1. Введение

В апреле этого года я поместил на сайте клуба публикацию «К истории становления и развития исследований аномалий морской среды» https://memoclub.ru/2018/11/k-istorii-stanovleniya-i-razvitiya-issledovaniy-anomaliy-morskoy-sredyi-3/ [1]. Цель публикации – познакомить читателей с новым необычным направлением работ в ЦНИИ «Гранит», начатом во второй половине прошлого века, и с некоторыми проблемами, возникшими при его становлении. Цель данной публикации – рассказать подробнее о создателях комплекса «Тукан», названных Л.П. Свиридовым фанатами морских аномалий, их роли в выполняемых работах.

Лев Петрович Свиридов

В декабре 1999 года Лев Петрович Свиридов (19.09.1922 – 27.02.2008) – главный фанат морских аномалий – закончил эссе «Фанаты морских аномалий» [2]. Другой фанат – Игорь Михайлович Завилович – опубликовал это эссе в интернете в виде, выполненном его автором: фамилии, имена и отчества сотрудников ЦНИИ «Гранит» и части сотрудников предприятий – соисполнителей в эссе автором были намеренно изменены, но при этом они начинались на те же самые буквы, что и действительные. Затем на сайте http://izavi.narod.ru/NEA.html была опубликована откорректированная версия эссе [3]. Корректировка заключалась только лишь в указании в тексте действительных фамилий, имен и отчеств участников работ. В данной публикации используются цитаты из эссе [3]. Они приведены в тексте публикации в кавычках «ёлочки» без знака отсылки [ ]. Внутренние цитаты эссе, как и в оригинале, заключены в кавычки „лапки“.

Эссе Л.П. Свиридова выходит за рамки принятого в литературном жанре определения [4]. По существу это история становления важного нового в стране направления работ, выполнявшихся во второй половине ХХ века ЦНИИ «Гранит» (головное предприятие по направлению) с невообразимо большим кругом организаций различных министерств и ведомств, НИИ ВМФ и организаций Академии Наук СССР. Руководство СССР очень высоко оценило результаты этих работ. 8 мая 1984 года вышло постановление ЦК КПСС и СМ СССР о присуждении Ленинской премии за комплекс фундаментальных, поисковых и прикладных исследований по проблеме и двух Государственных премий за создание и проведение испытаний четырех новых систем. Затем вышло также постановление ЦК и Совмина о принятии этих систем на вооружение, начале их серийного производства, о разрешении на представление Ленинской, двух Государственных премий и выделении четырехсот орденов и медалей отличившимся разработчикам четырех систем, выдаче соответствующих степенных премий и ордена Ленина ЦНИИ «Гранит» и ордена Трудового Красного Знамени предприятию соисполнителю – Союзному НИИ приборостроения АН СССР.

Эссе Л.П. Свиридова – это неофициальная версия истории становления указанного направления, показанная глазами Главного конструктора первого в мире комплекса обнаружения антропогенных аномалий гидрофизических полей на фоне естественной изменчивости морской среды. Официальная версия истории становления указанного направления представлена в юбилейной книге: «100 лет от Центральной научно-технической лаборатории Военного ведомства России — до Концерна «Гранит-Электрон». Создание и развитие». Под редакцией О.М. Аврова, Ю.Ф. Подоплекина. ОАО Концерн «Гранит-Электрон», ООО «НП-ПРИНТ», 2014. – 264 с.: илл. [5]. Как и всякий исторический документ, официальная версия становления указанного направления содержит и правду, и неправду. Как заметил известный историк Олег Ауров [6], «Проблема фальсификации истории существует столько же, сколько и сама история. Причина этого достаточно банальна: это борьба за власть в самом широком смысле»… «Ведь «фальсификация» — это не только и не столько сочинение новых фактов, сколько замалчивание уже известного…». Отсутствие в [5] ссылки на эссе [2] и [3] подтверждает это утверждение. Описание событий в ходе становления рассматриваемого направления в эссе существенно отличается от описания в официальной версии. Цель официальной версии – представить происходившие события в свете интересов существующего руководства. В эссе, конечно, тоже есть элементы субъективности. Но, как и при проведении работ по описываемой тематике, Л.П. Свиридов проявил при написании эссе свойственные ему честность и принципиальность.

2. Начало работ по направлению

Постановление ЦК КПСС и СМ СССР о развитии работ по направлению вышло 27.01.1967. В этот же день формально были начаты работы по направлению в институте в НИО перспективных исследований (начальник И.У. Любченко) приказом генерального директора ЦНИИ «Гранит» В.В. Павлова о назначении двух главных конструкторов: Л.П. Свиридова по ОКР «Тукан» (для подводных лодок) и Б.И. Виленкина по ОКР «Кайра» (для надводных кораблей). Виленкин был начальником лаборатории в этом НИО, а Свиридов был переведен в лабораторию Виленкина и стал руководителем комплексной группы по ОКР «Тукан».

Ознакомление с Постановлением, результатами выполненных работ (отчётом в/ч 10729 по НИР «Тукан-УН») и тактико-техническим заданием (ТТЗ) на аванпроект ОКР «Тукан» поразило Свиридова большим числом используемых гидрофизических полей (ГФП) морской среды (поле скорости, температуры, электропроводности, радиоактивного излучения, оптических неоднородностей морской среды и другие), а также «широкой “аппаратурной гаммой“ разрабатываемых приборов разных исполнителей». Клуб соисполнителей – очень большой, с широкой географией участников – Москва, Ленинград, Киев, Ташкент, Вильнюс и другие города, с дублированием аппаратур. Оптик было пять, радиоактивных – три и это не считая “монополистов“ направления и метрологии. Естественно в постановление были включены и проектанты кораблей и подводных лодок, на которые ставилась аппаратура. Из перечисления используемых ГФП следует очень большое разнообразие применяемых типов их преобразователей (датчиков), их параметров и их сложности. Часть преобразователей – небольшие по размеру (преобразователи температуры, электропроводности и др.). А часть представляют собой сложнейшие системы (оптико-телевизионные). Разработкой последних занимались крупные специализированные организации (ГОИ им. С.И. Вавилова, Конструкторское бюро Киевского завода «Арсенал», ГЕОХИ им. В.И. Вернадского, ВНИИФТРИ, ИАЭ им. И.В. Курчатова, Ленинградский НИИ телевидения и др.). Разработку и метрологию первых из них пришлось создавать в ЦНИИ «Гранит», так как в стране и мире отсутствовали такие устройства с параметрами, пригодными для использования в разрабатываемых системах, а вторых – выполнялась в специализированных организациях, которые постановлением правительства были назначены соисполнителями в ОКР «Тукан» и «Кайра».

3. Создание «генералитета»

В.А. Цвикевич

Преобразователи ГФП являются не только важней частью разрабатываемых систем обнаружения аномалий морской среды, но, в первую очередь, важнейшей частью исследовательского комплекса «Тукан» (ИКТ), который создавался на северном флоте в обеспечение выполнения работ по направлению. Поэтому Свиридов начал подбор «генералитета» своего заказа с руководителя работ по преобразователям ГФП, предложив эту должность заместителя главного конструктора по первой группе преобразователей В.А. Цвикевичу – старшему научному сотруднику НИО перспективных исследований. «При переговорах Цвикевич понравился Льву логикой мышления, оригинальностью ума, и хорошей осведомлённостью об ученых института, особенно на уровне кандидатов наук». Кроме того, «Он поверил ему, может быть потому, что тоже был участником войны, спокойным, рассудительным». В семидесятых при создании НИО по направлению Цвикевич стал начальником лаборатории преобразователей ГФП, а в 1975 при создании отделения – начальником НИО преобразователей ГФП.

