Здание Музыкального училища в переулке Матвеева 1а.

Часть 5. Музыкальное училище при Ленинградской ордена Ленина Государственной Консерватории имени Н.А.Римского-Корсакова (9.1957 – 6.1962).

-После получения первых трудовых навыков, ты,  наконец,  поняла, что надо серьёзно заняться музыкой, и поступила в Музыкальное училище. Какие дисциплины преподавались в училище?
-Специальных предметов изучали много. В приложении к диплому перечислены :

Сольное пение – 5.
Сценическая подготовка – 4.
Вокальный ансамбль – 5.
Ритмика и танец – 5.
Фортепиано – 5.
Хоровой класс – 5.
Музыкальная грамота – 5.
Элементы теории музыки – 5.
Сольфеджио – 4.
Гармония – 5.
Анализ музыкальных произведений – 5.
Дирижирование и чтение партитуры – 5.
Хороведение и методика – 5.
Музыкальная литература: зарубежных стран, русская, народов СССР, советская – 5.
Итальянский язык – 3.
История СССР – 5.

На Государственные экзамены были вынесены:
История СССР.
Сольное исполнение концертной программы – 5.
Выступление в вокальном ансамбле – 5.

-В одном из интервью «Российской газете» (17.09.09) Елена Образцова сказала, что современных певцов плохо учат в Консерваториях, недостаточна общая культура. Это же подтверждает и Владимир Атлантов в ранее упомянутой книге о нём. Подтверждаешь ли ты это, и были ли у вас уроки игры на фортепьяно?

-Образцова права. Играть на фортепьяно, конечно, учили. На выпускном экзамене я играла несколько музыкальных произведений, в т.ч. пьесу, этюд, аккомпанемент. Причем получила оценку «отлично». Видимо, из-за того, что в аккомпанементе не растерялась и подыграла педагогу по пению – известной певице Р.Г.Горской, которая в одном месте ошиблась, т.к. пела без репетиции. Она занималась с певцами в соседнем классе и нередко заходила в наш класс. Ей нравился мой голос  и мой репертуар, который она пела в свои молодые годы в Малом оперном театре. Это подтверждают и театральные афиши. Розалия Григорьевна блистала в таких партиях Римского-Корсакова как Шемаханская царица («Золотой петушок»), Снегурочка в одноименной опере, Царевна лебедь в «Садко», Марфа («Царская невеста»).

В моём доме пианино «Красный Октябрь» появилось ещё в Североморске в начале 1960 — х.  У пианино был очень приличный звук, инструмент сработан на бывшей очень известной Санкт-Петербургской фабрике роялей Я.Беккера. В Ленинград этот инструмент привезли вместе с другими вещами в 1967 г. Я, к сожалению, редко подходила к нему и прикасалась пальцами к его прохладным клавишам. Играли только некоторые гости, в частности, Людмила Богомолова, пианистка Капеллы, да иногда бренчали дети.

-Кто учился пению вместе с тобой?
-Вместе со мной на курсе вокального отделения учились и окончили училище  12 человек:

Рита Янау

Буцин Сергей (тенор), пел в Свердловском театре оперетты.
Воеводина (меццо-сопрано), пела в Капелле.
Глинкина Ася (меццо-сопрано) стала солисткой Одесского оперного театра. Мы с тобой слушали её в роли Марфы-раскольницы в опере М.П.Мусоргского «Хованщина» в один из летних отпусков, проведённых на Бугазе под Одессой.
Жучков Александр (тенор) стал солистом ансамбля Балтийского флота в Калининграде.
Зиганшина Халима (сопрано), пела в Малом оперном театре.
Липатова Татьяна (сопрано) пела в хоре Капеллы.
Малишава Валерий (бас) преподавал в Музыкальном училище в Архангельске.
Павлов Алексей (бас),  пел в Капелле.
Панова Валентина работала в Театре музыкальной комедии Ленинграда.
Смоляк Юрий (баритон), пел в хоре Кировского (Мариинского) театра оперы и балета.
Янау Маргарита (меццо-сопрано),  пела в хоре этого же театра.

Из этого выпуска я училась вместе с Ритой Янау  в классе педагога Андреевой Екатерины Павловны.

Андреева Екатерина Павловна. На обороте этой фотографии Екатерина Павловна пишет: Хоть Вас моя седая голова и расстраивает, все же я её Вам посылаю к 8 марта. Поздравляю, крепко целую и люблю, хоть Вы этого и не заслуживаете. Ваша Андреева. Ленинград. 3 марта 1975 года.

