспоминают очень добро. С юбилеем!

21.07.17. На фоке продолжили замену брамселя. Подняли новый на фале кливер-топселя и выложили его на рей. На этом же фале подали наверх таль с инструментом, набором такелажных скоб и прочих мелочей типа протасок (проволочки, которыми протаскивают реванты через люверсы). На правом ноке сразу зажали тросовым зажимом оковку нок-бензельного угла паруса (этими углами оканчивается верхняя шкаторина). На левом завели в обух для брасов на торце рея стальную стропку. К ней крепится большая такелажная скоба, на пальце которой надет шкив для проводки в нём шкентеля. Один огон этого шкентеля крепится к оковке угла паруса, второй – к гаку механической тали. Талью вытягивают шкаторину вдоль рея и когда оковка достигает своего леера, её крепят к нему также тросовым зажимом. Позднее углы оковок будут нок-бензельными узлами подвязаны к своим леерам и зажимы сняты.

Высота 50 м.
Канифас-блок с грузовым шкентелем. Дополнительные фордуны

Остаётся подвязать ревантами верхнюю шкаторину к длинному лееру вдоль всего рея, провести гордени, соединить гитов и шкот с оковками круглой скобой – готово!

Но, как обычно – гладко было на бумаге…

Несмотря на тщательный инструктаж на палубе, где я на имитации рея расположил скобы, оковки, таль и т.п., уверенное кивание головами задействованного народа – конечно, на высоте всё пошло не так. Первую оковку закрепили тросовым зажимом наоборот (не буду вдаваться в детали, что это значит). Я это понял, наблюдая с палубы за действиями гаечного ключа. Оно бы, и сошло, да только, когда пришлось подгонять центр паруса его перемещением с отдачей зажима – он заклинил оковку в неестественном положении. На другом ноке рея никак не могли даже талью вытянуть оковку к точке крепления. Наконец, это удалось усилиями, просто неимоверными.

Чуть позже я сообразил, что парус мы протягиваем над внешним защитным чехлом, что несколько не дает ему полностью прижаться к рею и этих сантиметров не хватает.

Когда всё-таки закрепили и вторую оковку – выяснилось, что парус на этой руке рея перекручен. Конечно, это, несмотря на моё предупреждение – сразу проверить положение шкаторины. На мой вопрос – закивали головами – дескать, всё – о’кей. Пришлось отдавать угол, разворачивать в нужной плоскости, заново тянуть, крепить и т.д.

На рее семь человек. По трое на каждой руке рея. Один в центре на бейфуте (соединение рея с мачтой). И вот, такие проблемы. На «Надежде», и на «Мире», подобную растяжку паруса, обычно я выполнял с одним матросом (а иногда, и один, бегая по рею с одной руки на другую). Сейчас предпочитаю доверять это дело народу помоложе. Но, лучше бы, уж сам. С учётом подъёма паруса к фор-брам-рею, и всей этой возни, прокопались до вечернего чая.

Солнце, хотя и в дымке, но пекло изрядно. Я на палубе обгорел, а народу на этом рее (4-й от палубы) досталось ещё хлеще. Вчера после срезания паруса один наш матрос с фока (из привлеченных к палубной команде курсантов) оказался с признаками теплового удара. Так что, я на них сильно не ругался, по окончании. Так, потопал ногами по палубе, для острастки.

Всё это время шли под парусами: все марселя, грот, фок, нижние косые. Море спокойное, ветер 5-6 м/сек, ход около 3-х узлов. Времени у нас много – успеем.

Со вчерашнего дня на палубе действует забортный душ из куска пожарного рукава с дырками, длиной метра в четыре. Подсоединяется к пожарной магистрали и включается насос. После рабочего дня, думал – отбою от кадетов не будет. Но, к моему сильному удивлению – не более десятка человек. На другой день – ещё меньше. Странно, по меньшей мере. Тем более что обычный душ с пресной водой, им после рабочего дня включают. Вода, где-то градусов 26-28.

По вчерашнему ночному авралу обратил внимание руководства, что по возможности, надо избегать этого. Народ весь день в пекле, а с учетом бессонницы после действий с парусами и брасопкой, будут варёные на следующий день. Что-то, надо выбирать. Вечерний аврал уже был упрощён. Взяли прямые на горденя и гитовы, и ограничились этим. Ну, что же, если тебя услышали, есть некий прогресс в понимании.

22.07.17. Подступились к замене стень-вант на грот-мачте. Их износ на правом борту – явный. Скорее всего, причина в электрохимической коррозии (хотя, вроде бы, разнородных металлов нет). Но, вообще-то, я думаю – в некачественной стали. Что там за материал, где на него сертификат – сейчас не установить. Понятно, что в лучшие времена «Паллада» проходила ремонты в Китае, где и меняла стоячий такелаж. Без комментариев.

Вначале потратили много времени на заведение дополнительного троса, чтобы компенсировать нагрузку демонтируемой ванты (их на одном борту марсовой площадки – четыре). Взяли готовый трос, подняли к салингу, но он оказался длиннее (мои-то, глаза с мозгами – где были?). Всё потому, что собирались снять крайнюю носовую ванту, но после их осмотра, решили начать с кормовой. Над носовой есть колодец в марсовой площадке, через который вспомогательный трос можно было отрегулировать по высоте. Не подумав, начали возню с тросом, в месте, где такой возможности не было.

В результате, дал команду отдать ванту без этих ухищрений (нагрузки всё равно без работающих парусов нет). А, после подстраховаться ручной талью, хотя и в этом необходимости нет. Неожиданно самым сложным оказалось избавиться от крепления выбленок (веревочных ступенек на вантах, по которым поднимаются марсовые). Срезали крепящие марки, но сами выбленочные узлы на ванте за время эксплуатации так прилипли к металлу, что оторвать невозможно. Т.е. надо и их срезать, что означает в дальнейшем, долгую кропотливую работу по замене выбленок на всех 4-х вантах. За весь день, только и сделали, что отдали выбленки на крайней ванте.

Конечно, мы заменим несколько вант на стеньгах, брам и бом-брам-стеньгах. Может быть, и за время этого рейса. Хотя, это технологически сложная работа и, к тому же, на высоте. Но, о том, чтобы поменять все ванты, кроме основных, нет и речи. Того запаса троса специальной свивки нам не хватит. Цинка для заливки наконечников на концах троса – тоже.

Наше руководство ставит вопрос о заявке на трос соответствующего диаметра для этих целей. Безусловно, трос надо заказать в необходимом количестве и все компоненты для этой работы. Даже, с учетом применения цинка для заливки наконечников, надо заказывать запас ацетилена и прочего для его плавления. Судя по тому, как нас обеспечивают подобными материалами, иллюзий строить не следует. Мы уже подавали заявку на трос-проволоку, но получили обычный шестипрядный трос. Этот трос тоже пригодится на топенанты и т.п. Хорошо, что боцман грота вспомнил про небольшой запас необходимого троса, о котором, я и понятия не имел. Вот с этим запасом и начали работу.

23.07.17. Всё оказалось не так просто, как я предполагал. Долго демонтировали страховочный трос, а затем настраивали приспособление для отвинчивания муфты талрепа. И только после обеда приступили к этому делу. Первыми начали пытаться развинтить муфту плотник Сергей (хотя дел и у самого выше крыши, но он из команды грота, поэтому и пожелал участвовать, я не стал возражать) и новый матрос из курсантов. Долго, что-то они копошились на марсовой площадке. Муфту, наконец, стронули по резьбе. На этом их силы и выдохлись.

Поднялся к ним. Действительно, ключ-крокодил приходится заводить с внешней стороны ограждения марса. Он сам по себе довольно увесистый – надо его поддерживать на муфте и одновременно тянуть за рукоять. Ранее подали им лом из аварийного запаса. Лом, чтобы заклинить верхнюю скобу над талрепом. Тогда ванта не будет поворачиваться вслед за ключом. Там и так ход рукояти ограничен, а с этим подворотом ванты – вообще, полезного действия всего ничего. Пришлось вмешаться, закрепить лом и придерживать его. Сразу откручивание пошло эффективнее, хотя, и по чуть-чуть. Несмотря на обдувание ветерком на марсовой площадке – духота убойная. Силы умельцев начали обнуляться.

Вызвал на марс ещё помощников. Ранее, сам принёс из токарки большой кусок трубы, чтобы служила удлинителем рукоятки ключа. Но, самоуверенный народ отказался. Теперь же, пришлось поднять и трубу на гордене. Надетая на ключ, она сразу увеличила усилие. И, почти бы муфту отвернули, но тут до меня дошло, что небольшой крен и косые паруса на грот-мачте (подняты все три) создают натяжение этой крайней кормовой ванты за счет изгиба мачты. Нам он практически не виден, но то, что усилие на талреп и ванту возросло – никаких сомнений. Делать эту работу надо на другом галсе. И я всё прекратил.

К вечеру легли на другой галс, но работу оставили до следующего дня. Ещё более поздним временем пришлось убирать косые, чтобы обогнуть риф впереди по курсу в 4-х часах ходу.

24.07.17. Погода жаркая и всё так же, удушливая. Спасает кондиционер. Их у нас три, и каждый обеспечивает свою треть судна. Холоднее всего в корме и в носовой части. На наши каюты работает средняя станция кондиционирования воздуха. Она же и на курсантские кубрики, машинное отделение и коридоры вдоль всей средней части. Все СКВ потребляют много электроэнергии. По этой причине на «Надежде» и «Мире» с холодом были проблемы. Слишком большая нагрузка на постоянно работающий дизель-генератор. Но, на «Палладе», как-то сумели решить этот вопрос. Как говорят ветераны парусника – это было непростым делом, но добились.

Из-за постоянного обеспечения работы со стень-вантами на грот-мачте мне не удается сосредоточиться на своих делах в парусной. Надо: заменить часть флагов для Циндао, отремонтировать срезанный брамсель, закончить начатый Мишей чехол на шлюпку и изготовить второй. Вода за бортом уже более 30-ти градусов. Парусная мастерская (она же кладовая парусов) полностью находится ниже ватерлинии. Поэтому здесь сейчас весьма тепло (а зимой – холод нечеловеческий). Помещение весьма объемное, поэтому хилая струйка холодного воздуха из отведения кондиции, практически ничего не меняет.

На гроте продолжили демонтаж крайней стень-ванты. Всё также, с немалым трудом, буквально по капле, под конец дня отвернули муфту талрепа. Конечно, такелажную скобу под салингом (следующая площадка над марсом) отдать не удалось. Решили срезать её болгаркой. Протянули провод и всё прочее. И вот тут – не очень получилось. Сразу я не сообразил, что надо ванту подтянуть вверх, чтобы удобнее был доступ к такелажной скобе, крепящей её (там, рядом – скобы крепления всех 4-х стень-вант одного борта). Но поместиться под салингом для работы, кое-как может только один человек. Поэтому, новый наш матрос Саша, как умел, подрезал часть скобы и на этом, пока работу прекратили.

Так что, демонтаж, даже одной стень-ванты – совсем непростое дело и требует подхода на уровне заводских возможностей. Всё, что надо для реальной замены всех вант я указал в заявке на эту работу. Вплоть до обеспечения портальным краном в период доковых работ. Ну, а вопрос исполнителей – остается открытым. Почему-то, мнение, что эта работа должна выполняться палубной командой – как бы, априори. Думаю, что вот эта возня с единственной вантой наглядно показала, что подход должен быть профессиональным и обеспеченным, технически и материально.

25.07.17. Совместными усилиями добили такелажную скобу и на гордене с помощью флаг-фала доставили трос на палубу. Не очень понятно, почему, именно эта ванта подверглась такой мощной коррозии. Все остальные – ещё семь штук – выглядят вполне надёжно. Но, на этом тросе многочисленные, лопнувшие проволоки по всей длине, показывают его полную непригодность.
На снятом, отрезали наконечники и газосварщик выплавил из них цинк. Наконечники подготовили для монтажа на новой ванте. Отрезали на замену кусок нового троса. На одном его конце разогнули венчиком проволоки и начали их загибать вовнутрь. Даже это действие, неожиданно оказалось совершенно непростым. Каждая проволока (их на этом тросе 19) толщиной более 2-х мм и очень жесткая. Самодельный ключ для загибания кончиков, тут же сломался, а проволока даже не чихнула. Пришлось, каждую нагревать газовой горелкой и изгибать всякими приспособлениями. Победили с немалым трудом.

Протягивание троса в воронку наконечника оказалось также делом непростым. Мощной тали не нашлось даже у механиков (врут, по-моему). Я уже настроился затягивать трос шпилём, но решил вначале попробовать, хотя бы нашей полутонной талью – как пойдёт наша разделка. Всё получилось до предела возможностей, пока рукоятка тали еще поддавалась. Главное, что венчик зашёл на своё место почти до предела. Осталось выжать с полсантиметра, что мы позже проделаем другим приспособлением. Основное, что я не ошибся в размере разделки под наконечник.

Всё это говорит о том, что подобная работа не должна быть делом палубной команды. Необходимо серьёзное обеспечение, начиная от демонтажа и включая всё остальное. Конечно, трос необходимого размера надо иметь в запасе, но работа по массовой замене стоячего такелажа должна быть на уровне заводского обеспечения.

«Паллада» ещё вчера обогнула юг Японии и под парусами идёт в районе острова Чеджудо. Наряду с другими парусами, поставили заменённый брамсель на фок-мачте. Конечно, кто-то из нашей молодёжи привязал один из горденей к нижней шкаторине с неверной проводкой его через последнюю беготку. Переделали на месте. Заодно подняли кливер-топсель. Его крайне редко применяют. На показательном шоу в Кобе его фал был занят под флаги расцвечивания. А так – регат нет (не с кем гоняться, и никому это на востоке неинтересно – всем этим восточным соседям), паруса для гонок не применяются. В свою заслугу я ставлю постоянное применение контр-бизани, которой, похоже, никто до меня не занимался (судя по отсутствию горденей, гитова, гафель-гардели и даже, дирик-фал был чем-то невнятным). Сейчас подъем этого паруса – обычное, постоянное дело – никакой экзотики.

Жара удушающая. Пьём воду, которая тут же выступает на футболках и кепках. По-моему, вчера у меня был явный перегрев.

