Вторая половина года

Я постоянно помнил о состоянии двигателя своей машины и думал, как решить эту проблему. В первой половине мая я отогнал машину на станцию для устранения небольшой неисправности и одновременно переговорил с мастером по поводу капитального ремонта двигателя. Мне было сказано, что здесь не принято ремонтировать двигатели с прогоревшими цилиндрами, нет практики применения ремонтных комплектов, как у жигулёвских двигателей, можно только заменить двигатель. И назвал цену, я понял, что в сервисах мне делать нечего.

Я стал искать умельцев, которые бы взялись мне помочь за разумные деньги. Мне повезло, я уже сейчас не помню, кто дал мне телефон этого парня, турка Челу, который работал в сервисе Фольксвагена, а в выходные дни и вечера подрабатывал на арендованном подъёмнике. Главное, что он сделал, это нашёл подходящий подержанный исправный двигатель и поставил мне его. Интересно было наблюдать, как он запускал его после монтажа, сделал он это мастерски. Весь процесс показался мне чем-то похожим на рождение новой жизни. После того, как новый двигатель успешно заработал, я попросил Челу снять диаграмму компрессии цилиндров, которую он неохотно, но снял.

Я заметил, что автомеханики не любят снимать эту диаграмму. Наверное, оттого, что правильная интерпретация результата сложна, а тень на двигатель набросить легко. У этого двигателя абсолютные значения компрессии были у нижнего допустимого значения, но разброс между цилиндрами небольшой. В дальнейшем двигатель был безотказен на высоких скоростях движения и имел неплохие показатели по набору скорости с места. Челу взял за работу 350 марок и за двигатель 700 марок, вроде бы всё кончилось удачно, но если приплюсовать сюда деньги, заплаченные в Бремене, то всё равно получилась круглая сумма.

Тамара к концу мая закончила занятия на языковых курсах и вскоре получила свидетельство. Нас ничего не держало, и мы решили поехать в Питер, чтобы там, в кругу семьи, отметить моё шестидесятилетие и расслабиться. Ещё одной важной целью была необходимость оформления законной трудовой пенсии Перед отъездом устроили стол для семейства Б., чтобы поблагодарить их за помощь в ремонте квартиры.

Семён Б., его жена Татьяна, Тамара за первым праздничным столом.

Второго июня мы собрались у нас. День был тёплый, но грозовые весенние тучи хмуро ходили над городком.

Перед назначенным часом встречи прошёл аномально сильный тёплый ливень с грозой, сопровождаемый порывистым ветром, быстро разогнавший тяжёлые тёмные тучи, унеся их в другое место, хотя вспышки молний были видны ещё долго. Сёма с Татьяной пришли без опоздания, а молодые, Сергей с Анжелой и дочерьми запаздывали, несмотря на то, что жили значительно ближе к нам, чем родители. Сёма начал нервничать, когда молодые пришли, он устроил им форменный разнос на кухне, не стесняясь нашего присутствия. С любой точки зрения это был перебор, и я тогда подумал, что он может быть очень жёстким, хотя по отношению к нам он держался очень дружественно. Сергей огрызался и вёл себя, как человек, которому совершенно неинтересно у нас, и он как бы делает одолжение старшим. Вся эта ситуация была тогда мало понятна, но хорошо запомнилась.

Третьего июня мы благополучно отбыли в Питер, свою машину на время поездки в Питер я поставил в подземном гараже в доме дяди Абрама. В аэропорту Пулково нас встретило молодое семейство в полном составе. Лица ребят были безмятежны, ребёнок в полном порядке, и мы поняли, что будем приняты, как почётные гости, но не более. Трудности первого полугода жизни без нас преодолены, и они уже почувствовали сладкий вкус свободы. В первую же субботу вся семья переместилась на дачный участок, где был накрыт стол по поводу моего шестидесятилетия. Погода была хорошая, тёплая, солнечная, поэтому всё прошло на высшем уровне.

На следующий день, воскресенье, я с ребятами и Тёмой поехали на новый Ладожский канал. Это была наша первая совместная поездка, да ещё с годовалым Тёмой. Я не купался, но мы смогли позагорать и вкусить свежего воздуха. В понедельник я отправился во Фрунзенский собес по поводу назначения мне трудовой пенсии.

Там отстояв очередь и оформив, как положено своё заявление, я узнал, что лицам, покинувшим территорию РФ для постоянного места жительства в другой стране (ПМЖ) трудовая пенсия не положена. Независимо от рабочего стажа, прошлых заслуг и, вообще, ни от чего. Для пущей убедительности заместитель начальника собеса предоставила мне толстенную папку, где я ознакомился с внутриведомственной инструкцией по министерству социального обеспечения. Там чёрным по белому была написана фраза, полностью противоречившая Конституции, запрещающая гражданам, уехавшим за рубеж до назначения пенсии, когда-либо иметь честно заработанную трудовую пенсию.

Это произвело на меня такое ошеломляющее впечатление, что я ушёл из собеса, не догадавшись получить официальный письменный отказ. Позднее я понял, что именно на это и рассчитывала чиновница, которая производила мою психологическую обработку. Из-за отсутствия на руках письменного отказа собеса в момент достижения шестидесятилетия, в последствии, когда оформление пенсий было-таки разрешено (спасибо Починок, скромный ты наш демократ), я потерял свои законные пенсионные выплаты более, чем за два года. Так одно из главных дел, ради которых я приехал в Питер, закончилось провалом. Так я получил подтверждение правильности нашего решения об отъезде.

Что же получилось? За короткий отрезок времени сначала демократы-романтики в 92 году обнулили сбережения советского периода, затем мы, брошенные, кувыркались в бандитском государстве ещё шесть лет и, наконец, в 98-ом году дефолт и снова грабёж сбережений, скопленных непосильным трудом. И, как апофеоз-венец всего отказ в оформлении законной трудовой пенсии, составлявшей тогда около 20 долларов! Тоска!

Тогда я поехал в оставленную мною контору (ОАО «Авангард») посмотреть, как там без меня идут дела, и себя показать. Встретили меня там очень приветливо, тем более что я сбегал в ближайший магазин, купил бутылку коньяка и торт для женщин из группы управления при шефе. Шеф выставил даже баночку красной икры, были сделаны бутербродики для закуски. Попутно я посетил свой бывший отдел и технологический отдел, влип в несколько задушевных разговоров прямо в коридоре, где меня хватали старые знакомые и спрашивали, глядя пристально в глаза, ну как там, жить-то можно?

Потом выпили в кабинете шефа в узком кругу. Надо отметить, что шеф, даже в подпитии, не предъявил мне никаких претензий, хотя я точно знаю, что он хорошо намучился с Пыхтиным, которого он поставил на моё освободившееся место. Вопрос о причинах моего ухода не поднимался и после, правда, я никогда не набирал необходимой кондиции для подобного разговора.