Дав согласие на предложение Свиридова стать руководителем работ по преобразователям ГФП, Цвикевич рекомендовал ему еще две кандидатуры для «генералитета» заказа. А.К. Чекина, которого он охарактеризовал как «большой умница», и меня. Чекину, который имел опыт работы заместителя руководителя НИР, Свиридов предложил должность младшего научного сотрудника и первого заместителя главного конструктора ОКР «Тукан». Мне – должность младшего научного сотрудника, руководителя теоретической группы в лаборатории Виленкина и заместителя главного конструктора по теории и обработке информации. Такая должность в ОКР была обусловлена спецификой заказа.

Новизна и многопрофильность решаемой в направлении проблемы обусловили создание в 1967 году специального Научного совета по комплексной проблеме «Гидрофизика» при Президиуме АН СССР, возглавляемого академиком А.П. Александровым. Актуальность создания нового вида радиоэлектронного вооружения в сжатые сроки обусловили принятие Научным советом по «Гидрофизике» нестандартного и нетрадиционного решения – выполнять разработку и создание аппаратуры одновременно с проведением натурных и теоретических исследований по проблеме. До предложения Свиридова я работал в лаборатории С.И. Сергеева. В его лаборатории исследовались новые перспективные методы приема и обработки сигналов и, используемая для этого, новая техника.

Директор института В.В. Павлов не очень доброжелательно относился к деятельности Сергеева. Отрицательно он прореагировал и на подачу мною в этой лаборатории заявки на изобретение «Способ знаковой корреляционной обработки шумовых сигналов» совместно с заведующей лабораторией Акустического института АН СССР С.Г. Гершман, хотя по заявке было выдано авторское свидетельство на изобретение. Причина отрицательной реакции основывалась на занятии «посторонними делами» – обработка шумовых сигналов в институте появилась позже. Цвикевич познакомился со мной, когда стал официальным оппонентом моей кандидатской диссертации. В диссертации, в частности, я рассматривал вопросы пеленгации источников шумовых радиолокационных помех. Этим я занимался в институте в рамках работы по созданию системы управления крылатой ракеты с подводным стартом «Гранит» по заданию А.Б. Якобсона. Изложенное, а также мой опыт работы по корреляционной обработке шумовых сигналов в ОКБ завода «Водтрансприбор» до перехода в ЦНИИ «Гранит», послужили основанием Цвикевичу рекомендовать меня Свиридову, а Павлову – относиться ко мне не очень положительно.

Я был единственным на заказе «Тукан», кто имел опыт работы в области обработки шумовых сигналов. Поэтому мне было предложено провести небольшой курс лекций для подготовки сотрудников к работе по новому направлению. Курс содержал краткие основы теории вероятностей и теории случайных процессов, а также некоторые результаты по корреляционной обработке шумовых сигналов, выполненные мною в ОКБ завода «Водтрансприбор».

Н.Л. Птицина

После принятия Павловым по результатам защиты аванпроекта комплекса «Тукан» важнейшего решения о разработке ОКР «Тукан», руководителем заказа Свиридов выбрал свою сотрудницу в НИО, в котором он был заместителем начальника до назначения на должность главного конструктора, – Нонну Логиновну Птицину. Она довольно быстро организовала группу сетевого управления разработками – СУР. В это время как раз входили в обиход института сетевые графики, по типу американских. В Москве, министерством был проведён недельный семинар для конструктората, и Свиридов тоже был его участником, а по возвращении – сетевой график по ОКР “Тукан” был утверждён одним из первых в институте.

Принятие Научным советом по «Гидрофизике» решения выполнять разработку и создание аппаратуры одновременно с проведением натурных и теоретических исследований по проблеме – потребовало создание исследовательского комплекса на подводной лодке. Для обеспечения этих работ был назначен заместитель главного конструктора по испытаниям И.М. Авербах. Для разработки конструкторской документации был назначен заместитель главного конструктора (к сожалению, забыл его фамилию).

4. Разработка преобразователей ГФП

Десятки организаций – соисполнителей, ограниченные сроки исполнения (в соответствии с ТТЗ на аванпроект ОКР «Тукан», через полтора года нужно было не только отчитаться за работу, испытания аппаратуры, но и представить ТЗ на опытный образец) не давали возможности Свиридову самому глубоко вникать ни в один вопрос заказа. Он должен был решать большое число глобальных вопросов, меняющихся на разных этапах разработки: взаимодействие нескольких десятков организаций – соисполнителей, подготовка решений правительственных органов по проведению работ по направлению, выделение ВМФ подводных лодок для проведения исследований и размещения на них опытных образцов, переоборудование лодок и т.д. Поэтому Свиридов полностью доверил решение вопросов на заказе соответствующим заместителям, а сам сосредоточился на решении глобальных вопросов заказа.

Ознакомление с выполненными работами (НИР «Тукан – УН» и отчеты ЦНИИ им. акад. А.Н. Крылова, ответственного за разработку модели входных воздействий) показало практически полное отсутствие в этих работах информации о модели входных воздействий – обнаруживаемых антропогенных морских аномалий. Из ознакомления следовала также непригодность существующих преобразователей скорости, температуры, электропроводности к применению в создаваемой аппаратуре обнаружения аномалий морской среды, предназначенной для установки на действующие и перспективные надводные корабли и подводные лодки. Преобразователи не обладали достаточной чувствительностью, а их конструкция не обеспечивала надёжной работы в условиях агрессивной морской среды. Поэтому для решения стоящей перед разработчиками задачи необходимо было проведение работ по созданию надёжных высокочувствительных преобразователей ГФП. Без решения этой задачи терялся смысл выполнения всех дальнейших работ по проблеме.

В.А. Цвикевич организовал работы для решения этой задачи и лично участвовал в них (в части разработки преобразователей пульсаций поля скорости). Решение задачи выполнялось двумя путями: на лабораторном гидродинамическом стенде и в реальных морских условиях на ИКТ, который, в соответствии с ТТЗ на аванпроект, был создан на северном флоте в обеспечение выполнения работ по направлению. Для создания ИКТ ВМФ выделил дизельную подводную лодку проекта АВ-611. Она была переоборудована на заводе в Североморске для установки на ней исследуемой аппаратуры, созданной организациями – соисполнителями. Силами комплексной группы велась её отладка. А в здании бывшей школы на 9-й Советской улице был построен первый гидродинамический стенд. На стенде были начаты работы по исследованию разрабатываемых преобразователей разных ГФП. Там постепенно собралась увлеченная компания – А.В. Аржанников (инженер моей группы), Ю.Е. Голубев, Ильин (Володя), В.В. Туренко, М.Л. Гельдерман и другие. Позднее к ним был подключен «главный гидролог» И.М. Завилович, принятый в теоретическую группу и ожидавший получения допуска.