26.07.17. Таль-пятитоннку, так и не нашли, хотя все разговоры, что где-то её видели. В результате достали из форпика новый палубный винтовой талреп и попытались с его помощью затянуть разделку троса еще сильнее. Практически ничего не дало. Поэтому после разделки второго конца троса, просто затянули его в наконечник своей полутонной талью. Наш сварщик расплавил цинк в специальном стальном стакане и сам же залил его в наконечники. Не обошлось без некоторых нюансов (утекла часть цинка, несмотря на заделку асбестовой нитью зазора между тросом и отверстием в наконечнике – пришлось выплавлять дополнительно). Осталось новую ванту установить на место.

7. Купание в бассейне из паруса

Капитан поручил вывесить за бортом парус для купания кадетов. Он подвешивается за свои четыре угла и получается нечто в виде бассейна. С точки зрения защиты от акул, наверное, имеет смысл. Мне не доводилось делать подобное сооружение ранее. Но, посмотрев на подветренный борт (лежим в дрейфе в проливе Чеджу) – представил, как это я бы, сделал. Некоторые из боцманов, вспомнили, что такой бассейн получался в их кругосветке, но всего лишь один раз удачно, и что много хлопот, возни и т.п. Почему-то, все, с кем советовался – говорили о размещении на наветренном борту, чтобы парус не работал в режиме плавучего якоря.

Переход в Циндао. Бассейн из паруса

В общем, выслушал мнения и решил, что сделаю всё по-своему. Достали из парусной запасной бом-брамсель (здесь я прислушался к народу, что надо парус полегче – моё желание было взять фок или грот). Сложили его вдоль. Выложили на планширь ограждения подветренного борта. Отдали коренные концы шкота фока и галса грота. Подсоединили их к нок-бензельным углам паруса. К шкотовым привязали подходящие по длине веревки. Обрасопили реи фок и грот-мачт на фордевинд. Потравили все четыре конца и парус занял своё место у подветренного борта в воде. Действительно, получилась такая нехилая купальня. Всё изготовление заняло не более 20-ти минут.

Шторм-трапы за борт. Дежурную шлюпку тоже. Следом – кадетов группами в новый бассейн. Для экипажа и женщин вывесили до воды парадный трап. Предполагалось, что метров двадцать они проплывут до паруса и спрячутся в нём. По началу, всё так и было первые минут десять. Ну, а далее народ разошелся. Забыли и про бассейн. Любители прыгали с борта и с планширей ограждения, и с ограждения трубы. Дамы, чуть посмущавшись, прямо в какой-то неспортивной одежде, с трапа окунались в воду. Те из них, что помоложе, лихо прыгали прямо с борта (высота около семи метров). Думаю, что от радостного шума все гипотетические акулы отступили за остров Чеджудо.

К управлению шлюпкой присоединился и капитан Сергей Анатольевич. Умело завёл двигатель и на полных оборотах прошёлся вдоль борта. Видя такое замещение себе на шлюпке – я кувыркнулся за борт. Вода более 30-ти градусов. Это я и так знал по своим утренним обливаниям. Заплыл в свой бассейн – проверить, как там внутри? Действительно, как в гигантской мягкой ванне. Но, если вдруг, акула составит тебе компанию в нём же – выпрыгнешь из этой оболочки быстрей собственного визга. Если успеешь, конечно.

Кувыркания и водные пляски продолжались часа два с лишним. Хватило, думаю, всем. По окончании, парус поджали к борту и вытянули на планширь. Через некоторое время – аврал для постановки подъема парусов. Надо выйти из пролива на свой генеральный курс.

27.07.17. Ночью неожиданный аврал. Ветер резко усилился и отошёл (стал полнее). Обрасопились на бакштаг правого галса. Перед этим все паруса взяли на горденя и гитовы, косые убрали. На фоке порвали сразу три горденя – два на нижнем марселе и один на верхнем. Оборвался по непонятной причине топенант нижнего фор-марса-рея. Марселя, не прижатые горденями, естественно, начали хлопать. Не дожидаясь команд с мостика, на фоке поставили оба марселя, пока они ещё не разлетелись на куски. На бизани, кое-как, справились с брам-стакселем, который этим ветром прижало к фордунам. Не надо было его трогать, хотя на полном курсе от него толку мало. Но, без марселей на бизани – вполне исправно бы работал.

Около 4-х утра, по окончании аврала, перевели время на час назад. Если бы я не был на мостике на момент этого решения, так бы и не знал. Говорят, что объявление было. Не уверен, что это правильно – спонтанно менять судовое время. Обычно – на ноль часов с предупреждением заранее.

8. Работа с такелажем

Утром поставили марселя на бизани, фок и подняли косые. Приступили к устранению повреждений. Убедил капитана, что работу надо начинать, не дожидаясь улучшения погоды. Курс очень благоприятный – почти фордевинд, качка небольшая. А что будет через какое-то время – большой вопрос. Даже бейдевинд создаст проблему, так что надо пользоваться ситуацией.

Грот занялся установкой ванты на место. На фоке народ отправился разбираться с топенантом. Уже рассмотрели, что обломилась на резьбе верхняя вилка его талрепа (диаметр – 18 мм). К обеду – ванта была на месте, а топенант, талью с новым талрепом, подтянут к месту крепления. После обеда заменили рваные горденя на марселях фок-мачты.

Работы эти проводились, конечно, на высоте. Не всё иногда шло гладко – тогда в ход – рупор с палубы и ускорение процесса с помощью советов-указаний. Дамское население в такие моменты около мест работ предпочитало отсутствовать. Так или иначе, победили всё. Участники: на гроте – боцман грот-мачты Володя, матрос Саша (из курсантов), курсанты Ярослав и Саша, примкнувший к ним с бизани – наш матрос Женя. На фоке: матросы фок-мачты – Антон, Максим и Андрей. Мы с боцманом фока Николаем Ивановичем по очереди рычали в рупор, то на них, то на кадетов внизу, тянущих гитовы и гордени после замены.

28.07.17. На грот-мачте матрос Саша начал привязывать выбленки на новую ванту. Работа кропотливая – надо каждый выбленочный узел закрепить маркой. Всё это – поднимаясь снизу вверх по навязанным ступенькам.

Заменили все горденя на фоке (на парусе). Теперь, то же самое предстоит с марселями. Полипропилен, конечно, быстро горит на солнце. И эти новые красивые веревки долго не продержаться. Но, более дорогих по качеству верёвок, понятное дело – никогда. Грот поменял мантыли своего стень-стакселя. Бизань приводила в порядок свои вантовые талрепы. В общем, рабочая текучка.

Я в морском каталоге выбирал коды тросов, такелажных скоб, такелажных цепных ключей и прочего, необходимого для замены вант, снабжения. Есть какая-то возможность приобретения этого дела в Китае (Станиславский: «Не верю!») – вот и ищу, что есть в каталоге. Указываешь номер позиции – там они сами по нему найдут, что от них требуется. Была попытка в прошлом рейсе – заказать словами, что нам надо из популярной мелочи: парусные нитки, иглы и т.п. Консульство спонсировало небольшую сумму. Всё бесполезно. Без каталожного номера – клерки, которым поручается – ничего не могут.

Более всего занимает вопрос – а, кто, будет выполнять эту замену? Матросы, которые из курсантов – народ временный – уйдут учиться дальше. Из штатного состава – почти все на вахте. Останутся боцмана мачт и один-два матроса. И не факт, что они не пойдут в отпуск или в отгулы на время ремонта. Единственная реальная возможность – материально заинтересовать народ в этой работе. И то, только в период их отпуска. Но, даже это будет требовать обеспечения доковым или портальным краном, газосварки и т.п. Так что, если надумают менять стень-ванты и выше – только по ремонтной ведомости силами завода.

Ещё неизвестно, куда нас поставят в ремонт. Конечно, где дешевле. Скорее всего, останемся на своем прокопчённом причале, а работяги, будут наезжать на катере. Весь ремонт сведётся к ремонту дизелей и прочего в машине, что, конечно, правильно. Такелаж – где-то, сам по себе. И сам, я, ещё не имею четкого представления о своем ближайшем будущем после рейса.

Легли в дрейф, где-то на полпути между Циндао и югом Корейского полуострова. Нас ждут на очередном фестивале к 10-му августа. Спешить некуда. Спасает кондиционер. Духота и влажность на палубе – неимоверные. Солнце теперь, постоянно, в какой-то пелене. Дождей нет, а надо бы.
29.07.17. Сёмочке уже год и месяц. Своими ножками вступает в наш непонятный мир. Как у него всё сложится? Надо на что-то решаться – наверное, полностью расстаться с западом и не дёргаться. Даже Пушкин с его любовью к родительским гробам – в такой ситуации бессилен… Мысли вслух.

По привычке парусного мастера взялся за ремонт срезанного брамселя. Привычка – не должно быть не отремонтированных парусов. Всё – в готовности к бою. Громко, конечно, мною сказано, потому как, лежат на стеллажах несколько парусов с моими на них метками о необходимости ремонта. Но, руки так и не дошли. Освободил место на столе-плазе в парусной. Всё понемногу заваливается на него: флаги старые и новые, верёвки всех сортов, инструменты, обрезки старых парусов, какие-то чехлы и т.п.

Настроил швейную машину на более прочную нить, поменял иглу. Когда начал размещать парус для машины, порыв, из-за которого его и срезали с мачты, вдруг, без всяких усилий разошелся до ограничивающих полотнище швов. Потянул пальцами в другом месте – дакрон расползается без усилий со звуком рвущейся папиросной бумаги. Сгорела верхняя часть паруса от ультра-фиолетового облучения солнцем. Материал парусов – полиэфирная ткань (торговая марка – дакрон) – чистая химия и подвержен этому воздействию очень сильно. Понятное дело, именно на таком расстоянии от внутреннего чехла (продольное усиление вдоль верхней шкаторины, называемое бантом, которым парус накрывается сверху в укатанном положении на рее) часть паруса остается не накрытой и, конечно, горит на солнце.

По замыслу проектантов, чехол должен полностью накрывать парус, который при укатке забивается в него (в буквальном смысле – кулаками, локтями и т.д.) и после этого накатывается на рей и защищает тело паруса от всего. На «Надежде» и «Мире» паруса на зиму, как правило, срезаются на хранение в парусную, и имеют некоторую передышку от пребывания на реях под солнцем. На «Палладе» стоянки между зимними рейсами – месяц или полтора. Нет смысла снимать паруса. Поэтому в дополнение к внутреннему чехлу паруса применяется и внешний чехол, который подвязывается на привязной леер под верхней шкаториной паруса. И после укатки паруса на рей, этим внешним чехлом, он дополнительно накрывается. Сезнёвки вяжутся уже поверх всей этой капусты. Защита достаточно эффективная.

Но, уже сейчас эти чехлы представляют тяжкое зрелище. Сами они выгорели под солнцем, прочность никакая, масса поперечных порывов. Делал попытки прошить их на реях. Курсанты ползали с нитками и иголками, но толку оказалось мало – ткань расползается. Сам чехол – не очень сложной конструкции: длина соответствует парусу (17-26 метров) и ширина 60 см. Люверсы набиты с двух сторон (зачем-то). Не иначе, как считалось, что надо привязывать за них и, к кормовому металл-лееру. За невостребованностью этих чехлов на «Надежде» и «Мире» – нашёл им массу применений во всяко разном.

Мысль о замене внешних чехлов давно уже в голове. Но, материала нет. На заявки – реакции – ноль. Вообще-то, заказывать их надо в сервис-центре, где шьют паруса. Одних люверсов надо по полсотни на штуку – только с одной стороны. Опять-таки, парусные нитки – определенный дефицит. Их изготавливают в Англии – фирма DABOND и стоимость одной катушки под 2000 метров нити около 130-140 евро. Наверное, есть и другие изготовители, но не доводилось применять. Пару раз, в снабжении получал по катушке этих ниток. А так, привезли какой-то синтетики – очень тонкой и непрочной, но приспособился, за неимением лучшего.

Посмотрев на новые порывы, понял, что всё это под названием: «артель – напрасный труд». И отрезал полностью весь внутренний чехол паруса (тот самый бант) вместе с верхней шкаториной и нок-бензельными углами с оковками. Отрубил лик-трос боковых шкаторин. Болгаркой отрезал нержавеющие кольца, крепящие лик-трос верхней шкаторины к оковкам. Углы паруса обшиты кожей и их толщина в месте, где к ним крепится оковка составляет около 2-х см. Конструкция весьма жесткая и отрезать её ножом вряд ли удастся. Отрезал электрическим лобзиком. Усилил свободную нижнюю часть по всей длине дополнительной накладкой в виде ленты. Получилось хорошо (всё тот же принцип – сам себя не похвалишь…)

Эта отрезанная часть – двойной толщины, т.е. бант и часть тела паруса. За счёт накладки увеличил ширину этого нового защитного чехла. Он должен прослужить достаточно долго, даже если со временем верхний слой будет постепенно разрушаться, как это бывает на парусах без внешней защиты. Нередко от курсантов, работающих на реях, слышен доклад: «Парус порвался». Но, опытный народ знает, что это порыв на защитном банте, а сам парус цел.

Запасных брамселей для фок- и грот-мачт у меня два (они взаимозаменяемы), готовых к замене. И два, нуждающихся в небольшом ремонте, но руки не доходят. Осталось определить, на какой рей поместить этот новый чехол вместо старого, привязать и оценить эффективность.

9. День ВМФ

30.07.17. День Военно-Морского Флота! С праздником всё моё морское военное братство! И всех, кто причастен, но не обязательно был во флотской форме и с погонами. Знаю, что будет много поздравлений по почте и на телефон. Конечно, постараюсь из Циндао всем ответить – там, в Олимпийском яхтенном центре, где будет наша стоянка, есть доступный интернет. Во всяком случае, своим друзьям всегда отсылаю, по возвращении, вот эти дневники-отчеты. И, абсолютно, все они имеют отношение к ВМФ России.

И, тем не менее, всё-таки, очень хотел бы, в этот праздничный день, из своего этого рейса, вспомнить и поздравить ветеранов атомного подводного флота, своих наставников и учителей: Александра Асафовича Шмелёва – первого моего командира БЧ-5 и Игоря Григорьевича Галутву – подводника с выдающейся биографией, а ныне талантливого литератора-исследователя морской истории. И в их лице – всех адмиралов, офицеров, мичманов и старшин – всех, с кем мы пересекались на нашем атомном Тихоокеанском флоте. Доброго всем здоровья и не поддаваться всяким там, болячкам!