Но в конце обучения меня опекала и  выпускала на профессиональную сцену профессор Консерватории Софья Владимировна Акимова. Она очень тактично вмешивалась в  вокал, обращала внимание на правильную постановку дыхания у молодых певцов. У меня, правда, с дыханием проблем не возникало. Это связано с тем, что  дед учил меня дома играть на английском рожке, которым владел в совершенстве и где правильное дыхание играет основную роль.  На первом курсе вместе с Екатериной Павловной ездила на фестиваль молодых дарований в Москву. Пела русские народные песни «Зачем тебя я, милый мой, узнала» и др. Аккомпанировала преподаватель училища профессионал высочайшего класса и замечательный человек Гита Соломоновна Сокольская.

Была в гостях у солиста Большого театра В.В.Ивановского на Котельнической набережной. Слушала в Большом театре оперу Н.А.Римского-Корсакова «Царская невеста». Партию Марфы очень хорошо пела солистка хора Алла Соленкова, с которой меня познакомили – даже брала у неё ноты.  Голос у неё удивительно красивый, но маленький, не всё было слышно. Была на концерте хора Свешникова, запомнились песни «Соловушка», «Не корите меня, не браните» и др.

Концертмейстер Гита Соломоновна на уроке. Ленинград. 1960 год.

-  Расскажи подробности о выпускных экзаменах.
- К экзаменам готовилась не очень усердно, кроме музыкальной литературы, которая мне нравилась не только как интересный предмет, но и как его преподносила замечательный педагог, фамилию которой, к сожалению, запамятовала. Помню, что ходила с дочкой Машей  в Зоосад, где двухлетнего ребёнка катал на каруселях однокурсник Саша Жучков, а я читала учебник. Заключительные государственные экзамены по вокалу проходили в большом зале училища в присутствии не только государственной комиссии, но и при полном зале преподавателей,  студентов всех специальностей и даже приглашённых  родственников и знакомых. В состав госкомиссии входили представители Консерватории, которые не только оценивали наши вокальные достижения, но и давали рекомендации на дальнейшее обучение в Консерватории. В зале присутствовали  практически все мои родственники,  в том числе и свекровь Вера Андреевна с подругой тётей Женей, которые пришли как на обычный концерт.

В этот день  экзаменовали меня и Риту Янау. Первой выступала на сцене я со своей сольной программой, в которую были включены девять номеров. Первоначально спела арию Констанцы из оперы Моцарта «Похищения из сераля». Затем пела ряд сцен из других опер и несколько песен.  В частности,  ариозо  Церлины  из  оперы Моцарта «Дон Жуан»,  Марфу (из 2 и 4 действия)  оперы  Римского-Корсакова  «Царская невеста», сцену  Маркитантки  из  оперы «Суворов»  композитора С.Н.Василенко,  романс Грига «Сон»,  русскую  народную  песню  «Отставала лебёдушка». Когда после первого перерыв спела свою сольную программу Рита, мы вместе с ней ушли в свой класс, где отдыхали и балагурили.

После окончания очередного перерыва в класс вошла запыхавшаяся Гита Соломоновна и сообщила, что зал уж полон, а артистов всё  нет. Нам с Ритой предстояло петь  заключительный экзамен. В  концерт входили  сцены  из  нескольких   опер. В частности,  дуэты  Прилепы и Миловзора и  Лизы и Полины (сцена в спальне Лизы) из оперы Чайковского «Пиковая дама»; квартет: три дамы и Тамино (тенор),  партию третьей дамы пела Тамара Свиридова; дуэт сопрано и меццо-сопрано из « Recordare» («Помяни…») из второго раздела «Реквиема» Дж.Верди.  После перерыва для обсуждения прослушанных  выступлений, нас вызвали снова в зал и объявили оценки –  «отлично». Когда закончились экзамены у остальной нашей группы вокалистов, в малом концертном зале училища был накрыт праздничный стол, где были поздравления с окончанием этого этапа обучения и вручение дипломов. На всех мероприятиях присутствовали наши основные педагоги – Екатерина Павловна и Софья Владимировна.

