Посвящается нашей дружбе  и памяти ушедших 

В Южно-Китайском море. Евгений Сафонов, Николай Абрамов, Виктор Прядко, Евгений Муравьёв

Филиппинский дневник

23 мая – 05 июля  1998 г.

Дальнее спортивное плавание крейсерской яхты «Пульсар» по маршруту:  Владивосток – Японское море – Корейский пролив – Восточно-Китайское море – Филиппинское море – пролив Лусон – Южно-Китайское море – г. Манила – бухта Субик-Бей – Южно-Китайское море – восточное побережье о. Тайвань – г. Цзилун (Килонг) на севере Тайваня – Восточно-Китайское море – Цусима – Японское море – Владивосток.  Пройденное расстояние без учета лавировок и штормового дрейфа – 4000 морских миль.

  2.1. Яхта «Пульсар»

Построена в 1990 году в Польше.  Бермудский шлюп. Класс – «Цетус» Длина – 13,5 м, ширина – 4 м, осадка – 2,23 м,  водоизмещение – 9,5 т, высота мачты от ватерлинии – 17,695 м.

 Основные походы по 1998 год:

1991 г. – вокруг Европы с участием в Фастнетской гонке в Англии (Приз «Серебряная тарелка»).

1994 г. – в Осаку (Япония) и оттуда на Гавайи для участия в парусной регате Кен-Вуд Кап-94 (неофициальное первенство мира среди крейсерских яхт, устраиваемое раз в два года).

1996г. – Кубок Корейского моря-96 (30-ти дневная гонка по маршруту: остров Че-джу-до – г. Чангму – г. Пусан – о-ва Лианкур – о.Уллындо)  — приз на этапе.

1997г. – в г. Саката (Япония) – участие в местной регате во время традиционного  фестиваля фейерверков.

1998г. – в г. Манила (Филиппины) участие в местной  регате в честь 100-летия независимости Филиппин.

2.2. Экипаж

За румпелем — капитан яхты «Пульсар» Попов Валерий Николаевич

Участники похода в 1998 году, должности на яхте и основные вехи:

Попов Валерий Николаевич – капитан, бессменный участник всех походов и регат ( в т.ч. дважды на Гавайи: –  первый — на однотипной яхте «Адмирал Невельской» и второй – на «Пульсаре»).   Многократный  участник и призер первенства Приморского края и Кубка Залива Петра Великого в классе «цетус»,  яхтенный капитан, профессор ДВГМА им. адм. Невельского.    (1942-2010г).

Сафонов Евгений Юрьевич – старпом, участник всех походов и регат, начиная с приема яхты с постройки (вместе с Поповым В.Н.),  участник гонки Сидней – Хобарт в Австралии на яхте   «Адмирал Невельской» под командованием  ее капитана, выдающегося яхтсмена, историка и ученого, преподавателя ДВВИМУ им. Невельского -  Лысенко Леонида Константиновича.   Яхтенный капитан, профессиональный штурман.

Жиделев  Валерий Петрович – навигатор, мастер спорта  международного  класса (правда,  на этот момент – не по парусу), многократный в прошлом чемпион страны –  бывший начальник 54-го яхт-клуба Тихоокеанского флота,  участник яхтенных походов и регат в Японию и Южную Корею (1994,95 и 96 гг – на яхтах: «Караана» /её капитан на Кубке Корейского моря -96/, и «Пульсар»),   яхтенный капитан.

Прядко Виктор Михайлович – боцман,  яхтсмен с 40-летним стажем, капитан крейсерских яхт «Караана», «Сапфир», «Рубин», «Браво» (на последней – класса Конрад-R –  заняли с ним призовое место в чемпионате России и претендовали на присвоение званий мастеров спорта, но не дал нам этого Георгий Моисеевич  Драгилев – главный судья, эмпайр,  судья  м/н категории, один из лучших знатоков сложнейших Правил парусных соревнований  в нашей стране. Георгий Моисеевич  посчитал, что в последней – 5-й гонке нам не хватило из пяти соперников, имеющих звание мастера спорта, которых надо было обойти –  одного конкурента с таким званием.  Один из них – яхта «Факт» из Славянки – (шкипер мс  Иванов), сошла до финиша.  Несправедливо, конечно – достаточно  тот попортил нам нервов на предыдущих 4-х гонках, в т.ч. и на двух 300-мильных, а в этой последней – посчитал, что ему незачем финишировать – и так всё проиграл и сошёл с дистанции, а нам не хватило для квалификации всего одного побежденного мастера спорта из пяти.  Но,  с  Драгилевым  Георгием Моисеевичем – (Вечная память хорошему человеку,  бесконечно преданному парусному спорту) – не поспоришь.

Виктор Михайлович («Пряха» в яхтсменском простонародье и  Михалыч – для друзей) – яхтенный капитан со времен динозавров, многократный чемпион Приморского края и страны Советов и по буерам и по яхтам, победитель  многодневного матч-рейсинга  в классе RT на «Сапфире», где мы, под его командованием,  собрали урожай в семь кофейных сервизов за каждую выигранную гонку из десяти. (1938 – 2006)

Муравьёв Евгений Викторович – участник всех яхтенных походов  на яхтах «Караана» и «Пульсар» в Японию и Южную Корею, капитан яхты «Дельфин» (Конрад–R) и участник всех видов гонок на ней, а также –  яхтах «Сапфир», «Браво» в Кубках Залива Петра Великого (чемпионат России среди крейсерских  яхт) и в матч-рейсинговых гонках.  Многократный чемпион Приморского края  в RT-классе и призер первенства России в классе R, кмс, яхтенный капитан.

Абрамов Николай Александрович – механик, штурман, радист,  кмс,  яхтенный капитан с  1988г.,  участник  яхтенных  походов   (1995 г. – на  яхте «Караана» в рейсе на г. Ниигата (Япония),  1996г – старпом той же яхты на  Кубке Корейского моря-96 в Южной Корее,  1997г – старпом на «Пульсаре» в походе на  г. Саката),  участник,  победитель и призер  многочисленных соревнований по парусному спорту, начиная с яхты «Вега» класса Л-6, капитаном которой, и по сей день, является выдающийся яхтсмен Пивоваров Юрий Германович.

Лёша  Жиделев  (сын Валерия Петровича) – постоянный юнга во многих зарубежных походах, в т.ч. в г. Ниигата, Саката (Япония), в Южную Корею. Подвахтенный у всех вахт, переводчик с английского, лучший навигатор по обращению с GPS и прочими приборами, начиная еще с доисторической системы «Лоран-С».

Как видно, команда Пульсара – в основном дополнена экипажем крейсерской яхты «Караана» (на которой в 1990-91 гг. совершил своё первое безостановочное плавание вокруг света Фёдор Конюхов, хотя у многого народу критический взгляд на реальность этого похода.  Дескать, паруса не изношенные и т.п. Но, я склонен верить, что вокруг – не вокруг, а досталось, где-то, Фёдору – изрядно. Потому,  как сам видел измочаленную ветрами и волнами мачту, которую с немалым трудом отполировали в яхт-клубе. И видел, совершенно убитые штормовые паруса,  размер которых,  не более 4-5-ти кв.м.    В  т.ч.,  и,  сделанные им самодельно в море – вырезанные из новых,  которые, ни разу им не применялись. Ничего удивительного, что паруса остались невостребованными.  Хватило штормовых. Кроме того, в штурманском столе нашлась целая пачка  фотографий,  где Фёдор снимал сам себя в разных условиях. И просматриваются эти  штормовики очень хорошо. Так что, это спич в Федину защиту от нападок).

Яхта была приобретена для него страховой компанией Дальроссо за 60 тыс. долларов в Австралии специально для кругосветного плавания яхтсмена – одиночки. По окончании Фединого плавания, яхта была доставлена во Владивосток, где он сам лично перегнал ее в 54-й яхт-клуб ТОФ на хранение и стоянку, видимо, по договоренности страховой компании с клубом.

Какое-то время, яхта оказалась фактически брошенной, хотя номинально у нее был какой-то капитан и, даже я его несколько раз видел,  занимающимся мачтой и еще чем-то. Тем не менее, с нее исчезло достаточно всяких раритетов: авторулевые, навигационные  приборы, дельные вещи и т.п.

Валера Жиделев – известный в стране спортсмен, был в те годы назначен начальником этого яхт-клуба и благодаря этому,  грабеж яхты прекратился. Руководитель компании «Дальроссо» — будущий депутат Госдумы Шахов В.Н. не возражал против использования яхты для походов, организуемых Федерацией парусного спорта Приморского края.  Подготовка этих переходов позволяла также поддерживать хорошее техническое состояние яхты.

Сформировался экипаж.  Помимо перечисленных выше,  в него входил и Коваль Василий Трофимович с сыном Женей  (кстати, Женька — чемпион Японии в классе спортивных яхт «Луч»), которые также принимали участие во всех зарубежных походах, благо,  сработало мутное окно демократии и это стало возможным, даже,  несмотря на наличие погон на плечах на то время. Сейчас, по-моему, оно прикрылось для таких, кем мы были. (Вася – полковник медицинской службы, а я – древний капитан 1 ранга – на то время).

Но с 1977 года, в эксплуатации «Карааны» образовалась пауза, связанная с её ремонтом на Дальверфи, отсутствием Шахова В.Н. и другими причинами. Поэтому, экипаж воспользовался ситуацией на «Пульсаре» и был принят его капитаном  Поповым Валерием Николаевичем.  Знакомство с ним, впоследствии переросшее в дружбу, немного ранее произошло при несколько странных обстоятельствах.

Пульсар  принадлежал ДВВИМУ  им. Невельского и мы, конечно, знали в лицо его капитана, но, как-то не было поводов для общения. Тем более цетусы – большие гоночные машины — были вне нашей конкуренции и мы в их круг не лезли. Но в одну из зим, нашей «Караане» довелось стоять на берегу гавани ДВВИМУ рядом с «Пульсаром» – постоянная проблема, куда стать на зимовку. В своём ковше в клубе ТОФ  не всегда была возможность подъема  яхты в доступное автокрану место.

Наступила весна и мы с Валерой решили покрасить мачту, которую так  и не снимали на зимнее хранение. Валера полегче, поэтому его пристроили на беседку (подвязанная к подъемной снасти дощечка) и грота-фалом,  с помощью лебедки, я его стал поднимать.  А,  на всякий случай, завел дополнительный страховочный фал, которым обхватил своего приятеля под мышки. И подтягивая оба кончика, постепенно поднял того до клотика. Там Валера принялся за покраску мачты сверху вниз, макая кисть в банку с краской, которую зажал ногами.  Постепенно самый верхний участок  был готов, я его смайнал (сместил по мачте) пониже. Но тут выяснилось, что подмышечный кончик был не потравлен и Валера на нём завис на небольшом расстоянии от беседочной седушки. Не долго думая, я сбросил в кокпите страховочный фал с крепления и Валера шлёпнулся на своё место. Но краска, конечно, при этом,  выстрелила из  открытой банки и красивым веером  распылилась прямо на рядом стоящий «Пульсар».  Да еще в изрядном количестве.

Мы слегка обалдели от этого зрелища. Всякие дельные вещи, палуба, световой люк покрылись очень качественно тонким, надежным слоем эмали ПФ-115.  Забыв тут же про свою мачту, кое-как залезли на «Пульсар» (высота борта от земли немерянная!).  И как могли, начали оттирать,  еще не успевшую застыть краску. Лишь бы,  не принесло, кого, с этого монстра! — подумал я, макая тряпки в растворитель.  Но, конечно, как это и бывает,  именно в эту минуту показался капитан «Пульсара». Только я увидел его рыжий цвет, настроение упало — думаю, ну всё, сейчас закатит скандал.

Прекратили свою деятельность, только, кое-как, оттерли релинги (носовое ограждение), да несколько нержавеющих лебедок, и уставились  на Попова. Но тот, как-то сразу очень дружелюбно сказал: «Вижу, с берега, что кто-то,  по моей лодке ходит, решил поздороваться.  Вижу, что никакого психа нет и с человеком можно  разговаривать». — «Да, вот, — говорю, — несколько (!!) капель упало, решили вытереть,  пока не засохли». И хотя Попову с земли не видно было всей ужасной картины, он так спокойно посоветовал световой люк вообще не трогать, а остальное: «Придет время, подчистим сами». Тут мы признались, что каплями как бы и не пахнет, а дело серьёзнее. Но Валерий Николаевич никакой истерики не проявил, сказал, что всякое бывает и ничего, что-нибудь придумаем, сделаем, отмоем. Так мы и познакомились.

Спустя какое-то время,  «Караану» мы с Жиделевым перегнали в Дальверфь, разоружили там полностью для ремонта и остались, собственно,  без яхты. Тут-то и пригодилось знакомство с Поповым, который, узнав о нашей ситуации, пригласил к себе  для похода в  Сакату. Конечно, мы не отказались. Приняли активное участие в подготовке яхты к плаванию, сходили в него  и на следующий год уже замыслили поход на Филиппины. Надо отдать должное – инициатором был Валера Жиделев, и мы все сильно эту идею поддержали. К сожалению, не смог участвовать в нём Вася Коваль по очень важным для каждого человека причинам  – решался квартирный вопрос, защита диссертации и, что-то там еще. Также не смогли пойти и некоторые члены пульсаровского экипажа. Осталась компания, перечисленная выше. В принципе, для такого похода – оптимально. Вахты по парам и плюс помощник Лёшка – во всех сменах.

2.3. Первая попытка отхода

19 мая. 14.00  Проводы, много народу, напитки — всяко разные — рекой. Все в салоне «Пульсара» не помещаются.  Я перед отходом домой не ходил вообще, занимался дизелем, чтобы тот нас не подвел хотя бы при отходе и заряжал от него аккумуляторы. Дизель работал с часу ночи до  4-х часов утра, но гораздо позже выяснилось, что с зарядкой ничего не получилось по причине слабого натяжения ремня к генератору.

Прибыли власти, т.е.  таможня и пограничники. Провожающих – на берег. Выставлен погранпост из одного рядового. Просмотр и заполнение всяких бумаг. Таможня даёт добро. Пограничники – не дают. Судовые роли размножены на ксероксе вместе с печатями, а печати и подписи должны быть истинными.  Но, оригиналы,  впопыхах, отдали при техосмотре яхты. Запасных нет. Капитан  с пограничником пошли звонить их начальству. Провожающий народ по-прежнему в эйфории.

Пока пауза — еще раз запускаю дизель. Всё также, запускается с трудом и только с помощью эфира. Явно не выставлено соответствие положения поршня верхней мертвой точке. Трое специалистов принимали участие в настройке, но эффекта очень мало. Я никогда не был специалистом по дизелям, но принимая участие в попытках настройки – понимаю, что угол опережения сжатия, какой-то чудовищный. Первый же пуск в море с такой регулировкой приведет к разряду всех наших полудохлых аккумуляторов и дальше  никакой эфир не поможет. Наконец, появляется Валера Попов с пограничником. Решение начальства – перенос оформления на завтра, на утро.

Народ в лёгком трансе. Ещё бы! Такие проводы! Но недаром, что не делается – всё к лучшему.  Весьма решительно заявляю капитану, что с нашим дизелем, с такой его работой –  идти нельзя. Необходим перенос на пятницу. За эти двое суток привлечь специалистов, выставить шестерни по меткам, выставить  угол опережения. Валера Попов,  расстроенный такой осечкой с  оформлением, согласился. (Кстати, в  период этих проводов снимал много на видеокамеру.  Тем более, у Маши день рождения – 11 лет. Много друзей, знакомых. И меня, тоже, этой же камерой снимали с пирса. Но, когда решил проверить плёнку – выяснилось, что она всё время стояла на месте. Ничего не снято! Прямо-таки, как будто, кто-то удерживал в плане, что, дескать, всё равно – выход не состоится).

20 мая. Прибыла первая помощь. Евгений Муравьев попросил своего свояка – пенсионера, бывшего бригадира  дизелистов на Дальзаводе. Пытаемся выставить угол опережения и что-то  подрегулировать. По подаче топлива в первый цилиндр от ТНВД  (топливный насос высокого давления). Но делается это на глазок, по началу перемещения вверх плунжера ТНВД к первому цилиндру.

В памяти начинает прорезаться, что на моей подводной лодке наш вспомогательный дизель мы регулировали при помощи какой-то стеклянной трубки на кусочке резинового шланга. В трубке замечали отметку уровня топлива. Но был этот опыт лет 15-17 назад и всякие хитрости этой настройки я уже успешно забыл. В двух книжках, что есть под рукой, ничего подобного о подобной настройке нет. Похоже, опасения оправдываются – угол получается какой-то непонятный. Дизель не пошел.

Сергей Утовка, штатный механик «Пульсара»  приносит новый  ТНВД,  но чуть другой модели – горизонтального крепления ( у нас – торцевого). Вечером приехал мой хороший товарищ ( и сослуживец в т.ч.) Вячеслав Трубников (капитан известной во Владивостоке парусно-моторной яхты «Командор») и привёз еще один ТНВД, наконец-то, подходящий. Дал кое-какие советы и что-то начало проясняться. Сам я начал врубаться в теорию этих углов, зазоров и т.п. С тоской вспоминаю, как великолепно работал этот дизель весь прошлый год. И кому же надо было в него влезть!

21 мая. Женя Муравьев активно старается помочь. Подъехал его приятель Пётр  (механик с судна). Меняем ТНВД.  Дизель  пускается, но через 5-7 секунд глохнет.  Вновь меняем насос – картина та же. Впечатление, что не хватает топлива. Разбираем топливоподкачивающий насос. В принципе – нормальный. Определяем положение первого плунжера, соответствующее началу подачи топлива к форсунке. Определили. Стемнело. Во второй половине дня подошел Павлов Виталий Иванович – моторист из яхт-клуба ТОФ.

В очередной  раз заменили ТНВД на свой старый. У нашего рукоять управления рейкой топливоподачи удобнее, чем   у трубниковского насоса. Там,  вращаемый регулятор  с торца, который скользкими от солярки пальцами, крутить туда- сюда, очень непросто. Виталий Иванович  проверил и подкрутил зазоры в клапанах. Но, этот самый угол опережения, всё также, и остался вещью в себе. Вечером снова подъехал Трубников Слава. Под  его руководством снимаем, в который  уже раз (!) топливный насос и со стороны «морды» дизеля проворачиваем  косозубую шестерню газораспределения на пару зубцов — на опережение. На ТНВД выставляем начало подачи топлива первым плунжером. Вячеслав  лично определяет этот момент по линзе (мениску ) топлива в штуцере от первого плунжера. Это уже более точно, чем по механическому перемещению плунжера.

За это время,  Коля Культенко, мой старинный приятель, «электронный гений», перепаял  разъемы на коротковолновой радиостанции, но проверить из-за недостатка времени не успел. Но, самое главное — обнаружил неисправность в разъеме УКВ радиостанции и в фидере, уходящем в мачту. И устранил это дело. И проверил связь со своим радиобюро «Дальрыбы». Отличная связь! Молодец Коля!  Мы тебя не один раз вспомним добрым словом. Но, неужели, мы с такой связью, т.е.  до этого Колиного вмешательства – фактически без связи! – собирались выходить? И ведь ушли бы!

Гавайские пульсаровские традиции — незыблемы! Это к тому, что в некоторую бытность назад, «Пульсар» ходил на Гавайи — 36 суток переход в одну сторону – с неработающим двигателем и полностью посаженными аккумуляторами.  Один из тех ребят мне говорил,  что «было сильно диковато».

Итак, наконец-то, ТНВД установлен, определен какой-то угол. Начинаем запуск дизеля (пока еще с эфиром). Дизель пошел! Просто музыка! Остановили. Пуск без эфира – пошёл! Ура! Капитан нас приветствует. Глухая ночь. Расходимся.

22 мая. Пятница. Отход на 18.00. Власти заказаны. С утра начинаю готовить дизель к пуску. Окрыленный вчерашним успехом, прокачиваю ТНВД.  Отвёрткой гоняю возвратные пружины плунжеров, но делаю это неумело. В результате, вдруг, одна пружина падает и ничего не подпружинивает. Кручу дизель стартером и убеждаюсь, что к форсунке второго цилиндра топливо не подается. Катастрофа! Опять, что ли менять ТНВД?

В это время появляется Валера Жиделев. Коротко обрисовываю случившееся. Тот уезжает в яхт-клуб за Павловым. Начинаю готовить топливный насос к очередной замене, отдаю всякие штуцера и прочее. И когда начинаю отдавать торцевые шпильки, вижу, какое-то зацепившееся  полуколечко. Вылавливаю его. Это сухарь для опоры на него пружины. Т.е. когда я пружину отверткой качнул  вверх, ослабший сухарь мгновенно вылетел. Век живи, а дураком помрешь! Почти тут же появляется Павлов В.И. с небольшой приспособой. В несколько минут устанавливаем сухарь на место. Пытаемся пустить дизель.  Раз, другой, но безуспешно. Не идет. И эфир не помогает. Свечами помочь не можем — в предыдущие пуски пожгли их тьму (из-за эфира), в т.ч. и подаренные Трубниковым. Осталось целых пара штук

Проводим небольшое совещание. Принимаем решение – перенести отход на завтра, разобрать «морду» дизеля, выставить все шестерни по заводским меткам. Принять меры по добыче запальных свечей. Виталий Иванович уходит в ТОФ за инструментом. Пауза. В этот момент, вдруг, объявляется Анатолий Константинович Аксиюк — главный механик судоходной компании, ходивший с нами в прошлом году на «Пульсаре» в Сакату. Великолепный человек и очень ответственный. Сам он еле живой – всю ночь, с какими-то приключениями, добирались из Находки после рейса. Пообещал к вечеру добыть свечи и прийти с моментоскопом (той самой трубочкой на шланге).

Павлов В.И. раскидывает «морду» (переднюю часть дизеля, где всё его навесное оборудование). Действительно, шестерни не совмещены по меткам. Совсем немного. Совмещаем, собираем, завинчиваем, меняем масло, запускаем. Запустился, но с трудом. Проверяем угол — получился — 260 гр. (при норме в 342 гр). Надеемся, что со свечами запуск пойдет веселее.

Виталий Иванович нас покидает — сделал всё, что мог.  Ближе к вечеру появляется Анатолий Константинович. Приносит запальные свечи и моментоскоп. Вместе с ним производим установку угла опережения. Всё гениальное просто: устанавливаем маховик в ВМТ (верхняя мёртвая точка);  убеждаемся в закрытии обоих клапанов первого цилиндра (свободным покачиванием коромысел).  А вот, выставить ТНВД в начало подачи топлива, первым плунжером по моментоскопу (капиллярной трубке), без очередной новой разрегулировки,  догадался уже я.  Для этого:  повернули маховик назад на отметку 343 гр. (оптимум) — это действие Анатолия Константиновича; я же предложил извлечь ТНВД из дизеля так, чтобы только валик вышел из зацепления с той самой косозубой шестерней.  Так и сделали. Длинной отверткой через лицевое (на «морде») отверстие (под тахометр) и шестерню  проворачиваю плунжеры топливного насоса за шлиц валика до начала подачи первым плунжером по капилляру. После этого вставляем ТНВД на место. Некоторое несовпадение выступов валика и пазов шестерни устраняем доворотом корпуса насоса. Завинчиваем и проверяем угол. Есть 342,5 гр!  Дизель пошел с полоборота без всякого эфирного наркоза.

Всё! Можно заказывать отход.

23 мая 1998 г. 00.00. Отход. Амурский залив. Гавань яхт-клуба ДВГМА (Дальневосточной гос. Морской академии). Всю ночь по очереди заряжал три аккумулятора:

– стартовый на 195 А, американский – для пуска дизеля;

– на 180 А с «Карааны», но неухоженный, разряженный и с недостатком электролита (что значит – яхта в отстое);

– и небольшой – на 75 А, из авто Валеры Жиделева, предназначенный только для обеспечения работы спутниковой навигации. Для зарядки используются два зарядника – наш — и от друзей со стоящего рядом «Ветра» (знаменитый цетус, на котором ходил Павел Александрович Васильченко, известный в крае яхтсмен и большой человек, в каких-то кругах ДВМП,  которому, когда-то,  я сдавал на этой яхте зачет по навигации в формуляр яхтенного капитана).

Зарядники подключены к береговому питанию 220 в. Заряжать от дизеля пока нет смысла, потому как всё ещё, что-то непонятное с натяжением ремня на генератор. Но дел столько, что не до этих тонкостей — в море разберемся. (Однако! Какое самомнение!).

Запасы:

Продуктов – из расчета на 2 месяца. В основном – тушенка, крупа, чай, кофе, сгущенка, немного овощей и лапша корейская с оригинальным названием «Досирак»  (естественно, шуток по этому поводу более, чем достаточно, но лапша себя оправдала – быстро заваривается кипятком и в шторм, и в штиль, и когда лень готовить, что-либо, требующее времени и контроля у плиты. Название впоследствии корейцы подкорректировали на «Доширак»).

Топливо — в расходной цистерне 100 литров, в запасной – 160 литров, в канистрах – 120 литров.

Воды — в расходных цистернах около 400 литров и в запасной — 160 плюс две канистры. Вода – только для пищи и питья. Всякое мытьё посуды и самих себя – только из-за борта.

Средства навигации — с «Карааны» GPS «Магеллан-2000» — полустационарный прибор спутниковой навигации (можно использовать в переносном варианте). Питается от аккумулятора 12 вольт. Выдает координаты места, курс и расстояние до места назначения, фактический курс и скорость яхты. Другой прибор GPS «Магеллан-Пионер», мы не столь давно купили, сбросившись  втроем, как только появились они в свободной продаже (мы – это Михалыч (Прядко), Женя Муравьев и я. Потому как, сколько мы намучились без этого дела в многочисленных длительных гонках , особенно по ночам, да еще в тумане – мне, пожалуй, больше всех известно, в силу постоянного выполнения штурманских обязанностей.

Муравьёв, я и Прядко — друзья навеки

Никакое счисление в яхтенных условиях на «Конраде-25-м» не может быть точным  и,  даже по пеленгам, определение места по карте весьма проблематично, особенно вблизи берега с его мелями, мысами, камнями и т.п. Тем более, когда ориентиры,  даже днём, не видны из-за погоды.  Или пеленг на них взять из-за сумасшедшей качки не так просто. И сколько было реально опасных ситуаций – не сосчитать.

Когда-то давно еще, в длинной гонке на  муравьевской  яхте «Дельфин», надо было ночью обогнуть полностью остров Рейнике с его многочисленными мысами и отмелями.  Тщательно выполненная прокладка не помогла. Попытки идти по счислению и менять курс по мере огибания береговой черты ни к чему не привели.  Когда сидящий на руле Михалыч,  по выработанному годами наитию,  увернулся от очередного рифа при ветре около 20м/сек – отвернули от острова и ушли далеко в море, и уже оттуда, определившись по местным  маякам,  проскочили в пролив Старка.

После финиша, к тому же оказалось, что дядя Женя спрятал прямо под компасом мегафон-громкоговоритель.  И мне стало понятно, почему все мои курсы на карте резко отличались от тех, что показывал компас. Хулиган Негоро со своим топором из жульверновского «15-ти летнего капитана» Евгению Викторовичу в подметки не годится, потому как магнит в рупоре мегафона, полностью заменил собой магитный полюс Земли).

Поэтому приобретение своего навигационного определителя было для нас просто заветной целью. Кстати, именно, эта модификация магеллановской линейки попала в книгу рекордов Гиннеса, как самая миниатюрная на то время. Размером с небольшой  школьный пенальчик, с небольшим дисплеем. Но берет 12 спутников и выдает ту же информацию, что и все большие устройства. Питание от 2-х пальчиковых батареек. На дисплее отражаются три экрана: позиционный и два навигационных. А также электронный компас  с указанием  норда, места назначения и отклонения от заданного курса. В общем, нажимай только кнопки и не думай ни о чем.

Но, чтобы мозги не усохли от такого сервиса, с собой у нас секстан и положенный к нему комплект навигационных пособий. (Мои глубочайшие сомнения, что это дело будет использоваться, но намерения старпома  Женьки Сафонова, кстати,  профессионального штурмана,  достойны уважения).

09.00 -09.30  Произведен досмотр яхты силами экипажа. Посторонних лиц и предметов, не подлежащих вывозу за границу – нет. Место проведения досмотра – стоянка в яхт-клубе ДВГМА. (Копию такой записи в вахтенном журнале предоставляем властям).

На пирсе провожающие. В т.ч. Люба, Маша и другие, но уже в гораздо меньшем количестве, чем было в в первую попытку отхода. Здесь же заместитель начальника ДВГМА Гаманов Владимир Фёдорович, сам он — капитан цетуса «Командор Беринг», однотипного с «Пульсаром».

Владимир Фёдорович – известный яхтсмен, победитель множества м/н гонок  на этой яхте, в т.ч. и престижной, т.н. гонки двоих (вдвоем на яхте), от Сиднея до Японии с Сережей Сипотенко – своим вечным старпомом.  В 1996 году в течение месяца в Южной Корее был нашим командором (возглавлял все российские яхты, участвующие в Кубке Корейского моря-96), где сам занял первое место, и,  с некоторым сочувствием,  отнесся к нашим мучениям на далеко не  гоночной «Караане».

 2.4. Отход

Оформление проходит быстро. Границу охраняет симпатичная пограничница.

Дизель прогрет, но запустился с утра не так резво, как хотелось  бы.  Из-за этого у меня несколько мрачное настроение. Наверное,  сказывается усталость и недосып. Но, тем не менее,  снимаю на видео всякие эпизоды и, помня неудачу репетиции отхода, внимательно слежу за счетчиком пленки. Всё нормально. Однако,  рявкаю на своих соратников по делу и без дела. Не выходит из головы дизель и генератор.

10.00 Власти сошли. Дизель запускается мгновенно. Уже легче. Не успел сказать, каких-то слов Маше и Любе. Размахиваем руками. Отдаем кормовые швартовы – малый вперед. До свиданья,  Владивосток! Зажигаем фальшвейер, пускаем ракету. Проходим  мол гавани яхт-клуба. Всё. Одни.

13.00 Траверз острова Карамзина. Легли на компасный курс 200гр. Ветер от SE – 2б (т.е. зюйд-ост – направление с которого дует ветер с силой 2 балла по 12-ти бальной шкале). Подняли грот, геную №2.

Идем в бейдевинд правого галса. Помогаем дизелем. Генератор выдает только на освещение. Ветер чуть усиливается. Стоп дизель. Пологая зыбь. Посовещались с Валерой и решили заменить ремень на самый маленький, что есть в наличии. Снимаем станину генератора, затем фундамент из-под станины,  и крепим всё по-новому. Фундамент без удлинительных втулок — напрямую к корпусу дизеля, а станину – также, впритык,  к блоку дизеля (новый ремень больше не позволяет). Монтажные прорези на станине и фундаменте удачно совпали. Фиксируем их двумя болтами. Получилось весьма прочно. Пускаем дизель, пока он горячий. Нажимаю тумблер подачи питания на обмотку возбуждения генератора и …о! Майский день!! Именины сердца!!! Пошёл мощный заряд на аккумулятор – 40-50 ампер! Настроение поднимается под стать работе генератора. По очереди заряжаю все аккумуляторы. Жить можно!

24 мая. Воскресенье. 00.00 Залив Петра Великого. КК-200.(-9 гр). (-9 гр. — это  магнитное склонение, указываемое на картах. По мере нашего движения к экватору, магнитное склонение будет уменьшаться.  Знак минус относится к восточному полушарию).

Ветер слабый, работает дизель, поднят грот.

03.20 – с.ш.41.47,4 в.д. 131.39,16. До Цусимы 422 мили.

04.00 – Стоп дизель. Подняли геную №2. Галфинд левого галса.

12.00 – координаты: 41.14,2/ 131.17,5. За 14 часов от Владивостока прошли 116 миль. До Цусимы 384 мили. КК-203(-9).

15.00 – Поворот ветра на 180 гр. Поворот оверштаг. Галфинд правого галса.

2.5. Будни

Расписание вахт:

1 смена – мы с Джоном  (это Женя Сафонов, он же Джон, он же Джоник, он же и старпом, однако! Мы с ним в одной упряжке традиционно, еще с Сакатовского похода. Психологическая совместимость – от и до!).

2-я смена – Михалыч с Женей Муравьевым. (По работе на Дальзаводе Евгений Викторович является абсолютным начальником для Михалыча, а на яхтах – всё наоборот. Но,  седобородые,  прекрасно уживаются, несмотря на патриаршью роль Михалыча).

3-я смена – Капитан яхты Валера Попов с  Валерой Жиделевым.  Как уже упоминалось Валерий Петрович – единственный из нас мастер спорта международного класса. Но по байдарке. Многократный чемпион СНГ, Вооруженных Сил, крупных  международных соревнований  и т.п. Перед  демобилизацией был начальником 54-го яхт-клуба ТОФ, но только под самый конец службы понял, что парусное дело – это здорово! И совершил уже – четыре  яхтенных похода за рубеж. С капитаном яхты, Валерием Николаевичем Поповым,  они также традиционно с сакатовских времен  (поход на Сакату, Япония – 97 г.).

Лёшка – сын В.Ж. – незаменимый подвахтенный с неугасимой энергией. Наша задача по отношению к нему – направить эту Братскую ГЭС на созидание и периодически ограничивать эту суперподвижность.

По времени суток – вахты распределяются так:

с нуля до  4-х, с 4-х до 8-ми, с 8-ми до 14-ти, с 14-ти до 20-ти и с 20-ти до 24-х.

Настоял на данном расписании я, исходя из опыта подводной службы. Такой график дает постоянную сменяемость  времени,  для экипажа  в течение суток.  Больше остаётся на отдых и личные дела. (Раньше на «Пульсаре» было принято постоянное время вахт – по 4 часа или по 6 часов в зависимости от количества смен.  При таком распорядке  получалось, что каждая смена, стоит в одно и тоже время суток, как это принято в гражданском морском флоте. В принципе это было бы удобно для капитана, который не переносит солнца, мгновенно,  жутко обгорает и поэтому всегда выбирает утренние и ночные часы. Но сакатовский поход прошлого года, на мой взгляд, показал, что постоянное несение вахты  с 2-х часов ночи до 8-ми утра, т.е. ночью – весьма утомителен, хотя сам я был в то время в дневной смене и всё это хорошо для 3-х, 4-х суточных переходов, но никак,  не для двухмесячного непрерывного плавания).