Вчера подняли на верхний фор-марса-рей новый чехол. На удушающей жаре два матроса и два курсанта привязали его на штатное место. Думаю, что прослужит достаточно долго, так как, в отличие от старых, он из двух слоёв тяжелого дакрона (450 г/п.м.). В это время на палубе производилась стирка рабочей одежды курсантами. Вначале их робы, тельняшки и прочее обильно поливались морской водой от пожарной системы. Затем всякими моющими средствами – пресной. Палуба, несмотря, что с деревянным настилом – разогрета до невозможности по ней ходить босыми ступнями. Так что, кадеты были похожи на котов, гуляющих по горячей каше. Зато, их одежда высыхала весьма эффективно.

Крылатые гости: какие-то мелкие птички размером с воробья и очень красивый удод. Узор на оперении – просто шикарный. А хохолок на голове – точно, как у римского Спартака на каске – в три раза больше головы с длинным тонким клювом. Ночью на освещенные стенки надстроек налетели полчища стрекоз. Утром на зарядке пришлось отмахиваться от них, чем попало.

Поменяли множество снастей: гордени, гитовы, галсы на фоке, топенанты на гике и т.д. Я решил пустить в ход все запасы верёвок. Толку мало их просто возить с собой. Старые, уже убиты, даже если выглядят гладко и ровно. Стоит начать их сращивать в огон, как пряди рассыпаются в руках. Для полипропилена срок на мачтах – два года и к гадалке не ходить! Концы для снастей надо из линей в оплётках. Конечно, дорого, но ведь и использоваться будут годами. Сразу вспомнил незабвенного Владимира Алексеевича Антонова – одного из первых капитанов «Надежды». Он в Хобарте купил на валюту верёвок на практически все снасти. За что и пострадал, потому как вернул в кассу только три оставшихся доллара – на всё остальное – товарные чеки. Руководство это не оценило. Зато, даже я, спустя лет десять, продолжал использовать шкоты и фалы на косых парусах из этих концов. По-моему, они и по сей день, на «Надежде» применяются для всяких вспомогательных нужд.

День ВМФ отметили с утра малой приборкой и подготовкой к спортивному празднику. Капитан поздравил всех ветеранов флота (а, таких – немало – в основном, старшины запаса, но и бывших офицеров достаточно). Во второй половине дня спортивные состязания с неизменным перетягиванием каната – чья мачта сильнее. В качестве каната использовали швартов, потому как, более тонкая верёвка сожжёт ладошки участникам. А, вообще, это очень травмоопасный вид – только кажется, что тяни себе и всё тут. Но, порывы мышц и их растяжения при этом – обычное дело. Победила дружба – всех участников наградили какими-то вкусностями.

Чуть позже – купание, всё с тем же бассейном из паруса, прыжками в воду, обеспечением на шлюпке и т.п. На шлюпку я направил боцмана бизани, который с удовольствием взялся. (Видимо, точно, старею – раньше всеми способами избавлялся от конкурентов по управлению шлюпкой. Сейчас, какое-то равнодушие). С борта я не прыгаю – опасаюсь за свою спину. Аккуратно сполз по парадному трапу в кепке и очках от солнца. И где-то с час просто лежал на спине, в виде эдакого бревна, т.е. с вытянутыми ногами и руками. Вода более 30-ти градусов – в общем-то, бодрости от неё нет.

10. Случаются и ЧП

31.07.17. Всё в моём повествовании о делах и быте учебного парусного судна – в таких мажорно-минорных тонах. На самом деле, всё далеко не в таком розовом с пузырями цвете. Обязательно, найдётся, какой-нибудь подонок с мозгом как у ящера. Только предупредил вечером свою команду, что приближаемся к середине нашего плавания. Быть всем внимательнее – из опыта известно, что крыша едет по неизвестным причинам, ни с того ни с сего. Вдруг, обидными кажутся какие-то мелкие приколы, на которые ранее не обращали внимание. Реакция на замечания становится ненормальной и т.д. Всё это проходили в достаточной степени. Надо, где-то, как-то перетерпеть, не ответить на неудачную шутку и т.п. И с курсантами быть тактичнее – не провоцировать на озлобление.

Но, выявился, вдруг, один деятель из палубы. Не подумал бы ранее, ни за что – сопливый мозгляк, всего второй рейс на судне. На мачту ходит из-под палки, постоянно путает снасти, с которыми надо работать по авралам. Но, бросились в глаза его покрикивания на курсантов, гонор на фоне совершенного неумения, что-либо делать. Но, вроде бы, стало что-то получаться по разным поручениям при подробном разъяснении, что и как делать. Ну, хорошо, как бы, и на этом. Даже, похвалил перед боцманом фока за какую-то несложную работу.

Но, вдруг – пьянство без причины, следом дебош, разбитая дверь в каюте, нападение на спящего матроса и драка со всякими телесными с обоих сторон повреждениями. Разбирательство. В ответ, на редкость гнусявое поведение. Куча рапортов, расследований и т.п. Настаиваю, чтобы списали в Циндао. И всё начинает упираться в тот самый сор из избы. Списать с судна – не так просто. Почему, уж так, в наше капиталистическое настоящее, трудно избавиться от подонков – мне не понять. Учебное судно, в дальнем заграничном походе – всё должно быть на уровне чихания. Не так чихнул – пинком под одно место. Но… всё не так. В общем, написал кучу докладов и рапортов – вряд ли, что получится.

01.08.17. Август, однако. С юго-востока подпирает тайфун, наверное, больше тысячи км в диаметре. Дождь с грозой и ветром. На палубе работать практически невозможно. Разместил две мачты в курсантском коридоре плести новые сезнёвки. Остальных – под дождь, продолжать замену верёвок. Стоит только открыть дверь на палубу, как окунаешься в турецкую баню. Душно, влажно, всё течёт и снаружи, и внутри. Но, лежим в дрейфе – убиваем время до Китая.

Со старпомом и капитаном занимаемся участниками потасовки. Всё это – следствие работы кадровиков и управления – набирают и присылают случайных людей, вроде бы, с благими намерениями. А мы только и избавляемся от одного за другим, буквально в каждом рейсе или по их окончании. Так и сейчас – заставили написать заявление о списании в Циндао, одного, вдруг распоясавшегося молодого человека. Заставили. Иначе, никак. Таковы наши гуманные законы. Трудно принять человека на работу, но избавиться от него невозможно. Уже пытались – постоянно, каких-то клерков не устраивает. Им, наверное, надо самых крайних ситуаций, когда дальше уже некуда – труп, пожар и т.п. Вроде, как у нас воспитательное учреждение. Натворил что-то, негодяй – нет, ждите следующего случая, покажите, что вы ему объявили выговор, а затем строгий и т.д. Ну, и конечно, тот самый сор из избы… Кому, охота. Тебя же и обвинят. Никогда от совка не избавимся.

А этот, в результате, пухнет от самодовольства. Получит двойной размер при увольнении «по собственному», за отпуска и отгулы. Всё это видят курсанты и делают соответствующие выводы, что можно всё.

02.08.17. Но, не всё так уж и запущено. Оклемался молодой человек. И до него дошло, что было, в общем, всё так неплохо в его жизни, до этой потасовки. И начал хождения по своим мукам. К капитану. К старпому. Ко мне. Ко всем своим битым подельникам и жертвам, что он их лучший друг, всё было по любви (жаль, нет желания поместить фотографии этих друзей со следами этой любви – фингалами разных цветов, руками в лубках и прочими загульными следами). Оставьте на «Палладе», жена, дети плачут и т.п.

Даже я поддался (жалостивый, всё-таки…, да и злобность ослабла). Собрал консилиум у старпома из уважаемого народа. Пришли к выводу, что проступок был на уровне преступления и никакого обратного хода быть не должно. Пусть едет и думает, как жить дальше. О чём я и объявил этому, в общем-то, взрослому человеку (а себя поймал на мысли, чего это, я вдруг, проникся сочувствием к человеку, который полностью наплевал на мои увещевания на утренних планёрках – вроде как, я для него пустое место…). Ведь, только выперли после последнего рейса (в котором и этот, был впервые на судне) одного малолетку, взятого по просьбе, одного его знаменитого родственника. Терпели выходки и уговаривали до крайности, сколько могли. Но, недаром – природа отдыхает на детях и родственниках гениев и просто хороших людей.

И ведь видел, этот крендель, как это всё было, и никакие связи не помогли. Но, много раз прав Фёдор Михайлович, про пойло, которое зверит и скотинит. Предупредил всех остальных, что шлюз для выпивох открыт – добро пожаловать в безвоздушное пространство. Когда схема отработана – всё на автомате.

11. Дела и Думы

Задел нас краем проходящий тайфун. Август. Они теперь, как курьерские поезда – по расписанию. Тайфунная депрессия разродилась дождем, что для нас не так уж плохо. Но, к обеду – уже солнце, хотя и в какой-то пелене, не поймёшь из чего: то ли облачности, то ли тумана. Между прочим, весьма опасное – сгорают открытые части тела капитально. Я в этом убедился на обеденном перерыве всего-то минут за 15-20.

Начали изготавливать и менять на реях внешние чехлы. В ход пошли старые паруса, которые в виде хоровода в парусной стоят вокруг фок-мачты (она проходит через твиндек, парусную и далее через платформу до второго днища, где её степс). Эти паруса до моего появления лежали на правом крыле носовой надстройки. Сколько лет – неизвестно. Покрылись плесенью и всем, что на них падало с неба. Первым моим действием было то, что все их оттуда убрали, переукатали и поместили в парусную. И вот – пришла их очередь на что-то полезное.

Отрезаем электроножом бант с частью паруса и верхней шкаториной с люверсами. Лик-трос, оковки, соединительные кольца – режем болгаркой. Получается хорошее укрытие для парусов на рее, двойной толщины, надежно привязанное за свои люверсы. Прослужит достаточно долго. (Износа их уже не застану…). Весь оставшийся материал пойдёт на чехлы, дорожки в коридоры на время ремонта и дока. Нержавеющий трос всегда находит применение. Конечно, всех старых парусов на это дело не хватит. Придётся часть внешних чехлов изготавливать из остатков: набивать люверсы, прошивать и т.п. Всё надо успеть до конца рейса, т.е. до первых чисел сентября.

03.08.17. Таким образом заменили часть внешних чехлов. Господи! Что за чухнятину я пишу. Как чукча: – пою, что вижу. Кому нужны эти распевания про чехлы. Скорее, по инерции – привык свои рассеянные мысли, утром вводить в меридиан. Пишешь одно, думаешь о другом и, наконец, что-то формируется третье. Так и сейчас – в конечном итоге – а, что там, за горизонтом? Край его уже нащупывается рукой. Что после этого? Продолжать? Идти по пути Бояркина Александра Николаевича? (Нашего подшкипера на «Надежде», тоже, бывшего капитана первого ранга в отставке). Отметили ему в море 80 лет – весьма достойный рекорд для национальной книги (как у Гиннеса). Энергии его и работоспособности можно было позавидовать. Когда-то, перед очередным рейсом, в который его корабельный врач уже не взял (из-за возраста!), он мне на прощание пожелал держаться этого пути (работы парусным мастером, и вообще, на парусном судне).

Больше мы не увиделись… Где-то в Москве, его дочь Наталья Александровна. Довелось читать её интересные очерки в «Аргументах и фактах» (она сотрудник редакции, чем Александр Николаевич очень гордился) и встречаться проездом. Рассказывала о службе своего отца в морских частях погранвойск и их обитании в далёких гарнизонах. Надеюсь, что в её жизни всё хорошо. Конечно, закалка Александра Николаевича – не чета, моей. Но, пример для подражания – несомненный.

Пролетели ночные тучки. Обошлось без дождя. Днём солнце на почти чистом небе. Ветерок, который гоняет массы влажного воздуха, не очень-то освежает. Народ, меняющий на реях чехлы (опять, о них!) – горит, как свечка. Работа по привязыванию, весьма кропотливая, потому как вяжутся, на те же, металл-лееры, что и закрываемый ими парус. Где-то, около грани теплового удара. Но приходится пользоваться погодой без дождя, шквалов и т.п. И главное – возможностью работать с такелажем, в отличие от бесконечных подкрасок и обивок.

С юго-востока подкрадывается центр тайфуна прямо к нашему району. С капитаном Сергеем Анатольевичем, в общем-то, сложились хорошие рабочие отношения. Он не возражает против каких-то, моих предложений по характеру работ, использованию парусов и т.п. Время от времени, вызывает на мостик или в каюту для обсуждения некоторых проблем по подготовке к ремонту, доку, заявкам на материалы и инструменты. Прислушивается к советам по применению парусов в определённых условиях. Хотя, конечно, я не лезу с этими делами, пока не спросят, и умника из себя не строю. Но, взаимопонимание есть, и всё это на пользу общему делу.

Так и сегодня, капитан показал на метеокарте путь трёх циклонов: двух, уже, ушедших в сторону материка и ещё одного, идущего прямо на нас. Несмотря на то, что мы примерно в центре Желтого моря, места для маневра маловато. Навстречу тайфуну уходить – есть вероятность попасть помимо суровых условий во встречный ветер на его периферии. В лавировку под парусами – времени не будет, а машина не вытянет. Уходить в сторону берегов – ограничить себя в возможности маневрировать в тех же условиях и рядом со всякими навигационными опасностями. Время у нас ещё есть, но надо быть готовыми к штормовым условиям – обсудили некоторые действия на этот случай.

04.08.17. Весь день в парусной мастерской. Всё-таки, рука не поднимается на разделку некоторых больших парусов. Хотя знаю, что вряд ли будут, когда-либо применены по назначению. Есть запасные в неплохом состоянии. И, всё же… Поэтому, решил использовать на внешние чехлы нижнюю шкаторину от остатка марселей. Но, надо подвернуть один край, чтобы не лохматился ветром и прошить на машине по всей длине. Набить достаточное количество люверсов для привязывания. Лик-трос оставляем, кожаную защиту срезаем. Весь день ушел на это дело. Вроде бы, получилось.