Наша поездка была запланирована таким образом, что у меня обратный билет был на 13 июня, а у Тамары на 01 июля. Поэтому время моего пребывания быстро подходило к концу. Однако дней за пять до отлёта позвонила Гита и сообщила, что я ошибся парковочным местом, поставил машину на чужую платформу, и хозяева подняли шум и грозятся вызвать эвакуатор. Затем, насладившись моим замешательством, в конце разговора, она милостиво сообщила, что как бы разрешила данную проблему, но не уверена, что до конца, и я должен отогнать машину сразу после приезда. Это сообщение, конечно, сильно испортило мне настроение в последние дни нахождения в Питере. В те дни мне, не имевшему опыта, всё это казалось очень серьёзным. Я не верю, что Гита не понимала, что портит мне отпуск, однако с удовольствием сделала это, не жалея собственных денег на звонок в Питер. Для «хорошего» дела даже этого не жалко. Это был штрих к нашим отношениям, но очень характерный.

В субботу 11-ого перед моим вылетом ребята устроили экскурсию на Дворцовую набережную с катанием по Неве на теплоходе и вечером «отвальную». Тёму они впервые вывезли в центр города. Саша расхрабрилась в присутствии мамы и позволила совершить с ребёнком такое далёкое путешествие. Надо сказать, что он вёл себя очень хорошо, несмотря на шум теплоходного двигателя и сильный свежий невский ветер на палубе. Никаких хныканий, капризов, настоящий мужичок.

13-ого числа, оставив Тому в Питере, я вылетел во Франкфурт. В аэропорту меня не встретили, но Сёма приехал. В городе я без всяких заморочек и последствий забрал машину и отогнал её на стоянку перед домом. Начались обычные дела. Привезли заказанный шкаф для спального гарнитура, и я его собрал, отремонтировал половое покрытие в спальне. После этого удалось разместить мои и Томины носильные вещи и избавиться от уродливой дешёвой металлической вешалки, занимавшей много места в гостиной. Продолжилась переписка по поводу разных компенсаций, которые тогда ещё выплачивались при первичном обустройстве в новой квартире. Вечерами созванивался с Томой, слушал её рассказы и отчитывался о проделанной работе. Мои доклады внимательно выслушивались, делались замечания и комментарии.

Первого июля Тамара вернулась с аэрогрилем, который был подарен нам ребятами для приготовления здоровой пищи. В июле я закончил вторую ступень изучения немецкого языка в городской профессиональной школе, получил разрешение на сдачу практического экзамена по вождению. Мы оформили заказ на доработку нашей кухонной мебели», т.к. не смогли найти подходящего готового комплекта в магазинах.

В конце июля приехал представитель фирмы и оформил договор на общую сумму около 3700 марок. Как мы переварили такую сумму? Сказалась наша неопытность и плохое знание немецкого языка, пришлось только скрипнуть зубами. К чести фирмы надо отметить быстроту, с которой была выполнена работа, и высокое качество применённых материалов.

13 июля мы скромно отметили годовщину нашей свадьбы. Вскоре последовала просьба Татьяны о займе у нас значительной суммы для её поездки в Ригу, где у них оказался в частной собственности жилой дом, требующий немалых затрат на обслуживание и ремонт. Стала ясна причина необычайно резкого сближения их с нами. Семён является дальним родственником Тамары, с которым Тамара никогда не общалась в прошлой жизни. Здесь же буквально через месяц после нашего приезда, почти без разведки  предложили нам тёплые приятельские отношения, что крайне нехарактерно для здешней эмигрантской среды. Эти отношения педалировались ими вплоть до июля, вызывая естественный вопрос, чем всё это вызвано? Теперь мы получили однозначный ответ. Было ясно, что заём этот далеко не последний, обязательно последуют другие.

Б-ы почувствовали, что у нас за душой имеются кое-какие деньги, недаром Татьяна длительное время звонила Тамаре каждый вечер и обсуждала детали необходимых приобретений для нашей квартиры. За пару лет до нас они прошли уже подобный путь обживания новой квартиры и, конечно, представляли, каких средств всё это стоит, если не добывается на свалках. Параллельно с нами обставлялась только что полученная четырёхкомнатная квартира семьи их дочери, и деньги требовались постоянно. Это, кстати, объясняет, по моему мнению, негативное отношение к нам их зятя Сергея, который расценивал нас, как своих конкурентов, отвлекающих внимание родителей. Однако у Сёмы, как я думаю, был замысел по нашему использованию, который должен был окупить затраты, сделанные за прошедшие полгода. Поэтому наш отказ в займе грянул для Семёна, как гром среди ясного неба и вызвал его абсолютно жёсткую реакцию.

Б-ы сразу и навсегда прервали с нами всякие взаимоотношения. Вся семья Б. полностью перестала с нами общаться. Никакие нормальные человеческие связи не могли бы так внезапно закончиться после знаков внимания, которые семья Б. многократно демонстрировала нам до того. Безусловно была бы обида, сопровождаемая выяснениями отношений, охлаждением и т.п. Последний момент нашего общения состоял в том, что я свёз Татьяну с её неподъёмными чемоданами в аэропорт для поездки в Ригу. В дальнейшем больше мы её не видели, телефон сразу остыл.

Тамара в течение последующих двух или трёх месяцев пыталась как-то объясниться с Татьяной, но ничего не вышло. Контакт с этой семьёй был прерван навсегда. Мы могли бы общаться с ними и оказывать материальную поддержку на своих условиях, что для них было неприемлемо. После этого неприятного для нас события я окончательно убедился, что вне близких родственных связей здесь не могут существовать нормальные приятельские отношения, всё держится только на расчёте и материальной выгоде. Это был первый (но не последний) очень сильный удар по нашим постсоветским представлениям и привычкам.

В июле начались уроки практического вождения в автошколе, которые были весьма недешёвыми, и я уже не знал, как сдержать наши неподъёмные расходы.

В этот момент, как в хорошей пьесе, объявились Сеня и Нина из Израиля с известием о том, что они едут к нам, билеты у них на руках на 24 июля со сроком пребывания три недели.

Нина и Сеня Гуревичи. В детстве у Тамары были очень близкие отношения с семьёй сестры её мамы Баси Иосифовны. Там росла девочка Нина, которая была старше Томы более чем на десять лет. Бася Иосифовна была замужем за партийным деятелем районного масштаба, который помог родителям Тамары получить жильё в Питере после возвращения их из эвакуации. Девочки были совсем разные не только по возрасту. Нина, томная красавица-пышка невысокого роста, с ранней молодости имела массу поклонников. Одним из самых настойчивых оказался Сеня, который после длительного процесса самоотверженного ухаживания получил согласие на свадьбу.

Тамара росла стройной тоненькой спортивной девочкой с совершенно иными интересами. Вскоре, когда Нина устроилась на работу в библиотеку Дома офицеров, вокруг неё образовалась оболочка из подруг, пользующихся дефицитной литературой и партнёров Сени по преферансу. По этой причине Нина с Сеней долгие годы были далеки от жизни Тамары и её забот. Впервые я познакомился с ними в 1992-1993 годах, когда они вспомнили о нас и начали приглашать на семейные праздники в свою квартиру на Московском проспекте в громоздком «сталинском» доме.