Софья Владимировна Акимова-Ершова -  известная в музыкальных кругах певица и педагог. Она в 1909 г  окончила Лейпцигскую (Германия) консерваторию по классу фортепьяно. Пела в Мариинском театре и даже с Капеллой. В книге А.Ершова  «Старейший русский хор» (1978 г) напечатана афиша концерта капеллы, состоявшийся 13 октября 1918 г в зале Морского собрания города Кронштадта. В программе концерта, посвященного революционным событиям 1906 года,  был «Реквием» Моцарта. В составе квартета солистов пела партию меццо-сопрано С.В.Акимова. Дирижировал известный английский композитор Альберт Коутс, который в период 1910-1920 годов жил и работал в Петрограде. На другой афише имя Акимовой вместе с Ершовым при исполнении  24 февраля 1923 г с хором Капеллы под управлением М.Г.Климова оратории немецкого композитора Г.Ф.Генделя «Самсон» (либретто Н.Хамильтона по поэме Дж.Мильтона «Samson Agonistes»). Любопытно для современника примечание в этой афише: зал Капеллы отапливается.  С 1953 года С.В. работала не только в Консерватории, но и в Музыкальном училище, где  руководила классом сольного пения.   Когда я оканчивала Музыкальное училище, С.В. отмечала 75-летие. Праздничный стол был накрыт в квартире Акимовой в  пятиэтажном доме № 4  (кв. 39) по  Гороховой улице.

Фасад дома № 4 по Гороховой улице, где жили мои педагоги. Вход в квартиру был со двора. Снимок 2011 г.

Это бывший доходный дом общества «Саламандра», построенный в 1907 – 1909 годах по проекту архитекторов Н.Н.Веревкина и М.М.Перетятковича. Индивидуальную выразительность этому дому придают симметричные эркеры и различные по конфигурации окна. Композиционная ось подчеркнута балконом, небольшой мансардой и фронтоном. В отделке удачно применен гранит – рациональный материал, практичный в условиях сырого петербургского климата. Над входом помещен симмвол общества – рельеф саламандры (хвостатое земноводное животное, похожее на ящерицу), согласно легенде возникшей из пламени и потому не боявшейся огня.

Мраморная доска на фасаде этого дома (над головой Александры) сообщает: «В этом доме с 1931 по 1941 год жил великий русский певец профессор ленинградской консерватории народный артист СССР Иван Васильевич Ершов».

Муж Софии Владимировны, известный певец (тенор) Мариинского театра (затем профессор Консерватории) Ершов Иван Васильевич, умер в 1943 г.

С.В. жила вместе со своей бывшей ученицей (и моим педагогом)  Е.П.Андреевой в двух комнатах огромной коммунальной квартиры на четвёртом  этаже, куда поднимались на лифте. В эту квартиру можно было попасть и с чёрного входа без лифта, которым иногда пользовались, чтобы не беспокоить соседей, припозднившиеся  гости. Управляться с домашним хозяйством этим двум очень занятым работой  педагогам помогала домработница. Немало прибыло  гостей – главным образом, учеников С.В. – и на этот юбилей в 1962 г.  Мы вместе с Ритой Янау из нашего вокального отделения были среди приглашённых к С.В.  Кроме поздравительных речей и тостов был и импровизированный концерт. Я пела «Застольную песню» из оперы Дж.Верди «Травиата» вместе с известным солистом Малого оперного театра М.А. Довенманом, бывшим учеником С.В.

Акимова – Ершова Софья Владимировна. Ленинград. 1970 ?

-Кто-нибудь режиссировал программу этого торжества? Кто предложил тебе спеть партию Виолетты? Может быть, тебя и пригласили для участия в вокале? -Нет. Я и ранее неоднократно была в этом доме, где всегда звучали музыка и пение гостей. С.В. прекрасно играла на фортепиано, была профессиональным аккомпаниатором. В тот праздничный вечер всё происходило спонтанно. Первоначально гости, не стесняясь, выпили и закусили за столом. Затем С.В. обратилась к М.А.Довенману: «Мишенька, ты не откажешься спеть гостям что-нибудь из своего репертуара?» Михаил Довенман - Карлос (опера "Дон Карлос" Д. Верди), Кировский театр

-Кто-нибудь режиссировал  программу этого торжества? Кто предложил тебе спеть партию Виолетты? Может быть,  тебя и пригласили для участия в вокале?
-Нет. Я и ранее неоднократно была в этом доме, где всегда звучали музыка и пение гостей. С.В. прекрасно играла на фортепиано, была профессиональным аккомпаниатором. В тот праздничный вечер всё происходило спонтанно. Первоначально гости, не стесняясь, выпили и закусили за столом. Затем С.В. обратилась к М.А.Довенману: «Мишенька, ты не откажешься спеть гостям  что-нибудь из своего репертуара?»