05.08.17. Ровно месяц в этом рейсе. Впереди ещё столько же. Конечно, по протяженности с походами «Мира» не сравнить. Там рейс 5-6 месяцев – норма. И заходы в европейские страны – ни в какое сравнение с местным регионом. И, тем не менее, «Паллада», лидер по количеству пройденных миль, нахождения в море и самых дальних плаваний. Жаль, что мне здесь довелось работать на излёте этой блистательной судьбы парусного судна. В общем-то, будет правильным назвать своим излётом – время подходит. Надеюсь, «Паллада» еще блеснёт и очередным кругосветным плаванием и не менее интересными рейсами.

Ожидание захода в Циндао позволило, наконец-то, заняться основными такелажными задачами. Поменяли много верёвок – шкоты, брасы, отдельные фалы и почти всю обвязку контр-бизани. Заменили выгоревшие внешние чехлы на всех реях, кроме брам и бом-брам-реёв (еще не вечер – продолжение этой работы еще последует).

Не прекращаются отдельные выступления тупоголовых из палубной команды. Едва не отравили одного из помощников капитана растворителем. Делали мелкий ремонт в его каюте и оставили бутылку из-под воды, наполненную растворителем, в каюте. Тот, зайдя в каюту с палубной духоты, не глядя, глотнул из стоящей бутылки. Хорошо, что только ртом – успел выплюнуть, хотя и получил некоторый ожёг. Матрос, позже пришедший за оставленным растворителем, даже не понял, что он чуть не натворил (один из участников конфликта, что выше).

Но, я тоже хорош. Давно уже распорядился, все ёмкости с растворителем – особенно бутылки из-под воды – раскрасить черной или красной краской. Но, не проверил, понадеялся на боцманов. Теперь – полный запрет на растворитель в бутылках. Только в штатных канистрах. Но, от дураков – не уберечься.

06.08.17. С утра проливной дождь. Задел нас краем, уходящий на Японию тайфун. Тем не менее, работы продолжились. Сняли две стальных двери наружного контура. Одну у капитанского входа с палубы, вторую со средней надстройки. Цель – поменять местами. В нижней части первая дверь внутри под кожухом проржавела и покрылась окалиной с лепёшку размером. Почти все стальные двери имеют такое дело. Всё это не столько от окатывания морскими волнами, сколько от обычной скатки палубы от пожарной системы. Попадает вода и соль своё дело делает. Кожухи, прикрывающие кинематику дверей, вообще представляют жалкое зрелище. Всюду следы, хоть как-то их укрепить стеклотканью на эпоксидке. Ткань жива-здорова, но от металла только рыжая пыль. Ничего не поделаешь – экономия на ремонте. В предстоящем, также, вряд ли удастся отремонтировать двери в заводских условиях.

В Гамбурге на «Мир» всегда приходил старый дед из их портнадзора. Требовал закрыть его в помещении, из которого он смотрел – нет ли просвета на уплотнении. Мы это знали и готовились – подгоняли задрайки, следили за резиновым уплотнением и т.д. Когда не помогало – только деда прикроем дверью, как тут же накидывалось одеяло на дефектное место. Но и в ремонт двери принимались из-за таких вот проверок, и состояние их было получше, чем здесь. А так, уже скопилось на крыше носовой надстройки (наш «полигон» для утилизации всего) уже, штук пять остатков дверных кожухов. Не выбрасываем, вдруг, возьмут в ремонт.

На «Палладе», в отличие от «Мира» и «Надежды», под штурвалом большой настил, соединяющий мостик с дымовой трубой (труба горизонтального исполнения, в которую выведен выхлоп дизелей). После некоторого обсуждения решили перекрасить подволок этого настила (с палубы) в черный цвет. Достали подтёки ржавчины из многочисленных зазоров, до которых не добраться. Закрашиваем их постоянно: краска – слой на слое. Неделя проходит – снова подтёк. На черном фоне не так бросается в глаза. Хотя, по существу ничего не изменится. Но, что-то делать надо. Здесь лобовина носовой надстройки, на которой трафареты всяких исторических событий из жизни «Паллады». Всегда масса посетителей, фотографирующих эти картинки. Так что, маскировка ржавых подтёков не помешает.

Занавесились от дождя и, главным образом от ветра, остатками парусов. Работа закипела. Здесь же, рядом снятые двери, которые обрабатывают пневмомолотками. Пневматика – моя заслуга. На «Мире» в моём распоряжении был шикарный мощный палубный компрессор. Никто не знал, что с ним делать, пока я не выловил из залежей запасов новые пневмоинструменты, нашел распределительный коллектор для шлангов и т.п. Применяли для всего – обработки, покраски, сверления чего-либо.

Здесь только штатная система от судовых компрессоров. Точно также, откопал в залежах подшкиперских кладовок убитый пневмоинструмент. Удалось наладить пару молотков и один нашелся новый. Применение их хорошо тем, что обивка ржавых мест более ровная и гладкая, чем руками кадетов с применением кирочек (ручные молотки для этой цели). Работа эта шумная и не всегда эффективная. Как не объясняй про метод пользования, курсанты начинают лупить по покрытиям, что есть сил. Забоины, зазубрины, оцинковка металла в пыль и т.п. Ржавеют такие места еще быстрее. В общем, грохоту от двух пневмомолотков хватило. Зато качество обивки налицо.

Поступила информация, что во Владивосток вернулась «Надежда» после 10-ти месячного рейса в Чёрное море и Балтику. Не везёт нашим парусным судам. Им планировался обратный переход через Панаму, т.е. реальная кругосветка. Но, конечно, денег нет, как всегда. И их вернули тем же путём через Суэц. Это уже в третий раз подобный маршрут (в первый – со мной, но только в сторону Средиземного моря, а сейчас туда и обратно, уже дважды). В пиратских районах сопровождал «Надежду» наш военный корабль. Хотя, пираты не дураки – им нужен груз, а не выкуп детишек – много не получишь, а хлопот не меряно. Но, береженого, как известно… С возвращением, братья!

07.08.17. Сокращенный день. Капитан дал полдня отдыха курсантам от всех палубных и прочих работ. Конечно, в чистом виде это не получилось – стирка робы на палубе, спортивные состязания, кому-то поваляться на койках и т.д. Вечером учебный помощник объявил для них дискотеку. Грохоту было на всё море (на палубе я не был, но в каюту на твиндечной палубе доносилось весьма ощутимо). Бедные китайские рыбаки, коих вокруг не меряно, наверное, подумали, что у русских какой-то праздник.

Конечно, для курсантов надо устраивать подобную разгрузку. Месяц рейса для них – непосильная нагрузка. Это в начале – все восторгаются, ура и всё такое. Проходит совсем немного времени и, вдруг, детки понимают, что рейс – это непрерывный труд, да к тому же вахты и дежурства. И физическая нагрузка и недосып и т.п. А ещё надо ходить на мачты, тянуть всякие снасти по авралам – сливай воду! Появляются те, кто сразу отказывается подниматься на мачты. Становятся эдакими пассажирами. И прекрасно понимают, что ничем им это не грозит. Обязательно проявляются некие паханчики, пытающиеся подмять под себя тех, кто послабее. В общем, отражение общества. Конечно, наша команда держит контроль над всеми видами работ и их участниками. Не всегда всё гладко. Нет чёткого механизма воздействия. Но, не сдаёмся.

А вообще-то, всё-таки, более эффективная организация работы с курсантами – на «Мире». Там – палубные вахты сразу с момента прибытия курсантов на борт. В море – строго по 4 часа с обслуживанием всех снастей какими-то работами, если нет парусных дел и т.д. Днём, во время 8-ми часового перерыва до следующей вахты, ещё и занятия с зачетами и экзаменами в аудитории. Времени – только бы поспать – не до выступлений всякого рода. Хотя, всякое бывает. Рейс 5-6 месяцев, как правило, без особых проблем. Но и боцманам достаётся (сам был много раз в этой шкуре) – постоянно на вахте надо заниматься народом.

На «Палладе» – более демократичный распорядок. Рабочий день до 17-ти часов. Вечером могут быть авралы и бывают почти всегда при ходе под парусами. А так, весь вечер – в распоряжении курсантов, свободных от вахт на мостике и дежурств на камбузе, и по низам. Спорт, книжки (впрочем, не вспомню, что хотя бы одного с ними видел), разумеется, телефонные игрушки и т.п. С утра и весь день – работы по планам боцманов. В рабочих группах – всего по 3-4 человека. Остальные на занятиях в аудитории – проводит комсостав на разные темы. Ночью почти нет авралов, кроме крайних ситуаций, так что время у кадетов есть. Незадействованная энергия требует выхода. Но, ситуация управляемая и это главное.

Сняли две двери: – одну с гротовской надстройки, другую от капитанского входа. Отдолбили окалину внутри и стали думать, чем заменить пробковое покрытие от отпотевания. Развели палубную мастику в бензине до жидкого состояния (наверное, получился чистый напалм – не дай Бог искру!). Залили на зачищенные места. Может быть, и застынет в виде защитного покрытия.

08.08.17. Утро с ясным чистым небом. Значит, будет пекло. Оправдалось. В день меняю футболки одну за другой – хорошо, что у меня их около десятка. Воду пьём почти без передышки. От моего предшественника в каюте остался холодильник (точнее, морозильная камера) средних размеров. Конечно, она выручает изрядно. Только и кладу в неё пластиковые бутылки, одну за другой. Морозит этот агрегат очень хорошо и через некоторое время – вода со льдом. Хорошо, что природа (мама с папой) наделила меня лужёным горлом и отсутствием всяких там гланд (или, что там выводит народ из строя?). Любой другой человек, после палубного варева, хватив этого жидкого льда, однозначно, остался бы без голоса и прочих радостей. Что, собственно, и происходит время от времени – к счастью палубного народа, холодильники не во всех каютах. Как бы, не сглазить, но я от льдинок, царапающих горло и проскакивающих дальше, получаю удовольствие без последствий.

На палубе возня со стальными дверями, которые решили поменять местами. Зачистка от ржавчины, удаление прогнивших мест и т.д. В целом, получается. Пришлось и самому болгаркой отрезать и зачистить отдельные места. Помогает не слабый опыт и уверенность, что отрезной диск если и разлохматится, то не разлетится и травмы не нанесёт. Уже всё это проходили.

После обеда подняли часть парусов, чтобы подальше отойти от района учебных стрельб Китая, который как раз, где-то, напротив Циндао. Уже второй раз убегаем таким образом, но ветер и течения во время дрейфа, понемногу туда нас сносят.

09.08.17. По плану – завтра должны идти в порт. Завершение всех работ на время перехода и стоянки. Впрочем, потому же плану, стоянка какая-то сумбурная – с подъемом парусов у причала, катанием народа и прохождением под всеми парусами вдоль берега. Когда там будет время для берега – непонятно. В общем-то, никаких дел там и нет, кроме как по мелочам. Основное – воспользоваться интернетом на Олимпийском причале, если он еще есть. Нам должны привезти некоторое снабжение, которое мы со старпомом долго выбирали из морского каталога, согласовывали стоимость, необходимость и т.п. Тросов для замены верхних вант не будет – номер и обозначение не соответствуют тем, что нам необходимы. С какой-то стороны нам проще. Потому, как замена вант требует хорошего обеспечения. Но, даже если оно будет (портальный или доковый кран с люлькой для работ, газосварщиком и т.п.), совершенно непонятно, кто будет в это время из палубной команды на месте. По-хорошему, надо эту работу отдать заводу со всеми этими проблемами.

Но, радует, что подтвердили закупку двух специальных цепных такелажных ключей (наподобие, как у меня были на «Мире»), разного размера – совершенно необходимых, для отворачивания всяко разного, чего у нас не меряно. Также, два приспособления для плетения огонов на стальном тросе – на разный размер. Давно я о таком, можно сказать, мечтал. Видел, когда-то на «Кайво-Мару» – позавидовал. Но не попадались никак, а нашим снабженцам заказывать бесполезно – они вообще, не понимают, о чём речь.

Приходилось зажимать трос в коуше зажимами. Некоторые, накладывают марки из проволоки – мороки не меряно. Да и на тугой жесткий трос – весьма проблематично – надежно прижать его к кипе коуша. Наконец, по моему чертежу сварщик Ваня сделал нечто из стальных уголков с приваренными гайками и винтами от тросовых зажимов. Получилось почти хорошо, чем мы и пользуемся, по сей день. Но, требует определенного умения пользоваться этой штуковиной. Для нас – это просто революция в такелажном деле.

Провёл традиционные занятия с первой учебной группой по судовым устройствам. Народ, конечно, дикий, в плане совершенного непредставления – что, где, для чего и как. Поэтому показываю простые предметы палубного оборудования и такелажа – обухи, талрепы, блоки и т.п., объясняю назначение и т.д. Когда дело доходит до абгалдыря, пентер-гака, карги, шкуна, жвака-галсов, ворстов и другого, аналогично непонятного – изумлённые глаза: китайский язык – проще!

Про якоря и их развитие в морском деле слушали с интересом – всегда стараюсь не бубнить монотонно, а с примерами из истории и своей практики. Когда упоминаю, что видел 10-ти тонный якорь Тротмана в Гамбурге на одной из площадей – нечто, типа шока: – неужели, такие бывают? Тогда вспоминаю 20-ти тонный якорь Холла в Вентспилсе в Якорном парке, против которого этот якоришка, как игрушка.

10.08.17. Последний день дрейфа перед заходом. Подняли часть парусов, чтобы выйти подальше от 12-ти мильной зоны. И прямо в кучу рыбацких судов. По правилам мы им должны уступить дорогу, если они в этот момент заняты ловом рыбы. Кто-то из них действительно тянет за собой что-то в воде. Но уступить мы им никак не можем, потому как, никак не наберем подходящий для управления ход. Китаец, шедший прямо нам в борт, всё-таки понял, что мы не можем отвернуть и сам с тралом за кормой изменил свой курс. В это время готовилась машина, но надо около 20-ти минут на это дело.