Вскоре стало ясно, что Гуревичи серьёзно думают о переезде в Израиль. Оказалось, что многие подруги Нины уже уехали туда и в своих письмах описывали райские кущи. В 1993 году Сеня поехал в Израиль на рекогносцировку. Там он был принят по первому разряду, в составе культурной программы, в том числе был Египет, где он осмотрел Пирамиды, которые произвели на него ошеломляющее впечатление. Вообще, Сеня впал в такой восторг от всего, что уже не могло быть сомнений, что их отъезд обязательно состоится. В таком ключе наши встречи продолжились до 1994 года, подогревая интерес и у нас к жизни «за бугром». В 1994 году Гуревичи, продав квартиру, отбыли в Израиль.

Проблему перевода крупной суммы денег в инвалюте в Израиль по их просьбе решила Тамара. Забегая вперёд, следует отметить, что Тамара помогла решить ещё одну очень важную и сложную проблему Гуревичей. У них был сын, с которым они много лет не поддерживали никаких отношений. Это была тёмная история, о которой я знаю очень мало.

В подпитии Сеня называл сына сволочью и тоскливо умолкал, глядя куда-то вдаль. Много лет назад я один раз видел очень красивого мальчика рядом с Ниной в Лисьем Носу, где была собственная дача родителей Нины. Затем мальчик исчез навсегда. После его неудачного брака с некоей женщиной, которая через несколько лет умерла от алкоголизма и наркомании, остался несчастный мальчик, их внук. Уезжая в Израиль, Нина не определила его местонахождение и ничего не сделала для облегчения его судьбы. Всё это тяжёлым камнем висело у них на душе, мы узнали это, когда были в Ашкелоне в 1996 году после обильного возлияния по русскому обычаю.

Тамара прониклась этой историей, и после возвращения в Питер начала поиски мальчика по всем возможным каналам с привлечением работников Сохнута. Эта работа увенчалась полным успехом, и мальчик был найден в одном из детских домов города в жалком состоянии. Сохнут имеет право затребовать, оформить и оплатить выезд любого нуждающегося еврея на историческую родину, что и было сделано применительно к этому сироте. Так внук Гуревичей оказался в Израиле, был помещён в местный детдом в цивилизованные условия, Нина с Сеней с тех пор опекали его. Я не помню изъявлений какой либо благодарности Тамаре от Гуревичей за эту помощь. Мне кажется, что они первоначально переносили свою ненависть к сыну на внука, но с течением времени негатив выветрился, и подросший внук стал светом в окошке этих одиноких людей.

К 1999 году им обоим было за семьдесят лет, постаревшие подруги Нины разъехались по родственникам в разные страны. Гуревичи оказались одни в африканской жаркой стране, и Сеня сразу, как только узнал о нашем отъезде в Германию, задумал устроить большой круиз по Европе, чтобы развлечь Нину, избрав местом базирования нас. Он начал нам названивать и писать письма с декабря 1998 года.

К июлю 1999 года у меня была пачка писем и привычка ежемесячно разговаривать с ним по телефону. Как только он узнал, что мы определились с жильём и в основном обставили квартиру, он немедленно заказал авиабилеты. И 24 июля Гуревичи появились с трёхнедельным визитом, но это совпало со страстным желанием Тамары отвлечься от грустных моментов нашего существования в Германии и заполучить для общения, дефицит которого был неимоверно высок, родственную душу в прямом и переносном смысле. В этом контексте задумка Сени её очень устраивала.

Другое дело, были ли мы готовы принять наших гостей, весьма охочих до впечатлений и приключений? На этот вопрос можно ответить только отрицательно. Достаточно сказать, что я ездил больше полугода по Германии на не поставленной на учёт машине с российскими номерами и с российскими национальными правами. Это означало, что я ездил без обязательной автостраховки, грубо попирая немецкие законы. В случае какого-либо происшествия на дороге, все расходы падали бы на нас, а случайная встреча с полицией сулила большие неприятности.

Наши гости не понимали серьёзности положения и требовали зрелищ. Была ещё одна трудность, которую мне пришлось преодолевать за счёт напряжения всех своих способностей. В те времена не существовало доступных навигаторов и мне приходилось маршруты составлять по автоатласу, а затем заучивать наизусть названия населённых пунктов в зоне изменений направлений движения, номера автобанов и пр. информацию. Хорошо ещё, что мы весной съездили в Люксембург и Страсбург, когда я внимательно следил за дорогой и запоминал всё, что видел, поэтому я немного представлял себе окрестности Франкфурта и дороги в юго-восточной части Германии. Но хватит о грустном.

Мы встретили Гуревичей в аэропорту Франкфурта и я привёз на квартиру, т.к. они даже не пытались устраиваться в гостиницу. Вот мы уже на нашей кухне обсуждаем маршруты предстоящих путешествий. Сеня не скрывает своего желания осмотреть как можно больше в Германии и Европе, он просто рвётся в бой, как старый конь, услышавший звук походной трубы.

Мы устроили их в гостиной (больше негде), и так как солнце приходило в лоджию рано, Сеня вставал чуть ли не в шесть утра. Мы ещё мирно спали, а он делал зарядку, потом сидел на свежем воздухе и читал прессу, которую я ему заготавливал. К восьми часам утра он уже изнемогал от нетерпения узнать, каков план очередного дня их отпуска. Это было моей постоянной головной болью. Относительная передышка наступала только тогда, когда они уезжали в купленные с нашей помощью туры в Бенилюкс (3 дня) и Париж (3 дня).

На крыше универмага «Кауфхоф»

Тамара тоже не хотела отставать в получении впечатлений, поэтому мы осуществили экскурсию по Рейну, когда Гуревичи были в Париже. Если бы мы понимали тогда всю опасность наших автомобильных вояжей, то Гуревичи, конечно, увидели бы намного меньше, однако я не уверен, что Сеня оценил наши старания. Первое, что было сделано, это экскурс по Франкфурту, в котором в те времена ещё можно было найти места бесплатной парковки. Мы обошли и показали все памятные места в центре города, которые были нам известны: ратушную площадь «Рёмер», старый оперный театр, смотровую площадку на крыше универмаге «Кауфхоф», где я сделал традиционный снимок.

Нина уже тогда ходила не очень хорошо, поэтому программу пришлось сократить к неудовольствию Сени. Я подготовил небольшую лекцию о городе. Это было трудно, интернета не было, в городскую библиотеку я ещё не был записан, пользовался проспектами, которые лежали в информационном центре.