16.00 Заход ветра на фордевинд. Т.е., в корму нам, попутный. Но, ничего хорошего в попутном ветре нет. Усложняется управление яхтой, не чувствуется скорость, хотя она и выше, чем на острых курсах. При зевке возможен переброс гика, хотя он и подстрахован завал-талью. Сделали поворот фордевинд. Перебросили грот на правую сторону.

17.00 Усиление ветра с севера до 5-ти баллов. Убрали геную. КК-180.

20.00 Волна с норда возросла до 4-х баллов. Периодически глиссируем. Взяли первую полку рифов. Уменьшили площадь грота до первой линии риф-сезней, которыми подвязывают излишек паруса ниже гика. Для взятия рифов грот спускают до первого или второго-третьего,  в зависимости от полки риф-сезней,  люверса, на передней шкаторине  грота, так называемого риф-кренгельса, который цепляют  за гак у пятки гика и выбивают грот вновь по мачте. Через второй риф-кренгельс, что по задней шкаторине грота, пропущена заранее веревочка, т.н. риф-шкентель, который через систему блоков в гике и через отверстие в мачте выбивают лебедкой на палубе  до тех пор, пока не набьется втугую новая нижняя шкаторина по линии риф-сезней. Излишек паруса под гиком скручивают и подвязывают риф-сезнями. В результате снижается давление ветра на грот, управление яхтой становится легче, меньше крен и, тому подобные, радости. Так что, это такая приятная нежная операция. Только выполняется она при значительном, как правило, усилении ветра и волны, и повороте яхты против всего этого дела. Иначе грот потравить невозможно – он прижат к мачте и зажат в лик-пазе.

Конечно, лучше всего,  это делать заранее перед штормом, но попробуй его предугадай. И, как правило, рифы берутся, когда уже «рано». Так и в этот раз – против 4-х метровой волны с периодическим душем, взяли первые рифы в этом походе. Сколько-то, их еще будет?

20.10.  Сильный дождь. Получил травму лба капитан. Крышкой люка при активном участии Джона. Т.е.,  капитан, из-под закрытой сдвижной крышки входа  в яхту, из кокпита, созерцал действия экипажа по взятию тех самых рифов. Но, вдруг, Джоник,  зачем-то ринулся внутрь и, сдвинутая им крышка,  каким-то своим выступом, въехала капитану в лоб.  Смазан йодом и госпитализирован в койку.

20.30. Взяли вторую полку рифов.

21.00. Усиление ветра с норда до 8-ми баллов. Пенные полосы по всему морю.

23.00. Усиление ветра до 9-ти баллов. Серьезный шторм.  Даже, если бы нам надо было идти другим курсом – сделать это было невозможно. Только катиться по ветру и волне. Хорошо, что ветер и волна совпадают с нашим курсом. Полностью убираем грот. Но, что-то заклинило фал грота наверху,  и около пяти метров паруса дотянуть до гика не удается. Прихватываем, насколько возможно, к мачте этот остаток — ветром его плотно прижимает  и под этой смесью из рангоута и остатка грота несемся со скоростью 9 узлов. Действительно – несёмся, т.к. для цетуса,  вообще-то,  скорость в 8-9 узлов,  уже  практически  близка к максимальной под всеми парусами.

25 мая. 00.00. Понедельник. Японское море. КК-180. Ветер  с норда – всё также – 9 баллов. Волна до 5-ти метров. Скорость 8-9 узлов. Идем под рангоутом. Вокруг пенные полосы – то, что можно разглядеть в потемках, в свете ходовых огней. Волна периодически  подхватывает «Пульсар» и несет его с таким характерным рокотом. Хорошо! Дождь не прекращается, но это — невезуха заступившей вахты.

Мы с Джоном получили свою порцию сполна и передали по вахте Михалычу с Евгением Викторовичем. Теперь ветераны кряхтят там наверху, а мы никак от мокрого шмотья не избавимся. А хорошо ведь, под палубой!

04.00. Ветер стих до 4-х баллов и отошел к норд-осту. Грот разрифили и подняли  в полный рост.

04.30. – подняли геную №2. Галфинд правого галса. Ход хороший.

08.00. – Заступили с Джоном на вахту. Погода утихомирилась. Море – так себе. Качка не свирепая.

12.00. – координаты 39.05/131.03. До Цусимы 268 миль. КК-208. За сутки прошли 130 миль. От Владивостока – 246 миль. Неплохой результат для начала. Солнце. Массовая сушка непромоканцев, свитеров, комбинезонов и т.п.

16.40. Пущен дизель на заряд батарей. Не нравится работа 4-го цилиндра (как-будто, в этом грохоте, можно что-то разобрать! Но жизнь заставила. Оказывается  – можно).

Останавливаю и меняю форсунку на запасную. Всё равно – неправильный стук. И так — трижды. Связана такая замена с обильным поливанием соляркой себя и окружающих, по причине необходимости удаления воздуха из множества подводящих и отводящих топливных трубок,  после каждой смены форсунки. Но, т.к. дизель заключен в кап (такой деревянный ящик), то, в основном, в солярке я и, ассистирующий мне, Валера Жиделев.

Наконец, меняю местами форсунки  №3 и №4. Вроде бы работает более устойчиво. Снял клапанную крышку. Почему-то,  согнулась штанга выпускного клапана 4-го цилиндра. Увеличился зазор и, как следствие  — характерный стук. Перевёл плунжер №4 ТНВД в начало подачи топлива, т.е.,  закрыты оба клапана. И на глаз выставляю, какой-то относительный зазор. Пущен дизель. Всё нормально.

Вот так. Через тернии к звездам. Всё дело было в зазоре. Совсем не надо было этой лошадиной работы по замене форсунок.

2.6. Вал ушел!

То, что нас ожидало несколько далее, показало, что возня с дизелем – это на начало дня — слабые нежные цветочки.

Дали дизелем передний ход. Характерного ускорения  яхты не последовало. Гребной винт не раскрылся.

На «Пульсаре», как и на других современных яхтах, стоит гребной винт со складывающимися лопастями. В Сакате  одна лопасть  у нас расшплинтовалась  и утопла прямо перед швартовкой после трехдневного перехода  через  Японское море (своего рода рекорд по скорости перехода в Японию, потому как шли с ураганным ветром).  Поэтому,   пришлось во Владивостоке Муравьеву Е.В. договариваться на Дальзаводе насчет отливки новых лопастей по форме оставшейся.  Михалыч – обеспечил нарезание зубьев и монтаж лопастей в ступице. А я, вручную, напильником обрабатывал все отливки для придания им формы. Пришлось спилить, почти по полкилограмма бронзы с каждой лопасти, прежде, чем они стали похожи на образец.

После этого мы их балансировали вместе с гребным валом. Михалыч, как мог, сделал надежное закрепление вала в полумуфте. Изготовил,  т.н., кокс – штырь, протыкающий полумуфту и вал, чтобы вал не вылетел из неё. Сделал контровочный полукокс с резьбой  для дополнительной подстраховки. Т.е.,  вроде всё предусмотрели.

Отлично зная собственноручно изготовленный гребной винт,   представляю, что в сложенном состоянии, одна из лопастей чуть выступает над  другой,  и, при даче заднего хода, выступающей частью лопасть захватывает воду, что приводит к их откидыванию  в рабочее состояние. Так что, проблем нет. Перевожу рычаг коробки на нейтраль,  снижаю обороты дизеля и даю задний ход, кратковременно, только для раскрытия лопастей. И, в этот же момент, вместо видимой блестящей части гребного вала,  от полумуфты дизеля до дейдвуда,  вижу мощную струю воды, врывающуюся в кап машины.  Сразу соображаю, что вал ушел из дейдвуда наружу, т.е.,  что-то стряслось с двумя коксами – то ли их срезало, то ли вылетели от вибрации.

Зажимаю поток воды из дейдвуда  рукой, останавливаю дизель и кричу наверх, что было сил – ВАЛ ушел!! Наверху, расслабленный  хорошей погодой народ, никак не может врубиться в мои вопли.  Задрали головы, смотрят вверх – ищут ФАЛ, который ушел (фал – снасть для подъема парусов, вот им и кажется, что я верещу,  про какой-то фал). Помогает ненормативная лексика с тихим визгом, так как бросить трубку дейдвуда и отнять руку – не решаюсь. Дейдвуд ниже ватерлинии более метра – давление воды весьма ощутимо.

Мой рёв, в тиши остановленного дизеля,  способствует отрезвлению разнеженных на солнце масс,  и ко мне  подскакивает Женя Муравьев.  Откидывает крышку капа с другой стороны и меняет меня на вахте Александра Матросова. Озадачиваю Михалыча подбором подходящей аварийной пробки и выскакиваю на палубу. Очень надеюсь, что вал, может быть, всё-таки застрял в кронштейне, через который он проходит под днищем яхты и не улетел на дно.

Хватаю маску и, без раздумий, вылетаю за борт в весьма прохладное (градусов 10-12!)  Японское море.  О майский день! Вал вышел на добрый метр, но висит в кронштейне и, чуть-чуть, – в дейдвуде.  Вылетаю наверх, на палубу, не замечая высоты борта (впоследствии, ни разу не получилось, самостоятельно забраться из воды в этом месте яхты,  на палубу!). Мгновенно втискиваюсь в куртку неопренового гидрокостюма, хватаю какой-то кончик и говорю, чтобы принимали вал, который я постараюсь затолкать  на место. Цепляю на себя страховку, прыгаю за борт и надеваю петлю на ступицу гребного винта. Держусь за кронштейн, заталкиваю вал в корпус и жму его изо всех сил, пока хватает воздуха в лёгких.  Выныриваю, что-то кричат.  Ага! – надо довернуть вал снаружи.

Снова ныряю, доворачиваю, вижу, что вал занял нормальное положение по расстоянию от кронштейна до ступицы, и с чьей-то помощью  вылезаю, кое-как, наверх.  Вал внутри зафиксировали коксом – уже не уйдет.

Оказывается, от вибрации все гайки развинтились и кокс вылетел, а контр-кокс исчез еще раньше.

Далее – уже дело отработанное. С Валерой ставим на место полумуфту и крепим, как было. Михалыч лично, по-новому, законтрил все способные отвинтиться болты и гайки, в т.ч. и мощной проволокой. Теперь - не улетит.

Ну и денёк, однако! Весь в дизеле и подвигах! Не обошлось и без травм. Претерпел сплющение ладони при заталкивании мною вала, Евгений Викторович (то-то же,  я удивлялся под водой – да, что же это! — вал не доходит до места пару сантиметров и жал его изо всех сил). Но, так как Евгений Викторович  вал не ожидал, затыкая собой источник поступления воды, то торцом вала ему ладонь прищемило к полумуфте, и,  весьма основательно. Кровавый синяк с обоих сторон – хорошо, что не наскрозь (т.е.,  есть еще у меня порох в пороховницах.  Даром, что ли, почти минуту,  не дыша под водой, упирался этим валом,  во что-то мягкое!).

Запустил дизель на зарядку.

20.00. Ветер зашел (т.е. стал более крутым) с  юго-востока на 4 балла. Идем в лавировку, в крутой бейдевинд. Меняем геную №2 на блэйд – очень узкий,  длинный,  из плотного дакрона – стаксель. Всегда его ставим при усилении ветра в лавировку. Берем вторую полку рифов на гроте и отправляемся спать. Однако, это весьма относительно.  Яхта,  то проваливается  так, что взлетаешь как космонавт в невесомости, то подлетает и с грохотом ударяется во встречную волну. Всё, что могло упасть – упало, перемешалось с мокрыми вещами, овощами, сапогами и т.п. Шконка моя — под подволоком,  в корме за штурманским столом. Крен на мой, правый борт. Слышу, как время от времени по палубе проносятся потоки воды. Сочувствую вахте, но эта же участь ждет нас с Джоником через несколько часов.

26 мая. 00.00.  Вторник.  Японское море. КК-200.(-8!).   Ветер с юг-юго-запада – 6 баллов. Грот зарифлен на вторую полку. Блэйд. Постоянные броски и удары яхты о водяные горы с зюйда. Невесомость с перегрузками. Но, майский день! Именины сердца! Организм мой – никак не реагирует на эту болтанку. Раньше бывало в подобную качку – от 12-ти часов до почти суток , чтобы избавиться от всяких ощущений сильных и не очень. То ли незаметно прикачался, то ли некогда обращать внимания на свои чувства – но факт на лице – организм не реагирует!

07.30. Ветер стих до 3-х баллов и отошел к юго-западу (стал чуть полнее). За ночь нас изрядно сдуло (сдрейфовало) в сторону корейского берега – до него миль 50 и, где-то столько же до острова Уллындо. Легли на КК-160. Бейдевинд левого галса. Поменяли блэйд на генную №2. Разрифили грот.

08.00.   Координаты 37.48,1/129.49,1.  Коротковолновая радиосвязь  с яхт-клубом Академии не получается. На вызов не отвечают, нас не вызывают. На палубе растет груда мокрой одежды. Погода налаживается.

12.00. Координаты 37.32,5/130.03,4. До Пусана 156 миль. За трое суток прошли 351 милю.

13.00. Пущен дизель на заряд.

13.30. Даем передний ход в помощь гроту. Убрали геную, чтобы не мешала. Около 14.00 вижу судно, пересекающее наш курс позади нас и идущее в противоположную сторону.  Пробую связаться с ним по УКВ. Вдруг, может быть, наше  и идет во Владивосток – пусть позвонят по приходу Любашке. Прошу их на 16-м канале ответить яхте. Тишина. Раза три повторяю свой  запрос. Тишина. Но, вдруг, в динамике раздается голос, который спрашивает, а с какого борта яхта наблюдает их судно, т.к. они по горизонту никого не видят. Отвечаю, что они пересекают наш курс, меньше, чем в полумиле. Запрашивают тип судна. Выглядываю в кокпит – народ подсказывает, что это японский рыбак. Отвечаю по УКВ с извинениями, что ошибся и желаю счастливого пути. Они отвечают тем же, но спрашивают – где же мы, всё-таки, находимся. Отвечаю, что на 37-й параллели в видимости острова Уллындо.

Мой собеседник, судя по интонации, слегка обалдел и говорит, что они находятся севернее 40-й параллели. Спрашивает тип нашей УКВ – радиостанции. Отвечаю – американская, айком. На этом связь заканчиваем. Узнал только, что они идут в Ванино, но впопыхах не обратил внимания на название судна. Ведь получился рекордный по дальности для УКВ результат. Обычно связь по УКВ – только в пределах прямой видимости. А здесь разница по широте в 3 градуса – это 180 миль! Возможно, оказало помощь какое-либо тропосферное возмущение или метеоритный поток – какие-нибудь  Дракониды. В УКВ – связи такое случается.

16.40. Остановлен дизель.

19.40. Усиление ветра. Взяли вторую полку рифов.

20.00. Координаты 36.59/130.37,8 Ветер с зюйда – 4 балла.

27 мая. 00.00. Среда.  Японское море. КК-250(-7). Ветер с зюйда – 4б. Бейдевинд  левого галса. Грот, генуя №2. Лавировка. Грот зарифлен на второй полке. Наша вахта с Джо.

02.15.  Убрали рифы. Грот полный.

04.15. Координаты 36.26,5/130.02

07.15. Заход ветра на запад-юго-запад. Поворот оверштаг. Бейдевинд правого галса. КК-200.  С утра солнечная погода, море спокойное.  Проветриваем и подвяливаем овощи: морковь – очень страшная на вид, картошку и капусту. Открыли купальный сезон. Веревка тянется за кормой, но гроздь желающих пока редковата. Температура воды – 21 гр.

12.00. Координаты 36.08/129/48,5. За сутки прошли 88 миль. Всего за 4 дня от Вл-ка 439 миль. До траверза Пусана – 69 миль. Ветер слабый попутных направлений.

Андрей Голенищев, Женя Сафонов, Николай Абрамов и Вася Коваль

16.40. Снова проблемы при пуске дизеля. Перед предыдущим пуском обратили внимание на погнутую штангу от толкателя к выпускному клапану 4-го  цилиндра. Сейчас же при запуске раздались непонятные звуки. Пуск прекратил. Осмотр клапанов показал, что штанга (всё та же) согнута так, что вышла из-под коромысла клапана и свободно болтается. Снял коромысло, извлёк штангу. Это цельнометаллический штырь, диаметром около 8  мм, стальной – согнут в дугу. Запасной штанги нет. Зажимаю эту в тиски и руками выпрямляю, сколько могу. Сталь как бы не каленая, но всё не так уж просто. Молотком завершаю спрямление и ставлю на место. Выставляю зазор. Запускаю дизель. Вроде бы нормально.  Заряд на аккумулятор идет, что весьма отрадно и означает, что наша конструкция привода к генератору оказалась удачной.

18.00. Заменили грот для ремонта. Поломаны штормом все латы – метровые прочные деревянные вставки поперек задней шкаторины для придания парусу аэродинамической формы, которые вставляются в специальные лат-карманы (тоже изорвались заодно). Заменили стаксель шкоты на новые. Очень жесткие. Мне по душе старые – мягкие, хоть и в руку толщиной. Но шкотовый узел на них сильно изношен.

19.45.  Координаты 35.45,5/129.5,9. Полный штиль. Идем под дизелем. Встречное течение 3 узла. До Пусана 47 миль.22.40  35.36/129.33,4. Идем вдоль берегов Южной Кореи. КК-200(-7). Грот. Дизель. При работе дизеля на ход, грот набивается по диаметральной плоскости.

28 мая.  00.00. Четверг. Японское море. Впереди Западный проход Корейского пролива. Справа, совсем рядом, берега Ю.Кореи – огни городов Пхохана и Ульсана. Впереди слева – зарево в районе о. Цусима. Под Цусимой погиб русский флот в мае 1905-го года в бою с  японской эскадрой адмирала Того. Основные события развернулись чуть к северо-западу от Цусимы и в Восточном проходе. Погибли и новейшие броненосцы и большие броненосные крейсера, не говоря о более мелких.

На мой взгляд, эта трагедия русского флота является одной из неразгаданных загадок 20-го века. И в самом деле, как могли погибнуть  две эскадры (Рожественского и Небогатова), совершившие в короткое время беспримерный по дальности  и скорости(!) почти кругосветный переход, исключительно боеспособные и боеготовые, против которых японцы – как моряки и мореплаватели не представляли из себя ничего. Но мы, выросшие на Новикове-Прибое с его «Цусимой» — кроме этого вымысла и демагогии в «Истории КПСС» , ничего другого и представить не можем. А жаль.

2.7. Заземление

На вахте  два Валеры – капитан и Жиделев. Поскольку вблизи траверз  г. Пусана, где всегда достаточно нашенских судов – предлагаю капитану связаться по УКВ с каким-либо судном и попросить их связаться с яхт-клубом  по КВ на нашей частоте (6215,5 мгц), т.к. у нас, что-то с передатчиком. Валера Попов соглашается и на дежурном 16-м канале запрашивает радиоэфир.   И нам отвечает  судно ДВМП  «Аркадий Каманин»,  идущее во Владивосток.  Обещают помочь. Я объявляю народу, что у меня информация к размышлению: предполагаемой причиной отсутствия связи по КВ может быть плохое заземление.

Несколько ранее я обследовал рулевое отделение в корме и выявил, что заземление от антенного согласующего устройства, подсоединенное к баллеру руля, практически оторвано. Достаю массивный провод, похожий на сварочный и начинаю готовить новое заземление от согласующего устройства на анкерный болт (которыми крепится фальшкиль к корпусу). Несмотря на позднее время, участие в изготовлении нового заземления принимают практически все, особенно стараются  Евгений Викторович и Лёшка. Женя готовит новый наконечник по размеру анкерного болта, Лёшка  в румпельном отсеке подсвечивает мне фарой. Отдаю крышку этого антенюатора и убеждаюсь, что внутри соединение к заземлению давно закисло и разболталось. Привожу в порядок. Иногда выползаю  из этого твиндека в яхту (доступ очень неудобный – по спящим телам). И всем недовольным терпеливо объясняю, что утром  у нас реальный шанс проверить коротковолновую связь, т.к будет выходить на яхт-клуб радист т/х «Каманин» и уж, если мы не свяжемся с академией, то, хотя бы с ними. Экипаж молчаливо терпит (но нутром чую, что в азбуку Морзе и беспроволочный телеграф они не верят).

С трудом закрываю крышку согласующего устройства – два десятка мелких болтиков с гаечками, да еще под миниатюрную отвёртку – на бескончной качке и согнувшись в три погибели, терпенье нужно сильное. В довершение, роняется заготовленный для провода наконечник и конечно, полностью по закону Мэрфи  (который гласит, если инструмент падает, то обязательно туда, откуда его не достать). Упал вроде рядом. С Лёшкой перерываем весь мусор и хлам  в небольшом трюме – нет наконечника. Как назло – другого такого нет на замену.  Случайно, через час поисков на одном квадратном метре – обнаруживаю его в щелке между стеллажом и цистерной.

04.40.  Потянул ветер с  севера – 2 балла. Остановил дизель, который проработал 12 часов(!). Поставили спинакер. Идем  в бакштаг правого галса. 300 кв. метров делают своё дело.

05.00. Закончили возню с установкой заземления.

07.00. 35.08/129.26 КК-210(-6!). Перешли на другую карту.

08.00.  Траверз Пусана. Но сам порт  далеко в стороне справа.  Ветер усилился до 4-х баллов. Убрали спинакер, подняли геную №2. Поставили паруса на бабочку – грот в одну сторону, геную в другую.

12.00.  За сутки прошли 80 миль. Это с участием дизеля. Всего от Вл-ка – 519 миль. Перебросили  геную на правый борт.

16.00.  Запустил дизель на передний ход. Работает хорошо. (Как бы не сглазить!). Запас топлива общий – около 220 литров. Мало. Быть бы уверенным в дизеле перед отходом, взяли бы вместо воды еще 160 литров топлива.

20.00.  34.30/129.01.

21.00. Остановили дизель. Поставили спинакер.

29 мая.  00.00. Пятница.  34.16/128.47,5 КК-210. Бакштаг правого галса. Грот, спинакер. Ветер с норда – 2 б.  07.00 34.02/128.40  Погода без изменений. Связь по КВ не удалась, несмотря на все наши ночные ухищрения. И «Аркадия Каманина» мы не наблюдали. Так что информации о нас нет.

С утра начали мощную приборку. Подняли наверх все пайолы (внутренний настил), промыли, протерли всё подпайольное пространство и все шхеры. В т.ч. и под дизелем.   Заняты все. Пайолы на палубе (на них ковровое покрытие) смачивают водой  и выдавливают его щепкой.  И так много раз. Преуспели в этом Евгений Муравьев и Джон. Затем – всё это хозяйство – на просушку.  Не знаем, куда девать грязную ветошь.  Наверное, придется в очередной шторм выбросить. Нехорошо по отношению к океану, но деваться некуда. Пропитываемся соляркой.   Настолько,  что уже этого и не замечаем.

Вчера надел чистую рубашку – вроде в ней никуда не лазил. Через  пару часов снял – вся рыжая, то ли от пота, то ли от солярки. К обеду стало чисто и сухо. Капитан приготовил отличный борщ. Безусловно, Валерий Николаевич одарён в кулинарном плане. Мы — только мелкие поварята  у него на подсобных в этом деле  хлопотах. Настроение у всех хорошее, несмотря на штиль и некоторое отставание в графике.

12.00. 33.49/128/33.  За сутки прошли 70 миль. Всего 589. Весь день идем под спинакером. На палубе пайолы. Скорость – около 3-х узлов.  Народ требует дизель (Распоясались, однако!).  Но, запустил. Идём ходом. Дёргаюсь из-за запаса в расходной цистерне. Уже доливали  туда 4 канистры. Сейчас в ней 40 литров. Запас – около 210 л. Это на 40 часов  работы дизеля.   А идти еще около 10 суток. Если будут такие штили – будет проблема.

21.20.Между тем, потянул ветерок. Стоп дизель.  Разогнались с этим ветром до 7-ми узлов.

2.8. В Восточно-Китайском море

30 мая. 00.00. Суббота.   Давно остался позади Корейский пролив. Вошли в мелководное Восточно-Китайское море. Но очень протяженное. КК-210(-5!) Ветер  с запада – 5 баллов. Полный бейдевинд правого галса. Скорость на волне 10, 5 узлов.

Наша вахта с Джоном.  Ночь. На западе звёзды, на востоке – глухая темень. Волна 1,5 метра.  Отдельные барашки светятся. Когда нос зарывается в волну – проносится по бортам светящееся марево. Планктон.  Включаю Магеллан.  Широта меньше 55 гр. До этого я был только на 33,3 гр. (на о. Че-джу-до в 96г). Боевые походы на пл, конечно, не в счет. Толку от тех низких широт. Кроме одного и того же подволока ничего не видишь. Так что – определенное достижение.

«Пульсар летит». Давно уже хорошим ходом  в хорошую ночь не ходили. 10 узлов. Крейсерский ход  для цетуса. Небо проясняется. Вахту сдаем с сожалением.

04.15. 32.38/127.54. 08.00 – отход  ветра на север. Перевели геную на бабочку. Ветер – 4 б.  Фордевинд  с качаниями на бакштаг обоих бортов, из-за чего яхту с парусами бабочкой не так просто удержать на курсе. Волна 1,5 метра  активно помогает сбивать нос с курса.

Характерно: одна волна идет от северо-запада, другая от северо-востока. В результате этакая интерференция волн, толчея. Солнце в дымке, не особенно жаркое. Вода – 23 гр. Курс на Филиппины 212 гр(-6). За сутки  прошли 130 миль.

Всего на 12.00 – 729 миль. Настроение у всех хорошее. Наконец-то,  есть ветер. На обед капитан приготовил рыбный супчик. Очень умеет. Я доел вчерашний борщ и супчик тоже.  На ужин Джон расстарался и приготовил гречневую кашку с хорошей заправкой. Перед этим мы рассчитали, сколько ее надо, чтобы была съедена вся кастрюля за один раз.

«Пульсар». На вахте Вася Коваль

За ужином обратил внимание, что Михалыч  явно неважно себя чувствует, вид очень утомленный. Не привлекая внимания, объявил ему постельный режим. Вахту за него с 20 до 24-х отстоял сам, с Женей Муравьевым. Это было совсем несложно, т.к  Е.М.  был на руле, а я валял дурака.

31 мая. 00.00. Воскресенье. ВКМ (Восточно-Китайское море). Грот, генуя на бабочке. Бакштаг правого галса.  КК-212. Ветер с норда – 3-4 балла. Волна – зыбь до 4-х баллов. Скорость до 7-ми узлов. Небо звёздное, видимость полная, ночная.

04.00. Координаты: 30.46/126.43. Наша вахта с Джоном. Смотрю – он крепко спит. Сменил капитана с В.Ж.  и в одиночку правил до 7-ми утра, что было совсем легко. Волна попутная, ветер ровный, видимость отличная. Всю вахту шел на Антарес Скорпиона.  Держал эту звезду на задней шкаторине генуи. Пришел Джон и обиделся, что я его не разбудил. Но я доволен тем, что он лишние часы полноценно поспал. Старпомовские обязанности не дают расслабления. А со сном у нас с момента отхода были большие проблемы. Вроде изматываемся в хлам, а сна – нет. Возможно нервное напряжение первых дней и результат всяких переживаний. Но сейчас уже оклемались и вот положительный результат.

Вот и сейчас – я после вахты на свою шконку, а Джон с Лёшкой произвели капитальную ревизию овощей. Затем навели идеальный порядок на камбузе. Лёшка вычистил плиту.  Около 11-ти часов сна уже нет. На палубе какая-то возня. Народ купается, капитан предводительствует.  Мимо нас  буксир тянет гигантскую нефтяную платформу.

Снимаю на видео.   Но с питанием для видеокамеры, что-то не везет. Её родной аккумулятор держит заряд всего минут 15, потом его не хватает.  И специально приобретенный новый мощный аккумулятор вдруг разряжается. Постоянно меня такие выходки преследуют. То в Сакате батарея села на самом интересном, то теперь. Не удалось заснять энтузиазм масс, готовящих праздничный обед в честь дня химика (наш Муравьев Евг. Викт).

Узнаю, что решением капитана в честь праздника Евгений Викторович освобожден от несения вахты и корабельных работ (выглядело это так – румпель взял Михалыч, а Евгений Викторович уселся на кормовую банку и вытянул ноги). В судовом вахтенном журнале вычитал, что старпом Джон (ведущий этот журнал), назвал меня редиской, что я его не разбудил и звездная ночь прошла без него.

11.20.  Проверил зазоры клапанов у дизеля. При последней остановке не понравился какой-то стук. Но на ощупь и на глаз, вроде бы, всё в порядке. Дизель запустился от американского аккумулятора легко, хотя и не с полутыка. Подключил батарею на заряд, набил американца, потом поставил расходный (6СТК-180), которому достается больше всех: обеспечивает и ходовые огни, и свет внутри, и наш магнитофон, колонка от которого вынесена на палубу позади рулевого и подбадривает вахту Высоцким и Расторгуевым. Очень живучая колонка. Уж как ее не поливает то дождем, то волной – Высоцкий  в ней – не сдается. Один Михалыч почему-то его не переваривает. Но думаю, к концу похода полюбит.

Есть и другие кассеты, но почему-то спрос на них мал. А здесь же у этой автомагнитолы, по окончании плёнки, включается автоматический пуск другой стороны. Вахте, как правило, недосуг бегать к штурманскому столу, переключать кассеты – поэтому попросту накидывают на колонку какой-то коврик, когда надоест, вот и бьётся круглые сутки со своими конями Владимир Семенович.

12.00. 29.49/126.21 За сутки прошли 136 миль, всего за 8 суток – 865.

2.9. В день химика — прощай спинакер

13.00. Потеряли очередной самый лучший, гоночный спинакер.   Сделали поворот фордевинд. Работал дизель на ход.

Почему Джон решил поднять спинакер на ходу под дизелем – остается неразрешимой загадкой. Ну и я, при всём при этом – прямой тупой соучастник. Потому,  как тут – даже думать не надо – выключай мотор и поднимай, что хочешь. Но – мозги,  почему-то выключились. Начали поднимать. Джон на фале, я на спинче, Муравьев на руле. Только вздернули его метров 10 по мачте, его ветром  начало выдувать в корму, под грот.  Длины рук у меня не хватило, чтобы обнять весь спинакер и не дать ему раскрыться. Нижняя часть легла на воду и пошла вдоль лодки к корме.

Мгновенно остановили дизель, но было поздно. Затянуло спинч к к гребному винту и раскромсало в клочья эту часть. И поперёк ещё. Половина спинакера тащится за шкаторину по левому борту, половина по правому борту.  Прыгнул в воду и по моей команде Джон обрезал шкаторину. Часть спинакера вытащили. Принесли маску, нырнул к гребному винту и размотал с него приличный кусок около кв. метра. Опробовал лопасти – открываются без замечаний. Высвободил брасы из-под кронштейна (даже их затянуло).

Очень жаль, конечно, этот спинакер. Осталось всего два. На мой взгляд виноваты все непосредственные участники: Джон, который решил поднимать спинакер с работающим на ход  дизелем. Я, так как держал перед гротом только переднюю  шкаторину (а надо было облапить его весь руками в кольцо). Ну и конечно, дядя Женя, не уловивший неожиданного  развития лавинной проблемы.  Надо было резко увалиться,  вплоть до поворота, чтобы винт ушел в сторону от упавшего спинча.  Но, на такое способны только пилоты Конкордов, которых специально натаскивают на неожиданные ситуации.  Ну,  а наш беззаветный друг Евгений, также,  как и любой из нас на его месте – чётко выполнял команду – держать курс, как это и принято в таких случаях.  Так что – судьба.

13.40. Остановлен дизель. Несмотря на трагедию со спинчем – праздничный обед в честь дня химика состоялся.  И затянулся до до ужина. Благо – не наша вахта. За припасенным к этому дню,  взносом Евгения Викторовича,  последовали добровольные взносы сообщников (вернее – соратников). Общее единение, под эгидой дня химика, способствовало открытию на «Пульсаре» общества трезвенников до самой Манилы (понятно, почему).

20.00. 29.09/126.13.   До пролива Лусон (между о.Тайвань и островом Лусон) еще 714 миль.

1 июня. 00.00. Понедельник. ВКМ.  28.49/126.06   КК-212. Ветер северо-восточный – 2б.  Бакштаг правого галса. Волна – зыбь – 1,5 м. В запасной цистерне – 90 литров. День защиты детей. Все защищаем Лёшку. Потребовал выдать ему банку сгущенки. Выдали. И тут же мы с Джоном активно помогли.

08.00.  28.17/125.52.   До Лусона – 659 миль.

12.00.   28.01/125.45. За сутки прошли 114 миль. Всего 979 миль. Половина пути позади.

13.00. Разошлись с крупным судном. Заменили  геную №2 на геную №1, которая в полтора раза больше. Ветер с юго-востока – 2 б. Потянула первая генуя очень неплохо. Сразу почувствовали ход.

Обед: борщ по-капитански. В общем-то,  все обеды – по-капитански.  Ежедневно около часу дня мастер занимает боевой пост на камбузе, сам чистит, режет, варит. И, из ничего, создает шедевры. Я всегда уничтожаю не менее 2-х тарелок.  Ужины – это Джон с Лёшкой.  Но, похоже, последний перехватывает у него инициативу.  Хлеб уже пеницилиновый  (с зеленью), но есть еще  можно.  Но постепенно переходим на сухари. Любашкины смели в первый же день. Взялись за капитанские.

20.00. 27.27/125.15.  На ужин – рис с подливкой. Джон – молодец.

2.10. Не пасечник и не космонавт 

2 июня. 00.00. Вторник. ВКМ.  Грот, первая генуя. КК-210. Бейдевинд  левого галса. Видимость полная, ночная. На юге хорошо видны звёзды. На севере – не очень. Скорпион – в полный рост. Во Владивостоке и в России он над горизонтом максимум на две трети. Ночь теплая, влажная.

08.00. 26.32/124.32. До Лусона 550 миль. Закончилась вода в носовой цистерне. За 10 суток израсходовали 180 литров.

09.00. Усиление ветра с юг-юго-запада. Поворот оверштаг. Легли на КК-180-:-200.  Заменили геную №1 на геную №2.  Ветер усиливается. Взяли рифы на гроте. Ветер еще усилился. Заменили вторую геную на блэйд. Яхту так бросает, что опасаемся за блэйд и меняем его на штормовой стаксель. Штормовой стаксель – это носовой платочек длиной по передней шкаторине 3 метра и по нижней  1 метр. Заснял с кормы замену парусов. Изрядно всех поливало водой и оператора тоже. Температура воды + 29 гр.