Закончили всякие палубные дела, покрасили ватервейсы и прочие мелкие пятна. Провёл занятия со второй группой курсантов. Пекло такое, что мы все чуть не сварились в собственном соку у брашпиля. Задал им загадку: «Что мы увидим с бом-утлегаря, глядя на шкун княвдигеда, если клюз закрыт трендом?» – Ответ – «Увидим с нока бушприта лапы якоря, прижатые к усилению борта в районе носового свеса и песочник якоря Холла». Конечно, в шутку, потому как для наших кадетов этот вопрос на китайском, был бы более понятным. Да, собственно и ответ, почти из той же оперы…

Иногда, в качестве примера использования якорного устройства, привожу им историю, как мы с Юрой Пивоваровым на яхте ночью влепились в галечную косу, что на острове Попова, напротив полузатопленного дота. И упоминаю фильм «Волга-Волга» с подобным эпизодом. Конечно, никто из них, не то, чтобы видел этот фильм, но даже и не слышал. Впрочем, это вполне понятно. Но, фильм фильмом, а то, что курсантам начитанности не хватает – факт абсолютный. Упоминание известных авторов, книг, сюжетов и прочего – практически всем, ни о чём не говорит. Ничего не поделаешь – закон Ома непоколебим: всё течёт по пути наименьшего сопротивления. Общаясь только с телефоном, мозги становятся такими гладенькими… Поэтому, наверное ЕГЭ и придумали. Однако, куда-то меня занесло.

11.08.17. Солнца не видно, но пекло несусветное. Подводим итоги своей работы – сделано довольно много. Переместились в место якорной стоянки – поближе к точке, где примем лоцмана. Встали на левый якорь. В доке, когда выкатим якорную цепь, придётся переделать маркировку смычек у соединительного звена Кентера. Марки на контрафорсах должны быть до и после Кентера одинаковыми по количеству (обозначают номер смычки на брашпиле). Здесь же, какой-то умник (кто-то упоминал Юру Сидорова, моего предшественника – уж, не его ли, рук дело?) обозначил начало очередной смычки дополнительной маркой. Невольно начинаешь считать эти медные кольца (марки) на контрафорсах. А цепь летит довольно быстро. Я думал, что это только я, с непривычки, так делаю. Но, нет – и вся команда, принимающая участие, такого же мнения. И, почему-то, новый отсчет идёт не после 6-й смычки, а после пятой.

Паруса оставили на гитовых и горденях – реи на галфвинд левого галса. Укатали поровнее все снасти на кофель-нагельных планках.

В три часа ночи выбрали якорь и пошли в точку приёма лоцмана. Оказывается китайцы, как всегда напутали. Вначале сообщили одно время швартовки, поздно вечером – другое. Поэтому, такой и цирк. И, вдобавок ко всему, швартовка левым бортом, а готовили правый. У нас в этом есть свои соображения. Начиная с некрашеного левого якоря, который чаще используется. Опять-таки, парадный трап не начищен на левом борту. Но, такие вводные – не впервые.

12. Циндао

«Паллада» в Циндао

12.08.17. Ошвартовались носом в сторону берега (в прошлые разы стояли кормой). Наверное, это правильно – вид с этого ракурса, куда как, более выигрышный. Кадеты тут же вцепились в свои телефоны и забыли обо всём. Оказывается, есть вай-фай, да и связь работает хорошо. Тем не менее, загнал на мачты палубную команду и часть курсантов. Подняли и провели между мачтами гирлянды и флаги расцвечивания.

Дело это не простое, начиная от подъема на грот-мачту с двумя кисами (мешками) флагов. Флаги выбираются с помощью бесконечной веревки в сторону фок и бизань-мачт, где тоже, на самом топе находятся люди и вытягивают их к себе. После этого отсоединяют от бесконечного конца и привязывают. Очередь за гирляндами. Их крепят от фока и бизани к той же петле и перепускают в сторону грот-мачты. Там встречается вилка и розетка кончиков гирлянд. Готово. Хорошо, когда нет ветра и дождя. Я пытался получить систему из длинных концов, чтобы шпилями вытягивать всё это дело с палубы. Но, слишком густая паутина брасов, шкотов и тьмы других концов. На «Надежде» и «Мире» поставили прожектора с компьютерным управлением подсветки. Весьма эффективно. Хотя от флагов расцвечивания им тоже деваться некуда.

Не прошло и двух часов, как пришлось срочно убирать парадный трап из-за быстрого отлива (по-моему, более 4-х метров). Напрасно, я в это время пошил обвесы на ограждение поворотной площадки трапа (подсмотрел в Кобе на их учебном корабле). Пригодятся, когда-нибудь. Поставили на берег нашу сходню, тоже с некоторыми усовершенствованиями, подсмотренными там же (приварили две втулки на береговом участке сходни – в них штоки от навеса с бизани, далее, к ним подтрапную сеть – всё очень элегантно и сеть не валяется на причале).

Встреча «Паллады» в Циндао

Всё это время на причале – песни и пляски в исполнении всё тех же местных жительниц. Перед швартовкой предупредил самым жестким образом, чтобы подавали выброски на причал без лёгостей (груз на конце). В один из прошлых заходов боцман бизани (его списали уже давно) чуть не покалечил этим делом, не увернувшуюся даму, из ансамбля (если человек идиот – то это навсегда). В этот раз всё более-менее обошлось, и то, выброска носового продольного с лёгостью легла рядом с каким-то фоторепортером. Новые матросы, хотя и старательные, но не всё доходит.

Долго ждали пропуска, вместо которых выдали наши мореходные книжки. А также – бейджики на красивой ленте (уже набирается коллекция). Вышли в город с Николаем Ивановичем – боцманом фок-мачты – осмотреться, что изменилось. Ничего. Исчез только красивый динозавр в 5-метров высотой, шевелящийся и издающий некий рык. Всё также, яхтенная стоянка для всего водоплавающего, длинная своими стенками, пирсами, причалами и т.п. Жара, влажность и всё этому сопутствующее – в полном ассортименте. Перевели дух в большом супермаркете (кондиционеры спасают) и вернулись на судно. Как раз перед объявлением – приготовиться идти на банкет всем экипажем. Всем выдали футболки с белыми кепками с эмблемой фестиваля. Но, официально – белый верх с погонами – черный низ. Я надел свою форму ВМФ – рубашка с короткими рукавами, погоны, фуражка и т.д. Неожиданно, на берегу стал весьма востребованным: китайцы – с просьбой сфотографироваться рядом.

Уже знакомый зал со шведским столом. Всякие вкусности – китайцам в этом не откажешь – на любой вкус. Пиво в изобилии, а для желающих сухое красное вино – без ограничения. И впервые, не пришлось топтаться в фойе, как было раньше. А сразу в зал – и вперёд! Официальную часть провели, где-то в середине пиршества и надолго не растягивали. Китайцы, явно исправляются в плане организации.

Реклама Международного парусного фестиваля в Циндао

После все отправились на площадь на официальное открытие этого фестиваля. Здесь уже опять – с речами, знаменами, плясками и барабанами. Мы с Николаем Ивановичем потихоньку ретировались. Он на корабль, а я в поисках интернета – в сторону местного пресс-центра. Всё это рядом с нашей стоянкой. Хороший сигнал на полпути – удалось прочитать и почту, и позвонить по воцапу. Хорошие новости о здоровье Юры Пивоварова. Главное, онкологии нет (Слава Богу!). Остальное подлечится.

Исполнилось 65 лет старшему механику «Мира» – Борису Леонидовичу. Чем-то, он схож с Николаем Кузьмичем: оба проникнуты доброжелательством, вниманием и совершенным профессионализмом. Мне повезло по жизни – общаться с такими людьми. Отправил поздравление с лучшими ему пожеланиями и приветами замечательной супруге Свете, их детям и внучкам. Всего самого лучшего, Борис Леонидович, по этой жизни! Очень сожалею, что пути наши разошлись, наверное, навсегда… (почему-то, в подобном прогнозе ошибаться не приходится).

Получил некое предложение о работе в яхт-клубе. Вначале, не воспринял, а чуть позже задумался. Мне-то, всё кажется, что мне чуть за сорок. Сейчас откажешься, а позже уже никому и не нужен. Ни здесь, ни там. Надо, по возвращении, всё взвесить. И, вообще, перестать жить в иллюзии, что ты вечен. Обеспечить палубные дела в доковом ремонте и уходить.

13.08.17. Китайцы привезли заказанное по каталогу снабжение. И, конечно, не то, что я высматривал в этом гроссбухе. На картинках одно, а привезли совсем другое. Или каталоги разные? Наконечники для тросов надо закрытого типа, а они привезли с пальцем в проушинах. С одной стороны – не надо резать скобы, можно палец использовать. Но, как там с прочностью этих ушей – вопрос.

Такелажные ключи двух размеров – один с натяжкой подойдет, если у него рукоять достаточно прочная. Второй – миниатюрный. Талрепы – тоже открытого типа, а нам надо закрытые муфты. Зато, таль припёрли на 6 тонн. Многовато. Но, коснётся затягивать трос в наконечник – это то, что нужно. И наконец, ожидаемые такелажные тиски для огонов стального троса: одни – то, что надо. Но, вторые – здоровенные под трос диаметром в мм 30. Это только для основных пертов под реями, если придётся их заменять. Незаменимы, для тяжелого троса. Но, будем ли, менять когда-либо? Впрочем, есть шанс поменять эти тиски на что-нибудь, более нужное – пневмоинструмент, например.

Пневмоинструмент тоже привезли, но не с гвоздями (стальные штыри для зачистки), а пневмомолоток. На нашем безрыбье – сойдёт и это. Отправили китайцев обратно, чтобы заменили такелажный ключ на большой (показал руками – они и сели) и привезли талрепы с закрытыми муфтами.

Наш борт в средней части касается причального кранца. Это мощное сооружение с некоей амортизацией ошвартованных судов. Когда-то, наверное, работало. Сейчас – просто упор от причальной стенки. Защитное покрытие (резина или пластик) уже отсутствует. Этот стационарный кранец начал продирать нам борт – по мере отливов и приливов. Краску ободрал всю на протяжении не менее 3-х метров. Я спохватился только днём, когда увидел это дело. Притащили свой мягкий кранец (концы каната, прошитые между двух слоёв старого паруса). Развернули и завели между бортом и тем кранцем.

При этом два курсанта (из наших бывших матросов – Руслан и Саша – ребята на редкость спортивные – один под 100 кг, другой профессиональный боксёр – напрасно, капитан не взял их в команду, позже сам мне посетовал) заводили кончики непосредственно у борта. Иногда, ни с того ни с сего, вдруг встряхивали руками, а я больше всего переживал, чтобы они свои пальцы не сунули между кранцем и бортом и рычал на них всякими словами. Оказывается, в береговом кранце прижились страшные морские тараканы (с ладошку размером) и мои бесстрашные бойцы, хорошо, что в воду не попадали от неожиданности.

Прогулялся по городу. Очень много современных автомобилей и очень дорогих. Когда-то (не так уж и давно) китайцы перемещались только на велосипедах. Теперь, если и увидишь – от силы двух-трёх. Да, в таком потоке машин – ничего удивительного. Обратил внимание на извоз на яхтах, катамаранах, больших надувных лодках, просто больших катерах и т.п. Очереди на катания. Не уловил – сколько по времени – вроде бы, круг по гавани. Стоимость 80 юаней (800 р). Но, видно, что зарабатывают на этом хорошо. Здесь и реклама и зазывалы.

Причал в Циндао

Рядом с нами прокат виндсёрферов. И с парусом, и только с веслом. С парусом – один-два на воде, но с вёслами – много. Катаются на небольшом водном промежутке, но вполне достаточном. По утрам, некоторые местные жители, плавают здесь же до нашего борта и обратно. Вода всё той же консистенции – этакое варево. Но, я бы, наверное, не решился, вспоминая ту супермедузу. Уткнёшься в неё, да так и родишь, какого-нибудь ежа…

14.08.17. Весь день носились со швартовными концами. Ветер 17-20 м/с, дождь, приливы с отливами в пять метров. И мы, то вверх, то вниз. Вверх – швартовы скрипят от натуги, вниз – провисают и судно начинает ходить туда-сюда вдоль причала. Укатали паруса, висевшие на гитовых и горденях. Отдал оба якоря – всё надёжнее. Но главная забота – трап и сходня. Палуба – ниже причала – заводим сходню. Когда выше – ставим парадный трап. И так – четыре раза за день. По приливам можно время выставлять. Постоянный рык на матросов на вахте, чтобы следили за нашим мягким кранцем – отбиваться от причального. Несмотря на непогоду, китайцы топчутся на берегу, желая попасть на судно. Но, сходня поднята и это спасает.

На сходне ступени не регулируются по наклону, как на парадном трапе. Поэтому, когда она почти вровень с уровнем причала, на них кладем деревянный настил, чтобы ноги случайно не провалились между ступеней. Под наклоном к причалу – этот настил убираем – можно по ступенькам идти спокойно. Но вахте, хоть кол на голове теши, пока не рявкнешь – ни за что, настил не уберут или не поставят. В прошлый день, вернувшись из города, сам еле влез в прилив по крутому настилу: «Ой! Мы забыли…»

Но, и на моей улице бывает праздник. Один из наших матросов (сам из этой вахты) провалился ногой, когда настил должен быть, но его не положили на ступени. Боль, синяк и т.д. Хорошо, что так, но травму можно получить и куда более серьёзную. Вот и говорю ему: «Сам разбирайся с вахтой на личном примере, а то, сколько мне можно…»

Так весь день и прошёл, в борьбе со швартовыми, сходней и трапом. Народ поехал на пивной фестиваль. Я на нём был в первый свой заход на Циндао – ехать два часа на автобусе, там всякое ожидание, грохот от динамиков с музыкой – в общем, на любителя. Я к таковым не отношусь, ни в плане пива, ни, тем более, громкой музыки (да еще, с китайским акцентом!). Поэтому и в прошлый, и в этот раз – отказался. Боцмана фока и грота – также. Вот и воевали почти втроём, потому, как от кадетов толку мало.

На палубе хороший приём интернета по вай-фаю (особенно, когда курсантов почти нет). Обменялся короткими сообщениями с друзьями. По почте видел, что пришло много поздравлений с днём флота, но отвечать по телефону – выше моего терпения (ковырять эти буковки боцманскими пальцами…). Теперь уж, до возвращения – отвечу всем.