Ю.Е. Голубев

М.С. Ильин

Ф.Б. Овчиннников

А.М. Щитников

Купили модель подводной лодки и с увлечением запускали ее в бассейне, а за ней вослед – разрабатываемые преобразователи по направляющей сверху бассейна. Засиживались до 10-11 часов вечера, а утром вновь бежали к 8 часам. Ели и праздновали, не отходя от рабочего места. Все были увлечены темой. Преобразователи пульсаций скорости, температуры, электропроводности, не имели аналогов ни у нас, ни за рубежом. Цвикевич, Аржанников и Голубев поэтому стали заниматься разработкой преобразователя этого поля. Цвикевич и Аржанников разработали и создали различные варианты преобразователей пульсаций этого поля, в том числе векторные, необходимые для измерения и анализа анизотропии поля при решении специальных задач создаваемой аппаратурой обнаружения аномалий морской среды.

Разработкой преобразователей пульсаций и средних значений поля температуры успешно занимался В.В. Туренко. Преобразователями температуры занимались И.В. Фратини и А.М. Щитников. Ф.Б. Овчинников, появившийся немного позже, сделал первый в мире зонд температура, электропроводность, соленость (расчетная), глубина, рН, редокс – потенциал систему ПГХП, обработку и регистрацию на ПО GENIE 2.0. Все сам от начала до конца! Зонд имел перспективу развития и потребителей, но остался на уровне 1975 года и глобально отстал от (импортных) разработок. Элементная база не обеспечивала необходимые шумовые характеристики преобразователей. Возникла идея использования параметрических усилителей – преобразование постоянного сигнала в переменный, его усиление и детектирование. Занимался этим Ильин. Очень важной частью разработки – метрологией преобразователей – занимались Голубев и Овчинников.

Вклад Цвикевича и созданного им коллектива в работы по созданию преобразователей ГФП – бесценен. Однако в 1988 году генеральный директор И.Ю. Кривцов уволил его. 23 февраля 1988 года Цвикевичу исполнилось 70 лет. Юбилей был очень громко отмечен в институте. При вручении государственных наград за работы по направлению Виктор Александрович получил самую высокую награду среди действительных исполнителей «Тукан» и «Кайра» – орден Дружбы народов. Кроме того, он участник Великой Отечественной войны. Тем не менее, через полгода после громкого юбилея его отправили на пенсию по возрасту. Причина – участие его со мной в судебном иске против плагиата, совершенного начальником отделения Л.Ф. Рыбалко. А спустя 25 лет по этой же причине соредактор юбилейной книги [5] О.М. Авров даже не поместил его фотографию в этой книге. И это не смотря на то, что Цвикевич был начальником лаборатории, а потом начальником НИО по разработке преобразователей ГФП в отделении, начальником которого в середине 1975 года стал Авров. Цвикевич 21 год руководил этими работами – практически с первых дней начала работ по рассматриваемому направлению в институте!

5. Теоретическая группа

Разработка принципов построения устройства обработки информации (УОИ) сигналов на выходе преобразователей ГФП была возложена на меня, как на заместителя главного конструктора по теории и обработке информации. По разделению задач между организациями – соисполнителями ответственность за разработку модели входных воздействий возлагалась на ЦНИИ им. акад. А.Н. Крылова, конкретно – на начальника НИО доктора технических наук Г.Н. Иванова. «Но прошло… пять лет, а в присылаемых от него отчётах, с громким названием “Модель 19 . . года“ высказывались очередные домыслы». В итоге, более чем за 20 лет ЦНИИ им. акад. А.Н. Крылова, так и не смог создать реальную практически приемлемую модель антропогенных морских аномалий. А уж силы, средства и умы у них были. И АН СССР во главе со всеми академиками ничем не отличилась в этом плане.

А.В. Аржанников

Отсутствие модели вынудили в ходе испытаний на ИКТ, начатых в начале 1968 года, предпринять огромные усилия для экспериментального получения модели входных сигналов, вызванных природными и антропогенными аномалиями ГФП. Участие в этих работах, особенно выходы в море, отбирало у меня очень много времени. Но это была очень важная часть работы. Дополнительно я подключил к ним Аржанникова. Он недавно поступил в «Гранит», окончив Ленинградский политехнический институт, и был ещё, как говорят, в поиске. Я предложил ему заняться исследованием анизотропии в антропогенных аномалиях поля скорости. Наличие этого явления открывало возможности для решения задачи определения направления развития таких аномалий. Однако отсутствие необходимых для таких исследований преобразователей заставило Аржанникова и других фанатов заняться их разработкой и созданием. Выполненные работы привели к успешному решению этой проблемы, о чём говорилось выше. Созданные в результате преобразователи поля скорости позволили Аржанникову провести исследования характеристик так называемой узкой зоны антропогенных аномалий. Обработка и анализ полученных им в реальных условиях сигналов позволили впервые в стране и мире получить спектры этих сигналов, возникающих в так называемой узкой зоне антропогенных аномалий, и динамику их вырождения во времени и пространстве.

По мере расширения работ по направлению роль Аржанникова в них возрастала. В начале 1970 года после выхода Любченко на пенсию НИО перспективных исследований был реорганизован в НИО по рассматриваемой тематике. Начальником НИО был назначен Свиридов. В НИО были созданы 2 комплексные лаборатории: по ОКР «Тукан» и по ОКР «Кайра». Начальниками были назначены соответственно А.К. Чекин и Л.Ф. Рыбалко. Попытка Свиридова создать в НИО теоретическую лабораторию по обоим комплексам и назначить меня её начальником не удалась, хотя на меня при этой реорганизации были, с целью унификации, дополнительно возложены обязанности заместителя главного конструктора по теории и обработке информации ОКР «Кайра». Как утверждает в эссе Свиридов, помешал назначению мой пятый пункт. Думаю причина другая – сохранившийся у Павлова стереотип в отношении о моей деятельности в лаборатории Сергеева. В результате я остался в комплексной лаборатории по ОКР «Тукан» под началом Чекина.

Одной из главных задач, созданных в новом НИО двух комплексных лабораторий, было проведение испытаний на ИКТ и на исследовательском комплексе «Кайра» (ИКК). С моего согласия Чекин перевел Аржанникова из моей группы в комплексную. А позднее Свиридов назначил Аржанникова приказом по институту официальным техническим руководителем испытаний на ИКТ. В автономном походе в апреле – мае 1978 на АПЛ №608 он был фактически техническим руководителем всех проводимых работ. На общефлотских учениях “Штабель – 10“ (1979 год), которые проходили в Баренцевом море, Свиридов «назначил руководителем испытаний Аржанникова, а в качестве “консультантов“ – Цалкина и Завиловича» – “главного гидролога“ заказа Завиловича. На Государственные испытания Свиридов «…подобрал… “костяк защитников” из состава своих заместителей: по преобразователям – Аржанникова Анатолия Васильевича, по теории (сразу от двух “Туканов”: первенца и модернизированного) – Цалкина Исая Ароновича и Гусева Андрея Вадимовича, придав им в помощь “главного гидролога“ заказа – Завиловича Игоря Михайловича. Это были “бойцы первой линии” и на них Лев мог полностью положиться». (О «двух “Туканах“» и “главном гидрологе“ заказа – ниже).