Франкфурт — город, по численности населения — крупнейший в федеральной земле Гессен и пятый в стране после Берлина, Гамбурга, Мюнхена и Кёльна. Первое упоминание о Франкфурте относится к 794 году, затем он был столицей Восточно-Франкского королевства (до начала 10 в.). С 1152 года это место избрания германских королей, а затем императоров «Священной Римской империи», с 1562 года место коронации. В 1372—1806 г.г. вольный имперский город, в 1806—13 г.г. в составе Рейнского союза, в 1815—66 г.г. вольный город Германского союза и место заседаний его союзного сейма. В 1866 вошёл в состав Пруссии. С конца 19 в. крупный промышленный центр Германии, с 1949 в составе ФРГ. Старый город (с многочисленными памятниками средневекового зодчества) был почти полностью разрушен в 1943—45 г.г. (преимущественно в результате англо-американских бомбардировок). В 1950—60-е гг. возведены новые жилые кварталы с обширными зелёными зонами (в основном, архитектор Х. Хеннинг), многочисленные высотные здания, проложены широкие проспекты.

Среди реставрированных исторических построек — романский пфальц (укрепленная княжеская резиденция) Цаальхоф (12 в.), готический собор Санкт-Бартоломеус (около 1250 — 16 в.), «Рёмер» (ратуша и 7 отдельных зданий, 15—18 вв.), «Каменный дом» (с 1464), «Соляной дом» (около 1600).                                                                                       Рёмерплац. Главные архитектурные достопримечательности города находятся в районе Ремерплатц ( Римской площади). Такое название она получила от одного из зданий (центрального из трех рядом стоящих) — в нем в старину останавливались на ночлег итальянские купцы. Эта самая красивая в городе площадь является уникальной, так как 95 % города было разрушено, и лишь она позволяет составить представление о том, каким был старый Франкфурт. Кроме фахверковых домов здесь расположена ратуша с тремя великолепными готическими фасадами, украшенными статуями императоров Фридриха Барбароссы, Карла IV, Максимилиана II и Людвига II. В центре площади стоит статуя богини правосудия, ставшая символом Франкфурта. Чуть дальше находится церковь св. Николая, которая играла важную роль в религиозной и общественной жизни города. В угловом доме площади, который называется «Большой ангел», в XVII веке был основан первый франкфуртский банк.                                                                                                  

Императорский собор святого Варфоломея. Это, несомненно, самый значительный исторический памятник центра Франкфурта, основанный в IX веке, отреставрирован в 1994 году, когда праздновалось 1200-летие города. Собор — уникальный памятник немецкой истории. Здесь избирали германских императоров по законам Золотой буллы, здесь же происходило их коронование в 1562—1792 гг. В интерьере выделяется резьба по дереву на алтарях. Высота собора 80 м.

Церковь святого Павла. Строилась с 1789 по 1833 на месте снесённой в 1786 г. средневековой церкви и до 1944 г. являлась главной лютеранской церковью Франкфурта. В церкви Святого Павла с 1848 по 1849 годы заседали делегаты первого германского парламента — Франкфуртского национального собрания. После бомбёжки 18 марта 1944 г. церковь сгорела. После войны она была восстановлена. В день сотой годовщины Франкфуртского национального собрания 18 мая 1948 г. церковь Паульскирхе была открыта под названием  «Дом всех немцев ( Haus aller Deutscher)». С этого момента она стала национальным памятником и используется главным образом для общественных мероприятий.

Старая Опера, Alte Operа — главный концертный зал и старый дом оперы. Здание было открыто в 1880 году. Построено по проекту берлинского архитектора Луисом и профинансировано гражданами Франкфурта. На открытии среди приглашенных гостей был кайзер Германии Wilhelm I. Граждане Франкфурта, которые финансировали стройку (первоначально проектная  стоимость была два миллиона марок), были настроены довольно скептически. Надпись на фронтоне здания «Dem Wahren, Schönen, Guten «, («К правде, красоте, добру») франкфуртский поэт Адольф Столтз, срифмовал на диалекте: «Правде, красоте, добру население должно кровь свою».         ( Dem Wahre, Scheene, Gute, die Berjerschaft muß blute). Alte Oper была почти полностью разрушена при бомбежке в 1944 году, и городские чиновники планировали построить современное офисное здание вместо развалин. Министр экономики того времени Rudi Arndt заработал прозвище «Dynamit-Rudi», когда  предложил взорвать «самую красивую руину Германии», используя «немножко динамита». Позже Arndt отрицал, что сказал это серьезно. После 1953 года по инициативе граждан было собрано 15 миллионов DM в фонд реконструкции. В конечном счете после затрат приблизительно в 160 миллионов DM, Дом оперы был повторно открыт 28 августа 1981года  под звуки симфонии Густава Малера N 8 » Симфония тысяч». Сегодня Alte Operа состоит из: Большого Зала для аудитории в 2 500 человек, Моцарт- зала с 700 местами, малых зал, используемых для переговоров. Поскольку новый Дом Оперы был уже построен в 1951году, восстановленную Alte Operа предназначили для использования как концертный зал. Сегодня она регулярно принимает гостей с концертами и театральными пьесами.

К северу от исторического центра Франкфурта расположены Биржа и Башня Эшенхайм — один из элементов крепостной стены XV века.                                                            

Штеделевский художественный институт или просто «Штедель», названный так по имени основателя Иоганна Фридриха Штеделя, — одно их крупнейших художественных собраний Германии. Предназначение художественного института — публичная галерея и школа искусств. В 1878 году появилось новое здание музейного комплекса на набережной Шаумайнкай (называемой иногда Музейной набережной) в стиле грюндерства. Сильно пострадавший во время войны музей был отстроен заново по проекту франкфуртского архитектора Йоханнеса Крана в 1966 году. Помещения художественного института были расширены в 1990 г. за счёт строения на Хольбайнштрассе по проекту Густава Пайхля, которое используется для размещения фондов искусства XX в. и специализированных выставок. В музее находятся 2 700 картин (600 из которых в действующей экспозиции) и 600 скульптур, собрание графики составляет около ста тысяч работ. Там представлена европейская живопись всех направлений, начиная с XIV века, в т. ч. уникальная коллекция итальянской живописи XIV века. Современное искусство представлено работами художников групп «Синий всадник» и «Мост», а также Джакометти, Тапиеса и др.                                                                                                                                       Немецкий музей архитектуры расположен в пятиэтажном здании, два этажа которого построены по методу «дома в доме». Здесь всесторонне представлена история и современность германской архитектуры.

Один из самых популярных музеев города - Немецкий музей киноискусства. В музее излагается история киноискусства на протяжении всего периода его существования. В залах регулярно демонстрируют фильмы, в том числе самые первые. В музее также есть видеотека и хороший книжный магазин.

Один из популярных музеев Франкфурта - Музей Естествознания Зенкенберга. Здесь 400 тысяч экспонатов, среди которых карликовый слон из Сицилии, древняя лошадь из Мессели, скелеты динозавра, птеранодона, трицератопса.                                                        

Zaalhof – королевская резиденция с пенсионной башней, бывшей таможней, стоит у Майна. Это старейшее здание в старом городе. Вначале император Конрад III Гогенштауфен  построил замок в 12-ом веке, от него сохранились остатки романской часовни Богоматери. В конце 13-го века здание перешло во владение королевской знати и потеряло статус имперского замка. С 1333 года перешло в собственность патриция Якоба Кноблауха, в конце 17-го века стало городской собственностью. Служило в качестве выставочного зала голландских суконщиков на ярмарках Франкфурта.

