База «Надежда» находится к юго-западу от Петропавловска, а Авачинская сопка, следующая цель нашего похода, к северо-востоку от него. Побросав в «Камаз» свои манатки, мы не без сожаления расстались с тёплым бассейном и двухместными номерами «Надежды». Путь наш лежал через город Елизово, воздушные ворота Камчатки. Два медведя на постаменте с гордой надписью «Здесь начинается Россия» встречают всех прибывающих с Большой земли.

Мы же, не заезжая в Петропавловск, двинулись дальше, к устью Сухой речки. Ительмены называют её Геккааль, что значит Талая река, потому что полноводной она бывает только в период таяния снегов в горах, а в остальное время пересыхает. Но если идут дожди, речка может наполниться и летом.

26-го июля, за пять дней до нашего появления, проливные дожди не только наполнили русло, но и смыли грунтовую дорогу, единственную, ведущую на Авачинский перевал. В тот день несколько вахтовок вовремя повернули назад, а один «ЗИЛ», заехавший слишком далеко, вернуться не успел и утонул по крышу в размытом грунте. Но эта речка не зря называется Сухой: мелкодисперсная почва, состоящая в основном из вулканического пепла, очень быстро впитывает воду. 31-го июля мы ехали по сухому широкому руслу реки с высокими обрывистыми берегами. Сель полностью уничтожил старую грунтовку, но проложил новую по руслу реки, оставив кое-где кучи бурелома, не успевшие уплыть в океан.

Новая турбаза (она так и называется – «Новая») предлагает более спартанские условия, чем база «Надежда». Ни постельного белья, ни горячей воды, ни душа. Спать надо в спальниках, комнаты на четыре-шесть человек, уборная и умывальник на улице. Нам с Любой из уважения к нашим сединам дали комнату на двоих, а уборная на улице – это великолепно: на много миль вокруг нет человеческого жилья и фонарей, и ничто не мешает ночью наблюдать звёздное небо. Никогда я не видел такого яркого множества звёзд и такого близкого Млечного пути. Смотришь на звёзды и не замечаешь, что ночи-то – морозные!

Но если астрономические наблюдения по ночам – развлечение на любителя, то евражек вспоминают все туристы, побывавшие в окрестностях Авачинской сопки. Евражки, американские длиннохвостые суслики, живут в норах вокруг базы. Расплодились они неимоверно, людей не боятся и любят попрошайничать. Могут запросто подёргать туриста за штанину, требуя еды – печенья, орехов, сухофруктов – что дадут. Едят, держа лакомство двумя руками, сидя на задних лапках и заднице, а туловище держат вертикально, столбиком. Кормление полуручных евражек – главный аттракцион турбазы, а дети с ними играют часами.

Новая база построена между Авачинской и Корякской сопками совсем близко к обеим и ещё ближе к двуглавой горке под названием Верблюд.

Оба вулкана, Авачинский и Корякский, действующие. Корякская сопка повыше – 3456 метров, последнее её извержение отмечено в 2009 году. Восхождение на неё сложнее, поэтому нашей разношёрстной и неподготовленной группе предложили подняться на Авачинскую сопку высотой всего 2741 метр. Она извергалась последний раз в 1991 году. Это самый посещаемый вулкан на Камчатке: Петропавловск рядом, высота небольшая, специальной подготовки не требуется. А между Корякской и Авачинской сопками, но ближе к последней, торчат два острых горба экструзии Верблюд. Экструзией вулканологи называют извержения вязкой лавы, образующей купола. Высота Верблюда 1200 метров, но это над уровнем моря, а относительная высота и вовсе двести метров. Восхождением на Верблюд ограничилась часть нашей группы, не пожелавшая карабкаться на Авачу.

Путь от базы к Авачинской сопке и к Верблюду проходит по многолетнему слежавшемуся снегу, фирну. О толщине фирна можно судить по длинным трещинам глубиной метров пять с неровными рваными стенками. Глубоко внизу течёт талая вода, и падать туда совсем не хочется. Трещина тянется иногда на сотни метров, так что приходится довольно долго искать место поуже, чтоб через неё перебраться.

На тропе, по которой мы поднимались на Авачу, на высоте двух тысяч метров стоят две небольшие скалы, их называют Два Жандарма. В этом месте имеется обширная ровная площадка, на которую сел вертолёт Ми-8. Там установлена какая-то аппаратура вулканологов, и мужики прилетели её обслуживать.

Путь до Жандармов особой трудности не представляет – тропа и тропа, хоть и в гору. Но дальше до кратера надо подниматься по сыпучему шлаковому конусу высотой семьсот метров. Идти по нему трудно, шлак, частицы вулканического туфа от миллиметра до пары сантиметров, сыпется, ноги скользят и проваливаются. Все наши восходители с Володей во главе решили к кратеру не подниматься, а идти вниз. Только три парня с Виталием пошли к вершине. Я и к Жандармам пришёл позже остальных – не хватило дыхалки идти в ногу с тридцатилетними, поэтому, не желая быть обузой и тормозом, тоже пошёл вниз. До сих пор об этом жалею.

Виталик рассказал, что каждый год на Аваче устраивают День вулкана, когда проводятся соревнования по скоростному подъёму. Рекорд – фантастическое время 1 час 26 минут. Сам Виталик поднялся однажды за два часа пятнадцать минут и так выложился, что зарёкся вообще ходить в горы. Прямо как я после «Мутновского!», – подумал я.

К счастью, такие зароки забываются, как только можешь отдышаться и прийти в себя. Спустились мы по другому склону, тоже сыпучему, так что, можно сказать, съехали, а потом поднялись на Верблюда. Своими зазубринами он больше напоминает гребень бронтозавра.

С его острых вершин мы увидели вторую часть группы, идущую на базу после подъёма на Верблюда под водительством Нины.

Далее

В начало