Результаты выполненных Аржанниковым исследований и разработок огромны и отражены в значительной мере в его диссертации на соискание ученой степени кандидата технических наук.

Полученные на ИКТ результаты исследований модели сигналов антропогенных аномалий были положены в основу создания УОИ комплекса. Принципы построения УОИ были доложены мною, как заместителем главного конструктора по теории и обработке информации, в содокладе на защите аванпроекта в мае 1967 года. Эти принципы дорабатывались в ходе последующих исследований на ИКТ и предусматривали введение в опытный образец ОКР «Тукан» специализированного аналого-цифрового устройства с перестраиваемыми в широких диапазонах параметрами. Особенностью этого устройства было пропорциональное изменение частоты квантования обрабатываемых сигналов при изменении скорости движения подводной лодки. Это автоматически исключало искажение частотно-временных характеристик входных сигналов при изменении скорости лодки. «Павлову было доложено об избыточности, от недостатка информации о самом явлении, этих машин, и он с пониманием одобрил такой подход. Заказчик тоже, скрепя сердце, подписался под этим, не имея возможности предложить что-то свое – другое, более эффективное».

Н.А. Орлова

Разработка этого УОИ выполнялась инженерами группы Н.А. Орловой и В.П. Шеманиной. А разработка его блоков, включая впервые используемые в институте цифровые фильтры с перестраиваемыми параметрами, выполнялась по моим техническим заданиям в ряде специализированных подразделений института. В том числе в лаборатории Ю.С. Парижского (НИО цифровой обработки сигналов), в лаборатории А.А. Грибова (в НИО, руководимом Любченко, а затем Свиридовым) и в других подразделениях института (например, в НИО цифровой вычислительной техники – разработка высоко-разрядного АЦП). Для настройки и проверки УОИ в составе комплекса в группе был разработан (с участием сотрудников лаборатории В.Д. Ланда) многоканальный имитатор нестационарных сигналов.

И.М. Завилович

При переходе на работу к Свиридову, он обещал мне, что людей в свою группу я буду набирать сам. В соответствии с этим в октябре 1971 я принял в группу Игоря Завиловича. Как сейчас помню нашу первую встречу, на Госпитальной около проходной. Игорь мне сразу очень понравился. Молодой (27 лет). Окончил Ленинградский гидрометеоинститут по специальности «океанология» в 1967 году. Работал в Атлантической экспедиции Гидрографии ВМФ. Много плавал. И, главное, – искал работу по интересу. Это был первый гидролог на тематике. До оформления 2-й формы он был подключен к работам, проводимым в бассейне, созданном в подвале бывшей школы на 9-й Советской улице. Принят он был как гидролог. Но занимался практически всем. Но главным его делом была оценка влияния гидрологии.

Он разработал методику снятия гидрологического разреза (одновремённый замер плотности и температуры забортной воды через определенные интервалы по глубине при погружении подводной лодки), оценку гидрологических условий и их связь с результатами испытаний. Гидрологическую часть во всех отчетах испытаний конечно же писал Завилович. А когда Аржанников был назначен техническим руководителем испытаний на ИКТ, Завилович стал его заместителем. В 1976 году он был уже ведущим инженером и руководил работами по переоборудованию АПЛ-608, на которую устанавливался разработанный опытный образец комплекса «Тукан-1». В следующем году эта АПЛ была в почти месячном автономном походе, в котором участвовала большая группа фанатов «Тукана» во главе со Свиридовым. В целом, с учётом плаваний на предыдущей работе на океанологических судах в длительных экспедициях до поступления в «Гранит», Игорь провел под водой более 3 лет. Он был в 6 автономных походах. 4 раза был представлен от командующего Северного флота к ордену Красного знамени, из них 3 раза – к боевому! Все представления, кроме похода 1982 года, зашивались в дело без обращения в министерство. Однако при раздаче слонов по результатам завершения ОКР это было учтено – он был награждён орденом Знак почета, а не медалью. Завиловича уважали и в лаборатории, и в экспедициях. Еще во время автономного похода на АПЛ 608 был такой обычай. Кроме четырехразового питания (для всех), был так называемый командирский чай, перед киносеансом. На него командир приглашал только тех, с кем хотел бы неформально пообщаться. И Завилович всегда удостаивался этой чести.

Получаемые на ИКТ сигналы ГФП, помимо обработки, записывались на многоканальные магнитофоны. В Ленинграде они обрабатывались на двух стендах. Один был создан в теоретической группе с использованием в основном новейшей импортной техники. На нём работали инженеры группы А.Г. Бородавченко, В.Г. Кузнецов, Л.Я. Кравчик, М.Г. Гальченко. Второй стенд (аналого-цифровой) был создан в вычислительном центре в лаборатории Б.П. Маркова. На нём работали инженеры Л.Ф. Молоденская, О.Х. Хиценко и другие. Проведенная статистическая обработка подтвердила полученные Аржанниковым статистические характеристики сигналов на выходе преобразователя поля скорости для узкой зоны антропогенных аномалий в функции времени вырождения. Кроме того, она позволила выявить наличие ещё одной зоны этих аномалий, так называемой выглаженной зоны. К сожалению, моя заявка на получение диплома на открытие нового явления подверглась обструкции на учёном совете ЦНИИ «Гранит». Подробнее об этом – в [1].

6. Комплексная лаборатория

Как указывалось, комплексная группа по ОКР «Тукан», руководимая Свиридовым, была создана в лаборатории Виленкина НИО перспективных исследований (начальник Любченко). В начале 1970 года Любченко вышел на пенсию. Свиридову было предложено создать новый НИО по рассматриваемому направлению и возглавить его. Предложенные им структура и кандидатуры были Павловым одобрены. Возражение у него вызвала лишь кандидатура Чекина на должность начальника комплексной лаборатории по ОКР «Тукан». Но Свиридов убедил Павлова согласиться и на эту кандидатуру. Новая структура НИО предусматривала 2 комплексные лаборатории. Одна по ОКР «Тукан» (начальник Чекин), другая по ОКР «Кайра» (начальник Рыбалко). Общую для двух ОКР лабораторию преобразователей ГФП (начальник Цвикевич). Общую лабораторию усилителей преобразователей ГФП (начальник А.А. Грибов). Общие конструкторское бюро (начальник А.В. Бокулев) и макетную мастерскую.

Комплексная лаборатория по ОКР «Тукан» состояла из трех групп: теоретической группы (общей для ОКР «Тукан» и «Кайра») – рассмотрена выше, – группы документации и собственно комплексной группы.

Э.И. Соболева

Группу документации «возглавила Элеонора Ивановна Соболева, умная, немного обидчивая, и потому плаксивая, хотя и очень волевая женщина, умевшая доказывать свою правоту, дока в ГОСТ-ах и ОСТ-ах». У организаций – соисполнителей разнобой был во всём – от идей создания устройств до оформления документации. Поэтому главной задачей группы документации было наведение порядка её оформления. Группа «Соболевой пополнялась исполнителями быстрее, и расторопнее других групп (В. Зорина, М. Курова, Н. Шишагина), а она сама – уже активно работала с иногородними исполнителями, с удовольствием выезжая к ним на согласование вопросов по документации, и привозя нужные заказу решения. “Контрагентские документалистки“ её, как правило, побаивались, а иногда жаловались на неё Льву, за что он её всегда хвалил».