11.30. Очень  душно, несмотря  на встречный ветер. Неожиданно шквал прекратился. Сменили штормовик на  вторую геную.

12.00. 26.36/124.24  За сутки прошли 112 миль. Всего за 10 суток 1091 милю. КК-170. Бейдевинд пр.галса.  Перед  обедом побарахтался за кормой на дежурной  верёвке. Волна, по шторм трапу влезать обратно нелегко. На обед – гречка с маслом. Идёт хорошо. Чай с ядовитым растворителем под названием «Юпи» (Маша уважает). Тоже идёт хорошо.

Из-за нарастающей духоты и влажности  пить хочется часто и добавка этой шипучки в кипяченую воду очень даже отбивает привкус   цистерны. Количество потребления этого дела нарастает. Капитан,  из-за непереносимости солнечных лучей, находясь на вахте,  всегда надевает на голову такую сетчатую маску, которую носят пчеловоды. Я так и комментирую  в видео камеру – это не пасечник, и не сбежавший космонавт, а настоящий капитан.

Иногда, Валерий Николаевич, забывшись, пытается попить  на палубе  чаю  через эту сетку. Н…да…  

2.11. Белый шквал

15.00. Убрали рифы. Но волна с юга 1,5-2 метра имеет место.  Наша вахта с Джоном. Припекает. Отрезал рукава от рубашки и по грудь – её низ. Остаток этого фрака закрывает плечи от солнца. У всех уже ожоги ног выше колен (сидим ведь), рук и плеч. Сильная влажность.

Двумя днями раньше ночью в кокпит влетела рыба-сабля длиной около 70 см. При этом весьма озадачила капитана, который на вахте никак не мог понять, что там бьётся. Утром я её почистил, посыпал солью и сейчас она вялится на кормовом леере.

Постоянно наблюдаем полёты летучих рыбок. Размером они 10-15 см, чем-то похожи на корюшку. Плавники- крылья – при полёте вибрируют как у стрекоз. Летят на высоте до полуметра над водой и по воздуху  до ста метров. Скорость очень даже приличная.  Иногда наблюдаем большие – до 1 метра – черные плавники. Джон говорит, что это что-то из тунцовых.

19.00.  Включил дизель на заряд и ход. Идём в лавировку, но к цели – острову Секуба (что в архипелаге южнее Окинавы) – не приближаемся.

В систему охлаждения дизеля пресной водой пришлось долить изрядно пресной воды. Где-то утекает. Но уровень масла в норме, не повышается. Значит, вытекает где-то наружу. Пока не ясно. Но понятно, почему дергались показания термометра в прошлый раз. Воды было в обрез.

Через час вдали увидели остров. Первая земля после длиннейшего Восточно-Китайского моря. Остров – это отдельно стоящая голая скала, высотой 80 метров. Почти пересекли Восточно-Китайское море по самой длинной его диагонали.  Сопровождает нас целое стадо дельфинов. Выпрыгивают слева-справа парами и по трое и плывут перед носом яхты в 2-х метрах. Как бы под винт не попали! Но, наверное, соображают.

КК-217 –точно против ветра. Погода портится.  Наезжают тёмные тучи. Около 21-го часу нас на палубу зовет Михалыч. Оказывается начался дождь. Несильный. Давно дождей не было, все мы просоленные и он приглашает нас опресниться. Но, вообще-то, надо представить, как Михалыч нас  вызывал. Вначале непонятный вопль, призывы Джона, еще какие-то сотрясения. Мы вылетаем на палубу – мало ли чего случилось! Оказывается – просто дождь и Михалыч от души счастлив!

В общем, мы на него слегка поругались, что он на нас страху нагнал и расползлись по своим делам.  Проверяю как заряжается батарея. И тут – снова вопли с палубы и непонятный грохот. Вылетаю наверх. Тропический ливень! Мгновенно вымокаем. Никто не хочет упустить шанс помокнуть под таким шикарным душем.

Однако, прямо на глазах, в считанные секунды, безобидный ливень превращается в свирепый шквал. За бортом сплошная пена. То слева, то справа – молнии – буквально в двух шагах от борта. Сопровождаются одновременно таким треском и громовыми раскатами, что невольно становится не по себе. Всё это в чередующемся мраке после вспышек молнии наполняет внутренности какой-то жутью.

Молнии бьют непрерывно.  То ли  летим, то ли стоим в сплошном пенном потоке – понять невозможно. Ветер ураганный, а дождь – это уже и не дождь,  а сплошной поток, причем горизонтальный. Его струи так больно лупят по голому телу, что бросает в дрожь. Он еще и холодный, к тому же! Хорошо, что мы шли под дизелем, генуя и блэйд убраны и привязаны к леерам на баке. Капитан берётся за руль.

Мы все дружно убираем грот, который, несмотря, что выбит втугую в диаметральной плоскости – так полощется, что удивительно, что он еще цел. Наваливаемся на гик, на сваленный на палубу и в кокпит грот, придавливаем, как можем, всё это своим весом к палубе. Любыми попавшимися под руку концами принайтовываем парус и гик, как попало, к лебедкам, уткам, к другим  спутанным верёвкам – лишь бы держало!

Никакие огни у нас не горят, но вокруг, в этом диком хаосе из пены, брызг, волн, летящих горизонтальных струй воды – какая-то неестественная освещенность. Передать это невозможно. Сейчас я полагаю, что воздух из-за грозы был сильно ионизирован, тем более, запах озона, довольно резкий – держался, несмотря на  опрокинутое небо (наверное, отсюда и свечение).  Чувствую, что меня уже колотит крупной дрожью, почти как наш грот, вот только что. Отодвигаю крышку люка и прыгаю вниз.

Наверху пока остаются трое: Капитан Валера Попов в одних трусах за рулём, рядом с ним мокрый старпом и вахтенный дядя Женя. Внизу Михалыч освобождается от мокрой одежды и рядом Валера Жиделев, который сообразил, что лучше для рулёжки – влезть в неопреновый гидрокостюм. Помогаю ему надеть его и он лезет на палубу сменить капитана на руле.

Все остальные также спускаются вниз. Закрываем брандер-щит (вертикальная доска, закрывающая вход из кокпита и задвигаем крышку люка. Красота! Хорошо, что у нас работает дизель! Освещение включено, тепло — сразу внутри чувствуется, что ты в какой-то защищенности. Яхта ходом удерживается против этого дикого ветра. Грохот дождя по палубе, треск и раскаты грома, удары корпуса о встречную волну продолжаются, но уже воспринимается это спокойно, озноб прошел.

Всё-таки – цетус – надежная лодка. Капитан, больше всех нас битый шквалами, особенно в двух гавайских переходах, говорит, что всё это безобразие, как правило, продолжается 10-15 минут. Но у нас, на мой взгляд, что-то это дело подзатянулось.  Уже, по-моему, целый час идет эта свистопляска.

Теперь я представляю, на что похож и чем является белый шквал! Такой выдох господа Бога, что угодно может натворить с неумелым экипажем и яхтой.   Михалыч, наконец-то, влез во второй комбинезон. Надеваю на него куртку от непромоканца и он вылезает наверх, меняет Валеру.

Как-то неожиданно шквал превращается просто в сильный дождь, который постепенно ослабевает. Снова – все наверх, ставим грот (с большим трудом, т.к. заело грота-фал в районе верхней краспицы. Что там, в темноте не видно, фонаря-фары нет – разрядился). Но Джон сумел, чего-то там подергать и, в конце-концов, зарифленный заранее грот водружается на место.

Идём в бакштаг правого галса. Останавливаю дизель. Падаем по шконкам, но заснуть тяжело. Не от пережитого шквала. А обгорелым телом – по суконному одеялу – ощущения весьма и весьма специфические!

3 июня. 00.00. Среда. Остаток Восточно-Китайского моря. КК-220(-5!) Галфинд правого галса. Ветер с северо-запада – 4 балла. Грот на второй полке рифов и вторая генуя.  Топлива в запасной цистерне – 50 литров. Ветер отошел к норду. Поставили паруса бабочкой.

08.00. 25.08/124.13 Джо О. Лусон 451 миля. 12.00 24.48/123.56 За сутки прошли 111 миль. Духота страшная. Ход до 8 узлов.

14.30. Слева в 5-ти милях контуры острова Ариамоте. Идем вдоль его береговой черты к западной оконечности. На обед – борщ по-капитански. Мастер – в ударе!

17.40. Траверз острова Наканоган. Это означает, что, наконец-то, мы пересекли Восточно-Китайское море по самому его длинному участку и вошли в Филиппинское море! Характерно: сразу начались глубины от 2-х до 6-ти тысяч метров (в ВКМ – самые глубокие 120-170 метров).  Облачно. Подобие дождя. Наша вахта до 24-х.

2.12. В  Филиппинском море

4 июня. 00.00. Четверг.  Филиппинское море. 23.48/123.05. Приближаемся к экваториальной зоне. На картах она обозначена с обоих сторон от экватора пунктиром на широте 23 гр.27 мин. Наш, северный пунктир, называется северным тропиком.

07.50. Снова пошли под дизелем. Заряжаем батарею.09.05. 23.27/123.00.

Т.е. мы пересекли северный тропик и вошли в экваториальную зону. Характерно для Филиппинского моря:  несколько раз  проходили под атмосферными фронтами. Это узкая, длинная, от горизонта до горизонта туча черного цвета, из которой в отдельных местах сыпет дождь. Кое-где в этой колбасе сверкают молнии.  Высота этого черного фронта практически на уровне топа мачты. По крайней мере, так кажется при подходе к нему.

Выбираем арку повыше в этом мосту через море и идём в неё. Верхушка нашей мачты своими антеннами и прочими ветрочетами в буквальном смысле продирается сквозь это нечто. Море под тучей кипит, начинает заходить ветер, обязательно усиливается мелкий дождь. Проходим под этим «мостом» и погода восстанавливается.

А впереди – уже следующий атмосферный фронт. За ним – другой. Здесь в Филиппинском море – кухня погоды. Именно здесь зарождаются те самые тайфуны, которым дают женские имена. И, от которых, нам в Японском море достается в июле-августе. Но, сейчас еще не время. Хотя, как знать! Возможно, вчерашний шквал и был зародышем тайфуна, уже вышедшим в Восточно-Китайское море и набирающим силу. Ядро тайфуна разрастается до 600-1000 км. Объяснение зарождению тайфунов простое:  тёплое гигантское море (а Филиппинское – это Тихий океан) при встрече с холодным воздухом из Арктических широт приводит к образованию лейденской банки, мощнейшей  электризации атмосферы и образованию гигантских воздушных вихрей. Конечно, нашему везению и безграмотной отваге можно позавидовать, потому как мы сунулись в пасть дракону в этом месте, не имея информации по картам погоды. Не имея представления об образовании и движении областей с низким давлением – напороться на его центр – раз плюнуть!

Конечно, мы знали,  как определить положение центра   урагана по правилам мореходной гидрометеорологии.  Но, сомневаюсь, что удалось бы ускользнуть из его зоны действия, тем более, что скорости перемещения его и нас – несопоставимы. В таких случаях надо много заранее уходить в сторону или пережидать в надежном месте. Аксиома!

Заснял на видео прохождение нами тропика. Т.е. просто  направил камеру на море. Идёт 13-й день. С утра стоим на вахте. Дизель молотит. Грот с рифами. Потянул ветерок, подняли геную.  Что-то с утра было неважное настроение. Предчувствие чего-то напряженного. Идём с креном на правый борт, ватервейс  (крайняя к борту часть палубы яхты) почти полностью в воде. Занялся мытьем утренних тарелок и в этот момент в 10.30 сам по себе заглох дизель.

Причина прозаична: подача топлива из расходной цистерны идёт с её левого борта. При крене на правый борт, топливо качнулось (было около 20-ти литров) и дизель сосанул воздух вместо топлива и тут же захлебнулся. Срочно наполняю из запасной цистерны канистру. Еще одну вылавливаю из паутины крепежа с полки в капе дизеля. Подаю всё это наверх. Заправка расходной цистерны у нас  упрощена – наливом в шланг сверху. По моему требованию с очень доходчивыми словами (некоторые штурмана не понимают) убирают геную и яхта несколько выпрямляется.

Прокачал дизель топливом (как обычно – связано с брызгающей во все строны соляркой, откручиванием-закручиванием всяких гаек и штуцеров). Попытка пуска. Без успеха. Подсветил фонарем пластиковую подающую трубку. Конечно, пузыри воздуха и всякие осадки грязи. Надежда на топливный фильтр перед ТНВД.

Многократно прокачиваю, вентилирую всё, куда мог попасть воздух. Наконец, пузырей нет. Горячий дизель запускается сразу. Примерно с час заряжаю стартовый аккумулятор.

12.00.  23.22/122.52  За сутки прошли 105 миль. Мало. Стоп дизель.

13.00. Усиление ветра до 7 баллов. Убираем геную. Поворот оверштаг. Бейдевинд правого галса под зарифленным гротом. КК-210. То, что надо. Приготовили блэйд. Начался сильный дождь. Въехали под тучку. Но этому дождю далеко до былого ливня. Тем не менее, беру мыло, мою под дождем голову и всё остальное. Т.к. грот зарифлен, вода стекает с паруса в его подвязанную сезнями нижнюю часть и при каждом кивке яхты на нос из него вылетает с полведра дождевой воды. Таких кивков более, чем достаточно. Намыливаюсь и второй раз и третий. Поливает с грота – будь здоров! Лучше всякого душа. Только в наших, вот этих яхтенных условиях, можно оценить простые радости жизни – вот эту замечательную пресную помывку!

Дождь затихает, волна остается, капитан зовёт к столу. Спускаюсь, вытираюсь насухо. Общая зависть – а что же мы? Ну, что ж, кто не успел – тот опоздал! Капитанский обед. А тут и наша вахта к концу.

Полежав один раз обгорелым телом на шерстяном яхтенном  одеяле на своей койке – извлёк урок и застелил свой матрасик белой простыней. Экскурсия в мой пятизвёздочный отель! Молодец  Любашка! Комфорт обеспечен, что мы сейчас и удостоверим (т.е. залез и заснул без задних ног).

5 июня. 00.00. Понедельник. Филиппинское море.  Только мы с Джоником приняли вахту, как въехали под штормовую тучку. Ливень – и сразу до последней нитки. Чуть просветлело – и снова.  И так – четыре раза. Но ветер и волна разыгрались не на шутку.

Рядом болтается какой-то освещенный пароход. Вроде бы в дрейфе. Небо выглядит жутковато. Мрачные, черные как кляксы низкие тучи, самых диких очертаний. Попробовал поговорить с пароходом на 16 канале УКВ. Вызывать не стал, а просто передал в эфир, что мы русская яхта «Пульсар» и идем на Филиппины. На английском языке. Дежурный 16-й канал всегда включен в ходовых рубках всех судов мира. Мало ли, что с нами может статься, так хоть, какая-то информация о нас мелькнёт.

2.13. Бобик и шторм

02.15. Раздался чёткий металлический щелчок. Что-то, где-то оборвалось и звук вроде как откуда-то изнутри. Осматриваемся. Внутри тоже шевеление – уж, если  мы с Джоном расслышали это наверху, то внутренние жители должны просто подпрыгнуть, как от пистолетного выстрела.

Видим, что провис боб-штаг. Что-то там, в недрах  лодки произошло. (Боб-штаг, «бобик» по-простецки,  это второй штаг на цетусе от второй трети мачты к кильсону. Проходит сквозь палубу и крепится своим талрепом внизу в носовой части. Выполняет очень важную роль в удержании мачты, особенно в килевую качку). Определили – срезало нитки резьбы в талрепе у кильсона и тот отдался. Срочно меняем курс, идем по волне, чтобы ослабить давление на основной штаг. Внутри, несмотря на темень и тесноту, народ облепил на четвереньках место крепления.

Главные лица – Михалыч и Лёшка. Другие на подхвате. Лёшка светит фонарем. Михалыч на четвереньках и локтях, что-то изучает. Им выделяется тьма такелажных скоб, подаются запасные талрепа и т.п.  Ремонт продолжается около 2-х часов. Хорошо, что какая-то пауза в погоде. Наконец, заменили, выбили бобик втугую. Объявлено: временно (но, мы-то, старые волки, знаем, что на Пульсаре нет ничего более постоянного, чем, что-то временное).

Снова усиление ветра. Совещаемся с капитаном и убираем грот. Дрейфуем под рангоутом. Качаемся без парусов как ванька-встанька с боку на бок. Вахту отстояли до утра. Замученному ремонтом бобика Михалычу дали отдохнуть.

12.00. 21.56/123.41.    За сутки прошли 98 миль. Вроде бы для дрейфа под рангоутом и лавировки не так уж и мало. Но, к сожалению, нас несёт в Тихий океан,  на юго-восток. А нам надо под 90 градусов в другую сторону – попасть в пролив Буши, который, находится между островами  основного  пролива Лусон. До этого пролива, как мы вошли в Филиппинскре море, было каких-то 180 миль. Но, пока, никак мы не можем на него вывернуть.

Шторм продолжается уже больше 12-ти часов. Подняли зарифленный грот и штормовой стаксель. Дождь не прекращается. С трудом удается удерживаться на курсе 120-:-150. А нам надо 210. Т.е. гораздо правее, чем нас несёт. Отпустил промокшего Джона вниз передохнуть, да поставить на плиту чайник для кофе – это мы с ним на вахте очень уважаем. Впереди – грозовой атмосферный фронт. Всё тот же.

Поперёк нашего курса – узкая длинная низкая чёрная туча. От горизонта до горизонта. Всё ближе и ближе.  Усиливается ветер.  За тучей вроде бы светло. Веду яхту под этот мост. Ветер под тучей так жмёт остатки нашей парусины, что правый борт то и дело уходит в воду. На всякий случай пристёгиваюсь прямо к румпелю страховочным поясом (румпель на Пульсаре длиной около 2-х метров, сварен из двух стальных труб диаметром около 50-ти мм с мощными стальными рукоятьями с обоих сторон).  Вжимаюсь, как могу в своё рулевое гнездовье. Румпель держу правой рукой мёртвой хваткой, а левой обнял ближайшую лебедку. Нос уходит в волну. По палубе проносится девятый вал. Рубка на цетусе не выступает над палубой и вся эта таранная масса пролетает над кокпитом, обильно поливая его и меня. Но, благодаря тому, что сижу я  между двух рёбер жесткости  и только голова чуть торчит над ними – динамический удар волны уходит за корму – только кормовой релинг трясется с двумя привязанными к нему спасательными кругами. Вода тёплая. Чувствую себя такой земноводной лягушкой, потому как вода всюду – за шиворотом, в штанах, в карманах, в ушах и в красивой яхтенной кепочке, которую, увы, унесло со свистом,  вот этой самой волной. Хорошая была кепочка. Мы её подобрали, возвращаясь из Сакаты в Японском море. Ну, очень фирменная, с длинным широким козырьком и всякими прибамбасами. Но, знать судьба у нее такая – с моря пришла и в море ушла. Господи, да сколько этих подарков Нептуну уже было и сколько ешё будет!

Вышел наверх Джон. Вдвоем убираем грот. Идём под одним штормовым стакселем. Всё море в барашках и пене.

18.00. Поворот  на КК-170. Это лучшее из ничего. Нам надо гораздо правее, но никак.  Но всё-таки это лучше, чем идти на 90 гр. в Тихий океан. Сильная бортовая качка. Идём лагом к волне. Такое впечатление, что эта катавасия будет вечно.  За ужином (Однако! Война войной…) настроение у народа слегка подавленное. Устали. Не желает Филиппинское море пропустить нас через себя. Волна и ветер упорно несут нас в сторону от проливов. Некоторые слабонервные предлагают повернуть на Тайвань.

Но мы уже достаточно далеко отовсюду, даже, если бы и захотели отступить. Недаром эти места  известны непредсказуемым нравом.  На обед «сухой борщ» — изобретение капитана. Т.е. вроде бы и борщ, а вроде и нечто из практики Джером Джерома (трое в лодке). Но, вкусно. Мы с Джоном к разряду слабых по этому делу (поесть!) – не относимся.   В яхте духота – носовой люк,  уже которые сутки, наглухо закрыт.  Влажно, вещи мокрые. Периодические удары носом о волну, потоки по палубе и обязательно находятся щелки, через которые прокапывает водичка. В нашем жилмассиве с Евгением Викторовичем, .т.е. в корме за салоном по правому борту – источник свежей воды – это иллюминатор, выходящий в кокпит. Обычно он открыт для вентиляции, но как его не закрывай, вода ухитряется не то,  чтобы протекать, а очень даже брызгаться и в основном, на смирно спящего дядю Женю, который на нижней шконке. Поэтому, он и ведет борьбу с непослушной форточкой. А я, наоборот, почаще проветриваю, даже в шторм, на что Евгений Викторович смотрит резко отрицательно, т.к. почему-то,  не любит освежающего душа в постели.

За 13 суток прошли 1405 миль.

20.00.  На ужин не поднялся. До самой вахты пролежал с закрытыми глазами. Сна нет – постоянные броски не дают никакого расслабления. Михалыч заклинил своё логово запасными парусами и пытается уснуть в этой колыбельке.

6 июня. 00.00. Суббота.  Филиппинскре море. Грот с рифами на второй полке и штормовой стаксель. КК-160-:-180(-3!). Никак к цели не идём. Шторм не прекращается. Ветер от юг-юго-запада. (А надо бы от SSE!)/ Капитан на своей вахте до 4-х утра устраивал парусные учения. Без конца топали, гремели лебедками, бакштагами т.п. Экспериментировал с парусами. Менял штормовой  стаксель на геную,  разрифлялся и вновь брал рифы – как я полагаю, всё пытался вывернуть круче. Но, в конце концов, приняли у него вахту в уже обычном состоянии – зарифленный грот, никаких стакселей и замученный подручный – Жиделев Валера.

04.15. Дождь. Но, вроде бы качка стала как-то положе – неужели? Или уже привыкли?

06.00. Подняли вторую геную. Дождь всё реже.

08.00.  Убрали рифы с грота. Неужели?! Около 9-ти утра экипаж собрался на палубе. Обалденная картина – наконец-то,  у моря-океана – человеческий вид. Нет  той угрюмой свирепости, что сопровождала нас все эти дни. Палуба понемногу покрывается вещами для просушки. Увешаны леера, всякие оттяжки под гиком и т.п. Это  всегда живописно выглядит.

10.00. Поворот на КК-260-270. Бейдевинд левого галса. Ветер  практически с юга – до 3-х баллов.12.00 20.15/123.18. За сутки – 103 мили (для нашего штормования, часто под одним рангоутом результат очень даже приличный). Всё-таки, что значит штормовой ветер. Жаль, что не в ту сторону. Всего за 14 суток – 1508 миль.

14.00. Обед. Гороховый суп по-капитански. Молодец, мастер! Кстати, мастер – это общепринятый в мире сленг – так называют капитанов всего, что ходит по воде.

15.00.  Массовый заплыв в Филиппинском море, на память, пока позволяет погода. Вода 30 гр (у нас точный датчик, встроенный в глубиномер). Ход яхты 5-6 узлов – чуть не потерял плавки – забыл подтянуть на них веревочку. После этого лежали на баке, ноги на спинакер-гик, загорали и читали Агату Кристи  В.Ж. захватил из дома целую подборку. Поначалу было не до того, но со временем – поддержали название самой читающей страны в мире. Весьма пользуется спросом и образовалась очередь за книгой с историческими событиями Русского флота.

В день отхода на яхту пришел Юрий Германович Пивоваров, капитан яхты «Вега» (Л6) — яхтсмен с большой буквы, знающий про яхты и паруса всё. Я ему обязан своим становлением в парусном умении и не только. Те отношения, которые Юрий Германович сформировал на своей яхте с нашим замечательным экипажем — Виталик Лактюнкин, Семен Ильич («железный Семен») Гордеев (кстати, все во главе с капитаном, кроме меня — кандидаты наук), Соцков  Николай Николаевич  –  и др. — стали просто эталоном долгой дружбы и нас  и наших семей. Юра и подарил экипажу эту замечательную книгу.

Своё макание, ныряние и загорание засняли на все виды фото-видео. Вряд ли, еще, когда попадем  в Филиппинское море, т.к. возвращаться, наверняка будем Южно-Китайским к Тайваню и вдоль него. Вроде бы, как и снова Филиппинским, но это уже будет не открытое море – фактически Тихий океан, а нечто прибрежное. На Тайвань, возможно, будет заход. Во всяком случае, Любашка сшила тайваньский флаг из Машиных футболок.

18.00. Облачность, но не штормовая. Лёгкий дождь. 19.30. Пущен дизель. 23.15.  С севера натягивает облачной фронт. Взяли заранее рифы, приготовились к шквалу. Потянуло очень холодным  ветром. Слабый дождь. Ветер и волна с северо-запада. Сдаем вахту. Грозовой фронт разорвало на отдельные тучки. Ветра нет. Подняли вторую геную.  Остановили дизель.

2.14. В пролив Лусон из Тихого океана

7 июня. 00.00. Восресенье.    Филиппинское море. Ветер с норда – 2 балла. Зарифленный грот, генуя №2. Вода-30гр. 19.43/122.31   КК-240(-1!).

Перед  тем,  как  отрубиться, занёс в Магеллан координаты опасных точек в проливе Лусон. Этот пролив протяженностью почти 200 миль с севера на юг от Тайваня до о. Лусон, на юге которого и расположена столица Филиппин – Манила, куда мы, собственно и стремимся. Пролив Лусон в свою очередь разбит рядом островов и рифов, между которыми есть  свои проливы и проходы.

Мы всё время нацеливались в пролив Буши, который находится примерно в середине группы островков в центре  всего пролива. Но так как нас сильно унесло к югу, решили пройти проливами в островах небольшого архипелага на севере острова Лусон.  На английской карте отмечены на нашем пути отдельные камни и рифы. Их-то я и ввел в Магеллан.

Теперь система GPS в любой момент будет показывать пеленг и расстояние до опасности. И лёг спать. И тут разразился такой ливень, что я посочувствовал  Михалычу с Муравьевым – подумал, как хорошо, что не наша вахта и заснул, как убитый. Разбудили в 3 часа ночи. Штиль. Запускать дизель. Запустился хорошо. Дали ход.

08.00.  Отличная погода. Проходим мимо острова.  Красивый, гористый, с шапкой облаков на вершине. На северной его оконечности большой вулкан. Другой вулкан слева от нас, просто торчит из моря. До него 10 миль. Название его Дидикас. А острова – Бабиян.  Искупались в паузе работы дизеля. Вода – 31 гр. В обед прошли мимо большого красивого острова Калаян. На его северной стороне  город.

Мы идем вдоль южной. Сплошной пляж из белого песка. Впереди, справа остров Далупири. После него этим же курсом (240) выйдем к северо-западной оконечности острова Лусон. Это около 60-ти миль. За сутки прошли 105 миль. Всего за 15 суток – 1613 миль.

В расходную цистерну слили всё топливо. Осталась дежурная канистра на 40 литров. В расходной около 70 литров. Это на 20 часов работы. Может быть,  до Манилы хватит. Уже чувствуем, что цель близка – где-то, она совсем рядом. Хотя до нее добрых 400 с лишним миль. Такая мелочь! Японское море поперёк!  С «морды» дизеля подтекает масло. Не сильно, но всю чистоту, наведенную мною под  дизелем – извело. Теперь там черная лужа.  Облачность пропала. Солнце вертикально в зените. Очень жарко, душно, влажно. Только что поставили первую геную,  но хода не прибавилось. Продолжаем гонять дизель.

14.00. Наконец-то, сдали свою вахту. Можно уползти в тень грота. Но лучше, допишу и пойду упаду за борт (на веревке, конечно). Пот течет градом.

15.00. По просьбе трудящихся (и для себя лично) остановил дизель. Все полетели в воду. Вода 31 гр. Удовольствие только в том, что лодка тебя тащит на брасе, привязанном к спасательному кругу, а ты в этом кругу сидишь, словно провалившийся в унитаз. В этой воде можно быть вечно – охлаждения никакого. Сделали благое дело – отмыли борта в районе переменной ватерлинии от всякой накипи. Подводная часть, не тронутая необрастающей краской, покрывается какими-то мельчайшими рачками, отодрать которых ногтями почти невозможно. Но удовольствие от этого ныряния, всё-таки, большое. Яхта еле тащится, несмотря на размеры гигантской генуи – первого  номера. Без труда, вплавь, ее обгоняем. Не выдержал даже Михалыч. Бросил свои 110 кг в воду, поплескался и с большим трудом вылез. У нас нет жесткого трапа, а подниматься с воды по шторм-трапу – целое искусство.  Меня этому научил Джоник.

Капитан приготовил классный супчик. Это нечто из лапши с лососем. По случаю дня святой Троицы и покидания столь негостеприимного в первые двое суток Филиппинского моря, достаю утаенный литр Феррейна (брынцаловки). Обед прошел в непринужденной дружеской обстановке. Все внизу в кают-компани. Руль брошен, но скорость больше 3-х узлов. Оказывается сильное попутное течение от северо-востока.  После обеда падаю в обнимку с Агатой (да Кристи же!) в тень первой генуи и почти сразу она выпадает из ослабших рученок.

Просыпаюсь от отсутствия ветра и по просьбе народа, и ведома капитана, даю ход  дизелем. Справа проплывает остров Дакупири, навстречу – остров Ирао, который на карте окружен рифами и от него надо держать левее. Слева  просматривается  большой остров Фуга. Впереди, в  54-х милях по Магеллану – наша поворотная точка на Манилу.

18.00. 19.00/121.19. Дизель, грот. КК-240(-1). Дикая жара. Все прячутся в тень грота. Джон залез под сброшенную генную и спит под ней.

19.30. Ничто не вечно под луной…   В т.ч., и наш кратковременный  передых от этой стихии. В совершенно безобидной обстановке, вдруг, что-то начало постукивать, вроде бы как в районе дизеля, хотя работал он ровно. Прыгаю к капу и снижаю обороты. Уже и снизу и сверху мне кричат, что, что-то стучит. Затем отключаю гребной вал и тот останавливается.

Болтаемся в безветрии на пологой океанской зыби. Джон берет маску и прыгает за борт. Через секунду докладывает, что кронштейн гребного вала оторвался по старой сварке и повис на валу. (То вал висел в кронштейне, теперь кронштейн висит на валу! Не скучно!).   После первых переживаний, причитаний и ненормативной лексики мнения разделились:

Моё: Неприятно, конечно, но не смертельно.  Это мы уже проходили (в прошлом году кронштейн уже ломался, мы его снимали. Для чего корму яхты приподнимали яхт-клубовским автокраном с этой целью и после сварки ставили на место. До этого мы работали с оторванным кронштейном гребным валом и немало. Но тогда винт был другой, много легче, чем имеемый (3 кг против 10). Т.е утверждаю я, в Манилу мы зайдем на малом ходу и с оторванным кронштейном.

Михалыча: Снимать вал, сдергивать с него кронштейн, ставить  вал на место, чтобы облегчить эту получившуюся  консоль (вал выступает из корпуса яхты на добрый метр и поддерживается этим самым кронштейном).

Валеры Жиделева: Идти в ближайший порт, искать там подъемный кран и электросварку.

Но всех победил, конечно, мастер: Никаких ремонтных работ в море и нечего терять время на неизвестные нам порты. Вперёд, в Манилу, а там будет видно. И дал команду – опробовать вал и посмотреть в маске, как будет вести себя гребной винт и кронштейн на валу.

Джоник снова прыгнул за борт. Я пустил дизель и дал ход.  Джон сказал, что всё крутится нормально, кронштейн висит этаким флажком и не пытается там вращаться  и что-то натворить. Под причитания Михалыча, что мы вал потеряем, погнем и т.п., даже если и не будем пользоваться дизелем – поставили паруса и поползли  к северо-западной оконечности острова Лусон. Ближе к вечеру еще раз опробовали ход под дизелем. На малом ходу вполне прилично, вибрации нет и скорость более-менее. Но когда обороты прибавили – стало хуже. Снизили обороты, снова, что-то не угадали и оставили эту затею до Манилы.

2.15. Танкер «Механик Врасков»

22.00.   Насыщенный событиями день, на этом не закончился.   Прошли траверз острова Дакупири.   Стемнело. Позади показались ходовые огни какого-то судна.  Чисто случайно оказалась включенной на 16-м канале наша УКВ – радиостанция, про которую, как-то забыли. Михалыч  обратил внимание на какие-то щелчки в динамике. Вроде бы, как кто-то, приглашает к разговору, но не начинает. Вообще-то, Михалычу, каждые новые звуки не дают заснуть.

Подозреваю, что он просто хотел, чтобы, кто-нибудь,  её выключил, т.к. самому не хочется вставать,  да и где выключается, он не знает.   Так или иначе, вспомнив о том, как на Караане мы связывались по УКВ со всеми проходящими судами, включаю передатчик и, зная, что российских судов здесь не может быть, начинаю бубнить  в микрофон: «Ай эм  рашен  йот. Май нэйм из Пульсар».

Делаю это для того, чтобы радист того судна просто зафиксировал факт нахождения в этом районе русской яхты. Выключаю передачу, радиостанция автоматически переключается на прием на 16-м канале и, прежде, чем я успеваю её выключить полностью, вдруг, к своему изумлению слышу чисто по-русски: «Что там еще за йот такой?»   ВОТ ЭТО ДА! Перехожу на передачу, рассказываю о яхте, о том, что мы скоро 20 дней как из Владивостока, идем в Манилу и русской речи в эфире уже сто лет не слышали. Объясняю, что у нас проблема с коротковолновой связью и поэтому мы не можем дать во Владивосток информации о себе. Запрашиваю – кто они и прошу помочь с КВ-связью с т/х «Ильинский», с которым у нас договоренность о радиосвязи на каждый день.

Отвечают, что они – это танкер «Механик Врасков» Новороссийского пароходства. Работают в этой зоне по фрахту и сейчас придет начальник радиостанции и запишет всё, что нужно. Переходим с дежурного 16-го канала на 67-й. Сообщаю время и частоты КВ-связи с «Ильинским».  Нам обещают помочь дать весть о себе и говорят, что могут передать и факс и телекс – давайте номер или адрес.  Кое-как, я разобрался, что телекс – это обычная телеграмма с борта судна.  Наш капитан дает адрес ДВГМА и текст телеграммы на имя Гаманова (зам. Нач. академии) – что прибытие в Манилу 9-10 июня и у нас всё  о’кей.