Он предложил  «Застольную песню», которая больше подходила к данной ситуации.  Партию Виолетты С.В. предложила первоначально солистке Малого оперного театра В.Н.Кудрявцевой, но та вежливо отказалась. Тогда С.В. обратилась ко мне: «Надеюсь, споёт Шурочка, она может всё». Далее всё происходило, как написано в нотах первого действия  оперы «Травиата». (Дом Виолетты, виден роскошно сервированный стол). Один из гостей, обращаясь к Альфреду,  произносит: «Потешь хоть песней нас».

Довенман начинает песню: «Высоко поднимем все кубок веселья и жадно прильнём к нему устами,…как дорог душе светлый миг наслажденья, за милую выпьем его! Ловите счастья миг златой, его тяжка утрата, промчится без возврата он жизнью молодой; как пенится светлая влага в бокале, так в сердце кипит пусть любовь.

(Я продолжаю партию Виолетты)  В словах этой песни глубокая правда, её не принять невозможно, верьте, что всё в этом мире ничтожно – важно веселье одно. Любовь не век живёт, лета не в нашей воле, цветок, поблекший в поле, опять не зацветёт. Ловите, ловите минуты веселья, пока их рок даёт.

(Затем продолжаем петь  дуэтом). В: Весельем жизнь прелестна.  А: Душа любви в ком не полна.  В:  Известна мне она.  А и В: В приюте веселья часы полуночи отрадно провести;  всё нас манит;  пускай же востока заря застанет веселия пир ночной». В театре по желанию Виолетты гости пошли танцевать. У нас  иначе – пошли продолжать  пировать. Затем, правда, много пели и другие, в частности, Т.Н.Лаврова, солистка Малого оперного театра, тоже бывшая  ученица С.В.

Через десять лет я участвовала в похоронах своего замечательного  педагога. Она умерла в феврале 1972 году на 86 году жизни. Панихида состоялась в большом  концертном зале Консерватории.  Похоронена С.В. на кладбище   Александра-Невской Лавры,  рядом со своим мужем – И.В. Ершовым. В 1978 году были изданы «Воспоминания певицы», где можно узнать не только о творческом долголетии  С.В., но  и  её вокально – методических приёмах обучения певческому искусству.

Из  музыкальной энциклопедии:
Акимова  Софья Владимировна (15 (27) III 1887, Тбилиси — 16 I 1972, Ленинград) — певица (сопрано) и педагог. Заслуженная артистка Узбекской ССР (1944).  В 1909 окончила Лейпцигскую консерваторию по классу фортепьяно К. Вендлинга. Брала уроки пения у М. А. Славиной и С. М. Мирович (Петербург). В 1913-29 солистка Мариинского театра. А. — одна из лучших исполнительниц партий в операх Р. Вагнера: Эльза, Елизавета, Зиглинда, Брунгильда («Лоэнгрин», «Тангейзер», «Валькирия», «Гибель богов»). Часто выступала вместе с мужем — И. В. Ершовым. Значительным событием музыкальной жизни стало их совместное. выступление в опере «Сказание о невидимом граде Китеже» в партиях Февронии и Гришки Кутерьмы. Другие партии: Марина Мнишек, Тамара. В 1919-25, 1929-52 преподавала в Ленинградской  консерватории (с 1939 — профессор). Среди учеников А. — Т. Н. Лаврова, В. И. Кильчевский, М. А. Довенман.

Акимова Софья Владимировна (в роли девы Февронии, "Сказание о невидимом граде Китеже"). Ленинград, Кировский театр, 1927 г.

-В 1970-х годах я был в зале Музыкального училища, где отмечался юбилей Екатерины Павловны. Что ты пела на этом концерте? По мнению сидевших в зале мне незнакомых слушателей из Музыкального училища и Консерватории, твоё пение произвело очень хорошее впечатление, которым они делились между собой в перерыве концерта.

