«Путник, дорог не существует, — гласит испанская пословица. — Дороги творит идущий».

Во второй половине своего аналитического труда К. много страниц посвятил войне во Вьетнаме и анализу деятельности М.С. Горбачёва на посту лидера СССР. В мою задачу не входит рассмотрение политики США во вьетнамской войне, это уже история, однако представляет интерес то, как К. сформулировал главные уроки этой войны для Америки. (В этот период К. занимал пост Государственного секретаря в администрации президента Никсона):

«Урок первый заключается в том, что прежде, чем Соединенные Штаты примут на себя обязательство принять участие в боевых действиях, они должны получить четкое представление — о характере угрозы, с которой придется столкнуться,

- о целях, которые реально можно будет достигнуть,

- они должны обладать четкой и ясной военной стратегией,

-  недвусмысленно определить для себя, что именно явится успехом в политическом плане.

Урок второй заключается в том, что, если Америка принимает на себя обязательство предпринять военные действия, альтернативы победе не существует.

«…. Растерянность нельзя преодолеть нерешительными действиями; продолжительное выжидание наносит удар по терпению американского народа и, следовательно, ослабляет его волю. Поэтому требуется тщательная разработка сущности политических целей и характера военной стратегии для их достижения еще до того, как будет принято решение вступить в войну».

Урок третий заключается в том, что демократическая страна не может вести серьезную внешнюю политику, если соперничающие внутриполитические течения не будут проявлять хотя бы минимальную сдержанность по отношению друг к другу. Если победа над внутренними оппонентами становится единственной целью политики, то исчезает моральное единство».

Надо отметить, что уроки в редакции К. выглядят слабовато, если вдуматься в его текст, то обнаруживается явная тавтология. Может быть это признак того, что Америке, впервые получившей по великодержавной физиономии и не очень- то хотелось их формулировать а, тем более, усваивать?

Следующий пассаж вновь переводит проблемы в нравственную плоскость. Киссинджера всё время беспокоит морально-нравственная сторона проблем, которые по своей природе очень далеки от морали и нравственности. Но этого требует «папа» Вильсон и опыт многих других президентов. Ведь сработало же это в Восточной Европе, в Болгарии, в государствах бывшей Югославии, наконец, в послевоенной Европе. В Азии Америка споткнулась.

«В период войны … Америка вынуждена была смириться с существованием предела своим возможностям. На протяжении почти всей истории страны американская исключительность порождала чувство морального превосходства, подкрепляемого материальным изобилием нации. …С точки зрения непосредственного результата внутриполитическая драма представляла собой по жанру трагедию; однако в долгосрочном плане душевная боль становилась той ценой, которую Америка обязана была заплатить, с тем чтобы соотнести свое стремление к моральному совершенству, вдохновившее так много начинаний Америки, с потребностями международного окружения, менее восприимчивого и более многопланового, чем когда-либо в прошлом».

Являясь апологетом и рупором американской внешней политики К. ближе к концу своего труда оптимистично отмечает: «А в 90-е годы — свободные народы вновь повсеместно обращаются к Америке за руководством в деле строительства совершенно нового мирового порядка. И теперь они больше всего опасаются не самоуверенного вмешательства Америки в мировые дела, но, как и раньше, ее от них самоустранения». (!!!)

На многих страницах К. анализирует деятельность М. С. Горбачёва по развалу СССР. Об этом много и хорошо написано разными авторам, вроде бы всё ясно. Однако есть один нюанс, который, по моему мнению, заслуживает дополнительного рассмотрения. Многие (и я в том числе) определяли Горбачёва, как наивного человека, условно говоря «тракториста», которого случайно занесло слишком высоко. Там на гигантских высотах государственного механизма «наивный» Горбачёв попал в руки «прораба» Е. Яковлева, агента влияния Запада, и опытных, тёртых западных политиков. Они околпачили нашего героя, а сам он «хотел, как лучше, а получилось как всегда» (бессмертный ЧВС). В книге К. нашлось свидетельство, которое полностью разрушает версию о «наивности» Горбачёва:

«Чем дольше длились перестройка и гласность, тем более изолированным и менее уверенным в себе становился Горбачев. В первый раз, когда я с ним встретился в начале 1987 года, он был веселым и излучал уверенность в том, что предпринимаемый им текущий ремонт позволит стране обрести форму и возобновить свой марш исторического лидера. Через год уверенности у него поубавилось. «В любом случае, — заявил он, — Советский Союз уже не будет прежним» — странно двусмысленное заявление по поводу столь геркулесовых усилий. Когда же мы встретились в начале 1989 года, он сообщил мне, как он и Шеварднадзе где-то в 70-е годы пришли к выводу, что коммунистическую систему следует изменить с головы до ног. Я спросил, каким же образом он, коммунист, пришел к такому выводу. «Понять, что неправильно, было легко, — заметил Горбачев. — Самое трудное — понять, что правильно». Горбачев так и не нашел ответа».