Я с ними распрощался, пожелал им счастливого пути, они тоже и закрыли связь. Поднялся в кокпит. По корме, в ночи, вправо от нашего курса прошел силуэт большого судна. Провожал его глазами, пока не показался кормовой огонь и не стал удаляться. Сижу и думаю – Гаманов В.Ф., конечно, человек хороший. Но узнают ли наши жёны об этом сообщении? Сообщит ли Гаманов дежурному по яхт-клубу эту информацию – неизвестно. Если и сообщит, да и наверняка, сообщит. Но передаст ли эту информацию по вахте дежурный? А до Манилы еще 360 миль! И ветра нет. И топлива мало. И кронштейн сломан…  Иду вниз, решительно включаю УКВ и прошу танкер на связь. Снова переходим на другой канал. Прошу дать частную телеграмму Любашке, что мы на подходе к Маниле, всё хорошо и чтобы позвонила всем. Сообщаю адрес.

Дежурный радист снова пошел искать начальника рации, но быстро не нашел,  вернулся и сказал, что он был во Владивостоке когда-то, уважает нас, живущих там и даст эту телеграмму через несколько минут. Насколько я знаю, подобные телеграммы с моря платные.  Как мог, объяснил по УКВ, что если это проблема, пусть в тлг  сообщат, как оплатить при получении. Но, по-моему, радист меня не понял и сказал, что он берет ее на свой счет. Напоследок, радист спросил, что у нас за яхта, сколько нас. Я почему-то сказал, что шесть – про Лёшку забыл от всяких переживаний с  организацией этой связи, и мы распрощались.

Валера Попов был недоволен повторным выходом в эфир (ну, вы кончайте там эту самодеятельность!). Я промолчал, но внутри эту реплику не одобрил. Позже до всех допытывался – что, может я неправильно поступил? Народ за меня однозначно.  Так  что, этот эпизод  — единственный за весь поход, когда мнения капитана я не одобрил. Мы не подводная лодка на боевой службе, хранящая радиомолчание. Информация для домашних важнее всяких там мнений – удобно – неудобно.

Забегая  вперед,  когда мы уже вернулись – увидел эту телеграмму и узнал, что пришла она настолько вовремя, что комментировать,  что-либо не приходится.  Супруга Михалыча – Аллочка – совершенно замечательная женщина – уже от волнения в полуобморочном состоянии — спланировала на завтра разгромный поход в бурсу, к Гаманову, чтобы начинали наши поиски – прошло больше 2-х недель.   Некоторое объединительное движение родственников уже образовалось.  И  Гаманову и прочим в академии мало бы не показалось.  Конечно, Любашка тут же позвонила всем – предотвратила стихию. Вот эта телеграмма:

Т/Х    МЕХАНИК  ВРАСКОВ          НВР/ДМТ     14    20      7/6    1600= 213911  ВЛАДИВОСТОК ПРИМОРСКОГО  ГРОМОВА 8  КВ  19  АБРАМОВОЙ= ЯХТА   ПУЛЬСАР   ПОДХОДИМ    МАНИЛЕ     ВСЕ     ХОРОШО   ПОЗВОНИ    ВСЕМ =   НИКОЛАЙ 0023.08.06.   0004

Большое  спасибо этому  дежурному радисту, не задумавшись, отправившему телеграмму  за свой счет незнакомым людям с важнейшей для них информацией.  И конечно, начальнику рации этого танкера – просто нам надо было сразу давать информацию не казенному народу, а своим близким.   Конечно, никакой информации, помимо, этой телеграммы,  нигде не появилось – ни от Гаманова, ни от дежурных по яхт-клубу.  Кто бы сомневался… Но настоящие моряки работают на танкере «Механик Врасков».   Дай Бог им доброго здоровья!

2.16. Южно-Китайское море

8 июня. 00.00. Понедельник. 18.49/  121.00. Наша вахта с Джоном. Пока находимся в проливе Лусон, но уже фактически перевалили в Южно-Китайское море. Ветер юго-западный – 1 балл. Зыбь до 1-го метра.  Грот, генуя №»2, бейдевинд левого галса.  Полная луна, легкая облачность. До точки поворота 13 миль, до Манилы – 350 миль.

06.00.  Обогнули мыс Бохеадор (северо-западную оконечность острова Лусон) Легли на КК-200(0!).    Ветер юг-юго-восточный – 2 балла.

10.30. Ветер зашел на юго-западный. Поворот оверштаг.  КК-200. Идём вдоль западного побережья острова Лусон. Лусон, самый крупный остров Филиппин. Площадь 105 тыс.кв.км. (всего лишь в 4 раза меньше Мадагаскара – самого крупного рослее Гренландии на земном шаре).  Высота гор до 3-х км. Субэкваториальный муссонный климат.  Вечнозеленая  растительность.

12.00.  18.06/120.23. За сутки прошли 110 миль, всего – 1723 мили. Около 12-ти часов включили коротковолновую радиостанцию на прослушивание.  Радист (или начальник рации) с танкера «Механик Врасков» оказался человеком слова и дела. Почти 20 минут на обоих частотах – основной и запасной -  он запрашивал связь с Т/Х «Ильинский», но никто не отозвался. Я пытался сам ответить радисту, но, видимо, что-то с передатчиком и нас он не слышит. И всё-таки, убеждаемся, что на прием наш морской трансивер SSB (на одной боковой полосе частот) марки ТКН-707 компании KENWOOD – работает отлично.

Никто из наших респондентов и НЕ ПЫТАЛСЯ выйти с нами на связь – ни яхт-клуб ДВГМА им. Невельского, ни «Ильинский» — учебное судно судоходной компании при ДВГМА. Иначе, мы бы услышали их вызовы.  Регулярно, я включал  в 12 часов  владивостокского  времени  приемник на  прослушивание – никогда никого, кроме честных и порядочных моряков с танкера.  Радист  танкера, хотя ему никто и не ответил, всё равно передал информацию в эфир про нашу яхту, что у нас всё в порядке и мы приближаемся к цели.  В это время наш экипаж сидел за обеденным столом и ведь  были сомневающиеся, что,  кто-то,  на танкере вспомнит о нашей просьбе. Ну, а что касается яхт-клубовских – пусть живут себе с позором. Всегда там в гавани, в дежурке,  были какие-то неадекватные старперы.

И конечно, вопрос связи надо было брать в свои руки, несмотря на занятость с дизелем и прочего.  Попов, из-за обилия организационной суеты,  даже с судовыми ролями  пролетел (в общем-то, к нашему счастью),  и видимо, так же его подвели и эти маразматики. Ну, а Гаманову про организацию связи вообще не было ничего известно – дело это экипажа и технической комиссии. Но та убедилась, что КВ – станция работает (действительно – ведь я сам связывался на стоянке с дежурным по яхт-клубу для проверки и тот подтвердил, что связь работает. Видимо, вблизи, мощности сигнала еще хватало) – и вопрос был закрыт. Так что виноваты мы сами, что не договорились с нормальными ответственными людьми, которые могли бы организовать прослушивание наших частот в условленное время в течение нескольких минут.

Снова вспомнил своего приятеля Колю Культенко – если бы не он – быть нам и без  УКВ.  Понятное дело, что связь – прерогатива капитана, но я-то,  более продвинутый в этом плане. Надо было, конечно, самому.

Перед обедом купались, но вода не приносит облегчения. Никакой свежести. Спасает только ход яхты и небольшая тень парусов от вертикально стоящего солнца. Температура воды -33 гр!

18.30.   Наша вахта. Пытаюсь держать крутизну, чтобы обойти небольшой мыс впереди по курсу и обойтись без контр-галса.  Но, вдруг, видим с Джоном на траверзе мыса белый бурун, еще один и ешё. Риф! Идём в берег и на траверзе небольшой деревушки делаем поворот в море.

Около 3-х миль от берега к нам подходят две очень быстроходные моторные джонки.  Выполнены они весьма оригинально. Узкое (около 40 см) длинное (около 5 м) каноэ, к которому с обеих сторон тремя аутригерами (консолями) прикреплены узкие поплавки (около 3 метров длиной и около 10-ти см в диаметре). В них сидят довольно черные ребята. Показывают рыбу. Лично я представляю возню с этой рыбой и времени жаль – я против этой затеи. Но, народ, возбужденный первой за 17 суток встречей с живыми людьми, хоть и другого цвета – машет руками. Те с трудом догоняют дрейфующую под парусами яхту  (моторы выключены – на веслах). Массовое топочение на палубе и натуральный обмен – 5 банок тушенки на две небольшие рыбки.

Думаю, вряд ли рыбакам нужна наша тушенка (тем более без холодильника содержание весьма отвратно), ну а денег  местных (песо) у нас еще нет. Муравьев отдал кому-то из них рубашку. Взяли. Не знаю почему, но что-то во всей этой сделке – не понравилось (сдается мне, что неадекватность обмена – вряд ли эти рыбаки представляли, что там внутри этих банок. Ну а что там может быть при таком пекле?) На ужин Лёшка сварил рожки и совместно с Михалычем пожарил рыбу. Каждому досталось по кусочку. Ничего, вполне съедобно.

Около 21 часа искупались, но облегчения  нет. Ветер стихает. За этот день совершил мелкий трудовой подвиг – передул ртом воду из запасной цистерны (160 л) пресной воды в носовую расходную. Перед этим никак не могли придумать как наиболее просто перекачать воду из одной в другую. Цистерны на расстоянии около 4-х метров и носовая более высокая. В конечном итоге нарастили шланг от запасной. Через приемный патрубок я надул её давлением лёгких и вода пошла, пока её давило. Потом еще раз и еще и т.д.

Наступили сумерки, а с ними и облегчение от духоты. Красивый закат. Сидим на кормовой банке, дышим. Сидеть, правда, с каждым днем становится всё более чувствительным. Мягкие диваны у нас только в кают-компании, которыми мы пользуемся всего-ничего. Львиную долю времени сидим на 5-й точке, упираемся ею при работе с лебедками, подъёрзываем, когда надо и т.п. Покрытие палубы и кокпита у нас противоскользящее, т.е. весьма далёкое от полировки и жесткость имеет соответствующую. Только лишь рулевой сидит на специально сшитом  подпопнике.  Это условно мягче, но от мокроты на палубе защищает. Второму вахтенному – остатки древнего спасжилета из кусочков пенопласта.

Михалыч принёс нечто личное, типа поролонового обшитого матрасика. Я имел неосторожность сесть на это сооружение в дождь. В своем мощном комбинезоне. Было мягко и удобно, пока не почувствовал, что вовнутрь ко мне выжалась вся вода из этой губки. Так что большей частью народ в сидячем положении. Ногам доверия давно нет, перемещение по палубе в основном при помощи рук. В результате, у всех на пятой точке отчетливо видны черно-синие пятна, т.е обыкновенные синяки. Приглядываться нет необходимости. Естественно, купаемся мы в неглиже. Сидеть на этих синяках – весьма чувствительно, однако!  Уже не замечая, народ автоматически подъерзывает и пытается устроиться вроде бы как боком. Но, йоги из нас неважные. Кстати, еще  про пятую точку. Как-то Михалыч, в качку, чтобы не кувыркнуться за борт, пристроился на ватервейсе и облегчается за этот самый борт.  Коварный дядя Женя – напарник его  по вахтам, видимо, чтобы мелко отомстить за притеснения, бросил Михалычу в отвисшие штаны плоскогубцы. От неожиданности, Михалыч весьма звучно скрипнул этой самой точкой. И в этот же момент, вдруг, сорвался с кормы в море плохо закрепленный спасательный круг. Изумлению случайных слушателей не было предела. Круг поймали. Михалыча зауважали еще больше – абсолютный кандидат на победу в телешоу – А вам, слабо!?

9 июня. 00.00. Вторник. ЮКМ. 17.20/120.08.  КК-210. Наша вахта. С  юго-востока черные рваные тучи. Это остатки атмосферного фронта, разорванного на части горами о-ва Лусон.  Хорошая ограда у Южно-Китайского моря от Тихого океана! Кстати, эти горы, также называются Кордильерами. Если не знать , что мы в Юго-Восточной Азии, можно подумать, что попали в Латинскую Америку. На карте горы Кордильеры, города: Сан-Фернандо, Сантьяго, Сан-Антонио, Сан-Хосе и даже Санта-Барбара (и здесь достала!). Это мы мимо них идем. Хоть и 100 лет Филиппинской независимости, а испанское наследство, хотя бы в названиях, останется навсегда.

Совсем  недалеко  от нас – Багио – где, когда-то Карпов победил Корчного. Из под появившихся рваных тучек иногда хорошо поддувает. Разгоняемся от  тучки  к  тучке. Грозный их вид здесь совершенно безобиден. Всю свою мощь они оставили в Филиппинском море. Но, тем не менее, в отдельных тучах сверкают молнии и доносится гром.  Против того,что мы уже отпробовали – это детская считалка.  Идти по курсу не удается из-за господствующего ветра. Нам надо 210, а мы еле удерживаемся на 260. Делаем поворот оверштаг. Это уже ближе к телу (поговорка Ги-де-Мопассана).

08.00 17.08/120.06.   Сдаем вахту и на часок валимся по койкам. Это потому, что как всегда начинается утренняя возня, какие-то дела с парусами (капитан!), стуки, скрипы, верещание лебёдок и т.п.

Начинается задуманный аврал по мытью пайол (с порошком и пресной водой!), подпайольного пространства от солярки, которая проникла всюду (особенно после прокачки, это когда дизель хватанул воздуха). Мы, наверное не замечаем солярового духа, как тот  лесковский  Левша  в избе,  а сторонний человек упал бы сразу. Но дизель уже вторые сутки, а может и третьи – не работает из-за кронштейна.  Батареи почти не расходуем, даже Высоцкий с Растогруевым в непривычной отставке.

Обратили  внимание, что время путается безжалостно. Сегодня гадали – сколько же мы в море. Валера Попов уверен, что 17-е сутки, другие , что 18-е, но доверились капитану. А напрасно –пересчитали – оказалось всё-таки, что пошли 18-е сутки.

13.00.  16.49/119.51.  За сутки прошли  77 миль(ну и ну!), за 17 суток — 1800!.    Собрал губкой остатки воды и солярки в шпациях и под дизелем. Потом мыльной водой всё это протёр.  Конечно, осталось изрядно, грязных разводьев (воды-то мало!), но думаю, когда подвялится, будет не так заметно, да и под настилом всё-таки. Но вредный Джон всё раскритиковал, влез с забортной водой и всё перемыл заново, несмотря на наши с Михалычем причитания насчет забортной воды внутри яхты, что это не есть хорошо и т.п. (как будто её ни разу к нам не попадало!) .

Обед: суп гороховый в исполнении мастера. Мне персонально капитан оставляет вареную луковицу (почти до взрослого возраста терпеть не мог вареный лук даже в мизерных количествах, но с какого-то времени, как, что  внутри переключили – даже с удовольствием. Знаю, что Маша идет по моему следу – всё то же самое). Обильно поливаю красным острым соусом, который почти никто кроме меня и капитана не ест – очень острый – и вспоминаю Васю Коваля, который приучил к лютым дозам перца.

Перед обедом мы с Джоном падаем за борт на концах. Цепляемся за шторм-трап. Лодка разогналась, держаться приходится на совесть. Всё тело полощется как тряпка. Но свежести нет. Вода  всё так же 33 градуса. Ужас! Лёшка заснял нас на видео. Свои синяки мы спрятали под спасательный круг.

В Южно-Китайском море. На буксире за «Пульсаром» с Женей Сафоновым

После обеда попытка легкого сна с Агаткой. Наконец, когда мы с ней поймали очередного убивца, не выдерживаю, весь в поту вылезаю на палубу и обливаюсь из ведра водой много раз. Кратковременное облегчение.  Джон затеял оладьи с Лёшкой. Заснял весь процесс на видео.

Не могу найти свой наплечник из растерзанной рубашки, пришлось влезть в футболку. Загорать опасно. Ноги выше колен сгорели до явного ожога (сидим ведь этими местами навстречу вертикальным лучам солнца). Ниже всё белое. Морда (не дизеля – своя) страшная в своей пего-седой щетине. Впрочем, у всех так. Бреется только  Михалыч и то, отпускает бороду, как у Булганина. Но смотримся мы в зеркало, которое Михалыч привязал на мачте, очень редко. И случайно. Бриться будем в Маниле.

20.00. Траверз мыса Пьедро. Легли на КК-170. Переход  90 миль до траверза острова Капон-Гранде. Вдоль побережья красивые пляжи из белого песка. Близко подходить опасно – рифы. Идём в 3-х милях от берега. Ветер встречный. Идем в лавировку.    На ужин блины со сгущенным молоком  и рисовая каша  с той же сгущенкой.  Джон расщедрился. Ведет учет продуктов, но не безразличен к сгущенке. Кашу я употребляю со столовыми ложками острого кетчупа, чем немало удивляю своих соратников. Сам не пойму – то ли это подколка с моей строны, чтобы ошарашить неожиданностью, то ли вкусовые всякие ощущения перестроились, но мне нравится самому.  Съел три блина (блины толстоватые, но вполне съедобные. Старался Лёшка, молодец – опыт дело наживное). Больше не влезает. И вылез на рулёжку. Ночью  с Джоном еще подъели блинов с той же сгущенкой и чаем.

10 июня.  00.00. Среда. ЮКМ.  Ветер с юга – слабый. Лавировка. Грот и вторая генуя.

08.00. Всю ночь наши сменщики топали по палубе, гремели лебедками, шуршали парусами и т.п.  Но, к утру ситуация безрадостная.  Как болтались у мыса Пьедро, так и болтаемся.  Чуть-чуть перевалили за него и то, благодаря течению. Очень редкие порывы ветерка.

11.30. Надоело болтаться. Пустили дизель на ход. И, конечно, появился ниоткуда ветер! ( Как будто ждал нашего жеста отчаяния!).  На вахте мы с Джоном. Народ в изнеможении валяется, где попало.

12.00. 15.45/119.42. За сутки – 70 миль. Солнце в зените. Тень отсутствует. Прячемся вниз, но несмотря на открытый носовой люк, крышку которого специально держим с наклоном для лучшего забора воздуха и его большую площадь (больше 1,5 кв.м. – тот, который мы с Валерой, когда-то окропили белой эмалью) – внизу, в яхте всё равно душно и влажно (сохранился фотоснимок, где мы с Муравьевым сидим в это время в салоне, голые по пояс и всякий народ, рассматривая его, говорит – о, да вы и парную там нашли!  И с большим удивлением, вдруг, до них доходит, что это мы в нашей кают-компании).

Постоянно обливаемся водой из ведра на палубе. Иногда сползаем по транцу и шторм-трапу в воду и тащимся на веревке за лодкой. Но облегчения нет. Вода всё так же 33 гр. Тело не охлаждается. Чуть полегче, когда вода с тебя испаряется на воздухе, но это быстро проходит.   Перед обедом прыгнул в воду, какое-то время глиссировал за яхтой – вцепился в последнюю балясину. Размяк – хорошо! Но, вдруг, вспомнил кадр из страшилки «Челюсти» — как акула глазеет из-под воды на ноги купальщиков. И настолько это представилось осязаемо-реально, что вылетел на палубу летучей рыбкой.  К моему рассказу об этих специфических ощущениях капитан отнёсся очень серьёзно и потребовал бдительности в этом процессе от всех.

18.00.  15.23/119.46.    Скорости хорошей нет, в 18 суток перехода не укладываемся. Судя по всему, придем в Манилу на 20-е сутки похода, т.е. где-то 11-го июня.  Вечером выяснилось, что в видео у всех подсели аккумуляторы и у меня тоже, хотя я свои время от времени ухитрялся подзаряжать от судовой сети, подсоединяя к ней их последовательно с лампочкой на 12 вольт. Но, влажность берет свое и разрядка их идет быстрее, чем наоборот. Надо беречь до Манильского залива.

Вторая неприятность – заложило левое ухо. Скорее всего образовалась пробка, что у меня иногда бывает.  Конечно – поковырял спичкой и оно вообще закупорилось. Взял на бинтик хитрый раствор у Муравьева от всех болячек (он у него от всего – начиная с насморка  и радикулита и кончая болезнью Альцмейгера)  и заткнул этот кляп себе в ухо. И конечно перестал им слышать вообще. С одной стороны хорошо – напустить идиотский вид, вроде ничего не слышу и молотить под  деда Щукаря.  А с другой – и в самом деле, при пуске дизеля – не  воспринимаешь  его грохот в привычном уже звучании. При продувании в нос, чего-то в ухе хлюпает, но никак не продувается. Возможно, последствия того самого передувания воды из цистерны. Ну, да, ладно – переживем. В остальном – здоровье в порядке. Сидеть, правда, становится всё более чувствительно, поэтому всё время подъёрзываешь, чтобы не сидеть на синяках.

20.00. 15.15/119.48.     23.50-15.01/119.54  КК-157.  По изменению долготы  видно, что идём на на юг-юго-восток.   Т.е. огибаем плавно выступ береговой черты (даже не мыс) и уже начинаем падать на Манильскую бухту.

11 июня. 00.00. Четверг. 00.00  ЮКМ. Грот,  первая  генуя (вздёрнули её вечером, уж очень она большая и тяжелая).  Бейдевинд левого галса.  КК-160  — круче на получается. Полнолуние – видимость отличная.  Море как доска. Ровное. Развратит нас ЮКМ до безобразия. Очень уж оно какое-то нежное – это Южно-Китайское море!

01.10. Траверз маяка Капонес,  что на острове Капон-Гранде.  14.55/119.56.   Занёс в Магеллан координаты точки поворота в районе острова Лос-Фрайлес (14.43/120.02).    От берега держимся на расстоянии около 3-х миль. По карте – вблизи достаточно рифов.  Навигационных огней на острове Лос-Фрайлес – не отмечено.  Проходим точку поворота, но поворот, как таковой не имеет места.  Ветер всё также с юго-востока и довернуть круче мы не в состоянии.  Ночью чуть посвежело. Вахту несем в одних плавках, самочувствие отличное (не считая оглохшего уха), пьем с Джо кофе и отслеживаем огни судов. Пока опасных сближений не было. Каждый час проверяем свое место.

02.00. 14.50/119.57.

03.00. 14.46/119.58

04.00.    14.42/120.00.   Тут и вахте конец. К этому времени ветер усилился и мы с Джоном пролетели  со свистом под первой генуей  по этому морскому паркету к очередной точке поворота на ИК-135 (0) (т.е. на истинный курс – тот, что на карте).

Заступили седобородые (Мих. С Е.М.), долго приноравливались к скоростям, по которым соскучились и к крену под генуей №1.  Но пролетели свою  вахту они хорошо.

06.45. 14.33/120.11.     Спать сильно не удалось. Крен. Лежал не на шконке, а на борту.  Борт голый, влажный и липкий. Брр! Из отдельных реплик через люмик уловил, что ветераны закрутили на  КК-120. Молодцы, однако!  Встал, чтобы отметить место на карте. И ошибся в отсчете долготы. По мне  получилось очень близко к берегу. Опасно!  Но, тут же поднялся Джо и ткнул меня носом в ошибку. Вай-вай-вай! Что-то я стал в работе с картой невнимательным.  В открытом море пару раз ошибся с отсчетом минут и вот – сейчас. Да еще вблизи берега.

Плюнул, залез на шконку, снова скатился на голый борт. Сна как такового нет. Слушал, как расходимся с судном, пересекающим наш курс.  Что-то там выговаривал капитан. И что-то там сопротивлялся Михалыч.  Сделали поворот и в конечном счете остановились и мы и судно. В принципе – грамотные действия с обоих сторон. Пропустили судно, хотя оно и должно было уступить нам дорогу Кто их знает – этих великанов, что у них на уме. Может быть один финансовый план. Переедет наш цетус и не заметит. Разошлись.

08.00. 14.28/120.18.   До скалы  Ла-Монха, обозначающей начало Северного прохода в Манильскую бухту около 15 миль. Попил кофе с капитанской вахтой. Джон тоже к нам присоединился. Ветер скис. Пустил дизель. Через минут 20 снова задуло – остановил.  Погода – такую бы в июньский Владивосток!   Ветер с  востока, постоянно отходит (т.е. становится полнее – нам на руку!). Бейдевинд  левого галса. Поменяли  первую геную  на вторую.

09.00. Ветер стих. Заработал дизель.

09.20. Стоп дизель. Ветер зашел на бейдевинд правого галса.

12.00. 14.20/120.29  Входим хорошим ходом в Южный проход. Ну, очень оживленное движение! Постоянно с кем-нибудь расходимся. Надо отдать должное – уступают нам дорогу. Обратил внимание – уходят за корму и подворачивают через наш курс.  За сутки прошли 97 миль. Всего за 19 суток 1967. До г. Манилы – 31 миля, т.е.  длина Манильской бухты.  КК-65.

18.00. Большая приборка под руководством капитана. Вымыли всё внутри с порошком и пресной водой, не жалея. Разобрали у уложили штатно все паруса. И даже неподъемную геную  №1.

Координаты: 14.32/120.55.  До входа в гавань 3,9 мили. КК-71. Бейдевинд  правого галса. Ветер юго-восточный — 2-3 б.   Идём в районе якорной стоянки больших судов.  Российских – не наблюдаем.   Впереди панорама большого города.   Много больших высотных зданий.  Справа на большом здании у берега отчетливо видны два гигантских флага – национальный и белого цвета. Там же просматриваются мачты и белые корпуса яхт и катеров.  Наверное нам туда. Подворачиваем и запускаем дизель. Убираем все паруса. Грот штатно укатываем на гике.  Вода в Манильской бухте хоть и прозрачная, но грязная. Плывет по ней всякий хлам.  Ну, чисто Золотой Рог в незабвенной столице Приморского края!

Вдоль всего берега просматривается длинная автомагистраль. Ровным строем стоят тропические пальмы.  Идём почти параллельно берегу.  Вот и входные буи, по всей видимости в гавань, из которой торчат верхушки мачт. Проходим створ, отсыпанных скальным грунтом молов.  Справа работает подъемный кран  — переносит куски скального грунта. Проходим мимо  большого количества самых разнообразных яхт, стоящих в этой гавани на буях. Видим какой-то деревянный причал. Осторожно швартуемся.

Недалеко – шикарный белоснежный катер. Джентльмен с него нам объясняет, что здесь военный (!) причал и нам надо пройти еще дальше. Показывает направление мимо других, ну очень красивых и очень больших белых катеров.  Отчаливаем, идем в этом направлении.  Точно – за этими катерами – пустой причал, стенка и на ней красивый  полисмен, весь увешанный кольтами, дубинками, рациями, наручниками, аптечкой и еще чем-то.  Дизель работает безупречно. Но большей частью идем по инерции.

2.17. Манильский яхт-клуб

19.30!!!   Швартуемся левым  бортом к причальной стенке Манильского яхт-клуба. На ней небольшая толпа любопытных филиппинцев   (местные работники). Помогают принять швартовые.

Валера Жиделев, Женя Сафонов и Николай Абрамов в гавани Манилы

Капитан Валерий Николаевич и старпом  Джоник уходят с документами в администрацию.  Через 20 минут возвращаются.  Информация: завтра – 12 июня праздник в честь 100-летия независимости.  Ожидается что-то грандиозное.  Здесь, в яхт-клубе – всё платное: стоянка (первые 2 часа бесплатно, потом по 30 долларов за каждый час стоянки у этой стенки), вода и т.д. Кроме того, требуют какой-то взнос (якобы возвращаемый) в размере 300 долларов (ну, это они не угадали!).

Капитан к этому относится весьма скептически (а, вдруг, не вернут, нет, не будем ничего давать). И вместе с Джоном они снова уходят в город на таможню.

На стенке постоянная толпишка в 10-15 человек.  Лёшка (молодец, хоть и учиться не любит) разговаривает с ними на английском и пользуется успехом как переводчик. Смотрю, достал пособие по  разговорному английскому  (Алёшкиной) и подсматривает в него время от времени.  Все эти люди довольно дружелюбны. Говорим, что мы из России – вежливо кивают головами, но видно, что это им не о чем не говорит. Упоминаем Владивосток – эффект тот же. Говорим тогда – Джапан Си! – закивали головами, знают.  Какая-то наша уверенность, что про Россию знают в мире, здесь на этой филиппинской стенке  улетучивается  быстро.

Нас принимают за американцев, за немцев – но точно знают, то  что из какой-то загадочной России – въехать никак не могут.  Спросили Лёшку, сколько времени мы шли сюда из своей страны.  И услыхав от него, что 20 суток  -  все дружно сказали — Оо!!!   И тут же стали пожимать ему руку и знакомиться. Другие вежливо кивают головами и тут же спрашивают – Американа?  Говорю какому-то непонятливому по-русски – да, обзови,  хоть горшком, только в печь не сажай! Кивает башкой – согласен, значит. Спрашивают про погоду, которая нас сопровождала. Я им посетовал, что у них слишком жарко, а у нас в Джапан-си из вери куул! (очень холодно).  И принес из каюты меховую рукавицу (для ночной рулежки в родном море, когда руки стынут). Восторг необыкновенный. Уж,  они ее вертели и так и этак, и примеряли и нюхали и внутрь ее заглядывали. Почувствовалось, что после этой демонстрации они нас зауважали.  В ходе разговора нам объясняют, что стоянка у этого пирса очень дорогая и надо стоять на буе, как это делают все.

Я им говорю, что без капитана,  ни на какой буй,  мы отходить не будем.  Проходит еще около 2-х часов – наших засланцев  всё еще нет. Удается договориться о заправке водой.  Полисмен сам приносит шланг, включает с пирса воду и счетчик.  Наполняем обе цистерны. Дотошный полисмен тут же выписывает счет на воду. Оплата после. Вижу, что шланг сейчас заберут, надеваю плавки и выхожу на палубу (уже темно, только стенка освещена прожектором), чтобы облиться пресной водой. Но, полисмен мне знаками показывает, что этого делать нельзя и надо одеться. Таковы правила в этом яхт-клубе. Ничего не поделаешь – никого не трогают наши 20 суток в море (или мы, чего-то не понимаем).

Между тем, Лёшка со своим папой договариваются с этими мужиками – купить ящик пива (Михалыч, бедолага, настрадался). Полисмен дает добро на нарушение границы, но требует, чтобы все были одеты и обуты (показывает знаками  — по-английски, ни бум-бум). Валера с Лёшкой уходят. Возвращаются. Что-то за валюту не сработало. Но какой-то боец из местных (но тоже увешанный рациями, пейджерами и пр.) – говорит – ноу проблемс и уводит Лёшку с отцом куда-то.

В это время появляются  капитан с Джоном, изрядно измученные.  Добирались  пешком около 2-х часов по той шикарной с пальмами улице в офис эмиграции и таможню.   Духота всё та же, ноги дрожат – ходить отвыкли. Джон – лось еще тот! И то устал,  а от капитана  только веснушки остались.  Для начала их выставили из офиса – нельзя сюда в шортах! А вслед крикнули – впереди три  дня праздников – всё будет закрыто – приходите в понедельник   (12 июня – день ихней независимости – совпадает с нашим новым)!

Так что на борт явились две тени отца Гамлета. Между этих  событий  было начищено ведро картошки – на ужин, про который забыли. Я её заранее поставил вариться и она уже готова. Появляются добытчики пива с упаковкой и пакетом льда. Всё это укладываем в кул-боксинг (холодный ящик типа термоса – у нас их два). В это время народ на стенке, видя, что мы никак не освобождаем эту стоянку, пытается нам объяснить, что надо уходить, иначе очень дорого нам это всё обойдется.. Жду наших телодвижений.  Наконец, до обалдевших от усталости капитана и Джона доходит, что 30 зеленых в час – как бы многовато. Запускаю дизель. Между тем, давно уже отлив и мы заякорились на свой фальшкиль. Но, поскольку в этой части гавани стоит характерный болотный запах, то видимо – грунт – ил. Так что страху нет. Это не отлив в Южной Корее под 4 метра. Уже лежали бы на боку.

Протаскиваем яхту руками вдоль стенки, отталкиваем нос и отваливаем . Один из местных прыгнул в зодиак – будет сопровождать нас в наступившей темноте. Но, какой-то бестолковый – тут же потерялся. Выходим на акваторию стоянки яхт. Здесь их великое множество. Одна круче другой. Идём, высматриваем свободный буй., но не находим.   Пытались привязаться к какому-то, но не удержали и течением нас куда-то понесло в темноту. Снова дали ход и пошли в нечто, типа коридора  между рядами яхт. Тут объявился и наш проводник. Подвёл нас к бую – закрепились.

Все лодки стоят на буях на носовых кончиках. При изменении ветра или течения  все синхронно разворачиваются, не мешая друг другу.  Удобно.    Ну, всё!   Садимся в кокпите ужинать. Картошка несоленая. По случаю прихода достается  НЗ (неразбавленный!) .  Валера с Лёшкой хотят на берег (очень освещенный, гудящий от транспорта, виден  какой-то  фонтан). Капитан не препятствует. Они подзывают проходящую лодчонку (постоянно, кто-то проплывает мимо) и убывают. Мы чего-то едим и пьем.  Чувствуется  внутренняя измочаленность и никуда не хочется.

К борту подходит надувнушка на веслах.  Гребец просится на борт. Мы уже видели его на той оформительской стенке. Приглашаем. Представляется – Бэгг, капитан соседней яхты типа «Бонету» (круизная, весьма комфортная – во  Владике одна такая, по имени «Натали» взорвалась от газа в нашем яхт-клубе вместе с капитаном Лёней Сигалем, который,  счастливо  выброшенный вместе с палубой, остался жив. Название яхты Бэгга «Маргарита». Он – типичный филиппинец.  Объясняет нам, что надо выключить на мачте освещение палубы, т.к. это является сигналом для сервис-ботов, что их кто-то ждет ( то-то они крутятся возле нас, как мухи!) Выключаем. Наливаем за знакомство, потом за 100-летие их независимости. Молодец филиппинец! Не морщится.

Объясняемся по-английски. В общем-то понятно, хотя у него своеобразная скороговорка. Как и все филиппинцы, он свободно говорит по-английски и мы его вполне понимаем, хотя по мере тостов это становится всё труднее.  Приглашает на свою лодку. Переправляемся на его тузике. Очень ухоженная по сравнению с работягой «Пульсаром». Шикарный санузел с душем и т.п. Угощаемся его пивом и отбываем назад.  Я уже до того устал, что сразу завалился спать. Но крепкий Джон всё еще продолжал общаться с Бэггом.

