Ностальгический роман Часть первая ПОСЛЕ ГРОЗЫ САМЫЙ ДОЛГИЙ ДЕНЬ ССОРА ЗАПАХ РАННЕГО СНЕГА Часть вторая НАШИ БУДНИ АРТЕЛЬ_КАНИТЕЛЬ ОЙ ВЫ, НОЧИ, МАТРОССКИЕ НОЧИ.. В  ЧЕМ  ЖЕ  Я ВИНОВАТ? ЭХО  В ПОЛЯХ ТЕМПЕРАТУРА СИТУАЦИЯ ДВЕ ТОНИ РАБ ПРАЗДНИЧНЫЙ ВЕЧЕР ЭХО  В ГРУДИ КУДА   ЭТО МЫ?.. ЧТО   ОЖИДАЕТ НАС? Другие материалы >> ПОСЛЕ ГРОЗЫ Ливень кончается, и …

Сегодня бездельничаем. С утра предполагали валить свайный лес, но оказалось, что валить его нечем. Нет инструмента. Ждём, обещают вот-вот подвезти. Работаем мы, ученики старших классов, вместе со взрослыми на строительстве районной электростанции. Трудимся, впрочем, лишь во время каникул, зато каждый день. Работа тяжёлая, изнуряющая, тут надо бы как следует выспаться, отдохнуть от предыдущего дня, но …

Через день у меня выходной. Мы с Тоней решили прокатиться на велосипедах где-нибудь за селом, но, к сожалению, едем втроём: я, Тоня и Валька Шаманова. Тоня сама пригласила её — неизвестно зачем. По­баивается она меня, что ли? Не доверяет? Или стесняется ехать со мной на виду у села? Ладно, не будем гадать, и то хорошо, …

На дамбе вбивают сваи — школьникам там пока делать нечего. А наша семья покидает тот дом, в котором прошло моё детство. Отныне да будем жить не в казённом, а в собственном доме. Отец ку­пил его у плотника Михаила Потапова. Дом крепкий, добротный, со стайкой и сеновалом, с двумя огородами — чего ещё надо? Но дело …

ЧАСТЬ ВТОРАЯ Наступает начало учебного года. Целыми днями я — в школе. Уроки, футбол, стенгазета… Газету мы делаем, должно быть, неплохо — нас хвалят. А редколлегия: Тоська Дубровина, Пашка Зуб­цов, Витька Лунёнок и я. «Школьная жизнь» называется наша газе­та. Вверху — броский лозунг «Вперёд — к коммунизму!», чуть ниже -портрет товарища Сталина, вырезанный из «Огонька», …

Жизнь идёт своим чередом. Ничто не меняется. Всё как всегда. Обычные школьные будни. Устроившись на крыльце кинобудки Дома Культуры, набрасываю в альбоме здание школы, стоящее рядом на взгорке под сенью разлапи­стых сосен. Ко мне очень важно подходит мой «шеф» Мишка Лысиков — на этот раз трезвый, какой-то торжественный, тщательно выбритый, благоухающий одеколоном, руки в карманах …

Однажды Николай Спиридонович приглашает Юркиного отца в райком партии, в свой кабинет. Никодим Афанасьевич, взволнованный и напу­ганный неожиданным вызовом, по дороге в райком забегает к горбатень­кому парикмахеру Грише и просит обслужить его по «первому классу». О чём разговаривали в райкоме Белов и Никодим Афанасьевич, неизвест­но, а только с того дня как отрезало — никто больше …

Юрка Пацаев — музыкант настоящий. И отец у него — музыкант. Они — аж из самой Москвы. А почему они к нам приехали, я толком не знаю, хоть Пашка и говорил, что Юркиного отца, Никодима Афанасье­вича, будто бы выслали к нам за какие-то враждебные действия. Но в это мне что-то не верится — уж слишком …

Пальцы не слушаются, закоченели, болят от выколупывания клубней из вязкой глинистой почвы, от напряжения костенеет спина, но некогда разогнуться, дать отдых рукам и ноющей пояснице. Погода безветренная, пасмурная, сухая. В природе всё словно застыло. Два дня назад нако­нец-то   иссякли моросящие затяжные дожди, и глина внутри ещё не просохла, противная липкая слизь вокруг скользких клубней проникла …

Зима наступает внезапно. Мы возвращаемся из колхоза уже по за­снеженной, скрипучей дороге. По вечерам жмут морозы, ледяная луна ярко светит с небес над застывшим, оцепеневшим селом, белый дым из печей поднимается к звёздному небу. И в первый же день по возвращении из деревни я узнаю от Вальки Шамановой, что Тоня больна. Ещё во время работы …

Вера Лагутина вызывает меня в райком комсомола. Привычно вхожу в её кабинет, стою у порога, здороваюсь. Вера сидит за рабочим сто­лом и выговаривает кому-то в телефонную трубку, чеканя слова: -   Если сегодня у вас не будет готово, то вы, друзья, так и знай­те… Да, да! Пеняйте тогда на себя! И — никаких оправданий! — Вешает …

Как-то после уроков Дмитрий Георгиевич чётко командует:  Марш по домам! Поужинать, нарядиться во фраки и кренолины — и милости просим на бал! Бал, разумеется, только для старшеклассников. Задуман он, види­мо, для того, чтоб отвлечь учеников от вечёрок и сомнительных танцев в Доме Культуры. Мой «фрак» — это френч защитного цвета, пошитый мне мамой ещё в …

На сцене Дома Культуры стоит длинный стал, покрытый малиновой скатертью, сбоку — трибуна, а в глубине — портрет товарища Сталина в маршальской форме и орденах, который я видел в кабинете у Веры Ла­гутиной, На стенах развешены трёхлинейные лампы. Лампы стоят и на столе для президиума и на трибуне. В наполненном зале светло. Сегодня — торжественное …

Продолжаем готовиться к празднику. Юрка Пацаев после разноса, устроенного Верой Лагутиной, как-то ожесточился, стал ещё более требовательным, упрямым, придирчивым, никому не прощает ни малей­шей ошибки, ни отклонения от программы, ни исполнения «вполноги». единственное, что изменилось в нашей программе — это начало. Юрка ввёл песню о Сталине. Всё остальное — по-прежнему. И даже литовцы в хоре …

Через неделю после уроков на комсомольском собрании школы зачи­тываю заявление Тони, написанное чётким разборчивым почерком. Просто, без лишней торжественности она обещает неукоснительно соблюдать устав комсомола и выполнять комсомольские поручения. -   Какие будут вопросы к Беловой? -   Пусть-ка расскажет свою биографию, — предлагает Дубровина, не отрывая пера от тетради, в которой она ведёт протокол. Тоня безропотно …

Первое комсомольское поручение для Тони подыскивать не пришлось.  Неожиданно мы узнаём, что Тоня давно уже помогает семье Кати Ложки­ной. Отец Кати умер два года назад и матери трудно одной и управ­ляться с делами на ферме и заниматься детьми. И тут же возникает идея: а почему бы не возродить нам тимуровские команды, которые действовали во время …