Далее следуют многочисленные перестройки, в том числе, пристройка таможенного дома с башней (1454-1456), барочного Bernusbau (1715-1717), а в 1840-1842 годах в романском стиле пристроен Burnitzbau. После разрушения  в 1944 году эти строения были восстановлены. В начале 1970- ых годов к ним было пристроено бетонное здание Исторического музея.

Нину с Сеней подробности особенно не интересовали, им подавай количество, и вот мы уже в Ханау. Это сравнительно небольшой интересный во многих отношениях городок я не стану здесь подробно описывать, приведу только его забавный красивый герб и фото памятника братьев Гримм.

Памятник братьям Гримм в Ханау

В первое лето нашей жизни в Германии мы очень хотели найти хорошее озеро, чтобы ездить туда на выходные купаться. Карта показывала под Ханау скопление довольно крупных водоёмов, поэтому мы несколько раз ездили в эти места для разведки пляжей. Большинство озёр оказались по тем или иным причинам закрытыми. Вокруг некоторых простирались заборы стационарных туристических обществ (ферайнов), в которые надо было вступать, покупать участок и оборудовать своё место отдыха, другие были совсем не оборудованы и снабжены табличками с запретом купания. Было только одно общедоступное, но платное озеро, куда мы пару раз наведались.

Вблизи мы наткнулись на большую американскую военную базу, а вскоре узнали, что многие из этих водоёмов своим появлением обязаны атомной электростанции и плутониевому заводу, которые были уже закрыты, но всё же это нас не обрадовало, и мы перестали туда ездить.

Но вернёмся к визиту Нины с Сеней. Следующим городом, который мы наметили к исследованию, был Вормс. У нас был свой интерес, надо было изучить дороги в окрестностях этого города, чтобы в дальнейшем общаться с Богдановыми, которые к этому времени уже получили направление на размещение в городке Майен недалеко от Вормса.

Вормс, город окружного подчинения на территории федеральной земли Рейнланд-Пфальц. До V в. находился под властью римлян, а потом стал центром Бургундского королевства; его имя постоянно встречается в немецких героических сагах. Получил всемирную известность благодаря средневековому эпосу «Песнь о Нибелунгах». Мы обошли значительную часть представляющих интерес объектов. На фото Тамара и Нина запечатлены на фоне памятника Мартину Лютеру, здесь он проповедовал новую веру.

На меня произвёл большое впечатление памятник немцам, погибшим в двух мировых войнах, однако это впечатление было тяжёлое, т.к. от него веяло тяжёлым духом тевтонского милитаризма.

Тамара и Нина у мемориала Мартину Лютеру

Памятник немцам, погибшим в двух мировых войнах

Когда стоишь рядом, становится ясно, что эта нация ничего не забывает и не прощает. Мы видели подобные памятники в разных частях Германии, например, памятник в крепости Кобленца и др., все они мрачны и крепко отдают тевтонским духом. Через несколько дней после посещения Вормса, поездки наших гостей в Бенилюкс и перед их поездкой в Париж мы снова обнаружили в 8 ч. 30 м. утра Сеню в полной боевой форме в нашей лоджии (это было воскресение), и поняли, что отсидеться дома нам не удастся. После короткого обсуждения было принято решение ехать в Дармштадт.

Дармштадт

День выдался жарким и солнечным, мы высадились близко к центру города. О Дармштадте в те времена я практически ничего не знал, не успел ещё собрать хоть какую-то информацию, спасало только то, что мы уже ездили туда один раз, как бы на разведку, и гуляли по центру. Вот эти места мы показывали своим гостям – энтузиастам экскурсий. В центре города после осмотра замка герцога, женщины быстро устали, но Сеня был неумолим, он шёл, как танк, и только рубашка быстро потемнела у него под рюкзаком. Я обратил на это внимание, когда он снял его, чтобы достать воду и бутерброды.

Мы прошли всю пешеходную зону, осмотрели огромную стелу, поставленную в честь Великой герцогини Алисы, английской принцессы, впоследствии ставшей матерью русской царицы Александры Фёдоровны, супруги последнего царя из династии Романовых Николая второго. В конце главной улицы пешеходной зоны привлекла внимание оригинальная церковь, сооруженная в честь Гросгерцога Людвига I. Далее осмотрели улицы, примыкающие к пешеходной зоне.

Магазины были закрыты, т.к. мы гуляли в воскресение, и только этим я могу объяснить согласие наших женщин вернуться домой, чтобы отметить приближающуюся дату отбытия наших любознательных гостей на родину. Перед описанными событиями 7-9 августа Нина с Сеней побывали на автобусной экскурсии в Париже. Тома же, проникшись необыкновенной активностью гостей, не захотела оставаться в опустевшем доме и потребовала «ответ Чемберлену», который выразился в нашей поездке «по романтическому Рейну».

«Романтический Рейн» – так называется участок среднего течения Рейна длиной 100 км, от Майнца до Кобленца, который целиком находится под охраной ЮНЕСКО, за небывалую, невиданную более нигде в мире концентрацию замков. Здесь главная река Германии прорезала узкую долину через Рейнские сланцевые горы, и нет ни одного замка, островка или скалы, с которыми не была бы связана старинная легенда. Некоторые замки сегодня – живописные руины, некоторые перестроены, отреставрированы и используются как рестораны и отели. Полностью сохранился только замок Марксбург.

Рюдесхайм – ключ к романтической долине Среднего Рейна. Старинный культурный ландшафт Рейнгау богат сокровищами природы и истории, которые возникли в эпоху римского владычества. Романтика рейнских пейзажей, старинные дворцы и замки, великолепные вина, в первую очередь, рислинг и шпетбургундер, и знаменитое гостеприимство и общительность – вот составляющие, из которых складывается неповторимая атмосфера Рюдесхайма. Самое дорогое вино – айсвайн (ледяное вино) – изготавливается из винограда, который собирается после заморозков.

Постоянные экспозиции  музеев знакомят с подробностями истории города, некоторые из них посвящены отдельным ее темам, так в информационном центре Асбах, на родине немецких виноградных дистиллятов, можно узнать о методах традиционной выгонки спирта в Германии. Наиболее значимыми достопримечательностями являются такие исторические постройки, как фахверковое здание Клункхардсгоф, Орлиная башня, тысячелетний замок Бремзербург, замок Бозенбург, развалины замка Эренфельс. В красивом фахверковом здании Брёмзерхоф (1542) размещён «Механический музыкальный кабинет Зигфрида» (первый немецкий музей механических музыкальных инструментов ХYIII-ХХ вв.). Коллекция содержит самые различные самоиграющие инструменты – от небольших часов с музыкой до огромного концертного пиано-оркестриона. Можно ознакомиться с экспозицией Музея средневековых пыток, Музея вина.