15.08.17. Прощание с Циндао. Молниеносно, китайцы установили ранее демонтированную сцену, всё с той же картинкой и приветствиями. Только фразу, в которой было про прибытие «Паллады» – заменили на отплытие. Всё те же барабаны, оркестр и т.д. Без конца крутили через усилители одну и ту же песню сопредельного государства про даму, которая «…ты ж, мене пидманула…». Наверное, для китайцев (как и они для нас) все мы на одно лицо. Но, в этот раз, почему-то, известный шлягер 50-х – «…русский с китайцем братья навек! Москва – Пекин… и т.д.», по-моему, исполнили только при встрече. Впрочем, для наших кадетов – эти старинные песнопения – абсолютная вещь в себе. При случайном вопросе выяснилось, что они, например, не знают кто такой Высоцкий В.С. Что уж, тут – про 50-е годы…

13. Переход Циндао – Пусан

Дождь, наконец-то, ночью прекратился, но по-прежнему пасмурно и на горизонте мрачная тучка. Убрали все лишние швартовы. Выбрал якоря. На корме без моего ведома убрали один короткий шпринг, который, в общем-то, всему судну не давал двигаться назад. Естественно, наши прижимы на баке стали превращаться в продольные. На корме парадный трап еле успели поймать, но всё обошлось. Уже стояли два мощнейших буксира, которые тут же поджали нас к причалу.

Учебный помощник с капитаном планировали на реи послать курсантов, чтобы те, оттуда махали руками. Но, я влез со своим советом – вместо курсантов поднять все косые, кроме самых верхних. Пока кадеты доползут до своих мест на реях, мы уже выйдем за приёмный буй. Никто из зрителей ничего не увидит, и прощаться будет не с кем. А паруса можно дёрнуть сразу с отдачей последних швартовов. Эффектно и красиво. Так и сделали. Действительно, получилось впечатляюще. Не испортил, даже, налетевший дождь. В гавани и на рейде много больших яхт, хотя и понедельник. Не очень понятно – участие ли это в проводах, или они сами по себе. Но, как-то, впервые я увидел в Китае на воде столько яхт под парусами. Конечно, с Европой не сравнить, когда «Мир» выходил в окружении сотен черпаков и яхт самого разного типа – особенно, в Англии, Голландии и Финляндии.

Почти в последний момент привезли некоторое снабжение, ранее, нами не принятое. Ключи для гаек пожарных рукавов нужного размера, ещё один шланг для скатки палубы и, самое главное – такелажный цепной ключ большого размера. Рукоять – полтора метра! Точно, такой, какой у меня был на «Мире», который я когда-то купил в Стамбуле в турецкой лавке и даже, возил его с собой на «Роял Клиппер» через Англию на Барбадос по просьбе Зигмунда Хореня. Без того ключа, мы бы намучились с отдачей талрепных муфт.

Теперь и «Паллада» имеет такое счастье. Впрочем, оценить подобный инструмент может, разве что, мой приятель Андросов – главный боцман «Надежды». Остальным, как-то, фиолетово… Конечно, потребность в его применении, не так уж часта. Но отвернуть им можно всё, что угодно, а таких дел здесь хватает. С учётом, уже полученного мелкого ключа, вообще, больше проблем нет (а то, вспомню, как недавно мучились с отдачей муфты талрепа стень-ванты на гроте).

После расставания с буксирами и лоцманом поставили все марселя и грот с фоком. Я тут же озадачил старшего механика изготовлением нового штуцера под диаметр новых шлангов для подключения к пожарной системе. Тот – токаря, и умелец-профессионал, мгновенно выточил три таких. ГЭС (газоэлектросварщик) Виктор Павлович (по возрасту на «Палладе» после меня на втором месте) – чуть поворчал для порядка, но тут же приварил штуцера газом к гайкам. Так что, к вечерней малой приборке всё было готово для скатки палубы.

Полученных шлангов – три бухты по 50 метров. Решили отрезать по 15 метров у бизани и грота и отдать эти куски на фок. Поручил промерить – оказалось, что длина шлангов всего 40 метров. В результате, из двух соединённых переходником отрезков, на фоке оказался самый длинный шланг, а у соседей по 25 метров. Зато, один в упаковке – в запасе. Опробовали – в принципе достаточно. В парусной нашлась подходящая трубка, из которой сделали наконечники – получилось, вообще, лучше не придумаешь. Так что – мелкие радости имеют место.

16.08.17. На борту девять преподавателей из морской академии Циндао. Наверное, для обмена опытом. Мне, как-то некогда на них обращать внимание, но каким-то образом им попался на глаза рында-булинь (это плетёная ручка, при помощи которой, отбивают склянки на судовом колоколе). Придётся проводить с ними занятия. До этого с ними занимались юнги из кадетского корпуса, которых я успел научить плести коврик и турецкую марку.

А дел хватает. Начали замену талрепов на топенантах реёв. Обозначил группу из 4-х человек из палубной команды, которые будут заниматься этой заменой. Начали с бом-брам-рея бизань-мачты. Для начала прокопались на рее весь рабочий день. Пока приспособились, пока поняли, как отдать старый талреп (все они, насмерть, заржавелые), пока отпиливали неподдающиеся скобы, пока подтягивали талью топенанты и т.д. – время и пролетело. Но, появился опыт, который, как известно…

Одновременно начали готовить новые стень-ванты на замену на грот-мачте. Особых проблем нет, но есть некоторые неясности. Так, вместо т.н. закрытых наконечников на трос, китайцы привезли открытые. Какова их прочность – не знаем, так как палец, вставленный в проушину лапок, наверное, их, всё-таки ослабляет. Проверим, когда будем затягивать разделанный трос в наконечник новой 6-ти тонной талью. Выдержит – хорошо. Но и этих наконечников – только на замену одного борта. На другом придётся применять старые. Но, уже хорошо то, что наконечники получим со снятых старых вант.

И сегодня начнем менять мантыли шкотов (стальная часть снасти) брам-стакселей на нержавеющий трос. Как ни странно, не сам я дошёл до этого, а подсказал капитан, увидевший трение подржавевшего троса с верхнего косого, по парусу, что ниже. Действительно, после разделки старых парусов – нержавеющего лик-троса вполне достаточно. А у меня глаз замылился – давно вижу эти ржавые висюльки и что-то, никак, не доходит, что давно их надо заменить. Пока ржавыми мантылями не измочалили все нитки на швах полотнищ.

Некая моя активность в этих делах (талрепы, ванты, шкоты, замена большей части бегучего такелажа) – наверное, вызвана не только своими обязанностями, но и размышлениями о будущем. Не исключаю своего ухода. Древний я уже…

17.08.17. Провёл занятия с китайскими преподавателями – как плести рында-булинь с накладной ручкой из турецкой марки. В отличие от наших курсантов, схватывали они эти элементы сразу. Чуть сложнее оказалось с турецкой маркой, сплетённой на руке. Но и это получилось у всех. Почему-то, особо привело их в восторг то, как я снял с руки турецкую марку и расплющил её на столе. Получился плоский коврик с пятью лепестками. Позже, завёл их в парусную и показал коврик сложного плетения (надо же, когда-то у меня хватило терпения его осилить). Фишкой в нём были отдельные плетёнки по углам стенда – как начинать и продолжать плетение – все последующие действия разными цветными кончиками. Оценили и фотографировали со всех сторон.

Весь я истёк от духоты – влажность в ста милях от острова Чеджудо не оставляет. После занятий вышел на палубу – там работы по плану. Но, первое на что наткнулся – юный пионер из кадетов начищает комингс носовой надстройки и в руках у него чистая пластиковая бутылка с чем-то прозрачным. Конечно, это оказался растворитель, несмотря на всевозможные приказы, наказания и т.п. – не применять бутылки от воды, ни в коем случае. Достаточно одного случая. А тут, дети, от которых можно ожидать чего угодно. На нашей духоте, не глядя, схватить и глотнуть – одна секунда. И наши матросики рядом заняты своими делами и ноль внимания. Далее, риторика с моей стороны и тупые взгляды – а мы тут, причём?

На палубе измерили нержавеющий трос из шкаторин старого паруса. Как раз, хватило на две пары мантылей шкотов косых. Но один трос оказался весьма жестким. Мои указивки на применение новой приспособы (такелажные тиски) для зажима троса вокруг коуша как-то, остались за кадром. И один из матросов начал зажимать трос старым испытанным методом – тросовыми зажимами. Мне сразу стало понятно, что ничего не получится: коуш небольшой, трос 14 мм, пространства внутри коуша на три лапки зажимов не хватит. И процесс этот достаточно долгий. Подсказал. Но матрос продолжает упираться, хотя у него ничего и не получается. Рядом боцман мачты, со своими делами, который не обращает внимания на всё это. Терпение у меня лопнуло и я взорвался. Высказал всё – и про растворитель, и про зажимы, и новое приспособление, и наплевательское отношение к моим разъяснениям.

Что-то, в ответ огрызались, оправдывались и т.п., но уж, если Остапа понесло… Тут же заделали огон в такелажные тиски – всё просто… А рядом, другой матрос занимается заделкой наконечника в новую стень-ванту – тоже не всё у него получается, а боцман мачты неподалёку, как бы ни при чём. Пришлось заниматься и этим – не всё там гладко с наконечниками, приобретёнными в Китае. У них воронка в конусе меньше, чем в аналогичных, закрытого типа, и разделанный венчиком кончик троса, затянуть в неё – большой вопрос. Собственно, так и получилось. Несмотря на усилия с новой 6-ти тонной талью, трос влез только наполовину в наконечник. Придётся переделывать с учётом опыта. И опять-таки понятно, что использовать ванты с этими наконечниками можно как временную меру, для замещения штатных и использования их наконечников закрытого типа.

Одновременно, на бом-брам-рее грот-мачты работали три человека по замене талрепов топенантов. Тут тоже не всё прошло гладко. Я из-за всех своих хлопот, не придал значения небольшой брасопке реёв после обеда (левый бакштаг – на правый). Но на высоте надраился топенант, ранее бывший подветренным, и при отдаче талрепа одному из матросов оттяжкой щёлкнуло по носу. Хорошо, что только так. С учетом их работы на 50-ти метровой высоте – всё это не так весело, как может показаться. Мне надо было предвидеть результат брасопки. Старею…

18.08.17. Возвращение 2-го сентября, т.е. на день позже. Участие в обеспечении дальневосточного форума вместе с «Надеждой» и после этого ремонт, по слухам, до февраля. Что-то долго. Нет у меня такого времени…

Высказал народу всё, что я думаю об их попустительстве при работах с растворителем, и, тем более, с детками. Заодно, проехался и по нежеланию использовать такелажные тиски. Мотивировка: не привыкли, неудобно и т.п. Про неудобство – высказал известную формулу о штанах через голову. Боцман грота попытался защитить изготовителей огонов на новых шкотах, что, те старались, но из-за конструкции тисков, получилось не очень правильно и аккуратно. Лучше бы, он этого не говорил бы. Высказал по поводу этих умельцев открытым текстом, не щадя самолюбия. Пора уметь плести огоны двумя способами – не задумываясь и не глядя. Иначе, на парусном судне делать нечего. Есть для этого специальный стенд, на котором все элементы показаны последовательно. Смотри, запоминай и тренируйся на обрезках стального троса. Но… все думают, что кто-то (угадайте, кто?) им поможет. Поэтому, в воскресенье – зачёт для всех.

Продолжили установку наконечников на новую стень-ванту. Попытки нагрева проволок газовой горелкой оказались бесполезными. Очень ломкие, при загибе ломаются. Неожиданно, дельную мысль подсказал боцман фока Николай Иванович: «Вот бы, не гнуть проволоки венчиком, а расклинить их чем-либо». И я вспомнил, что в одном из справочников, как-то, видел картинку, на которой подобный трос, действительно, расклинивается неким клинышком. Тогда не придал этому значения – ведь, чему вначале научен в этом действии, то и считаешь единственно правильным.

Нарубили болгаркой отрезков той же проволоки, из которой состоит трос и вбили их в торцевую часть. Проволоки троса разошлись – получился некий конус на его конце. Закрепили лапки наконечника к 6-ти тонной тали. Трос обнесли множеством стопорных узлов мощной строп-ленты, которую закрепили за кнехт. И всё получилось. Кончик троса надежно расклинился в воронке наконечника.

Таким же образом сделали второй конец троса. Оба наконечника зацепили за пальцы к цепной тали и к кнехту. Набили таль так, что уже не провернуть рукоятку. Стало понятно, что соединение получилось весьма надежным. Для убеждения в этом, матрос Саша ещё раз потянул рукоятку тали, и… лопнул трос на пальце наконечника. К счастью, подпрыгнувшая таль не задела бойца. Но, мгновенного страха он натерпелся. Да и мы, стоявшие рядом, несколько оторопели. Рассмотрел лопнувший трос. Диаметр его 10 мм. Два огона без коуша, заплетённые по свивке в две пробивки. Пряди в пробивке даже не шевельнулись. Это подтверждение того, что даже такая пробивка – по свивке троса – держит надёжно. Что уж говорить о грузовых шкентелях, где пробивка делается против свивки троса.

19.08.17. Погода удушливая и безветренная. Лежим в дрейфе к западу от пролива Чеджу. Где-то недалеко сам остров Чеджудо. 20 лет назад мы на нём были на яхте «Караана», где и произошло знакомство с «Палладой», обеспечивавшей одну из крупнейших парусных регат – Кубок Корейского моря. Много всякой воды утекло с тех пор…

Остановили работы на бом-брам-рее фока по замене талрепа. Все силы на покраску левого борта. Подготовили и спустили на воду рабочую надувную шлюпку, застлали её обрывками паруса, чтобы не заляпать краской. Два фалиня (оттяжки), за которые курсанты её таскали вдоль борта. А на ней два матроса валиками обрабатывали борт. Всё не так просто. Несмотря на гладкое море (почти штиль), отголоски океанской зыби ощутимо раскачивают шлюпку и удержаться совсем нелегко. Но, на то и штатные матросы.