Без конца они провожали друг друга, пока при очередном прощании Бэгг не свалился в воду.  Прибыли  Лёшка с В.Ж. Проблем на выход в город нет. На проходной, узнав, что с русской яхты, сказали – добро  пожаловать! (так что, местным властям, в отличие от любимой Родины, мы не кажемся какими-то нарушителями. И несмотря на неоформленный приход, проблем со сходом не будет. Тем более, в праздник). Засиделись до самой поздней ночи.

2.18. Манила.

с Михалычем (Виктором Прядко) в Манильском яхт-клубе

12 июня. Пятница. Наше место:14.52,6/120.13,5. Несмотря на бурную ночь, все поднялись около 10 утра (местное время – 7 часов). Побрились, что далось не сразу. Оделись, собрали банки из-под пива в мешок для мусора и вызвали сервис-бот. Это делается по УКВ на 16 канале. Просто на включенном на передачу тумблере говоришь в микрофон: «Ван-оу-ван (т.е. 101) – please, service-boat on Russia yacht “Pulsar”! И тебе отвечает дама, что дескать принято.

Через несколько минут  резво подлетает широкая плоскодонная лодка с бортами, на которых можно сидеть. Перемещаемся в нее и через мгновение – рядом с тем же причалом. Однако, на этой стенке уже пришвартованы борт к борту три громадных белоснежных океанских катера, тоже проходящих какое-то оформление. Выходим по деревянному трапу на территорию яхт-клуба. Проходим через небольшой КПП с  полицейским постом, охраной, увешанной всё теми же атрибутами из наручников, раций и т.п. Красивая форма. Препятствий по выходу – никаких.

Прямо перед нами широкая магистраль, разделенная посередине островком безопасности с зеленым газоном на две встречные полосы движения. С обоих сторон шикарные кокосовые пальмы (с кокосами!). Магистраль прямая, идет вдоль всей береговой черты и конца ее не видно. По сравнению с вечерним – движение почти отсутствует (видимо, в связи с праздником).  Не представляя толком, куда надо идти, где здесь центр – переходим на другую сторону и движемся в направлении гипотетического центра.  Первая наша задача – обменять деньги.   Но как это сделать в праздник – большой вопрос.

В Японии и Корее это было связано обязательно с банками.  Вторая наша задача – позвонить домой, т.к. последнее от нас сообщение должно быть было отправлено с танкера «Механик Врасков» где-то три дня назад. Даже, если там и получили телеграмму, в которой говорится, что мы подходим к Маниле, то подход наш явно затянулся.

Первым по пути попадается красивый отель «Алоха» (по имени какого-то острова на Гавайях). Заходим. Внутри шикарный холл со столиками и мягкими диванчиками. Спрашиваем у портье про возможность обмена долларов на песо. Никаких проблем. Курс 1 к 37. Меняем по сотне. Никаких формальностей. Наши зеленые бумажки он бросает в ящик и оттуда же достает местные деньги. Так! Уже можно жить.

Следующий шаг в соседнее помещение – там, что-то похожее на почту. Без проблем нам приносят телефонные карточки вместе с чеком. Цена – 650 песо (очень большая), но мы еще ничего не соображаем в ценах.  Теперь к телефону в холле и первым делом дозваниваюсь до Любашки. Связь неважная, но что есть, то есть.  К сожалению, сразу мы не поняли, что каждый отель в Маниле имеет только свои  телефонные карточки. Поэтому цена везде разная, но не меньше 300 песо за 3 минуты.  650 – вообще – грабёж, но попробуй сообрази.

Выходим на улицу и сразу обволакиваемся влажной духотой. Но это только цветочки. Идём вдоль всё той же магистрали по этой стороне. Транспорт почти не ходит, т.к. это связано с предстоящим праздником, который начнется в 14 часов по местному времени (информация из отеля). На этой стороне улицы подряд возвышаются настоящие небоскребы. Половина из них – строящиеся.  Много ткаси.  Группки людей продают к празднику всякую атрибутику – национальные флаги, вымпелы, значки и т.п. Покупаю за 60 песо матерчатую сумку, в которую кладу видеокамеру. Теперь всё это удобно висит на плече.

Сплошь кокосовые пальмы с орехаим на них.  В одном месте проходим мимо полуразрушенного дома (на территории стройки высотного здания). К удивлению, дом полон жильцов. Сохнут тряпки на веревках, бегают дети. Бедность резко бросается в глаза. Впоследствии подобное зрелище попадалось часто, когда рядом с богатейшими отелями находятся совершенно никакие развалюшки, полные жителей. Решаем остановить что-то вроде такси и подъехать к центру. Ждем на проезжей части.

Останавливается самый распространенный здесь вид транспорта – небольшой открытый автобус (т.е. крыша есть, но никакого застекления). Весь он обвешан никелированными деталями, фарами, свистками, дудками и еще бог знает чем. Вход в него сзади. Внутри – боковые сиденья типа скамеек. Водитель до пояса отгорожен перегородкой. По салону  постоянный сквозняк из-за отсутствия стёкол. Разместились, поехали. Женщина рядом с водителем спрашивает – куда нам? Отвечаем – в центр. Не понимает. Что-то говорит. Наконец, до нас доходит, что место, где мы едем и есть центр. В общем, проехали метров 200 и вышли. На наше – хау мач? (сколько мы должны?) – водитель махнул рукой и уехал.

Народу на улице всё прибывает. Постепенно попадаем действительно, к чему-то, похожему на центральную часть. Огромный флагшток с гигантским красивым филиппинским флагом – от сторон белого треугольника синее и красное полотнище. На треугольнике стилизованное солнце со звездами.  Размер этого развевающегося символа где-то  метров 10×20. Рядом монумент их борцам за независимость. Около стоят часовые, по всей видимости в старинных мундирах и с древними мушкетами.

От монумента ведет широкая просторная аллея к какой-то площади.  Слева парк. Прямо виден большой фонтан. Очень много народа. Аллея совершенно нетенистая – какие-то хилые пальмы. И длинная – невероятно. Местный народ  заполнил парк, сидят на траве, пьют воду из пластиковых бутылок. Вдоль парка – бюсты местных исторических деятелей.  Завидую бюсту, который в пробковом шлеме. Солнце начинает доставать – укрыться негде. На лужайках то и дело видны строения типа вигвамов из бамбука, оруженные 10-ю знаменами. Из этих знамен бросается в глаза пиратский стяг с черепом и костями и еще одно с тремя буквами К на черном фоне.(ку-клукс-клан, что ли?).  И этот десяток флагов – всюду. Видимо, какие-то символы  их борцов за независимость. Пираты, наверное помогали.

От площади попадаем на улицу, подобную многим, что мы видели  в Ниигате, Пусане, Сакате. Т.е. офисы, торговые павильоны, рестораны и т.п. В отличие от Японии и Кореи здесь на улицах нет автоматов по продаже всякого прохладительного питья.  Наш народ ищет, где пиво, а я ищу, где просто напиться, дожить, хотя бы до этого пива. Не иначе, как аукиваются посиделки с Бэггом.

Заскакиваю в какую-то забегаловку. Всё в ней очень прилично – кондиционер.  Небольшая очередь.  Становлюсь, но вдруг замечаю нечто типа фонтанчика для питья. Рядом вымытые стаканы вверх дном. Беру, наполняю. Майский день! Ледяная вода! Бесплатно. Пью, пока в горле не застревает.

Появляется Лёшка с информацией, что наши уже обосновались в какой-то закусочной. Присоединяюсь. Пиво холодное и жизнь начинает расцвечиваться красками. Большой ТВ в углу показывает что-то праздничное. Осушаем по паре кружек. Пиво местное, недорогое и вроде неплохое (ну, конечно, после-то прихода!).

Неугомонный Джо зовет нас  в соседнее здание, говорит, что там холоднее. Расплачиваемся, переходим в здание в пяти метрах рядом. Стеклянные двери – чувствуется некоторая фешенебельность.  Ресторан. Мне это сразу не понравилось. Куча официантов бросаются к нам, подвигают стулья и изображают готовность услужить. Быстро сервируют стол. Не знаю как мои друзья, но на Филиппины я прибыл для чего угодно, но только не для сидения по кабакам.  Всё это было в моей боевой молодости, когда после бесконечного прочного корпуса,  мы  отрывались в подобных заведениях.  Здесь же, тратить время на это дело считаю совершенно бесцельным и, несмотря на призывы народа, ухожу категорически.

Прошелся по округе, что-то поснимал на видео. Зашел охладиться в какой-то мощный отель рядом. Попытался узнать про телефонные карточки, но как-то безуспешно.  Смотрю – холл отеля набивается всякими ряжеными людьми. Видимо, это место сбора для предстоящего карнавала.  Объявляется Джон  и говорит, что вслед за мной все дружно бросили этот ресторан и переместились в старую забегаловку, заказали пиццу и ищут меня. Другое дело – присоединяюсь.

Смотрим по ТВ что-то торжественное из правительственного учреждения. Там все одеты в национальную одежду – белый верх – рубаха навыпуск и черный низ. Дамы с веерами.  Начался репортаж о каком-то параде. Узнаем большой флаг, что мы видели и решаем посмотреть всё это своими глазами. Окунаемся в набравшую силу жару. Капитан и Джон остаются, с ними и Михалыч. Это и понятно – в такое пекло – не до зрелищ, тем более, что Попов солнца вообще не переносит, а Михалыч – полуживой.

На улице полиция со щитами во весь рост. Улица перегорожена так, что двигаться можно только в одном направлении, что мы и делаем. Местный народ идет радостно с флагами – совсем как,  когда-то в нашу социалистическую бытность.  На площади в районе большого флага море людей. Чувствуется приподнятое у всех настроение. Никаких эксцессов. Движемся через магистраль, по которой мы сюда пришли, к какому-то пустырю. За этим пустым пространством – стадион.  Небольшая толкучка, где продают всякие майки с эмблемой столетия и т.п.

На стадионе красиво маршируют гренадеры с ружьями. С трибуны что-то объявляют в микрофон. Попытались с поля пройти на стадионную трибуну. Но, нет – не пустили, несмотря на наш прогерманско-американский вид. Только с какими-то бирками на шее. Ну и ладно. Пошли за местным народом. Постепенно вышли всё на ту же большую дорогу и двинулись по ней в сторону яхт-клуба.

Всё пространство вдоль этой трассы (до яхт-клуба около 4-5 км) под кокосовыми пальмами забито сидящим, лежащим и жующим народом.  Справа море – далеко вдали видны мачты яхт-клуба. Вдоль всего морского берега идет каменный парапет. Вдоль берега привязаны местные джонки с поплавками на аутригерах. Вокруг них плещутся дети. Вода просто до жути грязная. Периодически попадаются всякие лотки с продажей воды и какой-то еды. Много продавцов кокосового сока со льдом. У них тележка, в ней лежат орехи.

Продавец мощным ножом рубит кокосу верхушку и сливает сок (кокосовое молоко, как принято называть, хотя ничего похожего на него в этой  жидкости и нет, а больше на мутноватую водичку) – в бутыль со льдом. Затем рубит этот же кокос вдоль и поперёк и снова сливает сок с кусочками рубленой мякоти. Цена удовольствия 5 песо. Мне нравилось это пойло больше всяких кока-кол. Хотя, конечно, что за воду они используют под  лёд – большой вопрос. Так, что, при потреблении сего чувствуешь себя Пржевальским. Был бы Вася Коваль – не допустил бы такого разгильдяйства. (К счастью – обошлось!)

По пути заходим в какой-то  отель. Здесь телефонные карточки по 300 песо. Звоню родителям в Курск. Это всегда приятно – позвонить в родной дом и друзьям. Тем более, знают, что переход начинался 20 дней назад. Не всегда, правда, впопад по времени. Так радостно общаясь с Валерой Колесником, вдруг узнаю, что у них там глубокая ночь.  Володе Шадрунову повезло больше – автоответчик сработал. Вот такие издержки. Здесь же сувенирный киоск. Купил для Маши какую-то мелочь.

Рано или поздно добираемся до яхт-клуба. Сервис-бот подвозит нас к яхте.  Всё закрыто по российской привычке. Жуткая духота. Как выжатые. А я еще все время снимал на видео разные эпизоды (не знаю, что получится – наверное только одни мои проклятья и причитания по поводу жары).   Устроили на яхте сквознячок (впоследствии, никакие люки на яхте мы не закрывали), разделись, заварили лапшички и вроде оклемались. И вновь, подозвав проходящий сервис-бот, поехали на берег.

А здесь – уже в полном разгаре настоящий карнавал. Мимо нас проходят тысячи по разному одетых участников. Здесь и строго марширующие гвардейцы, и пляшущие разбойники с мачете и женщины в старинных национальных нарядах. И самые значительные участники шествия – здоровенные макеты, смонтированные на грузовиках – кораблей с пиратами и моряками, крепостей с защитниками, — театры, в которых прямо на этом шествии идут спектакли. Какие-то здания, сцены с живыми скульптурами, изображающие борьбу за независимость. Уж чего только не было изображено такими макетами – даже морские волны, не говоря уж о разного рода святых. Грандиозная подготовка. Человек 500 пронесли за края сверхгигантское полотнище национального флага.

С наступлением темноты народ начал перемещаться на набережную вдоль фасада культурного центра – большого,  современного вида здания,  с двумя пандусами и большим цветным фонтаном перед  ним. Каждое дерево на этой набережной  украшено горящими фонарями и иллюминацией.   Мы зашли в Тауэр-отель напротив  этого  центра – в основном, чтобы охладиться и снова позвонить кому-нибудь.    И уже без сил, рук и ног, однозначно, с последствиями теплового удара, снова поплелись в яхт-клуб.  Буквально следом за нашим сервис-ботом подъехали капитан, Джон и Михалыч.

Устроились на палубе, обсуждаем план на завтра. И в это время начался салют в честь этого праздника. Конечно, на яхте мы оказались в самом выигрышном положении по отношению к  береговым  зрителям – все берега заполнены сотнями тысяч народу.  Заснял этот салют на видео полностью – оторваться невозможно.  Шел он 27 минут. Уж на что мы были в Сакате на фестивале фейерверков, где были такие замысловатые, что казалось придумать других и нельзя.  Но, этот салют превзошел всё, когда-либо виденное ранее. В  небо взлетали не только всевозможные фонтаны огня, но и смеющиеся физиономии и составленные поздравительные слова, которые даже мы понимали.

13 июня. С утра – разделение мнений.  Снова я себя противопоставил народу (как бы не побили!).  Так как,  мы не просто так попали  на Филиппины, а как бы в составе делегации Приморского края (иначе оформить визу было нереально) – на выставку каких-то товаров Приморья  в городе Анжел-сити. Это 80 км от Манилы.   Коллектив наш, вдохновляемый Валерой Жиделевым, которому, кстати и обязаны всей идеей – попасть на Филиппины, в связи с этой выставкой – не забыл про эту составляющую нашего похода. Кроме того, еще когда-то заранее,  с нас собрали по 30 долларов организаторы выставки  для извоза на какую-то экскурсию.  Не пропадать же им! И вот, с утра клич: «Вперед на поиски Анжел-сити».

Предварительно, мы что-то узнали от эмигрейшена, вчера нас оформлявшего на яхте. Т.е. служба, несмотря на празднество – поставлена. Получив информацию о прибывшей лодке,  всё-таки, прислали в праздник человека, который чисто случайно нас застал на яхте в тот самый перерыв, когда мы вернулись, чтобы перевести дух. Очень дружелюбный товарищ, что-то оформил, куда-то записали т.п.

Взыскал с нас сто долларов  какой-то пошлины, много рассказывал о всяко-разном.  Мы его поздравили с днем независимости и подарили пару банок сгущенки. А, интересно, чем бы дело кончилось, если бы  он нас на яхте не застал – получается, что, вроде бы,  мы вышли без оформления прихода в город. Наверное, слупили бы штраф какой-нибудь немалый.

Так, или иначе – ищем автобус в этот город ангелов. Жары с утра, пока еще нет, но набирает силу она с каждой секундой. И я, как истинный овен, снова попёр против большинства. В первую очередь мною двигало нежелание тратить время на какое бы то ни было общение с земляками, из-за малости его отведенного на Манилу. К тому же, что-то капитан вчера заявил, что стоянка наша здесь будет не больше пары дней – не очень помню, с чем это связано. Т.е., реально – времени на Манилу , считай, что и нет. А какой-то, там город ангелов  с его выставкой – ну,  нужен он?

Народ апеллирует,  что там будет банкет, на который мы как бы имеем право. Ну какой же русский  не любит быстрой халявы! Так что, имеет место некоторая целеустремленность и сосредоточенность на поставленной цели.  А предпосылки к пеклу, несмотря на раннее еще утро – ощутимые.  Нет, думаю, пока доберемся – тепловой удар обеспечен.

В далеком детстве мы с мамой ездили в Крым – количество моих лет исчислялось еще не двузначной цифрой. И там у меня случился какой-то перегрев во время катания на каком-то катере под Ласточкиным гнездом, так, что мама была вынуждена срочно меня определять на скорую руку в какой-то частный дом, чтобы отлежался. Потому как мы путешествовали с ней из Евпатории, где останавливались.  Оклемался я  там через день, но видимо, атавизм от этого перегрева остался.   Поэтому официально спросил капитана на отдельное обследование Манилы в одиночку.  Возражений нет.

Экипаж направился искать автостанцию, а я – в строну культурного центра.  Сам центр оказался закрытым. Поэтому я просто прошелся по набережной до самого ее конца.  В принципе, ничего особенного.  Конечно, довольно красивые парки, лужайки в них.  Современные здания типа концертных залов.  Но, всё закрыто и тьма  мусора  после вчерашнего. Но уже, волонтеры в одинаковых футболках и кепках  начинают этот мусор собирать.

Набережная заканчивается таким молом, выходящим прямо в море метров на двести.  По бокам от этого сооружения в море плещутся какие-то местные.  Прогуливаются какие-то полуголые татуированные подозрительные  личности и этак меня рассматривают.  Дошел почти до края этого сооружения, как вдруг увидел, что из-под него  выползают весьма бомжитского вида люди – смуглые, небритые и вид у них очень недобрый. И таращатся на меня. Тут до меня дошло, что я, в общем-то, один, а на мне,  явно интересные им, всякие любопытные предметы – фотоаппарат и главное, сумка-потаскушка   через плечо.  Реверс! И скорым шагом – в цивилизацию от греха подальше. Никто, в общем, не преследовал, но осадок, какой-то неприятный.

Обошел концертный зал и попал на часть улицы, заставленную вчерашними движущимися макетами. Конечно, уже без живых сцен.  Действительно – фантазии нет предела. Осмотрел эту бесплатную историческую выставку. Решил вечером еще раз сюда вернуться с видеокамерой.   Между тем, припекать стало похлеще вчерашнего. Куда идти – не знаю. Уже и пожалел, что не поехал со всеми.  Снова направился всё по той же шикарной магистрали. Движение на сей  раз – просто сумасшедшее. Как-то сильно, филиппинцы себя правилами ДД не утруждают.  Но, красный свет уважают.  Поэтому быстро перемещаюсь на другую сторону к уже известному Алоха – отелю.

Снова беру телефонную карточку и названиваю  в  Россию – Любашке (без спешки и суеты), потом  Сергеевым в Москву, Нестеровым в Новосибирск, Шадрунову в Питер (что-то там наговорил в автоответчик). Не удается застать Игоря Писарева в Таллине. Ну, надо же – из Сакаты тоже не удалось. То, что назвонился – совсем неплохо. Не каждый день с Филиппин с лучшими друзьями здороваешься. Настроение улучшается.

Взял в баре пару пива – местного, Сан-Мигель. Наши хвалят, а по мне лишь бы в горле щипало и было холодным (бездонную бочку проглотили за этот поход – ничем напиться невозможно).  Сижу под кондиционером и с некоторым ужасом думаю, что предстоит снова выходить в эту парилку. Рассчитываюсь — 90 песо. Стоимость на улице — 16. Позже в Тауэр-отеле то же самое — 150! Вольные нравы!

Снова попадаю в район центра. Перед стадионом какой-то слёт местных школьников. Каждая школа в своей форме. Суть этой тусовки не совсем понятна.  Пекло такое, что надо спасаться под кондиционер.

Рядом не хилый базар типа толкучки. Сувениры и всё т.п. Мачете разных размеров. Хотел Любашке купить такой тесак для кухни, да подумал, что таможня не оценит. На яхту купил вертушки для украшения. Шикарные модели старинных парусников, но цена, конечно внушительная, да и размер такой же. Но вокруг одной долго ходил кругами. Опять пешком по жаре в сторону яхт-клуба.  Зашел охладиться в Тауэр-отель, хотя морда лица у меня прокаленная, как у всех наших, но по одежде и каким-то другим признакам, портье и швейцары безошибочно определяют иностранца и изображают радость и готовность просто подарить тебе эту гостиницу.

Пиво  холодное и в два раза дороже предыдущего.   Напротив яхт-клуба. метрополитен-музей (с метро — ничего общего). Но закрыт, как и всё, не особо развлекательное. Пошел наобум, по какой-то рокаде.  Гигантский супермаркет из стекла. Открыт. Кондиция на высоте. Продается всё. Есть места на всяких скамейках. Часа два бродил, купил какую-то мелочь, в т.ч. красивый филиппинский флаг. Но как оказалось у кассы –очень дорогой, потому как наценка на символику. Надо было вчера купить на улице – почти бесплатно.

Главное, отдышался от жары полностью.  Перед уходом еще втянул в себя ледяного джуса. Через семь минут – на причале яхт-клуба. Уже стемнело, сервис-боты стоят, а лодочники куда-то подевались. Подошел чей-то зодиак. Кого-то подвезли от стоянки.  Прошу этого рулевого взять меня до «Пульсара». Помчались в темень. Никак в потемках не угадаю пульсаровский ряд. Туда-сюда покружилсь, нашли.

Понимаю, что этот водитель не из обслуги клуба, но предлагаю за извоз какую-то мелочь.  Этот человек смеется и что-то объясняет.   Говорит, что он капитан вот той красивой яхты, что стоит в первом ряду буев. Приглашаю его к нам, привязываем зодиак, сидим в кокпите, рассказываю про переход. Основное он понял, что из России (знает) и из Японского моря (тоже). Но про Владивосток  никакого понятия не имеет. Прощаемся – зодиак с рёвом уносится.

Вижу, что наш приятель  Бэгг  давно уже копошится у себя на «Маргарите», машу ему рукой. Через минуту он поднимается с пакетом, в котором виски, кола и еще что-то. Видимо, ответный визит.  Сидим, беседуем. И очень даже понимаем друг друга. Я ему рассказываю про наш сломанный кронштейн, что нужен подъем яхты для ремонта  и всё такое. Бэгг тоже много и быстро чего-то говорит – вроде поначалу я его понимал, теперь не очень. Чем меньше остается виски, тем умилительнее наша беседа. Как два глухаря – каждый токует про своё. Вспоминаю, что он из Ило-Ило – «Давай, говорю Бэгг за твоё Илоило! Банзай! За независимость Филиппин и России!» – Мне так казалось, но кто его знает, что казалось ему – за что мы тут чокаемся.

Гость из Ило-Ило (остров на Филиппинах) у нас на борту. Слева Михалыч (Прядко)

Тем не менее международный прием прошел в духе доброжелательности и сердечности.   Вскоре объявились и путешественники из Анжел-сити.  Заморенные в хлам.  Но довольные.  Как ни странно, открытие этой выставки состоялось именно сегодня. И несмотря на мучения по поиску этого города и выставки в нём в этом адском пекле, народ сумел принять участие в банкете (еще бы! 20 дней идти и пропустить!  «Пульсар» не сдается!). Но основные впечатления всё от той же дикой жары.

14 июня.  С утра капитан объявил о желании съездить на большое озеро вблизи Манилы, обозначенное даже на наших навигационных картах. Поскольку у каждого из нас в подсознании стояло изобилие холодной пресной воды – возражений не последовало.  По приходу нам так и не удалось воспользоваться местным душем и обошлись мы очень просто. Я подвязал к вантам наш шланг, а другой конец  к помпе  от мойки раковины. Пока один мылся, другой качал  пресную воду, которой не жалели и вымылись все на славу.

Влезли в знаменитый (как это оказалось!) филиппинский разукрашенный автобус, сказали водителю: «Давай-давай к вокзалу» . Ехали довольно долго. С остановками, на которых местные жители то подсаживались, то выходили. Приехали то ли к вокзалу, то ли непонятно к чему.  Попытки спросить как попасть на это озеро полностью разбились о радушие местного полицейского.  Очень долго, быстро и непонятно он нам,  что-то рассказывал и показывал на выход. Мы поняли, что где-то рядом река и там есть стоянка катеров, на которых надо туда добираться.

Вышли из этого вокзала, над которым проходит эстакада местного метро. Постояли в ее тени и запутались окончательно. Реку действительно увидели и большой арочный мост через нее. Пошли  с Лёшкой  посмотреть.  Действительно широкая река, грязная до жути. Все берега застроены лачужками из картона, ящиков, чего-то подручного и похожи на чисто собачьи будки. И видно, что густо заселены. Рядом с мостом на нашей стороне небольшая зеленая зона. На траве спят вполне прилично одетые люди. Некоторые проснулись, встают, потягиваются. По простоте душевной я подумал, что вот ведь как люди уважают природу, даже спят на свежем воздухе – благо тепло.

Позже дошло, что этому народу просто негде поместиться в своих жилищах, если оно у них еще есть. Возможно, что они и имеют какую-то работу (вид вполне приличный), но ночевать приходится вот таким образом.  Ничего не поделаешь – лицо капитализма.  Как знать – не наше ли это будущее через сколько-то лет?

Вернулись к вокзалу. Никого нет. Ждем. Через некоторое время экипаж материализовался. Но капитан куда-то исчез. Позже выяснилось,что это мы все, оказывается,  исчезли!  Ждали довольно долго, но капитана как не стало, так и нет. Разведка по вокзалу – и там нет.  Солнце уже в зените. Пошли куда глаза глядят. Но, глядели они, в общем-то, правильно. Прошли мимо  памятника Макартуру (освободитель Филиппин от японцев, за что его здесь чтят) и мимо стоянки тех самых катеров на реке. Но они не работают – выходной.

Зашли в обычный гастроном. Точно такие в Японии и Корее.  Но, здесь, обязательно на входе охрана в форме с громадным кольтом. И это у них везде и всюду – в каждом офисе, отеле и мелком магазине. Работает кондиционер, прохладно. Пьем что-то из больших разовых стаканов. Лишь бы холодное. Потом осматриваемся. Покупаю Маше всякую канцелярскую мелочь. Выходим и попадаем в торговые ряды прямо на улице. Всего полно, всякого ширпотреба. Но тряпками нас не удивишь – китайцы Владивосток завалили. Более интересны ряды с фруктами и неведомыми нам овощами. Но соблюдаем инструкцию о посещении тропических стран, ничего не берем. Зато в двух недорогих лавках отовариваемся всякими футболками, кепками и пр. с филиппинской символикой. Красивый поднос с цветной картой островов страны. Джон, молодец, купил для подарков кучу плетеных вееров, а я не сообразил.

Утомились — заходим в забегаловку. Заказываем чикен-чикен (кур), пиццу и питья какого-либо. В принципе – недорого.  По ТВ - бой без правил. Через  окно – стоянка велорикш, пользующихся спросом. Дискуссия — куда пойти дальше. Народ, помня о великолепных саунах в Корее лелеет эту мечту и не против найти, что-то типа спа. Если эти бани вообще, здесь приняты. Но, мне по этой духоте даже мысль  о сауне кажется дикой – я отказываюсь от этой затеи. Но у народа мысль сформировалась – всё!

Вместе с Лёшкой отрываемся от коллектива и поскольку, никак не можем определиться, в какой стороне море – берем такси. Стоит это 70 песо.  Всё время едем по улице, над которой эстакада навесного метро. В машине работает кондиционер, комфортно.  В конце концов водила завез нас в противоположную от яхт-клуба сторону и командовать поиском его пришлось самому. Бросили покупки, которыми нас нагрузили соратники, и Лёшка, который в клубе уже знает всё, обзавелся друзьями из водителей сервис-ботов – свой человек на этой территории – предлагает помыться в душе яхт-клуба, который только для членов (эту вывеску – only for member! — мы видим сплошь  и рядом).

Проходим через зал, где на столиках бирки – мистер такой-то (т.е.  постоянного члена яхт-клуба) – попадаем в бар. И отсюда дверь ведет в душ. Заходим. Первое – ледяной холод. Мощный кондиционер, два сильных вентилятора на потолке. Удобные душевые. Открываю воду – довольно холодная – от удовольствия меня прямо сотрясает крупной дрожью,  совсем по-лошадиному. Но вода постепенно становится всё теплее. Соображаю, что холодная она из-за кондиционера и по мере протекания по трубам заменяется теплой с улицы и вся прохлада исчезает. Но, моемся, пока халява. Иногда заходят какие-то люди, но на нас не обращают внимания – может мы тоже члены!    Как бы там ни было – приятно!

На лодке капитана всё еще нет и мы с Лёшкой подаемся во вчерашний шопинг-центр.  Больше некуда – ничего не работает. Шопинг этот действительно гигантский. Но везде прохладно. К этажам – эскалаторы. Много распродаж по низким ценам – к окончанию праздника. Завтра цены подпрыгнут.

Пользуюсь случаем и приобретаю две сумки – дамскую Любашке и большую дорожную. В фирменные отделы не суемся – все очень дорогое. На выходе приобретаю симпатичные ветровки под символику их флага для бега нам с Любашкой. Но как оказалось – зачем-то на спине вшитые рюкзачки и вид в этих ветровках несколько придурковатый.

С темнотой возвращаемся. Буквально следом объявляется наша компания.  Сауну они в конце концов нашли, но  по сравнению с корейской некоторые отличия имели место.  Капитан на борту - говорит, что был на обеде у какого-то лорда, который один из главных заправил в этом яхт-клубе, миллионер  и т.п. Обед был у того на вилле, очень крутой, со множеством приборов, вилок, ложек, рюмок и прислугой за спиной у каждого присутствующего. Ну, а пока, ужинаем. Капитан успел сварить отличный борщик. Я привез с берега чего-то крепкое местного разлива (вроде ничего!).

Делимся всякими впечатлениями и возникает мысль – да сколько же можно вариться на яхте – не сходить ли в зрелищное заведение, тем более, один знакомый по клубу предложил подвезти на своем джипе. Мнения разные, время идет, наконец, решаем – пошли. Дома в ночной клуб не сходишь – не до того, да и контингент там резвится соответствующий. Так, что, хоть здесь посмотреть – что же это такое. Собираемся, вызываем сервис-бот, едем на берег и договариваемся с лодочником, что придем поздно и чтобы он нас подвёз. Консенсус достигнут. Но человека, который должен нас подвезти – уже нет. Говорят, что ждал довольно долго и уехал несколько минут назад. Ну ладно.

Берем такси, объясняем, что мы хотим и тот подвозит нас буквально через дорогу к разукрашенному неоновыми огнями строению.  Мы уже знали, что вход платный – 300 песо, а там уже по обстановке. На входе нас быстро ощупывает служба безопасности. Фотоаппарат забирают на хранение – снимать нельзя.  У другой двери встречает этакая стюардесса с фонариком и проводит  в зал. Столик на четверых, чуть сбоку от сцены. Там гремит музыка, на сцене, что-то изображает танцовщица. Зал полон.

Рассаживаемся, озираемся по сторонам. Справа, напротив сцены, в конце зала во всю стену  затемненное стекло около метра шириной. Но оно не затемненное, а зеркальное с обратной стороны. Вдоль всего этого стекла идет прозрачный участок шириной 2-3 см. Через это стекло из зала видны девушки, сидящие на этаком подиуме в купальниках, а некоторые даже в пиджаках. С моей стороны их видно по плечи. Они зал не видят, смотрятся в это зеркало. Но иногда, то одна, то другая подходят к этой прозрачной щели и всматриваются в зал и на сцену, на которой идет какое-то представление. Все, конечно, красотки. Возраст определить невозможно, но что-то такое около 20-ти лет.

Дамы щебечут друг с другом, расчесываются перед этим зеркалом. Некоторые  выходят в  боковую дверь, беседуют с какими-то людьми. Приносят меню. Смотрю на соседние столики – там народ пьет всё то же пиво Сан-Мигель и в небольших количествах. Представляю наценку в этом заведении – Тауэр-отель плачет! Пытаюсь обратить на это внимание своих приятелей. Но, куда там! Дух новых русских , хотя бы на секунду! Совсем по Бендеру: «А, огурцы у вас солёные почем? Дайте два и бутылку водки!» Т.е. классика – один к одному. Приносят бутылку водки «Смирнов» за 2000 песо и те самые огурцы (какой-то местный овощ).

На сцене, вид на которую от меня сбоку, изображается что-то , типа конкурса красоты. Девицы выходят,  то в бальных платьях с номерами, то в купальниках (но, не в бикини) и по мере какого-то отсеивания, число их уменьшается, пока не определяется какая-то победительница. В это время, чувствую, как чьи-то руки начинают массировать сзади мне мышцы над плечами и шею. Приносят горячее полотенце, с которым я не знаю, что делать и откладываю в сторону (оказывается надо было прижать к лицу – подсмотрел позже). В общем, массаж чувствуется профессиональный и очень даже приятный, прямо надо сказать. Под конец, крутанув   мне  голову до хруста в шее (неожиданно, однако!) руки отходят.

Принадлежат они какому-то служащему в национальной одежде. Говорю ему, спасибо, мол всё о’кей!  Но он так вежливо не отходит. Понятно. Пытаюсь  нащупываю в кармане из двух купюр в 50 и 100 песо, которую поменьше. НО, конечно попадается сотенная. Кладу ее на стол. Забирает. Но не знаю, много это или мало.

Сидим, пьем по чуть-чуть. Водка – откровенно дрянная, хоть и с известной этикеткой. Закусываем тем самым местным огурцом и озираемся по сторонам. На сцене всё одно и то же действо. Весьма пуритански одетые девицы изображают одно и тоже.  Никакого стриптиза  нет и в намеке. В  общем-то ничего удивительного. Это юго-восточная Азия, где даже такие заведения считаются общественными, в которых нравы весьма строгие. А это, хотя и ночной клуб, но именно, то самое общественное место. Вот так! За зеркальной стенкой девицы всё также скучают, расчесывают волосы и о чем-то шушукаются. Иногда выходят перед этой стенкой , проходят вдоль нее и снова исчезают в другую дверь. В общем, никаких предпосылок,  к чему-то откровенному однозначно не проявляется.