Комплексная группа была самой большой в лаборатории. Задачи, решаемые ею, менялись на разных этапах разработки комплекса. На аванпроекте основной задачей группы было создание ИКТ на северном флоте, проведение исследований на нём разрабатываемых преобразователей ГФП и изготовленных ранее организациями – соисполнителями частей будущего комплекса обнаружения аномалий. На этапе проектирования опытного образца разрабатывалась техническая документация, выпускались рабочие чертежи.

В это же время на ИКТ продолжались исследования разрабатываемых преобразователей ГФП, выполнялись исследования алгоритмов разрабатываемого опытного образца комплекса в реальных морских условиях. Помимо указанных выше, в этих работах принимали учатие специалисты группы. Среди них был В.П. Адерихин. Он был “учеником” Чекина, «безукоризненным исполнителем его воли». «Именно таких и начинал тогда подбирать в “свой клуб” … Чекин за спиной Свиридова». Адерихина Чекин готовил на должность технического руководителя испытаний комплекса. Курированием радиоактивного канала занимался А.Г. Дятлов. Грамотный специалист, умеющий кроме этого хорошо исполнять волю руководства. Курированием оптики (разработки ВНИИФТРИ, ГОИ, завода «Арсенал») плотно занимался Ю.М. Кузьмин. Ещё одним куратором радиоактивного канала был Д.Л. Гуральник. Но он работал в интересах ОКР «Кайра». Особой заслугой Гуральника является то, что он положил начало развитию в институте нового не военного применения рассматриваемой тематики – экологического.

В.П. Адерихин

Д.Л. Гуральник

А.Г. Дятлов

Ю.М. Кузьмин

Ю.З. Калашников

Особо следует отметить также Ю.З. Калашникова. Он начинал на северном ИКТ. При развёртывании работ на Тихоокеанском флоте Калашников был назначен техническим руководителем на АПЛ № 612. «Он должен был второй образец, без оптического канала, поставить силами завода в Большом Камне на эту АПЛ и, пройдя все испытания и задачи, из Петропавловска – Камчатского пойти в автономный поход. Он же назначался ответственным за работоспособность комплекса в походе». «Юрий Зосимович к тому времени приобрёл большой опыт на северном ИКТ, но у него были свои “индивидуальные” трудности: если он нервничал, он начинал заикаться и разговор с ним для окружающих был очень трудным. Под его руководством собралась хорошая бригада энтузиастов, желавших поехать на восток. Работа спорилась…» и в результате АПЛ ушла «…в автономный поход более чем на два месяца. Привезенные им (Калашниковым. – Ц.А.) материалы не были блестящими – они были собраны им одним, работавшим по двенадцать, четырнадцать часов в сутки. На ночь комплекс отключался, и потому в материалах были только отрывочные данные об акватории Японского моря, значительно отличавшиеся от Баренцева моря».

Руководство деятельностью комплексной группы осуществлял Чекин. От него ожидалась основная помощь Свиридову в решении глобальных вопросов заказа, как от первого заместителя. Однако, у Свиридова после разговора с ним при первом знакомстве, «осталось какое-то сложное чувство». Чекин активно включился в работы комплексной группы. Однако уже первые дни работы подтвердили смутные опасения Свиридова. Чекин всячески старался «перетянуть одеяло на себя». В отсутствии Свиридова «Чекин … с удовольствием исполнял роль “главного начальника“, не забывая кого-то незаслуженно похвалить, приближая, доверительно, к себе, или поругать за малейшие, иногда им самим придуманные упущения, ребят, которым особенно доверял Лев. Такая его “работа“ становилась с каждым разом всё более целенаправленной и планомерной…». Поэтому, при расширении работ по направлению и организации НИО Свиридов очень сомневался, назначать ли Чекина на должность начальника комплексной лаборатории по ОКР «Тукан».

Между ними состоялся разговор. Чекин пообещал, что доведёт работы по ОКР до принятия «Тукана» в серию без каких-либо требований об изменении своей должности. Однако, вопреки этой договорённости, он постоянно делал попытки получения руководящей должности в работах по направлению. Сначала главного конструктора ОКР «Кайры» при выходе Б.И. Виленкина на пенсию. Затем должности заместителя научного руководителя НИР (название её забыл), открываемого главным инженером института И.Ю. Кривцовым с целью использования нашего направления в работах проводимым им. (Отказ Свиридова на это назначение отрицательно сказался на его отношениях с Кривцовым).

Закончилось всё “Ударом в спину“, описанным в разделе 19 эссе. Вернувшись с очередного выхода ИКТ, Свиридов узнал, что его неоднократно вызывал генеральный директор. В кабинете Павлов дал Свиридову поданную Чекиным докладную записку. В ней «Чекин обвинял Свиридова во всём, начиная с неправильной идеологии проектирования до зажима перспективных направлений, плохой организацией испытаний и, заканчивая – полной неспособностью руководить заказом». Далее следовало «предложение себя, как единственно возможный путь к исправлению, и план дальнейших работ». Этот «…план сводился к тому, чтобы сделать новую работу, научно-исследовательскую, естественно, “Тукан – 2” с введением в неё перспективных каналов УЗК и давления. Переведя первый опытный образец на шестьсот восьмую (АПЛ заводской № 608. – Ц.И.) – превратить её во второй исследовательский комплекс ИКТ-2 и, учитывая, что всё это в основном согласовано с заказчиком в Пушкине (заместителем командира Бузовым), и в Москве (с начальником отдела Заблоцким), он берётся выпустить совместное решение и вести эту новую НИР. Это, по его мнению, даст возможность получить необходимые недостающие данные для выполнения тактико-технических характеристик в полном объеме, и выйти с новым опытным образцом на государственные испытания».

Произошедшее показало, что принятое Свиридовым в начале работ по направлению решение о сотрудничестве с Чекиным, было серьёзной ошибкой. Это решение принесло огромное число проблем, которые связаны, в значительной степени, с появлением на тематике в 1975 году О.М. Аврова. Тем не менее, события, связанные с Чекиным, являются частью истории становления рассматриваемой тематики в институте, частью отрицательной, но имевшей место.

7. «Тукан-1» и «Тукан-2»

В соответствии с Постановлением СМ СССР и ЦК КПСС от 27.01.1967 года о развитии работ по рассматриваемому направлению 1974 год был сроком предъявления опытного образца на государственные испытания. Чтобы не срывать сроки договорных обязательств, руководством ЦНИИ «Гранит» и заказчиком было решено выпустить новое совместное решение, в котором под благовидным предлогом эти сроки были бы откорректированы. Такой предлог был найден – это начало создания в конструкторском бюро глубоководных ПЛА нового поколения. Уже во втором полугодии 1974 года было выпущено совместное решение, а вслед за ним и Решение ВПК (военно-промышленной комиссии) СССР о дальнейшем развитии направления. Решение предусматривало создание глубоководного «Тукана–2» и проведение нескольких новых перспективных НИР: «Тунец», «Кондор», «Снегирь–2», «Синтез». Так, в конце 1974 года начались работы по комплексу «Тукан-2». Чуть позже наступил срок ставить ПЛА № 602 надолго в капитальный ремонт. Поэтому началась перестановка первого опытного образца, который стал называться «Тукан-1», на ПЛА заводский № 608. Руководил работами Завилович. Перестановка закончилась к концу 1976 года. А в следующем году намечался автономный поход ПЛА с участием разработчиков комплекса «Тукан-1». Разработку программы работ в походе поручили Завиловичу.