Построил всех юнг и кадетов у грот-мачты. Двое из них уже освоили плетение ковриков – назначил их старшими. Приготовили старые срезанные веревки и начали плести маты. Цель – при их помощи – уберечь швартовы от истирания в клюзе. После стоянки в Циндао, на тех самых отливах-приливах – повреждения прядей швартовов внушительные. На правом борту у нас внутренние части клюзов заделаны накладками из обрезков ковролана и старого паруса. Но, швартовку, как всегда, неожиданно, объявили левым бортом. Ничего уже проложить в клюзы не успели – так и тёрлись швартовы о внутреннюю их поверхность. Надо бы, уже заведённые швартовы обернуть кусками дакрона, но голова не сообразила, подсказать некому, и получили то, что получили. Теперь, в принципе, надо на отдельных концах переплетать гаши – потёртости весьма сильные.

Где-то к обеду, юнги что-то сотворили. Мне пришлось бегать от одной группы к другой с подсказками, но, в конце концов, получилось. Некоторая сложность для исполнителей была в том, что надо маты делать продолговатыми. Для этого выпускаются в процессе плетения дополнительные петли. Конечно, для пионеров этот элемент оказался сложным. Готовые маты заложили в клюзы и закрепили сезнями. Теперь швартов при нагрузке будет опираться на эту мягкую опору. Конечно, надо было раньше это сделать.

Корни проблемы лежат ещё на стадии проектирования, на использование в качестве швартовых, стальных тросов. Поэтому и клюзы выполнены цельнолитыми с небольшим внутренним диаметром. На «Палладе» в один из ремонтов заменили все клюзы на больший диаметр, потому как швартов с окружностью в 350 мм, да с учётом заплетенной гаши – пропихнуть в меньший размер невозможно. Под синтетический швартов обычно используются киповые планки с роульсами. На учебных судах Японии и Кореи – только такие. А у нас, чуть ли, не каждый год надо покупать новый швартов.

В конце дня объехали со старпомом на дежурной шлюпке «Палладу» с обоих бортов. По-хорошему, работы ещё на пару дней. Один на правый борт, и другой, на обновление белого контура. Если погода не изменится. С ней, на вид, всё как бы хорошо. Пекло продолжается, ветер слабый и т.п. Но, сколько раз уже было, что после этой духоты – наезжал грозовой фронт со всеми своими последствиями.

20.08.17. Так и получилось – утром, пока размахивал руками-ногами, было пасмурно, но сухо. Через час – ливень. И так, весь день с перерывами. От всех работ на палубе и мачтах пришлось отказаться. Но, на брасе бегин-рея (бизань-мачта) при брасопке в подвижном блоке мантыля заклинило верёвку – каким-то образом, влетела между шкивом и щекой. Все попытки выдернуть брас с палубы, конечно, были обречены.

Несмотря на дождь, отрезали коренной конец верёвки на марсе грот-мачты, привязали к проводнику и потравили блок на мантыле на крыло мостика. Заменили блок на запасной, и всё, как бы, хорошо. Но, время от времени на наш палубный народ находит затмение. Вместо точного выполнения указания – временно закрепить коренной кончик, обрасопить все реи и, только после этого, менять брас – они всё бросили и ринулись на поиски верёвки для замены. Бегин-рей болтается, блок валяется без нагрузки и т.п. Капитан вызвал меня на мост – разобраться, что происходит. Пришлось наехать на бестолковцев.

В парусной, между всех прочих дел сделал одну нештатную работу. Достаточно сложный пошив одного хитрого чехла – не знаешь, с какого боку подступиться. Долго я, как-то тянул с началом этого дела, но всё по принципу – про глаза, которые боятся… В очереди – изготовление чехлов на швартовные бухты (старые уже изношены), настилов во внутренние помещения на время ремонта. И, прочей дребедени. А, вообще-то, мысли, время от времени, крутятся вокруг предложения – сменить работу. Вроде бы, ещё энергии хватает, но вечно, здесь на «Палладе», быть невозможно. От силы год – максимум два. После (если, уже не сейчас!) – только вызывать усмешки своей древностью… Так что, пока ещё предлагают – надо сильно задуматься. Больше, по жизни, такого, уж точно, не будет.

Поздравил в субботу по инмарсату с юбилеем своего хорошего друга, постоянного напарника по яхтенным походам, вахтам, гонкам и т.п. – Муравьёва Евгения Викторовича. Ему исполнилось 75 лет! Возраст, достойный абсолютного уважения. Много тысяч миль пройдено вместе по морским дорогам под парусами – мало, кому столько довелось. Нам с ним, одновременно присвоено звание мастеров спорта по парусу – номер удостоверения у него на единицу больше, чем у меня из-за алфавита. Когда мы познакомились, дядя Женя (так мы его зовём с Натальей – вторым помощником капитана «Мира») был капитаном яхты «Дельфин» (регатник класса Конрад-25). На нём мы участвовали в первом Кубке залива Петра Великого (по-моему, в 87-м году).

С дядей Женей всегда приятно общаться. Аура доброты, всегда ему присущая – притягивает. Никогда он не обижается на мои, совершенно дружеские подтрунивания, во время яхтенных будней. И я, всегда знаю, что у меня есть друг, который поможет, подскажет и выручит в любой ситуации. Однажды, я случайно, чуть не помер и попал в госпиталь. Евгений Викторович после работы (он главный метролог Дальзавода) по пути, каждый день заходил меня навестить. И как-то, не обнаружил. Звонок моей супруге: «А, где Коля? Что-то, я его не нашёл». Любашка простодушно ответила: «Да, он в Питере, работает на «Мире»… Женя от изумления, чуть не родил: «Да я же, его вчера видел…». Это было моё мгновенное решение – перейти на «Мир», для чего пришлось фактически сбежать из госпиталя. Благо – никаких последствий.

Доброго тебе здоровья, дорогой Евгений! Супруге Наташе, вашим детям и внукам – большой замечательной семье!

21.08.17. Погода внесла коррективы во все наши планы. Дождь, шквалистый ветер. Подняли косые и пошли курсом на Пусан вдоль корейских берегов в проливной зоне. Несколько раз налетал шквал с такой силой, что крен почти достигал ватервейса правого борта. Это при, всего лишь, поднятых брам-стакселях. На «Палладе» не принято использовать балластные танки, поэтому противодействовать крену можно только уменьшением парусов. На мостике обратил внимание на наветренный шкот брам-стакселя, заложенный без слабины и перебитый – подветренный. Потравили там и там, в том числе и контр-бизань – слегка выровнялись. Ветер в галфвинд.

После обеда должны быть учения, но дождь не дал. Провёл некий зачет среди палубной команды – как плести огон на стальном тросе. В письменном виде. Только двое представляют, что надо делать. Остальные – «Туманность Андромеды…». Так же, далеки. Но, утверждают, что, если бы на настоящем тросе – вот, тогда бы… Ну, что же, ещё не вечер – проверим. Хотя, набор случайных людей (хорошие все ребята, но не специалисты и не стремятся) – ничего не даст.

22.08.17. День для работ на мачтах, с бортом, и прочих. Почти ни на что не отрывали. Удалось закончить замену талрепа на топенанте фор-бом-брам-рея. А то, так и висел несколько дней рей на цепной тали, пока мы шли от Чеджудо до траверза Пусана. Я пошил несколько новых чехлов для швартовных бухт. Но, главным образом, держал в поле зрения изготовление отбойников для швартовов – по примеру японского учебного судна в Кобе. Наверное, надо гашу на новом швартове переплести из-за сильной его потёртости в клюзе во время приливов – отливов в Циндао. Вот, только, когда?

Впереди короткая стоянка в Пусане. По выходу из него – участие, в каких-то киносъемках, по просьбе корейской стороны с постановкой всех парусов, авралами, брасопками и т.п. Кому-то, это надо. А после этого во Владивостоке – участие в обеспечении международного форума пару дней (сделайте нам красиво!) и далее – док и ремонт. Док на Змеинке (окраина города). С доком всё понятно. А ремонт – нечто неопределенное. В основном он касается машины и механических дел. Какие-то расчеты на палубную команду, что своими силами можно поменять, хотя бы стень-ванты на гроте или талрепы на топенантах – обречены. Отпуск, вахты и т.п. – вот, и нет никого. Не очень понятны свои собственные планы на этот период. Так что, очередной виток спирали моих размышлений: – не пора ли, на крыло – с крутым разворотом?

14. Швартовка в Пусане

23.08.17. Легли в дрейф в 17-ти милях от Пусана. Красиво укатали все паруса для предстоящей стоянки. Но, за ночь течением нас унесло на 50 миль севернее. Подняли и поставили паруса – начали выбираться обратно. Ветер с севера в лоб, можно только уваливаться, чтобы иметь ход. Но курс 310-320 только уводит еще дальше. Просчитали курс после предполагаемого поворота в лавировку. С учетом течения получилось, что просто пойдем строго обратным курсом без всякого выигрыша по высоте. Убрали всё – оба мотора и назад, к району ожидания. На якорь встать нельзя – проливная зона и всё такое. Снова в дрейф. Утром посмотрел, как нас лагом протащило мимо каких-то рыбацких вешек: боком, не менее 2-х узлов! По электронной карте оказалось 2,7 узла! Придётся снова подруливать под двигателями. Заход в Пусан 24-го.

24.08.17. Встали на якорь напротив одного из пляжей. Долго шли к этой точке мимо, примерно полусотни, уже стоящих на якорях судов, самого разного назначения. Береговая черта в районе Пусана настолько изрезана, что вид на центр города с совершенно другого ракурса стал весьма неожиданным. Заняли свое место в строю стоящих – отдал левый якорь. Бросилось в глаза большое количество плавающего мусора. Ничего удивительного. Мы ведём постоянную борьбу с курсантами, чтобы ничего в море не бросали. Контроль, замечания и т.п. – особого успеха не имеют. Хоть кол на голове теши. Яхтенная школа меня приучила навсегда: любой мусор, кроме некоторого съедобного, в море не выбрасывать. По возвращении – в баки на берегу. Но, вряд ли из сотен судов, ожидающих своей очереди захода в порт, найдутся такие уж идеальные, с которых ничего не будут выбрасывать в море.

25.08.17. Ошвартовались на «своём месте», т.е. у причальной стенки пассажирского терминала. При заводке швартовов применили отбойники и плетёные маты. Все новшества показали свою эффективность. Хотя, швартовы пришлось набивать дважды: вначале, чтобы закрепиться, а затем – обернуть их плетёными матами.

Во время раскантовки (разворачивание судна буксирами на 180 градусов для постановки к причалу носом на выход) хлынул сильный мелкий дождь. Вымокли мгновенно. Но, дождь, по-летнему тёплый, и все участники только фыркали, как тюлени, пока готовились к швартовке. Но, уже через час сияло солнце, тучки исчезли, и всё обволокло этакой турецкой баней.

Посмотрел в интернете, что нового в моих сообщениях. «Мир» в Кале – Наталья сообщила, что видны английские горки. Борис Леонидович, также отозвался. Друзья не забывают. Но, у меня чувство, что мы – уже, как на Луне – они на светлой стороне, а я на обратной. В общем-то, и без аллегорий – так и есть.

Направился в город. По нашему причалу, идти примерно с километр, до угла терминала, а там до пропускного пункта, ещё почти столько же. Возле трапа остановился какой-то служебный автомобиль, и водитель предложил подвезти до проходной. Конечно, я согласился. Это не первая такая ситуация: корейцы весьма доброжелательны.

26-28.08.17. Погода все дни отличная. Нет, даже обычного в последнее время, ощущения турецкой бани. Уже всё уносит лёгкий ветерок. Но, добираться до какого-либо пляжа, желания нет. От нашей стоянки ровно полчаса идти до ближайшей станции метро, после ехать с пересадкой чуть более часа до остановки в районе пляжа Хёнде. Там еще минут двадцать и, наконец-то, море. На пляже суровые полицейские порядки. Буйками и поплавками огорожена почти вся прибрежная полоса. Через каждые 50 метров вышки с наблюдателями. Бесконечные свистки в адрес купальщиков, приблизившихся к буйкам. Но от берега до буйков расстояние от 5-ти до 15-ти метров. И глубина на самом отдалённом участке чуть более метра.

Но этого ещё мало. Есть вторая линия буйков метров через 30-40 от первой. В этом коридоре постоянно ходят туда-сюда три или четыре больших надувных шлюпки, не считая, каких-то баркасов в дрейфе. Если кто-то не реагирует на свистки береговых спасателей – тут же к нарушителю устремляются как минимум две шлюпки (я, стоя почти по пояс, у буйков, посылал их на всех языках и, особенно, на родном). Так что это плескание мало доставляет удовольствия. Правда, говорят, что в левой части пляжа есть некая зона для иностранцев, где нет этого надсмотра. Но, так ли это – сам не видел.

В общем, двухчасовое путешествие только в один конец, не очень-то вдохновляет. Есть ещё два каких-то пляжа, до которых можно добраться на автобусе (и тоже, не близко). Но, надо знать маршрут, да знать, как ехать обратно (автобусы ходят в круговую) и т.п. Некоторые наши ходили пешком. По их словам – два часа ходу. Но, это на любителя. Есть великолепные парки, но тоже, от нашей стоянки до них добираться – себе дороже. В общем, выбираемся только, чтобы прогуляться по подземной торговой улице Лотто и от неё в Лотто-Март. Это большой супермаркет, украшением которого является фонтан в центре, двустороннего действия. Т.е. струи под музыку постепенно достигают потолка (примерно 7-й этаж) и оттуда начинает работать вниз потолочный фонтан. В жару всё это очень даже приятно. Вокруг фонтана идёт распродажа – некий такой базар. Всё остальное – бутики модных брендов, в которых народу почти не видно. Как уж, они тут выживают – для меня загадка.

В этом плане – проведения свободного времени – гораздо предпочтительнее наша бывшая стоянка возле морского музея, напротив (через бухту) морского Университета. Там место, гораздо более интересное, включая сам морской музей, яхтенную марину и оригинальный ландшафт.

Наконец-то, закончилась стоянка. Сегодня утром выходим на рейд – там по просьбе корейской стороны, какие-то киносъемки с нашим участием.