Напротив, к какому-то местному нуворишу недалеко от нас подсела одна из девиц, которая только, что победила в том конкурсе на сцене. Он о чем-то с ней воркует. На каждый заказ обслуга тут же подсовывает  счет, на котором посетитель расписывается. В том, числе и тот,  местный богатей, подписал уже кучу чеков, в т.ч. и за подсевшую к нему даму.  Учёт железный.   Понемногу народ расходится. Боковые столики пустеют.  Водка заканчивается.  На сцене всё то же бесконечное действо. Чувствуем, что всё уже нам надоело. Рассчитываемся и уходим.

На улице какая-то маленькая девочка пытается продать мне цветы, которые мне, конечно, совершенно не нужны. Даю ей на ощупь горсть мелочи из кармана. Это не совсем правильно, т.к. тут же обступают еще детки и тоже выпрашивают. Спасаюсь  от них почти бегством.  До нашего яхт-клуба недалеко – возвращаемся. По дороге нас пытались обольстить местные красотки, но мы, стойкие марксисты, запуганные СПИДом – не поддались!

15 июня. Понедельник. Наступил наконец-то, рабочий день в этой стране вечного праздника (ну совсем как в нашей России в Новый год!).

С утра Джон  с документами помчался оформлять  положенные документы перед отходом, узнавать расчет за стоянку, воду, сервис-боты и т.п. Под руководством капитана начали подготовку  к обратному пути. Что-то перекрепили по-другому, уложили  более надежно. Мастер обнаружил большой нераскрепленный аккумулятор в левом диване – вылетели крепежные доски и планки. Экипаж замечания принял с суровым достоинством и всё осталось как есть (т.е. как я слепил там какие-то сопли перед техкомиссией – лучшего так и не создали!). Всё равно аккумулятор не на своем месте.

До самого обеда день так и прошел в лодке. Появился Джон, всё он сделал и сказал, что яхт-клуб с нас ничего не взял. Можем заправиться водой у той стенки и отправляться.  После каких-то, неведомых экипажу размышлений, капитан  отдал город Манилу на разграбление до 19.00 и вместе со всеми сошел на берег.

Путь к этому сверхсупермаркету  лежал мимо Метрополитен Мьюзеума, в который мы и направились.  Входной билет 50 песо (однако! – сказал бы Ипполит Матвеевич Остапу Бендеру). Но, влекомые неизвестной нам историей Филиппин – не жмёмся.  При входе отбирают фотоаппарат (ну, прямо-таки нравы того самого стриптиз-клуба!). Входим. Очень большой просторный холл. Прохладно, что само по себе радует. Слева портреты их борцов, которые нам уже примелькались и очень странные полуабстрактные картины с какими-то виселицами и прочими ужасами. Далее на стене какие-то ну очень модернистские картины, понять которые мы не в состоянии. Этот зал выводит к круговой лестнице на 2-й этаж. Поднимаемся.

Сидят три человека  не в форме, но по внешнему виду видно, что не хилые. Только тут у нас отбирают билеты и пересчитывают по головам. Проходим в зал. Здесь правую половину зала снова занимает какая-то абстрактная живопись, но – в левой множество стеллажей, на которых, как пишут в милицейских протоколах – изделия из желтого металла. Наверное из золота, что-то ископаемое. Мелкие лепестки, что-то типа ожерелий, браслетов – дикая скучища! Меня  эти вещи всегда погружают в сон – и в золотом фонде Эрмитажа и В Оружейной палате в Кремле. Никакого магнетизма! Наверное, чем-то обделен…

Всё!  На этом и весь музей. Возвращаемся  в центральный холл (здесь всё та же экспозиция из 10-ти флагов, включая пиратский и ку-клукс-клановский) и выпадаем уже в привычную (!) духоту. Идём каким-то проулком. Возле забора живет целая семья на улице. Сушатся стиранные вещи. Весь скарб на большой ручной тележке. И где они обитают в сезон дождей? Здесь это дело где-то с середины июля и до осени. Недаром,  в магазинах продается много всяких накидок из прозрачной пленки, не говоря уж о зонтиках.   В супермаркете охлаждаемся всё тем же Сан-Мигелем.

Прямо в центре зала обменный пункт, к которому не хилая очередь. Здесь же со всех сторон ярмарка. В общем, принцип ясен: сам магазин торгует фирменными товарами, а всю свободную площадь отдает под всякие распродажи. Но и дерут наверное за аренду неслабо, т.к. все лоточники скукожены  буквально каждый на площади в один кв. метр.

Удивила  свободная продажа всякого вида кастетов, ножей и прочей бандитской атрибутики. Покупаю Маше какие-то игрушки, Любе две блузки (наверняка не влезет) и присоединяюсь к экипажу.  Тот, периодически теряя своего капитана, в основном пьет пиво.  Идем в продовольственный отдел. Море фруктов и овощей.  Но, если всякие бананы, манго, арбузы, виноград – действительно недорогие (примерно 1 кг за 1-1,5  доллара), то овощи – один вилок капусты – уже два доллара (nо, в чем мы нуждаемся).

Обращаю внимание народа на этот факт, что местные деньги в основном спущены – как бы не пролететь. Но у россиян всегда удила закушенные. Знаю свои скромные финансовые возможности – отползаю в сторону.  Видимо, у кого-то еще есть местные деньги.   У расчетной кассы начинается возня с какой-то мелочью из карманов (как Овен – я прав всегда!) и пришлось бы с позором возвращать всё это наше пропитание, если бы не счастливое  стечение обстоятельств:  рядом стоящий Женя Муравьев углядел в  метре от нас обменный пункт, на который мы раньше не обратили внимания. И он решительно и быстро меняет доллары  и выручает всю нашу компанию,   т.к. подсчет на кассе уже заканчивается.  Отползаем в свой плавучий дом.  Отход на завтра.

2.19. Ремонт кронштейна гребного вала

16 июня. Вторник. Утро. Что-то жуем на завтрак. Дел никаких нет, кроме нерешенных: заправиться водой и что делать со сломанным кронштейном. Мнение капитана совпадает с моим: идти как есть. Подрулить на дизеле в любой гавани на малом ходу мы сможем. А так, еще в первый день капитан выяснил, что подъем яхты для ремонта береговым козловым краном  яхт-клуба стоит 3000 долларов. Но экипаж – Жиделев с Муравьевым утверждают, что они имеют информацию про бесплатный подъем. Со сваркой вопрос отдельный, его надо решать на месте. Капитан колеблется.  Я его понимаю. Поднять поднимут, а потом выяснится, что мы кого-то не так поняли  или вообще  имели дело со второстепенным лицом. Выкатят счет  и пиши письма на родину!

В общем, для выяснения этого вопроса инициаторы отправляются на берег. К этому времени главный менеджер яхт-клуба стал к нам относиться с определенным уважением. Подарил фирменный яхт-клубовский флаг, пару раз был в гостях. Возможно, знакомство и обед капитана с лордом – сыграли очень много.  Очень быстро вернулись ВЖ с  ЕМ с подтверждением бесплатного подъема. Сварщик берет недорого.

Всё.  Снимаемся и малым ходом идем под береговой кран.  Нельзя не восхищаться простотой и надежностью  этого устройства, особенно нам, привыкшим к вечным мучениям по весне и осени (спуск и подъем яхты) с вечно неустойчивыми автокранами. Никогда не забуду, как у автокрана провалилась передняя нога-опора в пустоту под причалом, и яхта «Вега» полетела со стрелы в воду. Хорошо, всё,  что хорошо заканчивается — кран вслед за яхтой не ушел и та, только воды сильно черпнула. Вечные проблемы с длиной стрелы, размещением крана, с его ожиданием и т.д.

Здесь же, в причальной стенке  имеется прямоугольный вырез. Подъемный кран мостовидной конструкции на 4-х ногах с мощными колесами наезжает на этот вырез. С него в воду уже опущены полотенца, на которые затягивают яхту.  В считанные минуты этот кран поднял наш «Пульсар» и вместе с ним отъехал назад и слегка прислонил яхту фальшкилем к поверхности стенки. Нагрузка на кран уменьшилась, но яхта осталась висеть на двух мощных полотенцах-стропах.

«Пульсар» для ремонта гребного вала в яхт-клубе Манилы

Мгновенно отдаем фланец от дизеля и освобождаем  гребной вал. Его извлекают снаружи. Внутри лодки всё готово  к отдаче крепежа кронштейна. Топливную запасную цистерну, прикрывающую собой крепежные шпильки, мы с ВЖ заранее сняли  и убрали в нос. Заготовлены гаечные ключи на 24. Пока я копошусь с фланцем, ВЖ отдает все 4 гайки. Обломки кронштейна несут в мастерскую.

За это время подошел сварщик с образцами (!) электродов – каким варить? Конечно, нержавеющим – есть из чего выбрать.  Сварка продолжается около часа. Я весь мокрый от наших темпов, дизеля и жары. Неожиданно Джоник приносит кувшин воды со льдом.  Выпиваю сразу всё! (Кто-либо, предрасположенный к ангине – скончался бы сразу!) и кладу оставшийся кусок льда на голову.  После этого еще пару раз ходил с Лёшкой к бару – тот мне приносил стаканы воды со льдом, потому как я весь был в смазке, солярке и прочем,  и вряд ли мне, в том баре,  обрадовались бы. В большой мастерской Михалыч опекает сварщика. Работа кипит.

Наконец, торжественно несут заваренный на совесть кронштейн. Обратная операция по постановке кронштейна и вала на место  проходит  без проблем. Больше времени уходит на поиски  крановщика. Но, вот Пульсар приподнят в воздух, кран мягко шуршит своими огромными шинами по краям выреза-бассейна — несколько секунд — и мы на воде.  Подходим к известной причальной стенке и заправляемся водой под завязку.

Наш приятель полисмен со своим огромным кольтом, снова , что-то записывает в свою квитанционную книжечку. За воду с нас взяли какие-то копейки. Всё остальное – сервис-боты и стоянка – действительно бесплатно. Статус  Манильского яхт-клуба в наших глазах  безусловно поднялся по сравнению с первым впечатлением.  Как-то они прониклись, что мы – это не очень им понятная географическая редкость (переход 20 дней!) и очень отличаемся от  каких-то других, хотя бы тем, что угощаем всех щедро и от души. Видимо, слух о русской лодке наполнился каким-то смыслом.

Лёшка – молодец, сыграл в наведении контактов главную роль. Больше всего на его долю приходится приветственных взмахов руками, когда мы подходим на сервис-боте к стенке.  Он всех знает из местной обслуги и его – тоже. Ну, а сейчас, когда уже ясно, что сегодня мы уходим,   начинается массовое прощание со всеми. Многих мы знаем в лицо и тоже им говорим всякие хорошие слова. Здесь же и главный менеджер, который дал добро на бесплатный подъем яхты, воду и прочее (на прощанье Муравьев подарил ему бутылку «Московской»). Также, душевно, с  ним прощаемся. (А может мы его головная боль с нашей  неплатежностью?). Становимся на буй. Капитан назначает отход с наступлением темноты. Впереди  Филиппинская бухта Субик-бей.

22.00.  Экипаж на борту. Капитан готовит салат из огурцов, лука и т.п.  Имеет место ящик пива.

22.15. Пущен дизель, включены ходовые огни, снялись с буя, выходим из гавани Манильского яхт-клуба.  На вахте мы с Джоном. В салоне свет, стол, салат. Ветер от юго-запада – около 3-х баллов. Левентик, т.е. предстоит идти под  дизелем, возможно, все 30 миль до выхода из Манильской бухты.   Принимаем по банке пива на грудь. Хорошо. По просьбе Джона увеличиваю ход.

23.40. В работе дизеля послышались перебои, пытаюсь рукояткой газа восстановить режим – не удается. Предполагаю, что на гребной винт что-то попало. Останавливаю гребной вал.  Дизель работает с сильными перебоями на холостых оборотах и глохнет. Приплыли?! Попытки пуска успеха не имеют.

Дизель горячий, пускается с любого аккумулятора, но работает на 2-хцилиндрах, мощности не развивает.  Вентилирую топливо – замечаний нет. Духота и влажность, в т.ч. и от горячего дизеля ужасающие. Весь покрытый потом, отдаю болты обратки, чтобы проверить форсунки. Не перестаю при этом костерить Джона, захотевшего повышенные обороты  (а, как же – без крайнего!).  С определенным трудом удается заменить форсунки 2-го и 4-го цилиндров. На 3-м форсунка не поддалась.

Запускаю – результат тот же.  Мне активно помогает (хотя бы соучастием) Валера Жиделев. Остальной народ индифферентно пьет пиво. Джон просит себе на рулевую банку пиво, на что я взрываюсь, обзываю его как могу, в основном, обращаясь к дизелю, т.к. считаю Джона виновником случившегося. Капитан считает, что до утра это безобразие надо прекратить, а там видно будет.  Тем не менее, ставлю на свои места старые форсунки (у них вид симпатичнее и гайки лучше наворачиваются) и снова запускаю дизель.

ВЖ приносит мне остатки пива, которое после глотка прямо-таки фонтанами бьет из всех пор. Дизель работает на 2-х цилиндрах, неустойчиво, но не глохнет. Удается даже в течение какого-то времени подзарядить стартовый аккумулятор.  Отдаю по очереди трубки подвода топлива к форсункам и по звуку определяю, что не работают форсунки 1-го и 2-го цилиндров. Всё. Настолько измордовался в этой духоте, весь  в солярке, что следую совету капитана. Отдышавшись на палубе во влажной духоте – валюсь спать.  И действительно, сон почти нормальный.

17 июня. 08.30 – 09.30 Среда.  ЮКМ. КК-330. Идем  вдоль  северо-западного берега острова Лусон к бухте Субик. Подсаживаюсь  к дизелю и без суеты и спешки, не без труда – меняю форсунки неработающих цилиндров. На их место ставлю запасные наобум, т.к. никто не догадался перед отходом их проверить на стенде.  Собираю обвязку, прокачиваю топливом. И дизель пускается и работает без замечаний. Вообще-то замечаний уже хватает, но по другим вопросам:

1. Видимо, износился сальник в насосе пресной воды и вода через контрольное отверстие убегает прямо на шкив генератора. Из-за этого , при возбуждении генератора, в первые минуты раздается соловей-разбойничий свист;

2. Из-под шкива, из морды подтекает масло. Пока несильно, но течет под  дизель и вода там становится черной.  Но уровень масла,  вроде бы держится на приемлемом  уровне. Тоже загадка.    Но так или иначе, дизель работает. До часу дня заряжаю батареи.  Джон  опять задает идиотский вопрос — зачем работает дизель, когда хватает ветра. — Да, хотя бы для того, чтобы приработались форсунки. Подтянуть протечки по топливу, зарядить аккумуляторы  и т.д.

2.20. Субик-бэй

16.00. Входим в Субик. Проходим мимо острова Гранде. С его обратной стороны открывается вид на что-то из шикарной жизни – пальмы, бассейны, виллы и т.д. Идем  на левый край бухты. Очень живописный – умели  американцы выбирать места для своих военно-морских баз.  В Субике совсем до недавнего времени  базировались авианосцы Тихоокеанского флота США.

Весь берег в джонках с аутригерами. На берегу масса одноэтажных построек. Подходим  к чему-то, похожему на порт.  Большое судно стоит рядом с доком, из которого торчит корма другого.

Джон пытается вспомнить инструктаж менеджера Манильского клуба на предмет поиска здесь местного и безапелляционно заявляет, что яхт-клуб  где-то здесь.  Спрашиваем у докеров, те машут руками  в противоположную сторону.  Понято, что не туда заехали. Циркуляция на выход из порта.

Неожиданно налетает несильный шквал с дождем. Тут же пользуемся этой возможностью и моемся с мылом. Очень впопад!   Идём, держась на удалении от берега. Чувствуется, что это курортная зона. Через какое-то время входим в гавань яхт-клуба Субик.  Впечатляющая стоянка!  Недаром нам в Маниле  рассказывали, что Яхт-клуб  Субика  лучший не то что на Филиппинах, но и в мире. Это действительно так.

Стоянки яхт и катеров на причалах, которые по мере отливов — приливов, всплывают на жестких опорах – столбах. Совсем как мы это видели в Пусане и еще во многих известных маринах.  Выполнено всё с особой тщательностью. Каждая майна рассчитана на швартовку  самых крупных яхт или катеров.  Таких  длинных пирсов со множеством мест для стоянки около пяти. Много свободных мест.

Удивляет количество очень больших красивых катеров, которые катерами  назвать — уже и язык не поворачивается. Около одной майны стоит обслуга – все с уоки-токи, машут нам руками.  Заходим, здороваемся, представляемся. Выключаю дизель.  Но нам объясняют, что здесь нам не место, а надо идти на стоянку в соседний яхт-клуб.

Переходим недалеко, встречает местная обслуга и показывают, где привязаться.  Темнеет. Но решаем посмотреть окрестности.  Вид с нашей стоянки весьма живописен. Прямо какой-то расцвеченный парк. Слева тот знаменитый яхт-клуб. Вдоль берега автострада. На проходной также охрана в броской униформе.  Спрашиваем, где магазин – показывает, что в 2-х км направо. Однако!

Ориентируемся по дорожным указателям – находим шопинг-центр.  Но всё закрыто с 7-ми вечера. Плетемся обратно. Бедный Михалыч, чуть не падает – так хочется ему пива. Но по дороге ничего нет. Только приземистые здания Субик-телекома.  Михалыч пытается зайти в одно из них, утверждая, что там обязательно есть автомат с напитками. Мы его отговариваем, отходим, ждём. Но тут же появляется охранник – от ворот – поворот. Раздосадованный  Михалыч  со скрипом уходит, клеймя того за жадность.

Рано или поздно проходим мимо своей стоянки и направляемся в этот престижный клуб. Поразительно красиво. Подсвечены дорожки, само здание, колонны и т.п.  Нас никто не останавливает, хотя и проходим мимо дежурного. Здание яхт-клуба двухэтажное, нечто в стиле испанской архитектуры – какое-нибудь барокко. На первом этаже открыт ресторан – практически пустой. С лёгким визгом – Михалыч рвётся туда. Из дверей тянет приятной прохладой. Но и тут – заколдованная табличка на двери – только для членов! Да что б вы скисли! Долгие переговоры Михалыча с персоналом заканчиваются ничем.

Переговоры он ведет, конечно, на чистом русском – те, косясь на его всклокоченную бороду, неслабый живот и обожженное лицо, предпочитают отмахиваться  из-за стеклянной двери.  Видя настойчивость – предлагают купить специальную расчетную книжку. Но и эта возможность не получается – касса уже закрыта.  Перед главным входом – большой застекленный макет  яхт-клуба с картинами  отпечатанными во Флориде (!)   о его деятельности.

Клубу более ста лет – богатейшая история. Посидели за столиками, вне здания – посочувствовали сами себе и пошли далее вокруг этого здания.  С другой стороны заходим как бы во двор. Двор,  но какой! Несколько бассейнов с подсвеченной  сверхчистой красивой водой.  На них островки с пальмами. Грунт – белый песок. На берегу под пальмами столики, шезлонги, своим видом похожие на комфортабельные автомобили.  Какие-то счастливцы купаются в среднем бассейне. Чуть далее небольшой аквапарк со всякими прибамбасами. Скрипя черной завистью, ретируемся на яхту.

Мы с TV устроились на палубе. Но то ли мошка кусалась, то ли кожа обгорелая отваливалась – пришлось пару паз вставать, натираться одеколоном.

18 июня. Четверг. Субик-бей. Ранний подъем по местным меркам – в 6 утра. Узнали, что должен прийти эмигрейшен.  Навели относительный порядок, побрились.

На пирсе, неподалеку от нас свернутый шланг для воды.  Капитан попробовал – вода идет. Помылся. За ним Михалыч и вся остальная компания. Со стиральным порошком устроили импровизированную прачечную прямо на досках причала. Джон поругался по поводу чрезмерного расхода порошка. Может,  он и прав. Как знать, не придется ли нам им питаться (запасы его, почему-то достаточные).

Зарядил аккумулятор для видеокамеры – всё той же приспособой из лампочки и от судовой сети. Проблема зарядки батарей для видео весьма актуальна еще со времен Сакаты.  Нет на стоянках электричества. Из-за этого не удалось  толком заснять в Сакате «Храм Неба» — грандиозное сооружение в горах, к которому ведет 3000 ступеней через лес из секвой – в обхвате, только четверым, взявшись за руки. Надо было еще тогда догадаться о способе зарядки.

Время идет, а Германа все нет.  Капитан придумывает какие-то работы типа раскрепления бортового аккумулятора и на берег сход не просматривается.  Постепенно начинаю выпрыгивать из штанов и лаять в окружающее пространство.

На вечер, на 18.00 отход. В Субике мы толком еще и не были.  Приносят счет за сутки стоянки в этом подобии яхт-клуба. 880 песо. Это около 22-х долларов. Для нас в конце похода – это уже сумма.  Да, это не Манила, где поняли сенсационность появления у них русской яхты и не взяли с нас ни гроша. Здесь же нас,  похоже, всё так же принимают за штатников. А уж тех они доить научились.

Не дождавшись представителя властей, оставляем  заложниками капитана и Джона и отправляемся на выход.  Первым делом идем к бассейнам в большом яхт-клубе, где снимаю всё это великолепие на камеру.  По ближнему бассейну бродит негр с сачком и вылавливет, наверное, окурки. Позавидовали его доле. Фото у вывески – яхт-клуб Субик=бей и мы.

Постепенно очутились на автостанции. Спросили, где можно купить кокосы. Порекомендовали базар в Субике (дело в том, что здесь два населенных пункта в бухте – сам Субик, там, где порт и куда мы заехали вначале, и вторая деревня по названию Олангапо,  где мы, собственно и стоим.  Выпили по банке пива. Цены указаны в долларах но расчет в песо. Таксист в микроавтобусе зазывает за 300 песо довезти до Субика. Торгуемся. По информации здесь всего 6 км. Идем к местному автобусу из смеси джипа с лимузином. Тот тоже запрашивает 300. Возвращаемся к первому, садимся и едем. Водитель включил кондиционер – комфортно!

Очень живописная дорога, чистая, ровная без выбоин и ухабов. Господи – и это на каких-то нищих Филиппинах! Что ж ты, Русь, себе такого не можешь!  Много поворотов. Хорошо просматривается бухта. На одном участке – контрольно-пропускной пункт. Остановились. Полисмен нас пересчитал по головам, дал водителю какую-то бумажку, поехали дальше. Въехали в город Субик. По всему видно, что это курорт.

Время от времени трасса проходит через речки шириной 15-20 метров. В их глубине видны лачуги из картона.  Много джонок с поплавками-противовесами. Наконец, въезжаем в торговую зону. Водитель показывает на крытый павильон и говорит, что кокосы там (кокосанд – по-филиппински). Расплачиваемся и вылезаем в пекло.

Сразу идем в ближайшую забегаловку. Кондиционера в ней нет, но как-то устроены сквозняки, что терпимо. Пьем всё то же пиво, от которого ни в голове, ни в другом месте. Но, щекотание в горле, как-то, всё-таки освежает.  Идём вдоль бесконечных рядов тряпок, сумок и прочего барахла. Находим овощные ряды. Кокосовые орехи по 5,7,8 и 10 песо за штуку в зависимости от размеров. Но в диаметре – не очень крупные, потому как с них снят толстый  верхний слой  зеленой копры. Покупаем несколько мешков, но сразу не берем с собой, оставляем у продавца.

Прогуливаемся по какой-то улочке с очень ухоженными домами. Берег моря.  Сплошь – лодки  одной и той же конструкции – байдарка с поплавком.  Местные жители реагируют на нашу группу, на видеокамеру у меня в руках и проявляют какой-то нездоровый интерес.  Нет, говорю своим – пора сматываться, пока нас тут не упаковали в эти джонки. И быстренько, так, ретируемся.

Ищем такси типа автобуса, но не получается. Одновременно замечаем, что рынок как бы сворачивается.  Наступает их полуденное время, самый пик жары. Берем моторикшу и отправляем Муравьева с Лёшкой за орехами. Михалыча усаживаем в кафе.  Сам иду вслед за рикшей.  Нахожу Муравьева – уже он загрузил пару мешков кокосов к этому рикше. Говорю – продолжай в том же духе, а сам с Лёшкой иду на поиски такси. Договариваемся  с одним подвезти нас до Олангало. Тот подъезжает к нашим мешкам. Но хозяйка,  которая  сделала на  нашем приобретении колоссальный бизнес (больше сотни орехов) объясняет, что цвет номера  (желтый) этого автобуса-джипа в Олангапо не проедет, надо синий.

Вскоре подъезжает джип с синими номерами. Тут я сообразил, что надо было не самим искать транспорт, а поручить это продавцу. Хозяйка говорит, что вся доставка будет стоить 150 песо. Загружаемся и едем. Дорога повторяется.  Заезжаем в свою деревню откуда-то изнутри. Довольно оживленно, всё те же лавки, забегаловки, какая-то реклама и т.п.  По времени движения чувствуем, что мы, где-то рядом. Но наш водила говорит, что он не знает, где этот знаменитый яхт-клуб. Вот-те,  на!  Но вскоре выезжаем на какой-то полицейский кордон. Полисмен нас пересчитывает, смотрит на наши мешки с кокосами, спрашивает, что у меня в сумке от видеокамеры и говорит, что снимать здесь на видео нельзя. Ну и не надо. Аккумулятор уже сел. Объясняет дорогу и  через пять минут мы у себя.

Узнаём, что давно нас поджидает эмигрейшен. Капитан с Джоном отсутствуют.  Несколько удивленные этим, достаем паспорта и прочие бумаги и оформляем отход. Получаем штампы, платим за оформление 100 долларов (однако!). Но этот мужик объясняет, что если бы мы сами отвезли документы в их управу, то обошлось бы всего в 20-25 баксов. Но, деваться некуда.  Распрощались с этим визитером, загрузили мешки и вновь отправляемся на прогулку, уже с целью слить все филиппинские оставшиеся деньги.

Михалыч тянет нас снова в богатый клуб. Присмотрел лодочный мотор там.  Идем туда, Муравьев ворчит, что Михалыч только придет и откажется. Так оно и случилось. Инструкции на мотор нет, висит он неизвестно сколько и что из себя представляет – неизвестно.  Поехали на такси в торговый центр.  Поменять бы доллары, но негде. Толком никто ничего объяснить не может. Выходим на дорогу. Развилка. Надпись – аэропорт – 3 км. Решаем двинуться туда — всё-таки,  почти цивилизация.  Духота, в горле пересохло. Стоим где-то на обочине. Никто не останавливается. Уже думаем разделиться и отправить хилых и маломощных домой (Михалыча с Жиделевым), но тут останавливается микроавтобус и водитель подвозит нас бесплатно (!), с кондиционером  до аэропорта. Дарим ему значок с парусом (мой, а мне обещания, что знак вернут и т.п.)  Плавали – знаем!  Но, главное, что человек попался хороший – переживем! В здании аэровокзала никого нет, кроме полдюжины секьюрити, которые тут же обшаривают нас глазами и вызывающе так ждут чего-то. Спрашиваем, откуда можно позвонить.

Направляют в другую сторону. Входим, двери автоматические, холодно! Сразу же подлетает полисмен, узнаёт, что нам надо, говорит ожидайте  и уходит с Лёшкой к какой-то стойке. Мы осматриваемся. Рядом туалет, в который с радостным воплем бросается Михалыч.  Еще ближе колонка с фонтанчиком и картинка, что вода питьевая. Нажимаю на ней по очереди все кнопки. Угадываю. Взлетает фонтанчик. Вода ледяная!  Михалыч непосредственно меняет у полисмена немного долларов, раскланиваемся и выходим в это пекло.

Но уже близится вечер и былого накала уже нет.  Полисмен предлагает нам вызвать такси по рации.  Отказываемся, стоим и ждем на дороге оказии. Минут через 40 разворачивается полуджип и с дикой скоростью доставляет нас к супермаркету. Приобретаем на все деньги каких-то продуктов, порошка – оранжада для раскисления кипяченой воды (пить в жару), всё того же пива. Выходим и в ожидании такси присаживаемся на скамейку, открывая по банке пива. Тут же вырастают два полисмена – нельзя, общественное место, автобусная очередь. Извиняемся, говорим на их вопрос, что мы не американцы и ретируемся.

Элементарно, в подобных странах нарваться на приличный штраф или чего-нибудь похуже.  Договариваемся с каким-то водилой и тот нас подвозит в яхт-клуб.  Уже темнеет. Прощаемся с местными аборигенами. На борту капитан, уже сварил отличный борщ. Решаем не спеша поесть и сниматься.  Отмечаем отход, съедаем отличный борщ с добавкой, потеем в  привычной  духоте. Народ  устремляется к пресному крану – еще раз облиться. Запускаю дизель на прогрев и следую их примеру. Лёшка поливает меня из шланга в упор. Хорошо! Теперь – подобное удовольствие – не скоро.

22.00. Включаем ходовые огни. Отходим.  Аккуратно, не спеша, постоянно сверяясь по Магеллану проходим в бухте Субик мимо ее островков и гигантского пирса для авианосцев, оставшегося от  недавней совсем военно-морской базы. Выходим на фарватер в районе острова Гранде.

19 июня. 00.00. Пятница. Бухта Субик-бей. Фарватер. Вахта – не поймешь, чья – все на палубе. В темени виден правый берег. Впереди Южно-Китайское море, огни судов.01.30. Стоп дизель.  Грот, генуя №2. Бакштаг левого галса.

06.00.  14.42,8/120.02,4.

08.00. Джон не спал всю ночь – выходил из бухты.  Михалыч  с Муравьевым  довершили выход на поворотные точки, которые я заранее занес в Магеллан.

12.00.  15.03,5/119.57,5 КК-340.

13.00. Жара и духота обалденные! Наша вахта с Джоном. Прячусь в любую тень, но пощады от солнца – никакой. Время от времени падаем в воду и висим на вревке. Полощет хорошо, но освежения никакого. Вода 33 гр. Изобретаю из деревянной палки, нескольких веревок и своей простыни тент над рулевым.   Сразу легче. Жаль, что эта хорошая мысль не пришла сразу. Пусть будет благодарна за это следующая вахта (Мих. с ЕМ). 20.05 15.46/119.39.

2.21. Обратный путь

20 июня. Суббота.  ЮКМ.  Бакштаг правого галса., грот, вторая генуя. КК-0-:-10гр.  Перед нашей вахтой прошел довольно сильный дождь. Но у нас сухо. Сидим с Джоном в одних плавках – тепло. Справа в 4-х-5-ти милях – берег. Справа по курсовому углу 10-15 гр. – маяк мыса Пьедро  — самая выступающая на запад часть острова Лусон. Далее, по ходу нашего движения береговая черта будет забирать всё правее. А наш курс практически  на север, вдоль  двухсотмильного пролива Лусон. 01.07. 16.08,8/119.40,6.  Вблизи мыса включаю Магеллан, определяем место, пеленг на маяк.  Идем сквозь строй ярко освещенных джонок. Какой-то колхоз вышел в море.

04.00.  16.15/119.42,0. Мыс Пьедро. Занес в Магеллан координаты маяка. И ошибся, хотя перепроверял себя сам. Карта, по которой мы идем очень мелкомасштабная и машинально к правильному отсчету, зачем-то прибавляю со следующего деления десятые доли. Старею.  После смены вахты поспать удалось всего чуть. По просьбе трудящихся ненадолго включаю дизель.

14.00. Принимаем с Джо вахту. Пекло невыносимое. Без передышки падаем за борт. Рулевому одно спасение – под моим тентом. Так под ним и прячемся. Ни одного облачка, но ветер есть. Ставим паруса на бабочку.

17.06. 9/119.54,3. Кое-как доживаем до смены вахты. Жара начинает спадать. Пытаюсь что-то почитать, но давит непонятная усталость. Заползаю на шконку и будят только на очередной пуск дизеля.

22.30. Штиль. Пошли под дизелем, чтобы,  хоть как-то двигаться к дому. Поочередно меняю для зарядки аккумуляторы. Дизель работает ровно, но периодически,  каждые 30-40 минут приходится из небольшого поддона отчерпывать накапливающееся,  протекающее по плунжерам топливо.   Заодно посматриваю на температуру пресной воды и давление масла. Весь этот процесс у меня уже на автомате.

21 июня. 00.00. Воскресенье. ЮКМ.  КК-10-15.   17.42/120.05. Работает дизель.

02.00. Просыпаюсь от стука над головой.  Стучат вахтенные. Сразу отбрасываю щит капа дизеля и первое, что вижу – температура охлаждающей воды 110 градусов!  Сбрасываю обороты, останавливаю гребной вал, отдергиваю раскаленную пробку с подпорного бака. А оттуда даже пар не идет!  Джон помогает закачивать воду через шланг в бак. На глазах температура снижается и через 5-10 минут занимает штатную отметку в 70 гр.

Снимаю передний щит капа и вижу, что с контрольного отверстия насоса пресной воды вода льет ручьем. Останавливаю дизель. Наступает тишина. В ней отчетливо слышно, что где-то бьет струя воды, но где – не видно. Как ни странно – сообразил Джон. Засунул руку под холодильник пресной воды и нащупал свищ из которого и сливалась охлаждающая вода из дизеля.  Время – 3 часа ночи, спать хочется, в 4 на вахту, а тут Валера Жиделев (вахтенный) предлагает снять холодильник и заделать свищ.

Моё мнение – дождаться утра, дня и при свете без суеты сделать эту работу. Тем более, по заделке  свищей после моей любимой подводной лодки К-115 – равных мне нет. А заодно предлагаю днем разобрать и насос пресной воды, посмотреть, что из себя представляет сальник и что можно сделать.  Но, нет. Этот упертый мамай (его вахта, его время) принимается за демонтаж холодильника. Предоставляю ему и примкнувшему Муравьеву эту возможность (я этот холодильник  ставил и снимал дважды, поэтому никаких проблем для них не вижу). Но, ведь и спать не завалишься – моя зона ответственности!