—Екатерина Павловна была опытным педагогом. Она окончила Ленинградскую консерваторию по классу профессора С.В.Акимовой в 1925 году и много лет работала под руководством своего учителя. Она была не только учителем, но и заботливым воспитателем, который любил своих учеников. Она неоднократно бывала у нас в доме на улице  С.Перовской, хорошо знала нашу семью. Я пела два романса — «Сон» Э.Грига и «Бахчисарайскому фонтану» В.А.Власова. Аккомпанировала наш училищный концертмейстер – ещё одна наша училищная «мама» -  Гита Соломоновна Сокольская. Могу добавить, что иногда у меня случались конфликты с Екатериной Павловной. Признаюсь, что я отказывалась петь некоторые произведения Моцарта. В частности,  Е.П. настаивала на исполнении арии Барбарины (дочь садовника графа Альмавивы) из оперы «Свадьба Фигаро». Это связано с тем, что одно из произведений Моцарта входило в перечень обязательных номеров сольной программы на выпускных экзаменах.  Педагоги выбрали арию Барбарины, которая «навязла в зубах», т.к. её пели все без исключения сопрано.  При моём отказе на занятиях, Е.П. свирепела и кричала: «Убирайся вон». Я послушно выходила из класса, зная, что через несколько минут Е.П. остынет и пошлёт кого-то из учеников найти меня и вернуть на занятия. Так это и происходило неоднократно. Я уже упоминала, что на экзамене я пела арию Констанци (наложница турецкого паши Селима) из оперы Моцарта «Похищение из сераля». Пела и другие произведения  Моцарта как в училище, например, арию Памины из оперы «Волшебная флейта», так и в последующие годы. В конце первого года обучения в училище пела партию Первой дамы из этой же оперы. Это происходило на экзамене, где партию второй дамы пела одна из выпускниц Светлана Гольдман, а партию третей дамы -  моя однокурсница Рита Янау. Собственно, экзамен держала только Света, а мы были на современном языке группой поддержки. Но в результате  Рите и мне комиссия поставила высший балл, а выпускнице только «хорошо».

- Уточни, какое,  считаешь,  у тебя сопрано, и какие партии  предпочитала петь?
-Лирико-драматическое.  На всех училищных концертах с желанием пела Снегурочку, Царскую невесту и другие оперные сопрановые партии Римского – Корсакова. Особенно любила петь Волхову. Она была «царевна прекрасная,  дочь молодшая и любимая царя морского Окиан-море из оперы-былины Римского-Корсакова «Садко». Эта эмоциональная партия трудна для исполнителя, требует большого дыхания, следуя музыке, которая переливается как бесконечная морская волна. Недаром же композитор после окончания Морского корпуса совершил трехгодичное кругосветное плавание на клипере «Алмаз» и на себе испытал «музыку» морской стихии, которую гениально воплотил в своих сочинениях. И если эти беспрерывные музыкальные волны может исполнить оркестр или пианист-аккомпаниатор, то вокалисту надо не только петь, но и дышать. У меня проблем с дыханием не возникало благодаря моему деду, который учил меня играть на духовых инструментах. Этот оперный персонаж вдохновил известного поэта Всеволода Рождественского на создание стихотворного шедевра «Царевна Волхова».

«Гонит Волхов гребешки седые,
Огибая рощи и поля,
Там, где пятиглавая София
Мирно смотрит с высоты Кремля.
Миновали злые лихолетья,
И на дне, где стелется трава,
Спит уже которое столетье
Мёртвым сном царевна Волхова.
Спит она, и Новгород ей снится,
Только весь он на иную стать:
На мосту другой народ толпиться,
И купцов заморских не видать.
Каменные высятся громады
Вместо покосившихся лачуг,
Где бродили козы, чахли гряды,
Площадь вольный описала круг.
И цветы рассажены красиво,
В ярких стёклах блещут терема.
И идёт вдоль сада – что за диво! –
Каблучком стуча, она сама.
Впрямь она! В красе светлоголовой,
Гордая неслыханной судьбой,
Венчиком уложенные косы,
А глаза – что Ильмень голубой….»

Александра в Великом Новгороде у памятника «Тысячелетие России» (1862, автор проекта М.О.Микешин).

Музыку Римского-Корсакова продолжала петь и в дальнейшей творческой работе, когда ездила с концертмейстером Капеллы Людмилой Богомоловой по городам и весям Ленинградской области, участвуя в праздниках, посвящённых этому замечательному композитору. Да и в Капелле при руководстве коллективом Ф.М.Козлова как-то была исполнена кантата Римского-Корсакова «Свитизянка» (на текст баллады А.Мицкевича), написанная для сопрано, тенора и смешанного хора. Пела дуэтом с тенором В.Трушиным под аккомпанемент двух роялей. Объяснялись в любви на сцене. Некоторый комизм ситуации заключался в том, что партнёр с очень хорошим голосом был маленького роста и нас развели друг от друга на значительное расстояние.

В училище получала удовольствие от пения и других, особенно итальянских композиторов. К примеру, пела партии Мими и Мюзетты из оперы Джакомо Пуччини «Богема». А песенку Мюзетты исполняла и впоследствии в Эрмитажном театре под аккомпанемент  концертмейстера Капеллы Людмилы Богомоловой.

«Я хороша. Меня такой все знают. Я молода и красива. Всем сулю я любовь….»