Асбахская винодельня – место зарождения немецкого бренди, излюбленное место дегустаций и экскурсий. На вершине горы Нидервальд над Рейном в 1877-1883 гг. установлен гигантский памятник – Нидервальдденкмаль высотой 37,6 м, посвященный победе во Франко-Прусской войне 1870-1871 г.г. Он символизирует восстановление Германской империи и возведен, в основном, на народные пожертвования. Поездка на подвесной канатной дороге к памятнику – один из интересных моментов пребывания в Рюдесхайме. Открывается чудесная панорама старой части города Рюдесхайма и серебристого Рейна с его зеленеющими островками. В городе много маленьких винных погребков. Это черные от плесени помещения, построенные несколько столетий назад. Чем чернее подвал, тем он дороже. Когда строится новый винный погреб, из старого специально берут плесень «на развод».

Дроссельгассе – самая знаменитая улица Германии. Она очень узкая – 3 метра шириной, а длиной всего 144 метра. После войны хозяин винного погребка на Дроссельгассе (что в переводе с немецкого означает «переулок Дроздов») в Рюдесхайме сочинил песню о том, что на их улице всегда праздник: музыка, танцы, вино – словом, веселый отдых. В припеве приглашались все на Дроссельгассе, чтобы убедиться самим. Предприниматель записал песню на пластинки и разослал по всем радиостанциям страны. И на веселую улицу устремились люди, желавшие праздника. С тех пор этот маленький переулок вмещает в себя тысячи туристов. Уникальный мягкий климат и защищенность местности благодаря горному хребту Таунус делают этот регион маленькой Бургундией на Рейне.

Лорелей – скала на восточном берегу Рейна, близ городов Санкт-Гоарсхаузен и Санкт Гоар. Расположена в самой узкой части реки в 90 км от Франкфурта-на-Майне. Сильное течение и скалистый берег в свое время приводили к тому, что здесь разбивались множество судов. По легенде Лорелея – это также имя одной из Дев Рейна, которые прекрасным пением заманивали мореплавателей на скалы, как сирены в древнегреческой мифологии. Интересно, что на утесе, где, согласно легендам, любила сидеть Лорелея, стоит скульптура из белого мрамора, которая была преподнесена близлежащему городу Гоарсхаузену одной из княжен Юсуповых. Скульптура, изготовлена по заказу русской княжны еще до русской революции итальянским скульптором. Привожу стихотворение Генриха Гейне «Лорелея» в переводе А. Блока :

Не знаю, что значит такое,
Что скорбью я смущен;
Давно не дает покою
Мне сказка старых времен.

Прохладой сумерки веют,
И Рейна тих простор;
В вечерних лучах алеют
Вершины далеких гор.

Над страшной высотою
Девушка дивной красы
Одеждой горит золотою,
Играет златом косы.

Златым убирает гребнем.
И песню поёт она:
В её чудесном пенье
Тревога затаена.

Пловца на лодочке малой
Дикой тоской полонит;
Забывая подводные скалы,
Он только наверх глядит.

Пловец и лодочка, знаю,
Погибнут среди зыбей;
И всякий так погибает
От песен Лорелей.

Замок Марксбург стоит на горе высотой 160 метров у города Браубах и является единственным замком среднего Рейна, который сохранил первоначальный архитектурный замысел. С 2002 года замок вошёл в фонд всемирного наследия ЮНЕСКО. Есть документальные подтверждения того, что в 1231 году у ручья Брау граф Эберхард из династии фон Катценелнбоген поставил укреплённый лагерь для своей дружины. Резиденция семьи была в это время в замке Рейнфелс вблизи Санкт Гоара. Граф Иоган II (ум. 1357 году) расширил сооружение и перестроил его в готическом стиле, заложив фундамент его сегодняшней конфигурации. Его сын Дитер VIII продолжил строительство, которое завершилось лишь в пятнадцатом веке при Иогане IV (ум. 1444 году). Этот правитель сделал это крепостное сооружение пригодным для жилья при сохранении его защитных крепостных функций.

До конца правления династии Катценелнбоген замок назывался Браубах, где в 1437 году была основана церковь Св. Маркуса, поэтому в 16 веке возникло и закрепилось за этим местом название замок Макуса, а затем Марксбург. В 1479 году прервалась династия графов Катценелнбоген, и замок перешёл в собственность ландграфов Гессенских. Ландграф Гессен-Рейнфелский Филипп Молодой определил Браубах, как место содержания вдов прервавшейся династии. Вскоре замок Максбург перестал удовлетворять повысившимся требованиям к привилегированным жилым помещениям и с 1568 по 1571 годы в южной части Браубаха был построен замок Филиппсбург, который стал резиденцией ландграфа Иогана Спорного (1643-1651 гг.). Замок Марксбург сохранял статус крепости вплоть до наполеоновских воин, а затем служил для размещения инвалидов и как государственная тюрьма. Следы тюремных камер были удалены лишь в 1901 году, когда в замковой капелле ещё сохранялись настенные надписи, сделанные содержавшимся здесь Меттернихом. В 1900 году Немецкое объединение замков (НОЗ) по инициативе тайного советника профессора Бодо Эбхарта и при согласии императора (и короля Пруссии) Вильгельма II прибрело замок по символической цене 1000 золотых марок (10000 евро) у Пруссии. В последующие годы НОЗ проводил реставрационные работы и поддерживал хорошее состояние замка, как объекта позднего средневековья. Однако в марте 1945 года замку был нанесён большой ущерб при обстреле его американцами с противоположного берега Рейна.

Я привёл здесь необходимую информацию об исторических объектах, которые мы увидели во время нашей экскурсии по Рейну. Началась она с посещения замка Марксбург, который осмотрели снаружи и изнутри. Снаружи, это великолепные виды на Рейн с обзорных площадок у стен замка. Затем мы прошли по внутренним помещениям, которые были интересны и произвели впечатление хорошо и достоверно сохранённых, особенно орудийная веранда, рыцарский зал, спальня, туалеты типа «очко» и многие другие помещения.

Тамара у памятника Лорелей

Затем нас отвезли к утёсу Лорелей у города Сант Гоарсхаузен. На фото Тамара у памятника Лорелей, подарка княжны Юсуповой (в немецких источниках не подтверждается), а фото сделано на набережной Рейна у Сент Гоарсхаузена на фоне замка Райнфалс. Далее мы плыли на теплоходе по Рейну до Рюдесхайма, где провели остаток дня. Сначала была экскурсия по набережной, затем вышли на Дроссельгассе и там разбежались по магазинчикам и подвалам.

Везде огромное количество различных сортов немецких вин, однако явно завышенной стоимости. Почти везде продаётся айсвайн, но по цене 20-30 марок за бутылку. Пройдя Дроссельгассе, быстро нашли центр города и подъёмник к памятнику. Поднялись на смотровую площадку, осмотрели окрестности и сам памятник. Быстро подошло время сбора у автобуса, мы порядком устали, т.к. маршрут был насыщенный и информации, как всегда, слишком много, чтобы её можно было сразу переварить.