При этом совершенно непонятно, куда смотрел Андропов, выдвигая Горбачёва на важнейший пост в государстве. Или Андропов был не в курсе политических взглядов Горбачёва? Исключено. Ну, тогда мы ещё многого не знаем об истории сдачи СССР…

Интересны мысли К. по поводу НАТО, которое наши политологи уже объявили отжившим свой век и не соответствующим современным реалиям. Но нет, оно ещё поработает на Америку:

«Будущее Атлантического союза не ограничится одними только отношениями между Востоком и Западом: он сможет стать важнейшим помощником Америке в нахождении своей роли в XXI веке. … невозможно предсказать, какие из предположительно поднимающихся сил будут наиболее преобладающими или наиболее угрожающими и в каких сочетаниях: будет ли это Россия, Китай или фундаменталистский ислам. Но способность Америки справиться с любым из этих феноменов эволюции будет подкрепляться сотрудничеством со стороны североатлантических наций. Таким образом, то, что обычно называлось «проблемами, не относящимися к сфере деятельности союза», станет сердцевиной североатлантических взаимоотношений».

Сбылись пророчества К. относительно роли и места Китая в мире, а также тех проблем, которые они создадут:

«Во всех крупных азиатских странах растут. военные расходы. Китай уже находится на пути к статусу сверхдержавы. При темпах роста в размере 8 %, что ниже фактического в 80-е годы, показатель валового национального продукта в Китае приблизится к показателю Соединенных Штатов к концу второго десятилетия XXI века. Задолго до этого военно-политическая тень Китая падёт на всю Азию и повлияет на расчеты других держав, какой бы сдержанной ни оказалась на деле китайская политика. Прочие азиатские нации, похоже, будут искать противовес все более могущественному Китаю».

Заключительная часть книги является как бы посланием к будущим американским президентам и правительствам. Оно интересно, поэтому привожу его значительную часть:

«Несмотря на то, что Америка является сверхдержавой в военном отношении, она более не может навязывать свою волю, ибо ни ее мощь, ни ее идеология не оставляют места имперским амбициям…В любом случае для истории масштабность стоящей задачи не может служить оправданием поражения. Америка должна навсегда распроститься с тем временем, когда все варианты выбора казались открытыми и когда она, трезво оценив свои возможности, могла осуществить то, что было не под силу любому другому обществу. На протяжении большей части собственной истории Америка не знала иностранной угрозы собственному выживанию. Когда такая угроза наконец появилась в период «холодной войны», она была полностью сведена на нет. Таким образом, американский опыт подкрепил уверенность в том, что Америка, единственная из наций мира, к угрозам невосприимчива и может выстоять, лишь будучи живым примером моральных достоинств и добрых дел. …В то же время, когда Америка не в состоянии ни господствовать над миром, ни отстраниться от него, когда она оказывается одновременно всемогущей и полностью уязвимой, она никоим образом не может отказываться от идеалов, которые обеспечили ей величие. …Мировое лидерство есть неотъемлемая часть могущества и моральных ценностей Америки, но оно не включает в себя привилегию делать вид, будто Америка оказывает любезность другим нациям, вступая с ними в союз, или обладает неограниченной возможностью навязать свою волю, лишая их своей благосклонности. Для Америки любое применение принципов «Realpolitik» необходимо сочетать с учетом первозданных ценностей первого в истории общества, специально созданного во имя свободы. (?) И все же выживание и прогресс Америки будут также зависеть от ее способности делать выбор, отражающий современную ей реальность. Иначе внешняя политика превратится в самодовольное произнесение прописных истин … Двигаясь по пути к мировому порядку в третий раз за современную эпоху, американский идеализм сохраняет столь же важное значение, как и всегда, а может быть, обретает значительно большее. Но в условиях нового мирового порядка его роль сведется к тому, чтобы обеспечивать веру, позволяющую Америке пройти через все сомнения выбора в несовершенном мире. Традиционный американский идеализм должен сочетаться с вдумчивой оценкой современных реалий, чтобы выработалось применимое на практике определение американских интересов. …воплощение американских идеалов будет идти путем терпеливого накопления частных успехов».

Отбросив дипломатическую риторику, мы можем увидеть в сухом остатке:

1. Киссинджер признал, что к концу 90-ых, когда ещё били победные барабаны, США утратили свою абсолютную мировую гегемонию. Он первым возвестил, что приходят новые времена, когда ценятся точные расчёты и разумные компромиссы.
2. Киссинджер предсказал, что на передний план в первое десятилетие 21-ого века выйдет Китай и азиатская политика.
3. Киссинджер не забыл о России, несмотря на её жалкое состояние в 90-ые годы, т. е. он допускал новое возрождение России на мировой арене в 21-ом веке.
4. Киссинджер предвидел длительный период тяжёлой борьбы с основными угрозами: Россией, Китаем или фундаменталистским исламом (именно в таком порядке ).
5. Киссинджер просит будущих политиков не расставаться с «наивными»  идеалистическими идеями Вильсона, считая их главным залогом успеха Америки и в будущем.

Однако любой человек, проживший достаточно на этом Свете, знает, что самым невостребованным товаром являются именно благие советы старших поколений. Молодые считают, что правильно понимают «новую» жизнь, а старшие погрязли в ошибках и затвердели в них. Об этом свидетельствуют события третьего десятилетия 21-ого века. Заветы Киссинджера пока что преданы забвению, наступил внутренний кризис, Америка разделена и пребывает в смятении.

В заключение отметим, что Генри Киссинджер, безусловно являясь творцом и певцом гегемонистской американской политики 20-ого века, был умным и проницательным человеком, крупной политической фигурой. Очень прискорбно с одной стороны, что таких фигур нет ни в нынешней Америке, ни в Евросоюзе. С другой стороны, эта слабость Запада может быть использована нашими политиками для укрепления роли России на международной арене и продвижения её политики на Востоке и Западе.