-Знаешь ли ты диапазон своих голосовых возможностей?
-Во время специальных упражнений (распевка) мой диапазон голоса достигал трёх с половиной октав, от малой октавы (ниже первой), первой, второй и половины третей. Многочисленные произведения, которые я пела, обычно написаны не выходя за пределы трёх октав.

-Недавно прочитал («Наука и жизнь», 1976, №10), что самую высокую ноту «ре» четвёртой октавы берёт современная (1970-е годы) французская певица Мадо Робен. Этой ноте соответствует частота звука голоса 2349 герц. Это рекорд?

-Небезопасны и вряд ли нужны такие рекорды, так как обычный диапазон оперного певца охватывает две – две с половиной октавы. Важнее  тембр голоса, который зависит главным образом от голосовых связок и строения горла певца. Если в обычной разговорной речи тембр голоса не является особенно существенным, то в искусстве пения это важнейшее свойство, составляющее главное богатство голоса. Тембр голоса называют окраской звука – «цветом» голоса, или проще, его красотой.

-В 1961 году у нас в стране гастролировала знаменитая перуанская певица с необыкновенным голосом Има Сумак.

-Я была на её концерте в Большом зале ленинградской филармонии. В первом отделении она пела перуанские и латиноамериканские песни. Её голос отличался особой окраской и широким диапазоном (более четырёх октав), который она демонстрировала во втором отделении концерта. Она вышла на сцену в костюме, напоминавшем оперение жар-птицы, и подражала пению экзотических птиц. Обычно  аккомпанировал сопровождавший её в поездке гитарист, но в данном концерте ей была предоставлена группа оркестра филармонии, в которой играл на английском рожке мой дед – Евгений Александрович Елизаров. Насколько я знаю, певица поздно вышла на профессиональную сцену и за короткий срок стала мировой знаменитостью. С гастролями, началом которых стала поездка в СССР, она объехала все континенты. В нашей стране она пела в более чем сорока городах, по словам одного из обозревателей прессы, «ставя на уши публику своей песней «Девственница для бога Солнца».

-В одном из журналов прочитал: работа музыканта не менее тяжела, чем лесоруба и каменщика. Это выяснили сотрудники Австрийского института гигиены труда. Например, при исполнении симфонии Брамса частота пульса у музыкантов достигает 130 ударов в минуту. А как у певцов?

—Знаю не понаслышке, какие эмоциональные нагрузки испытывает певец или артист, выходя на сцену. Неоднократно видела, как волнуются даже корифеи искусства  в ожидании подъема занавеса сцены. Даже такие «звёзды», как Аркадий Райкин. На себе испытала повышение частоты биения сердца, когда выходишь на сцену переполненного зала, особенно при исполнении сольной партии. При длительном концерте не редкость и лишение  нескольких килограммов массы тела. Кроме того, не только на музыкантов в оркестровой яме, но и на певцов оказывает влияние сила звука оркестра или хора, которая может достигать 120 децибел, что сравнимо с рёвом реактивного двигателя современного самолёта (на расстоянии 5 метров). Кстати, английские законы по охране труда на предприятиях ограничивают уровень шума в цехах 90 децибелами («Наука и жизнь», 1976, №6). И ещё, есть музыка, которая имеет не только повышенное эмоциональное, но и гипнотическое  воздействие. Многие музыковеды и слушатели к такой музыке относят самое значительное произведение французского  композитора Мориса Равеля «Болеро». Этому музыкальному произведению поэт Н.Заболоцкий посвятил своё стихотворение, которое заканчивается фразой «О, Болеро,  священный танец боя!». Не совсем уверена, что этот танец сможет вдохновить воинов. Знаю, что история создания «Болеро» связана с именем талантливой русской танцовщицы Иды Рубинштейн. По её просьбе М.Равель написал для неё  балет, который был поставлен в парижской опере в 1828 году.

-Ты училась в Музыкальном училище и продолжала петь в самодеятельности?
-В первые годы обучения я продолжала петь и в самодеятельности. Так, 8 февраля 1958 года участвовала в концерте – смотре художественной самодеятельности ВВМИУ имени Ф.Э.Дзержинского. Спела романс Антониды из оперы М.И.Глинки «Иван Сусанин».

Концерт на сцене Высшего военно-морского инженерного училища имени Ф.Э.Дзержинского.

Режиссером литературно – музыкальной композиции «Героические страницы Военно-морского флота» в исполнении хора и чтецов в сопровождении духового оркестра была наша родственница Давыдова В.А.