Заделал свищ саморезом с резиновой прокладкой и поперек холодильника зажал всё это хомутом.  ВЖ поставил всё обратно и весьма довольный своим  трудовым подвигом (как раз и вахта кончилась), начал выдвигать всякие идеи по сбору пресной воды с контрольного отверстия. Типа, зачем нам лезть в насос, когда топлива у нас всего 150 литров. Тут еще поддакнул Муравьев Е.В., предложивший натереть ремень привода генератора канифолью (вода стекала прямо на него и в результате под нагрузкой  ремень издавал  такой поросячий визг). Терпение у меня лопнуло выслушивать эти восторги и вмешательство  химиков в механические дела.

Одному предложил взять мои обязанности, а другому – вспоминать химические формулы. Они тоже в карман за словом не полезли. Долго возмущались, соболезнуя друг другу. Но я их не очень слышал, т.к. левое ухо заложено уже дней десять и ушел на вахту.  За время этой словесной перепалки успел пройти приличный дождик, так что на вахту вылез в трусах и куртке-непромоканце . Вахта прошла отлично. Ветер в бакштаг левого галса, иногда галфинд. Дождя почти не было, но посвежело. Ожили!

В 8 утра пустил дизель на час – помог разогнаться  другой смене. Поспал полтора часа , встал и разобрал насос пресной воды. Без советников. Не так просто было без съемника сдернуть рабочее колесо со шпонки и вала, но придумал приспособу из подручных средств.  Был бы запасной сальник – не было бы проблем. А так – пошевелил резинку на валу, покачал круговую пружинку в обойме сальника, сдернул с вахтенной жары ночного оппонента – химика  д. Женю  и в знак примирения доверил ему  (вот, вдруг, прочитает!) промазать его суперклеем внешний контур сальника. ЕМ  выполнил всё с присущим ему качеством и помог закачать воды в контур.

12.00. 18.22/120.10,7.   Подвесил желобок, отбивающий капли от шкива (с любовью исполненный дядей Женей по моему шаблону) – запустил мотор.  Протечка – редко-капльная. Значит, что-то удалось. Поживем – увидим.   Ну, а на палубе, что-то ужасное. Пекло, но за счет хода слегка всё обдувается.  На носу сделали из блэйда что-то типа шалаша. Залезли под него Лёшка, ЕМ и ВЖ.  Рулевой Валера – кое-как, что-то смастерил всё из той же простыни и пары веревок. Шест, который держал это сооружение раньше – отсутствует. Иногда я не понимаю местного народа,  отказывающего себе в мини сервисе. Ну  и сидите под пеклом – я к нашей вахте придумаю, что-нибудь новое.

14.30. Ветер стих. Запустил дизель. В капе открыты щиты – боковой и и с кормы для наблюдения за температурой  и протечкой пресной воды из контрольного отверстия.  Как бы не сглазить, но протечка практически отсутствует. Возможно,  при  установке сальника удалось, что-то в нем подвинуть. Наверх не выхожу – свариться можно в собственном соку. Доел капитанский борщ и улегся на койке так, чтобы были видны  приборы. Дизель работает мягко. (или, мне полуоглохшему, так кажется?). Через люмик кокпита ощутимо задувает ветерок. Жить можно!

19.30. Потянул ветерок с востока. Стоп дизель. Побежали в галфинд правого галса.

20.00. 18.49/120.13.   На юго-востоке обрывается берег острова  Лусон.   Т.е. вошли в одноименный пролив.  Всего пройдено 320 миль. За сутки – 82 мили. Заступили с Джоном на вахту. Лёшка, молодец, сварил макароны с бульонными кубиками. Очень душевно!

2.22. Созвездие Южный Крест

Свершилось!  Наконец-то, я своими глазами увидел созвездие Южного Креста.   Столько о нём читал, знал, на что оно похоже, но конечно, никогда не видел.  Где-то около 22-х часов (это 19.00 по местному времени) начало темнеть.  Идем  КК-0-10.   Впервые  за много дней вечернее небо почти чистое. Звёзды были видны и раньше, но местные особенности таковы, что как ночь – набегают грозовые тучки. Поэтому, толком на подходе к Маниле и на тамошней стоянке  со звёздами разобраться было сложно.

Итак, начали прорезаться первые звёзды. Посмотрел за корму и сразу же увидел довольно высоко над горизонтом  (примерно 15-17 гр) характерный крест из 4-х звёзд, еще очень неярких (пока сумерки), направленный своей вертикальной осью вниз  и чуть влево. Курсовой угол на это дело четко 180 гр.  Я еще подумал – неужели, так  высоко он может находиться?  Показал Джону – тот кивнул головой – возможно, да. По идее должна просматриваться пятая звезда, где-то 3-й звёздной величины. Но ее не видно. А эти четыре звезды еще не горят ярким южным блеском.  Левее, рядом с Южным Крестом две яркие, крупные, характерные звёзды.  Кто они – не знаю. На наших широтах всего этого не видно.

И, чтобы избавиться от сомнений, спускаюсь вниз, усаживаюсь за штурманский стол и достаю букварь по практике кораблевождения. В нем есть астрономический раздел с описанием созвездий, в т.ч. и южного полушария.  Вот, что в нем написано: «Знаменитое созвездие Южный Крест (Crux) – самое маленькое по занимаемой площади. Составлен он из 5-ти навигационных звёзд. Четыре наиболее ярких: Альфа, Бета, Гамма и Дельта – образуют крест не совсем правильной формы.  Звёзды Альфа и Бета – первой звёздной величины, другие, соответственно — второй и третьей. Большая перекладина креста (звёзды гамма и альфа) почти точно указывают на Южный полюс мира.  Вблизи Южного полюса нет ярких звёзд.

Ю.К. находится на таком расстоянии от полюса, как и Б. Медведица от Северного полюса.  В северном полушарии Ю. Крест начинает быть виден с широты 30 градусов весной и очень низко над горизонтом в южной части неба.  На экваторе его высота  по меридиану достигает 30 градусов».

Вот так! Всё верно! И когда, я поднялся на палубу – стемнело уже полностью и Южный Крест  высветился во всей своей красе, в том числе и  с пятой своей  звездулькой  под правой звездой (Дельта, что 3-й зв. величины) и яркостью еще меньшей. Всё это мною наблюдалось 21 июня 1998 года на широте около 20 гр. к норду. Определенная веха в моем бытие! Я видел Южный Крест!   Ну, а что касается двух ярких звёзд левее Ю. Креста – это звёзды Альфа и Бета – Центавра,  которые являются, как бы ногами Центавра, мифического чудовища.

Созвездие Центавра многократно упоминается фантастами в их книжках и учеными. Для последних это интересно тем, что альфа Центавра (Проксима)  является ближайшей к Солнечной системе – до нее всего лишь 37 тыс. световых лет. Называется Ригиль  (не путать с Регул – в созвездии Ориона!). Само созвездие Центавра довольно запутанной формы, хотя и из ярких звёзд.   Толком,  мы с Джоном  так и не сумели определить его контуры.

Вообще-то,  при этом верхние звёзды Центавра должны быть видны из нашего с Любашкой окна во Владивостоке, т.к.  у нас хорошо видно летом созвездие Скорпиона (тоже южное созвездие). Видны,  вернее,  его  верхние две трети со своей главной звездой – альфа Скорпиона (Антарес)  Здесь же Скорпион задрался так высоко, что хорошо виден его загнутый хвост  с двумя характерными звездульками, т.н. Кошачьими Глазками. У нас они, кстати, тоже хорошо видны, но очень низко над горизонтом.

Наша Большая Медведица занимает непривычное для северного наблюдателя положение. Ручка ковша торчит вертикально вверх , край  ковша (две звезды, по которым мы прослеживаем  положение Полярной – здесь довольно низко над горизонтом. Соответственно и Полярная  — также очень низко над горизонтом, т.е. соответствует примерно широте, на которой мы сейчас находимся (20 гр). И в общем-то, в эти дни мы с Джоном своими глазами видели одновременно Полярную  (держали курс визуально прямо на нее по передней шкаторине) и Южный Крест – довольно уникальное явление.

Я счастлив!  Ближе к 24-м часам нижнюю часть  горизонта закрыли черные тучки  и скрыли собой всё это великолепие  — уже наклонившийся Ю.Крест и севший своей нижней звездой (Альфа  — наз. Акрукс) на линию горизонта. (Кстати, Бета Ю.К. –называется Мимоза – это та, что слева на перекладине).   А впереди, справа по курсу начал подниматься  от горизонта летний треугольник Северного полушария (Денеб – хвостик Лебедя, Вега –Лиры  и  Альтаир – Орла). Дома они в это время почти вертикально над головой.

22 июня. 00.00.  ЮКМ.  Пролив Лусон.  КК-15.  Грот, вторая генуя. Ветер с оста – 2б. Полный бейдевинд правого галса. Звёздная ночь – первая за всё время похода.

08.00.  Снова на вахте.  Уже чувствуется некоторая как бы прохлада.  Сварил гречневую кашу для экипажа. Удалась!  Джон достал звёздный глобус и всю вахту с ним разбирались. С непривычки  не так просто. Убедились, что прошедшей ночью все наши астрономические наблюдения были верными.

12.00. 20.07/120.48,5.  За   3,5 суток прошли 400 миль.

С 20.00 до 12.00 сегодняшнего дня прошли 80 миль Ветер ровный – с оста около 3-х баллов. Скорость 7,8 узла.  Грот, вторая генуя. КК-20 (-2).  Полный бейдевинд правого галса.

20.00. 20.56/120.48,5 За сутки с 20.00 прошлого дня прошли 132 мили.
23 июня. 00.00. Вторник. 21.19,2/121.03,9   ЮКМ.  Пролив Лусон.  До  Тайваня около 30 миль. До о. Ланьсюй – 32 мили. КК-20(-2).   Видимость полная ночная. Небо затянуто тучами. Вдали на севере – зарницы, молнии. На юге видны яркие альфа и бета Центавра. От Ю. Креста иногда видны две звезды. Ветер юго-восточный – 2-3 б. Галфинд правого галса.  Наша вахта с Джоном. Астрономические наблюдения отменяются из-за облачности. Справа, на расстоянии, на с сопровождает военный корабль. Никак не поймет – что мы такое. У нас включены ходовые огни. Паруса не подсвечиваем. Пусть помучается. Наконец, тот подворачивает, показывая нам зеленый огонь с правого борта и уходит  к нам за корму. И долго еще держится у нас по корме. Около часу ночи открываются вспышки маяка на острове Ланьюй.  Сам огонь маяка еще не просматривается. Через час виден и огонь. Характеристиками,  чем-то напоминает гамовский маяк в Посьете. Расстояние до него 28 миль.

08.00.  22.06,9/121.26,7.  12.00 22.21,4/121.29,6. За сутки пройдено 143 мили. Почти рекорд. Вошли в Филиппинское море (Давно не виделись!).

14.00. Проходим  траверз острова  Хашиодато. По левому борту на фоне этого острова высокие гористые берега восточного побережья Тайваня.  Протяженность Тайваня – 210 миль. Наш  КК-10-15  практически повторяет его береговую линию.  По мере удаления от острова Хошаодао на север, периодически   встречается интересное природное явление этих мест – т.н. сулой.  Это толчея волн на одном месте.  Образуются при этом довольно приличные волны, разбегающиеся хаотично.  Диаметр такого сулойного  пятна - до  полумили. В некоторых местах – волна как бы никакая, но буруны кипят.

Отходим от такого места – море как море, а там кипит.  На карте эти места так и обозначены – буруны.  Причина, видимо, в сильных течениях – местного  вдоль берега острова и Куросио с зюйд-веста. Также, в этих местах - глубины 1900-2200 метров перемежаются с резкими подъемами дна. На карте отмечены банки с глубинами 19, 25, 34, 75, 88 метров. Но, как ни странно, рыбаков нам в этих местах не попалось.

20.00. 32.11/121.37,3. За сутки прошли 11 миль.  Небо затянуто тучами от разорванного атмосферного фронта.  Из этих тучек идут дожди, отчетливо видные.  Одновременно наблюдали до 8-ми дождей. Но, как-то мимо нас, пока. Море довольно спокойное, но может так кажется из-за полного курса.

2.23. Тайвань

 24 июня. 00.00. Среда. Филиппинское море. КК-0-10.  Ветер SSW- до 3-х баллов.  Скорость  до 9-ти  узлов,  несмотря на слабый ветер.  Это так мощно нас  подтягивает течение Куросио.  Грот и генуя № 2 – бабочкой.

04.00. Заступили с Джо на вахту.

05.00.  23.27/122.00.  Прошли северный тропик, вышли из экваториальной зоны.

06.27.  Открылся маяк мыса Бейцзяо о.Тайвань. 24.20,7/122.00.

07.00.  Рассвет. Открылся о. Гуйшаньдао в длинной (30 миль) бухте или изгибе Тайваньского побережья и следующий маяк на мысе Саньдяоцзяо.

07.00. На мачте оторвался  погон ползуна пятки спинакер-гика. От давления спинакер-гиком при бабочке. Пол-погона загнулось в сторону левого борта. Сделать ничего невозможно.  Спинакер-гик уложили на палубе. Теперь на фордевинде генуя будет хлопать.

08.00. 24.29/122.01,4. Траверз мыса Бейцзяо.

11.00. Дискуссия по поводу захода в порт  Цзилун, что на севере Тайваня для приобретения заклепок, чтобы установить погон  спинакер-гика на мачте.   Основания для захода по форс-мажору полные. Оторванный край погона торчит в сторону от мачты на 10 см. Сразу видно, что аварийная ситуация, убедительная для любого должностного лица.  Мнения разделились 3х3. Седобородые победили.(Старость – не радость!). Не хотят на Тайвань.

15.00. Траверз мыса Саньдяоцзяо.  Дискуссия по заходу на Тайвань  то вспыхивает, то глохнет. Я активный сторонник захода,  т.к. думаю, что до 10 июля мы успеем вернуться во Владивосток.  Не обходится без непарламентских выражений с обоих группировок.  Капитан говорит, что по заходу на Тайвань он  не может принять единоличного решения, так как неизвестно, чем это может кончиться. Виз у нас нет.  И во втором (неблагоприятном развитии событий, мало ли, что) — неизвестно, сколько времени нас там могут продержать. Тайвань по-прежнему отбивается от Китая, достаточно милитаризованная зона и как они к нам отнесутся – большой вопрос.

16.00.  Капитан дает  команду – лечь на КК-300 на тараверз  входа в бухту  г. Килунг (на карте название города — Цзилун).

16.05 – 16.15. – Активное возмущение противников захода.  Капитан мотивирует свое решение – попытка не пытка, а когда теперь занесет нас в эти края – никому неизвестно.  Надо попробовать. Тем более, прецедент уже был – один из яхтсменов перед нашим уходом делился с Поповым опытом своего безвизового захода  в этот город.

Идем вдоль береговой черты на удалении 3 мили.  Проходим красивый мыс с какими-то, на нем постройками.  В бинокль  видны дома (как соты), прилепившиеся над самым береговым обрывом. Сильное пятно сулоя у самого мыса.  Из какой-то бухточки вылетает белый катер, прыгает по этой толчее волн и направляется в нашу сторону.

Поднимаем под правую краспицу флаг Тайваня, пошитый Любашкой.  Но, катер пролетает мимо нас (надпись на борту – POLIC) и снова возвращается.  Идет параллельным курсом.  Какие-то люди на нем взмахивают руками, вроде как приветствуют. Помахали им в ответ. Что-то они спросили по громкой связи – мы не поняли. Но, раз улыбаются, значит, пока еще жить можно. Катер отворачивает и уходит куда-то в берег. Идем дальше.

По Магеллану до траверза входа в порт еще 6 миль. По другую сторону мыса живописная картина:  в излучине берега – громадная старинная крепость (а, может быть и тюрьма – мысли какие-то лезут не те…) На дороге, идущей вдоль всего берега, оживленное движение.  В таком духе перемещаемся мимо 3-х отдельных мысов, между которыми всякие портовые сооружения. Ориентир входа в порт – три трубы электростанции, высотой по 198 метров  (из лоции) и траверз острова напротив.

18.05. Проходим  створ двух входных молов и, держась правой стороны, под дизелем идем внутрь бухты.  Тут же навстречу вылетает катер с полицейскими  мигалками, за ним еще один катерок поменьше и направляются к нам. На бортах надпись «POLIC», народ на них выглядывает боевой, все в форменной одежде, с массой нашивок, эмблем и т.п.

Почему-то вспомнился старый фильм «Танкер Дербент», в котором чанкайшисты захватывают в плен советский экипаж и чинят над ними всякие безобразия.   Знаками нам показывают, в какую сторону надо идти. Но в это время прямо на всю нашу компанию направляется идущий на выход здоровенный теплоход и дает 5 гудков, что он не понимает наших намерений и мы на его пути.  Срочно отскакиваем с фарватера в сторону и через некоторое время оказываемся в районе якорной стоянки судов.

Глушу дизель, дрейфуем. Рядом полицейский буксир. О чем-то там переговариваются по рации.  Наши разговоры на борту яхты и всякие раздумья я бы не назвал бодрыми.  Группировка, что против захода,  злорадствует — влепят сейчас штраф в тысячи баксов – будете знать!  Ну, что же делать. Все узнаем. И группировщики тоже.

Ожидание довольно затяжное.  Наконец, подлетает катер поменьше и с него сходит к нам представитель эмиграционных властей. Свободно говорит по-английски.  Джон объясняет ему, что мы вынуждены зайти на один день для заправки водой и ремонта мачты (показывает).  Предъявляет судовую роль на английском языке и наши загранпаспорта. Тот заполняет какую-то бумагу, что-то говорит полиции на буксир, те,  в свою очередь, что-то долго тараторят в свою рацию.   Джон нам говорит, что вопросы все улажены, нам дадут место, и через час этот эмигрейшен привезет нам пропуска для схода на берег.

Мы угощаем нашего гостя кофе со сгущенкой, к которой он относится с явным подозрением.  Распрашиваем его, кто он и т.д. Отвечает, что он тут вырос. В городе 450 тыс жителей, а всего на Тайване 27 млн человек.  Столица Тайбей – всего в 12 км отсюда. До Второй речки во Владивостоке – дальше! Но, как было на Филиппинах, так и здесь – он не представляет, что есть город Владивосток. Про Россию знает, но очень мало. Когда говорим, что Владивосток на берегу Японского моря – кивает. Про море он знает. Парнишка очень молодой, симпатичный и на китайца почти не похож.

Рано или поздно подходит катер и его увозит. А мы всё ждем.  Подходит еще один полицейский  буксир с мигалками. Так что, сторожей  уже два.  Каким-то течением нас то и дело подносит к доку. Дизель мы не запускаем и буксиры помогают нам своим буксирным концом – оттаскивают на середину якорной стоянки.  Вокруг живописные  прибрежные постройки. Один дом нижним этажом прямо начинается от воды. Предлагаю зацепиться носовым швартовым за его балкон на 2-м этаже (шутка).

На небольшом катере подъезжает группа с местного телевидения. Громадной видеокамерой снимают нашу яхту и  что-то там галдят по-своему. Темнеет.  Наконец-то буксир дает сигнал, включает все свои мигалки и начинает нам показывать дорогу по внутренней гавани.  Бедный наш дизель давно не работал на оборотах близких к максимальным.  Буксир  прёт, разгоняя  мигалками и сиреной случайных встречных. Бухта, по которой мы идем, чем-то напоминает нашу во Владивостоке – Золотой Рог. И по размерам примерно такая же.

Мы идем куда-то, как бы в сторону Луговой, если уж брать за сравнение.  Швартуемся действительно, как бы у Луговой (так бы называлось это место во Владивостоке),  т.е .  там, где её тупик (окончание). Это – самый центр города. На причале нас уже поджидают два полисмена.  Михалыч,  всё еще в стрессовом состоянии, бурчит – сейчас как возьмут тысячу долларов за проводку – будете знать! Но, полисмены принимают у нас швартовые концы и показывают, где  взять шланг и подключиться к воде.

Осматриваемся. Вокруг – сплошь огненно- неоновое море  всякой рекламы.  С  проезжей части доносится непрерывный шум транспорта. Тысячи мотороллеров.  Все на них в мотошлемах. Через «Луговую» видны красивые крытые мостообразные переходы. Под ними море огней от проезжающих машин и мокиков.   Появляется наш приятель-эмигрейшен.  Мы его не сразу и признали. Форму он заменил на футболку с шортами и выглядел совсем по-простецки. Принес нам пропуска. Можно выйти в город. Предлагает нам свою помощь – показать обменный пункт денег.

Собираемся и выходим  на землю Тайваня.  Наша противостоящая группировка (антитайваньская), хотя и продолжала по инерции бурчать, но признала, что всё обошлось. Михалыч для вида еще поупирался, что он никуда не пойдет и т.д. (не более полминуты), но   оделся для города быстрее всех.  Как хорошо, когда в экипаже воцаряется мир, единение и объединение!  Выходим прямо в центр города.  Описывать его ночную красоту – невозможно. По всему видно, что на ночном освещении здесь не экономят.

Движемся за своим проводником. Официальные учреждения уже закрыты. Он нас заводит в какую-то лавку, в которой весьма симпатичные тайваньки  меняют нам валюту на свои деньги – тайваньский доллар.  Курс обмена 1 к 35-ти. Меняю всего 5 зеленых (осталось еще сто, но это для семьи). Главное – видеокамера  и желание заснять как можно больше, что я и делаю.

А вокруг – не улицы, а сплошной торговый ряд. Продается всё, что можно представить. В основном конечно – одежда, игрушки, и глаза разбегаются. Вдоль этих улиц  стоят тысячи мотороллеров, на которых ездят все – и старые и молодые. Снимает мотошлем одна рокерша – бабулька лет под 90!  Рядом совсем юная девица села в здоровенный мотороллер, поставила в ногах корзинку и покатила. Представил, как на таких монстрах едут рядом Любашка и Алла Ефимовна (супруга Михалыча) и мило беседуют. Фантастика!

Некоторые улицы представляют собой сплошную закусочную. Жаровни тут и там. Михалыч  выбрал кальмара, заплатил и начал его жевать.  Девушка-продавец покатилась со смеху –  выбранный кальмар  надо обжарить на этой жаровне.  Прохожие идут прямо меж столиков, никто не обращает на это внимания. Всё это в изобилии световой рекламы.  То и дело встречаются небольшие пагоды,  и тут и там изображения драконов. Народу очень много. Видно, что они довольны своим отдыхом. Одеты просто для такой погоды, а от молодых дам просто глаз не оторвать – настолько они все изящны и одеты, совершенно свободно. Вот тебе и Китай, который мы только и представляли в каких-то синих робах.  Уходились в хлам.  Приобрели некоторые  сувениры.

2.24. Внутренняя гавань города Килонг (Цзилун)

25 июня. Четверг. Вернулись на яхту, слегка отметили это дело, сняли напряжение последнего дня. Утолкались спать в 6-м часу (местное время 3 часа ночи).

С утра снарядились и снова в бой! Т.е. на осмотр достопримечательностей. Я обратил внимание, что наш тайваньский самодельный флаг, поднятый под краспицей, отличается от поднятых на буксире. У нас на синем фоне – стилизованное изображение солнца с лучами – как я высмотрел в военно-морском энциклопедическом словаре дома. Здесь, эта синяя часть вставлена в обычный красный флаг КНР в левый верхний угол. И вообще, как я обратил внимание, на многих вывесках всяких учреждений обязательно есть надпись – Китай, а уже после, что это тайваньское что-то. Так что тайваньцы считают себя полнопраными жителями Поднебесной.

Целенаправленно пошли к гигантской статуе Будды, которая видна со многих точек города на горке неподалеку.  Глаз на нее мы положили еще по пути к своей здесь стоянке. Через десять шагов от нашего причала – центр города.  Сегодня, при дневном освещении всё, как-то несколько тускловато, но динамика местной жизни захватывает.  Очень оживленное движение разнообразного транспорта, в котором львиную долю составляют эти самые мотоциклисты на мотороллерах. Этот агрегат – примерно в 2-3 раза увеличенный мокик, на которых во Владике любят кататься дети. Но очень красиво смотрящийся, со множеством прибамбасов  в виде фар, непонятных зеркал и т.п., и работающий практически бесшумно.

Очень много дам на этих средствах передвижения. Видят, что мы на них смотрим, одергивают на ходу свои юбчонки. И все в мотошлемах.  У одного собака сидит в ногах. И ни одного велосипеда.  Дожидаемся своего светофора , переходим эту транспортную артерию и оказываемся у входа в большое, красивое, в современном стиле здание с фигурами львов перед входом, снимаем, фотографируем и соображаем, что это, видимо, какой-то музей.

Заходим и думаем, что, если слупят с нас как в Маниле по 50 местных денег за вход, чтобы посмотреть такую же чушь, то нам этого не надо. Но, на входе никого нет, двери разъезжаются автоматически. Внутри прохладно, работает кондиционер.  Огромный холл, в котором выставлены образцы разных красивых минералов. По стенам живопись, преимущественно абстрактная. По очень широкой внутренней лестнице спускаемся вниз, другой большой просторный зал.  Здесь также какие-то крупные камни (до 1 м-1,5 м), что-то в рамках про них написано по-китайски.

Застекленные витражи, в которых выставлены весьма оригинальные скульптурные изделия – из кусков меди, труб и нечто такого из обрезков железа. Но, всё совершенно неабстрактное. Очень хорошо просматриваются очертания людей, ловящих рыбу, что-то копающих, танцующих и целая балетная группа. Спросил служащую в этом зале, можно ли снимать на видео. Отвечает утвердительно.  Переходим в другой зал. Здесь скульптура, изображающая сидящего в кресле в национальной одежде  отца Тайваньского государства – Чан-кай-ши.  Вся композиция от центральной фигуры – на ползала.

На одной из стен – из меди выполнены и висят иероглифы, видимо, его изречения.  Рядом прилавок с разнообразными и очень недорогими,  по сравнению со вчерашними на улицах, сувенирами.  По возможности, приобретаем, кто, что.  Я, какого-то дракона, которого можно повесить на стену. Широкие  полукруговые лестницы ведут на другие этажи. Но мы боимся не уложиться в отведенное время, выходим и быстрым шагом движемся по улице. Позднее, мы с Михалычем заходили в этот музей, чтобы просто охладиться от жары. Но это не музей, а культурный центр города Килонга.

Пока Михалыч отдыхал сидя у окна, я обошел все этажи. На каждом, что-то выставлено. Всюду много молодежи, видимо, студентов. На 4-м этаже – гигантский читальный зал. На каждом этаже автоматы для напитков. Вместо окон – просто застекленные стены с видом на бухту,откуда хорошо виден и наш «Пульсар». На нем подняты флаги расцвечивания в честь прибытия русской яхты  на Тайвань.

Наконец, дошли до перпендикулярной нашему направлению дороге, которая ведет в гору на траверзе того самого Будды. Гора неслабая.  Впереди идут Джон с капитаном, мы чуть позади. Я пытаюсь чего-то снимать на ходу, а заодно подстегиваю Михалыча. Между домами появляется просвет, и в нем видна эта статуя. Сворачиваем на узкую улицу (с метр шириной). Она меняется другой такой же и всё более крутой. Скоро становится жарко. То ли в самом деле жарко, то ли почти бессонная ночь и ночное пиво – делают свое дело. Идти тяжело. Михалыч то и дело отстает. Останавливаюсь, поджидаю, начинаю покрываться испариной и потом.  Периодически проходим  сверхузкими проулочками, на которые выходят двери жилищ местных жителей.

Интересно, Что и здесь припаркованы мотороллеры. Как они сюда попадают – непонятно. Надо отметить, что очень чисто. Михалыч приотстает, я ему говорю, что пойду вперед, догнать других и рывком лезу в очередную вертикаль.  Слышу как Михалыч проклинает эти горки. Рывок этот дорого мне обходится. Такое впечатление, что явный тепловой удар. Вижу Валеру Жиделева и прошу  его пойти  навстречу Михалычу.  Сам еле  дышу, никаких дамских сил.

Пытаюсь снять на видео  вид сверху. Вижу, Валера уже далеко внизу и разводит руками, показывает, что Михалыча там нет. Думаю, что он сдался и знаками показываю Валере, что надо подниматься обратно.  Плетемся дальше. Постепенно из этих жилых тупичков выходим на благоустроенную аллею, которая явно ведет к нашей цели, хотя той и не видно. Ощущение теплового удара не проходит. Какая-то беседка. Вид сверху на город. Снимаю. Вижу, что-то типа умывальника. Отдаю камеру и прочее и лезу с головой под воду. Умываюсь, лью воду за шивлорот. Чуть легче.

Продолжаем путь. Наконец, аллея выводит нас к площади, на которой арка в таком буддистском духе – по бокам скульптуры здоровенных слонов из белого мрамора. Проходим под аркой. Дальше аллея ведет к тому самому Будде, храму и еще, чему-то интересному.  Муравьев Е.В. приобретает какого-то питья, зажаренных колбасок и я с этим делом усаживаюсь в тень, прямо под брюхо белого слона. От того, что подъем закончился становиться легче.

Лёшка снимает меня на видео в этом изнеможденном виде. Как назло, я без кепочки-панамки, подаренной мне Михалычем, которая сильно спасла меня в Маниле. Наблюдаю сцену: чуть ниже наши увидели у торговки, что-то похожее на хлебные лепешки и берут сразу штук пять. Она им показывает, что каждая стоит 100 местных денег. Вид несколько озадаченный – от двух уже успели откусить. Остальные Лёшка бросает ей в корзину. Оказывается, это не хлеб, а сушеный и свернутый в трубочку кальмар.

Выходим на площадь перед  Буддой. Это статуя около 40 метров высотой. По бокам ниже фигуры здоровенных чудовищ со слоновьими телами и драконовскими мордами. Позади Будды, что-то типа храма и рядом ресторанчик. Снимаем всё это дело на видео и на фото. Вид с видовой площадки – сверху замечательный.

Вдруг на этой площадке появляются капитан с Джоном, которых мы давно потеряли. Появляются совершенно с другой стороны от нашего маршрута.  И, вдруг (!) , неожиданно, с этой же стороны появляется  живой и здоровый Михалыч! Экипаж в сборе! Михалыч жалуется, что мы куда-то все исчезли и ему пришлось идти наобум самому.  Но наша совесть чиста – ВЖ ходил его встречать довольно далеко. Но так или  иначе, встреча радостная, как будто давно не виделись.

Делимся впечатлениями.  В какой-то беседке знакомимся с туристской явно европейского типа.  Она из Франции. В этой беседке неглубокий зарешеченный колодец. Под решеткой вращается перекладина, на концах которой приделаны ладошки, в которые туристы бросают мелкие монеты. Попадешь в ладошку, Будда тебе поможет.  Оригинальный метод сбора на храм! Насмотревшись на громадные изваяния, расходимся. Капитан с Джоном  уходят по нашей тропе, а мы забираем Михалыча и идем вниз по направлению к другому виднеющемуся  красивому храму – 5-ти этажной пагоде. (Пока записывал эти воспоминания, на палубе с грохотом лопнула завал-таль гика. Народ пулей вылетел наверх. Дело поправимое).

Идти вниз – это вам не вверх – гораздо легче. По пути – какие-то беседки с дымящимися свечками – обители местного культа. Аллея петляет, иногда, вдруг, попадается улочка с автотранспортом. Приходим к широкой, крутой лестнице, которая выводит нас на главную улицу. Снова расходимся кто куда: ЕМ – звонить, ВЖ – тоже куда-то. Мы с Михалычем двигаем на яхту, т.к. впечатлений уже перебор. По пути охлаждаемся в том культурном центре.

И рано или поздно – на яхте. Вдруг – радостный вопль Михалыча – нашел бумажную купюру в 500 местных денег, которую безуспешно искал утром. И я составляю ему компанию в поход за пивом в известную нам лавку. Со второй попытки лавку находим. Берем пиво и промороженную коку. Удобная кока. Литровая емкость, стакан закрыт крышкой с трубочкой. Кока подтаивает  и ее хватает надолго. Михалыч, правда, зачем-то поджевал свою трубочку и теперь не может достать до дна стакана.

Прошлись по набережной до противоположной стороны нашей стоянки. Там, что-то похожее на автовокзал. В центре этой площади – очередной памятник их генералиссимусу.

Поднимаемся на переходный мостик  над очень оживленной трассой. Вид отсюда довольно оригинальный.  По улице, что под нами, вдали видна статуя Свободы. Судя по перспективе – по размеру она не уступает настоящей. До того района мы не успели добраться, поэтому, зачем она там, так и не узнаем. Прямо – вид на бухту, по которой мы сюда прибыли. Ну точный вид с Луговой – такие же заводские постройки и портовые сооружения.

Оставляю Михалыча дожевывать свою коку и бегу на яхту за видеокамерой. Пленки осталось на 5 минут, возвращаюсь на этот мостик и расходую ее до конца. На яхте  никого еще нет. Времени 17.00 Отход на 20.00. Михалыч, верный себе, идет на соседний буксир (впереди нас) и там договаривается (каким-то образом на русском языке) – насчет помывки  в их душе.

Идем втроем. Берем в презент пару банок тушенки. Капитан буксира вполне сносно разговаривает по-английски (лучше, чем мы), объясняет, что мыться в душе надо по одному – двое не поместятся.  И пока Михалыч обновляет душ,  приглашает нас  с  Муравьевым Е.В. в кают-компанию на чай.  Здесь  прохладно, работает кондиционер. В углу большой  телевизор. Капитан нам поясняет, что это кабельное ТВ, показывает как они подключены к береговому щиту и демонстрирует все 90 каналов. Худо-бедно ведем разговор – откуда мы, что за город Владивосток, сколько мы шли времени, где были  и т.п.  К Мао-Дзе-дуну отношение капитана уважительное, несмотря на разницу политических систем Тайваня с Китаем.

Доходит моя очередь до душа. Вода – горячая, холодная – в изобилии. Главное –пресная! Почувствовать всё это удовольствие от мытья можно, только побывав в нашей шкуре.  Благодарим гостеприимных хозяев, возвращаемся на яхту и отправляем мыться вернувшихся Лёшку с отцом.  Объявляются капитан с Джоном. Джо на последние деньги тащит ящик пива. Отдаем ему пропуска, и он уходит оформлять отход.