Глубоким вечером вернулись домой, а на следующий день возвратились Нина с Сеней из поездки в Париж. После поездки в Париж Сеня немного угомонился, перестал «гнать картину», они начали готовиться в обратный путь.

Это были первые наши гости в Германии, и мы, полные идеализма, старались, как могли. Надо ли отметить здесь, что старания наши никогда не были адекватно возмещены? После отъезда Сеня сразу как-то пропал, сначала не было его звонков 2-3 месяца, затем раз в полгода и, наконец, только ко дню рождения Тамары. Письма исчезли вовсе.

Началась обычная жизнь с попытками решить множество бытовых вопросов. Для меня в это время главным было получить немецкие права и официально зарегистрировать машину, получив немецкие номерные знаки. Отношения с Сёмой и Татьяной к этому времени были в глубоком кризисе. Проявился во всей красе специфический характер Сёмы. Этого мало, они подбросили о нас негативную информацию всем, кому могли.

Оставшиеся работы по квартире мне пришлось доделывать самостоятельно, началась интенсивная практическая езда в автошколе, которая давалась непросто, несмотря на мой большой водительский стаж. Здесь задачей было освоить все тонкости за минимальное количество часов, т.к. всё это стоило больших денег. Тамара долго не могла смириться с обструкцией Борухиных, звонила Татьяне, пытаясь выяснить причины прекращения столь многообещавшей дружбы, но ничего не добилась. Стало ясно, что отношения были неискренними, за ними стояли определённые стратегические расчёты.

В сентябре я занимался ремонтом кухни, мы купили воздуходувку, микровелку, телевизор для кухни, нормальный холодильник (до этого у нас был маленький, полученный по социальной помощи), стиральную машину. Надо было смонтировать электропитание, подводку антенного кабеля к телевизору на кухне и в спальне по постоянной схеме, подключить стиральную машину.

Параллельно я самостоятельно ездил по городу, изучая особенности немецкой организации дорожного движения. Эта интенсивная езда обеспечила мне допуск к экзамену на немецкие права. Экзамен был назначен на шестое октября, однако что-то не сложилось, и он был перенесён на 26-ое октября. Параллельно я вёл переговоры и оплачивал работы: с Челалом по обслуживанию машины, страховщиком Павлом Вайнштейном по поводу обязательного страхования машины. К этому времени относится начало нашего знакомства с Фимой Глазковым (бывший инженер из Харькова), который совершенно бескорыстно (единственный случай) помог мне решить вопрос с регистрацией машины и получением немецких номеров.

Это открыло путь к обязательной страховке и прекращению очень утомительного в моральном плане состояния, когда каждый день думаешь, что говорить немецкой полиции, если случится такая встреча. 26-ого октября я благополучно сдал экзамен и получил немецкие права. Я почувствовал, такое облегчение, как будто гора с плеч свалилась, а через небольшой промежуток времени зарегистрировал свою машину. Регистрация прошла очень гладко, немцы практически не интересовались её историей, не спрашивали, когда была пересечена граница, и что она делала в Германии целый год без регистрации. Эти вопросы очень беспокоили меня и Фиму, который пошёл со мной в отдел регистрации для поддержки, как переводчик.

Так к первой годовщине нашего ПМЖ я стал законным немецким водителем на законном транспортном средстве. Страховка началась с ноября и была очень выгодна в смысле размера страхового взноса, т.к. мне был полностью зачтён мой российский стаж вождения. Фима недоумевал, как мне это удалось сделать с помощью Вайнштейна, ибо у него были большие проблемы с автостраховкой. Я слушал его рассказы о купле-продаже машин, тяжбах с владельцами дефектных машин и страховщиками и радовался, что меня миновала чаша сия. Однако зря радовался, но об этом позже, это дела 2001-ого года.

Тем временем Тома опять хотела путешествовать. Мы, собрались было на три дня в Баварию, но вынуждены были отменить поездку из-за неотложных дел по завершению ремонта. Сразу после регистрации машины я решил её продать, т.к. свою помощь предложил Глазков. Он оформил объявление в газету с предложением о продаже, на что я тогда, конечно, не был способен. В объявлении был дан номер его телефона, и он взял на себя переговоры с потенциальными покупателями. Хороший человек был Фима Глазков! Мир его праху. Покупателей практически не оказалось, лишь однажды приехали турки из Ханау, один из них долго крутился вокруг машины, и отказал по причине  внешнего вида (оптикали ништ гефюльт). Других претендентов не оказалось, и в феврале 2000-го я снял машину с продажи, решив ездить на ней до «победного» конца.

3-его ноября мы скромно отметили годовщину пребывания в Германии. Срок, конечно, незначительный, но пришлось столько пережить и переделать за это время, что нам вполне обоснованно казалось, что мы уже старожилы. В это время Марина с Георгием сообщили из Питера, что они приезжают 18-ого ноября в лагерь беженцев в Остхофене, земля Рейн-Пфальц и просили о помощи. Мы, конечно, пригласили их к себе пожить сразу после приземления во Франкфуртовском аэропорту перед оформлением в общежитие для беженцев. Широкая натура Тамары уже рисовала картины тесного общения со старой подругой на основе передачи нашего ценнейшего опыта и полного взаимопонимания. Она предвкушала расширение круга своего общения и рассчитывала на совместное преодоление непрерывно возникающих трудностей эмигрантской жизни. Мы съездили на разведку в Остхаузен, оказавшийся заурядным небольшим городком в центре Рейн-Пфальца.

Франкфурт. Марина и Георгий

18-ого ноября мы встретили Марину и Георгия в аэропорту и привезли к нам на квартиру. Это был четверг. Они пробыли у нас до понедельника, хотя мы были согласны общаться с ними значительно дольше. В пятницу-субботу мы гуляли по Франкфурту. Мы показывали им те же места, которые летом осматривали вместе с Ниной и Сеней. Однако большого интереса Марина с Георгием к нашим местам не проявили, причина выяснилась в воскресенье, когда Тамара заикнулась о планах на понедельник. Марина сразу и чётко заявила, что в понедельник утром они уезжают в Остхофен.

Это было для Тамары неожиданностью, она настроила себя на более длительное общение с подругой. Между тем погода в воскресенье резко стала портиться, сильно похолодало. Прогноз на понедельник был неблагоприятный для поездки, обильные осадки, сильный ветер, отрицательная температура впервые в этом сезоне. Мы сказали об этом Марине, на что она твёрдо заявила, что если мы не сможем их довести до места, то они всё равно уедут поездом. Это вызвало у нас первое сильное разочарование.

Впоследствии, мы поняли, что это было естественно, т.к. Марина ещё из разговоров в очередях в немецкое консульство уловила, что выплата пособия начнётся со дня регистрации и не хотела жить за собственный счёт в этой стране. В принципе это было правильно, однако мы ждали большего от встречи и были разочарованы. Утро понедельника встретило нас сплошной стеной снега, всё было завалено сугробами. Впервые за ночь и утро выпала норма снега за несколько дней, машину пришлось откапывать, стёкла очищать. Марина была непоколебима, ждать до вторника она отказалась.