Возникший в апреле 1975 года конфликт с Чекиным закончился для него печально. По решению Павлова была создана специальная комиссия по рассмотрению конфликта. Комиссия использовала известный способ, чтобы лишить Чекина занимаемой им должности начальника лаборатории. Она так сформулировала своё решение: «В связи с продолжением развития работ по направлению – преобразовать отдел в отделение с новой структурой, объявить конкурс на замещение вакантных должностей и новому начальнику отделения представить на утверждение Павлова до первого мая новую структуру». Чекин при этом преобразовании стал старшим научным сотрудником и вскоре вынужден был уволиться «по собственному желанию».

А в это время «Проваливший предыдущий заказ и положенный “на полку“, после истраченных на опытный образец нескольких десятков миллионов, бывший главный конструктор Авров Олег Михайлович, ставший к тому времени начальником отделения, остался не у дел. А тут, неожиданно, открывалась новая вакансия и он, по воле Павлова, без единого собственного звука пришёлся на исполняющего обязанности начальника нового отделения». У меня с Авровым были не очень хорошие отношения. Лаборатория Сергеева, в которой началась моя деятельность в институте, была в его отделении. Авров знал о недовольстве Павлова моею изобретательской деятельностью по обработке шумовых сигналов. Поэтому он сразу же представил Павлову 2 назначения на должности заместителей главного конструктора по теории и обработке информации на новые комплексы «Тукан-2» и «Кайра»: соответственно А.В. Гусева и доктора технических наук А.З. Киселёва.

При разработке рабочего проекта комплекса «Тукан-2» в нём были применены два нововведения. Первое – по указанию заместителя министра Минсудпрома Г.М. Чуйкова – «насильственное внедрение в него унифицированной ЭВМ «Карат», принятой в 1976 году приказом министра обороны СССР на снабжение ВМФ… Чуйков своей властью приказал (совершенно не считаясь с неудобствами по технике, а пользуясь лишь одной политикой) Павлову – применять “Карат”, по примеру киевлян, в “Тукане” и “Кайре”… (Ранее Чуйков “насильно – унификации ради, а не технической целесообразности“, велел ввести “Карат“ в “Снегирь”, входящий в “Тукан-2“ в качестве оптического канала. – Ц. И.). Так, волею судеб политиков, и “Тукан-2” в полной комплектации со “Снегирем”, заимел теперь в своём составе две(!) машины “Карат” (обе “полузагруженные“. – Ц. И.), совершенно автономно работающие, каждая на свою часть аппаратуры. Разумное объединение алгоритмов обработки хотя и было технически целесообразно, но “политически” – невозможно…, …благодаря амбициозным барьерам между министерствами оборонной и судостроительной промышленности… Так и получился в итоге “политико-технический” канал изделия МП (как назвали “Тукан“ на одном из этапов разработки)».

Второе нововведение – впервые в институте в комплексе «Тукан-2» были применены унифицированные цифровые модули «Поколение», разработка которых была начата ещё в ЦКБ «Полюс». В результате этого нововведения были уменьшены на 4 разряда АЦП на входах УОИ и его блоки. Кроме этого, в 12,5 раз была снижена частота квантования входных аналоговых сигналов. Следствием этих нововведений обнаружение аномалий узкой зоны в комплексе «Тукан-2» стало практически невозможным (из-за малых их поперечных размеров). Так завершилась мечта Л.П. Свиридова о “двухзонности” комплекса «Тукан-2». Такова была плата за их применение – потеря существенной части уникальных результатов, полученных в ходе экспериментальных исследований на ИКТ опытного образца комплекса «Тукан-1».

В 1978 – 80 годах были изготовлены 2 опытных образца комплекса «Тукан-2». Один из них прошел успешно стендовые испытания, а затем был уставлен на ПЛА № 608 и отрегулирован. В 1982 году на нём были проведены государственные испытания. Второй образец совместным решением заказчика и министерства был направлен на Тихоокеанский флот. Там он, без оптического канала, был установлен на ПЛА № 612. Она, пройдя все испытания и задачи, из Петропавловска-Камчатского вышла в двухмесячный автономный поход. От института в походе участвовал Калашников.

Одновремённо продолжались работы на разработанном после окончания аванпроекта опытном образце комплекса, который теперь стал называться «Тукан-1». Напомним, что первый опытный образец комплекса «Тукан-1» вышел из производства к концу 1971 года. В начале второго полугодия 1972 года он был установлен на ПЛА заводской № 602 и успешно прошел регулировочные работы, завершившиеся составлением акта готовности к испытаниям в сентябре 1973. Он был изготовлен по рабочим чертежам со всеми строгостями технологических карт, ОТК и военной приёмки. Техническим руководителем установленного опытного образца, по приказу Павлова, стал А.В. Аржанников.

На этой лодке проводилась отработка первого опытного образца, исследовались его возможности, а также дальнейшие исследования модели аномалий морской среды. В частности, мною и Аржанниковым были проведены исследования по возможности комплекса решать определённые тактические задачи. Методика исследования заключалась в следующем. Лодка осуществляла длительное прямолинейное движение. Затем она разворачивалась и пересекала под некоторым углом ранее проложенную линию движения. При этом регистрировались значения ряда статистических характеристик сигналов на выходе УОИ. По достижению ими определённого значения, по акустической связи давалась команда штурману для осуществления маневрирования лодки, при котором она выполняла новое пересечение ранее проложенной линии прямолинейного движения и так далее, пока была возможность регистрации выбранных параметров. Значения регистрируемых статистических характеристик и принимаемых комплексом решений протоколировались на многоканальном магнитофоне и многодорожечном самописце для последующего анализа. Проведенные исследования были очень полезны и позволили уточнить ряд параметров УОИ комплекса и определить его возможности в решении тактических задач.

Работы на ПЛА продолжались до середины 1975 года. Затем первый опытный образец был переставлен на новую ПЛА заводской № 608. Техническим руководителем по переоборудованию лодки был назначен И.М. Завилович, выросший к этому времени до ведущего инженера. Закончив работы с комплексом, он вплотную занялся составлением программы испытаний и выработкой “идеологии” будущего автономного похода». На этой лодке в 1976 и в начале 1977 года был выполнен большой объём исследований, а затем с 10 апреля по 7 мая 1977 года лодка совершила автономный поход в Атлантику.