Через какое-то время приходят два представителя властей и начинают с нас выжимать деньги за стоянку. Джон им объясняет, что у нас – это проблема, ноу мани и т.д. Идет торг. Начали с 80-ти долларов – договорились пока на 40. Джон спускается вниз в каюту и мы находим 22 доллара (не показывать же им сотенные!). Джо возвращается к этим ребятам. Те, недовольные предъявленной суммой, увозят Джона в свой офис. Мы слегка переживаем –  уж, лучше бы обойтись 80-ю баксами, а то, как бы не выкатили счет за вчерашнюю проводку, да возню буксиров с нами. Но, мастер спокоен – объясняет нам, что это – обычная торговля и это их навар, и что, неизвестный нам Панкратов, который был здесь ранее, заплатил за всё-про всё всего 5 долларов.

В конце-концов, Джон возвращается в сопровождении одного полисмена. Мы с нетерпением вытягиваем шеи, стараясь угадать, в каком Джо настроении. Но, тот нас утешает – обошлось 10-ю долларами и отдает Муравьеву 12 сдачи. Никаких эксцессов не было. В конторе, где он был, сами предложили заплатить  эту  сумму, но оказалось, что никто не хочет их брать в руки.  Джон положил ее на стол и сказал – сами разберетесь. Полисмен пересчитал нас всех по головам и сказал, что не позднее полдесятого мы должны отойти.

Но, нам уже не терпится. Загорохотал дизель – и, прощай, гостеприимный Тайвань! Ты нам очень  понравился! Особенно был потрясен Михалыч – всякие уличные перильца, ограды и т.п.  изготовлены из нержавеющей стали. Даже швартовные кольца на набережной. А уж, как мы его еле остановили, когда в ожидании светофора  у перехода, Михалыч начал  отламывать нержавеющую проволочку, которой было что-то там прикручено на столбе. Настрадался , бедолага со всяким ржавьем.

2.25. Домой без остановок

21.00. Отданы швартовы. Полным ходом, держась правой стороны, идем на выход из гавани. Снимаю на видео. В районе морвокзала парень с девушкой машут нам руками. Помахали в ответ.  Из какой-то двери на нас смотрит полисмен в форме. Расстояние около 30-ти метров.  Смотрит прямо на меня, а я на него через видоискатель. Вдруг, чего-то спохватившись, побежал бегом к какой-то будке. Наверное, доложить, что непонятная яхта уходит. Бдительный ты наш!

Проходим мимо больших сухогрузов, стоянки военных кораблей (сразу видно, что это эсминцы типа тридцатки – бис — советских времен. Их военкоры с интересом смотрят на яхту и по всякому выражают свой восторг. Ничего не снимаю на видео – еще примут за шпионов – не оберешься!). Увеличиваем ход.

21.30. Прошли входные створы бухты и вышли в Восточно-Китайское море (ВКМ). КК-35. 22.15 Подняли грот и вторую геную.  Остановлен дизель.

23.00. 25.15,2/121.47,6. Впереди прямо по курсу два острова в створе: скала без огней высотой 49 метров, называется Хуапиньюй. И за ней остров крупнее с маяком.  Между ними, тоже почти в створе еще один островок. Джон принимает решение привестись и оставить эти острова по левому борту. Привожусь на КК-60.  Прямо по курсу,  очень далеко,  проблеск маяка дальнего острова.

Наша задача –  в темноте не въехать в ближайшую скалу, не имеющую подсветки.  Вооружаюсь ручным Магелланом и заношу в него координаты 25.25/121.56,0, считая опасность ближе к себе. Переключаю прибор на систему GOTO (т.е. – идти к чему-то) и тот сразу выдает пеленг и расстояние до опасного места. Пеленг 44 градуса, дистанция около 12 миль. Одновременно прибор выдает курс, которым мы движемся фактически и нашу скорость. Как ни странно, но курс по точнейшему космическому прибору не совпадает с компасным. По компасу – 60 гр., по прибору 15-20. Ход около 5-ти узлов.

Считаю, что Магеллан всё еще переваривает информацию от спутников и особенно не дергаюсь.  Но, через полчаса отмечаю, что наш курс – по прибору не меняется, так и держится около 20-ти градусов. Привожусь еще круче, и ложусь на КК-90. Магеллан  немедленно реагирует и рывком показывает наш курс уже 70 гр. Но  выдерживать  такую крутизну долго не могу, заполаскивает генуя. Приходится уваливаться на прежний курс. Магеллан снова выдает курс 20 гр.

Теперь до меня доходит, что нас несет,  буквально боком — сильнейшее течение. Судя по тому, что пеленг на опасность не меняется и  дистанция уже менее 10-ти миль – нас может вынести прямо в район этих скал. Бужу Джона, который после тайваньских похождений спит прямо у меня под румпелем. Принимаем решение и уваливаемся на КК-0,  чтобы  оставить эти острова уже по правому борту. По Магеллану скорость резко возрастает до 9-ти узлов, т.е течение с зюйда нас подхватило  и  несет вместе со слабым попутным ветром. Пеленг на опасный, невидимый в темноте остров, начинает увеличиваться, дистанция понемногу сокращается.  Это означает, что мы его обходим и после траверза расстояние на опасность начнет увеличиваться. Визуально наблюдаем маяк на дальнем острове, пеленг на который, также смещается на корму.

2.26. Через сулой

26 июня. 00.00.  Пятница.  ВКМ. КК-0-10. Грот, генуя. Галфинд правого галса.  Образовывается смешанная вахта – из Муравьева и меня. Народ еще не отошел от тайваньских будней. Мои попытки вручить Михалычу при смене Магеллан с подробными объяснениями – куда смотреть, на что нажимать и т.д. – привели к тому, что он заснул сидя и выронил ценный аппарат из рук. Пришлось отправить его спать и самому остаться.

02.00. Поворот ветра почти на 180 гр. Ветер с норд-оста – усиливается.  Перебрасываем  паруса, волна небольшая,  крен на правый борт. Магеллан показывает скорость выше 12-ти узлов! Остров проходим чисто, на дистанции около 5-ти миль. Всё бы хорошо и можно бы лечь на генеральный курс 35 гр., но впереди по нашему курсу на карте отмечена мель. Синий кружок диаметром с ноготь, слово «мель», глубин не дано и понимай как хочешь. Может это мель для судов с большой осадкой? А если нет! Наша осадка по фальшкилю тоже неслабая – 2 м 20 см. Глубины в полтора метра нам вполне хватит, чтобы превратиться в памятник самим себе.  Имея немалый опыт влетания на мель на яхтах «Вега» (Л6) и «Сапфир» (конрад-25 рт), в том числе и ночью – представляем возможный ужас этого дела в незнакомой акватории. Принимаем решение привестись на КК-340-350 и убрать геную, т.к. яхту придавливает уж слишком сильно.

Заношу  координаты  мели в Магеллан: 25.30/121.48,5. Теперь мы можем контролировать ее по прибору. Пеленг на мель 35 гр. (надо же! Наш генеральный курс), дистанция 11 миль.  Ветер стихает, отходит к зюйд-осту. Меняем галс. КК-350. Течение нас поджимает на 315-320 (это нам на руку), грот практически не работает, но ход 4-5 узлов.

Внезапно, в ночной тишине улавливаем характерный грозный рокот – типичный шум прибоя прямо впереди. Визуально улавливается какая-то чернота в море.  Становится , ну просто сильно не по себе, буквально,  до какого-то спазма в животе. Неужели – это рёв прибоя на той самой мели? До нее вроде бы еще 7 миль – относительно далеко, но кто же знает ее истинные размеры и реальное положение? Карта-то – некорректированная и мало ли,  что могло измениться. Приводимся как можем еще левее, на КК -320. Рокот явно приближается, волна усиливается и бьет в кормовой подзор. Мы с Муравьевым в напряжении. Через какое-то время понимаем, что прошли через мощный сулой – толчею волн, вызванную местными течениями.

Подобная ситуация повторяется еще дважды, и каждый раз внутренние ощущения не из приятных. А вдруг, это всё-таки – мель? Когда по прибору до неё остается всего 4 мили, ветер скисает окончательно.  Меня никак не устраивает такое соседство без хода. Включаю дизель. От  его работы  народ начинает просыпаться. Моя прокладка по карте показывает, что на КК-320 даже под дизелем, наш ход весьма небольшой. Ложимся на ноль и  скорость резко возрастает, хотя мы и приближаемся к мели. Опять течение! Внимательно рассматриваю карту и у левой кромки с норд-веста вижу стрелку с обозначением – 5 узлов! Ничего себе!

04.00. Пошел ветер с оста. Стоп дизель. Заступили на вахту Михалыч с Муравьевым.   КК-35.

08.00. Наша вахта. Остров с маяком виден к зюйд-осту на расстоянии около 15-ти миль. Мель где-то позади. Курс – генеральный. Однако, Джон предупреждает,  что радоваться рано, впереди по курсу, прямо в центре Восточно-Китайского моря два подводных препятствия с глубиной до 10го метра.

17.00. 26.25/122.22. Хороший бакштаг правого галса. Ветер с зюйда – 4 балла.

27 июня. 00.00. Суббота. ВКМ. Ветер с S- 4балла. КК-35. Волна также с юга – 2 балла.  Бакштаг правого галса. Скорость – до 8-ми узлов. 27.11,5/122.57,1.

12.00. 28.16,8/123.55,27.

20.00. 28.59,2/124.39,9.  Приближаемся к тому самому препятствию. Снова заношу его координаты в Магеллан. 29.03,00/124.52,00. На одной из карт читаем, что препятствие обозначено какой-то башней. Магеллан начинает показывать увеличение пеленга и сокращение дистанции. Перед  этим, мы сделали попытку обойти препятствие левым бортом, для чего привелись на КК-70. Разошлись  с какими-то опасными рыбаками, для чего пришлось снова увалиться полнее прежнего курса. Повторно привелись и получили пеленг  на препятствие 64 гр. и свой курс около 60-ти. Кручее не идем.  Снова пришлось увалиться и лечь на ноль.  Фордевинд, но деваться некуда.

Джон удивляется совпадению – такое здоровенное море, единственное в его центре препятствие и, надо же – нас генеральным курсом, всё-таки вынесло точно на него, да так, что приходится достаточно маневрировать, чтобы его безопасно обойти. С палубы собираемся разглядеть чего-нибудь на поверхности моря. Но сильно в это не верим.  В свете приближающегося  к  закату солнца, горизонт  хорошо освещен. В конце концов, на линии горизонта замечаю какую-то аномалию – что-то выделяется белое, продолговатое. Куда-то закатился бинокль – не можем сразу найти. По Магеллану до препятствия 10 миль.

Выдерживаем такое расстояние специально, т.к. уверенности, что оно точно обозначено на карте,  и там есть какая-то веха нет.  Постепенно, глаза действительно, выхватывают что-то возвышающееся в этом месте. Михалыч достает подзорную туристическую трубу с десятикратным приближением. Изображение в ней конечно прыгает, но удается рассмотреть нечто, типа плавучей платформы белого цвета, с действительно установленной на  ней башней. Что это за препятствие – ни на карте, ни в лоции – не обозначено. Глубины по всему морю изредка превышают 100 метров, так что это может быть всё, что угодно – от затонувшей буровой, до естественной  подводной горы.   В 6-ти милях к норду второе по карте препятствие. Идем курсом 35, параллельно линии на которой расположены оба препятствия.  В районе второго – наблюдаем судно типа килектора с большой стрелой. Возможно, оно работает с навигационным знаком. Далее по курсу –  чисто.

28 июня. 00.00. Воскресенье. ВКМ. КК-35. Галфинд правого галса.  Ветер от зюйд-оста – 4 б. Волна с зюйда 1,5 – 2 м. Скорость 8 узлов. Похоже, что за сутки проходим не менее 150 миль. Хорошо бы такое дутьё до самого дома. Но так не бывает.  Периодически, буквально продираемся через  строй рыбацких судов. Особенно сложно ночью. Мы несем все положенные ходовые огни и суда, не занятые ловом рыбы, обязаны уступать нам дорогу. Но в темноте они не могут, видимо, сразу понять, что мы парусное судно, да и к несению собственных огней у них отношение несколько вольное. Красный и зеленый бортовые , как правило, несут. Но вот свои отличительные на топе – зеленый и под ним белый (или красный с белым), что означает, что они заняты ловом рыбы или тралением   или  сетью – это  уже у кого как.

Уже сколько раз убеждались – идет без отличительных рыбацких огней, значит должен уступать нам дорогу. Ан, нет, что-то тянет за собой. В таком случае, мы сами должны уйти с его пути. Поэтому помня, что береженого бог бережет – как правило, права не качаем, а по возможности ветра уходим с курса, лишь бы подальше от этих корсаров.

Восточно-Китайское море — ночью очень оживленное. Много огней – в основном рыбаки.  Но рыб мы видим только летающих. Вспугнутые яхтой, вылетают из воды  и летят как стрекозы по сотне метров над самой водой. Плавники-крылья при этом не машут как у птиц, а вибрируют. Отдельные экземпляры  размером с селедку. К нам пока залетела одна небольшая. Муравьев ее заспиртовал, а я заснял на видео.

13.00. 30.27,5/126.11,00.   Провели  ревизию продуктам: сгущенки – 30, лосось – 30, тушенки – много, макарон – много, кофе – хватает, сухари еще есть.  Нет никаких овощей. Перешли в основном на гречневую (ее немного) и рисовую (много) кашу со сгущенкой, которая заканчивается на глазах (главные борцы со сгущенкой – Джон с Лёшкой). Лешка приноровился варить на ужин какие-то рожки с бульонными кубиками. Вполне съедобно. В общем-то, не голодаем. Но чувствуется, что народ подтянулся. Даже Михалыч. Алла Ефимовна его не узнает, как он постройнел.

Михалыч  с  Муравьевым  иногда бреются. Я же себя уже с Субика в зеркале не видел. На Тайване не брился. Чувствую, что усы уже в рот лезут и борода  жесткая, как мочалка. Всё – по приходу. Может, усы оставлю на память. Хотя, для памяти – есть 7 или 8 видеокассет, тьма фотопленок и вот этот самый дневник, который если, удастся – перепишу на листы  для размножения и отправки: домой – маме (почитательнице всяких моих заметок, начиная с похода на Авачинский вулкан, когда-то, в лохматых 70-х. Собственно, этим дневником и  прошлыми  заметками  о яхтенных походах в Ниигату, Корею и Сакату – я обязан ее настоящему интересу). Также – отправить в Таллин Игорю, в Ленинград – Шадрунову, Нестерову – в Новосибирск.  В общем, своим лучшим друзьям.

19.55. 31.01,6/126.46,6.

29 июня. 00.00. Понедельник. DRV/ Грот, генуя № 2. Бакштаг правого галса. Ветер почти с юга – 2-3 б. КК-35. 31.23,6/126. 56,1. Сменились С Джоном с вахты.  Вечером с темнотой сел сильный туман. Впервые. Этого нам только не хватало. Деваться некуда – только идти вперед. Но к 23-м часам увидели огни какого-то судна – небо прояснилось. С Джоном так увлеченно рассматривали небо (в общем-то, редкость в этом походе), что прозевали сдачу своей вахты и прорулили лишний час. А Михалыч с дядей Женей и рады, что их не разбудили! Зато в 7 утра слышу три стука над головой. Понятно по болтанке – народ требует дизель. Наконец, меня сдергивают с койки, готовим дизель. Добавляем в расходную цистерну еще канистру топлива (чтобы на шальной волне не хлебнул воздуха, как уже было).  Замеряю – 60 литров. Дизель пускается, но с некоторым нежеланием. Это уже не 33 градуса за бортом. Чувствуется, что вода достаточно прохладная. С самого Тайваня не купались на веревке – скорость была приличная и волна тоже.

08.00. 31.50,3/126.59,4. С этой широты Южный Крест уже не виден. Не видны и ноги Центавра. 12.00. 32.12/127.10,4.  Ветер стих окончательно, идем под дизелем.

14.30. Останавливаем дизель. Галфинд левого борта, волна – 2 балла.

21.07. Ветер снова затих. Сел туман. Пущен дизель.

22.00. 32.49,0/127.30,7.00.0

30 июня. Понедельник . ВКМ. Дизель. КК-35.Туман, видимость – ноль. Ветра нет. Ход 6-7 узлов. 32.57,4/127.36. До 4-х утра разошлись  с четырьмя крупными судами.  Туман иногда приподнимается.

04.00. 33.15,6/127.47,8. Всё также ветра нет, дизель молотит. Топлива осталось 20 литров плюс в расходной цистерне около сорока.

08.00. 33.32,51/127.59,0. Оставили слева остров Че-джу-до, на котором мы уже были в 1996 году на Кубке Корейского моря. В 6 утра остановил дизель, чтобы разобраться с остатком топлива, маслом в дизеле и системой его охлаждения. В расходной цистерне – 30 литров. Всего весь запас топлива – 50 литров – на 10 часов работы.

12.00. 33.44,6/128.10,5. Бакштаг  правого галса. Ветер с зюйда – 2 балла.  Ход 3,5 узла. Это лучше, чем ничего.  КК-35. Идти надо в направлении острова Хондо, знакомого нам по корейской эпопее. Это для того, чтобы попасть в Западный проход  от Цусимы. До о. Хондо 70 миль – как раз на весь запас нашего топлива.

14.00. Подошли  к большому японскому рыбаку.  Сумели договориться на 40 литров солярки. Подарили им 6 банок тушенки. К солярке (на вид – чистый керосин) они дали еще 5 литров чего-то для добавки. Запах непонятный, но сливаю всё это в цистерну.

15.00. Запускаю дизель.

16.30. Поворот ветра с зюйд-оста – 2 балла. Стоп дизель. Идем в галфинд правого галса.

20.00. 34.15,8/128.38,4. Ветер усиливается до 4-х баллов.

2.27. Рекордный переход за сутки

01 июля. Среда. Корейский пролив. Западный проход. КК-35 (-5). Ветер с зюйда – 5 баллов, бакштаг правого галса. Грот, вторая генуя. Скорость 8 узлов.

08.00. 35.4/129.43. Усиление ветра. Убрали геную.

09.30. Ветер с зюйд-веста – до 6-ти баллов. Взяли на гроте вторую полку рифов. Волна с зюйда – 4-5 метров.

12.00. 36.12,5/129.57,5. Скорость 10 узлов.  Усиление ветра до 7-8 баллов. Волны высотой 5-6 метров. Зрелище жутковатое. Волны горами набегают с кормы, подхватывают яхту и несут. Затем нос спускается в провал за уходящей вперед волной и скорость еще более возрастает. Самое главное – избежать попадания в брочинг  (когда руль не действует, а яхту бросает лагом к волне на попутном курсе). В такой ситуации возможна не только поломка мачты, но  и даже ее переворот. Поэтому, бдительность на руле должна быть предельной, чтобы не допустить потери управления.

Михалыч и Муравьев держат румпель вдвоем, каждый со своей стороны. Зевать недопустимо.  В поле зрения на горизонте, чуть справа, появляется большое судно. Через некоторое время  устанавливаем, что пеленг на него не меняется. Но, расстояние пока еще велико, возможно,  прямой угрозы нет.  Но, чем ближе, тем тревожней. Это супертанкер явно идет на пересечение нашего курса.  Причем, пеленг остается постоянным. Мы никаким образом не можем изменить наш курс, потому что,  при малейшем его изменении,  брочинг неизбежен. А дистанция сокращается и это видно уже без всяких ухищрений.

Джон готовит сигнальные ракеты. Про УКВ забыли. Михалыч с Муравьевым держат румпель и ведут вдвоем яхту строго по волне. Когда позади них вырастает очередной вал высотой никак не меньше 7-8-ми метров, а длиной – на полморя, становится реально жутко. Но, к счастью,  волна легко подхватывает яхту и на вершине этого  гребня она  реально летит.  И когда Джон уже готов начать пальбу ракетами, видим, что танкер реально подворачивает нам за корму. Поняли на нем, что нам не просто.

После короткого совещания берем третью полку рифов! Это требует определенных усилий. Во-первых,  не заведен в третий (самый верхний) риф-кренгельс еще один риф-шкентель.  Надо либо перебрасывать его со второй полки, либо заводить новый кончик.  Во-вторых, нет риф-сезней в люверсах третьей полки. Это не потому, что мы поленились заготовить это дело. Просто – это не очень принято, т.к. на больших яхтах рифы третьей полки берутся крайне редко. В нашей практике подобного еще не было.  И обычно грот в подобных случаях меняют на трисель (штормовой грот). Но это  удобнее для лавировки.

Мы же летим на фордевинд, и нам лучше  еще зарифиться. Заготавливаем дополнительные риф-сезни, убираем грот до 3-го риф-кренгельса по передней шкаторине. Джон цепляет его за рог пятки гика. Я лебедкой набиваю фал грота. Есть одна операция! На корме выбирают грота-шкот с одновременной отдачей завал-тали, ловят нок гика и прижимают его к палубе. Хорошо! Джон начинает колдовать с  риф-шкентелем.

Я встаю на рубку и продеваю риф-сезни в люверсы третьей полки. Получаются только два. Третий разлохматился и не лезет в свой люверс. Джон кричит, что он  готов. Спрыгиваю в проем рубки и рукояткой кручу лебедку, на которую заведен  ходовой  конец риф-шкентеля. Его туго держит Валера Жиделев.  Михалыч  с Женей Муравьевым всё также  внимательно держат курс, чтобы не допустить брочинга и неуправляемого поворота фордевинд. На этой волне и при таком ветре, даже без парусов, это грозит  большими неприятностями, начиная с обрыва гиком бакштага  и последующим убиением всех сидящих на его пути.

Кручу лебедку, которая вначале  идет легко и даже риф-шкентель удается подбирать руками.  Но – вот,  всё туже,  и уже,  еле я ее вращаю изо всех сил, на малой скорости (двухскоростная).  Такое усилие необходимо, чтобы  риф-шкентелем выжать новую нижнюю шкаторину грота по третьей полке. Но вот – победа! Валера  прочно крепит ходовой  конец, а я выбираю пузо паруса под люверсами. На помощь приходит ВЖ и мы закатываем всю эту мотню в более-менее аккуратный рулон, который подвязываем ботиночными (шутка! Конечно же рифовыми) узлами заведенными риф-сезнями. Всё! Рулить стало легче. Скорость всё та же — под  12 узлов.

14.00. Лёгкие признаки стихания стихии (или привыкли!).

16.00. Для точного выдерживания курса сделали поворот фордевинд.

18.00. Ветер зашел на WSW -4-5  баллов  в бакштаг левого галса.  Подняли вторую геную.  20.00. 37.06,4/130.28,2. КК-16 – в направлении острова  Карамзина.  До него еще 346 миль. Разрифлен грот.

Прошли за сутки с 20.00 до 20.00 190 миль (мировой рекорд для цетусов!). Так быстро мы еще не носились, даже в Сакатовский тайфун в прошлом году.  Сейчас только под зарифленным гротом пронеслись 140 миль.  Но нам, конечно, далеко до яхт макси-класса, участниц кругосветных гонок «Уитбред». Те за сутки в Южном океане делают до 430 миль.

2.28. В домашем море (Японском!)

02 июля. 00.00. Четверг. Японское море. (Ну, прям, родное!). 37.24,9/130.31,8. Бакштаг правого галса с зюйд-веста – 3б. КК-20(-5). Грот, вторая генуя.   Траверз острова Уллындо. До него 15 миль. И самые восторженные воспоминания.  Особенно по сауне. К сожалению, что-то,  у островитян ужесточилось. В этом году туда заходил «Ветер» (наш однотипный), но на берег им сход не разрешили. Хотя у них была корейская виза. 11.00 КК-20(-8). Фордевинд. Геную взяли на бабочку.

12.00. 38.21,6/130.14,1. До Карамзина 275 миль.

16.00. Ветер киснет. Небольшая волна. Всякие повороты, поиск ветра, но ходу не прибавляется. 17.00 Пущен дизель. Убрали геную. Вперед, домой!

3 июля. 00.00. Пятница. Японское море. КК-20(-8). 39.27,7/130.43. До Карамзина – 190 миль. Ветер с зюйда – ставим паруса на бабочку. Стоп дизель.

02.00. Справа на 160 гр. судно. Идет параллельным курсом. Дистанция 3-4 мили. Вызываю по УКВ, прошу ответить яхте. Отвечают. Теплоход «Вася Куркин». Идут из Кореи. Коротко им сообщаю о «Пульсаре». Удивлены – на яхте и в такую даль!

Спрашиваю – наблюдают ли нас по локации и визуально.  По локации – да, визуально – нет. Желаем друг другу счастливого пути и до связи. Михалыч спросил возмущенно – почему я через них не заказал власти?! – думаю, что начинают ехать крыши в связи с приближением дома.

04.00. 39.46,7/130.47,2. До Владивостока – 186 миль. КК-20. Ветер скисает окончательно.

04.05. Пощадив нервы заступающей и спешащей домой вахты – запускаю дизель.

18.00. 40.11/130.53. Ветра нет. 11.00.40.32/130.56. До Владивостока 142 мили. КК-22. Это один хороший суточный переход. Но ветра нет. Всё топливо слито в расходную цистерну. Осталось не более 20-ти литров.  Что-то потянуло. Стоп дизель.  Надеемся, что если ветерок, всё-таки объявится – есть шанс прийти во Владивосток в субботу во второй половине дня или к вечеру.

Народ нервничает. И даже Джон включился в эту бодягу (у него супруга  в воскресенье улетает в Москву, а тут шанс – объявиться вечером 4-го!).  Властей пройдем и 5-го — переживут – главное не попасться на нарушении границы. Только мы с мастером не дергаемся. Запас до Любашкиного отъезда – хороший.

11.20. Потянул слабый ветерок. Подняли геную.  40.32/130.56,8. Остаток топлива – 20 литров. 14.00 40.37,6/130.57.  Ветра нет. Пустили дизель.

16.30. Приборка.  Неожиданный подарок!  Канистра на 40 литров, которую считали пустой – оказалась полной! Залили ее еще в Маниле, привязали к кормовым цистернам, завалили остатками продуктов и вещами.  Иногда, в тоскливые безветренные минуты вспоминали о ней, но я был убежден, что она пустая. Память – система избирательная. Запомнил, что мы увязывали ее в море, перед Филиппинами после слива в расходную  емкость. Увязывали надежно, так почему-то, и стало казаться, что она с тех пор вечно пустая.

18.00.  Ветер с веста – 2 балла, галфинд. Остановили дизель. Скорость 4,5 узла.

20.00.  40.57,9/131.04,8. До траверза Карамзина – 115 миль. Ветер скис. Пустили дизель.

2.29. Финиш!

   4 июля. 00.00. Суббота. Японское море. КК-20(-8).Работает дизель. 41.16,2/131.06,6. До Карамзина по пеленгу 24 гр – 97 миль.

04.00. 42.38,5Э131.2. Наша вахта с Джоном. Гадаем, насколько хватит топлива. В  расходной  цистерне около 25-ти литров.  Это всё.

8.00. 42.01,9/131.17,6.  До Карамзина по пеленгу 29гр – 52 мили.  Ветер с зюйда – 2 балла. Стоп дизель.  Двигатель проработал на винт 12 часов. Ощутимый износ ремня генератора до такой степени, что заряд на аккумуляторы не идет. В общем-то, они заряжены и заряд небольшой идет, но амперметр не улавливает. Топлива не больше, чем на три часа работы.  Всю ночь шли в тумане.

14.15. 42.20,7/131.24,4.  15.30. Туман поднялся.  По пеленгу ноль градусов – острова Римского-Корсакова. Мы дома!  Хотя до Владивостока еще весьма прилично для такого безветрия (25 миль до  Карамзина и там еще 20 миль до гавани академии) – мы уже в Заливе Петра Великого! И на 16 канале переговоры по УКВ всяко нашенские.

16.00. Штиль. Попытался сменить ремень генератора, но Михалыч затеял – За землю! (Святое дело!). Тем более, что капитан сварил отличный супчик. Натёр ремень канифолью и пустил дизель.  Свист. Дело не в ремне. На морде дизеля протечки масла. Какая-то часть его попадает на шкив, а здесь много не надо – ремень начинает проскальзывать, стоит только дать возбуждение на генератор. Да, теперь уж — дотянем! И на грудь — по 170!

17.05. Стоп дизель. Ветер с оста – 2 б. Бейдевинд правого галса.

22.00. Глухой туман. За это время в сумерках прошли вдоль  западного берега острова Рикорда, оставив справа о. Карамзина. Видимость практически нулевая. Шли строго по большому  Магеллану. Лёшка с ним вылез в кокпит и включил плоттер – экран, на котором виден наш курс в виде линии и наше место в виде точки. И Лёшка постоянно давал корректуру курса Джону.

Остров Карамзина на траверзе узнали только по жуткому птичьему гомону – самого, так и не увидели. Я же, время от времени только пускал и останавливал дизель  в зависимости от ветра.  Топлива осталось 5-7 литров – на час работы. И то всё это пойдет в дизель со всяким отстоем, что накапливается в нижней части цистерны – никакой фильтр не поможет. Прошли в Амурский залив – не заметили как.  В тумане разглядели темный сгусток — остров Козлова слева.

Подслушали по УКВ разговор «Ветра» — нашего соседа по стоянке в гавани ДВГМА  и «Александрии» — большой пароходской яхты. Связались  с «Ветром» — те слегка опешили от неожиданности. Раньше 10-го нас не ждут. У них нормальный ветерок с зюйда на 2 балла.

22.30.  Движемся в  Амурским заливе. Справа траверз поселка на острове Попова. Держимся мористее, даже своей Магеллановской черты. Подальше от коварной косы на мысе Низменном (никогда не забуду кошмарный вылет майской ночью,  какого-то лохматого года , на эту мель яхты «Вега» с  моим непосредственным участием. Видимость – ноль. По Магеллану  ложимся на КК-70   — на о.Уши.

Никакого намека на зарево от огней города пока еще не угадывается. Туман.  Справа,  какая-то растянутая цепочка огней. Думаем, что вроде бы – это бухта Бабкина.  Но, что-то уж больно растянуты эти огни по горизонту. Идем дальше, всматриваясь в туманную черноту и через минут пять, вдруг, нас осеняет –  ДА ЭТО ЖЕ ГОРОД!   НАШ ВЛАДИВОСТОК!  Но, до чего же он затемненный – ни освещения домов на Эгершельде, ни привычных цепочек  уличных фонарей, ни всегда яркой, в прошлом,  Спортивной гавани.  Чубайсовские веерные отключения!  (По – ихнему – обесточить всё и Вася не кукуй!).

5 июля 1998 года. 00.00. Воскресенье.  Амурский залив. Траверз острова Уши. Босфор Восточный. КК-70(-9). Туман поднимается.

00.30. Пущен дизель для входа в гавань ДВГМА.

00.50. Входной створ  гавани. Две ракеты в честь окончания перехода.

01.00. Ночь, но, похоже мало, кто спит на яхтах. Со всех сторон – приветствия друзей и знакомых, сирены и туманные горны! На нашем месте кто-то стоит. К удивлению видим, что нас встречает экипаж «Ветра» и их цетус  уже пришвартован. Оказывается, они после нашего разговора по  УКВ снялись и вперед нас пришли специально для нашей встречи. Молодцы, хоть и крутые! Идем носом к стенке между «Ветром» и каким-то мотоботом. Не до маневров. В какой-то момент даю реверс, яхта останавливается, концы приняты, одерживаемся за соседей. Стоп дизель!  Приехали!

За кормой осталось много больше 4000 миль (с учетом наших многочисленных лавировок и дрейфа в штормовом Филиппинском море).  Власти оформили наш приход около 17 часов дня.  Всё это время, с самого утра, наши родные и друзья маялись на берегу.  Ничего не поделаешь. Домой вернулись!

2.30. Эпилог

Прошло  12 с лишним  лет.  Давно уже нет в живых, замечательных совершенно, людей: – капитана яхты «Пульсар» Попова  Валерия Николаевича и нашего незабвенного, фанатично преданного парусам, Прядко Виктора Михайловича.  В этих дневниковых заметках невозможно перечислить весь их вклад  в  успех этого похода и то, чем я обязан, каждому из них, в своей будущей жизни.

О Валерии Николаевиче я уже упоминал в заметках о своей работе парусным мастером на  УПС «Мир», когда узнал о его безвременной кончине. Он и на «Пульсаре», во время этого нашего, совсем непростого перехода, мучился заболеванием ног и в т.ч., чисто по мужской линии, но ни разу, никто от него не слышал малейшего намека на жалобу. Наоборот, его шутки, изготовленные им,  ежедневно, вкуснейшие обеды  и  доброе отношение к каждому из экипажа, способствовали  созданию на яхте особой ауры дружбы. Поэтому поход удался, несмотря на определенные проколы в подготовке.  Думаю, что если бы это было рыкание, пальцы веером  и прочий дирижаблевизм – точно, не дошли бы, никуда.

Впоследствии, я еще некоторое время был у него старшим помощником на «Пульсаре»,  много мы вместе совершили местных походов, в т.ч., снова  через Японское море.  Через несколько лет, когда  я работал на учебном парусном судне «Надежда» парусным мастером – мы снова встретились  и с Поповым В.Н. и с Женей Сафоновым – в период кругосветного плавания.  Они ходили с нами на втором этапе этого плавания – от Санкт-Петербурга, вокруг мыса Горн и до финиша во Владивостоке.

Капитан «Пульсара» был руководителем практики, а Джоник – матросом в палубной команде, несмотря на свой штурманский диплом.  Оба выполнили свою мечту – обойти под парусами вокруг знаменитой точки земли.

Геройский наш Михалыч, с которым, так много связано и по яхтам, и по жизни – также, неожиданно ушел из неё.  Не выдержало сердце. Хотя виду он не показывал, готовился,  как всегда, с друзьями отметить свой день рожденья.  Но, видимо, подточила и недавняя смерть  его любимой Аллочки (рак) и что-то, неведомое нам. Я его запомнил еще молодым (встретились, когда ему было-то,  всего за сорок), абсолютным фанатиком парусного спорта, что невольно передавалось и нам – его друзьям.

Как оказалось, совершив этот поход, мы выполнили  требования спортивной классификации мастеров спорта международного класса. Но, не зная на тот момент, всяких тонкостей, оформили через федерацию парусного спорта края, ходатайство на присвоение званий обычных мастеров. К моему удивлению, через год после похода, вдруг, нам прислали удостоверения и значки мастеров спорта России по парусному спорту.  Все были еще живы… Впереди была Цуруга (99 г.), Майцзуру (2000 г — уже без меня).   И десятки тысяч  моих морских миль под парусами по всему земному шару на винджаммерах  «Надежда» и  «Мир».

Семь футов всем!

В начало

Далее