Я  исполняла разные романсы и на других концертных площадках, по просьбе отца иногда на праздники пела у него в институте. Благодаря сохранившимся  в домашнем архиве нотам могу назвать некоторые произведения из моего репертуара раннего периода. Это, например, «Болеро» Кюи с  текстом, который помню и ныне: «О, мой милый, ненаглядный, плыви скорей; любовь не ждет. Час свиданья, час отрадный нам ночь душистая несет. Вдали напев знакомый льется, вот белеет парус на волнах; певец плывет, певец несется с мандолиною в руках…» Пела романсы Ф.Шуберта «Жалоба девушки» и «Утренняя серенада» на слова Шекспира в переводе Ф.Н.Берга о пробуждении природы и торжестве любви. «Чу, слышь, как жаворонок поет! Проснулася заря. И роза вся в росе блестит, алмазами горя. В траве густой среди цветов ползет шурша змея… Проснулось все! Вставай, пора, красавица моя!»(Последняя фраза повторяется трижды).

В свободные вечера через день бегала на спектакли в Малый оперный театр. Многократно слушала «Дон Карлос» Дж.Верди с Довенманом и Богдановой, «Царскую невесту» Н.А.Римского-Корсакова, «Джоконду» французского композитора А.Понкиелли.

-В отдельной 19-метровой комнате в квартире мамы Шуры стоял рояль, на котором иногда играл твой отец.  Часто ли  твои пальцы прикасались к клавишам инструмента?
-Когда я училась в училище, этот рояль брали напрокат, но усердно заниматься мне было некогда.  Ранее в этой  комнате  стоял большой прямострунный рояль Мазихина (муж мамы Шуры).

Получаю большое удовольствие, когда музицируем вместе с отцом – Пожарским Александром Григорьевичем, который блестяще владел роялем.

-Расскажи подробнее о своём доме, о котором неоднократно упоминала.
-Этот большой дом, занимающий значительную часть квартала в районе Конюшенной площади, фасады которого выходят сразу на три улицы: канал Грибоедова, Чебоксарский переулок и улицу Софьи Перовской (Малая Конюшенная).

Дом 4/2 по улице Софьи Перовской (Малая Конюшенная). Снимок 2012 г.

Этот трёхэтажный дом до революции относился к Конюшенному ведомству. «Дом солидный, некрасивый, казарменного вида, с огромным прямоугольным двором…. В нём охотно селились певчие и оркестранты, побуждаемые доступностью квартирной платы и близостью к месту службы. Кроме того, здесь проживали царские кучера, каретники, лакеи и прочий служивый люд». В 1930-х годах на собранные писателями деньги и помощь Литфонда были надстроены два этажа, которые вскоре окрестили «писательским недоскрёбом». Здесь в разное время жили люди, представлявшие цвет советской литературы: О.Д.Форш, В.А.Каверин, И.С.Соколов-Микитов, П.Н.Лукницкий, Е.Л. Шварц, Л.И.Борисов, Ю.П.Герман и М.М.Зощенко, в квартире которого ныне открыт мемориальный музей. В этом доме творили поэты В.А.Рождественский, Б.М.Лихарев, И.К.Авраменко, Л.Н.Браун, литературовед В.В.Томашевский, критик И.А.Груздев, переводчик В.Стенич, композиторы М. и С.Слонимские и многие другие. Со стороны Чебоксарского переулка на фасаде дома были установлены мемориальные доски В.М.Саянову, который жил в этом доме с 1934 до 1959 г., и В.Я.Шишкову – в 1941-1942 гг.

Не всем писателям и поэтам, которые проживали и творили в этом доме, повезло попасть на мемориальную доску. О некоторых  из них официальная история умалчивала много лет. К ним   относился поэт Николай Алексеевич Заболоцкий (1903-1956), который был репрессирован в 1938 г по статье КРТД –  контрреволюционная троцкистская деятельность –  за произведение-поэму «Торжество земледелия», напечатанную в ленинградском журнале «Звезда» в 1933 г.  Поэт  наивно полагал,  что поэма на тему о торжестве коллективизации,  полная утопическими мечтаниями о золотом веке изобилия, когда возродится вся природа, руководимая свободным человеком, когда исчезнет насилие не только человека над человеком, но и насилие человека над природой, уступив место добровольному и разумному сотрудничеству. С критикой этой поэмы выступила газета «Правда», в статье которой поэма расценивалась как враждебное, кулацкое произведение. В 1943 году поэт обратился с письмом в органы НКВД с опровержением всех обвинений. Это письмо было опубликовано в журнале «Смена» только 1990-е годы. К этому времени он отсидел положенные пять лет в Комсомольске-на-Амуре, но не был освобожден, а задержан до окончания войны, как и остальные отбывшие наказание в порядке Директивы № 185, и переведен в Омскую область. В своём письме поэт упоминает несколько фамилий знакомых, арестованных ранее его, с которыми он общался, что было дополнительным компроматом для карательных органов. Одним из них был сосед по квартире в Доме писателей по адресу канал Грибоедова, 9 писатель и поэт-пародист Николай Макарович Олейников (1898-1937). В 1937 году Олейников был арестован по ложному обвинению и приговорён к расстрелу. Поводом для ареста послужили его неопубликованные стихи. К ним относится и поэма «Таракан», слова которой как песню на популярный мотив исполняла компания артистов хора Капеллы во главе с Аркадием Штейнлухтом с участием кроме меня  Гали Марченко и других в минуты отдыха в некоторых трудных  командировках по стране.  Ниже первые два четверостишия этой поэмы.