Н.А. Белугин

В группу исследователей от института входили: Аржанников – специалист по датчикам преобразователей, ставший к этому времени заместителем главного конструктора по забортным устройствам, а в автономном походе был фактическим техническим руководителем всех проводимых работ; Завилович – в походе был единственным консультантом и трактователем влияния гидрологии, как опытный океанолог; Н.А. Белугин – выполнял в походе роль ответственного за нормальную работу всей рубочной аппаратуры; Дятлов – оператор радиоактивного канала комплекса; Р.А. Андрианов – лучший специалист в институте по магнитофонам. В поход он был приглашён для обслуживания штатного многоканального магнитофона Вильнюсского бюро магнитных записей и двух четырехканальных магнитофонов «Sony». Первый опытный образец комплекса был спроектирован так, что на магнитофоны могли быть записаны любые сигналы комплекса, начиная от сигналов с преобразователей, и кончая сигналами после предварительной или окончательной их обработки. Возглавлял бригаду в походе Свиридов. Автономный поход позволил впервые оценить работу комплекса в новом районе мирового океана – в Атлантике. Уже первые результаты обработки показали, что «океанские просторы» существенно отличаются от данных “Баренцевой лужи”. Полученные в походе записи на магнитных лентах и многодорожечные записи на лентах японских самописцев “Rikadenki“ использовались для обработки и анализа на севере и в институте.

Как заметил в эссе Свиридов, «первый автономный поход, а за ним и последовавшие походы Аржанникова, Завиловича, Калашникова, Адерихина, Хорошева, Кузьмина, Кауна уже целенаправленно “лили бальзам на раны всеобщего незнания“, хотя и по маленьким капелькам». Так комплекс «Тукан-1» положил начало использованию разрабатываемой в «Граните» аппаратуры по рассматриваемому направлению в дальних походах лодок ВМФ. Немалую роль в становлении “статуса” этой аппаратуры сыграла боевая подготовка, в виде общефлотских учений. «Такие общефлотские учения – “Акватория – 77“, потом – “Штабель – 10“ семьдесят девятого года – проходили в Баренцевом море. К последнему тщательно готовились четыре автономно разработанные аппаратуры: «Тукан-1» и «Кайра», разработанные ЦНИИ «Гранит»; «Снегирь-2», разработанный совместно Ленинградским оптическим и телевизионным институтами, и изготовленный Киевским заводом «Арсенал»; «Колос» – разработанный Московским ГЕОХИ имени Вернадского». «Лев назначил руководителем испытаний Аржанникова, а в качестве ”консультантов“ – Цалкина и Завиловича».

8. ”Не всем достойные награды“

Как указывалось, руководство СССР очень высоко оценило результаты рассмотренных работ: Ленинская премия, две Государственные премии, 400 орденов и медалей, орден Ленина ЦНИИ «Гранит» и орден Трудового Красного Знамени Союзному НИИ приборостроения АН СССР. Распределение этих наград происходило почти по схеме афоризма, приписываемого академику В.М. Глушкову: каждая система проходит при создании пять стадий: шумиха, неразбериха, поиск виновных (собственно рабочий процесс), наказание невиновных, награждение непричастных. После проведения государственных испытаний комплекса «Тукан-2», когда у ВМФ были готовы акты Государственных испытаний всех 4-х комплексов по направлению, наступила пятая стадия создания. Уже на этапе подготовки документов о награждении возникла проблема. Директор ГОИ потребовал: «В список на ленинскую премию должен быть включён, “с самого начала тематики всегда этим занимавшийся“ доктор технических наук – заместитель директора по науке Ермаков… Фамилия для непосредственных исполнителей была совершенно неизвестная, и включение его в список было “верхом несправедливости”». Но без выполнения этого требования не будет подписи ни директора ГОИ, ни его министра. Так в списке и появился Б.А. Ермаков.

«При определении списка на государственную премию в “Граните”… оставшихся мест не хватило и потому, по неизвестным причинам, в списке вместо заместителей главных конструкторов… оказался вместо Аржанникова – Олег Авров, вместо Цалкина – Кабачинский. Прошедшие скорее соответствовали “партийному списку”, чем творческому вкладу в заказы. Но …“се ля ви“ есть “се ля ви“»!

Наибольшее недоумение вызвала фамилия Аврова. Он появился в роли начальника отделения при его организации в мае 1975 года, то есть через 8,5 лет после начала работ в институте по направлению. К моменту его назначения начальником отделения по направлению, в институте уже были созданы 2 исследовательских комплекса ИКТ и ИКК, проведены большие исследования в натурных условиях, выполнена обработка полученных на ИКТ и ИКК материалов, создан и успешно эксплуатировался первый опытный образец комплекса «Тукан-1» и был получен ряд важных результатов по модели сигналов так называемой узкой зоны антропогенных морских аномалий и т.д. Авров не имел никакого отношения к получению этих результатов. Поэтому, в отличие от других руководителей, он не был включен даже в «прочие соавторы» ни в одно изобретение, созданное при разработке комплекса «Тукан». Случайное его появление на тематике в 1985 году закончилось скорым и незаметным его исчезновением с тематики после незаслуженного получения им звания лауреата Государственной премии. Уже в 1985 году начальником отделения был Рыбалко.

Недоумение вызвала также и фамилия Козловского. Его роль на заказах, в основном, ограничилась руководством в создании аналого-цифрового комплекса в лаборатории Б.П. Маркова, входившей в вычислительный центр института, начальником которого был Козловский. Идеология обработки информации в комплексах разрабатывалась по результатам обработки материалов натурных исследований на ИКТ в теоретической группе. Она входила в лабораторию Свиридова, а с середины 1971 года в возглавляемый им отдел. В связи с этим Свиридов заметил: «…Увы – не прошло ещё то время, когда наказание невиновных и награждение непричастных ещё не прошло и потому уж точно Авров и Козловский – были сегодня “не в своей компании”».

«Не легче, а даже значительно тяжелее проходила и “орденоносная эпопея“, потому что здесь были свои неписаные законы, а сам круг награждаемых резко расширялся за счёт “начальства”, которое непременно теснило истинных исполнителей. Из общих четырехсот орденов и медалей “Граниту” полагалось более двухсот штук, но и они все были априори “отпроцентованы” по номенклатуре: на один орден Ленина приходилось, по закону, определённое количество “Знаков почёта”, “Дружбы народов“ и других орденов и медалей, а распределяться они должны были тоже в процентном отношении между ИТР, и рабочим классом. Поэтому-то в “окончательной редакции“ и победил принцип “награждения непричастных”, многие из которых лишь мельком слышали, что есть такой “Тукан”, а настоящие, действительно исполнители, получили мелкие оставшиеся медали». Исключение – Цвикевич (орден Дружбы народов) и Завилович (орден Знак почёта). «Но такова была “строгая законодательная система”. Лев позже, после “драки“, подсчитывая апостериори “непричастных”, набрал их более пятидесяти процентов. И сделать было нельзя ничего! (Ну, кто изменит закон?)».

«Особо тщательно в инструкции к ней было расписано долевое участие всего руководства института и заказа. Льву как главному конструктору полагалось четыре тысячи рублей, Павлову – ноль девять от этого, а всем остальным – с соответствующими коэффициентами. Лев “про себя“ решил, что всех своих заместителей он должен отблагодарить “на всю катушку”, как полагалось по шкале не более ноль семи десятых от него. Это касалось Аржанникова, Цалкина, Авербаха, Куровой, Чеголяева, Дятлова».