Мы заняли места в машине, сразу она запотела изнутри, пришлось долго прогревать машину и вентилировать салон. Наконец, мы двинулись в путь, и вскоре я вырулил на автобан. Он был покрыт свежим неубранным снегом, и скорость движения была минимальной. Я ехал по памяти и был доволен, что предварительно дорога была разведана.

С приближением к Остхофену становилось теплее, а снега меньше. Мы въехали уже по практически сухой дороге и, проехав весь городок, остановились у нескольких домиков барачного типа, обнесённых двумя рядами колючей проволоки. Это был старый лагерь для перемещённых лиц, приспособленный для первичной регистрации беженцев из СНГ. Хорошего настроения это место не создавало.

Богдановы прошли в офис, мы дождались их и узнали, что всё прошло гладко, они здесь не останутся, через пару дней они переедут в общежитие в городе Мауен под Кобленцом, где должно освободиться место. Погода улучшалась на глазах, выглянуло солнышко, и весь обратный путь мы проделали быстрее по расплывающейся снежной каше. Через несколько дней Марина позвонила из Майена, подтвердила их переезд и дала номер телефона, установленного на вахте при входе в общежитие, с которого все звонили. Мы были рады, что они уже как-то устроены, а Тамара продолжала рассчитывать на поддержание тесного контакта и свою способность чем-то помочь, исходя из полученного нами опыта.

Разочарования тем временем продолжились, звонков из Майена было подозрительно мало. Время шло, в декабре скромно отметили 54-ый день рождения Тамары. Её продолжало тянуть в дорогу, поэтому решили поездкой в Кёльн в субботу пятого декабря дополнительно отметить эту дату.

Кёльн. История Кёльна уходит корнями в глубину веков. Ещё 5000 лет назад древние кельты имели здесь свои укрепления, как подтверждают археологические находки в районе Линденталь. Однако история Кёльна как постоянного поселения начинается в 38 г. до н. э. с основания Оппидум Убиорум. Это укрепленное поселение было основано Марком Випсанием Агриппой, полководцем императора Августа после переселения на левый берег Рейна дружественного римлянам германского племени убиев. Жившие здесь ранее эбуроны были разбиты войсками Гая Юлия Цезаря. Как древний и большой город, Кёльн располагает многими историческими достопримечательностями. Однако многие из них – лишь восстановленные копии разрушенных во Второй мировой войне оригиналов.

Главная достопримечательность города – это Кёльнский собор Пресвятой Богородицы и Святого Петра. Он чудом уцелел в войне, выдержав прямое попадание трёх бомб, и сегодня является одним из немногих сохранившихся в оригинале храмов города. Строительство этого шедевра готической архитектуры началось в 1248 году при архиепископе Конраде фон Хохштадене.

До этого на месте сегодняшнего собора находился другой, романский. В 1164 году канцлер императора Фридриха Барбароссы Райнальд фон Дассель, одержав победу над городом и государством Милан, вывез из него мощи Трёх Королей (в православном богословии – Трёх Волхвов). Это неимоверно возвысило город в христианском мире. Как следствие, город не принял лютеранства и остался оплотом католицизма в Северной Германии. После того, как в Кёльн были перемещены мощи трёх волхвов, старый собор уже не мог вмещать толпы паломников со всего света, вследствие чего было принято решение о строительстве невиданного до тех пор по размерам пятинефного собора.

Сегодня главная святыня собора хранится в великолепном золотом ковчеге. В соборе установлено чудотворное распятие, выполненное по заказу архиепископа Геро около 975 года, являющееся древнейшим из монументальных распятий в Европе. Оно послужило прообразом для множества изображений распятого Христа. В 1560 году из-за отсутствия средств строительство собора окончательно остановилось. Затем наступила пора других архитектурных стилей, и лишь в эпоху романтизма (начало XIX века) снова возникла мода на готику. В 1815 году Гёте поднял вопрос о достройке собора.

В 1842 году оно было возобновлено по указу прусского короля Вильгельма IV. В 1863 году обе башни были доведены до высоты 157,37 м, а 15 октября 1880 года в присутствии кайзера Вильгельма I строительство было в торжественной обстановке завершено. Внутреннее убранство собора, как и его вид снаружи, поражают суровым величием, от которого веет духом Средневековья. Культурные ценности, хранящиеся в нём, не поддаются оценке. Многочисленные фрески, мозаики, ниши, алтари, статуи апостолов, витражи составляют неповторимое собрание творений немецкого зодчества от Средневековья до XIX века. Триптих Стефана Лохнера «Поклонение волхвов» является одной из известнейших картин мира. Кёльнский собор был признан ЮНЕСКО культурным наследием человечества.

Всемирно знаменит кёльнский карнавал, кульминацией которого является Розенмонтагсцуг на масленицу – захватывающее многочасовое карнавальное шествие со щедрым разбрасыванием сладостей. Помимо карнавала в Кёльне регулярно проводятся в числе прочего фестиваль фейерверков («Кёльнские огни») и «День Кристофер-стрит» – всеевропейский ЛГБТ фестиваль.

Кёльнский собор находится в двух шагах от центрального вокзала Кёльна, поэтому, когда мы вышли из поезда, мы буквально упёрлись в это громадное сооружение. В это время мы только что узнали о существовании проездных билетов выходного дня, которые обеспечивали большую экономию расходов на железнодорожные билеты.

Тамара захотела тут же опробовать эту полезную информацию и, главное самостоятельно объясниться в билетной кассе. Всё это нам успешно удалось проделать, и мы поехали в Кельн поездом. На фото мы у собора. Мы, конечно, тогда почти ничего не знали об истории этого гигантского сооружения, но уже бывали в соборах Парижа, Барселоны и Ватикана, поэтому уловили общие его черты с самыми знаменитыми культовыми сооружениями Европы. В нашем распоряжении был только один день, хотелось успеть познакомиться с городом и его другими интересными местами. Вскоре мы оказались на набережной Рейна, которая ещё хранила следы недавнего осеннего наводнения, а затем гуляли по центру города. Это была интересная поездка для первого знакомства с безусловно интереснейшим городом Германии.

Остаток месяца прошёл в мелких, но таких необходимых хлопотах: была оформлена подписка на газету «Русская Германия», пришёл счёт на первый страховой взнос авто страховки, т.е. завершилось оформление нашего российского автомобиля в Германии, включились российские телевизионные каналы. Это улучшало наше настроение в предвкушении интересной встречи Нового года на родном языке, знаменующего открытие третьего тысячелетия и двадцать первого века. Всё будоражило нас, как и всех вокруг, хотя тогда мы не могли знать, что Ельцин вот-вот преподнесёт России свой главный сюрприз и отречётся от власти в пользу невзрачного невысокого человека по фамилии Путин.

Кто Вы мистер Путин? Этот вопрос будет звучать на всех языках мира всё следующее десятилетие.

КОНЕЦ  цикла первого

В начало