15. Отход из Пусана. Киносъёмка на «Палладе»

29.08.17. Информация о съёмках подтвердилась в неслабом объеме. Ещё в пять утра уже на причале ходили люди с кинокамерами и всякими атрибутами. Отход на 10 утра. Заранее подошёл буксир, быстро снялись и вышли на внешний рейд. Вдалеке, на военном причале показалось, что увидел мачты большого парусника. Оказалось, что действительно, это старый знакомец – мексиканский барк «Куатемок». Где, я только с ним не встречался! Ходит по всему миру – можно только позавидовать…

На борту группа человек тридцать киноспециалистов. Судя по их техническому оснащению, киносъёмки самые настоящие. Весь день мы поднимали и ставили все косые и прямые паруса. Вначале, была репетиция со всем этим делом. После неё вернулись под двигателем к исходной точке, и, под окончание дня, снова пошли под всеми парусами. Всё не так просто: несмотря на поддержку береговой охраны, обеспечивающий второй катер, то и дело приходилось расходиться со встречными судами. Некоторые упорно шли на пересечение курса, хотя и обязаны были уступить нам дорогу, т.к. мы под парусами и справа. Наш тифон гудел непрерывно, с требованием уступить дорогу, но чем руководствовались встречные ребята – остается загадкой. В общем, мостик и капитан – на нерве.

Из аппаратуры съёмочной группы нам более всего понравился летающий дрон с кинокамерой. Квадратный агрегат со сторонами около метра. Четыре пропеллера, совершенно небольшая коробка с питающим устройством и объектив, который сам по себе можно поворачивать во все стороны, независимо от этой летающей тарелки. Управляют два человека: один – чисто полётом, другой съёмками его видеокамерой. У каждого пульт с экраном, кнопками и т.п. Лётчика ведёт, как слепого, ассистентка, чтобы тот не грохнулся из-за всяких наших зацепушек.

Удивило, как точно этот аппарат летает в любом направлении. При этом сильный ветер, который поднялся – ему, совершенно, не помеха. Скорость перемещения просто поразительная. Высота полёта тоже удивляет – особых, каких-то антенн, не видно ни на этом дроне, ни на пультах управленцев. Полёт, совершенно бесшумный. Приземляли его и на палубу, и на мостик, и прямо в руки операторов.

Ходить «Палладе» во время этих съёмок пришлось под непонятным флагом синего цвета с двумя большими белыми звёздами. Видимо, это по замыслу сценария. Высаживали группу уже в темноте на обеспечивающий катер. Нашей лебёдкой грузовой сетью выгрузили их аппаратуру. Затем по штормтрапу отправили всю группу – благо, в дрейфе и с подветренной стороны. Да и ветер притих к этой удаче. А так, пришлось бы идти в точку якорной стоянки (это в обратную сторону, весьма далеко). И, тем не менее, укатали паруса и всё равно, пошли к другой точке, хотя на якорь там не становились. Но, таковы местные требования. Доложились ночью, что мы на месте и нам дали добро на отход.

К счастью паруса выдержали. Порвали только на фоке на бом-брамселях два горденя. Но, это – загадки мостика. Я с ними договорился, что на укатку парусов мы увалимся (нагрузка на паруса сразу меньше) и обрасопимся полнее. Но, нет – мостик предпочел убирать паруса на крутом курсе, когда их безжалостно телепает. Никак, я эту логику не одолею.

30.08.17. Поменяли горденя на бом-брамселе фок-мачты. Закончили установку наконечников на заготовленные стень-ванты. Не обошлось без некоторых ошибок исполнителей. Над душой всё время висеть не будешь. На примере первой изготовленной стень-ванты стало понятно, на каком расстоянии разделывать кончик троса под конус, сколько надо проволок для этой цели, как затягивать трос в воронку и т.д. Но, небольшие отступления от проверенного способа дали себя знать: следующая ванта получилась на 50 мм длиннее. Страшного, конечно же, ничего нет – запас на талрепах есть. Тем не менее, голову при изготовлении надо включать.

Иногда, члены палубной команды из курсантов, временно взятых в основной состав, выдают всякие неожиданности. Объясняешь – вроде бы, кивают головами – всё понятно. Но, по факту – от понятия до дела – очень далеко. На каждой утренней планёрке обращаю внимание на разные разности. Стараюсь, с долей шутки, говорить нелицеприятные вещи, чтобы не сильно обижались. Но иногда приходится и без шуток.

31.08.17. Объявлены некие планы на ближайшее будущее. Приходим 2-го числа, а 3-го выходим вместе с «Надеждой» на рейд бухты Аякс. Будем изображать собой интерьер для участников форума. 7-го это действо заканчивается, далее «Меридианы Тихого» (кинофестиваль) и 15-го постановка в док.

А пока, завершение всяких текущих дел: с заготовленными вантами, замена некоторых горденей и гитовов, ремонт истрёпанных флагов расцвечивания, приготовление чехлов на паруса на время ремонта и т.д. Возможно, удастся заменить стень-ванты правого борта на грот-мачте во время рейдовой стоянки на якоре. Зависит от погоды, неизвестных планов по использованию судна и наличия народа в палубной команде.

Уже чувствуется приближение севера – на палубе впервые утром почувствовал, что ветерок холодный. Помахал руками и ногами – вроде бы, разогрелся. Но, внутри судна продолжают работать кондиционеры: выключать их – ещё рано.

01.09.17. …Вот и лето прошло… Пронзительные строчки Арсения Тарковского, более известные нам, по хиту нестареющей Софии (впрочем, поколение деток на нашем борту понятия не имеет, ни об авторе, ни об исполнителе).

Не знаю, последнее ли, это прошедшее лето. Конечно, в контексте работы. Слишком много неизвестных в этом жизненном уравнении. Начиная от медкомиссии в плавсостав: «Как, Вы ещё работаете?», – «Нет, блин! Лежу на печке…»

По итогам последней швартовки провёл небольшой зачёт на скорость вязания выброски к швартовной гаше. Лучший результат у палубной команды – 8 секунд. Мой – меньше двух секунд. Дело не в скорости, а в способе. У меня мгновенное движение на руке двух петель. А у народа – их тупое выкладывание, да ещё надо сообразить – что, подо что. Отпираются: «Нас, так научил бывший старший боцман». Наверное, новоиспечённому москвичу Юре Сидорову в этот момент икнулось. Топнул ногой и велел забыть. Делай, как я, и всё тут. Заодно проверил умение переносить нагрузку с палубных блоков, также, при помощи других двух узлов. Увы! Значит, моя недоработка.

Старпому на планёрке заявил, что впредь курсантов на должности матросов будем брать только через подъем на бом-брам-рей, знание самых ходовых узлов и элементы такелажной работы. Конечно, большинство наших новых матросов очень старательные, и стремятся знать и уметь. Но есть и из другой оперы. Тоже – проблема, ещё та.

Испытали новый большой такелажный ключ в действии. На марсовой площадке с его помощью стронули муфты талрепов стень-вант. Почти без проблем – только слегка погнули рукоятку. Если будет и дальше гнуться, то придется наваривать рёбра жесткости. Но, в общем, приобретение хорошее. Посмотрел на наконечники стоящих стень-вант и, что-то засомневался в надежности, уже установленных на новые ванты – китайских. Наши – мощные, с указанием на них нагрузки. А те – тонкостенные, с проушинами под пальцы. Но, вроде бы, когда набивали их на трос, 6-ти тонной талью, даже порвали стальную стропку. Т.е. держат нагрузку. Но, как они поведут себя в длительной эксплуатации – ясности нет. И деваться некуда. Отказываться от привезённых, вроде бы, было не резон – всё равно других нет.

02.09.17. Отлежались в дрейфе перед заливом Петра Великого. Сделали попытку, как-то подкраситься и подчиститься. На дежурной шлюпке осмотрели оба борта и решили, что надо обновить борта прямо с неё. Укутали обрывками парусов, взял двух матросов, чёрную и белую краску. Получилось почти хорошо, но измазались мы все по самые уши.

Сегодня приходим на своё место. Часть курсантов отправляем на берег. А завтра выход на рейд бухты Аякс, где нас уже ожидают две швартовные бочки. Антураж для форума. 8-го числа катание участников «Меридианов Тихого Океана» – традиционного осеннего кинофестиваля. Погода пока стоит идеальная – чисто для начала сентября.

Конечно, хотелось бы, чтобы повезло и фестивалю, и, главным образом, яхтсменам – на Кубке Залива Петра Великого. Это будет уже 30-й Кубок. Участвуют все классы яхт – от мелких до океанских. Среди регатников (Конрад-25) – это официальный чемпионат России. Ровно 30 лет назад мы своим экипажем (Муравьёв, Прядко, Саша Чижов и Мурашко – молодой) были участниками самого первого Кубка. Вспоминается – как будто вчера. В тех пяти гонках мы хорошо выступили, в т.ч. и в самой длинной – второй гонке. Через проливы между островами, с выходом в Уссурийский залив, в залив Стрелок, поворотом в бухте Троица и множеством других, весьма непростых маневров. И по результатам всех гонок стали кандидатами в мастера спорта. Ну, а самым крутым нашим достижением было третье место в очередном Кубке на яхте «Браво» (Конрад-25). Тогда мы до последней пятой короткой гонки лидировали с большим отрывом (сильно повезло в ряде моментов), но наш, незабвенной памяти, капитан Михалыч (Пряха) самонадеянно ошибся с ветром. Удивительно, как быстро пролетело время…

Рейс закончен. Что дальше? Непредсказуемо…

P.S. Встали на швартовные бочки в Аяксе напротив ДФГУ, в котором будет проходить 3-й восточный экономический форум. По корме, также на бочках ошвартована «Надежда». Неподалёку разные корабли, суда береговой охраны и т.д. Идеальная погода в день швартовки сменилась на следующий день тучками и моросью. Несмотря ни на что, начали замену стень-вант на правом борту грот-мачты. Новый цепной ключ, которым я так гордился – себя не оправдал. Рукоятку согнули. Пришлось переворачивать и выгибать в другую сторону. Но – это не дело. Таким же ключом работали, когда-то на «Роял Клиппере» – отворачивали муфты неизмеримо более мощные (для 60-ти метровых мачт). И ключу – ничего! Но был он приобретён в Турции – не исключено, что тоже китайского производства, но сталь видимо нормальная. К тому же стала рассыпаться цепь, что уж совсем нехорошо. Хорошо, что есть ключ «крокодил» метрового размера. Им и отвернули.

Копался в парусной – услышал через борт непонятный шум снаружи. На работу проходящих мимо судов, вроде, непохоже. Вышел на палубу – новый СУ-35 над нашими мачтами совершает фигуры высшего пилотажа. Мёртвые петли, при которых он уходит в облака и неожиданно выныривает из них, бочки, иммельманы, боевые развороты и т.п. Мы на палубе заткнули уши руками – рёв двигателей – неимоверный. И всё это в условиях низкой облачности, над самой водой и нашими мачтами. Впечатление – сильнейшее! Конечно, это зрелище было для участников форума, который ещё не открылся, но уже там собрались почти все.

Завели дополнительные швартовы на бочки. Подняли флаги расцвечивания. Ждём гостей. Никто не приехал, хотя, конечно, курсантов задёргали построениями, приветствиями и т.п. Для вечерней иллюминации подняли и растянули гирлянды с лампочками. И чтобы уж, совсем изобразить нечто – подняли стень-стакселя. Ветер не очень сильный, но наветренные швартовы от бочек напряглись. Я больше переживаю за стальные стропки, которыми гаша швартова крепится к мощной такелажной скобе, а та, в свою очередь, к рыму на бочке. В хороший ветер можно ожидать всего – всё-таки, не домашняя собачка на привязи, а почти три тысячи тонн железного весу. Хорошо, что швартовные бочки отыгрывают рывки от ветра за счет своих бриделей (цепь, которой они прикреплены к мертвому якорю). Так или иначе, с поднятыми косыми – вид весьма выигрышный.

Весь первый день форума провели на грот-мачте – меняли стень-ванты левого борта. Сложности начались с замены верхних частей на мачтовых скобах. Там такелажные 12-ти тонные скобы – вплотную одна к другой. Пальцы, за которые удерживаются наконечники, крепятся гайками 64-го размера. Всё, конечно, прикипело за годы эксплуатации – навсегда. Пришлось их резать болгаркой. Всё на высоте, на страховках – комфорта никакого. Наконец, подвесили новые ванты. Осталось закрепить на периметре марсовой площадки через талрепы.

Тоже – появились неслабые проблемы. Две ванты оказались длиннее, чем нужно (просчет в набивке наконечников, да и я, не проверил сам – занят был, чем-то в это время). Хорошо, что нашли в своих запасах новый талреп и он удачно подошел по размеру.

С последней вантой и так, и эдак: пытались подогнать с помощью скоб без т.н. компенсатора (пластина в пять см толщиной с тремя отверстиями). Компенсатор не помещается между проушин наконечника – отправил народ стачивать на наждаке лишнюю толщину. Попытка применить дополнительную скобу – тоже не удалась: лапки с пальцем не проходят. Пока растачивали компенсатор, спросил у Николая Ивановича – нет ли, в подшкиперских запасах концевого звена от якорной цепи – оно бы, подошло в обе вилки (наконечника ванты и талрепа). Тот, простодушно ответил, что – нет, но есть звено Кентера. Я не придал этому значения и полез в такелажку – а, вдруг, есть что-то. И наткнулся на ту самую скобу Кентера. Это соединительное звено для смычек якорной цепи – составное из пяти частей. Два отверстия по бокам от контрафорса идеально подходят под пальцы вилок. И по толщине как раз, то, что нужно. Установили – получилось просто идеально. А в этот момент снизу, с палубы донеслось, что и там готов компенсатор. К разочарованию участников – отказались. Все ванты туго натянули талрепами. А тут и время ужина.

Так что, моя команда проработала сверх всяких учетных часов и никто не выступил против. Сам я был почти всё время на марсе и думал, что народ внизу на палубе давно разбежался. Но, нет – вся палубная команда на месте. Конечно, я придумаю компенсацию в виде неких незаконных отгулов – много работ проведено и помимо этой: на высоте и довольно технологически сложных. Подобные работы, будь они заказаны заводу или наемникам – обошлись бы в колоссальную сумму. Но на это рассчитывать не приходится, а стимул должен быть. Поэтому, как в одном из фильмов про войну, где после боя командир раздает ордена оставшимся в живых, со словами: «Всё, что могу…»

Автопортрет на подвесной системе

Всем привет и удачи!

В начало

Автор: Абрамов Николай Александрович | слов 24417