При этом «Невольно, словно на автомате, всплыл первый заместитель главного конструктора Иванов Анатолий Иванович – давно и случайно вписанный в приказ (но не в заказ, как первый!) и остававшийся все годы разработки, в “неактивной тени“. Сейчас его нельзя было исключать ещё и потому, что он стал вышестоящим начальником – заместителем начальника отделения». А начинал Иванов в комплексной группе Свиридова. Его «достоинством» было то, что он выполнял любые поручения, которые многие делать отказались бы. В помощь ему обычно подключали Дятлова. Во второй половине 90-х генеральный директор Кривцов начал в отделении «чистку» неугодных ему. Эта парочка использовалась для её осуществления. Управлял этим в тени Гусев, преследующий цель стать начальником отделения вместо Рыбалко. Да и Дятлов имел надежды. Ему светило место начальника лаборатории вместо Свиридова – Кривцов не забыл отказ последнего на предложенное им назначение Чекина. Как эта парочка действовала в 1990 году при выдавливании на пенсию Свиридова, изложено в эссе [2] – [3] (стр. 139 – 140).

Со мной было несколько иначе. В начале января 1988 года Гусев доверительно сообщил мне не афишируемую в институте информацию о том, что ещё два года назад (14 января 1986 года) Рыбалко, который в то время уже был начальником отделения по направлению, представил диссертацию на соискание учёной степени доктора наук по совокупности выполненных работ. Гусев сообщил мне, что предварительное рассмотрение диссертации состоялось в ЦНИИ «Гранит» ещё в апреле 1986 года, а 29 января 1988 года в ЦНИИ Крылова на специализированном совете состоится её защита. Он подталкивал меня к тому, чтобы я ознакомился с диссертацией, зная, что в ней содержится плагиат моих и других авторов научных результатов. Он оформил мне в первом отделе право на ознакомление с диссертацией. При ознакомлении с нею я обнаружил многочисленные факты плагиата моих и Цвикевича научных результатов. И мы обжаловали диссертацию установленным Высшей аттестационной комиссией (ВАК) СССР порядком (подробнее в [1]). За участие в этом в конце 1988-го Цвикевич, после громкой отметки его 70-летия в феврале того же года, был уволен «по собственному желанию в связи с уходом на пенсию по возрасту». Одновременно Рыбалко был переведен в ЦНИИ им. акад. А.Н. Крылова.

В начале 1990 года меня пригласили к генеральному директору И.Ю. Кривцову. Игорь Юревич предложил мне коньяк и кофе. Спросил о моих планах в связи с моим 60-летием. А потом предложил сделку: я забираю рассматривающийся в городском суде иск о плагиате Рыбалко и продолжаю работать в институте. Я ответил ему фразой Нины Андреевой: «не могу поступиться принципами» [7]. После этой беседы началась кампания моего увольнения. Меня отстранили от работ по тематике, которой я занимался 23 года, и предложили ряд неприемленных должностей для моего трудоустройства: заведующий складом, мастер токарного участка, инженер по безопасности движения, техник по подготовке производства в цехе, начальник бюро размножения документации. В результате, меня вынудили уволиться «по собственному желанию в связи с уходом на пенсию по возрасту».

Уже после моего увольнения Ленгорсуд вынес решение о фактах многочисленного плагиата чужих научных результатов в диссертации Рыбалко. Моя деятельность в этом деле не была забыта. В 1996 году, после получения мною разрешения на выезд в ФРГ, указанная выше парочка была направлена на заседание Межведомственной комиссии России. Там она обосновывала законность незаконного препятствия моему выезду из страны (подробнее в [1]).

Конечно, “золотые страсти” постепенно утихомирились. В итоге, как отметил Свиридов в эссе, «настоящие, действительно исполнители, получили мелкие оставшиеся медали». Исключение – Цвикевич, по-видимому, как имеющий награды за участие в Великой Отечественной войне. Он был награжден орденом Дружбы народов. А часть исполнителей, внесших существенный вклад, не получили ни каких государственных наград. Вместо них были награждены “непричастные”, такие как указанный выше А.И. Иванов.

И ещё одна любопытная деталь. Оба заместителя главных конструкторов по теории и обработке информации (А.В. Гусев по «Тукану-2» и А.З. Киселев по новой глубоководной «Кайре») не получили государственных наград. И это несмотря на то, что на государственные испытания были представлены эти новые комплексы. Напомню, что из текста книги [5] (с. 219) следует, что они являются основными разработчиками первых комплексов по направлению. Отметим также, что фамилий этих заместителей нет в числе соавторов в авторских свидетельствах на изобретения, полученные на эти комплексы (см. [27], [45] в разделе 12. Приложение в [1]).

Следует также пояснить, почему в списке награждённых нет генерального директора ЦНИИ «Гранит» Виктора Владимировича Павлова. Это он в конце мая шестьдесят восьмого «в кабине “Волги” у станции метро Парк Победы!» принял решение о продолжении работ по данному направлению после защиты аванпроекта комплекса «Тукан». Так В.В. Павлов решил судьбу создания в институте нового направления. Но около года до принятия решений о награждении по рассматриваемому направлению В.В Павлов получил звание Героя социалистического труда вместе со сдачей очередной лодки и аппаратурой института разного назначения.

А тем временем на заводе Кулакова началось серийное производство комплексов «Тукан-2». «“Первенец” родился, как положено в октябре, а второй был отгружен заказчику в декабре восемьдесят пятого. “Птенцы” уже не обращали внимания на Льва, уже оперившись в стендовой завода, улетали из родного гнёздышка в назначенные, и ставшими ещё в процессе разработки традиционными – договорные сроки. Лев с удовольствием, про себя, желал им долгого и счастливого полёта».

1990 год стал определённым рубежом в создании комплексов обнаружения морских аномалий. Нежелательные руководству фанаты морских аномалий были уволены. Начался новый этап с разработки комплекса «Когорта». Руководство работами по направлению осуществляла новая когорта во главе с Гусевым, в числе которой был и Дятлов, ставший теперь начальником лаборатории вместо Свиридова, главным конструктором ОКР «Когорта» и кандидатом технических наук. «Практически многолетние связи комплексного сектора с остальными разработчиками внутри института, да и вне его, перешли в договора продолжения по заказу “Когорта“ и Дятлову оставалось идти по проторенной дорожке, изредка советуясь с Львом, как быть в том, или ином сложном случае».

9. Список использованных источников

[1] И.А. Цалкин. К истории становления и развития исследований аномалий морской среды», [Электронный ресурс]: https://memoclub.ru/2018/11/k-istorii-stanovleniya-i-razvitiya-issledovaniy-anomaliy-morskoy-sredyi-3/
[2] Л.П. Свиридов. Фанаты морских аномалий. 1999. [Электронный ресурс]. Ресурс удален.
[3] Л.П. Свиридов. Фанаты морских аномалий. 1999. [Электронный ресурс]: http://izavi.narod.ru/NEA.html
[4] Эссе. [Электронный ресурс]: https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%AD%D1%81%D1%81%D0%B5 .
[5] 100 лет от Центральной научно-технической лаборатории Военного ведомства России — до Концерна «Гранит-Электрон». Создание и развитие. Под редакцией О.М. Аврова, Ю.Ф. Подоплекина. ОАО Концерн «Гранит-Электрон», ООО «НП-ПРИНТ», 2014. – 264 с.: илл.
[6] О.В. Ауров. [Электронный ресурс]: https://postnauka.ru/talks/26587
[7] Н.А. Андреева. «Не могу поступаться принципами». Опубликованное 13 марта 1988 года в газете «Советская Россия» письмо преподавателя Ленинградского технологического института Нины Андреевой.