«Таракан сидит в стакане,
Ножку рыжую сосёт.
Он попался. Он в капкане
И теперь он казни ждёт.
Он печальными глазами
На диван бросает взгляд,
Где с ножами, топорами
Вивисекторы сидят….»   (Альманах  «День поэзии». Л-д. 1966).

Цензура и карательные органы искали в этих и других  неопубликованных стихах поэта крамолу и аллегорию текущей действительности. Через 60 лет после смерти поэта харьковский композитор и режиссер Алексей Коломийцев написал рок-оперу «Вивисекция» по мотивам его стихов — притчей о маленьких животных.

Вблизи моего дома на Перовской (Малой конюшенной) было ожерелье богемы: Малый оперный театр, где пела моя родственница М.А.Елизарова, Большой зал Филармонии, где играл в оркестре мой дед, Театр эстрады на улице Желябова (Большая конюшенная), где выступали звезды первой величины того периода –  Аркадий Райкин, Александр Вертинский и другие. Я постоянно бегала по вечерам из одного культового театра в другой одна или в окружении родственников и знакомых. Посчастливилось увидеть почти все спектакли с участием А.Райкина.  Особенно удивляли его знаменитые маски: за несколько секунд, выйдя за кулисы, актёр перевоплощался в одного из своих персонажей – бюрократа, спекулянта или пьяницы.  Вместе с родственниками едва сдерживали слёзы и вместе с залом отбивали ладони пению А.Вертинского.  Чтобы почувствовать это,  достаточно послушать в его исполнении хотя бы романс  — признание в любви: «Мадам, уже падают листья».

«Мадам, уже песни пропеты!
Мне нечего больше сказать!
В такое волшебное лето
Не надо так долго терзать!….

Я жду Вас, как сна голубого!
Я гибну в любовном огне!
Когда же Вы скажете слово,
Когда Вы придёте ко мне? ….

И взгляд опуская устало,
Шепнула она, как в бреду:
Я Вас слишком долго желала,
Я к Вам никогда не приду!»

Дома сохранились  пластинки большого формата с записью неповторимого мастера романса.

А похожа я больше на деда Евгения Александровича Елизарова, чем на отца.

Из домашнего архива:  Диплом И № 790319. Настоящий диплом выдан гр. Агронской Александре Александровне в том, что она в 1957 г поступила в Музыкальное училище при Ленинградской ордена Ленина Государственной Консерватории имени Н.А.Римского-Корсакова и в 1962 г окончила полный курс названного Музыкального училища по специальности сольное пение. Решением Государственной квалификационной комиссии от 26 июня 1962 г гр. Агронской А.А. присвоена квалификация солистки ансамбля. Председатель Государственной квалификационной комиссии В.Лукашин, директор Т.Карпова, секретарь Л.Жаркова.  г. Ленинград 10 июля 1962 г. Регистрационный номер 78.

«Елизаров Евгений Александрович (10.01.1884 – 29.10.1968) – гобоист (английский рожок). Музыкальное образование получил в придворной Певческой Капелле (класс Е.Лебедева), где учился в 1893 – 1902 гг. В 1902 – 1909 артист оркестра оперного театра Народного дома (на Петроградской стороне). В 1909 – 1919 гг. солист придворного симфонического оркестра, 1920 – 1951 гг. солист заслуженного коллектива симфонического оркестра Ленинградской филармонии.  В последующие годы – солист оркестра Малого театра оперы и балета». (С.Болотина. Биографический словарь музыкантов – исполнителей на духовых инструментах. Л.1969).

Далее >> (1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 )